Дьявол существует, и это не просто карлик с хвостом и рогами, он очень красивый. Ведь он падший ангел, когда-то он был любимцем Господа.
Неделя пролетела словно месяц. Однотипные дни вгоняли девушку в тоску. Каждый день был похож на предыдущий. Айси все время проводила в постели или на подоконнике, разглядывая сад, который было видно из большого витражного окна. Созерцание цветущих деревьев, огромных клуб, усеянных яркими цветами, хоть как-то скрашивало её серые будни. Само окно открывалось ключом, а витраж не позволял видеть то, что происходит в покоях, оставляя тем, кто снаружи, созерцать лишь размытый силуэт. Естественно, было ещё одно, большое окно, пропускающее в помещение волны солнечного света, но перед уходом Валтор всегда плотно зашторивал их– подходить к нему ей запрещалось. Она и не пыталась. Единственным плюсом её положения было то, что граф не трогал её. Все эти дни он возвращался поздно, с утра до ночи просиживая в кабинете вместе с другими графами и министрами, обложившись свитками с отчётностью, а Айси, которую мучали кошмары, едва заслышав звук открываемой двери, притворялась спящей, запахнувшись в большую мужскую рубашку, снятую с плеча её мучителя. Выйти из покоев она не могла из-за отсутствия ключей. В одно и то же время Жаклин приносила ей еду, но почему-то не заговаривала с ней: быстро ставила поднос на столик и с такой же скоростью скрывалась за дверью. Щёлкал замок, и Айси опять оставалась одна, вслушиваясь в звуки, издаваемые полным жизни замком. Сегодняшний день выдался на редкость дождливым. Крупные капли стучали о стекло, ещё больше нагнетая обстановку. Девушка сидела в кресле, поджав под себя ноги, и аккуратно ела маленькую жаренную птичку в кисло-сладком соусе. Она всё ещё не могла привыкнуть к такой роскошной пище, считая такую вкуснятину сном или разыгравшимся воображением. Рубашка всё время сползала, открывая вид на тоненькие плечи. Рассчитывая, что у неё есть ещё много времени, она не спешила заканчивать свой обед и просто наслаждалась им словно ребёнок. Стараясь хоть как-то себя развлечь, девушка напевала простенькую деревенскую песенку перед тем, как откусить очередной кусочек. За своим занятием она не заметила, как открылась дверь. Возвращаясь с очередного заседания, Валтор раздражённо просматривал очередной отчёт на свитке из тончайшей бумаги. Цифры категорически не хотели сходиться. Это-то его и выводило из себя. Графу совсем не хотелось проводить каждый вечер, заперевшись в душной комнате с канцлерами и министрами. Такому досугу он с удовольствием предпочел бы развлечения со своей пленницей, но его прямые обязанности заставили забыть об этом. Изначально мужчина рассчитывал, что отчёты будут закончены в течение двух дней, но прошла уже неделя, а они, можно сказать, не сдвинулись с мёртвой точки. Конечно, он не спал ночами, но даже то, что он просиживал за этими книгами ещё и по полночи, не помогало. Остановившись у своих покоев, он прислонился к двери, прислушиваясь. За дверью раздавалось приглушённое пение. "Развлекается"– хмыкнул мужчина про себя, открывая дверь. Едва увидев Фортескью Айси замолчала, уставившись на него большими от удивления глазами, в зрачках которых плескался страх. Рука, сжимающая ложку, так и застыла над тарелкой. Девушка с видом затравленного зверька следила за каждым движением мужчины. Тот сел напротив неё, швырнув свиток на стол. Свободной рукой Айси спокойно отодвинула его от тарелки, стараясь не показывать своего страха. –Чем занималась целый день?–первый нарушил тишину граф Фортескью,–Ты ешь-ешь, не останавливайся –Я.. Я...- девушка запнулась, опуская глаза,–В окно смотрела,–спустя почти минуту продолжила она,–В маленькое... Цветное... –Очень интересное занятие,–мужчина налил вино в бокал, к которому девушка так и не притронулась,–Может, тебя научить грамоте? Хоть какая-то польза от тебя будет. –Я умею,–сжимая в руках ложку, ответила беловолосая,–Считать умею, читаю плохо... –Считать?–граф рассмеялся, обнажая клыки,–Сомневаюсь, что такая как ты умеет считать. Ну ка, раскрой свиток, посчитай, если найдешь ошибку, то я выполню одно твоё желание,–мужчина встал и протянул ей перо с чернилами и чистым свитком. Дрожащими руками Айси схватила свиток. Ее взгляд бегал по цифрам. Мозг лихорадочно вспоминал всё, чему её учил отец. Периодически окуная кончик пера в чернила, она выписывала на отдельный лист сомнительные числа. Простая работа, не требующая умственных способностей, сыграла с ней злую шутку– она забыла много тонкостей счета, но через полчаса девушка начала вспоминать и понимать, что же на самом деле не так. Колонка цифр росла, а вместе с ней и надежда на спасение, ведь ее единственным желанием была лишь свобода. Всё это время граф Фортескью неустанно наблюдал за ней, расположившись на кровати, с которой ему открывался идеальный вид на своё сокровище. Хмурое лицо, кончик языка, высунутый от усердия, перепачканная в чернилах рука: всё это забавляло его. Валтор был уверен, что девушка лишь хвалилась перед ним, пытаясь набить себе цену, ведь зачастую барышни такого бедного происхождения, как она, не умели сложить единицу с тройкой. Хотя у Айси была хорошо поставленная речь, когда она не заикалась от страха и не молила о пощаде. Возможно, она была бы хорошим собеседником, но его это особо не волновало. –Вот, у вас не сходились несколько колонок, от этого в итоге получалась не та сумма,–девушка протянула свиток мужчине, который развалился на простынях,–Советую проверить, куда уходит ваш хлопок и запасы зерна, их слишком много для таких показателей. –Дай-ка посмотрю,–Валтор прошёлся по цифрам, быстро складывая их в уме,–Действительно... Где ты этому научилась? Присаживайся и расскажи мне. Айси аккуратно села на край кровати, оставаясь на расстоянии от мужчины, но тот притянул её к себе, усаживая на колени и не обращая внимания на её робкие протесты. Девушка в двух словах рассказала об отце, с детства обучившем её кое-какой грамоте, и замолчала, комкая ткань рубашки. Фортескью молчал, его пальцы то сжимали хрупкое предплечье, то поглаживали тонкую шею, заставляя её вздрагивать. Девушка всё пыталась потребовать выполнение своего желания, но никак не могла решиться сказать и слово. Со стороны казалось, что она привыкла к своему положению, но каждое движение и слово графа приводили её чуть ли не в панику. Когда с её плеча стянули рубашку, Айси побелела от ужаса. –Идём, я тебе кое-что покажу,–Валтор поднял её на руки и пошёл в сторону ванной комнаты,–Хочу, чтобы ты поняла, что чувствуешь во время обеда,–загадочно произнёс он, улыбаясь. В ванной было прохладно. Граф аккуратно опустил её напротив большого позолоченного зеркала. Плитка неприятно холодила босые ноги. Айси взглянула на своё отражение и удивилась: её глаза были такого же льдисто-голубого цвета, но они излучали лишь страх, несобранные волосы в буйстве лежали на плечах, а кожа, казалось, стала ещё бледнее, так, что было видно каждую венку. Позади, прижавшись к ней, стоял граф Фортескью. Его стройный стан излучал великолепие и силу, такую пугающую, но в то же время манящую. Уверенным движением он оттянул воротник рубашки, оголяя острое плечо. Попытки вырваться не увенчались успехом. Мужчина схватил её за челюсть так, чтоб она не могла смотреть никуда кроме зеркала. Щелчок в районе подбородка дал знать о дальнейшей возможной боли. Гладкие клыки, дразнясь, коснулись нежной кожи и медленно вонзились в неё, выпуская поток тёмной крови, окропивший белоснежную ткань. Девушка вскрикнула. По её телу прошлась крупная дрожь, боль быстро сменилась удовольствием, но от этого не становилось менее страшно, даже наоборот– такая реакция организма пугала ее. Разум сопротивлялся происходящему, а тело будто просило ещё, желая получить ещё больше вампирского яда. Граф что-то прошептал ей, оторвавшись от своей трапезы: кажется "Смотри", но она не расслышала. Айси взглянула в зеркало и не узнала себя. Её лицо было красным от блаженства, а из глаз градом текли слезы. Она ощущала, как оно растекалось по венам, от чего она чувствовала каждую клеточку своего тела, но в тоже время липкий страх окутывал её с ног до головы, вплетая в свою паутину. Айси поняла, что граф Фортескью не отражается в зеркале, что прибавило страха. Внезапно её отражение начало меняться. Белоснежные волосы медленно потемнели, принимая медно-рыжий оттенок, черты лица стали мягче, высыпали веснушки. Из зеркала на неё смотрела Блум. Хитрый блеск в её глазах совсем не подходил к происходящей ситуации. –Буду ждать тебя здесь,–шепнула она и растворилась полупрозрачной дымке. И вот Айси снова видит своё заплаканное красное лицо. Валтор всё так же не отражается в зеркале, как бы она не хотела обратного–её мозг никак не хотел воспринимать такое. Она видела себя в странном зажатом положении в пустой ванной комнате, а из плеча тоненькой струйкой текла кровь, маленьким ручейком уносясь по ложбинке между грудей куда-то под рубашку и жадно впитывалась в тонкую ткань. Зажмурив глаза, она тихо молилась, чтоб всё это поскорее закончилось, хотя не сомневалась, что от силы прошло пять минут. Шёпотом моля прекратить, она опасалась новой порции боли, боясь разозлить своего мучителя. Айси ещё не понимала, что вся ее жизнь потихоньку превращалась в игру под названием "Не прогневи, если хочешь жить". Фортескью повернул её к себе лицом и впился в шею, оставляя неглубокие укусы–дурманящая кровь вскружила ему голову, пробудив животные инстинкты. Жажда требовала ещё и ещё, хотела насытиться полностью. Он выпил слишком много. Валтор толкнул девушку к большому трюмо, Айси больно ударилась о холодный мрамор, которым оно было покрыто. Флакончики с маслами упали на пол и с грохотом покатились в разные стороны. Один из них разбился, и комната наполнилась ароматом роз с примесью чего-то, чего нельзя было разобрать, лишь отдалённые нотки железа наводили на неприятные мысли. Айси дёрнулась в сторону, рассчитывая вырваться из цепких лап вампира, но её пригвоздили к столу, приложив затылком об него же. Неприятная слабость накрыла её тело, мешая оказывать достойное сопротивление. Граф навалился на неё, заламывая руки, и продолжал покрывать тонкую шею кровавыми поцелуями, хаотично прокусывая кожу. Он опустился ниже, резким движением разрывая ткань на рубашке, жемчуг, заменяющий пуговицы, с дробным стуком покатился по мрамору. Слабые попытки вырваться были полностью проигнорированы. Валтор прикусил горошинку соска, заставляя девушку закричать и выгнуться дугой от адской боли. Мужчина спустился ниже, оставляя укусы на животе, рёбрах, руках, не выпуская и капли своего яда, от чего боль чувствовалась явственней. Айси била его ослабевшими руками куда придётся, но её действия лишь добавляли масла в огонь. Резким движением граф перевернул её на живот, срывая остатки ткани, и впился в плечо, жадно глотая кровь. Его рубашка уже валялась на полу бесформенной кучей. Мощный торс был испещрен шрамами, а на руках от напряжения вздулись вены. Он обманчиво нежно провёл ладонями по мелко-вздрагивающей пояснице и двумя пальцами скользнул между ягодицами. Девушка протестующе дёрнулась, но маг заломал ей руки за спину. Оглянувшись, он закрутил обрывки рубашки, создавая импровизированный жгут, и, сцепив запястья Айси в неудобном положении, туго связал их. Ещё одного куска хватило на самодельный кляп– он был просто грубо и как можно глубже воткнут в рот. Теперь Валтор был уверен, что она будет меньше действовать ему на нервы своим сопротивлением. Длинные пальцы медленно вошли в сухое лоно, травмируя его. "Так дело не пойдёт"–мелькнуло у него в голове. Рука сама нашарила флакончик с маслом. Колпачок слетел, Айси почувствовала прикосновение холодного к коже, в нос ударил едкий запах роз. –Смотри,–прорычал граф, намотав белоснежные волосы на руку, он потянул их на себя. Одновременно с этим он вошёл резким рывком, заставляя девушку выгнуться дугой, ускоряя темп с каждым толчком. На секунду она, не в силах даже кричать, задохнулась от резкой боли, пронзившей низ живота, из глаз брызнули слезы. Масло неприятно хлюпало с каждым движением и жгло, мысли путались, руки ломило, а сама Айси мечтала, чтобы её убили во время этой пытки и желательно прямо сейчас– выносить такое было просто невозможно. Граф будто озверел, вжимая хрупкое тельце в скользкий мрамор, оставляя быстро темнеющие следы от пальцев на тонкой талии, покрывая укусами, казалось, каждый сантиметр нежной кожи. С каждым новым резким толчком девушка вскрикивала, каждый раз все тише и тише– голос сорвался, и вместо криков слышалось слабое поскуливание раненного животного, смирившегося со своей участью. А что ей ещё оставалось делать? Ни кричать, ни отбиваться не было сил и возможности, оставалось только ждать и беззвучно плакать. –Смотри,– повторил граф, сжимая подбородок девушки,–Смотри,–ещё раз прошептал он, кусая шею. Айси зажмурилась, боясь увидеть в зеркале то, что будет преследовать её в кошмарах долгие дни, заставляя просыпаться в холодном поту и опасаться каждого прикосновения к себе. Она попыталась сосредоточиться на чём-нибудь, как это делала, работая в тавернах, пока выслушивала пьяные речи красноносых стариков, обычно это помогало выйти из реальности, но поможет ли сейчас? Нет. Мысли, казалось, пустились в пляс, перескакивая с одного на другое, будто гаденько ухмыляясь и издеваясь над ней. Еще час прошел для Айси словно в аду. Фортескью будто выкачивал из неё жизненные силы, а сам ни капельки не устал, вгоняясь всё с той же силой, продолжая "помечать"свою жертву. Последние фрикции были особенно болезненными, Валтор ускорился до бешеного темпа и конечным жёстким толчком излился в неё. Мужчина рухнул на девушку, тяжело дыша, с его лба капал пот, а волосы растрепались, но он был чертовски доволен собой–он взял, что хотел, утолил свою жажду. Застегивая пуговицу на штанах, Фортескью наблюдал, как девушка, лишившись поддержки, медленно оседает на пол, дрожа всем телом, как последний лист на ветру. Мужчина подошёл к ней, аккуратно вытащил обрывки рубашки изо рта, разглядывая потерянное лицо, то как опустошенный взгляд блуждал по комнате, стараясь не смотреть на него, а губы мелко подрагивали, говоря о новой порции слёз, одним движением развязал руки, которые безвольно повисли за спиной, и потрепал девушку по волосам. –Ты мне ещё спасибо скажешь,–ухмыльнулся он, поднимая её на руки,–Вызову лекаря, и ты будешь, как новая. Как новая... Айси чувствовала себя фарфоровой куколкой, которую нерадивый ребёнок смахнул со стула, и теперь плачет родителям, чтоб её починили, а они успокаивают и обещают сделать всё, что нужно, лишь бы их чадо могло и дальше получать то, что хочет. Как оказалась в кровати, она не поняла, лишь накрылась одеялом с головой, прежде чем провалиться в небытие. Опять та же самая комната, залитая солнечным светом. Блум сидит в кресле, с явно скучающим видом перелистывая пожелтевшие страницы. Айси оглядела себя с ног до головы. Платье из голубой ткани сидело как влитое, а на теле не было и следа от надругательства. В голове девушки мелькнула мысль о том, что она хочет остаться в этом месте навсегда. Хоть она и была здесь всего два раза, могла сделать вывод, что в обители Блум нет места горю и боли. Понятно, почему она остаётся здесь. А может, это Рай? Слишком много вопросов и размышлений. Айси подошла к Блум и села в свободное кресло. –Я рада, что ты смогла прийти, уже думала самой идти за тобой,–Блум захлопнула книгу,–Ты что-то хочешь знать, не правда ли? –Да,–Айси сжала в руках ткань платья,–Что случилось с тобой? То же, что и со мной? –Можно и так сказать, но моя участь была хуже твоей, ты будешь жить, а я моя жизнь закончилась, несмотря на бессмертие,–Блум вскочила, рыжие локоны взметнулись,–Я распрощалась с человеческой жизнью против своей воли, вытерпела обращение в вампира и...– она замолчала, Айси решила не нарушать тишину, надеясь, что неловкая пауза прекратится сама собой,–Я не прожила и года, будучи такой, как он, и граф Фортескью решил, что я не нужна его кругу. –Я не понимаю,–честно призналась Айси,– Ты же отказала ему, он после этого обратил тебя в такую, как он?–она боялась произнести имя его настоящей сущности. –Да, отказала, но после безвременной кончины моего будущего жениха, Ская, он оказался рядом, и я повелась на его чары, Валтор умеет быть обаятельным, когда это ему выгодно,–её собеседница не смогла устоять на месте и упала в кресло, яростно взмахнув платьем,–Изначально я думала, что я действительно важна для него, что он меня любит, но поздно поняла, что я всего лишь пешка в его игре. Я не прошла ритуал, и от меня избавились, как от отребья –Я всё ещё не понимаю,–Айси смотрела на неё растерянными глазами,–Ты же работала служанкой в доме Фортескью, как ты оказалась его приближенной? Он обещал отомстить за отказ, а ты говоришь, что согласилась... –Это запутанная история,–Блум посмотрела на неё странным, полным решимости взглядом,–Но помоги мне отомстить, помоги сорвать ритуал, спаси невинное дитя. Я всё тебе обьясню. Нет!–девушка вскочила,–Лучше покажу! Дай свои руки!–она схватила Айси за запястья и закрыла глаза. Комната закружилась вокруг них, стала тягучей, словно патока, и поменяла свой облик. Вместо уютной, полной солнечного света комнаты, торжественный зал со стенами из холодного камня, украшенными гобеленами. Длинный стол из светлого дерева, такие же стулья, серебряная посуда, и всё с гравировкой в виде ветвистой буквы D. Судя по огромным настенным часам было время обеда, и небольшая семья Домино трапезничала в абсолютной тишине. Блум сидела по правую руку от матери, напротив методично прожевывала каждый кусочек блондинка с приятным лицом, она выглядела старше Блум, и не трудно было догадаться, что она и есть её старшая сестра, которая вышла замуж и уехала. Она будто ждала чего-то, изредка посматривая то на отца, то на мать. Мужчина с тёмно-каштановыми волосами и небольшой бородкой выглядел раздражённо, но не старался подавать вид, рядом с ним сидела рыжеволосая женщина, похожая на Блум, с беспокойством поглядывающая на мужа, время от времени похлопывая его по руке и ободрительно улыбаясь. Затем комната поменялась опять. Большой бальный зал, освещённый, казалось, тысячами свечей, так всё искрилось. Дамы в пышных платьях и мужчины в дорогих камзолах–все были в карнавальных масках. Бал-маскарад начался полчаса назад, и еще не все гости успели подойти. Полупустой зал выглядел просто великолепно, Айси не могла отвести от него взгляд, пока Блум не указала ей на высокого мужчину. Граф Фортескью стоял, облачённый в тёмный костюм из дорогой ткани. Фиолетовая маска выгодно оттеняла холодные глаза, смотревшие на всех с одинаковым равнодушием, но едва среди напудренных париков мелькнули рыжие локоны, как его взгляд поменялся. Валтор улыбнулся, как-то хищно, так улыбается дикий зверь, пантера, почуявшая антилопу, готовую попасть ей в лапы. Протиснувшись сквозь толпу, мужчина наконец добрался до Блум, одарив её ослепительной улыбкой, склонился в почтительном поклоне и поцеловал маленькую ручку. Рядом с ним младшая дочь семьи Домино выглядела особенно по-детски. Перекинувшись несколькими фразами с родителями, она вышла вместе с Валтором в сад. Айси с настоящей Блум пошла за ними, и застыла от удивления. Это был тот самый сад, на который она смотрела каждый день из витражного окна. Валтор перенёс своё поместье в бывший дом четы Домино. Можно было лишь удивиться, как быстро такое светлое место превратилось в мрачную обитель Фортескью. Между тем граф уводил маленькую графиню всё глубже в сад, в сторону фонтана с ракушками, обвитыми лотосами, что-то увлечённо рассказывая. Девушкам пришлось перейти на быстрый шаг, чтоб не упустить их из виду. –О, я уверен, дорогая моя, что наш глубокоуважаемый Скай сейчас на небесах, ведь он был благочестивым юношей,– вещал Фортескью, – Я сделаю всё, что в моих силах, чтоб вы больше не грустили, я подарю вам всё, о чем вы мечтаете и всё, о чем вы даже и не смели мечтать –Аминь,–Блум склонила голову, скрывая слезы, заблестевшие на ресницах,–Бедняжка Диаспора совсем потеряла рассудок, мне её так жаль –Я думал, что вы её на дух не переносите, она всё же пыталась увести вашего жениха,–ухмыльнулся Валтор, он явно знал больше, чем остальные. –Да, но её судьба не может оставить меня равнодушной, граф Фортескью, – честно призналась его спутница,– Я понимаю её, ведь не только Диаспора потеряла любимого в ту страшную ночь. –Дорогая моя,– граф аккуратно усадил свою будущую невесту на бортик фонтана,–Чего вы хотите? –Я не поняла вашего вопроса,–голубые глазки удивлённо распахнулись. –Чего вы хотите? –повторил он, склоняясь над ней,–Славу? Богатство? Вечную жить? Хотели ли вы жить вечно, любовь моя? –Я... –девушка запнулась, – Конечно, как и все я желаю жить вечно, но это невозможно, если только вы не прячете под камзолом философский камень,– улыбнулась она Валтор наклонился ещё ближе, но что он сделал, Айси разглядеть не смогла– маленькие пальчики закрыли ей глаза, не давая смотреть, но уши ей так и не закрыли. Крик, полный боли, огласил округу, но он так же неожиданно оборвался, как и начался. Девушка аккуратно убрала пальцы с лица и оглянулась. Блум, прибывшая с ней, стояла, зажмурив глаза, и кусала губы, сдерживая всхлипы, а Блум из прошлого билась в тихой агонии на руках графа Фортескью. Он обрёк её на вечную жизнь и вечные страдания. В его глазах маленьким огоньком теплилась любовь, заставляя Айси запутаться окончательно в происходящем. –Достаточно,–шепнула её спутница, хватаясь за бледные ладони. Опять та же уютная комната. Блум сидит в кресле, напустив на себя маску полного безразличия, но её глаза то и дело бегают с клетки для кролика на семейный портрет Домино, который Айси поначалу и не заметила. –Честно сказать, я окончательно запуталась,–Айси решила нарушить тишину первой,– Граф Фортескью делал это из каких-то побуждений или из любви к вам? –Он любил меня, как хищник любит хорошую дичь. Я была нужна ему, но не справилась, не оправдала ожиданий,–Блум спрятала лицо в ладонях,–Он вернул меня обратно в дом, опозоренную, понимаешь? –А твоя семья? Граф говорил, что...– девушка решила задать давно мучавший её вопрос. –Да, всё так и было, Дафна вышла замуж за этого простяка Торена, кузена Ская, папа совсем пристрастился к азартным играм, и самое ужасное, что после моего возвращения стал играть с Валтором, но ему не везло в картах, и вскоре наш дом отошёл к этому исчадию ада, мы переехали в убогий домишко, вскоре отец повесился, –девушка так и не отнимала ладоней от лица,–Я нашла работу. Бессмертие не идёт вместе с богатством. Мама стала совсем плоха после смерти отца. Её и раньше мучали мигрени, но приступы усиливались чуть ли не с каждым днём. Мамы не стало зимой, перед моим день рождением. Я поняла, что мне нужна такая работа, где я смогу проживать, чтобы накопить на нормальный дом или комнату. Так мне пришлось устроиться к графу Фортескью. Он дал мне бессмертие, он и забрал. Тело в реке не моё, это другая его жертва, бедняжка Мари, мы работали вместе в таверне. Я закопана за церковью. Меня похоронили ночью, проведя все ритуалы против моего возможного воскрешения, ведь я нечисть. Айси стояла, не в силах сказать и слова. Эта ужасная история просто выбила почву у неё из-под ног. Пережить такое, лишиться всего и умереть такой смертью–всё это не укладывалось в голове. Девушка аккуратно обняла Блум, поглаживая мягкие волосы, сама не замечая, как начала плакать. Графиня обвила её руками и уткнулась в плечо, тонкая ткань платья быстро намокла от слез. –Тебе пора идти, –шепнула она, – Мы были вместе слишком долго. До свидания, моя дорогая, я буду в зазеркалье Айси очнулась. Её раны были тщательно обработаны, на особенно глубокие были наложены повязки. Голова раскалывалась, тело ломило и не хотело слушаться. С огромным усилием девушка повернула голову и увидела букет пышных красных роз, источающий яркий аромат. Записка рядом с ними была поставлена так, чтоб её можно было прочесть без особых усилий.Спасибо за ночь, mon trésor
Розы будут преследовать её вечно.