Amor Vincet Omnia

      Гермиона несколько раз прокрутила свою речь в голове. Она нервничала, но встреча с Тонкс в Хогсмиде должна была состояться с минуты на минуту. Она убедила всех в том, что ей нужно было развеяться и поделиться личными переживаниями о Викторе с кем-то взрослым и более рассудительным.       И хотя Грюм был крайне недоволен тем, что Тонкс должна была прерваться от их с Люпином важной миссии, но все же он выделил Нимфадоре один выходной, бормоча что-то о женщинах и их излишней эмоциональности.       Рон недоумевал, ведь он считал что Гермиона могла обсуждать с ним и Гарри абсолютно все, и ведь еще была Джинни, но Грейнджер оставалась непреклонной в своем решении: только Тонкс могла дать ей совет.       Грюм и не подозревал, что Гермиона собиралась выдать Тонкс информацию, которая значительно ускорит работу Ордена и наконец-то даст результат, которого все ждали от их с Ремусом миссии.       Никто не хотел признавать, что Орден давно зашел в тупик, и что с каждым днем становилось тяжелее устраивать вылазки и находить хоть какие-то сведения о том, что планировал совершить Темный Лорд.       Новости о состоянии Дамблдора были еще более разочаровывающими: Гарри сказал, что с их последней встречи директор Хогвартса сильно изменился, проклятье все больше брало над ним верх и теперь Дамблдор редко покидал свой кабинет.       Гермиона нервно расхаживала по комнате гостевого номера, который она сняла, ожидая появления Нимфадоры. Грейнджер ненавидела задержки, и сейчас каждая протекающая секунда скручивала ей желудок, так сильно она волновалась.       Они чуть не переругались с Грюмом и Кингсли, чтобы выбрать подходящий день, потому что министерство контролировало любые вылазки волшебников в Хогсмид. Кингсли объяснил это тем, что среди Пожирателей появлялось все больше и больше новичков, и некоторые, как он сумел разузнать, числились в Хогвартсе студентами.       Министерство так оберегало себя от внезапных неприятностей, которые могли совершить молодые обладатели метки.       Помимо Теодора Нотта, ряды последователей Темного Лорда пополнили Монтегю, Гойл и старшая Гринграсс. То, что Дафна получила метку, стало известно когда Рон провел свои наблюдения за слизеринцами.       Он заметил, что получившие метку студенты держались кучками, будто это их сближало, а с остальными они держали дистанцию. Нотт никогда не общался с Дафной дольше пяти минут, но сейчас их можно было заметить шепчущимися за партой или гуляющих вместе в коридорах.       Кингсли перепроверил сведения о Гринграсс у кого-то, кто подтвердил информацию. Шпион Ордена, которого до сих пор держали в строжайшем секрете. Даже Гарри не знал, кто докладывал о планируемых вылазках Пожирателей и других важных деталях.       Так, например, этот шпион недавно доложил о нарастающем в маггловском министерстве перевороте, который должны были совершить пожиратели смерти. За этим внимательно наблюдали Артур и Чарли Уизли, через последнего осуществлялась поставка информации из маггловского министерства — у Чарли были свои связи и он прекрасно владел заклинанием обливейта, чтобы стереть детали встреч, которые могли бы скомпрометировать его и Орден.       Помимо тех проблем, которые обсуждал Орден, добавилась еще одна — Фадж решил перенести финал Турнира, из-за чего Гарри стал более раздражительным. Его мучили кошмары, и Джинни рассказала Гермионе, что в них он убивал кого-то из студентов. Гермиона успокоила ее, пообещав дать другу зелье сна без сновидений.       Теперь вместо торжественного события, что должно было случиться в конце июня, финал перенесли на конец апреля. Гермиона не знала, повлияло ли это на планы Волдеморта, но то, с какой скоростью пополнялись ряды Пожирателей говорило о том, что они не собирались отступать.       Если Фадж считал, что смена даты что-то поменяла, то Орден был уверен: для того, кто планировал начать войну, не было разницы июнь или апрель был на календаре.       После того, как Малфой рискнул своей жизнью и добыл сведения, прошло чуть больше двух месяцев, и Гермиона только молилась, чтобы за это время ничего ужасного не произошло. Их встречи сошлись на минимум, Малфой появлялся в Хогвартсе лишь на занятиях своего отца и редко посещал большой зал в компании Блейза.       Гермиона замечала, как Теодор сразу подсаживался к дурмстранговским студентам, а затем к ним присоединялась Дафна. Гойл и Монтегю не очень жаловали компанию Драко, но будто послушные щенки тоже сидели рядом и что-то обсуждали. Даже шепота не было слышно, и Грейнджер была уверена, что они ставили заглушающий барьер на свою компанию.       Что удивительно, Гермиона видела, как в сторонке в это время сидела Пэнси Паркинсон. Брюнетка лишь испепеляла взглядом всех, кто посматривал на ее друзей. Несколько раз Грейнджер была перехвачена ее дерзким и предупреждающим взором. Гермиона сразу отворачивалась, делая вид, что это не она так пристально наблюдала за Драко и остальными.       Самым раздражающим из всего фактом было то, что Гермиона продолжала строить из себя подружку Виктора и играть с его чувствами, чтобы никто не беспокоил ее ненужными расспросами о Драко и их танце на святочном балу. Серьезно, все девочки считали стабильным спросить ее об этом раз в неделю, а то и чаще. «Почему ты согласилась?», потому что было невежливо отказывать. Или «ты видела как он смотрел на тебя?» да, черт побери, она видела и помнила этот взгляд который до сих пор вызывал у нее мурашки по коже, но Гермиона делала вид, что не понимала о чем все говорили.       У Джинни были подозрения об их с Виктором отношениях, и девушка высказалась обо всем в один из вечеров, когда они делали задание по травологии.       — Ты не выглядишь так, словно заинтересована в нем серьезно, — пожала плечами Джинни. — Я заметила, вы даже за руки едва ли держитесь.       — Это не очень разумно, когда все вокруг только и ждут повода для сплетен, и я не люблю сильно проявлять свои чувства на публику, — отмахнулась Гермиона. Она уткнулась носом в учебник и сделала вид, что выписывает нужный для конспекта абзац. Уизли прикусила губу и подсела к ней ближе, осторожно убирая из ее рук книгу. Гермиона вздохнула, поняв, что та не собиралась отставать. Джинни слабо улыбнулась.             — Я всего лишь волнуюсь за тебя, у всех должен быть человек, который окажется рядом в трудную минуту, утешит и поддержит, — пояснила Уизли, — для меня это Гарри, для Чжоу это Седрик, даже безумная Полумна нашла себе такого человека в лице Невилла.       — Виктор поддерживает меня, — упрямо отрезала Грейнджер, — и помимо всего у меня есть… друзья, — ее голос дрогнул. Гермиона звучала не совсем убедительно.       — И это замечательно, что он поддерживает тебя, как друг, — тихо выдавила Джинни. — Но я говорю о большем, друзья могут исчезнуть, а сейчас всё… меняется, и мне не хочется, чтобы ты оставалась одинокой, — пояснила подруга. — О, ради Мерлина, неужели всех так сильно заботит моя сердечная жизнь? — раздражение просачивалось в голосе Гермионы отчетливее. — Я влюблена, у меня все прекрасно, но просто чтобы думать об одной только личной жизни сейчас немного неподходящий момент. — Возможно, ты влюблена Гермиона, — Джинни вздохнула, — но точно не в Виктора Крама, — она взяла в руки книгу и больше не проронила ни слова.       Грейнджер отрешенно уставилась в окно. Заниматься травологией дальше она так и не смогла. Она злилась на себя, но не могла понять причину этой злости.       После их разговора Гермиона старалась вести себя подобно девушке, которая испытывала самые искренние романтические чувства: они с Виктором оставались наедине, обсуждали спорт или музыку. Она старалась чаще прикоснуться к нему, будь то невесомое прикосновение ее ладони к его плечу, или более смелый ход — запускала пальцы в его темные волосы и поправляла его прическу.       Она не знала, было ли приятно это Виктору, хотя он и не возражал. У него всегда была теплая улыбка на губах и искренний счастливый взгляд, поэтому Гермионе было тяжело продолжать эти отношения.       Особенно сложнее стало после того, как Лаванда сказала, что среди дурмстранговских студентов ходил слушок, будто Крам даже собирался представить Гермиону своим родителям после завершения Турнира.       Гермиона в очередной раз вздохнула. Минуты тянулись слишком долго. Она подпрыгнула на месте, когда раздался стук в дверь, как договаривались — три постукивания, затем пауза, а потом два постукивания. Тонкс.       — Проходи скорее, — Гермиона искренне обрадовалась и выдохнула с облегчением, когда Тонкс улыбнулась ей и размашистой походкой прошла внутрь.       — Прости, я должна была убедиться, что за мной не было слежки, после наших запросов в министерстве Фадж все больше паникует, — она раздраженно приблизилась к дивану и плюхнулась на него. — Идиот считает, что слухи о возвращении Волдеморта это чушь, а сам от страха перенес финал Турнира. Считает, что Дамблдор таким образом хочет занять его место.       — Будто это что-то меняет, — тихо выдавила Гермиона.       Тонкс коротко кивнула, натянуто улыбнувшись.       — Налей мне воды, или чего-то покрепче, если тебе не закрыт доступ к волшебному шкафу с огневиски, — ухмыльнулась Нимфадора.       — Эм… вообще-то да, при указании данных уточнили мой статус студентки, так что могу предложить лишь тыквенный сок или имбирный пунш, — неловко пожала плечами Гермиона.       — Второе, — вздохнула разочарованно Тонкс. — Итак, что там у тебя с Виктором?       Она удобнее устроилась на кушетке, закинув ноги на мягкую обивку. Гермиона слегка оторопела увидев грязную подошву ее ботинок, но тактично промолчала. Тонкс выглядела очень замотавшейся и усталой, ее лицо вытянулось из-за того, что она скинула пару килограмм.       Одежда Нимфадоры была неопрятной, словно она не переодевалась уже несколько дней, и будто заметив этот обеспокоенный взгляд Гермионы, Тонкс поджала губы и выдавила:       — Рабочие дни в Ордене слишком сильно сказались на мне, — она старалась звучать весело, но нотки грусти скрыть не удалось. — Наша с Ремусом миссия зашла в тупик, подробности рассказать не могу, уверена, что потом Гарри и Рон устроят тебе допрос и мне влетит от Грюма, — усмехнулась Нимфадора.       Гермиона понимающе кивнула.       — Да, мальчики могут иногда быть слишком настойчивыми, — легкая улыбка заиграла на губах Грейнджер при мысли о друзьях. — Держи, — она протянула стакан с имбирным пуншем и Тонкс принялась с жадностью утолять свою жажду, словно она не пила несколько дней.       — Не думай, это последствия трансгрессии на длинном расстоянии, — пояснила волшебница. — Ну, я вся во внимании, что там с Виктором? Нужны советы по методам защиты? — ухмыльнулась Тонкс.       Гермиона в ужасе раскрыла веки. Она подавилась воздухом, пытаясь найти подходящие слова.       — Н-нет, мы с ним не… У нас не так далеко все зашло, — ее лицо стало багровым от смущения.        Тонкс виновато пожала плечами.       — Прости, я решила, раз ты так сильно нуждалась в совете кого-то с опытом, то сразу подумала, что речь пойдет о предотвращении нежелательной беременности.       — Я знакома с противозачаточным зельем, — прокашлялась Гермиона. — Слизнорт посчитал важным включить его в программу после Святочного бала, — девушка хихикнула.       Тонкс игриво повела бровями.       — Очень предусмотрительно с его стороны, — фыркнула Нимфадора. — Хотя уверена, что многие студентки и так знакомы с этим зельем и другими способами контрацепции.       Гермиона лишь неловко переминалась с ноги на ногу. Она осторожно приблизилась к Тонкс и села на другом конце дивана, нервно теребя кончики своих пальцев. В комнате было тепло, и казалось, что от умиротворяющего танца пламени в камине Нимфадора засыпала.       Ее щеки слегка порозовели, а взгляд стал затуманенным. Возникло ощущение, будто эта вылазка была для нее маленькой возможностью для отдыха, о котором она так долго мечтала. Тонкс зевнула.       — Слишком много всего происходит, на наши плечи навалилось так много проблем, это… раздражает, — со злостью выдохнула Нимфадора. — И я благодарна тебе за то, что ты попросила Грюма вызвать меня, серьезно, не помню когда в последний раз могла позволить себе вот так расслабиться, — горькая улыбка накрыла ее губы.       — Отдохни, Тонкс, тебе нужно поспать, — мягко произнесла Гермиона, не скрывая заботы в голосе. — Мы поговорим когда ты проснешься.       Тонкс лишь промычала в ответ что-то непонятное. Прошло несколько минут, и волшебница задремала, но ее лицо даже сквозь сон было обеспокоенным и хмурым. Гермиона разочарованно прикусила губу и потянулась за пледом, чтобы укрыть подругу.       Гермиона поджала под себя колени и уютно разместилась рядом. Она уставилась в окно, наблюдая за тем как проплывали серые облака. Под тихое сопение Нимфадоры, волшебница не заметила, как сама провалилась в сон.

***

      Люциус плотнее укутал себя в длинный плащ, стараясь сопротивляться резким порывам северных ветров. Острые угловатые камни огромных размеров были раскиданы по всей территории, впечатанные в землю, и все расплывалось вокруг из-за слишком большого количества оттенков серого. В некоторых местах он был базальтовым, в некоторых — антрацитовым.       Люциус нахмурился, когда приблизился к пучку сверкающих стальных мечей — игольчатые кристаллики антимонита торчали прямо из полуразрушенной глыбы, когда-то бывшей частью скалы.       Веерообразные сростки, окрашенные в свинцовый тон, переливались металлическим блеском, что и захватило внимание мужчины. Малфой оглянулся, проверяя, не привлек ли он внимание существ, которым принадлежали эти земли, когда откуда-то издалека раздался глухой, но пробирающий до костей рев.       Ветер беспощадно обдувал лицо Люциуса, и он пошатнулся после такого большого скачка аппарации. Присев на твёрдую поверхность Огненного Ущелья, мужчина ухмыльнулся, прокручивая в голове воспоминания из своего детства, когда он вместе со своим отцом отправлялся сюда.       Сегодня должен был состояться ритуал, который подарит Темному Лорду вечную жизнь. Люциус был уверен, что проделанная колоссальная работа над его зельем должна была принести свои плоды.        Бессонные ночи и нервные срывы не могли уйти впустую, он искал каждый ингредиент лично, он проливал свою кровь, чтобы лес дал ему необходимые травы.       Малфой старший знал, что природа не отдаст то, что может продлить жизнь волшебнику просто так, все имело свою цену, именно поэтому на его левой руке сейчас красовалась черная кожаная перчатка, скрывавшая отсутствие двух пальцев.       Его шею обрамлял темный шарф, чтобы чужим глазам были недоступны следы его боя с кучей сереброкрылых летучих мышей, дюжину которых он пустил на приготовление зелья.       Люциус разложил на серых камнях все необходимые ему ингредиенты, когда щелчок после трансгрессии раздался неподалеку. Малфой уставился на хмуро шагавшего к нему сына и вытянул руку, указывая на острые минералы.       — Ядовитые, так что лучше не трогай и не крутись возле них, — предупредил отец, но Драко лишь лениво кивнул и прошел мимо.       Он направлялся вперед, осматривая обширную территорию, принадлежавшую всей его семье.       Драко замер на краю обрыва, его темный плащ развеивался на ветру. Он хмуро взирал на открывавшиеся перед ним каменные фьорды. Парень обернулся, встречаясь с напряженным взглядом отца. Очередной свирепый рев оповестил их о том, что существа, живущие на этих землях, уже узнали об их прибытии и не были особо рады гостям.       Огненное ущелье было теперь полностью под контролем могучих и непобедимых драконов, которых род Малфоев собирал и прятал здесь для собственных нужд       Это место стало диким, опасным. Из-за того, что никто здесь долго не появлялся, драконы стали совсем вольными, они приспособились к суровому климату.       Защитные чары помогали скрывать это место от посторонних глаз, и только благодаря темной родовой магии никому не удалось обнаружить самых редчайших драконов.       Когда международная конвенция ввела «Запрет на частное разведение драконов», министерство взяло под контроль всех тварей, дав приказ отделу регулирования магических популяций и контроля над ними: исследовать и изолировать всех драконов. Была даже создана специальная комиссия по борьбе и уничтожению наиболее опасных видов.       Малфои лишились большей части своего дохода, когда пришлось официально регистрировать принадлежавших их семье драконов и платить за них налоги. Из свободного семейного дела, их деятельность стала незаконной — продавать драконов и их шкуры без контроля министерства было куда выгоднее.       Об этом и говорил Рон: половина богатств Малфоев была нажита с помощью браконьерства, помимо продажи темных артефактов и зелий, добавились клыки редких видов драконов, крылья, иногда органы, которые были необходимы для создания опасных зелий и ритуалов, и, конечно же, их кожа. Можно было бесконечно перечислять все способы применения драконьей кожи.       Драко ощутил себя мерзко, хотя раньше он даже не заботился о том, каким способом досталась власть и могущество его роду. Радовало одно: после смерти его деда, они больше не ступали на эти земли и не использовали драконов. Люциус лишь отправлял сюда то, что могло бы стать добычей для этих тварей: телята, козы, был случай, когда он завез в Огненное Ущелье медведей.       Использовав усиленные зелья для их размножения, Малфой сумел обеспечить это место всем необходимым для поддержания жизней стольких опасных существ.       — Нас тут не ждали, — фыркнул Драко и откинул плащ, оборачиваясь. — К чему нужно мое присутствие?       Люциус напрягся. Он долго размышлял о том, зачем Волдеморт потребовал присутствия Драко во время ритуала. Малфой лишь нуждался в небольшой помощи сына, о чем и оповестил Волдеморта, но рассказав, как именно он собирался подарить темному магу бессмертие, Люциус понял, что совершил ошибку.       Именно поэтому он сейчас поспешно разбирал все необходимое для другого ритуала.       — Так того пожелал Темный Лорд, — холодно отчеканил Люциус. — Помоги мне.       — Что именно мне нужно сделать? — вздохнул Драко, тяжелой походкой приближаясь к отцу.       Люциус, взмахнув палочкой, наколдовал огонь, который с искрами вспыхнул в большой чаше. Мужчина сосредоточенно выводил палочкой руны, призывая себе все необходимое из небольшой тканевой сумки-мешка, которая лежала под его ногами.       Заклятье незримого расширения, хмыкнул Драко, и, сведя челюсти, просто молча наблюдал за тем, как ловко справлялся со всем Люциус.       Он снял вторую перчатку и оглядел большой перстень, который украшал его руку.       — Мне нужно, чтобы ты призвал Деймоса, — требовательный тон наконец заставил Драко оторвать взгляд от плавных движений Люциуса, и мурашки пробежали по коже у парня.       Драко рассмеялся и помотал головой. Должно быть, усердная работа над задачами Темного Лорда окончательно свела с ума Люциуса.       — Ты издеваешься? В последний раз, когда я видел Деймоса, мне было двенадцать, а он был размером как два грифона! — прошипел Драко. — И на кой черт, позвольте спросить, он вам понадобился?       — Для ритуала.       — Ты хоть представляешь, какой опасности подвергаешься, если используешь свежую драконью кровь для ритуала? Зелье может взорваться, или дракон может разорвать тебя в клочья.       — Все пройдет без происшествий, если ты не будешь так паниковать, — Люциус кинул холодный взгляд на сына и закатил глаза. — Мне нужно его пламя для кольца, и твоя кровь, чтобы зелье которое я создал для тебя смогло сработать.       Драко непонимающе свел брови на переносице и задумчиво покосился на отца, который был уверен в правильности своего поступка.              Он глядел на Люциуса, осознавая, что тот сотворил эликсир, который принесет больше проблем, чем можно было себе представить.       — Как именно драконий огонь будет задействован? — поинтересовался Драко, направляясь к скалистому выступу, который открывал с другой стороны вид на Кровавое Озеро: бордовая вода пузырилась и исходящий от нее пар взмывал облаком вверх, не позволяя отчетливо видеть, что происходило за пределами водоема.       — Кольцо будет гарантией твоей защиты, — волнительно ответил Люциус. — Поверь мне, это необходимо. Опаленный драконьим пламенем рубин является противоядием для многих темных зелий, если вдруг Темный Лорд захочет использовать тебя… Ты всегда сможешь создать противоядие и освободить себя от этой темной магии.       — «Если захочет»? — усмехнулся с горечью Драко. — Ты бы не стал этого всего делать, если бы сомневался. Он точно захочет использовать меня… Как именно?       Люциус вздохнул.       — Кровь твоего Дракона будет задействована в зелье, она свяжет их жизни. Я думаю, он может потребовать связать свою жизнь с твоей тоже.       — И ты позволишь ему это сделать? Думаешь, если подаришь мне это чертово кольцо, он не узнает, когда я избавлю себя от связи?! — взревел яростно Драко. — Я могу убить тебя и улететь с драконом туда, где меня никто никогда не найдет, с чего ты решил, что я стану проливать свою кровь и связывать свою жизнь и жизнь своего дракона с этим мерзким выродком?       — Потому что у нас нет выбора! — отчаянно крикнул Люциус. — Когда ты в последний раз был в Малфой-мэноре?! Ты видел, что он сделал с твоей матерью? — прошипел отец.       Драко с ужасом побледнел. Он находился в мэноре когда провел ритуал с астральной магией. Волдеморт передавал ему сообщения через отца.       — Ты втянул нас в это, — ноздри Драко раздувались от злости, — что он сделал с мамой?       — Он морит ее голодом, а когда она теряет сознание, дает ей совсем небольшие порции еды, чтобы она набралась сил, затем снова… — Люциус отвернулся, с ненавистью смотря куда-то вдаль. — Он ломает ее сознание, а через нее он полностью держит меня в руках.:       Он был пропитан злостью и отчаянием. Он так сильно ненавидел себя за то, что не мог разорвать свой обет, за то, что подчинялся Темному Лорду. Он ненавидел себя, но был не в силах исправить то, что длилось уже долгое время. Сейчас он мог лишь попытаться исправить ошибку, и найти способ который бы смог спасти жизнь его сына.       Он был готов рискнуть и действовать за спиной Волдеморта, лишь бы у Драко был шанс уберечь себя и остановить это безумие.       — Пламя, Драко, мне нужно чтобы эта тварь опалила камень, — он вытер лицо мантией и повернулся к сыну. — У нас не так много времени в запасе.       — Как я создам противоядие? — Драко приблизился к огню, наблюдая за диким танцем яркого пламени.       Его взгляд метнулся к украшению с ярким красным камнем по центру. Этот рубин он видел на многих картинах своих предков. Если память не подводила Драко, то он помнил как на портрете его деда была похожая драгоценность, только вместо кольца на шее Абраксаса Малфоя висел медальон.       Рубин передавался по наследству, впитывая в себя магию всех Малфоев. Драко изучал книги в Дурмстранге, где говорилось что драконье пламя дарило некоторым камням огромную силу. Рубины всасывали пламя, а находящаяся в них магия принимала огонь и от нагрева усиливалась. Такие камни могли стать как разрушительными, так и дарящими исцеление.       Одним из таких камней был философский, который был опален огнем китайского огненного дракона, до того как их полностью истребили.       — Тебе возможно нужна будет помощь, рецепт зелья записан, но нужно много времени чтобы его изучить, правильно создать, а потом сварить противоядие… Ты справишься, — нахмурился Люциус, — я уверен, ты разберешься когда придет время, а пока что мы будем делать то, что требует Темный Лорд.       Драко сглотнул, согласно кивнув. Когда несколько раздавшихся наперебой оглушительных ревов прозвучали где-то поблизости, Люциус застыл, приподняв указательный палец и изогнув темную бровь.       — Гребенчатые фиолетовые, согласен? — ухмыльнулся он.       Драко фыркнул и тихо рассмеялся.       — Стареешь, — обнажив ряд белоснежных зубов, ехидно ответил парень, — это детеныши императорских синерогих, их завез сюда из Японии твой прадед, если не ошибаюсь, — самодовольно ответил блондин, стягивая с руки перчатку.       Вышитые серебряными нитями узоры на его мундире отливали мерцающим сиянием и отражали на себе грозовые тучи. Погода менялась, и это было на руку — в дождь Деймоса застать было легче.       — Мне жаль, что придется использовать твоего дракона, — искреннее сожаление слышалось в голосе Люциуса. — Но только у финского черного самая большая продолжительность жизни, а то, что он очень редок — делает рецепт зелья недоступным.       — Ты ведь не забыл, как он сожрал нашего пса? — Драко протянул ладонь и пальцы его задорожали. — Не уверен, что смогу призвать его сейчас.       — Постарайся, пока темный лорд не явился сюда, — прошипел Люциус, ругаясь, когда задел свою ладонь острым ножом.       Он аккуратно пролил на кольцо красно-золотистую жидкость из небольшой колбы. Из-за огня жижа стала бурлить и закипать. Запах металла и каких-то растений ударил в нос мужчине и он довольно улыбнулся: сработало. Камень стал переливаться насыщенными оттенками красного и багрового, а внутри сердцевина рубина замерцала золотистым светом.       Драко напрягся, его лоб покрылся мелкими каплями пота. Он стиснул зубы и зажмурился, чувствуя, как кровь в венах закипала. «Деймос, не упрямься», пронеслось у дурмстранговца в голове. В одно мгновенье все ущелье словно погрузилось в тишину, прерываемую лишь раскатами грома.       Люциус приподнялся и вытянул шею, когда какой-то странный звук шелеста раздался где-то у них над головами. На земле можно было увидеть мерцающую черную тень огромных размеров, которая накрыла их полупрозрачной накидкой, слегка окутав во мрак.       Звук становился все громче и сильнее, вибрации пронеслись по камням и те задрожали. Драко поднял голову к небу как раз в тот момент, когда огромная фигура черного цвета закружилась над ним и с ревом пронеслась совсем рядом. Деймос.       Выросший до огромных размеров дракон кружил над ними, будто собирался поднять воронку из ветра. Размах его крыльев поднимал всю пыль с земли и острых камней. Люциус закашлял, прикрывая лицо.       Дракон распахнул крылья и сила возникшего порыва ветра сбила с ног Драко, он упал на острые камни коленями и зашипел от боли. Раздался пронзительный крик существа, а затем он стал опускаться все ниже и ниже, пока, наконец, тяжелые лапы с большими когтями не вцепились в землю. Деймос выпрямился и отряхнулся, вытягивая длинную шею.       Драко быстро приподнялся и оглядел невероятных размеров тварь, которая медленно приближалась к нему, обнажая ряд острых зубов. Большая выпяченная грудь животного была покрыта плотной чешуей, напоминавшей броню. Деймос словно прищурился, его темно-фиолетовые глаза с неким недоверием смотрели прямо на Драко.       Дыхание дракона пощекотало лицо Малфоя. Люциус напряженно следил за существом, крепко сжимая в руках волшебную палочку. Его губы сжались в плотную линию, он старался дышать ровно и не делать резких движений, мужчина медленно и грациозно ступал по каменной земле, стараясь подойти ближе к сыну, чтобы защитить если это потребуется.       Деймос тут же обратил внимание на Люциуса и повернул к нему тяжелую голову, начиная рвано дышать. Он издал низкий рык, из-за чего Драко покрылся мурашками.       — На меня, — тихо выдохнул Малфой, — смотри на меня, — приказал он осторожно, подзывая дракона к себе рукой.       Деймос резко дернулся и пригнул голову к земле, его длинный хвост шевельнулся, а затем он ударил им по небольшому камню, с легкостью уничтожив его на мелкие осколки. Драко сглотнул. Он посмотрел на острые когти твари, а затем сделал осторожный шаг вперед.       Дракон расправил крылья и вытянулся, будто раздумывая, стоило ли подчиниться или же разорвать в клочья стоявшего перед ним волшебника.       В ладони Драко ощущалось покалывание, он пытался успокоить Деймоса. Камни под ногами хрустели с каждым сделанным в сторону зверя шагом. Малфой неотрывно наблюдал за суровым взглядом существа. Деймос сложил передние лапы и слегка опустил голову, его острые рога оказалась на одном уровне с лицом Драко.       Блондин заметил большое количество царапин и ран, которые украшали грудь дракона, как ордена. Его лапы тоже были в порезах и царапинах. Сложив длинные крылья за спиной, Деймос рыкнул и замотал хвостом, подобно недовольному чем-то коту. Драко ухмыльнулся.       Он аккуратно коснулся плотной кожи дракона, погладив его вытянутое лицо. Из ноздрей существа шел горячий пар. На ощупь он был твердым, не таким гладким как в детстве Драко; чешуя стала грубой и более плотной.       — Ну здравствуй, старый друг, — тихо вымолвил Драко. Деймос издал низкое урчание и прикрыл глаза. — Ты очень изменился с нашей последней встречи.       Дракон прищурился, в его фиолетовых глазах Малфой словно прочитал «ты тоже». Драко улыбнулся.       Люциус с облегчением выдохнул, когда тварь полностью расслабилась и прикрыв веки наслаждалась вниманием своего хозяина.       Драконы очень привязывались к своим владельцам, они жаждали их внимания и заботы, были готовы оберегать от всех бед. Верности и преданности дракона не было равных.       — Я очень сомневаюсь, что он послушает меня, так что ты должен будешь попросить его опалить это кольцо огнем, — указал на украшение мужчина. Драко понятливо кивнул. Он не был уверен, что Деймос послушает его сразу же, но то, как спокойно дракон лежал возле его ног вселяло им надежду.        Вернув напряженный взор к животному, он мысленно попытался настроить себя на связь с драконом. Будто пробираясь через густой туман, он внушал Деймосу расслабиться и довериться.       Такое было подвластно только единицам. Драко обладал невероятной силой и искусно управлялся с огромным существом, которое послушно взирало на своего хозяина.       — Пламя, Деймос, мне нужен твой огонь, — Драко медленно отступил, и дракон тут же шевельнулся. Его большие лапы следом шли за Малфоем, тряся вокруг землю.       Огромное туловище лениво перекатывалось, приближаясь к чаше с украшением. Дракон смерил взглядом Люциуса и тот покорно опустил свою голову вниз, отодвигаясь и пропуская существо ближе. В фиолетовых глазах твари отражался маленький красный камень, мерцание которого бликами плясало в зрачках Деймоса.       Дракон медленно перевел взгляд на своего хозяина, словно уточняя, что ему нужно было проделать. Драко указал пальцем на украшение.       — Огонь, Деймос, давай же, — попросил умоляющим тоном Драко. — Обещаю, это для моей безопасности, ты должен беречь своего хозяина, — услышав эти слова, зверь будто по щелчку пальцев раскрыл свою огромную пасть и с его рта сорвался жаркий огонь.       Рык Деймоса мурашками прошелся по коже Малфоя. Дракон опалил камень и тот будто почернел.       — Отлично, — прошептал Люциус.       — Так должно быть? — непонимающе уставился на потемневший уголек Драко.       — Да, давай свою руку, — мужчина торопился, не обращая внимания на то, как за ним наблюдали два хищных аметистовых глаза, в которых плескалось недоверие.       Драко молча протянул ладонь и слегка шикнул, когда отец сделал небольшой надрез. Алая кровь пролилась на кольцо, и Люциус второпях начал колдовать. Драко следил за каждым движением палочки и запоминал вспыхивающие в воздухе руны.       — Родовая магия Малфоев позаботится о Драко, — прошептал мужчина.       Пламя в костре погасло и бурление прекратилось. Люциус отряхнул кольцо и протер его своей мантией.       Он протянул перстень Драко и тот молча принял украшение.       — Надеюсь, твоя задумка принесет плоды, — угрюмо выдохнул Драко. — Мне отпускать Деймоса?       — Нет, Темный Лорд вот-вот прибудет, — вздохнул устало Люциус. Часть магии будто покинула его, запечатавшись в кольце. — Помоги мне все убрать, и выпей заживляющее зелье, чтобы не осталось следов от раны, — он присел на колени и призвал из своей сумки маленький флакон.       Люциус надеялся, что у него хватит сил для второго, главного ритуала. Голова раскалывалась. Однако он не сомневался, что все пройдет как нужно — Том Реддл обретет практически вечную жизнь. Его сердце будет биться до тех пор, пока он связан кровно с самым опасным, самым сильным и самым долголетним на земле существом — Черным Финским Драконом, единственным в своем роде, который принадлежал Драко Малфою.       Люциус ощутил покалывание в висках, ему едва удавалось устоять на ногах. Он поторопил Драко, чтобы тот убрал все следы прошлого ритуала, а сам тяжко вздохнул, присаживаясь у большого валуна. Облокотившись на твердую поверхность спиной, он слегка зашипел и прикрыл веки.        Когда он с отцом и дедом, Септимусом Малфоем, впервые прибыли в Огненное Ущелье, Люциусу было всего шесть, но он мог до сих пор ощущать восторг от подарка, который ему преподнес дедушка — королевский красный дракон, один из самых дорогих видов, которого почти истребили из-за ценности их шкуры: кожа красного королевского использовалась для создания щитов, которые не пропускали даже самые ядовитые вещества и могли обезопасить от многих темных заклинаний. Даже яд мантикоры был бесполезен против шкуры этого дракона.       Когда Люциус женился на Нарциссе, уже умирающий Септимус оставил ей в дар самку королевского голубого, чтобы получилось смешанное потомство и вид не стерся с этих земель окончательно. К сожалению, единственной особью, которой не сумели найти пару, был оставленный в наследство Септимусом дракон, которого подарили на рождение Драко — Финский Черный. Опаснейшее существо.        Люциус взглянул на Деймоса и вздрогнул: дракон глядел прямо на него, хищно скалясь и щуря свои глаза.       — Надеюсь, он не думает о том, чтобы сожрать меня, — фыркнул мужчина.       — Не уверен, мы с ним немного обозлены на тебя, — Драко наклонился и очистил с помощью заклинания землю, на которой были остатки тлеющих угольков.       Дракон издал низкий рык и лениво развалился у края обрыва, вылизывая себя. Он изредка поглядывал на Драко и его хищный взгляд становился острым, будто он мог снова лишиться той связи, которая была так необходима животному все это время.        Особенность этой породы была в том, что его преданность являлась его проклятьем — не имея хозяина финский черный дракон мог подниматься высоко в небо, а затем он прекращал махать крыльями и летел вниз со скоростью снитча, и разбивался об землю. Эти существа привязывались к своему человеку, а без него не видели смысла жить.       И хотя столетия изменили их образ жизни, сделав более приспособленными к одиночеству, все же естественную природу никто не отменял — дракону всегда был нужен хозяин.       Именно поэтому те существа, которые находились под контролем министерства, часто были слишком агрессивными из-за того что у них сменялось большое количество «владельцев». Магозоологи старались не привязывать к себе драконов и те злились, страдая  от нехватки внимания.        Деймос был лишен Драко, когда тому стукнуло двенадцать. После того, как зверь растерзал на его глазах их собаку, Люциус запретил сыну появляться здесь.       В этот момент Драко впервые задумался, как же дракон сумел протянуть так долго не видя своего хозяина? Он поглядел на Люциуса. Скорее всего, старший Малфой каким-то образом влиял на восприятие образа в голове дракона, может быть, издалека Деймос считал, что это был Драко?       Согнувшись чтобы подобрать с земли флакон, дурмстранговец застыл, когда его взгляд наткнулся на нечто, похожее на человеческий череп. Во рту пересохло и он попятился назад, когда под ногами раздался хруст — Драко даже не мог заставить себя посмотреть, что именно было под ним, но он не сомневался — скелет принадлежал человеку.        Как много было здесь мертвецов, и почему они вообще тут оказались?       — Оборотное зелье прекрасная вещь, особенно, когда надо держать огромную тварь под контролем. Раз в год я применял Империо и оборотное зелье на бездомных магглах, чтобы приволочь их сюда.        Драко мотнул головой, чтобы прогнать из своих мыслей отца. Его раздражало то, как осторожно тот проник в его разум с помощью легилименции. Нарцисса обучила его слишком хорошо.       — Под оборотным зельем они имели мой облик, верно? — задохнулся от ужаса Драко. — Поэтому Деймос еще жив?       — Верно, — вздохнул Люциус. — Я бы не стал этого делать, если бы знал, что в конце мне потребуется именно твой дракон для создания этого эликсира.       — Драконы чуют запах, как ты убедил его в том, что это я был здесь?       — Я продвинутый зельевар и темный маг, Драко, ты думаешь, это было так трудно? Пара тряпок пропитанных твоим потом после игры в квиддич, несколько украденных личных вещей типа мочалки и расчески, и усовершенствованное оборотное зелье готово, даже голос меняется, — он явно был доволен собой, но хотя Драко был впечатлен, он не особо разделял радости.  В итоге это все обернулось им неприятностью.       Люциус вздрогнул, когда раздался очередной хлопок трансгрессии и воздух пропитался тяжестью черной магии. Запахло каким-то удушающим веществом. Он живо поднялся на ноги и распрямился.       Тихие, почти скользящие шаги Волдеморта нельзя было спутать ни с чьими другими. Он двигался подобно змее, с такой же ленивой грациозностью, но в движении читалась смертоносность и опасность. Он будто всегда был наготове выпустить из своей палочки убивающее заклятье с точностью, которой кобра наносила свой удар и прекращала жизнь человека.       Люциус Малфой склонил голову, приветствуя Реддла, и Драко повторил этот жест, опустив руки и переключив внимание с Дейомоса на Темного Лорда.       — Мой Повелитель, все почти готово для ритуала, — раскат грома раздался одновременно с голосом Люциуса и ему пришлось повысить тон. — Драко как раз призывал…       Мужчина замолчал, когда заметил еще три фигуры позади Волдеморта. Долохов держал перед собой Франческу Забини. Женщина выглядела ослабленной и беззащитной. С другой стороны от него стоял низковатый мужчина с темными волосами и черными глазами. Они уже как-то пересекались в Малфой-мэноре, иногда он оставался там на несколько недель.       Арнеус Гранд. Одетый в длинный плащ и какой-то маггловский костюм, он стоял поджав тонкие губы и его взор с неким недовольством заострился на Драко. Люциус сделал шаг вперед и перехватил взгляд на себя. Малфой не скрывал своей неприязни но старался держаться отстраненно.       — Мой дорогой Люциус, надеюсь ты все подготовил и не разочаруешь меня, — прошипел холодно Том Реддл. — Я не имею в запасе большого количества времени, потому как обещал отправиться вместе с моим драгоценным другом на восток.       Драко нахмурился, но ничего не сказал. Он стоял за спиной отца, ощущая как искрился воздух от висевшего в нем напряжения. Его серые глаза наблюдали за тем, как медленно дышала мать Забини. Она так и не позволила сыну принять метку, взамен предлагая финансовую помощь, но Драко знал, что Волдеморту нужно было подчинение итальянских министров магии и контроль над территорией. Согласившись оставить Блейза в стороне, он ожидал от Франчески действий.       Мать Забини имела колоссальные связи, однако она долго держалась и вела двойную игру, оберегая свою родину и сына от зла. Но Темный Лорд был слишком коварен и опасен. По всей видимости, ее пытал Долохов. Ублюдок.       Драко окинул того презренным взглядом, сжав руки в кулак. Какими бы не были ее ошибки, поступать так с этой женщиной было низко. Антонин встретил его взор и криво ухмыльнулся, обнажив ряд пожелтевших зубов. Блондин отвернулся.       — Конечно, Милорд, все уже готово, — Малфой указал рукой на сложенные ингредиенты. — Зелье должно быть свежим, чтобы заклятье сработало.       — Приступай, — приказал Волдеморт. — Драко, как продвигается мое задание? — в его голосе можно было услышать недовольство и едва заметную угрозу.       — Мой Лорд, все идет как нужно, — холодно выдохнул Драко. — Дамблдор будет мертв как раз к концу финала Турнира.       — Отлично, а то я начал сомневаться в твоей верности и великолепных способностях. Северус доложил, что проклятье и так отравляет старика, что стоит добить его убивающим? Но для этого нужна поистине большая сила и желание, — он приблизился к Драко, и его противное дыхание окатило его ледяным паром.       Позади Волдеморта раздался грозный рык и земля задрожала. Деймос поднялся на лапы и распахнул свои громадные крылья. Он вытянул шею и снова предупреждающе зарычал. Волдеморт окинул взглядом дракона через плечо и ухмыльнулся, когда вернул взор на Драко. Тот бесстрастно глядел прямо в эти змеиные красные глаза и свел челюсти, ощущая, как в нем закипала кровь.       — Мой дракон с легкостью увернется от убивающего заклятья, но будет слишком зол и сделает все для моей защиты, — отчеканил Драко, — не советую угрожать мне при нем, Милорд.       — Ну конечно, — фыркнул Волдеморт. — Тварь будет биться насмерть за своего хозяина, — он цокнул языком, — но я не собираюсь вредить ему, ведь именно твой дракон сделает меня бессмертным.       — Практически.       — Нюансы не так важны, никому кроме нас неизвестно, что именно одарит меня вечной жизнью, так что и противоядие никому не в силах создать, — он метнул взгляд на Люциуса, и Драко заметил, как в глазах Волдеморта проскользнула какая-то доля сомнения.       Идея загорелась в его взоре слишком быстро, чтобы он сумел закрыть свой разум окклюменцией. Драко догадался, о чем именно задумался Реддл, когда он медленно поглядел прямо на блондина и хищно улыбнулся.       — Вы не представите мне вашего друга? — нагло поинтересовался Драко. Его ноздри раздувались от злости. — Боюсь, у меня не было времени узнать о нем получше.        — Ах, конечно, — неохотно протянул Волдеморт. — Арнеус Гранд, бывший глава совета министра Великобритании, мой верховный генерал, изгнан за диктаторские идеи, которые не оценили в министерстве.       Темноволосый мужчина приблизился к Драко и протянул свою ладонь. Драко с неприязнью ответил на рукопожатие и скривил губы от того, что кожа его руки была покрыта холодным потом.       — Рад знакомству, ваши способности пригодятся для наших общих целей, — фальшивая улыбка накрыла губы мужчины.       — А у нас с вами общие цели? — усмехнулся Малфой. — Вы же… маггл?       — Какая дерзость!.. — воскликнул яростно Арнеус.       Люциус прекратил варить зелье и обернулся, сверля Драко взглядом.       — Прошу прощения за своего невоспитанного сына, — размашистый подзатыльник от отца вынудил Драко стиснуть зубы. Он ненавистно сжал кулаки и опустил взгляд вниз, когда Люциус одними лишь глазами передал все свое разочарование и недовольство.       — Арнеус по происхождению сквиб, — сочувственно произнес Реддл. — И его ненависть к магглам такая же сильная, как и моя, по всей видимости, отец не посвящал тебя в детали его деятельности?       — Нет, Милорд, я посчитал, чем меньше известно Драко, тем лучше, — вклинился он в разговор. — В стенах Хогвартса много последователей Дамблдора, которые могут пойти на любые уловки, чтобы раздобыть хоть крупицу информации и помочь своему проклятому Ордену, — фыркнул Люциус с отвращением.       Драко поднял глаза на Гранда и криво усмехнулся. Сквиб. Это даже хуже, чем просто маггл. Это ошибка волшебного мира, куда большая, чем грязнокровки. Малфой выпрямился и наигранно изобразил сожаление.       — Прошу прощения, — сквозь сжатые зубы выдавил он.       — Все в порядке, — процедил ядовито Арнеус, — именно мое происхождение помогло мне понять, что этот мир необходимо изменить, чтобы волшебники не испытывали таких страданий, какие выпали мне из-за ошибки моих предков, а в большей степени отца.       «Вы не волшебник», хотел выпалить Драко, но его мысль тут же оборвалась. Он столкнулся лицом к лицу с Люциусом и сдержанно кивнул. Отец ввел его в состояние покорности и потребовал встать в стороне.       Драко ощутил, как капли дождя стали разбиваться об его лицо. Гром с оглушительным треском обрушился на Огненное Ущелье. Деймос взревел вместе с погодой и замахал могучими крыльями.       Волдеморт терпеливо ожидал, когда будет готово его зелье. Он с важным видом крутился возле Люциуса и одобрительно кивал, когда отец что-то объяснял ему о каждом ингредиенте. Драко делал в голове заметки. Ему было нужно запомнить как правильно варить напиток, чтобы со временем создать противоядие, если все же Темный Лорд решит соединить их жизни.       Он наблюдал за состоянием Франчески Забини, иногда встречаясь с ее опустошенным взглядом. Женщина едва держалась на ногах и поскуливала, когда Дорохов тряс ее, как куклу, чтобы она пришла в чувство. Это, казалось, веселило Арнеуса Гранда. Он с наслаждением следил, как она страдала.       Драко не совсем понимал, что вызывало у нее боль, он был уверен, что это были либо невидимые для его глаз последствия круциатуса, либо ее опоили зельем с ядом какого-то животного.       Второй вариант казался ему более верным, потому что кожа в зоне ее шеи и щек была красно-бордовой, покрытой какими-то волдырями. Из тех ядов, о которых было знакомо Драко, так могли действовать несколько: яд акромантула или мантикоры. Последний был крайне смертельным, а так как Волдеморту женщина нужна была живой, то какая-то доля облегчения проскользнула у него по венам. Однако состояние Франчески требовало незамедлительной помощи. Она могла потерять зрение или, еще хуже, лишиться легкого, если вовремя не успеть дать ей антидот.       Драко очнулся, когда Люциус потребовал усмирить дракона и взять у него кровь. Он протянул сыну клинок и угрожающим тоном рыкнул «шевелись», когда позади раздался недовольный вздох Реддла.       Блондин неуверенно шагнул к Деймосу. Он виновато взглянул на дракона и тот, будто ощутив неладное, замотал хвостом. Его дыхание стало быстрым и шумным. Деймос издал предупреждающий рык, когда заметил в руках Драко клинок. Дракон зарычал и оскалился. Он поднялся с земли и вытянул лапы, словно собираясь напасть на Малфоя.       — Успокойся, все в порядке, я не причиню тебе вреда, — убаюкивающий голос Малфоя словно успокаивал дракона, — мне нужна твоя помощь, Деймос, — ласково, будто говоря с детенышем, шептал Драко.       Его осторожные шаги становились все уверенней и уверенней. Вокруг них раздался очередной раскат грома. Дождь усилился. Дракон пригнул голову к камням и принялся рвано хрипеть, будто готовясь к боли.       Блондин чувствовал, как дрожали его руки. Он напрягся, кровь в жилах закипала от того, как он старался успокоить Деймоса. Дурмстранговец не хотел применять сильные заклинания, чтобы, получив кровь существа, сразу же отдать тому приказ лететь как можно дальше отсюда.       Деймос прищурился. Он понимал, что ему не хотели причинять боли, но того требовала ситуация. Когда Драко вознес клинок и нацелился на нужное место, казалось, что вся природа вокруг стихла. Дыхание парня стало неровным и быстрым. Он с размаху вонзил оружие и пробил толстую чешую, кровь забрызгала его лицо и мантию. Дракон взревел и принялся мотать головой из стороны в сторону.       Его громкий рев оглушил всех, в том числе и Драко. Волшебник зажмурился, пытаясь утихомирить существо. Люциус кинулся к сыну и подставил под рану чашу с зельем. Набрав необходимое количество, мужчина постучал по спине Драко и рукой дал сигнал, что этого было достаточно.       Он чуть не стал жертвой тяжелого хвоста, когда зверь зашипел и защитно выпятил грудь, скаля клыки и угрожающе рыча. Волдеморт держал палочку наготове, а Долохов в ужасе следил за зверем. Он отбросил от себя Франческу и та упала на каменную землю. Ее болезненный хрип вылетел из легких и пронесся по воздуху. Драко сжал челюсти.       Антонин направил палочку на дракона.       — Я убью эту тварь! — вскрикнул он от страха.       — Сделаешь это, и новой порций зелья у меня уже не будет, — громко сказал Люциус.       Драко обернулся лицом к Дракону и кинул в него заживляющее заклинание.       — Лети отсюда, живо! В убежище, Деймос! — приказал Драко.       Деймос послушно кивнул и взмахнул крыльями. Ураган от его крыльев был таким мощным, что все едва ли могли устоять на ногах. Под раскаты грома, Деймос с ревом взмыл высоко в небо и уже скоро стал лишь черной точкой, которая затем растворилась в небесах.       Волдеморт злобно уставился на дурмстранговца, но был прерван — Люциус держал в руках чашу и, поклонившись, произнес:       — Ваше тело обретет полную силу, ваша душа станет бессмертной, пока бьется сердце Дракона, — он прервался и сделал глубокий вдох, — любой, кто посмеет отнять вашу жизнь, будет встречен поражением, потому что магия зелья непобедима, лишь правильно сваренное противоядие вернет вас в состояние смертности, однако, ни одному волшебнику, даже мне, такое не под силу.       — Благодарю тебя, Люциус, — прохрипел Реддл, — твоя верность наконец принесла пользу, — он ехидно усмехнулся. — Однако, чтобы я был уверен, что моей жизни ничего не угрожает, я должен перестраховаться.       — Милорд? — уточнил мужчина, непонимающе встречаясь со взглядом суровых красных глаз.       — Теперь, — его шипение разнеслось эхом по ущелью, — приведи мне драконьего принца, — скомандовал холодно Волдеморт.       — Драко вам не нужен, — будто пытаясь переубедить темного волшебника, взмолился Люциус. — Кровь самого сильного дракона будет течь в ваших жилах, вы будете связаны с ним, пока жив дракон будете жить и вы, мой Лорд…       — Откуда нам знать, что однажды вы не захотите предать Темного Лорда? Верность и преданность должны быть доказаны, — ехидно произнес Арнеус Гранд.       — Вашего мнения никто не спрашивал! Моя верность запечатана на непреложном обете, я не собираюсь предавать своего владыку, мерзкий…       — Молчать! — взревел Волдеморт. — Это мне решать! Я думаю, если добавить в зелье кровь твоего сына, это свяжет наши жизни, таким образом, если кто-то попытается влить мне в глотку противоядие, а после — попытается убить, то это погубит нас обоих, — Драко ощутил, как его бросило в дрожь. — Единственный, кто знает рецепт зелья это ты, Люциус, и сварить противоядие подвластно тоже только тебе одному, как бы ты не скромничал. Убивать тебя я не стану, твои способности мне еще пригодятся, но ты выполнишь мой приказ и сделаешь все, чтобы доказать свою верность. Если мои враги схватят тебя, жизнь твоего сына станет платой за твое предательство.       Люциус послушно кивнул.       Он был прав. Драко провел большим пальцем по перстню, что теперь сверкал на его среднем пальце. Блондин ненавистно закричал, когда к нему приблизился Долохов и с силой потащил его к камню, где его ждал Волдеморт. Драко пытался вырваться, спотыкаясь об собственный плащ.       — Будет чуточку больно, щенок, — рассмеялся Антонин.       — Убери свои грязные руки, сука! — заорал Драко, стараясь отпихнуть от себя мужчину. Он упрямо упирался ногами в камни и пыхтел.       — Разве это так необходимо?! На его плечах и так полно забот, — взмолилась Франческа. — Вам не удалось забрать у меня моего сына, а теперь хотите поставить под угрозу жизнь сына Нарциссы Малфой?       — Молчать! — взревел Арнеус Гранд. — Вам не давали слова, мисс Забини. Вы здесь для того, чтобы усвоить урок и начать решать, как уговорить министерство Италии сдаться мирным путем.       — Италия не станет вам повиноваться, чертов сквиб, — прошипела она, и, найдя в себе последние силы, подняла тонкую шею и взглянула прямо в глаза Арнеуса Гранда.       Звук пощечины разлетелся по всему ущелью. Драко в шоке перевел взгляд на отца, но тот молча стоял и сдерживал свой гнев. Волдеморт издевательски расхохотался, и Гранд подхватил его веселье.       — В таком случае, мы передадим вашего сына под полный контроль Темного Лорда, а вас я лично отдам своим ребятам, они изголодались по женскому вниманию, — прохрипел ей на ухо Гранд и потянул женщину за волосы, откинув ее голову назад.       Тонкая струйка крови стекала возле ее губы. Она загнанно дышала, как лань, подстреленная на охоте. Франческа зажмурилась и кивнула, отчаянно пытаясь сдержать слезы.       Драко вздохнул: если она дала свое согласие, то вскоре пожиратели смерти с армией Гранда перейдут в наступление и захватят Италию. Волшебная академия и итальянский лазарет будут уничтожены.       Дальше все было как в тумане: он даже не поморщился, когда Люциус разрезал его ладонь и взял кровь. Драко не шелохнулся, когда пред его глазами зелье вспыхнуло и заискрилось с удвоенной силой. Он молча и без возражений сделал глоток, а затем смиренно ждал, когда Темный Лорд завершит ритуал и обретет невероятную силу.       Безысходность витала в воздухе. Она пахла мерзко, отравляла легкие Малфоя.        Они проиграли этот раунд, но Драко мысленно дал себе клятву, что сделает все возможное, чтобы ход игры изменился.