Тихий голос

Несмотря на то, что увиденное заставило его глубоко задуматься, Вэй Ин успешно избежал всех патрулей клана Цзинь и вернулся в покои к Лань Чжаню раньше, чем Сычжуй. Лань Чжань встретил его вопросительным взглядом, но не успел Вэй Ин коротко пересказать, что увидел, а заодно и спросить, когда это между его племянником и Лань Сычжуем возникла дружба, как сам Сычжуй шагнул следом. Закрыв за собой дверь, он сразу же обратился к ним обоим: — Глава клана Цзян убеждён, что дух Вэй Усяня овладел телом Мо Сюаньюя. Он видел Мо Сюаньюя прежде и непременно узнает его, к тому же с ним Чэньцин, и он не оставляет её ни на мгновение. Чэньцин пробудилась и тоже чувствует истинного хозяина. — Чэньцин с ним? — воскликнул тут же Вэй Ин. Вот, значит, что нашептал Цзинь Лин Лань Сычжую! — Тогда мне и впрямь не стоит показываться из покоев. Если что и укажет на меня, так только подобное, — он вздохнул. — Отчего же тогда Цзян Чэн притащил её сюда? — Будет странно, если один из учеников вот так исчезнет, — отметил Лань Чжань, заметно помрачнев. — Нам осталось лишь протянуть руку, чтобы добиться желаемого. Нельзя допустить, чтобы глава клана Цзян оказался на другой стороне. Мне нужно переговорить с ним. И… Чэньцин должна вернуться к тому, кому принадлежит на самом деле. — Он не станет слушать, — горячо возразил Лань Сычжуй. — Цзинь Лин сказал, что он вышел из себя, как только узнал, что Мо Сюаньюй теперь путешествует с тобой! Так ругался, что Цзинь Лин боялся задать вопрос лишний раз. Лань Чжань прикрыл глаза, размышляя о чём-то, а Вэй Ин прислонился спиной к стене — внезапно им овладели тоска и усталость. Насколько же сильно его ненавидит Цзян Чэн, что так злится после всех этих лет?.. А ведь сам Вэй Ин по-прежнему видел его братом, по-прежнему готов был… «Должно быть, это больно. Ты отдал ему Золотое ядро, а он до сих пор считает тебя злодеем, — вмешался в поток его мыслей голос Мо Сюаньюя. — Но послушай, пусть теперь Не Хуайсан сыграет свою часть. Он наверняка уже знает, что вы получили все части тела его брата. Он доведёт дело до конца вместо тебя». — Нам нужно встретиться с Не Хуайсаном, — согласился с Мо Сюаньюем вслух Вэй Ин. Лань Чжань тут же взглянул на него. — Вот только не знаю как. — Не Хуайсан следует по пятам за Цзинь Гуанъяо, — тут же пояснил Лань Сычжуй, чуть качнув головой. — Трудно будет встретиться с ним наедине. Он и на десять шагов не отпускает от себя главу клана Цзинь, причитая, что пока злодей, потревоживший покой Башни Золотого карпа, не будет найден, он ни за что не останется в одиночестве. — В одиночестве, — зачем-то повторил Лань Чжань. — А-Юань, будешь сопровождать меня. Вэй Ин… останься. — Остаться?! Что значит — остаться?! — возмутился Вэй Ин сразу же. — Разве не я должен быть поблизости? Что такое ты задумал, Лань Чжань? А если сюда зайдёт кто-то, способный узнать Мо Сюаньюя в лицо? Он словно забыл, что сам хотел оставаться в покоях! — Мы приведём Не Хуайсана сюда, — пообещал Лань Чжань на это. И тогда только Вэй Ин горестно вздохнул, но всё же как будто бы приготовился ждать. Лань Чжань оправил не нуждающиеся в том одежды и в сопровождении Лань Сычжуя вышел за дверь. Едва та закрылась, Вэй Ин скользнул за ширму, закрывавшую спальное место, где провёл ночь Сычжуй, а там тут же залез ладонью в мешочек цянькунь на поясе. Когда он выудил оттуда бумажного человечка, как Мо Сюаньюй едва ли не вскрикнул в его голове: «Что это ты задумал?! Да если ты сейчас перенесёшь свой дух в бумажное тело, кто проследит, чтобы с этим телом ничего не случилось?» — Вот сам и проследи, — хмыкнул Вэй Ин, надкусывая палец, чтобы показалась капелька крови. — А мне очень уж интересно посмотреть, что Лань Чжань намеревается делать. *** Бумажное тело было хрупким, боялось огня и воды, могло легко повредиться, но были у него и несомненные достоинства. Оно запросто скользило по воздуху, подобно причудливому мотыльку, протискивалось в любую щель и при должном умении и осторожности позволило Вэй Ину нагнать Лань Чжаня и даже прицепиться к полам его одежд. К тому же Вэй Ин перенёс в бумажного человечка лишь собственный дух и впервые за долгое время остался совершенно в одиночестве, без тени Мо Сюаньюя за спиной. Лань Чжань шёл не спеша, как предписывалось правилами Облачных глубин, так что Вэй Ину удалось оценить царящую в Башне Золотого карпа суматоху. Не Хуайсана же он услышал издали: — Нет, я не могу отойти и на шаг, — говорил тот хныкающим тоном. — Кто же сумеет защитить меня теперь? Брат мой скончался, я остался совсем сиротой… — Воины клана Цзинь готовы… — пытался урезонить его Цзинь Гуанъяо, и в тоне уже явственно слышалось недовольство. — Все воины уступают его главе! — парировал Не Хуайсан, польстив Цзинь Гуанъяо так откровенно, что если бы у бумажного тела был рот, он непременно склеился бы от сладости. Лань Чжань тем временем подошёл достаточно близко, чтобы Вэй Ин сумел увидеть наконец, как Не Хуайсан цепляется на локоть Цзинь Гуанъяо. Взгляд же последнего метал молнии. — А, Ханьгуан-цзюнь, — поклонился он, и Не Хуайсану пришлось кланяться с ним вместе. — Прошу простить за эту суету… Надеюсь, вам ничто не помешало спать этой ночью. — Не нужно извиняться, — кивнул на это Лань Чжань. Голос его был тихим и спокойным, лишённым каких-либо эмоций. — У главы клана Цзинь наверняка много дел, не хотелось бы отвлекать от них. Но брат мой просил меня переговорить с главой клана Не наедине до Совета. С этим я и пришёл сюда. Не Хуайсан стоял, опустив голову, едва заметно дрожа. Его одежды были всё ещё траурно светлыми, пусть и не полностью белыми, пояс, лишённый привычной вышивки, был белоснежнее снега на горных вершинах. Если бы Вэй Ин не знал в точности, что именно Не Хуайсан стоял за тем, что он сам возродился в чужом теле, он ни за что не поверил бы, что этот сломленный горем человек способен здраво размышлять и тщательно планировать. — Если Ханьгуан-цзюнь лично решил защищать меня, то, конечно, я смогу остаться с ним, — покорно проговорил Не Хуайсан. — Как в старые времена, когда мы были соучениками. Сколько минуло лет, а я помню, как сейчас… — тут он будто бы спохватился и заторопился. — Прости меня, брат, я столько мучений приношу тебе. — Это ничего, — снова поклонился Цзинь Гуанъяо, и на этот раз его улыбка была привычной, мягкой. Вэй Ин невольно вспомнил, что прежде считал её приятной. Однако углубиться в собственную память он не успел, Цзинь Гуанъяо отошёл торопливее, чем следовало, если руководствоваться правилами приличий, оставил Лань Чжаня и Не Хуйасана посреди двора. Последний тут же вцепился в локоть Лань Чжаня, проигнорировав его ледяной взгляд. Однако стоило им вернуться в коридоры, где Цзинь Гуанъяо точно ни за что бы не сумел наблюдать за ними, как несчастный глава клана Не, вызывающий только жалость, преобразился совершенно. Выпрямившись и развернув плечи, он посмотрел Лань Чжаню в лицо. Чуть сощурив глаза, он сказал таким холодным голосом, что странно было, как слова не выпали инеем: — Надеюсь, твой брат не просил за него. Знаю, что прежде они были близки. — Нет, — качнул головой Лань Чжань. — Брат не станет препятствовать. Что должно быть сделано, то будет. Но здесь глава клана Цзян. И нам нужно убедить его прежде, чем он переговорит с Цзинь Гуанъяо. — Должно быть, на встречу с ним Гуанъяо и побежал, — фыркнул Не Хуайсан, мельком оглянувшись. Понизив голос, он добавил: — Но раз уж вы увели меня, я больше не могу его задерживать. — Отец, я возьму это на себя, — подал голос Лань Сычжуй. — Цзинь Лин мне поможет. Мы отвлечём главу клана Цзян, и он не сможет встретиться с главой клана Цзинь раньше вас. Приходите в павильон, который стоит у лотосового пруда. Вэй Ин не сразу понял, о каком-таком лотосовом пруде говорит Лань Сычжуй. Было хорошо известно, что в садах Башни Золотого карпа есть немыслимое количество сортов пионов, но никаких лотосов. Однако память оказалась на редкость щедра к нему сегодня. Не прошло и мгновения, как он вспомнил, что Цзинь Цзысюань, стремясь доказать Цзян Яньли, что изменился и действительно всей душой любит её, самолично выкопал пруд и высадил туда лотосы. И снова стало горько и больно, как сквозь туман Вэй Ин услышал: — Ступай, — Лань Чжань проводил взглядом Сычжуя, а затем опять обратился к Не Хуайсану. — Смерти здесь будет недостаточно. — Смерти? Конечно, недостаточно, — лицо Не Хуайсана на миг стало таким жёстким, настолько жестоким, что Вэй Ин удивлённо моргнул бы, умей такое бумажный человечек. Он никогда не видел старого друга настолько разгневанным. — За то, что Цзинь Гуанъяо применил тёмные песни из «Собрания Смятения», чтобы добиться искажения ци и уничтожить моего брата мучительнейшим способом, всего лишь потому, что он не хотел строить Сторожевые башни и решил разобраться в смерти Цзинь Гуаншаня, я мог бы допустить, что хватит и смерти. Но Цзинь Гуанъяо надругался над его телом. И я вижу только одно справедливое решение. — Какое? — уточнил Лань Чжань спокойно. — Всю его дрянную жизнь разорвать в клочья! — Не Хуайсан сжал кулаки, опустив взгляд вниз. Вэй Ин поразился тому, насколько тёмным было его лицо. — Возможно, мне самому требуется сейчас мелодия «Очищения сердца», Лань-сюн. Может, разум мой растревожен и раздражён, и скоро я уже не сумею судить здраво, но я готов на всё. Но кто, как не ты, Ханьгуан-цзюнь, можешь понять меня? Разве твоё собственное сердце может вынести спокойно то, что на самом деле Цзинь Гуанъяо сделал с жизнью Вэй Усяня? — Идём, — коротко поторопил его Лань Чжань, никак не осудив, ничего более не добавив. И снова Вэй Ин удивился, только на этот раз тому, что Ханьгуан-цзюнь действительно так далеко отступил от всяких правил, что он движим жаждой мести в той же степени, что и жаждой справедливости. И что мстит он за него самого. *** Когда Лань Чжань и Не Хуайсан вошли в комнату, Вэй Ин собрался отцепиться от белоснежных одежд и переместить собственный дух обратно в тело. Однако Лань Чжань, не обнаружив его сразу, столь стремительно метнулся за ширму, что бумажного человека потоком воздуха подняло к потолку. Пока он пытался спланировать в нужную сторону, Лань Чжань уже нашёл выглядящее беззащитным и бездыханным тело. Он буквально рухнул на колени, схватил за запястье, вслушиваясь в пульс. Не Хуайсан, замерший у ширмы, только головой покачал: — Если бы я не видел этого сейчас, вряд ли поверил бы. — Во что? — глухо отозвался Лань Чжань. Вэй Ин как раз овладел потоком воздуха, и бумажное тело начало снижаться. Ему не было видно выражений лиц, но во всей фигуре Лань Чжаня было столько тревоги, что он почувствовал робкий укол вины. — В то, что ты, Лань-сюн… — но Не Хуайсан не договорил, только усмехнулся. — А, не стоит тебе волноваться. — Он, как оказалось, увидел человечка и во всём разобрался. Вэй Ин же как раз опускался к волосам Лань Чжаня. Чтобы направить себя дальше, он ухватился за лобную ленту, повис на металлическом знаке с бегущими облаками, отразился в тёмных зрачках Лань Чжаня. На миг им овладело игривое настроение, он проскользил, едва касаясь кожи, до самого кончика носа, а потом, падая вниз, коснулся и губ. — Вэй Ин… — прошептал Лань Чжань, безошибочно его узнавая. А в следующий момент дух вернулся в тело, и Вэй Ин сел на постели Сычжуя. — Что ж, — сказал он, не отбирая собственной руки у Лань Чжаня. — Раз уж просто кровавой мести вам обоим мало, то что же вы намерены делать?.. Вот-вот никаких печатей не хватит, чтобы препятствовать упрямому Не Минцзюэ… И тут дверь снова распахнулась. Не Хуайсан развернулся лицом к входящим. — Не-сюн? — послышался голос, от которого сердце Вэй Ина болезненно сжалось. — Ты-то что здесь делаешь?.. — Цзян-сюн, — поклонился Не Хуайсан в ответ. — Отчего вы врываетесь так внезапно?.. — Цзинь Лин пытался убедить меня, что видел где-то за пределами Башни Золотого карпа Вэнь Нина, — бросил Цзян Чэн резко. — Но ясно, что мальчишке запудрили мозги! Где Ханьгуан-цзюнь? Снова будет вступаться за злодея, решившего вернуться в этот мир? Вэй Ин даже чуть вжал голову в плечи. Лань Чжань же тут же поднялся с постели и остановился так, чтобы Цзян Чэн ни за что не смог рассмотреть человека на ней. — Глава клана Цзян, — проговорил он спокойно. — Нам есть что обсудить. — Да? Неужели?! И в этот момент Вэй Ин ощутил, что помещение словно заполнилось энергией инь. Чэньцин — узнал он в тот же миг. Чэньцин почувствовала его.