Время перемен

— Вы хотите сделать это сами, командор? — спросил Вэрел, указывая на кубок. К горлу Нериэль подкатила жгучая волна. Страж все еще помнила металл с гнилью на языке и пламя, льющееся внутрь. И два трупа на площадке. Дурная помощь рекрутам, если меня станет колотить во время посвящения. — Сделай ты, сенешаль, — прохрипела она пересохшей глоткой и махнула рукой чуть в сторону. Заставила себя выровнять голос. — Я встану там. Но прежде Нериэль двинулась навстречу новобранцам. Трое, когда рассчитывали на десяток. И ни одного опытного Стража. Не та ситуация, когда можно привередничать. Но два трупа не шли из головы. Мхаири вошла первой — и остановилась, подчинившись касанию легкой ладони. Нериэль дождалась, пока Огрен с Андерсом отойдут. Дункану тоже не приходилось быть переборчивым, а сэр Джори, должно быть, поначалу мечтал попасть в легенду. Но дело кончилось кровью, и не только кровью порождений тьмы. — Ты уверена, Мхаири? — спросила она негромко. — Последний шанс отказаться. В этом не будет ничего постыдного. Воительница не сняла крылатого шлема, но он лишь отчасти скрывал лицо, и Нериэль увидела, как ослепительная краска залила щеки девушки. — За что, командор?! — возмутилась она негромко, но яростно. Серые глаза сверкали. — Вы не хотите меня принять? Разве я была плоха в бою? — Более чем блестяща, — заверила ее Нериэль. Она достаточно сражалась рядом с Алистером, чтобы оценивать воинское искусство. И ты, кажется, храбрее сэра Джори. — Тогда почему... чем я хуже них? Удивительно, как рекруты не обратились кучками пепла под взглядом Мхаири. «Конечно, пьяница-гном и маг-отступник, — подумала Нериэль. — Эх, девочка-девочка...» Она не была уверена, что превосходит эту «девочку» возрастом, макушкой не доставала ей до плеча, но ничего не могла поделать со своим отношением. — У Андерса нет выбора. У Огрена по сути тоже нет, — она ласково коснулась защищенного кольчужным рукавом предплечья. — А перед тобой все дороги открыты. Уверена, что хочешь жизнь Стража? Она тяжелее и короче других. — Единственное, чего я хочу — посвятить свою жизнь служению Ферелдену! — резко ответила воительница и отдернула руку. Голос зазвенел на половину зала. — Вы можете запретить мне, командор, если считаете недостойной, но знайте, что старательнее меня Стража у вас не будет! Да, ты несомненно отважнее Джори. — Я буду счастлива видеть тебя в отряде, — Нериэль отступила и слегка поклонилась, по привычке скрестив руки перед грудью, как делают все, кого обучала церковь. — Надеюсь, это принесет счастье и тебе. Она отошла, рекруты выстроились в линию. Слова посвящения произнес Вэрел. Чародейка неотрывно смотрела, как переходит из рук в руки старая чаша, та самая, что подавал ей Дункан. Огрен. Андерс. Хвала Создателю! Мхаири. Кубок выпал из рук, девушка отчаянно вцепилась пальцами в горло, словно надеясь разорвать его и впустить в грудь немного воздуха. Вэрел подхватил ее, но не удержал, и латы воительницы оглушительно зазвенели об пол. Нериэль смотрела со стороны, и в то же время отчетливо чувствовала, как оскверненная кровь жжет горло, мешает вздохнуть, как голова — ее собственная голова, не защищенная шлемом — ударяется об пол. В глазах потемнело. «Мне жаль, Нериэль» — прошептал голос Дункана. Чародейка резко села, хватая ртом воздух. Откинулась на подушки и только после этого открыла глаза. Сердце стучало в груди, как десяток гномьих молотов. Уставившись в бархатную темноту полога, Нериэль несколько минут восстанавливала настоящие воспоминания. Она не упала. Стояла бесполезным столбом, пока Вэрел искал биения на шее Мхаири. И знала, что сенешаль его не найдет. Слишком крепко засела в памяти такая же смерть Давета. Нериэль сама произнесла «Мне жаль» деревянными губами и закрыла несчастливому рекруту глаза. Вот странно: ей не являлись в кошмарах ни порождения тьмы с Архидемоном (за исключением обычных снов Стража), ни разоренная башня Круга, ни собственное посвящение, а смерть Мхаири повторялась и повторялась. Бессмысленная, бессмысленная смерть. Если бы я настояла... Пусть бы дулась на меня до конца жизни, но жила! Девушка заворочалась на неуютно большой кровати, повернулась на бок, подтянула колени к груди. Командору предложили покои эрла, и Нериэль заняла их столь же невозмутимо, как гостевые комнаты в замке Редклиф или королевском дворце Денерима. Лишь после она осознала, что в этом месте надо не просто жить, а обживаться. В том числе в просторной спальне с комнаткой для прислуги, собственной умывальной и широченным ложем. Конечно, безразмерная кровать покажется более привлекательной, если на ней разместить еще и Алистера... Тоскливо вздохнув, девушка обняла себя ладонями за плечи и опустила веки. Судя по кромешному мраку, до рассвета далеко. Надо поспать. Благое намерение пошло прахом под оглушительное дребезжание чего-то металлического о что-то каменное. Нериэль скатилась с кровати и, сцапав прислоненный у ложа посох, кинулась в коридор. Если дребезжание вызвано безобидной причиной, она подумает об этом потом. Как и о том, хорошо ли смотрится всклокоченный командор в ночной рубашке и с посохом наперевес. Первая неприятность ждала сразу за порогом. Босая нога угодила во что-то мягкое, рассыпчатое. Дребезжание стихло, но со стороны лестницы доносились звуки борьбы и невнятные возгласы. Выругавшись, Нериэль помчалась дальше: золой, если это опять она, можно заняться потом. Перед самыми ступенями, рискуя покатиться вниз, валялся клубок из пары тел. Подробностей не разберешь, тем более в пляшущем свете факелов, по ночному времени зажженных через два. Рядом — перевернутое ведро в «луже» рассыпанной золы. — Встать! — рявкнула Страж, словно отдавала приказ в бою. — Живо! Клубок распался. Пока соперники поднимались на ноги, в коридоре хлопнуло несколько дверей. Первым явился Вэрел: босой, в бриджах и расстегнутой рубашке. «Хвала Создателю, — не ко времени развеселилась чародейка. — Я уж думала, он спит в кольчуге. Если вообще спит» . Огрен вылетел из спальни полуголый, с мутными глазами, но вооруженный двуручным молотом. Обнаружив, что опасности нет, гном смачно выругался и ушел обратно. — Развлекаешься, командор? — недовольно полюбопытствовал полуодетый Андерс с порога своей комнаты. Натаниэль в дверях соседней молчал и прикидывался тенью. — Наслаждаюсь нежданным представлением. Присоединяйся, оно бесплатное, — мрачно пошутила эльфийка и поежилась: когда схлынуло чувство опасности, она заметила стылые пальцы сквозняка на лодыжках и плечах, неумолимый холод пола под ступнями. Наконец, Нериэль смогла рассмотреть виновников переполоха. Высокая, худая человеческая женщина старовата для драк: лицо — в сеточке морщин, волосы кажутся серыми от частых нитей седины. Тяжелый пучок на затылке покосился и растрепался. Взгляда Нериэль она словно не заметила. — Ну, сколько народу высыпало, — проворчал старуха. Рявкнула на противницу: — Не тронь меня! Свое место забыла, остроухая! — Теперь тебе не то, что при Хоу, — выплюнула вторая — и верно, эльфийка. Ее щеку украшали свежие царапины, коротко и неровно обрезанные волосы торчали во все стороны. — Синна, — вспомнила Нериэль. — Ты не вернулась домой? — С вашего позволения, командор, я нанял Синну на работу, — ответил за нее Вэрел. — Нам не хватает слуг, а она умная и расторопная девушка. Нериэль кивнула сенешалю, а эльфийку смерила внимательным взглядом. Когда начались проделки, ее здесь не было. — Хорошо. Говори первая. — Это она, командор! — затараторила девушка. Перевела взгляд на Вэрела. — Сенешаль... И ведро при ней! Пришла с ним и давай золу сыпать под дверь. Я ей — «Стой!», а она — бежать. — А сама ты что ночью в коридоре делала? Стянуть чего собралась, небось! — неожиданно громко ответила старуха звучным, без скрипа голосом. Впрочем, он почти сразу снова сполз в негромкое ворчание. — Послушайте моего слова, их братии только дай волю. Ваза золотая была с гербом Хоу — где теперь? Гобеленов половина? Все эрлово добро растащили. Тьфу! Синна что-то зло зашипела, но умолкла под взглядом сенешаля. Человеческую женщину пришлось урезонивать словами. — Гэриет, ты стоишь перед лицом своей эрлессы, — напомнил Вэрел. — Веди себя прилично. — Эрлессы? Женщина, подслеповато прищурившись, обвела собравшихся взглядом. На сей раз он задержался на Нериэль дольше. — Вот, стало быть, какой остроухой у нас нынче кланяются, — протянула Гэриет. — Да еще и демоново отродье. — Это верно, что я эльф и маг, — сказала Нериэль сдержанно. — Но верно и то, что я ваш командор. Я очищала Башню от порождений тьмы и буду защищать вас, если они вернутся. Нериэль внимательно посмотрела в прищуренные глаза, но не нашла в них привычного отклика: похоже, старуха не различила ни выражения лица, ни обращенного к ней взгляда. — Защищать она будет, — проворчала Гэриет, но в голосе послышались нотки плача. — Дождетесь вы второй Черной Баронессы, ох дожде... — Довольно, Гэриет, — оборвал ее Вэрел. — Если ты хочешь опровергнуть слова Синны — сейчас самое время. Есть тебе, чем оправдаться? — А ты-то хорош, сенешаль, — проворчала служанка вместо ответа. — Не зря тебя покойный эрл в темницу отправил. Забрался теперь на прежнее место и доволен? Не буду я оправдываться, не жди. Голос становился все тише и дальше бормотание опять стало неразборчивым. Развернувшись к Нериэль, сенешаль склонил голову. — Я виноват, командор. Все это время Гэриет вела себя как обычно, и я не заподозрил ее. Она не принадлежала к личным слугам Хоу, а ее работа никогда не вызывала нареканий. Нериэль пожала плечами и подумала о том, как замерзли на каменном полу ноги. — Разберись здесь. — Страж-командор не желает определить кару для Гэриет? — попробовал удержать ее Вэрел. — Я допустил оплошность и также готов понести наказание. — Страж-командор желает, чтоб ей не сыпали золу под дверь и не говорили гадостей среди ночи, — отмахнулась чародейка уже на ходу. Андерс с Натаниэлем почти одновременно хлопнули дверьми. — Синна, пойди, послужи командору, — негромко приказал сенешаль. В следующие несколько минут Нериэль ошарашенно наблюдала, как по коридору и ее покоям мечется остроухий вихрь. Синна нашла где-то совок и метелку, убрала золу, потом, шепнув для порядка «Позволите, госпожа?» шмыгнула в комнату, зажгла свечи, чтобы сразу загреметь тазами в умывальной. Не выспавшаяся Нериэль слегка опешила от буйства энергии, но пожала плечами и полезла в шкаф за свежей ночной рубашкой. Она измазалась в золе мало не по щиколотку, даже на подоле расцвело серое пятно. Нериэль как раз завязывала тесемки на вороте, когда Синна появилась из умывальной с тазиком в руках. — Извините, миледи, вода холодная, — сообщила она. — Хотите, я с кухни теплой принесу? В котлах остается. — Не надо, — фыркнула чародейка. — И дальше я сама справлюсь. — Сенешаль велел вам послужить, — упрямо заявила Синна. Но, спасибо и на том, аккуратно примостила таз у табурета и следила, как Нериэль смывает золу с пяток, не пытаясь помочь. — А что ты, правда, делала в коридоре? — спросила Нериэль, убедившись, что служанка не уйдет. Чародейка и не думала в чем-то заподозрить услужливую девушку, но глаза у той неожиданно забегали. — Я... сенешаль... Нериэль, забыв про воду, вперила в эльфийку пристальный взгляд. «Комната сенешаля недалеко, — складывалось в голове. — Девушка при нем выглядит смущенной. Она Вэрелу в дочери годится, но...» . Но достаточно вспомнить другую эльфийку, которая заявила другому человеку, что она достаточно взрослая. — Он рассказал мне, что кто-то из прислуги вам докучает, — созналась Синна полушепотом. — И попросил меня поискать, кто это может быть. Знаки в голове Нериэль сложились по-новому, и этот вариант ей понравился гораздо больше. — Вэрел знает тебя со времен Хоу? — Еле-еле вспомнил, — проворчала, надув губы, служанка. — Хотя вообще-то для шема он хороший. Пока Нериэль болтала ногами в тазу, эльфийка рассказала, как Вэрел спас ее от несправедливого обвинения в краже. Не отвлекаясь от истории поднесла полотенце. — Сенешаль меня оправдал и сразу же посоветовал уйти из Башни, — закончила девушка. Отошла поправить постель. — Я слышала, когда уже работала на ферме, что его сместили. А теперь он предложил вернуться и помогать. — И сегодня ты следила за Гэриет, — кивнула Нериэль. Похоже, Вэрел решил обратить на благо не только цепкую память девушки, но и ее признательность. — А почему просто не сказала о ней? — Я сперва не знала точно. Гэриет всегда ворчит, на всех. И при Хоу ворчала. А когда увидела, что она возится у двери... — начала Синна. Движения, которыми она расправляла покрывало, стали резкими, беспокойными. — Я не хотела всех перебудить. Просто я так разозлилась! Чародейка молча ждала продолжения. — Ну, что она пакостит, — пробормотала Синна. Взглянула на Нериэль. Огонь свечей отразился в зеленых глазах яростными бликами. — И смейтесь, если угодно. Конечно, я черная прислуга, а вы эрлесса и героиня, но все равно вы нашего племени! Нериэль замерла. Было грустно, смешно и очень тепло. Отчаянно хотелось сграбастать дерзкую девчонку в объятия. — Не знала, что на фермах так крепко держатся за своих, — сказала Страж. Чуть заметно улыбнулась зеленым глазам. — Я ведь из эльфинажа. — Правда? Глаза Синны расширились, словно Нериэль заявила о своем рождении из яйца последнего грифона. — Только меня рано увезли, — кивнула чародейка. — Я плохо знаю, как живут эльфы не в Круге. Она не отводила взгляда. Синна тоже. «Нить, — пульсировало у Нериэль в голове. — Нить, нить» . — А правда, что в Круге шем ничего не может приказать эльфу? — шепотом спросила Синна, словно стараясь продлить призрачную связь. И сама оборвала ее. — Простите, миледи. Час поздний, а я лезу с вопросами. Она подхватила полотенце, тазик и кинулась к выходу. Завозилась у дверей, пытаясь найти ручку и не расплескать воду. — Пусть меня разбудят в шесть утра, — бросила Нериэль торчащим лопаткам. Те вздрогнули. Чародейка улыбнулась одними губами. — Это правда. Я тебе обязательно расскажу. Про Круг и про что захочешь. *** Разбудила ее Синна. В тазу плескалась свежая вода для умывания, служанка тут же вызвалась принести завтрак. — Э, так можно и привыкнуть, — проворчала Нериэль, стараясь скрыть неловкость. Когда Страж жила в особняке эрла Эамона или в королевском дворце у Аноры, об ее удобствах тоже заботились слуги, но те слуги были чужими. Опомнившись, она поблагодарила Синну и сбежала завтракать со Стражами: вся четверка поднялась спозаранок, чтобы идти в Амарантайн. Перед уходом они завернули в тронный зал перемолвиться с Вэрелом. Но тот оказался занят. — Будь же милосерден, сенешаль! — чуть не плакала высокая темноволосая женщина в одежде прислуги. — Матушка... — Довольно, Гара, — остановил причитания Вэрел. — Даже если забыть о проделках, Гэриет оскорбила свою эрлессу в лицо. Ее следовало приговорить к суровому наказанию. — Да что она такого могла сказать? — всплеснула руками женщина. — По-твоему, назвать командора остроухой и помянуть Черную Баронессу — мало? — Черную Ба... — Гара так и застыла с открытым ртом, но через пару секунд оправилась. — Но куда мы пойдем? Я выросла в Башне. Нериэль негромко откашлялась. Спорщики обернулись. Эмоции быстрыми тенями пролетели по лицу женщины, и возобладала надежда. — Страж-командор, проявите милосердие, — Гара шагнула к Нериэль и неуклюже ссутулилась, словно пытаясь стать меньше ростом. — Простите мою бедную матушку. Она выглядит крепкой, но ее разум и дух состарились сильнее, чем тело. Она не всегда понимает, что говорит. Но она безобидна, вполне безобидна. — Так, — выдохнула Нериэль, жестом остановив поток оправданий. — Вэрел, что там с Гэриет? — Поскольку мой командор не настаивал, — сенешаль то ли кивнул Нериэль, то ли наметил поклон, — а виновная стара, я воздержался от наказания. Гэриет и ее дочь Гару только освободили от службы в Башне. — Смилуйтесь, командор, — снова вклинилась женщина. — Если вы нас выгоните, мы останемся без крыши над головой, и я не знаю, смогу ли найти работу. Она мазнула взглядом по лицам Стражей и робко потянулась к Хоу: — Милорд Натаниэль, ведь вы меня помните? Скажите хоть вы! — Я ничего здесь не решаю, Гара, — тихо откликнулся Страж, уставившись в пол. — Даже собственную судьбу. — Чем ты занимаешься? — резко вернула ее внимание Нериэль. — Я прачка, миледи. А матушка помогает с уборкой, она очень... Она говорила что-то еще, но Нериэль не вслушивалась, размышляя. Под дверь всего лишь насыпали золы. Могли и чего похуже... насыпать. А ручку ядом смазать, не сажей. Опасный враг пакостить и бранить в лицо не станет. — Пусть остаются, — сухо велела она. Внимательно посмотрела на Гару. — Но если проделки повторятся, или я услышу от Гэриет хоть слово, — она замолчала, на миг задумавшись, — или хотя бы увижу ее, вас уволят, как сказал сенешаль. Считай это вашим наказанием. — Интересное решение, командор, — протянул Вэрел, когда женщина ушла. — Я добавила тебе головной боли? — сочувственно улыбнулась Нериэль. — Слово моей эрлессы — закон, — сдержанно сказал сенешаль, однако глаза сердито сверкнули. — Но на кухню ни та, ни другая не зайдет. Только отравителей нам не хватало. Нериэль пожала плечами. — А что за Черная Баронесса, о которой она говорила? — Есть легенда о правительнице Черных Болот во времена орлесианского нашествия, — не слишком охотно начал объяснять Вэрел. — Довольно длинная история, с подробностями и разночтениями. — Баронесса была ведьма, — быстро сказал Натаниэль. — Баронесса была ведьма, — кивнул, поморщившись, сенешаль. — Она завоевала любовь подданных, уничтожив дракона, напавшего на ее деревни. Однако потом стала похищать детей и красивых девушек, чтобы использовать в своих ритуалах. Неизвестно, сколько в этом правды, на самом деле. Черные Болота — нехорошее место. Страшные истории о них рассказывали еще до орлесианского захвата. — Ясно, — вздохнула Нериэль. Жестом попросила не продолжать. — Расскажешь в другой раз. Была Черная Баронесса, теперь Серый Командор, и обе — маги. Веселенькое совпадение!