Цена одной ночи

- Назови свой нынешний адрес, мы за твоими вещами, - уже в машине и заметно мягче сказал Моран, нащупывая в кармане помимо ключей собственную записку, которую Джим кинул ему обратно. Странная записка и столь же странный порыв, и теперь мужчина осознавал это. Стоило бы запомнить на будущее как можно реже прибегать к поучительным советам. – Ты же не против? – всё же добавил Себастьян, предположив, что иллюзия выбора для Мориарти всяко лучше его отсутствия. Джеймс спрятал тетрадь и наглухо застегнул ветровку. Лишь после этого он последовал за Себастьяном, стараясь догнать его, но и не срываться на бег - оставаться один на один с этими стенами, с этими хмурыми людьми Мориарти больше не хотел. Джим смог спокойно выдохнуть только тогда, когда за ним захлопнулась дверца машины. - Ты хочешь ехать в этот клоповник?- вскинул брови юноша, недоверчиво глядя на мужчину.- Я, конечно, не буду протестовать, да и вряд ли ты меня послушаешь...- он задумался, пытаясь вспомнить название улицы.- Знаешь, я не помню точный адрес, но могу показать. Это недалеко от того кафе, возле которого ты подобрал меня вчера. - Если у тебя там нет личных вещей, а всё, что там находится можно смело выбросить, то можем съездить и купить тебе предметы первой необходимости, заодно с нормальной сменной одеждой; сам решай, - задумчиво проговорил Моран, не предусмотрев того, что Джеймс может отказаться именно по причине того, что ничего ценного он не мог доверить сомнительному месту своего проживания. Впрочем, этот ответ мало что изменил, суть, в конце концов, была в предложении-утверждении о переезде Мориарти к снайперу на неопределённый период, который означал уже действительно принятое Себастьяном решение оставить парня и практически в открытую указать ему на этот факт и серьёзность с его стороны. Полковнику ещё не было известно, был ли понижен его балл по шкале отвращения, но предпринимать ничего не стал, решив занять выжидательную позицию. - Да, Джим, - уже серьёзнее заговорил Себастьян, строго глянув на Мориарти. Но никаких более эмоций, лишь холод во взгляде. - Я выношу первое предупреждение, касающееся твоей невнимательности к тому, что я говорю и к тому, что ты сам произносишь. Я ведь говорил - никаких имён, ты же сумел выдать всё и сразу, подвергнув опасности как своё будущее, так и мою безликость. Это было абсолютно по-детски, непрофессионально и несерьёзно. Держи себя впредь в руках. - Мало тебе меня одного, так ты и все мои потроха хочешь перевезти к себе?- хмыкнул Мориарти и, задумавшись на пару секунд, добавил,- Там только вещи. Пара футболок и маек, еще одна джинсовая ветровка, правда, потеплее, чем эта, зубная щетка и остальное по мелочи. В основном дешевки. Можем забрать, если ты потерпишь то тряпье в своей холеной квартирке. Впрочем, парни даже обрадуются, если я пропаду, а вещи останутся. Брюнет нахмурился, выслушивая нотации дядюшки Себастьяна. - Учту,- кивнул парень, прекрасно осознавая, что здесь Моран был прав целиком и полностью.- Знаешь, мне уже очень давно никто не говорил, где и как себя нужно вести. Но я постараюсь привыкнуть, хоть мое будущее все еще видится мне в довольно туманном свете. А то, сменишь гнев на милость? То есть... наоборот. Как он не старался поубавить в голосе яд, получилось не особо. Видно, не то противоядие применял. - Твоё будущее скрыто туманом и сама твоя жизнь им окутана, независимо от того в «милости» я или в «гневе», - поправил Себастьян, будто даже не заметив тона Джеймса. Он наконец выехал из района, держа курс на северо-запад в сторону утреннего кафе. – Я не самый страшный твой враг, учитывая, тем более, что у нас с тобой перемирие. Если ты не будешь аккуратен и внимателен, можешь не расслышать шагов и дыхания неподалёку. И тогда ты не заметишь, как твой череп будет пробит. И в этом тумане наши жизни, вероятно, схожи. Моран как-то задумчиво усмехнулся тому, что всё же высказал вслух мнение о том, что в чём-то его жизнь похожа на жизнь Джима, но предпочёл оставить остальные пункты их сходств на другой раз, если о них вообще стоит упоминать. - В бардачке деньги, отсчитай мой долг за остальные двенадцать часов, - вспомнил вдруг полковник, глянув на часы. Он всегда знал, что жизнь может свернуть с ранее намеченного пути всего за несколько секунд, но он никогда прежде не мог предположить, что кто-либо посторонний и вообще человек сумеет менее, чем за двадцать четыре часа заставить его испытать столько сомнений, да ещё и принять решение о временном совместном жительстве. - Надеюсь, это не угроза,- фыркнул парень и открыл бардачок. Порывшись там немного, он извлек наружу кожаный зажим для денег. - Зачем ты со мной рассчитываешься?- спросил Джим, перебирая пальцами купюры.- По назначению ты использовал меня всего-ничего - один вечер, а остальное время я, в принципе, находился с тобой добровольно. Отсчитав положенную сумму, Мориарти бросил зажим обратно в бардачок и, закрыв его, спрятал деньги все туда же, во внутренний карман ветровки. - Лично я думал, что ты не станешь мне доплачивать. И не потому что ты такой жадный. Просто - какой смысл? Убегать я от тебя все равно не буду. Или ты хочешь, чтобы я твои же деньги возвращал тебе, расплачиваясь за жилье и еду?- брюнет усмехнулся и посмотрел на Себастьяна. Он старался не зацикливаться сейчас на словах Морана. О тумане, о его судьбе, об их схожести. Он устал на сегодня от подобных загадок. Хотелось говорить о чем-то менее значимом. Юноша повернулся к окну, вглядываясь в вывески на улицах. - Так куда именно мы сейчас едем? Везешь меня ко мне домой? - По назначению, - повторил Моран, с неприязнью как-то странно коротко и наигранно рассмеявшись. Джим умел говорить неприятные человеку вещи с необходимой для этого расстановкой слов и интонаций, каждое его предложение было нарочно или нет, но пропитано этим. И будь Себастьян впечатлительней, он бы уже смутился или, как минимум, разозлился, но он проигнорировал лишние вопросы и продолжил свою мысль. - Кажется, ты слишком узко понимаешь суть своего этого «назначения» - это во-первых, во-вторых, мне ни к чему путаница – я же говорил о том, что за эти двадцать четыре часа со мной, добровольные или принудительные, я расплачиваюсь привычной для тебя валютой, после же – менее привычной. А то, как ты распорядишься твоими деньгами – уже не моя проблема. Не оставалось ничего очевиднее вопроса о том, за что же платит полковник, явно не за «нормальность» и не за секс, раз уж он действительно счёл необходимым оплатить все двадцать четыре часа. Однако он не особенно переживал по этому поводу, так как не собирался расширять в глазах Джима суть его «назначения» в конкретном случае или отвечать на вопросы, касающиеся уточнения. А домыслы, не подкреплённые стопроцентной уверенностью, навсегда останутся домыслами, с которыми не так уж и просто нахально перетягивать одеяло на свою сторону. - Сомневался, что то место можно назвать твоим домом, но раз уж ты настаиваешь, то да, везу тебя в твой дом, чтобы ты собрал свои вещи, которые мы перевезём в мою холёную квартирку. Хотя до данного момента я предполагал, что птица вроде тебя предпочтёт золотую клетку проржавевшей и подгнившей за отсутствием иных вариантов. Впрочем, возможно я что-то неверно истолковываю в тонкостях твоей душевной организации. Джеймс лишь ухмыльнулся, когда понял что небрежно брошенная им фраза каким-то образом задела, зацепила Себастьяна. Что, по сути, было странно. Моран уж точно не был неженкой, но возможно эти привычные для Мориарти слова прозвучали слишком жестко и цинично? Но ведь правдиво. Не иначе. Джеймс уже давно перестал обращать на это внимание, хотя в начале его тоже заставляли дергаться подобные выражения знакомых парней. А после он привык: когда ты этим живешь, то брезговать нет никакого смысла. Менее привычной валютой, конечно же, была кровь. Грязная и горячая кровь его недругов, неприятелей, врагов. Джим помнил их разговоры об этом. Себастьян уже не раз напоминал ему об этой валюте. Мориарти пожал плечами. Он не был против. Да и кто будет против, когда для тебя все складывается так удачно? В голове юноши будто щелкнул выключатель. Себастьян полностью с ним расплатился. Он перевозит его к себе, в просторную квартиру с идеальными условиями. Он, может быть, будет чему-то обучать Джеймса. Будет убивать его врагов, выстилая за ними обоими кровавый след. Мориарти не знал, как это будет на самом деле, но уже сейчас видел себя с ручкой в руке, вычеркивающим ненавистные имена из списка. Картину портила только его возможная смерть, но она уже не так сильно пугала парня, как в самом начале. По сути - практически не пугала. Ему ведь нечего было терять. Только вот хотелось самому увидеть все до последней смерти. Так в чем же был подвох? Не могло же складываться все так хорошо для человека, для которого хорошо ничего не складывалось уже последние несколько лет? Этот вопрос теперь сверлил голову Джима, оттеснив все прочие, которые своевременно появились после речи Себастьяна. Вот ведь. А хотел же отдохнуть от назойливых загадок. - Все ты верно истолковываешь,- как бы отмахнулся брюнет от слов мужчины и от своих вновь отяжелевших мыслей. От последних не получилось.- Просто по сравнению с тем, что ты в скором времени увидишь - твоя квартира действительно эталон, за которым, наверное, приглядывают тысячи фей-домработниц. Ты случайно не заключал с ними сделки? - Может и заключал, - пожал плечами Себастьян. – Но не думаю, что они откажутся от помощи, раз теперь нас двое в этой квартире. На самом деле Моран предпочёл сам следить за квартирой, не подпуская к своему жилищу лишних людей, ведь за любой бесцветной маской мог скрываться кто угодно с какими угодно намерениями, и даже вроде бы неплохой нюх, чующий опасность за версту способен подвести в самый неподходящий момент. Для себя такие навязчивые мысли и состояния вроде того, что охватило его в комнатке, где Джим умудрился произнести всё, что не стоило и всё это разом, полковник если как-то всё же называл, то точно не страхом смерти, скорее неприязнью к поражению кому-то неподходящему из-за малейшей оплошности или сбоя. Впрочем, ему не доставляло особых хлопот периодическое протирание пыли в квартире, которую и захламлять-то некому было. - Да и какими бы ни были твои условия в том месте, бывают и гораздо хуже, будь уверен в этом, так что меня особо не удивишь, - заметил мужчина, потянувшись за сигаретами. Увидев знакомое кафе, он притормозил. – Ну, куда дальше? Джеймсу сразу же вспомнился их разговор о солнце. Ну да. Себастьян за свою жизнь явно повидал больше, чем он - юный мальчишка. Но ведь каждому свое? Говорят ведь, что даже Рай и Ад у каждого свой. И невозможно, неправильно сравнивать их между собой. Каждому достается то, что может выдержать только он. - Сейчас прямо и налево через два поворота. Там еще раз свернешь возле продуктового магазинчика. Я покажу. Мориарти изо всех сил надеялся, чтобы в квартире сейчас никого не было. Встречаться с "друзьями" и объяснять им что-то не хотелось. А не объяснять явно не получилось бы - парни бы потребовали плату за прожитый месяц, доложили бы обо всем после его ухода. И о Себастьяне тоже. А этого не хотелось. Хотелось просто тихо исчезнуть. Пропасть, испариться. И юноша всей душой надеялся, что ему это удастся. Себастьян поехал в заданном направлении и, где было необходимо, повернул. Он разглядывал улицы, хотя точнее уж подворотни, видимо те самые, где пророчил дохнуть таким, как Джим. Ничего нового, но теперь он непроизвольно представлял, как ежедневно Джеймс проходил мимо этих стен, покрытых слизкими разводами плесени, в одной из своих бесформенных толстовок к ближайшей станции метро, чтобы после оказаться возле той самой забегаловки и выжидать клиента или просто на прогулку. Тоже, казалось бы, ничего нового и особенно страшного для человека, который привык к тоскливому серому унынию и сочащейся, отравляющей злости и досаде за самого себя, но Моран был как-то самолюбиво доволен тем, что Мориарти не продолжит гнить в этом месте, не достанется больше никому, не будет должен никому, кроме, разумеется, него самого. Полковник едва не пропустил поворот после продуктового, настолько тот был замаскирован под одно из тех мрачноватых, блеклых и грязных мест, которые имеют довольно банальные вывески вроде кафе или мелких магазинчиков, но в которые нормальному человеку не захочется зайти, а кто заходит, тот заранее знает о том, что пусть на прилавке продукты, под прилавком явно что-нибудь посерьёзней. - Четвертый дом по левой стороне. Второй подъезд. За последние годы Мориарти выучил здесь каждую трещинку. Это было ужасно, но этим он жил, этим дышал. Проходя по этим улочкам, он часто задумывался над вечным вопросом бытия: почему одним - все, а другим - ничего? Почему именно на его долю и на долю тех парней выпало гнить в этих трущобах? Ясно, что кто-то сам свернул не на тот путь, но вот он. В чем он был виноват? В чем были виноваты его родители? Разве они заслужили той смерти? Разве он заслужил той жизни и сумасшествия, которое постепенно поедало его тело, душу, мозг? - Зайдешь со мной или подождешь в машине?- спросил брюнет, когда машина остановилась у нужного места. Дверца подъезда была раскурочена, ступени - залиты какой-то грязью, а мусорный бак, что стоял неподалеку, был забит до отказа. Точнее сверх отказа - мусор валялся и возле него и немного дальше, чем следовало. - Полагаю, у тебя могут возникнуть проблемы с переездом, поэтому пойду позади. Надеюсь, у вас там также хреново с освещением, - поразмыслив, ответил Моран, глядя на единственный и тот разбитый фонарь перед подъездом. - В случае чего представлюсь твоим обыскавшимся, счастливым и от этого немного дебильным дядюшкой по отцовской линии, оставлю адрес какого-нибудь занятного места в Уэльсе на случай, если твои "друзья" будут искать тебя... Подожди, не выходи, отъеду немного - у меня нет желания по возвращении сгребать помои с капота. Припарковавшись подальше от окон, Себастьян следом за Мориарти вышел из машины, будто бы кожей ощущая липкие и цепкие взгляды из освещённых и зияющих чёрными дырами окон от жителей, расслышавших шелест шин, заметивших, что фары вдруг осветили прежде скрытый поздне-вечерним мраком двор и потухли, впрочем, возможно это лишь фантазии. Полковник вошёл следом в насквозь пропахший человеческими и не совсем испражнениями подъезд. Кое-где на стенах, под доживающими свои последние дни люминесцентными лампами, можно было заметить непристойные, бессмысленные или понятные лишь самому автору надписи, кривые и уходящие то в изъеденный всё той же плесенью потолок, то в покрытый плевками и окурками пол. Радовало лишь то, что на первом этаже глазок был заклеен предположительно жвачкой, благодаря чему любопытные взгляды не могли пробиться с внутренней стороны квартиры. - Лифтом, я предполагаю, мы не станем пользоваться и рисковать, если он здесь вообще имеется, - усмехнувшись, прокомментировал снайпер, припоминая времена, когда сам ошивался в подобных подъездах, где вместо лифта зачастую бывали попросту бездонные дыры с толстыми, но оттого не становящимися надёжными, тросами, ведущими куда-то в подземный мрак, возможно даже в ад, как предполагал один из товарищей детства Себастьяна. - Предположительно, он здесь есть,- фыркнул Джим, по привычке стараясь не дышать как можно дольше, а вдохи делать короткие, через рот: несло в этом подъезде всем, чем только могло. Так сказать, включай фантазию.- Но никто никогда его не видел. Иди за мной. Здесь легко навернуться или вляпаться во что-нибудь... Брюнет направился вверх по ступеням, то перескакивая через одну, то обходя стороной грязные лужи в пролетах. - Нам на самый верх,- коротко бросил через плечо юноша, когда они преодолели уже три этажа.- Там пристрой под крышей. Мориарти знал, пожалуй, каждую запись на стене. Лично был знаком с тем самым Майком, который был "тупым и вонючим" использованным средством контрацепции. Знал, как именно "любил" Кейтлин парнишка из соседнего подъезда. На личном опыте мог подтвердить, что Брайан Николсон "отличная соска". Здесь, помнится, и про него было несколько записей. Разумеется, такого же непристойного содержания. Но, что не могло не радовать самого Джима, большая часть была просто вымыслом. Он многим здесь был не по вкусу, но не многие могли спокойно высказывать свое недовольство в лицо. Посему обходились "обидными" записями на "стене почета". Взобравшись, наконец, на шестой этаж, Джеймс смог спокойно вздохнуть - на этой площадке всегда было настежь открыто окно, а следовательно тебя уже не так сильно выворачивало от запаха застоявшейся мочи. Последовав примеру Джеймса, Себастьян поглубже вдохнул на шестом этаже. Прежде он с неким внутренним удовлетворением отметил, что не одни квартиры первого этажа пострадали - на последующих этажах всего два глазка оказались относительно чистыми и пригодными для использования по их прямому назначению. Где-то в потёмках мелькнуло выведенное белой краской, и по-видимому, издевательское, "Джимми..." дальше Моран не вчитывался, так как двигались они довольно быстро и по этой причине риск, зачитавшись, наступить во что-нибудь из того, что так дурно пахло, увеличивался. Полковник отмечал навыки парня в передвижении по лестничным клеткам, что вполне могло пригодиться в их последующем сотрудничестве. Ловко, почти бесшумно и быстро - практически так же, как и сам снайпер. Пусть этот подъезд и был изучен парнем благодаря ежедневным передвижениям, но ведь зачастую люди умудряются и в знакомых местах наделать много шума. Через несколько пролётов Себастьян отметил по правую сторону распластавшееся, но, судя по тихим гортанным хрипам и стонам, живое тело, находящееся явно не в том состоянии, когда реальность воспринимается. Моран мысленно усмехнулся, так как всего несколько минут назад подумал о том, что для общей атмосферы не хватает каких-нибудь слабо активных признаков жизни. Джеймс даже не обратил внимание на валявшийся в подъезде "субъект", так как такое явление здесь не было редкостью. Не затормаживает движение - вот и замечательно. - Сюда,- Джим подошел к хлипкой деревянной двери, краска на которой, когда-то давно пошедшая пузырями, практически окончательно слезла. Как ни странно, замок в двери был вполне приличный, но пошарив в щели между подъездной стеной и косяком, Мориарти не нашел ключа.- Значит, кто-то все-таки там есть,- заключил юноша и, вздохнув, поднял руку. Двери досталось три тяжелых удара, а в квартирке послышалась ругань и шаркающие шаги. - Ну вот какой хрен на ночь глядя?- открывший им дверь парень был на пол головы выше Джеймса, но изрядно старше. Заметив своего "соседа", он кривовато улыбнулся.- Вот так новости. А я же говорил, что приползет!- обернувшись, закричал бритоголовый кому-то в комнату. - Не голоси, Эйдан,- поморщился брюнет, отпихивая парня в сторону.- Я не один. И не надолго. Эйдан же несильно приложился спиной о стену, но в квартиру пришедших все же пустил. - Малыш Джимми завел себе папочку?- с издевкой проговорил он, растягивая губы в противной, гниловатой улыбке. - Помолчал бы,- закатил глаза Джеймс, проходя по узкому коридору вглубь квартиры.- Твоей гладкой головке светит потерять блеск в этой самой хибаре. А я сваливаю,- он свернул в одну из двух комнат, которая служила им спальней. - Как грубо, Джеймс, - тут же вступил в игру Себастьян, переступая порог и закрывая за собой нелепую деревянную конструкцию с массивным замком. - Привет, Эйдан, Джим мне много рассказывал о вашей здешней весёлой жизни. В тесноте, да не в обиде, как говорится, - Моран приветственно широко улыбнулся, хотя предпочёл бы скорее огреть этого хама чем-нибудь тяжёлым, и протянул ему руку, на что получил скептичный взгляд и медленно, точно в неуверенности, поднятую для ответного рукопожатия руку, однако от этого энтузиазма у новоявленного дядюшки не поубавилось - он крепко, почти до боли сжал кисть бритоголового, активно потряс, и лишь потом опустил. - Я так рад, что наконец нашёл его, - с идиотской улыбкой на губах вздохнул Себастьян, не позволяя Эйдану и слово вставить, мысленно прикидывая, не было ли лучше опустить этот цирк и представиться клиентом или хоть, как днём, телохранителем и возвращаясь к выводу о том, что будучи счастливым родственничком легче наплести всякой чуши. - Ах да, забыл представиться, я Мэтью - дядя Джеймса. Как только я узнал о том, что эта ужасная беда случилась с его родителями, - Моран перешёл на шёпот. - Я тут же бросился на его поиски, но его нигде не было, я искал везде, был в каждом приюте, даже морги и больницы обзвонил, подключил полицию, но его нигде не было. Я уже было сдался, но... - тут полковник решил завязывать и громко подвёл итог своей речи после которой второй сосед закопошился где-то в глубине жилища. - Как же я счастлив, что нашёл его! Мужчина с той же счастливой улыбкой развернулся и быстро проскользнул в комнату за Джимом, где, впрочем, эта улыбка тут же исчезла. - Без комментариев, - тихо предупредил Моран, усаживаясь на то, что по его предположению выполняло функции кровати Мориарти и оглядываясь. Джеймс лишь ухмыльнулся и покачал головой. Дескать, даешь же ты, парень. Брюнет достал рюкзак, кинув его на кровать, присел на корточки перед хлипкой тумбочкой и, открыв дверцу, начал выгребать на постель все ее содержимое. - Это нужно было с самого начала...- Мориарти имел в виду их с Мораном легенду, но договаривать не стал - урок снайпера действительно подействовал. Да и тем более, он прекрасно знал своих соседей - ребята явно не с проста притихли, свалив на кухню. Слушают, перетирают, обмозговывают. Джим сунул в сумку свернутую жгутом футболку, потом еще одну. Следом последовала черная майка, за ней - утепленная ветровка. В отдельный карман поместились легкие тряпичные кроссовки. Все остальные мелочи, за несколькими из которых пришлось ходить в ванную, он распихал по многочисленным маленьким кармашкам. Ненадолго задумавшись, Мориарти достал свою тетрадь и затолкал ее в основной карман, укрывая своими вещами. Так, он посчитал, будет надежнее. - Я готов,- тихо сказал парень, зачем-то коснувшись рукой плеча Себастьяна.- Но не думаю, что нас так просто отпустят. Моран некоторое время задумчиво наблюдал за сборами Джима, затем вынул из внутреннего кармана карандаш и прямоугольный лист, похожий на незаполненную визитку и быстро вписал знакомый адрес в Уэльсе и подписал "Мэтью Картер", решив, что лишний раз использовать фамилию Джеймса не стоит, а в случае чего, ему лучше представиться, в таком случае, братом матери. Себастьян продолжил молча, но не особенно пристально следить за тем, как Мориарти раскладывал мелочи, взгляд скользнул по тетради, задержавшись на ней чуть дольше, чем на зубной щётке, но не более того. Прикосновение же стало неожиданностью, учитывая инициативу, исходившую от Джеймса, после того, как он с самого начала их поездки пытался избежать физического контакта. Неужели он действительно обеспокоен поведением своих, понемногу становящихся бывшими, соседей? Полковник поднял взгляд и несколько секунд всматривался в карамельные глаза, будто в попытке вычислить это. Неужели и эти вогнали парня в серьёзные долги? Хотя страха он явно не испытывает. Вероятно, может иметь место какой-нибудь мелочный шантаж, на который те двое были способны, однако откупаться от малолеток снайпер явно не был намерен. Моран чуть улыбнулся Джиму и поднялся с кровати, подхватив заодно его сумку - так вроде бы должны делать добродушные дядюшки по материнской линии. В общем коридорчике их встретило уже двое. Второй сожитель Джима оказался брюнетом с засаленными и спутанными волосами до плеч, кое-где зачем-то высветленными. Ещё более неприятный тип, чем первый, но не на это обратил внимание в первую очередь Себастьян, а на враждебные позы и телодвижения этих двоих, несмотря на натянутые улыбки. Он был прекрасно знаком с этими чуть приподнятыми подбородками, едва заметно расширяющимися ноздрями, выпяченной колесом грудной клеткой, с карманными ножиками, оттопыривающими карманы обоих. - Мистер... - начал с мерзкой улыбочкой уже знакомый Эйдан. - Картер, - спокойно улыбнулся Моран. - Мы бы хотели обсудить с вами, мистер Картер, кое-какие вопросы по поводу Джимми... Джима. Он ведь нам как младший брат, не хотелось бы, чтобы с ним что-нибудь случилось, - бритоголовый указал на кухонную дверь. Второй перегородил входную дверь, но в этом не было необходимости, Себастьян кивнул. - Конечно, будет даже правильнее, если я всё объясню, - будто не понимая, к чему клонят парни, добродушно ответил он, вынимая ключи от машины из кармана. - Джим, сумка не такая уж и тяжёлая, будь добр, отнеси её в машину и... Принеси ту небольшую чёрную сумку из багажника, она лежит по правую сторону, по весу как твоя, и возвращайся поскорей, она понадобится в нашем занимательном рассказе, как дополняющая часть. Этот рассказ и тебе будет интересен, хотя я уже упоминал кое-что. Полковник кинул ключи Мориарти и проследовал на кухню.