Цена одной ночи

Свой дневник Джим спрятал под ветровку, прижимая руками к груди, к сердцу. Самое, черт возьми, дорогое, что у него сейчас было. Самое важное. Вряд ли, конечно, эта тетрадочка имеет хоть какое-нибудь значение для кого-то, кроме него и Морана, но желание снова спрятать ее в надежное место не покидало Мориарти. Снайпер назвал этот список смыслом жизни. Так и было, а конечной целью был один единственный человек. Имя которого жирным крестом было отмечено на тонкой страничке. Имя которого предстояло узнать. Посетить? На ум снова приходили не особо приятные мысли, подобные тем, что возникли, когда Себастьян привез его за костюмом. Парня вообще удивило то, что киллер так легко отпустил его одного. Здесь ведь всегда людно, легко затеряться в толпе. Он начал доверять ему? Мориарти внутренне одернул себя. Снова фантазии. Снова. Себастьян явно просто решил, что ему не выгодно убегать от него. И правда ведь не выгодно. Поэтому он даже не стал спрашивать об этом, тем более, что Моран уже и сам все сказал, будто снова влезая в мысли Джима. - Я смогу воспользоваться этим временем после? Брюнет взял свой стаканчик, усиленно следя за тем, чтобы не коснуться при этом грубоватых пальцев мужчины. Он сделал глоток, задумываясь и чувствуя, как горьковатая горячая жидкость оставляет приятное послевкусие на чуть обожженном языке. Другой рукой юноша еще крепче прижал к себе дневник. - Лично мне здесь ничего не нужно. Конечно, мы можем пройтись по магазинчикам, если ты сам хочешь приобрести что-нибудь по мелочи,- парень чуть скривил губы в усмешке.- Тебя ведь не парк привлекает, я так понимаю? Тем более, что он здесь хиленький. - Меня здесь ничего не привлекает, и ничего я приобрести я не хочу, предложение было нацелено на твой интерес к месту, где ты проводил выходные, - Моран скептично вскинул брови, глянув на Джима, слегка раздражённый сочащейся из его слов неприязнью, догадываясь о том, что тот имеет в виду. Только теперь он заметил, что парень крепко прижимает что-то к груди. Напряжённый, несколько взвинченный, с каким-то диким параноидальным взглядом, точно у него вот-вот отберут эту вещь. Мужчина с некоторой несвойственной ему неловкостью попробовал разрядить обстановку: – Твою «прелесть», - последнее слово он попытался хрипло прошипеть, пародируя известного персонажа. – Действительно отберут, посчитав, что там у тебя крупная сумма, если ты будешь так дёргаться. Расслабься. Себастьян в дополнение своим словам опустил руку на плечо Джеймса, сделав несколько массажирующих движений, замаскировав их под ободряющие похлопывания, хотя он сомневался, что в подобном месте кто-нибудь придаст значение или потратит силы и время на реакцию на подобную ситуацию. - Пойдём, раз уж нам здесь нечего делать. И да, ты сможешь воспользоваться этим временем, когда я найду это уместным, - попивая кофе, Себастьян направился в сторону выхода из метро, размышляя над тем, что не помешало бы вызвать в Мориарти в этот день по возможности больше положительных эмоций или хотя бы действительно заставить расслабиться, так как дальнейшая совместная работа могла обратиться во что-то крайне утомительное, учитывая агрессию парня; к тому же, полковник в общем-то предпочитал не работать в команде, а если и случалось, то старался это делать на расстоянии. Моран слишком часто напоминал ему о прошлом. Третий раз за сегодняшний день. Никто не должен просто так трепать его воспоминания. Самые дорогие воспоминания. Джеймс бросил на мужчину взгляд, в котором сам почувствовал злобу, но как только он увидел выражение лица Себастьян и услышал его... шутку, недовольство смела волна удивления. Парень никогда бы не подумал, что тот способен на что-то совершенно обыденное и обыкновенное. Привыкший к искусным остротам Морана, Мориарти был по истине ошеломлен этим фактом - Себастьян может говорить банальщину. Может, черт побери. И это отвлекло Джима от всех прошлых мыслей. А следующее действие мужчины снова вернуло мальчишку в реальный мир. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отпрянуть, как это было в машине. потому что в голове снова набатом било: "Он играет". И следом - другая мысль о том, что изначально его все же купили как шлюху, а не как хорошего собеседника. И Джим стоял, принимая эти касания, которые все же отзывались в нем приятными ощущениями. И этот контраст тела и мыслей сражал наповал. Мориарти еще никогда не боролся сам с собой. Но все бывает впервые. Брюнет сделал шаг в сторону, пропуская мужчину. Он сделал еще два глотка, обжигая губы и чуть морщась, и последовал за киллером, молча принимая к сведению его условия, касающиеся свободного времени. Себастьян не стал и не захотел настаивать на разговоре. Он молча прошёл к машине, по пути выбросив в урну стаканчик с недопитым кофе. Мужчина не собирался разыгрывать из себя клоуна, чтобы заполучить необходимые ему положительные эмоции в исполнении Джеймса. Конечно же, он планировал некоторые действия, но они, по его мнению, не носили увеселительно-развлекательный характер, наполненный нелепым гримом и звоном бубенцов на шутовском колпаке, а являлись скорее показателем временного решения Морана и его серьёзности, насколько она возможна при подобной сделке. При удачном раскладе два его следующих хода должны стать первым толчком к его понижению, как минимум, на полбалла по шкале отвращения. Полковник ехал с превышенной скоростью, однако на дорожный патруль до самого Лондона не натыкался и лишь в городе заметно снизил скорость прежде, чем попасть в объектив первой камеры наружного наблюдения, ведь городские записи просматриваются гораздо внимательнее, чем загородные. Он предпочёл молчание, так как решил, что в нынешней ситуации даже сказанное без умысла воспримется Джимом в штыки, а этого пока следовало бы избежать. Джеймс на мгновение остановился у машины, допивая свой кофе. Он не особо любил пить такой кофе - напиток из автомата напоминал о ночах, проведенных на улице, и о нескольких мелких монетах, позвякивающих в кармане. Не самое приятное время. Джим не стал подходить к урне, бросив стаканчик со своего места. Докинул. Как говориться, "удар - гол". Вот уж действительно, было, чем гордиться. Юноша сел в машину, сразу почувствовав, как звенит тишина, струной натянутая между ним и Себастьяном. В голове снова закрутился тот злосчастный вопрос: о чем сейчас думает снайпер? Брюнет постарался тут же выбросить его из головы. Не получалось. Мориарти чуть опустил стекло и снова откинул назад сиденье, надеясь, что хоть ветер выбьет из него все мысли. Для надежности он потянулся к магнитоле и включил первую попавшуюся радиостанцию. Песня оказалась знакомой, отвлекающей. Ветер, музыка, расслабленная поза - все, что было нужно для того, чтобы хоть ненадолго забыть, во что вляпался. До Лондона они доехали довольно быстро, что не могло не радовать. Джим всего лишь пару раз бросил взгляд на Морана, убеждаясь в том, что мужчина полностью увлечен дорогой. В городе Моран отвлёкся от размышлений о том, каким образом он собирается совмещать свои основные, поступающие с разнообразнейших сторон, заказы и планы с чёрти каким количеством заказов от Джима. Естественно, он с должной серьёзностью отнёсся как к одним, так и к другим, но начинал понимать, что он пытается взвалить на свои плечи слишком многое, учитывая необходимость сохранять свой неколебимый и независимый до этого статус в криминальных кругах. Впрочем, отступать было поздно в этой ситуации, ведь иначе пришлось бы признать поражение, пойти на попятный, а полковник к такому не привык. Уже темнело, когда Себастьян припарковал машину в Брикстоне у небольшого вытянутого трёхэтажного здания. Впервые за всю дорогу мужчина глянул на Мориарти и как-то хитро улыбнулся. - Не отставай от меня и никаких имён, - предупредил он, резко разорвав тянувшееся на протяжении всего пути молчание, и вышел из машины. Район Брикстон – не самый тихий уголок на планете. На это намекали даже острые и агрессивные взгляды лиц самых различных национальностей, столпившихся у здания соседнего от того, куда направился Моран, оценивающие как машину, так и её владельца с пассажиром. - Там находится один из крупнейших поставщиков марихуаны с приемлемыми ценами, которую эти ребята, стоящие ныне в своеобразной очереди, растаскивают во все подворотни Лондона, - тихо объяснил Джиму Моран, проходя в помещение со скрипящей, но всё ещё крепкой дверью. То, что Моран не собирался посвящать Джеймса в свои планы, стало понятно еще тогда, когда он выпроводил его из машины, оставшись делать "некоторые поправки". Но когда Мориарти заметил, что едут они отнюдь не к дому Себастьяна, стало немного не по себе. Район действительно был не из лучших. И бывать здесь раньше Джиму не приходилось. От какой-то недоброй улыбки мужчины сердце гулко стукнулось о ребра, пугая своего обладателя еще больше. Главное не показывать беспокойство внешне. Услышав предупреждение Себастьяна, брюнет лишь кивнул. Взгляды толпы хмурых людей, одетых почти так же, как сам Мориарти, а некоторые и хуже, лишь прибавляли тяжести на сердце, заставляя сделать робкий шаг ближе к Морану. Не показывать внешне. Не показывать. - Отличное местечко,- фыркнул парень, проходя следом за Себастьяном.- Там - марихуана. А здесь что? Перед ними предстал короткий коридор, тускло освещаемый единственной лампой дневного света и утыкающийся в две лестницы: одну ведущую на следующий этаж, другую – в подвальное помещение. Присутствовало также несколько дверей, но Себастьян проигнорировал их, ступая на лестницу на второй этаж. - Внизу ты отыщешь неплохо оборудованные залы с краденными и почти не краденными антикварными вещицами, - ответил Моран, неспешно поднимаясь, отмечая, что Джим на удивление послушно следует за ним, поскрипывая старыми половицами. – А мы направляемся к тем, кто примет твои заявки на новые документы. Я ведь говорил, что тебе они необходимы. Оказавшись на втором этаже, они наткнулись на выделяющуюся среди всего этого затхлого полумрака металлическую дверь с кодовым замком и подсветкой для него. Себастьян ввёл код и открыл её, теперь пропуская вперёд парня. В вытянувшемся перед ними длинном коридорчике атмосфера совершенно не соответствовала той, которую они встретили при входе в казалось бы заброшенное здание. На стенах красовались однотипные светильники, которые были в состоянии в полной мере осветить каждый угол помещения, пол был отделан дорогим паркетом, окна начисто вымыты, а стены обклеены, пусть и отдающими безвкусицей, но новыми обоями, даже какой-то довольно опрятного вида мужчина указал на наличие среди всего этого признаков жизни, мелькнув за одной из восьми дверей, протянувшихся вдоль правой стены. - Подожди меня у окна, - произнёс Себастьян и, нарочно коснувшись плеча Джеймса, скрылся за четвёртой дверью. Джеймс оглядывался по сторонам, но не слишком резко, чтоб не привлекать ничье внимание. Он улавливал каждое слово Себастьяна, послушно следуя за ним. Постепенно появилось ощущение, что все вокруг - съемки какого-то голивудского боевика: марихуана, краденный антиквариат, поддельные документы, двери с кодовыми замками... И в эту иллюзию верилось гораздо легче, чем в то, что происходящее - реальная действительность. После тусклого полумрака коридоров яркое обилие света в довольно уютной комнате било по глазам, заставляя жмурится. Понадобилось несколько секунд, чтобы привыкнуть к освещению, еще несколько, чтобы осмотреться. Мориарти снова кивнул, уговаривая себя промолчать и не задавать лишних вопросов - оставить все на потом. Он прошел к одному из окон, выглядывая на улицу, но, не обнаружив так ничего, кроме серых стен однотипных зданий, повернулся, уперевшись поясницей в низкий подоконник, и продолжил оглядывать комнату. Когда одна из дверей со скрипом отворилась, а из нее вышел хмурый темноволосый мужчина, Джим вздрогнул, а когда он вдруг встретился с ним взглядом, то и вовсе похолодел, готовый прямо сейчас бросится в комнату, за дверью которой скрылся Моран. Но юноша лишь поджал губы, не показывая внутреннего беспокойства, и продолжил скользить скучающим взглядом по редким предметам мебели, дожидаясь, пока мужчина покинет помещение. В просторном «офисе», дешёвыми материалами отделанном в английском стиле, Морана встретила ожидавшая его женщина лет двадцати восьми, которая после его вопроса о том, куда пропал её предшественник сухо предположила, что новопришедшего это не касается. Себастьян лишь усмехнулся, так как такой ответ дал ему красочное представление о том, что хозяину этой конторы осточертели махинации работника, который активно и, по его собственному мнению, профессионально скрытно от начальства поощрял иммиграции, помогая в получении документов потоку лишних не просто для государства, но и криминального слоя, лиц. Полковник не понаслышке знал о том, что происходило, и даже в своё время, воспользовавшись услугами этого типа, набрал небольшую команду индийцев и греков для мелкой работы, вроде сбора информации из разных аспектов жизни своих целей, конечно же не сообщая ни одному из работников ни цели работы, ни того, что кто-либо ещё работает над другой информацией об этом же человеке и, конечно же, не позволяя им знакомиться друг с другом. Правда, со временем он всё реже обращался к ним, так что большинство из этих ребят, скорее всего, успели прибиться куда-нибудь, почти позабыв о безликом нанимателе, обеспечившем их первыми фальшивыми документами, и лишь некоторые из них изредка продолжали получать мелкие поручения. Стрелок сообщил женщине о том, что это он предупреждал о необходимости создания уже не одного, а двух пакетов документов несколько часов назад по телефону и, оговорив все детали, вышел к Джиму. - Ты должен кое-что уточнить, - сказал мужчина, заметив некоторое напряжение в его глазах, и прошёлся по коридору к последней двери. Он открыл её, пропуская Мориарти в схожую с той, где Моран разговаривал с женщиной, комнату, но обставленную скорее под тип гостиной, нежели офиса. Мужчина уселся в одно из потрёпанных кресел у журнального столика, жестом указывая парню на соседнее и устроился удобнее, будто чего-то или кого-то ожидая. - Здесь всё почти как при выдаче легальных документов, только быстрее благодаря практически отсутствующей бюрократии. Единственное, что от тебя требуется - фотография и заполненный бланк с данными, которые ты хочешь внести, да и тот не обязателен, если тебе наплевать на твоё имя в том же поддельном паспорте, но у нас случай особый, так что, данные просто необходимы, - Себастьян усмехнулся и, вынув пачку сигарет с зажигалкой, закурил, передавая их Джеймсу. – Настолько особый, что сомневаюсь в том, что эта контора видела даже единицы таких случаев. - Это льстит. Даже чрезмерно,- фыркнул Джим и взял сигареты и зажигалку из рук Себастьяна, к огромному своему облегчению снова не коснувшись его грубых пальцев.- И ты все-таки будешь настаивать на том, чтобы меня звали Ричард?- Имя брюнет практически выплюнул, открыто поморщившись. Он вынул одну сигарету и, небрежно бросив пачку на журнальный столик, чиркнул зажигалкой, закуривая. Последнюю он не стал отдавать хозяину - металл приятно холодил кожу пальцев, а крышечка легко слетала, снова и снова открывая короткий огонек, цвет которого от яркого алого плавно переходил в оранжевый, затем в желтый. И резко в синий. Этот контраст всегда нравился Джиму. С самого детства. Отец рассказывал ему, что самый верхний красный цвет пламени, казавшийся наиболее опасным, не причинял особого вреда. Он был самым прохладным и почти не чувствовался на пальцах. Чем ниже опускались бы в огне пальцы, тем выше были шансы обжечься. "Не стоит заходить далеко," - с простодушной улыбкой говорил отец. А Мориарти младший не послушался. Парень захлопнул крышку и крепко сжал резной корпус зажигалки, хмурясь, отмахиваясь от своих мыслей и снова вспыхнувших воспоминаний, которые не удавалось погасить так же легко, как только что пламя "закуривателя". Брюнет откинулся на спинку потертого кресла, выдыхая тонкой струей сизый дым. Хорошо, что были сигареты, запах которых наполнял организм крепкой ядовитой настойкой. С ними волнение утихало.