Часть 2
16 июня 2021 г. в 20:00
После этого дня все стало лучше. Не для Спиров, а для Эндрю. Они так и не нашли никаких зацепок в деле об исчезновении Дрейка Спира, и даже спустя год Касс проводила большую часть времени, плача из-за своего несчастного потерянного сына. Эндрю не мог заставить себя переживать.
В школе он начал заниматься экси. Он решил, что Абрам увидит забаву в том, что он занимается спортом, на который с самого начала не обращал внимания. Оказалось, что он был довольно хорош в этом виде спорта по сравнению с другими игроками в его команде. И он пользовался любой возможностью, чтобы использовать отмычки, которые только мог. Он даже добавил к набору несколько предметов, чтобы отключать сигнализацию там, где это было необходимо. Полицейские возненавидели бы его, если бы смогли выяснить, что на самом деле это делает он.
Его жизнь снова изменилась, когда он стоял на бейсбольном стадионе в рамках программы Свиньи Хиггинса по работе с молодежью. Он пошел купить газировки и закуски. Когда он вернулся, Свин ругал какого-то мальчишку по середине лестницы за то, что тот слишком долго шел и даже не вернулся с напитком, за которым исчез. Эндрю уже не привыкать к странным ситуациям, но то, что Свинья забыл, какой ребенок сидел рядом с ним десять минут назад, было новым уровнем странности.
— Свин! — позвал он позади мужчины, побуждая его обернуться. Он поднял свою содовую и наблюдал, как цвет лица мужчины исчезает. Свинья вертел головой из стороны в сторону так быстро, что можно было опасаться травмы шейного позвоночника. Когда он наконец отошел в сторону, Эндрю получил полное представление о ребенке, на которого так злобно ругался офицер. На него смотрело его собственное отражение, только он был в ярости. Ярость написана на каждой черточке его лица, когда Эндрю шагнул к нему.
Его двойник кричал и вопил, привлекая ненужное внимание толпы вокруг них. Эндрю чувствовал, как его защита усиливается по мере продолжения тирады. Но внешне он все также потягивал свою колу с ванилью с красноречивой скукой. Его зеркальное отражение, казалось, выдохлось, когда он понял, что Эндрю — не розыгрыш и не галлюцинация, а вполне реальный, никуда не исчезающий человек, которому наплевать на его срыв.
К тому времени родительская фигура в его жизни подошла к краю толпы, блондинка ростом метр пятьдесят пять. Ее реакция была похожа на реакцию Свиньи. Она побелела, сглотнула и покраснела.
— Аарон? — спросила она, даже не будучи уверенной в том, какой ребенок был тем, кого она искала.
— Аарон? — спросил Свин, глядя на мальчика, которого он принял за Эндрю.
Аарон, подумал Эндрю, повернулся на пятках и направляясь к выходу со стадиона, не оглядываясь назад. Этого было слишком много, чтобы принять.
Неделю спустя он сидел в парке, похожем на тот, который они с Абрамом часто посещали, на этот раз вместе со Свином, Аароном и каким-то библеистом, который верил, что Господь вернул брошенного сына его сестры в их жизнь, чтобы спасти! Пальцы Эндрю обхватывали ручку в кармане при каждом слове из уст проповедника. Аарон использовал каждую минуту молчания своего благонамеренного дяди, чтобы рассказать Эндрю, как здорово будет для него иметь брата в своей жизни. Он говорил о том, что ему всегда чего-то не хватало в жизни, а разве Эндрю не чувствовал того же? Что это, черт возьми, было? Какое-то ужасное шоу знакомств?
Ни разу он не спросил, чего хотел Эндрю. Никто из них и не спрашивал. Они все говорили о том, как здорово было бы спасти Эндрю от системы. Свин говорил о том, как Эндрю пригодится настоящий дом, поскольку его любимый брат исчез и недавно считался мертвым. Очевидно, что Спиры были слишком расстроены, чтобы обеспечить надлежащую опеку над приемным ребенком в это трудное время.
Он подумал, жив ли Абрам. Он надеялся, что да.
Устав от хандры Касс и имея ограниченный выбор, Эндрю решил, что ему нечего терять, если он попробует жить с Аароном. Тильда его не интересовала, в матери он пока не видел ничего ценного. И он был уже не тем ребенком, каким был, когда Дрейк повесил на него ошейник. Вмешательство Абрама дало ему повод встать на ноги, и он не собирался позволить кому-либо снова отнять у него контроль. Может быть, он сможет поднять на ноги и Аарона. Так скажем сделать доброе дело.
В 16 лет он был официально принят в семью Миньярдов. Вместе с этим прибавились слишком религиозные родственники и их ненужный сын. Сын находился в Германии, где учился, как лучше следовать слову доброго господина, прежде чем вернуться домой и снова присоединиться к их общине. Вкупе с ними, а также с мамашей, склонной к дерьмовым парням, он начинал понимать, почему Аарон был так рад, что у него есть кто-то, кто страдает вместе с ним.
Аарон был гораздо менее доволен, когда понял, что Эндрю не собирается соответствовать его представлениям о семье. Вот тебе и счастье иметь брата. Эндрю не оправдал ни одного из его ожиданий. Он не вписывался в круг его друзей. Он был откровенно враждебен к любому, кто пытался предложить пойти на вечеринку или приставал, чтобы он общался или уступал давлению сверстников. Аарон в течение месяца знакомил его с каждой свободной девушкой в школе, убежденный, что Эндрю нужен только секс. Приставленный к горлу перочинный нож убедил его перестать запихивать в глотку Эндрю свои собственные планы. После этого Аарон начал переоценивать отношения с братом.
Это грубое знакомство с его семьей вызвало совершенно новое уважение к Абраму. Слишком часто Эндрю видел, как Аарон замазывает синяки перед тем, как отправиться в школу. Слишком часто его глаза стекленели после нового захода на сумочку Тильды. Слишком часто Эндрю не мог не замечать, когда Аарон был неспособен дать отпор.
Эндрю предложил брату сделку. Это будет нелегко, но это приблизит Аарона к той медицинской степени, которую он так хотел получить. По замыслу все было просто, но в итоге им обоим пришлось бы гораздо труднее. Эндрю положит конец злоупотреблениям Тильды, а взамен Аарон станет чистым (с помощью Эндрю) и позволит Эндрю проверять своих друзей и подруг, чтобы сохранить его чистоту. Аарон в целом выиграет. Теоретически.
Два месяца ушло на планирование и ожидание наилучшей возможности разобраться с Тильдой. Эндрю последовал непредусмотренному совету Абрама о пользе грозы и успел забраться на пассажирское сиденье дрянного Форда Тильды, когда молния озарила небо, а Аарон остался в безопасности в школьной библиотеке.
К концу ночи Эндрю лежал на больничной койке с тремя сломанными ребрами и в крови и синяках повсюду. Тильда не лежала на больничной койке. Вместо нее ей выпала честь лежать в холодильной камере. Эндрю уставился в потолок этой слишком белой палаты и подумал, знал ли Абрам, чем рисковал, когда отправился за Дрейком. Это была бы не просто смерть. Дрейк увидел бы симпатичного юношу с ярко-зелеными глазами и захотел бы большего.
Эндрю никогда не заключал с ним сделки. Он никогда не просил Абрама помочь, а глупый маленький засранец все равно сделал это. Не прося ничего взамен и рискуя всем. Эти мысли крутились в его голове по кругу следующие три дня. Он не мог избавиться от суровой реальности этой ситуации в свете своих собственных действий. Стоило ли это того для Абрама?
Его настроение не улучшилось, когда больничная койка сменилась свободной кроватью в доме Хеммиков, а звуки пищащих аппаратов сменились не такими уж чертовски тихим рыданиям его брата. Кто плачет по человеку, который всю жизнь его бил? Разве так поступали нормальные люди?
В детстве Эндрю боялся грозы, но после того, как Дрейк исчез во время самой сильной грозы года… У него появилось странное желание танцевать под дождем при каждом раскате грома!
На жалкой маленькой церемонии кремации (захоронение стоило слишком дорого для никчемного мусора) Эндрю впервые представили давно потерянному кузену. Ники Хеммик был 5 футовый, комок нервов. При язвительных замечаниях родителей силы Ники, казалось, быстро улетучивались из его тела. Эндрю ожидал, что он повернет хвост и убежит, как только отец отведет от него глаза.
В неожиданный момент Ники пригласил в семейный дом адвоката, чтобы заявить о своих намерениях получить опеку над близнецами после безвременной кончины Тильды. Он даже угрожал своему отцу доказательствами того, что в течение многих лет он переводил деньги из благотворительных фондов своих церквей в качестве причины, по которой Лютер Хеммик не должен получить доступ к страховке жизни Тильды через опеку над ее сыновьями.
Страхование жизни. Он даже не подумал об этом, а если бы и подумал, то предположил бы, что это будет жалкая сумма, если вообще будет. А тут его двоюродный брат вмешался, чтобы гарантировать, что какая бы сумма ни была, она достанется ему и Аарону, а не кому-то еще. Эндрю был поражен таким проявлением твердости со стороны отрекшегося ребенка. Он никогда бы не догадался об этом, глядя на него. Может быть, в конце концов, он сможет найти здесь семью.
Через две недели Ники с помощью своего парня на другом берегу моря снял для них дом, и Эндрю с Аароном смогли наконец попрощаться с проповедниками. Это было очень вовремя. Теперь, когда все зажило, а заначка Тильды уменьшилась, Эндрю мог сосредоточиться на следующем обещании. Вывести Аарона на чистую воду.
— Но… ты уверен? — Ники умолял, слезы текли по его лицу. — Может… может это просто горе? Мы не должны…
Возможно, Эндрю и был впечатлен хребтом Ники, но его сердце было мягким.
— Она все время била его, и он подсел на ее наркотики задолго до того, как я его встретил. — Эндрю ненавидел повторяться, но ему нужно было, чтобы Ники согласился с ним. — Посмотри на его друзей. Ни один из них не чист. Если он хочет будущего в медицине, мы должны это изменить. В противном случае, если он продолжит употреблять, то станет барыгой и будет торговать на улице.
Потребовалось некоторое время, чтобы Ники согласился с его планом. Когда он согласился, Эндрю снова увидел его характер. Он не отступал, пока они убирали ванную и устанавливали в ней только самое необходимое для парня. Он не колебался, когда они заставили Аарона войти в комнату и заперли дверь снаружи. Он плакал, но оставался с ними, пока Аарон бился о дверь и кричал во все горло. Он приносил Эндрю еду и воду, когда тот отказывался отходить от двери ванной, чтобы позаботиться о себе, и подушки, когда он не ложился спать. Да, Ники был его семьей.
Проклятия Аарона стихли до хныканья и рвоты. Эндрю открыл дверь только через неделю, когда Аарон умолял дать ему свежую одежду, приличное мыло и крепкий кофе. Ему не разрешали выходить из дома еще две недели, чтобы Эндрю мог быть уверен, что он не сбежит обратно к своим дружкам-наркоманам, но после этого он получил контроль над домом, и Эндрю провел несколько часов, оттирая ванную от всех следов удержания Аарона и заделывая сорванные петли и дыры в штукатурке и плитке.
Аарон все еще грустил по Тильде, но после очистки, казалось, стал лучше понимать Эндрю. Если Эндрю обещал что-то, то он мог держать свое слово, независимо от того, согласен он или нет. Они не были друзьями, они не были семьей, но они принимали друг друга. Он представил, что Аарон ушел бы совсем, если бы не нуждался в ком-то, кто мог бы приструнить его и держать в чистоте, но это не мешало ему бороться с Эндрю.
— 5oo, ooo! — Аарон уставился на бумагу в своих руках.
— Будет разделено поровну между ее оставшимися в живых сыновьями, — уточнил адвокат. У нее была страховка от случайной смерти, что значительно увеличило сумму выплаты.
— 500 000! — повторил Аарон. — Я могу пойти в колледж с этим!
Ники улыбнулся им и занялся оформлением юридических документов с адвокатом, гарантируя, что средства будут переведены непосредственно на личные банковские счета близнецов, чтобы никто не смог заявить, что он к ним прикоснулся.
Аарон и Эндрю договорились, что из их 250 000 каждый, каждый отдаст 50 на дом. Это облегчило бремя Ники и Эрика и дало им равные доли в собственности. Аарон отложил почти все свои деньги на колледж и медицинскую школу, за исключением небольшого количества денег на дорогу, как он утверждал. Эндрю не был столь консервативен со своими. У него никогда не было много денег, и даже живя с кровной семьей, он все равно одевался в секонд-хенд и носил дешевую обувь. Нет, он никогда не думал о колледже. Его потребности были гораздо более насущными.
Теперь у них был дом, который у него не отнимут. Мебель, однако, была дешевой и подержанной, а машина Ники была кучей дерьма, которая служила только для того, чтобы доставлять их с места на место как можно дешевле. Первым делом он отправился за одеждой. Покупал все абсолютно новое, из примечательных магазинов. У него было три требования к одежде: она должна хорошо сидеть, быть достаточно прочной и долговечной (особенно обувь) и кричать «Опасность!»
Он добрался до дома, отягощенный обилием пакетов с покупками, взял на кухне мешок для мусора и выбросил все предметы одежды из своего гардероба. После того, как шкаф опустел и мусор был вынесен, он тщательно разложил свою новую одежду по местам. Он еще не закончил. Но этот маленький кусочек его жизни помог ему почувствовать себя бесконечно лучше.
Следующие несколько дней он изучал мебельные магазины и каталоги автомобилей. Планируя, что он хочет приобрести для своей комнаты и общих жилых помещений в доме (Аарон и Ники могли купить себе кровати!), и изучая все, что мог, о спортивных автомобилях и их обслуживании.
Когда он закончил, то оценивающе посмотрел на свой дом. Дом, которым они владели, наполненный мебелью, которую он выбрал, одеждой, которую он купил для себя, и сверкающим черным GS, припаркованным в гараже рядом с куском дерьма Ники. Его банковский счет уменьшился более чем наполовину с тех пор, как получил страховку Тильды, и это стоило каждого цента, по его мнению.
Месяц спустя он был в наручниках.
Суды заявили, что, хотя, да, это можно рассматривать как самозащиту, он вмешался, чтобы защитить своего кузена, который был сильно избит, нет, все было не так просто. Он избил четырех мужчин до потери сознания, прежде чем вышибалам удалось оттащить его от них, и это было чрезмерное применение силы, очевидно. Эндрю нисколько не жалел о своих действиях. Однако он проклинал себя за то, что не остановился, как только освободил Ники. Теперь он не смог бы вернуться и убить их, не будучи под контролем.
Обязательные консультации и общественные работы — таков был окончательный вердикт, поскольку он впервые совершил преступление и имел неблагополучное прошлое (приемная семья). Он был рад, что его не отправят в колонию или тюрьму, как того добивались прокуроры. Оранжевый цвет ему не шел. Он еще не был взрослым, но они хотели, чтобы его судили как взрослого.
Три года одобренной судом терапии раз в неделю. Если ты не был сумасшедшим до этого, то станешь им после. За первые шесть месяцев он прошел через пять психотерапевтов. Он не очень надеялся, что при таких темпах он выдержит три года. Каждый из них быстро набрасывался на его историю приемного ребенка без настоящей фамилии. Хотели обсудить дома, через которые он прошел, и исчезновение его приемного брата, когда он был у Спирсов. В основном он сидел с каменным молчанием, но как только они решили, что он будет хорошим кандидатом для приема препаратов, изменяющих настроение, он позвонил своему адвокату и попросил заменить психотерапевта на другого.
Придя на тренировку по экси после одного из таких сеансов, вызывающих тошноту, Эндрю столкнулся лицом к лицу с талисманами экси — Рико Мориямой и Кевином, мать его, Дэем. Если бы было возможно, чтобы его настроение упало еще больше, оно бы упало. Его тренер был в восторге от того, что вундеркинды экси стоят на его площадке. Его товарищи по команде практически обмочились от возбуждения, и когда они повернулись к Эндрю с пластиковыми улыбками на лицах, Эндрю пришлось побороть желание уйти.
— Миньярд! — тренер помахал ему рукой.
— Миньярд, мы ждали встречи с тобой! — Кевин широко улыбнулся и протянул руку.
— Не тот близнец, — заявил Эндрю, поворачиваясь, чтобы найти свое место на корте. Аарон выглядел готовым задушить его.
К сожалению, они не поняли намека и продолжили следовать за ним через весь корт, он вдруг почувствовал себя крысоловом, возглавляющим шествие.
— Ты прав, считая себя недостойным нашего внимания, — усмехнулся Рико, — но когда дело касается экси, ты лучший из близнецов. Не так ли?
Эндрю оперся на ракетку и уставился на него скучающим взглядом. Обращение к самолюбию человека обычно срабатывает, но у него не было желания быть избалованным, особенно тем, кто и так смотрел на него сквозь пальцы.
— Мы здесь, чтобы предложить тебе место в Воронах. С нашим тренером ты сможешь стать лучшим после колледжа! — Дэй казался более взволнованным перспективой, чем Рико и Эндрю вместе взятые.
— И? — спросил Эндрю.
Кевин барахтался в замешательстве, открывая и закрывая рот, как рыба, задыхающаяся в поисках воздуха. Ухмылка Рико стала хищной.
— Ты будешь получать полную стипендию, — он что, похож на студента? — Питание включено, доступ к оборудованию мирового класса, а если будешь хорошо играть, то и машину в придачу.
— У меня есть машина, — просто ответил Эндрю. — Зачем мне играть за вас?
— Мы лучшие! — похвастался Кевин. Эндрю заметил острый взгляд, который Рико бросил на его партнера. — У тебя есть потенциал, чтобы стать лучшим, и никакой другой университет не поможет тебе в этом.
— Позвольте мне перефразировать, — Эндрю говорил медленно, как говорят с ребенком. — Зачем мне играть за кого-то, кто сделал своей целью быть вторым? — спросил он, указывая на татуировку на лице Дэя. Рико захихикал, действительно захихикал!
— Лучшая команда, — уточнил Рико, — и игра с лучшим игроком. — Эндрю уставился на него. Он действительно верил, что он лучший?
— Ты не лучший игрок, и ответ — нет.
— Ты не получишь это предложение снова! — прошипел Рико.
— Жаль, я бы с удовольствием отказался дважды. — Эндрю отстранился от Рико и устремил свой взгляд на белое лицо Дэя. На его лице отразились шок, гнев и страх. Теперь это было не так уж интересно.
Рико выбежал со стадиона, не оглядываясь назад, протиснулся мимо тренера и рявкнул резкий приказ на японском. Эндрю мог видеть невидимую нить, которая тянула Дэя прочь, пока его товарищи по команде в ужасе смотрели на него. Если раньше они не считали его сумасшедшим, то теперь считали.
Абрам посчитает его сумасшедшим за то, что он отказался от стипендии в лучшей команде колледжа по экси? Кого он обманывал, Абрам, скорее всего, был уже давно мертв. Этот болтливый говнюк уже давно разозлил бы не того человека или попался бы на рискованных трюках, которые он любил вытворять. Эндрю нужно было забыть о нём.
Два месяца спустя он встретил тренера колледжа, к которому стоило прислушаться. Тот нашел время, чтобы прочитать его дело и предложить ему нечто стоящее: три полные стипендии, позволяющие Аарону не тратить отложенные деньги с страховки для медицинского университета, Эндрю — учиться в университете вместе с братом, а Ники — еще немного побыть рядом, когда они достигнут совершеннолетия. После долгих обсуждений, взволнованного брата и телефонного звонка немецкому парню, Эндрю совершил чудовищное преступление, согласившись носить оранжевый цвет в течение следующих пяти лет. Оранжевый.