«Ив»
Здравствуйте, Джон. Простите заранее за неудобства. Прошу вас, Джона Хеллара и Голдена Уолкера, оказать мне помощь. P.S. Жду в отеле. Дело не терпит отлагательств. Сообщите на этот номер, когда прибудете. — Какая наглость, — замурлыкал Уолкер, налегая на живот Джона. — Тебе на роботу сегодня? — выдавил из себя главный швед, всё ещё пробегаясь глазами по сообщению. — Да, но сегодня я опоздаю на работу, а вечером вернусь раньше. Уолкер изогнулся по-кошачьи, чтобы Джону жизнь мёдом не казалась, ещё и аккуратно задел рукой ткань его трусов. — Это как? — Хеллар явно пытался отвлечься от томящегося на нём блюда. — Притворюсь зелигеной и околдую там всех на отгул, — подмигнул Уолкер, нырнув к паху Джона, резко потянув белье вниз. — Стой! — Хеллар явно не успевал отмахнуться словесной защитой, — А Ив.? А-а! Джон отпустил свою мысль о друге лишь на пять сладких минут. Джон собирал выбившийся из подушки и разметавшийся на полу пух, складывая его в небольшой пакетик, который достал из прикроватной тумбочки. Примерно то же самое он делал и в мыслях, склеивая в кучу события последних дней. Уолкер подглядывал за ним, скрываясь под одеялом. Джон принципиально не просил помощи на правах хозяина если не положения, то хотя бы дома, и даже напористый взгляд хищника из-под одеяла не сломил его молчание. Голден, почуяв фрустрацию Хеллара, уже изгибался под одеялом в готовности прыгнуть на него с рыком. Джон подставил шею с грустным, переходящим в лукавый, взглядом, обращённым специально не на Уолкера.***
Ив сидел, прислонившись к стенке, напротив комнаты Тюльпана. Минут с десять назад он закончил записывать видеообращение к Синтии, вместо того, чтоб просто позвонить ей и попросить занести деньги, о которых говорил господин Тюльпан. Женщина очень живо ответила, что ушла собирать наличку и скоро будет. Ив, в расстроенных чувствах, поднялся на ноги и пошёл в свой офис — крайнее помещение прямо по коридору. Там он набрал первые попавшиеся книги и папки с университета и вернулся на прежнее место, принявшись раздирать их страница за страницей. Снова прийдёт женщина, будет смеяться и извиваться перед ним. Устрашающий звук её голоса и этот глупый флирт… Завибрировал телефон. Ив бросил остатки макулатуры к потолку, вставая и читая сообщение. Град мелких листочков со знанием дела прикрыл его тыл. «Будем через час, не волнуйся, только в церковь заскочим!» Джон отобрал смартфон у Голдена, прочитав, что тот отправил Иву. — Голден, Джон Хеллар не имеет права лгать Иву Орхану. Голден сощурил очередной флеш-рояль в глазах, заулыбавшись. Гипнотизирует, заключил Джон, выбегая в коридор. — Да, Бонни, важная встреча. Возможно мне придётся уехать на пару дней. Сообщи Кельфенгофу и Биргерсону, что их проект — провал, только больше жути при этом, задави их авторитетом. Да, чтоб снизили цену и продали нам все права. Письма от «Бежо» сложи в 13-ю ячейку. Я на вас рассчитываю, Монсорт. Они с Голденом потратили пятнадцать минут на быстрый перекус и прихорашивания. При этом Уолкер чувствовал, что его переполняет счастьем до краёв, и смесь жизненного безумия выливалась из него улыбками и поощрительными порциями еды для сатанинского посланника на Земле, которого язык не поворачивался назвать Люсильдой. Он знал, что это состояние опасно, потому наслаждался им, как скоротечным эффектом нового наркотика. На выходе Голден сверкнул глазами в сторону розовенького домика напротив. — Хеллар, мне кажется, там Деррек в кустах. Джон не обратил внимания на важный компромат, погрузившись в анализ свежей почты на телефоне. Секретарша уже без упрёков совести отправила счёт за свой отпуск. Бледный принц с тусклым зелеными кучеряшками травы в смоляных волосах отряхивался от листьев и новых экологических локонов, высунув лицо из чащи ухоженной туи. — Хеллоу, — бросил Деррек, добродушно осматривая проходившую мимо парочку. Хеллар по-соседски на автомате махнул рукой и даже взглянул в сторону звука невидящим взором, немедленно возвращаясь к чтению деловой корреспонденции. Голден же, на удивление Деррека, подошел ближе к границе газона и ответил на его приветствие в той же манере: «Здоров, училка!». Деррек вышел из укрытия и подошёл к Уолкеру, словив темп походки собеседника. — Ваше облачение в садовника-огородника не подействовало на юную невинную вишенку? — Голден усмехнулся, контролируя дистанцию в три шага позади Джона. Деррек удрученно улыбнулся, отвлекаясь на что настоящую эльфийскую магию — проявление стеснительных веснушек на лице Уолкера. Деррек потер щеку и оставил след землёй, что присыпкой осталась на его руке и, дождавшись своего часа, звёздной пылью легла на вампирскую кожу, подчеркивая красочность этого утра. — Сознание у некоторых особей слабого пола очень замысловатое, но крайне податливое. Иногда попадаются очень занятные экземпляры, в основном это девочки от 6-ти до 10-ти. Тело не сформировано, нету особенного стеснения, интерес к миру блещет невинностью и искренностью. — Ты педофил? — обыденно промямлил Уолкер, отмечая, что Деррек идёт босой. — Был. Пассивный. И сейчас с легкостью говорю об этом… — Деррек многозначительно поиграл бровями, а Голден рассмеялся такой естественной колкости. — Тебя излечила любовь женщины? — Голден нацепил на лицо маску важного пузатика. — Да. Её зовут Работа-в-участке-полиции-сверхурочно. Дрожь пробила Хеллара, идущего впереди, и он слегка повернул голову, замечая Деррека Майлора и любовника за чем-то совершенно новым. Он хотел снова заняться чтением, но тут Уолкер потянулся к щеке Деррека. — Что это за новые румяны, мистер? — Уолкер потянул было руку, распуская пальцы в воздухе, но Джон остановил его. — И правда, не мой цвет, — сам умыл рукавом щёку, а заодно и удивление с лица полицейский, заглянув в синюю пучину, — и снова привет, Джон, ты в порядке? — Да, как видишь, — он отпуская руку Голдена и подобрал упавший телефон, — А у тебя что произошло, приятель? — Да вот, проиграл в игре…- Деррек задумчиво взглянул в даль. Голден заметил, что они перешли на привычное для них «ты». — Вчера ночью, когда я вернулся за своим забытым у Джекки портфелем, у нас случился прецедент. — Какой прецедент? — спросил дипломатичным голосом Хеллар, косясь на хихикающего Голдена. Вчера ночью Майлор И Джекки выбрались на задний двор, где стояла машина, чтоб найти его сумку. Там Джекки вообразила, что вобрала весь осенний ветер в себя и ее невольно начало дёргать и колотить. Задница в шортах начала невольно трястись, следом за ней озноб пробил туловище и руки. Деррек развернулся и невольно скрылся в тени, наблюдая, как маленькое тельце пытается выровнять свой ход и движения, закрывая глаза и сосредотачиваясь. Она явно забыла о том, что вышла не одна. Попытки успокоить тело и разум у Джекки явно терпели фиаско. Фонарь из её рук упал, укатившись в кусты, без остатка дорожки света. Правда была в том, что Деррек мог остановить его ногой, но когда металлическая светящая палочка промчалась возле него, он переступил сначала правой, потом левой ногой, пропуская путь угасающему маяку. Он наблюдал за близорукой ланью и усмехался. У неё явно куриная слепота, как неловко, подумал про себя Майлор. — Дер… Новый порыв ветра прошелся по ней, поднимая майку. Девушка вновь вообразила леденящий холод и скрестила руки на теле, медленно опускаясь вниз. полностью осев на землю, Джекки начала ползти в противоположном от него направлении. «Так трудно попросить о помощи? Нет, она даже моё имя выговорить не может. Тоже мне, метод фифы!» Она ползла по направлению к забору, нервно от отряхивая тапками грязь почти в лицо Деррека, но тот во время прикрылся рукавом. «Скоро ты забредешь или в удобрения или в забор, а что потом будешь делать? Задыхаться? Копаться как свинка в грязи? Что ты придумаешь?» — он размышлял и тихонько шёл за ней. Стукнувшись головой о деревянный забор, девушка начала что-то нащупывать под ним. Деррек попытался углядеть, что она там искала, но Джекки нашла это быстрее и резко развернулась на клумбе. Конечно, уже не стоило волноваться о целостности цветов, так как клумба погибла уже при первом контакте с субстанцией по имени Джекки. Её дрожь немного уменьшилась, а в грязных руках находился коробок спичек. Деррек улыбнулся находке и удобно присел на корточки прямо напротив Алексис. Огонёк спички вспыхнул вместе с криком Джекки. — К-к-кааак? Как ты очутился здесь? — озноб как рукой сняло, в её глазах плескалось нервными нотками удивление. — Просто шёл за тобой. — А окликнуть и предупредить ни-ни-ка-ка-как? — озноб вернулся с лёгким ветерком. Деррек закрыл улыбающееся лицо человека, что только что зашел с фломастерами к фломастерам. — А спросить о помощи? А позвать меня? А просто не забыть о моеём существовании нельзя было, да, Джекки? — Чт-что за бред? Деррек наклонился ближе к длинной каминной спичке из детского тайника Джекки. Он затушил пламя пальцами, восстанавливая справедливый покров ночи. Девушка визгнула от увиденного, а потом и от ощущения того, что её толкают, укладывая на землю и ложатся сверху. — Что ты делаешь? Деррек и сам не знал, что делал. С иными женщинами он бы не терялся, давно затерзав губы искусительницы. — Грею тебя. — Врёте! — Мы уже давно перешли на «ты», трусишка. Майлор локтем упёрся в разрытую клумбу, свободной рукой он провёл по её лбу и бровям. — Открой глаза. — Зачем? — Может, звёзды увидишь? Она послушно раскрыла глаза, но, судя по утопающему взгляду, она всё ещё ничего не видела. Деррек лежал на ней до тех пор, пока она не уняла дрожь и не вспыхнула смущённым румянцем. Он чмокнул её в лоб, от чего у неё проступил пот на шее. Деррек встал с неё и подал бедолаге руку. Через некоторое время они сидели в машине Майлора. — Какой кошмар! — Джекки закрыла рот руками от удивления. Она тыкнула пальчиком в грязную форму Майлора. Тот, впрочем, сделал в уме заметку, что стоит отправить Брина в химчистку с этим барахлом. Да и, благо, под пиджаком всегда имеется чистая рубашка. — На себя взгляни, чудище. Девушка скривила виноватую, смущённую улыбку. Джон и Голден смеялись во всю. — А что потом? — спросил Хеллар, первым сумев совладать с хохотом. — А потом дама ушла на ванные процедуры. Милдред смеялась до колик, наблюдая всё это время нас с окна. Она и меня приглашала помыться, но я отмахнулся и решил побыть наедине с Лаской. — Лаской? — пришёл в себя Голден. — Он так зовёт свою машину, и там есть за что, — ответил Джон, похлопав друга по плечу, — думаю, тебе пора возвращаться, ты и так провёл нас к остановке трамвая. — Ах, да… До скорого! — в замешательстве Деррек вновь одарил оскалом двоих и бодро зашагал назад. — С ним что-то не так. Кровь забыл выпить? — провожая взглядом Майлора, выдвинул Голден. Джон добавил в уме: «Кровь Бринейна, не иначе». — У него профессиональный недосып. Джон толкнул локтем Уолкера, поторапливая его зайти в трамвай. Голден присел на свободное место, постукивая сапогом под соседним местом. Джон принял своенравное приглашение. — Любишь его? — Уолкер очертил руками круг, указывая на всю область трамвая. Джон следил за его движениями, как за махинациями фокусника. — В младшей школе я написал целое эссе на тему «Как скучны трамваи в Швеции», — Голден выдохнул эту фразу, и откинул назад голову, заглядываясь на рядом сидящих. Две бабушки, дедушка, пара родителей и четверо девочек в разноцветных прозрачных дождевиках. Уолкер взглянул в свои воспоминания пятнадцать минут назад — не было ни намёка на дождь, как и молчал по этому поводу прогноз погоды. — Так вот, я писал, цитирую: «Шведский трамвай скучнее даже немецкого. Он приходит всегда вовремя, беззвучный внутри, даже сквозняк в нём молчит, умирая под ногами шведской нации. Сонный путник выскабливает с рельс пыль столетий, напевая привычную нам песенку: „Сток-гольм, Сток-гольм“». Всё тривиально замаскировано скоростными трамваями, кроме несчастного седьмого«. Вернуться бы назад во времени и щёлкнуть того мелкого Голдена по носу за заносчивость. Джон щёлкнул по носу сегодняшнего Уолкера, не поддаваясь на провокацию. — Ты не жил в Стокгольме, когда учился в младшей школе, чтоб писать о нашем седьмом трамвае. Уолкер поджал губы. — Может быть. — Наша остановка через 10 минут, — окликнул Хеллар Голдена, который уже крутился среди разноцветных девочек. После падения, одна из малышек подбежала к Голдену и дернула его за волосы. Уолкер озадаченно глянул на неё, от чего та разразилась писком и хохотом, завалившись на сидение перед Уолкером. Тот прищурил глаза и призвал Джона затаиться привычным жестом — указательным пальцем возле рта. Он сел смирно на сидение, поджидая. Малышка вынырнула, надув пухлые щёки. Салатовый дождевик скрипнул и она чуть не упала, но Уолкер подловил кроху и слегка покачал её на руках. Та вспыхнула звёздочками из живота: „Ещё!“ к ним приблизился усатый папаня с ещё двумя дочками под руками. В красном дождевике и в лимонном. Малютка в красном стучала зубками, как щелкунчик. В лимонном оказалась более проворной и вывернулась из рук отца, залезая на соседнее свободное место. Устроившись поудобней, она тихо наблюдала сначала за Джоном, но тот был слишком скучным и не светящимся, поэтому она прыгнула к своей сестре на руках у Голдена, чтобы познакомиться и ткнуть пальцами в скрытые веснушки. Немного поговорив с отцом семейства, Уолкер вздохнул, кивая, и пошёл, держа на руках двух непосед, за красным дождевиком и усталым, но не менее счастливым отцом, знакомится с ещё одной сестричкой. Последняя была в голубом дождевике. Джон грустно наблюдал со своего заднего ряда за очередным представлением герцогини. Телефон Джона взвизгнул вибрацией, на экране появилось сообщение от Ива.„Ключ под третьей пальмой возле входа, слева.“
Над синими озёрами нависли чёрные тучи — брови. Хеллар почувствовал в этих сообщения нервозность. Пульс Ива Орхана — одна из самых стабильных вещей на Земле. Не учащённый, плавный, не ограниченный в харизме, но скромен. Только два раза в жизни он занимал позиции экстремумов. Первая встреча с Синтией и сегодняшняя встреча с Синтией. В первый раз он участился и заставил голову кружиться, а самого юношу вспотеть за долю секунды, давая понять, что такое ватные ноги и синдром апокалипсиса. Сейчас пульс тоже скакал в рекордсмены. Им сидел напротив дамы, лакающей какую-то настойку собственного приготовления, которую она открыла ещё за пределами гостиницы. Пары от этого пойла готовы были растворить озоновый слой над Стокгольмом. — Ив, милый… Кажется, она глотала последние капли. Ноги, как петербургские мосты, раздвигались и сдвигались по мере её чувственных импульсов в сторону Орхана. На одной розовой леопардовой туфле от неточности её движений ломался каблук, а на второй — стягивался носок с принтом картофеля фри. Орхан чувствовал, как его тело немеет, а голова наполняется шумом испорченного телевизора. Пульс уменьшался, как двигатель на борту „Титаника“, но было уже поздно, ведь в этой адаптации фильма Ив пустил айсберг на себя. Айсберг же, пошатываясь, приближался к эпицентру встречи. „Титаник“ гасил огни — веки опускались, отключая сознание Ива. Орхан отметил, что уже чувствовал, как что-то мокрое примостилось на его штанах, но его сознание помотало головой и вело его за руку и за ногу в онемение. Уши же слушали джазовый джем оркестра на палубе. Пульс возвращался к стабильности. Ив Орхан открыл глаза и увидел ракетные сигналы двух кораблей со стороны заднего борта. Айсберг пускал слюни между нижним и средним классом, чуть не покушаясь на первый. Орхан поднялся, пассажиры в его голове триумфально покидали корабль, разрешая Иву вернуться в военную стойкость и ударить почти незримым оружием — приветливо улыбнуться золотому исполнителю джаза и капитану корабля — вошедшим Голдену Уолкеру и Джону Хеллару. — Приветствую вас в отеле „Бизу-Бизу“, — приветствие сопровождалось поклоном и плавным освобождением мимики лица. Голден уставился на пьяное необузданное чудище, что так и просило в его сознании глумиться над ним и штрихпунктиром расчертить путь дороги домой по всем расистским притонам, где это безобразие попытаются в самых мирных целях забросать гвоздями. Пока Уолкер перебирал все возможные фильмы с участием увиденной Годзиллы, а точнее пьяной женщины в возрасте и без понятия о том, какой у неё размер одежды, Джон помог Синтии встать. На ней был алый кардиган, пёстрый топик с резиновыми розочками, позаимствованных из плавательных шапок 80-х и в тон подобранная юбка — кричащий карандаш, что пустил стрелку в виде бермудского треугольника. Синтия, про себя сидя в тумане, смерила двух господ заинтересованным взглядом слипшихся ресниц. „Тот, что справа… Ничего такой. Меня такие отшивают. Тюльроро всегда говорил, что мне должно было хоть раз с таким в прошлом свезти, тогда бы я удачно сорвала куш. Но и сейчас, глядя на него, на его строгий костюм даже в повседневной одежде… Белый воротничок навсегда останется таким и не сможет взволновать меня. Так, а тот, что слева… Фи, у него лицо прям светится. Ненавижу этих придурков, которые по внешности могли бы войти в 10-ку Мисс Мира. Благо, по сравнению со мной он не блещет интеллектом, “ — Синтия закончила свой анализ и пошатнулась, упав в руки Джона всецело и полностью. — Благодарю, Ив, рад встрече, — пожимая руку Ива, Джон ощутил прохладу. Он вопросительно глянул в лицо Орхана и тут же успокоился, заприметив на нём спокойствие. Голден махнул рукой Иву в знак приветствия, вспоминая улыбку Орхана. „А ведь заморские яства пряные от природы. Может, когда хочет!“ Ив, в свою очередь, кивнул Голдену с теплотой в глазах. — Представишь нас? — спросил Уолкер, опережая Джона. Женщина, что стояла уже почти в равновесии блаженно глянула на Ива. — Это Синтия, она принесла долг господину Тюльпану. — Долг? — потёр нос Уолкер и приблизился к уже шипящей гарпии, — когда мы вошли, мне показалось, что это ты ей должен пощёчиной заехать. Джон и Орхан пытались остановить и возразить Уолкеру, но один из них просто сражался ради приличия и был рад, что такой демон как Голден приструнил надоедливую женщину, а другой пытался доказать себе, что порванная юбка на Голдене смотрелась бы идеально. Заметив натяжную паузу, женщина закипела, подошла к сумке возле кресла, на котором она пила настойку и вывалила всё содержимое на него, включая пачку денег. Показав язык, она устремилась на выход, при этом как бы случайно ущипнув воздух возле задницы Орхана. Ив кашлянул. — До свидания, Синтия, — он взял себя в руки, вежливо склонив голову. Она остановилась возле двери в коридор, ведущий к выходу. Широкие плечи напряглись. Судя по движениям, женщина тёрла глаз. Турецкий джентльмен хотел было побороть страх и загладить вину, но чудовище развернулось слишком резко на одном надломанном каблуке, показав труд всем близ стоящим: растертая косметика, освободившийся от накладных, не правильно закрепленных ресниц глаз, смазанная помада. Она провела своим мизинцем по губах и щёлкнула своим единственным глазом. Голден приструнивал смех, Джон — Голдена, Ив- свой речитатив о изгнании демонов. Она развернулась, выписывая восьмёрки бёдрами и удалилась прочь. — Сколько мусора, — отметил Хеллар, неодобрительно покосившись на содержимое сумки. — Зачем ей песок? — удивился Ив. — Какая прелесть, что ты не знаком с волшебным порошком под названием пудра. В правильных руках этот песок наведёт порядка в пустыне, — Голден хохотнул, примостившись на диванчик. Стоящее рядом дерево с розовыми искусственными цветочками щекотало его плечо. В целом только сейчас Голден всмотрелся в интерьер вестибюля, который до этого только форсировано пробегал. Просторный, с несколькими столиками и стульями, ресепшеном, за которым за все эти дни никто так и не стоял для приёма гостей, окна в пол, карамельные стены с полоской розоватых поцелуйчиков под потолком — всё было не совсем в характере Тюльпана, как подумалось Голдену. Слишком тихо и умиротворённо, хотя звучный паркет, который дребезжал эхом от любого касания каблуков Уолкер одобрил всецело. Ив припомнил фотографии пустыни на рабочем столе Тюльпана, и у него никак не получалось связать Сахару с пудрой. В итоге он склонился к креслу, дабы пересчитать и забрать деньги. Джон же, усевшись рядом с Голденом, начал и себе подсчитывать долг особы, что ускакала подальше от надругательств со стороны золотого мужчины, у которого аура просто поглощала все небосводы видимых миров, а может это из-за него сегодня встало солнце. Голдену было плевать на ту монополию, в которую заигрались мысленно Ив и Джон, так что он пошёл по пути Синтии в коридор, чтобы запереть дверь. По пути назад, увидев, что сцена на диванчике всё так же была безмолвной и недосягаемой, Голден решил прогуляться по отелю, отдавая честь воспоминаниям, которые запечатлел в этих стенах. Улыбаясь пробегающим теням, разговорам, он наткнулся на тот этаж, где, по его расчетам, жил Тюльпан. Он позволил себе занурить ногу в глубины коридора. Шаг за шагом, не глядя под ноги, он дошел до дверцы, которая так и лучилась простотой и отчаянным обаянием хозяина отеля. В коридоре царил лёгкий полумрак, игры света и тени вполне могли бы сыграть злую шутку со слабонервным. Уолкер сделал ещё один шаг и, браво, его нога начала скользить по чему-то гладкому. Голден наклонился и подобрал клочки того, что уводило его ноги. Вернувшись на лестницу с рядом небольших окон по периметру, Голден взглянул на белоснежные разорванные листки книг. „Если прибавлять по одному зерну, с какого момента появится куча, и значит ли это, что куча возникает в результате прибавления одного зерна?“ Голден узнал „Кучу“ Евбулида. На следующем клочке была подчеркнута ещё одна цитатка. „Невозможное не может вытекать из возможного, состоявшееся событие не может быть не тем, чем является, но если в какой-то момент событие могло быть возможным, то из этой возможности могла вытекать и невозможность, таким образом, исходное событие было невозможным.“ Диодор Крон, ответил про себя Уолкер и бросил оба клочка вниз. Проскочив рысью пару пролётов, Голден, в такт пасадоблю, прискакал к дивану Джона и сел на его краешек. Совершенной случайностью оказалось сесть напротив окна, в которое заглянули лучи солнца, начав заигрывать с волосами Уолкера. Ив кашлянул. — Благодарю ещё раз за внимание. Прошу простить отсутствие господина. Глаз Джона дёрнулся, а казалось, что он привык к тому, что мальчишка оказался господином. — Да что ты, дело важное, насколько я могу судить. Могу ли я наконец-то вникнуть в детали? — отвёл Хеллар в сторону взгляд, кистью руки потирая невидимую чашу разговора. — Дело в том, что господин Тюльпан пропал. Не отвечает, сам не выходит на связь. Вы не подумайте, что я шучу, — начал махать руками Орхан, что бы молекулы воздуха донесли всю серьезность ситуации. — Сколько он молчит? — Джон всё ещё не отпускал чашу и не смотрел на рядом сидящего кота. — Примерно две недели. Хеллар присвистнул и сузил глаза. — Что он нас требуется? — растянул на тарелке подбитый пудинг Джон, стремительно подчеркивая деловую линию разговора. — Ты знаешь, куда он направился? — придвинулся кот. — Да, в Барселону. Я прошу вас отправиться туда со мной, — Ив скрестил руки на груди. Джон взвешивал ситуацию. В чаше был крепкий коньяк и только ему решать, выпить его, разбавить или опрокинуть. Выгода имелась везде, а здесь был тот сорт, который нельзя встретить обычным смертным. Джон капризно взглянул на Ива и в этом была его роковая ошибка. Одной встречи глаз хватило для напоминания, что это он должен им обоим. Хеллар вздохнул и вернул чашу в невидимый сервант под столом. Голден совершил прыжок. — Ив, а это всё за счет заведения? — Да, совершенно верно. Всего магией трёх слов поднялись уголки губ Уолкера, он заметил свою моську на зеркале на стене. Блеск, мелькнул жёлчный комментарий в его голове своим проявляющимся веснушкам. — Что же, думаю, мы оба согласны на такую щедрость со стороны отеля, — протянул руку для пожатия синеглазый. — И когда же выезжаем? — Завтра, билеты на руках, — выпалил Ив и попытался словить падающую ладонь оторопевшего бизнесмена. — Чудненько! — радостно промямлил пожарник уже на тех самых Канарах. — Но… — хотел было возразить Джон, однако Голден хлопнул его сзади по лопаткам. Хеллар выпрямил спину и пожал руку Ива, который тут же расцвел на глазах, хоть и с потрепанным видом: с синяками под глазами и без улыбки, зато с общей аурой благосклонности.***
По дороге к квартире Голдена. Оба звонили на работу. Уолкер мастерски успел разрешить все вопросы с апплодисментами, даже законспектировал пожелания чуть ли не всей сети пожарников по поводу сувениров из солнечного края. Джон же успел только отклонить вызов сестры и продолжить торговаться с секретаршей. — Бонни, это всего на пару дней. — Да что Вы говорите?! — рвала и метала недавно застуканная пьянь на работе, — Вы мне и так должны отпуск, поход в психиатрию и курорт. Нет, я не пренебрегаю и не утрирую, но сможете ли Вы позволить себе услуги такой секретарши? Пока Джон взвешивал все за и против (потерять компанию, сотрудницу, или их обоих), Бонни наманикюренными пальчиками шагала медленно по клавиатуре, переключая отчёты. — А если… — задумался Джон, но мысль ушла с эхом в телефоне, — Ау… — Что? — сжала губки на противоположной линии блондинка. В это время Хеллар, глядя на предложение телефона принять звонок сестры, построил новую финансовую (запасную) пирамиду. — Бонни, оставайся на линии, — заявил босс, да так, что у секретарши пробежались мурашки по коже. Веяло отпуском! Она сжала кулачки и радостно сдерживала визг в трубку. Через добрых полчаса разговора. Блуждая впереди, Уолкер заметил некоторые проблески в разговоре Джона. Вместо Хелара на время приедет сестра. Не совсем легально, но какие-то махинации с нотариальным разрешением, а ещё какая-то гиблая тайна о каких-то чужих чулках. Так же, судя по всему, секретарша найдёт себе замену, как только введёт в курс дела нового шефа, после чего отправится в отпуск. Уолкер уже складывал басни о тайном романе секретарши и Джона, забирая эту почётную пальму первенства у его подчинённых. Он уже дошел до поисков в соцсетях общих фото и отслеживания местоположения. „Зашифровали геолокацию! А если переставить цифры и приплюсовать?“ — не успел Уолкер и дальше разрисовывать вкладыши воображения, как Джон завершил разговор. — Можешь пожить у меня, заодно и принцессу будешь кормить. Судя по дальнейшим звукам, разговор не закончился на позитивной ноте, но Джон привычно бросил трубку в карман и соизволил пошутить, что телефон разрядился. Уолкер хихикнул и повёл его в свой дворик. Градиентная тень опустилась при закрытие в парадный вход дома Уолкера. Пока пожарный стрекозой перескакивал через ступеньки, Хеллар вяло следовал за ним, стараясь не касаться руками стен. Догнав почти неуловимого Уолкера, он проследил, как тот котом шмыгнул в квартиру с длиннющим коридором. Голден включил свет, открыл окна, взял тряпку, чтоб вытереть пыль с аккордеона, — подытожил Джон, сунув руку в карман, чтоб вытянуть смартфон и проверить счета, что отправляла Бонни. Он настолько погрузился в расчеты, что не услышал, как его любовник сказал, что он пойдёт в душ. На автомате он кивнул, проверяя комментарии секретарши, что стремительно набирала оборотов по скорости написания и отправления отчетов, заказов и тому подобного. Птичка хотела наконец-то выпорхнуть из тягучего гнезда своей семьи-фирмы и размять крылья. Уолкер с немного влажными волосами, в обтягивающей майке и в чёрных классически штанах выскочил с одной сумкой в коридор, обуваясь. Джон отступил за пределы квартиры, оторвавшись наконец от экрана телефона. Голден уже каким-то чудом громко закрыл двери. — Идём? — У тебя не много багажа, однако. Голден взвешенно кивнул, закидывая ключи в боковой карман сумки. Джон негодующе посмотрел на него. — Там прохладно, накинь что-то посерьезнее майки. Уолкер обречённо выдохнул, снова открывая двери квартиры. — Я надену плащ, но ты ещё поплатишься за это, — он улыбнулся. Джон помрачнел, увидев, как привлекательно выглядел этот золотой выпендрёжник. Дорога домой оказалась вполне спокойной, если не считать толпы ярых только что явившихся миру фанатиков однодневной мессии в виде Голдена. Кто бы подумал, что жадных шведов накроет такой напор чувств к симпатичной мордахе. Хеллар шёл, точно тигр за добычей, пытаясь хмурым взглядом сдержанного монаха уберечь свою царицу, испепеляя всех желавших. Жалел только маленьких детей до семи лет. Всё и все остальные побуждали в нём агрессию. Смартфон навязчиво вибрировал в кармане. Джон задался вопросом, не сниться ли ему это? Всегда ли Голден собирает столько света вокруг себя? Очертания Голдена окрасило солнце, а волосы слегка отдавали красновато-рыжим оттенком. Уолкер слегка наклонил голову, сверкая изумрудами в глазницах. Он приоткрыл рот, от чего уголки его глаз сощурились, и этот лис, впитывавший в себя всю красоту небес, принадлежал в этот момент только глазам Джона. Хеллар даже не услышал, что тот подозвал его. Джон подошёл к нему вплотную, накрыв своими холодными губами его дрогнувшую улыбку. Когда это случилось, они стояли на средине моста. Под ними проплывал паром, а с противоположной стороны в свои шведские усики улыбался дедушка в цилиндре. В этот же момент женщина, находившая на пароме прямо под вышеупомянутым мостом, сорвала каблуком синих туфель с красной подошвой длинную накрахмаленную юбку официантки. — Хорошие чулки… Её мобильный завибрировал. Начали приходить задержавшиеся сообщения от Джона. А ведь даже не знает, что я уже здесь, но уже обламывает, подумала Хельга, приласкав официантку. Голден почувствовал, как по телу пробежала стая мурашек, а в груди будто бы разлился кипяток. Джон уже отстранился, поправляя свой чёрный плащ, а Голден ещё пытался вспомнить, какое лицо нужно сделать, чтоб показаться спокойным. Пожарный поставил на мостовую свои вещи и кивнул Джону, вытирая с краешка губ каплю крови. — Ты перестарался, ковбой. Понесёшь в наказание мои вещи. Он развернулся к Джону спиной и зашагал вперёд, бросив взгляд на удаляющийся паром. Хеллар провёл кончиком языка по нижней губе, захватил вещи и последовал за любовником. Молодой студент на другой стороне моста подавился мороженым. В итоге он решил не доедать его и бросил его в контейнер для окурков, не слишком проследив за этим своим действием. Демоны, подумалось Иву, когда он пошёл в противоположную сторону, стараясь вычеркнуть из памяти этот момент, который он безбожно украл у них вместе со стоящим рядом старичком. — Рицци! Рицци! Черт побрал эту официантку из Агры! Куда она провалилась! — кок искал смуглую официантку с тремя симпатичными родинками на правой щеке. Как он ещё не застал их, хмыкнула Хельга, приступая к своей сладости в виде разгорячённой девушки, чьи густые ресницы напоминали мотылька, что пытался оторваться от влажной карамели её кожи. Оранжевая занавеска, за которую она ухватилась, повернувшись к Хельге спиной, готова была сорваться с петелек. Блондинка в строгом костюме от Масимо Дьюти мучила девушку чредой поцелуев и укусов, прижимая её к стенке кладовой. — Джон, поведай мне о своей сестре, — обронил Уолкер, равняясь с Джоном. — А… — Джон слегка нахмурил брови, пнув камешек впереди себя, — Её зовут Хельга Хеллар… Джон замялся. Он не особо хотел знакомить Уолкера даже словесно со своей близняшкой. Они уже дошли до района Кристинеберг, который был усыпан слитыми воедино однообразными бежевыми и белыми домишками. Правильно высаженные кусты и деревья украшали отведённые им участки, туда-сюда сновали мамочки с колясками и работники в комбинезонах. Недалеко от них шумела трасса, значит, скоро дойдут до остановки. Никто из них даже не заикался о такси, понятным было, что они поедут на трамвае или автобусе. Выходило так, что жили они не слишком-то далеко друг от друга, посадка свеженьких и дорогих домиков в стиле Джона Хеллара находилась возле Стокгольмского университета, в тридцати минутах езды от Уолкера. — Как триумфально звучит, — подбодрил его Голден. — Она своенравная и всегда добивается того, чего хочет. Хеллар в памяти оживил школьный альбом сестры, который лежал на полу её комнаты. На открытой вкладке была её фотография, обрисованная рожками. — Это у вас семейное, да? — риторически спросил собеседник. — Ну, не совсем. У неё… Давай я процитирую её же сравнение и закончим диалог о ней. — Что? Почему? — Когда вернемся с поездки, ты всё равно познакомишься с ней, — отвел Джон, натянуто разглядывая рядом шагающего мужчину. Голден присмирел. — Какая цитата? — Стоит отметить, Джон, что сделка со мной заключается с момента попадания человека в моё жизненное пространство. Я капризна, а оттого приходится быть холодной и расчётливой, чтоб получать то, чего хочешь. В итоге капризы иногда перерастают в страсть, тогда нужно уже делать всё, чтоб удержать своё желанное нечто. Это требует полной отдачи, и мне это нравится. Голден увидел закат в глазах Джона. — Хельга авантюристка, — закрыв глаза Хеллар узрел маленькую девочку из сказки „Алиса в стране чудес“, — И иногда кажется, что безупречна. — Ну же, скажи это… Хельга лежала сверху официантки, немного оттопырив задницу. Она была похожа на сфинкса, который лапами душил жертву. Карамельная конфетка, что таяла под ней, не могла унять дрожь. Хеллар укусила её за ухо, выуживая желанный стон и слова о том, что Хельга хороша, как никто другой. Риции изогнулась — пальцы блондинки вновь застали её врасплох, раздвигаясь внутри. Знакомя чреда чудных домишек встретила парней уже в свете фонарей. У одного из домов виднелась, словно игрушечная, патрульная машина. Джон присмотрелся, откуда именно она держала путь. — Стиль вождения ОʼШи, но почему он держит путь от Алексис? Голден повёл плечами. Становилось всё холоднее. Когда машина подъехала к ним, уже было ясно, что это была машина Деррека. Джон пока не мог разглядеть, кто сидит сзади, но он чуял нутром, кто. Тем временем Голден и сам себе соревновался в догадках. „Так, успокойся Уолкер, он не смеет похитить Джона и увезти его прямо из-под твоего носа. Ну и что, что у него имеется при себе транспорт для похищения. Ему же дороже, когда ты отберешь руль.“ Его визуализация утихомирилась, когда окно на задней двери опустилось. Ковбой, что там лежал, напоминал помятого Деррека, только почему-то с высветленными волосами с левой стороны. Пока Хеллар разгадывал тайну двойника, Уолкер начал давиться от смеха. Из его рта начали вырываться клубни пара. — Деррек, а мне казалось ты пристрастился к цвету травы, откуда же такая неопределённость? Водитель, посмеиваясь, обернулся к ним, глядя через открытое заднее окно. ОʼШи улыбался во все яркие, сидя в соломенной шляпе, клетчатой розово-зеленой рубашке и доставал семечки подсолнуха из бардачка. — Хей, Джонни, думаю, это судьба. Залезай в кузов, надо растормошить скорее этого панка и вернуть к обычному состоянию. Ему же на ночную смену. — Привет, Бринейн, прости, а ты не познакомишь меня со своим новым другом? — Хеллар подступил ближе, нависая над кузовом, слегка оттягивая за шкирку золотого паренька, чтоб тот не дай Бог не перекинулся в салон к, казалось, вполне знакомому Джону мужчине. И хотя Хеллар в глубине души тихо надеялся на силу наваждения и случая, что перед ним лежал в обмякшем состоянии совсем не тот парень, которого он оставил на пороге дома соседки, он всё же начинал принимать истину. Брина накрыло очередной волной смеха. — Джон! Да, да… это! — Это Деррек, — спокойно добавил Уолкер. — Его Джекки по-своему облюбовала. Силуэт на заднем сидении даже не дрогнул. Граф Дракула упал в спячку в собственном гробу, промелькнула студенческая шутка в голове у Джона. — Деррек, — неуверенно вытянул Хеллар, — что с тобой произошло? Майлор продолжал успешно изображать мешок с картошкой. Уолкер улыбнулся и похлопал своего партнера по спине. Чешир на переднем вылез из патрульной. — Джон, предложение поехать в бар и там разобраться во всем всё ещё в силе. Хеллар отрицательно покачал головой. — Мы сегодня ночью улетаем, так что нам надо быть трезвыми. ОʼШи снял свои очки с тёмными стеклами. — Хм, — уколол он парочку взглядом. — И надолго у вас медовый месяц? Голден хотел уже сравнить этого типа с землей, но остепенился, довольно вслушиваясь в речь уверенного Хеллара. — На неопределенное время. Работа. — М-м-м, работа, — уголок рта Бринейна метнулся вверх. — Так ты забрал его отсюда? Это он только сейчас сообразил попросить помощи? — Cпросил Уолкер. — Да, партнёр у меня тугодум, так что только сейчас спасаю, — уже усаживался назад ОʼШи. — Партнёр? — Не веря своим ушам Голден вытянул кончик языка, как будто укусил что-то горькое. — Они раньше были партнёрами в участке, — пояснил Джон, разворачиваясь на дорогу к сахарной аллее. Хеллар и Голден попрощались. Бринейн хмыкнул, а оба окна тут же поднялись вверх. Двигатель машины завёлся и она покатилось дальше. Смартфон Джона неуверенно завибрировал. Он поднял трубку. — Включи громкую связь, развлеку вас по дороге домой короткой историей… — усталый голос Деррека и ругательства ОʼШи по поводу того, что он всё ещё может развернуть машину добавляли пикантности. Джон задел локтем руку Уолкера, притягивая его к себе, после чего выставил смартфон впереди себя. Экран потух, а Деррек начал рассказ.