Холмс? Нет, Мориарти

Время как будто остановилось. Люди на улице, машины, колеблющиеся на ветру верхушки деревьев - всё смешалось в одну смазанную картину. Себастьян бежал, сбивая с ног сонных прохожих, не видя перед собой ничего, кроме глаз Вендетты, такие родные глаза. Зачем он оставил ее одну? Он не должен был, он вновь виноват перед ней, хоть обещал себе больше никогда не подвергать её опасности. Теперь на кону была её жизнь, и это пугало. Добежав до дома, Себ попытался открыть дверь, однако та оказалась заперта. Громко ругнувшись, он оббежал дом и, заметив окно гостевой спальни, начал оглядываться в поисках чего-то, что могло бы разбить стекло. Найдя тяжёлый камень, который служил оградкой для клумбы с цветами, он резко подхватил его с земли и бросио в окно. Осколки разлетелись по всей земле рядом с домом, и Моран, разбежавшись, прыгнул в оконную раму, с треском приземлившись на остатки разбитого стекла. Во всем доме было ужасно тихо. Себастьян быстро встал с пола и прислушался к звукам, в надежде услышать хоть что-то. Отряхнувшись, он слегка скривился от боли в руке. Когда он повернул её, заметил торчащий оттуда осколок стекла. Стиснув зубы, он резко вытащил его и кинул окровавленный осколок на пол и тот упал, оставив кровавый след. Волноваться на счёт раны не было времени, даже несмотря на ее размеры. Порез занимал почти все предплечье, и оттуда сочилась алая кровь, стекая вниз по руке, на которой проступали вены. Не обращая внимания на боль, Себастьян выбежал из спальни, с грохотом толкнув деревянную дверь. В гостиной никого не было. В голову наёмника стали лезть ужасные мысли, и он спешно начал оббегать первый этаж, глазами ища девушку. Он ужасно боялся за неё, сердце колотилось, а рука пульсировала от боли, оставляя кровавые капли по всей гостиной и кухне. — Вендетта! — Кричал Себастьян, все исследуя первый этаж. Уже оставив надежду на то, что девушка жива, он услышал её крик, наполненный страхом и пронизывающий до глубины души. Он донёсся со второго этажа и нарушил ту гробовую тишину, которая царила до этого в доме. По тому, как резко он оборвался, стало понятно, что Мориарти закрыл ей рот. Когда крик дошёл до слуха Морана, он вздрогнул и, повернувшись к лестнице, направился на второй этаж, попутно доставая пистолет из внутреннего кармана куртки. Забежав на второй этаж, Себ обнаружил выломанную дверь в ванную. Кафель в некоторых местах потрескался, а сама дверь лежала возле ванной. Осмотрев её, он все ещё не увидел там Ванду, но заметил лежащий на полу разбитый телефон. Телефон, который Моран дал ей ещё несколько часов назад. Обернувшись, он сильнее сжал пистолет в руках и медленно, словно боясь спугнуть Мориарти, направился в комнату девочек - единственную комнату, дверь в которую была закрыта и из щели которой просачивался тусклый свет. Глубоко вдохнув, Моран резким движением распахнул розовую дверь с нарисованными на ней цветами, придерживая оружие свободной рукой. Картина, которая открылась его взору, повергла его в ужас. Вендетта сидела на полу, забившись в дальний угол детской спальни, держа в руках ручку, направленную на разъяренного Джима. Видимо эта ручка была первым, что она схватила, чтобы хоть как-то себя обезопасить. Оранжевый свет фонаря за окном освещал её лицо с застывшим на нем выражением страха. Глаза были наполнены слезами, которые стекали по разрумянившемся от рыданий щекам, смешиваясь со струйками крови от раны на ее скуле. В груди у наёмника всё сжалось, когда Мориарти повернулся на него с наибезумнейшими глазами. Себастьяну было больно за Ванду, так больно, что казалось, будто сердце проткнули ножом. В голове у мужчины всплыла мысль о том, что Джим даже не заметил Морана, но когда он заговорил, то все стало ясно. — Пришёл твой спаситель, любовь моя, — он странно отрывисто рассмеялся. Моран помнил это состояние Джима. Его охватывало безумие, и он был не в силах его контролировать. Навязчивая идея, страх и ненависть смешивались в одно единое целое, заполоняя сознание криминального гения. Себастьян видел это и надеялся больше никогда не увидеть вновь. Но не вышло - прежний Мориарти вернулся, и с этим нужно было срочно что-то делать. Мориарти с ножом в одной руке и шприцем в другой рассмеялся и поводил орудием около лица Морана, который все ещё направлял на него пистолет. — Убери пистолет, Себ. Это ни к чему. Просто небольшие трудности, да, милая? Себастьян перевёл взгляд на Вендетту. Она ужасно тряслась, переводя заплаканные глаза с Джима на Себа и наоборот. Длинные пальцы до побеления сжимали ручку, которая тряслась от дрожи в руках девушки. Моран кивнул девушке, переводя взгляд на дверь, на что та судорожно покачала головой, что явно не понравилось Джиму, и тот громко вскрикнул, заставляя Вендетту поджать губы. — Довольно! — Теперь он резко подошёл к Себаситяну почти вплотную и, наклонив голову, оглядел его лицо. — Когда ты успел так размякнуть? Что с тобой стало, Моран? Бери ее под руки и веди за мной, слышишь? — Он обернулся, оглядывая жену и усмехнулся. — Тем более, тебе не в первой, верно? Болезненное упоминание кольнуло сердце обоих, на что Джим лишь улыбнулся, обнажая дьявольские клыки. Оба находились в ступоре: ни Себ, ни Вендетта не имели ни единого понятия о том, что делать. Безумие Мориарти охватывало их, заставляя ёжиться и судорожно продумывать пути отступления. Ни один выход не появлялся в сознании, ведь их заполонил страх. Собравшись с мыслями, Себастьян шагнул ближе к Мориарти, на что тот хмыкнул, оглядывая друга. — Джим, прекрати. Ты не осознаешь того, что делаешь. Приди в себя, — грубый голос Себастьяна дошёл до слуха Джима, и тот нахмурился. — Ошибка, Себ. Ты действительно думаешь, что способен остановить меня своими психологическими штучками? — Мориарти резко и неожиданно воткнул нож в ногу Себастьяна, на что тот выпустил из рук пистолет и схватился за ногу. Ахнув, Вендетта резко поднялась с пола, игнорируя животный страх, сковывающий движения. Услышав это, Джим развернулся и таким же резким движением поместил свои руки на шее девушки. Округлив глаза от ужаса, Вендетта тонкими пальцами схватилась за грубые мужские руки, пытаясь отдалить их от себя. Наконец почувствовав полюбившееся ему ощущение превосходства и увидев страх в глазах любимой, Мориарти лишь сильнее сжал конечности. В глазах девушки начало темнеть, круглые чёрные пятна заполоняли взгляд, а Мориарти с сумасшедшей улыбкой наблюдал за тем, как угасает та, кто стала для него безумной идеей, непостижимой мечтой, и упивался этим чувством. Может, он все делал не правильно? У Мориарти в сознании пронеслась мысль о том, что его гораздо больше будоражит и заводит смерть, нежели сказочное «долго и счастливо». Эта сумасшедшая и больная мысль заставила уголок его губ дрогнуть. — Я просто убью тебя, Вендетта Мориарти. Все утихло. Шум в ушах заглушал все остальные посторонние звуки. Остались только её глаза, эти заплаканные, изумрудные глаза, в которые он влюбился. Взгляд, полный ненависти и страха, боли и разочарования, его любимый взгляд. Веки девушки начали закрываться, а напряженные пальцы, вцепившиеся в руки Джима, ослабли. Нахмурившись, Джим уже не был способен ослабить хватку. Руки начали дрожать, сильнее сжимая шею девушки. — Смотри на меня, Вендетта! Смотри на своего мужа. Мориарти не договорил: Моран сильным ударом свалил его с ног, тем самым освободив Ванду. Девушка упала на колени, хватаясь за горло и жадно втягивая ртом воздух. Себастьян взял её под руку и вывел в коридор, захлопнув дверь детской. Отдышавшись, Ванда открыла глаза и взглянула вниз, осматривая рану на ноге Морана, которая пачкала кровью темно-синие джинсы.Трясущимися руками она попыталась как-то помочь, на что Себ остановил её и заглянул в глаза. — Ванда, слушай меня, — он говорил сбивчиво, навалившись всем весом на дверь, на другой стороне которой Мориарти пытался выбраться из «заточения», — я знаю на что ты способна. Соберись и беги как можно быстрее, внизу тебя уже ждёт Филберт. Он поможет, я говорил с ним. Просто беги и не оглядывайся, ладно? Она заглянула в его глаза, еле сдерживая слезы и судорожно замотала головой. — Нет, Себ, нет. Я не оставлю тебя, — от каждого удара о дверь Вендетта вздрагивала, немного хмурясь. Себастьян сильнее прижался к двери всем телом, чтобы высвободить одну руку. Когда у него это получилось, он взял руку дрожащей девушки в свою и заглянул в заплаканные глаза. — Это не обсуждается. Сейчас убежишь, а встретимся мы позже, хорошо? Просто убеги на безопасное расстояние, лети в Лондон, а я прилечу туда как можно скорее. Там у тебя семья, Ванда. Они ждут тебя. Пожалуйста, сделай это ради меня. Я должен быть уверен, что ты в безопасности, мне больше ничего в этой жизни не нужно. Слова Себастьяна заставили девушку поджать губы и, еле сдерживая слезы, сжать руку на тёплой руке Морана. — Хорошо. Себастьян улыбнулся и, кивнув Вендетте, выпустил её руку из своей. — Мы ещё встретимся, — уже на грани истерики, девушка разжала руку, взглянув в голубые глаза наёмника, развернулась и быстро побежала вниз, больше не в силах обернуться. Пробегая по лестнице и первому этажу, Ванда не замечала ничего из-за пелены слез. Ураган эмоций теснился в сознании девушки, не давая дышать. Тяжелые чувство в груди тянуло к деревянному полу, а из разбитого окна на кухне просачивался завывающий грустную мелодию ветер. Она без оглядки пробегала кухню, гостиную, прихожую. Перед глазами появлялись остатки приятных воспоминаний, которые в итоге оказались фальшью и теперь подсвечивались красным кровавым светом. Трясущиеся руки крепко схватили ключ, и со второго раза у девушки всё-таки получилось вставить его в замок. Распахнув тяжёлую дверь, девушка выбежала на улицу, и её дыхание сперло от поступившего холодного вечернего воздуха. Порыв ветра охладил застывшие слёзы и кровь на лице детектива, и та, сморгнув холодные слёзы в глазах, огляделась в поисках знакомого лица. Филберт сразу же выбежал из машины навстречу девушке и, взяв ее за руку, спешно повёл к машине. Посадив ее на заднее место и закрыв за ней дверь, Вуд оббежал машину и сел на место водителя, заводя мотор. Шины зашуршали по асфальту, и они двинулись по пустой дороге, которая освещалась лишь светом луны и редким оранжевым бликом уличных фонарей. Слёзы были где-то в горле, образуя ком, не дававший девушке вздохнуть. — Держи, — Вуд осторожно кинул девушке бутылку воды и сухие салфетки, на что Ванда благодарно кивнула и судорожно начала открывать бутылку с водой, — не переживай, мисс Холмс. Будем в аэропорту через 20 минут. Этот Ленстер до невозможности крохотный. Девушка не могла говорить, поэтому просто закивала, пытаясь восстановить сбившееся дыхание, а Вуд вдруг вздохнул, смотря в зеркало заднего вида. — Кажется, назревает погоня. Округлив глаза, Вендетта обернулась, осматривая дорогу сзади, и заметила две машины, которые стремительно догоняли их, мигая фарами. — Ненавижу понедельники, — Филберт вжал педаль газа в пол, на что девушка впечаталась в кресло, не в силах посмотреть назад. Проводив глазами Вендетту, Моран выдохнул и открыл дверь, из которой вышел Джим, хлопая в ладоши. Привычная вспыльчивость и абсолютное сумасшествие как будто испарилось, словно у него в голове был переключатель эмоций. Перед ним стоял совершенно спокойный Мориарти без доли безумия в его глазах. Он медленно обошёл Морана и усмехнулся. — Я разочарован, Себ, — пожав плечами, Мориарти подошёл к нему вплотную и заглянул в глаза Себастьяна. Они были опущены вниз и даже не замечали маячащего перед ним безумца. Состроив гримасу, Джим выдохнул, не получив должной реакции, и отошёл от наёмника на пару шагов. — Ты стал таким жалким. Что случилось? Вдруг забыл, что ты убийца? Себастьян посмотрел на Джима. Взгляд Мориарти совмещал в себе весь спектр эмоций, которые способен испытывать человек: сумасшествие, боль, насмешка и вызов. Он смотрел на Себа, наклонив голову и насмехаясь над ним. — Хватит. Прекрати, Джим. Мориарти театрально округлил глаза и приложил руку к груди. — Конечно, мистер Моран. Беспрекословно слушаюсь, — он усмехнулся и наигранно поклонился. Себастьян дёрнул головой, отводя взгляд и выдохнул. Поднявшись, Мориарти схватил Морана за воротник футболки и притянул к себе. — Не забывай, кто тут главный, и не забывай, кто ты, Моран. Ты убийца. Безжалостный, бессердечный. И навсегда останешься им. Если ты думал, что искупишь все свои грехи лишь тем, что помог сбежать Вендетте, то ты ошибся, — он приблизился к наемнику и вновь безумно улыбнулся. — Запомни это и никогда больше не забывай, — резко отпустив Морана, он стряхнул невидимые пылинки со своего пиджака и, слегка толкнув плечом Морана, направился к лестнице, ведущей вниз. — Пойдём, Моран. Нам ещё догонять беглянку. Себастьян нахмурился и развернулся, сжав руку в кулак. — Нет. Не ожидав такой реакции, Джи остановился и вопросительно покачал головой. — Что? Я не расслышал, кажется. Ребячество Джима пугало и злило одновременно. Две самые сильные эмоции смешались в душе у Морана, перекрывая путь кислороду. — Я сказал: нет, Мориарти. Несколько секунд Джим, словно в ступоре, осматривал наёмника, а затем резко рассмеялся, театрально держась за живот. — Моран, это был не вопрос, если ты не понял, — он подошёл ближе, проводя языком по нижней губе и держа руки в карманах пиджака. — И ты должен сказать мне спасибо за то, что я не убил тебя за предательство, Моран. Ты серьезно думал, что я не узнаю об этом? У нас дома есть камеры. Я следил за всем, что делала Ванда каждый день. Осознание больно ударило в грудь, возвращая его в момент того поцелуя. Несмотря на то, что это было его самым ярким воспоминанием, он не должен был делать этого. Нужно было сохранять осторожность и сдерживать себя, но Ванда пленяла его, заставляла его улыбаться, вспоминая ее улыбку и касания ее тёплых рук холодными вечерами. Он ещё тогда был полностью уверен в том, что Мориарти все узнает. Он всегда всё знает. Набравшись смелости, Моран поднял голову, взглянув на Джима. — Это была не ее вина, Джим. Я полностью виноват в этом поцелуе. Мориарти, нахмурившись, замер, оглядывая Себастьяна, а затем слегка склонил голову, все ещё хмурясь. — Каком поцелуе? Внутри у Себастьяна всё рухнуло. Он только что собственноручно выкопал могилу Вендетте и себе. Непонимающий взгляд Джима сжигал изнутри, и Себ набрал носом воздух, унимая головокружение. Джим не знал о поцелуе. — Ты… — Он странно усмехнулся, мотая головой, словно отрицая услышанное. — Ты целовал мою жену? Моран не отводил взгляд от глаз Джима, наблюдая за его реакцией, которая сменялась каждую секунду. От непонимания до смеха, а затем злости. Закипающей, подогревающей все изнутри. — Она не твоя жена. Не по своей воле. — Ты будешь читать мне морали, Моран? Ты?! — Крик Мориарти разнесся по всему дому, заглушая стучащую кровь в висках Себастьяна. Джим подошёл к наёмнику на расстояние вытянутой руки, как будто ожидая ещё чего-то, с вызовом заглядывая в его потухшие глаза. — То, что ты сделал, Мориарти, - ужасно. Это грязная игра. Я был с тобой всегда, несмотря на то, кто был жертвой. Но сейчас, ты поступил как слабый, безвольный человек, неспособный бороться с кем-то своего уровня. Ты сволочь. Вендетта не заслужила такого отношения к себе, и ты не заслужил её, — закончив свой монолог, Себастьян сглотнул и сжал челюсти, чтобы унять приступ агрессии, на что Джим широко улыбнулся, сверкнув дьявольскими огоньками в глазах. — А кто достоин? Ты, да? Моран сильнее сжал руки в кулаки, выпрямив спину, и выдохнув, начал говорить: — Нет. Она достойна спокойной и размеренной жизни. Обычной жизни без крови и смертей. Но у меня хватает смелости это признать, а у тебя нет, потому что… Все произошло быстро. Мориарти сам не осознал, как достал из внутреннего кармана пиджака пистолет Себастьяна, который он подобрал в детской, и выстрелил. Так просто и быстро, как будто ничего и не случилось. Звук выстрела заглушил все посторонние звуки: скрежет сверчков за окном, капающий кран в ванной и голос Морана. Всё остановилось. Мориарти ещё несколько секунд смотрел на тело Себастьяна с отвратительной дырой во лбу. Алая кровь стекала вниз, окрашивая грустные брови, ресницы и нос наёмника в смертельный цвет. Когда до Мориарти дошло, что только что произошло, он кинул пистолет в другой угол коридора и взглянул на свою руку. Она была красной, как после ожога, или ему так казалось при таком освещении. Переведя взгляд на Себа, он выдохнул и резко подбежал к нему, падая рядом с ним на колени. — Себастьян? Нет, заканчивай шутить, — он провёл рукой по месту выстрела, и слёзы сами появились на глазах, капая на окровавленное лицо лучшего друга. — Это неправда. Ты жив, ты просто хочешь меня проучить, — он взял голову Морана в свои руки, пачкая белые рукава рубашки в крови, и прижал к себе. — Я больше не буду, слышишь? Я урод, ты был прав, только пожалуйста не умирай, слышишь? — Не услышав ответа, он сжал руки на голове друга и начал что-то тихо шептать в бреду. — Мне так жаль.