Эстетика

Ветер перебирал шёлковую листву, тянущуюся к лучам закатного солнца из приоткрытого окна комнаты, где каждый укромный уголок ненароком напоминал своей владелице о том, что хранит в себе флора влекущего, но такого далёкого от неё сказочного леса. Ныне там в цвету ромашки и васильки - целебные чудодейственные растения, чья жизнь так коротка и недолговечна, однако невообразимо ценна для окружающей среды и её коренных обитателей. Мария не раз говорила подругам, как бы хотела выбраться из отеля хоть на денёк, чтобы застать цветение этих удивительных растений. Она скучала по лесу, по своим родителям, Шушику, Цветику. Всем им в своё время пришлось уйти из-за катастрофы, поглотившей Мышкин. Скучала она и по дриадам, что ей были как сёстры, по отцу леса, по великому древу, что питало своими корнями жизнь всех существ на этой земле. А ещё Маша очень скучала по Корвину. Тихий начитанный паренёк, полюбившийся ей ещё в колледже, вернулся в клан Воронов, к своей родной семье. Увы, им даже не удалось толком-то попрощаться. Это навевало тоску на и без того грустную девушку. Хоть жизнь в Мышкине и работа в отеле порой бывали ей в радость, всё же от этих серых будней, лишённых запаха свежей росы, закатного солнца и аромата хвойных лесов, Мария очень уставала. День за днём она увядала словно тот же живой цветок от вредных выхлопов бензина, паутиной окутывающих городские улицы, чахла на глазах и часто скрывалась в своей комнате среди густой листвы, отдыхая в приятной тени волшебных растений. Маше хотелось вырастить сад - собрать все виды сказочной флоры и создать свою собственную оранжерею. Она мечтала о путешествиях в горы, прогулках по таёжным лесам, куда ещё не успела ступить нога человека, несущего за собой технический прогресс в виде машин, вертолётов и поездов. Подруги волновались за неё, однако помощь девушки в поисках Лунного камня была неоценима, а потому Машу никто не мог отпустить. Марена давно сдалась - сестра выдала её с потрохами, однако сам Лунный камень из-за проделок волшебницы был утерян, казалось, навсегда. Так и мечты Маши о путешествиях, собственных садах и исследовательских экспедициях были утрачены. По крайней мере, всем так казалось. Но, к величайшему счастью, они были неправы. Грёзы Марьи попросту оставались в тени, прячась среди комнатных растений и скрываясь среди дорогих сердцу цветов, некоторые из которых ей день ото дня присылал дорогой друг. Корвин, как и девочки, прекрасно знал о её переживаниях и помогал как мог, но, будучи занятым вороном в своих краях, редко выбирался дальше волшебного леса. Да и опасно было ему, ещё не обученному контролю над собственными силами, соваться в человеческий городок и вместе со всеми разбираться с происходящей тут сумятицей. А разбирать было что - люди, охваченные паникой перед неизвестным, строили теории и догадки о мелькающих то тут, то там волшебных существах, собирались в команды и целой толпой наседали на подозреваемых в колдовстве. Мэр города день за днём предпринимал попытки угомонить мышкинцев, но, увы, отныне это было невозможно. Контроль над силами Лунного камня окончательно был потерян, отчего на их глазах пропадали, исчезая в тумане времён, огромные территории. Казалось, совсем скоро придёт пора и всем сказкам кануть в небытие. Вот и мучались девочки, день ото дня ломая голову над тем, как им выполнить порученное Василисой Васильевной задание и не допустить исчезновения сказок. Так за сумеречным вечером наступала красавица-ночь, укрывая тёмным покрывалом многоэтажные дома, и на её крыльях, едва заметной тенью мелькая среди холодных звёзд, прилетал чёрный ворон, принося новое послание от Корвина его возлюбленной Марии. В тишине, при свете луны, она открывала волшебный конверт, снимая печать и откладывая в сторону атласную ленту, и, едва касаясь биолюминесцентной лилии, подаренной парнем на её семнадцатый день рождения, вглядывалась в начертанные им строчки, с нескрываемым любопытством читая всё, им написанное. А поговорить им было о чём. «Милая Мария! Прошло много лет с нашей вынужденной разлуки, но, глядя на те письма и фотографии, которые ты мне отправляла, я чувствую, будто всё это время находился рядом с тобой. Этот нежный трепет при взгляде на них ничем не объяснить, но я чувствую его день за днём, и он ни на миг не умолкает во мне. Отдыхая в тени нашего сада и читая каждое твоё письмо, кончиками пальцев я ощущаю твоё незримое присутствие. Знаю, это кажется бредом сумасшедшего, но если так, то я окончательно сошёл с ума! Даже во сне мне видятся твои черты, так сильно я по тебе скучаю. В последние дни мне думается, что расстояние нисколько нас не разлучило. Наоборот, оно сблизило нас, сотворило из наших душ гармоничное и единое целое. Может поэтому мы так тянемся друг к другу? Я понимаю, тебе очень тяжело приходится. Слышал, в Сказочном мире уже долгое время проходит совет среди высокопоставленных чинов о том, стоит ли закрывать портал в мир людей ради безопасности всех волшебников, однако пока сама принцесса не согласится покинуть Мышкин, этот процесс не состоится, я уверен. Королевская чета уже послала первую команду опытных магов вам на помощь, так что есть ещё выход, найдётся и спасение. Однажды и я могу оказаться в их числе, ведь ситуация с Лунным камнем взволновала всех сказочных. Даже мои праотцы оживились, хотя они редко спускаются с гор. Но пока я всё томлюсь под надзором советников. Они ни шагу с горного пика не позволяют мне ступать, хотя прекрасно знают о нас с тобой. Всё время твердят, что я обрету полную силу, только когда отрекусь от всего бренного и мирского. Однако я знаю, что это не так. И чем ближе становится заветный день нашей встречи, тем лучше мне удаётся всё, за что бы я ни взялся. Милая Мария, Машенька, в моём сердце распускаются васильки от одной только мысли, что совсем скоро мы с тобой будем вместе. Пока я не в силах утешить тебя одним своим присутствием и утереть твоих слёз, коснуться твоих рук, что так долго страдают, обнять тебя и прижать к своей груди, но знай, что однажды мы точно свидимся! Я уверен в этом как никогда раньше, и с каждым днём моя решимость и сила возрастают. Не знаю, будешь ли ты готова к этому мигу, и веришь ли вообще, что он настанет, но таково моё клятвенное обещание - однажды мы будем вместе! А обещание ворона крепко, оно нерушимо ни временем, ни расстоянием. Я полон любви к тебе, дорогая Мария, и надеюсь, что ты также полна ею и сможешь быть счастлива со мной. Совсем скоро ты почувствуешь мои объятия, родная, и все невзгоды, пережитые нами прежде, рассеются и исчезнут в тот же миг, когда мы наконец увидим друг друга! До скорой встречи, mon amie. Обещай, что будешь меня ждать...» Его письма согревали душу. Казалось, таким ласковым и нежным ранее угрюмый и нелюдимый Корвин никогда бы стать не смог. Однако письмо следовало за письмом, признание за признанием, и Маше не оставалось ровно никакой возможности, как и желания, не верить в глубину его чувств, на которые девушка неизменно отвечала взаимностью. Корвин стал её утешением, её прохладной тенью, укрывающей от палящего зноя нещадного ныне солнца, он стал всем её миром, и Мария не желала возвращаться обратно - в реальность, которая была слишком жестока и опасна по отношению к хрупким волшебным существам. Укутавшись в пелену ночи и улетая в края пылких и нежных чувств, она нисколько не жалела о том, что однажды сделала к нему шаг навстречу, признавшись в своей любви первой. В мире, полном невзгод и несчастий, они сумели создать свою милую добрую сказку, которая всегда их утешала. Эту историю, наполненную трепетом и любовью, они несли с собой долгие годы, оберегая друг друга от горестей и ненастий. Так что сейчас Мария верила. А как она могла сомневаться в нём после всего, что они пережили? Прижимая письмо к груди, она с щемящей сердце теплотой глядела на собранные им цветы, оставленные вороном на окне, и счастливо улыбалась. Птица же, осторожно положив букет целебных трав на подоконник, расправила крылья, собираясь вернуться к своему хозяину, однако послушно замерла, когда Маша окликнула её: - Постой, - вскочив с пледа, растеленного рядом с растениями, девушка подошла к ворону, по пути захватив заранее приготовленный свёрток, наклонилась к птице и прошептала. - При возвращении обязательно передай это своему хозяину, хорошо? Птица понимающе кивнула, наклонив голову и ласково прижавшись к руке девушки, а затем, переступив с ноги на ногу, взлетела и вскоре исчезла, растворившись в густых облаках. Мария же, накинув на плечи всё тот же плед, осталась стоять у окна, глядя вслед ночной гостье, покидающей людские края. Порой у девушки создавалось стойкое впечатление, что ей тут не место - настолько чужим казался человеческий край. Обойдя за всю свою жизнь множество шумных городов и забытых сёл, перейдя через полноводные реки и заснеженные пики гор, Маша не могла долго оставаться на одном месте. Желание исследовать, изобретать, вести записи и открывать что-то новое возрастали как снежный ком, а душа, жаждущая приключений, была неумолима. Зачарованно глядя на далёкие звёзды, Мария невольно тянулась рукой к ним, среди бескрайнего космоса надеясь отыскать счастливицу, которая исполнит её желание. Но они все молчали. Ни звука не доносилось и со стороны лесов, окруживших город собой словно высоким забором. Постепенно небо всё сильнее темнело, наполняясь красками тёмно-синих глубин, а искры в её глазах медленно тускнели. Да, Корвин просил его ждать, но сколько же ещё это может продлиться? Недели, месяцы, годы? Ответа всё не было, ровно как и возможности вдохнуть свежий воздух прохладных ночных лесов, ступить босыми ногами на орошённую алмазной росой плодородную землю и помчаться со всех ног в сторону высокого горного пика, спрятанного за облаками. Коснувшись прелестного букета васильков, среди которых затесались и несколько ромашек, Мария подавила горестный вздох и приложила руку к груди - та болела от невыносимой тоски. Вот были бы у неё крылья! - Я так скучаю, - приятный запах целебных цветов окутал её с ног до головы. Все мысли, припорошённые поволокой сладкого дурмана, были только о нём. Душой она часто улетала на высокие пики, думая и мечтая о нём, но и этого было мало. И никакому целебному отвару не под силу было излечить её тоску, прогнать из сердца уныние и тревогу. Любовь порой бывает болезненной, кому как не Маше это понимать? Проводя целые месяцы в томительном ожидании заветной встречи, девушка часто грустнела. Единственной её отрадой в этой рутине дней была прохладная ночь. Она остужала мысли, волновала влюблённое сердце и успокаивала разум. В ночи Маша читала присылаемые Корвином письма, гадала на звёздах и говорила с луной, а затем брала перо и бумагу и садилась писать ответ своему возлюбленному. «Милый мой Корвин, mon cher, как же я по тебе скучаю! Давно ли мы стали с тобой такими романтиками, ведь, позволь напомнить, были времена, когда мы не говорили с тобой на французском и не читали романов о любви, но сейчас я не представляю без этого своей жизни. Твои письма - единственное моё утешение и отрада. В них я нахожу успокоение и благодать среди рутинных дней, наполненный суетой бесконечных будней. Кажется, я скоро начну сходить с ума, как и ты, правда! А может, я уже давно стала сумасшедшей. В городе творится полный кавардак, а что с этим делать, мы никак не поймём. Никакого спасения! Хорошо хоть другие сказочные нам помогут. Я с нетерпением буду ждать тех дней, когда мы наконец сможем быть вместе! Твоё обучение совсем скоро подойдёт к концу, верно? Тоскливо без тебя, мой дорогой! Невыносима эта печаль, эти любовные страдания, но без них не было бы и моих чувств к тебе, друг мой сердечный! Благодарю тебя за букет, думаю, целебный отвар из этих трав мне очень пригодится, а в ромашковом чае, ты и сам прекрасно знаешь, я всегда нахожу успокоение. Твоим словам я не могу не верить, ровно как и не ждать со сладостным упоением нашей встречи. Порой мне даже становится завидно - мои подруги так близки со своими избранниками! День и ночь напролёт они могут ворковать с ними, гулять по тихим заброшенным улочкам и наслаждаться любовной близостью, а я не имею возможности даже ненакором коснуться тебя! Да и видеть твои черты мне удаётся только на фотографиях и портретах. Это так удручает! Скажи, mon cher, что любишь меня, ещё хоть разок, молю! Я не выношу этой ядовитой тоски, отравляющей мне и разум, и сердце, и душу. Впрочем, что слова! Они бессильны перед праотцами, что выбирают тебе очередную принцессу. Ты не говоришь об этом, но я знаю - они не считают меня достойной партией для принца из древнего Вороньего рода. Им нужна чистая благородная кровь из союзных семей, и такая девица наверняка вновь найдётся, и нам уже вряд ли удастся придумать уловку, чтобы избежать вашего венчания! Как бы я хотела родиться дриадой, родной, чтобы пред нами не было стольких преград, однако тогда, возможно, мы бы совсем и не встретились. Впрочем, давай оставим печаль позади, для неё ещё найдётся денёк. Надеюсь, ворон принёс тебе мой подарок? В недавном письме, помнится, ты хотел получить от меня веточку снежноягодника, который расцвел у меня за окном. Он имеет множество целебных свойств, так что, если у тебя появятся раны, используй его и он вылечит тебя не хуже любого другого растения. Каждую ночь, выходя в сад, я наблюдаю, как зажигаются звезды нашей любви. Их свет дарит мне тепло и покой, пускай они раньше казались мне такими далёкими. Сейчас всё совершенно иначе. Я с нетерпением жду нашей встречи и, будь уверен, после неё я ещё долго буду не отпускать твоей руки. Мне так тебя не хватает... Но я подожду, обязательно дождусь тебя, только обещай действительно прийти! До скорой встречи, mon cher, до скорой встречи, мой милый Корвин. И помни, я всегда буду только твоей» Поставив в конце послания заветную точку, Маша ещё долго сидела в задумчивости над ним, не решаясь откладывать письмо в сторону и идти за почтовым конвертом. Червячок сомнений и горькой печали пробрался в девичье сердце. А что, если они так никогда и не встретятся? Что, если Корвин однажды устанет от её писем? А может он сам уже давно выбрал себе в жёны другую и пишет ей только из жалости? Что, если однажды он навсегда покинет её? - Маша, какая же ты дурочка, - горько усмехнулась своим мыслям девица, доставая зелёный конверт из закромов. - Вы открыто и без стеснений любите друг друга уже долгие годы. Вот увидишь, тоска пройдёт и он появится на пороге. Корвин любит тебя, а ты ещё в нём сомневаешься! - поставив печать, девушка устало зевнула - на дворе была уже глубокая ночь. Дождавшись возвращения чёрного ворона, присевшего на её подоконник, полный самых разных растений, Мария привязала к его лапке письмо и, чуть погодя, положила в клюв птицы немного полезных семян, а также оставила перед ним небольшой мешочек, полный свежей ежевики. Ворон, повертев головой, наклонился и своим клювом попытался открыть перевязанный лоскутом кулёк, однако ему не удавалось попробовать ягоды. Девица же, увидев это, уставила руки в бока и погрозила ночной птице пальцем: - Ты же знаешь, что Корвин очень не любит, когда ты подворовываешь еду из моих посылок, - но после, вздохнув, расплылась в тёплой улыбке и, сорвав со своего куста пару ягодок ежевики, положила её перед птицей со словами. - Так уж и быть, покормлю тебя перед долгим полётом. Ты же так устал за эту ночь. Ворон в ответ каркнул, будто согласившись с её словами, и, доклевав ежевику, расправил крылья и улетел. А Маша, глядя ему вслед, мечтательно улыбалась, представляя как Корвин обрадуется новому урожаю его любимой ягоды, которые она выращивала специально для него. Однако сон, ночной странник, путешествующий с луной по миру, всё никак не желал оставлять девушку в покое, поэтому спустя время она, претворив окно, вернулась в свою кровать и сомкнула потяжелевшие веки, окунувшись в приятную дремоту. Июльская ночь скрыла её от чужих глаз, окутав сознание волшебницы туманной сиреневой дымкой и размыв границы между сном и реальностью. Мария чувствовала, как всё её тело постепенно обволакивает нечто великое, светлое и необъятное. Словно могучая и безбрежная полноводная река уносит её сознание вдаль, освобождая бренное тело от мирских тяжестей и оставляя нетронутым её дух. И в этом неспешном вожделенном потоке, растворяющим в вечности частицы бытия, она чувствовала нечто знакомое и родное, но стремительное и неуловимое, ускользающее с её пальцев и исчезающее в ночи. Постепенно, с каждым биением сердца, туман вокруг неё исчезал, лиловыми облаками сгущаясь у линии горизонта и позволяя ей разглядеть близлежащую местность. Веки девушки дрогнули, когда кожи коснулось что-то хрупкое и невесомое, отпечатавшись моросью на гладкой ладони. Пахнуло холодом. Кажется, совсем рядом блуждал северный ветер. Поморщившись от сковавшей поясницу боли, Мария наконец решилась открыть глаза. Первым, что она увидела, было морозное небо, по которому бумажными кораблями медленно плыли перистые облака, сгущаясь у скалистого горного пика и скрывая своими тушами его вершину от незваных гостей. Новая снежинка, коснувшись её ладони, вмиг растворилась, расплывшись крохотной лужицей и испарившись с новым дуновением холодного ветра. - Где я? - Маша попыталась было встать и осмотреться, но её тело будто пригвоздило к земле, так что девушка почти не могла пошевелиться. Активно сопротивляясь той силе, что держала её в тисках, девушка жмурилась от невыносимой боли. Ничего не выходило! Перевернувшись на правый бок, волшебница прикусила губу, чтобы не закричать от мучений, но из горла то и дело вырывались рваные хрипы. Значит, таков мой конец? Эта мысль ударила молотом, врезавшись глубоко в её сознание и заставив волшебницу начать паниковать. Но что она могла сделать? Маша лежала на холодном снегу посреди горной местности, где не смогло бы прорасти никакое растение, которое спасло бы её. Попытавшись вернуть себе здравый рассудок, Мария оглянулась по сторонам - вдалеке, среди камней и снегов, виднелись верхушки елей, но они были так далеко, что ни дойти, ни доползти до них не было ровно никакой возможности. Вокруг только сугробы и скалы, уходящие в холодные небесные дали. Печально выдохнув, девушка произнесла: - В горах так одиноко, - холод сковывал грудную клетку, а в голову лезли дурные мысли о ближайшем будущем. Что станет с Мышкином без неё? Справятся ли девочки сами? Учитывая, что им будут помогать лучшие волшебники Сказочного мира, Маша в этом нисколько не сомневалась. Определённо, они многое преодолеют, но будут ли по ней скучать? Смогут ли найти её тело в горах, среди таких высоких и острых скал? Тут, судя по всему, бушует множество тёмной энергии, так что даже ветра могут оказаться бессильны. А как без неё будет Корвин? Эта мысль, внезапно пришедшая в голову, заставила содрогнуться от ужаса. Он же станет её искать, переживать за Машу. Так как она может себе позволить себе так просто умереть в горах под слоем снега, даже не попытавшись толком спастись? Ну уж нет, они обязательно увидятся с ним! Мария приложит все силы для того, чтобы наконец дождаться их заветной встречи, о которой оба так долго мечтали. Но размышления и метания разума вдруг прервал знакомый голос: - Вот ты где! Наконец-то нашлась, - обеспокоенный парень, отдышавшись после долгого спуска, плюхнулся рядом, положив свою голову напротив её и сложив за спиной большие чёрные крылья. - Корвин? Это правда ты? - изумлению Марии не было границ. Он так изменился за время их разлуки: с проступившими скулами и ещё более бледной кожей, чем раньше, парень казался ей уже настоящим мужчиной, подтянутым и окрепшим. - Ты так повзрослел... - Ты тоже сильно изменилась, - коснувшись её разметавшихся по снегу волос, юноша ласково улыбнулся. - Но осталась всё такой же прекрасной. Его комплимент заставил Марию смущённо улыбнуться. В груди постепенно разрасталось тепло, и в его компании ей уже не было так холодно и одиноко, как раньше. Но, вспомнив о произошедшем, девушка решилась задать вопрос: - Но что ты тут делаешь? И где мы сейчас? Я ничего не понимаю, - Корвин, ранее заворожённым взором оглядывающий её черты, слегка встрепенулся. На его лице пролегла тень волнения, однако парень поспешил спокойно объяснить всё ей: - Ах, это! Совсем забыл сказать - мы в междумирье, на границе сна и реальности. Сейчас ты мирно спишь у себя в комнате, но душой пребываешь во владениях моего рода. Я нашёл одну древнюю рукопись, с помощью которой и провернул этот трюк. Конечно, мне потом может влететь от советников, но я не мог не попробовать хоть так наконец увидеть тебя, - Маша, раскрыв рот от удивления, испуганно запричитала: - Но это же очень опасный ритуал, Корвин! Почему ты не предупредил меня об этой авантюре? И вообще, что мы делаем на снегу, а не в замке? Почувствовав укол стыда, ворон виновато протянул: - Я хотел, чтобы для тебя это было сюрпризом. Знаю, просчитался. Я думал, что у меня получится, но при перемещении что-то пошло не так, и я потерял связь с твоей душой. В итоге пришлось импровизировать. Тебе, наверное, было очень страшно? Маша в ответ на это молча кивнула, слезливо поджав губы, и шмыгнула носом, пытаясь не расплакаться у него на глазах. Всё-таки они встретились впервые за все три года их долгой разлуки, и не хотелось портить обстановку своими переживаниями. Но, когда она заговорила, дрожащий голос её сразу же выдал: - Я так испугалась. Думала, что никогда не вернусь обратно и так не дождусь тебя живой, - наконец, не сдержавшись, Маша зашлась в рыданиях, прижавшись ближе к нему. В его взгляде пролегла тень сожаления - она из-за этой его ошибки так распереживалась. Поглаживая её по волосам, Корвин приобнял её и прошептал: - Прости меня, - всхлипнув, девушка положила свою руку на его щёку, на которой уже проступала щетина, и, утерев слёзы, ответила: - Всё уже хорошо. Ведь ты со мной, - поглаживая пальцами шероховатую кожу его щеки, Мария успокоилась и затихла. Волнение улеглось, спрятавшись в глубине подсознания, и в груди поселилось чувство приятной теплоты и покоя. - Так что я в порядке. Корвин, накрыв её руку своей, прижался к ней словно маленький котёнок, жаждущий ласки, и смежил веки. Уголки его губ дрогнули, и он облегчённо выдохнул, расплывшись в довольной улыбке. А после, смолкнув на мгновение, переплёл свои пальцы с её, и, наклонившись, поцеловал тыльную сторону её ладони. Девичье сердце, замерев на миг, снова забилось чаще, наполняясь любовью и трепетом по отношению к своему возлюбленному. А разве могло быть иначе? Их чувства, подобные подснежникам, расцветающим среди холодной зимы, прошедшие испытание временем, не могли так просто зачахнуть. Они становились сильнее и крепче с каждым днём, пускай поначалу это было не особо заметно. Но в такие моменты щемящей сердце нежности Маша не могла ни грустить, ни злиться, ни плакать - Корвин исключал всякую возможность этого одним своим присутствием. Он заботился о ней так, как никто другой, он относился к ней так, как её собственный отец порой не мог. Его доверие, его уважение к ней и его любовь - это то малое, но невероятно драгоценное, что девушка в нём ценила. И прямо сейчас, не в силах более сдерживать свою нежность к нему, Маша робко смахнула своей ладонью снежинку с его щеки и потянулась навстречу к губам своего возлюбленного. Вот бы наш мир был до того маленький, чтобы в нём помещались лишь мы вдвоём! Тогда неизменно, изо дня в день мы бы оказывались вместе... Раньше Маша не понимала, что прекрасного люди находят в мечтах. Особенно в тех, которые не имеют никакой возможности сбыться. Однако сейчас, окрылённая любовью и трепетом, она поняла. Полёт фантазии, возможность раскрыть свой истинный потенциал и бесконечное наслаждение от одной лишь мысли о том, что когда-то именно так и будет. Находясь на грани снов и реальности, девушка ощущала приятную дрожь, которая её окрыляла, охватывала и уносила с головой в небеса, раскрывая самые сокровенные чувства и помыслы девичьей души. Смежив веки, она мягко коснулась его губ. Поцелуй начинался нерешительно и робко, однако потом, когда Корвин пришёл в себя и притянул Машу к себе ещё ближе, действо стало перетекать в нечто более уверенное и чувственное. Нежными касаниями пальцев очерчивая его скулы, волшебница расплылась в счастливой улыбке, почувствовав новую волну приятной дрожи, растёкшейся по телу. Казалось, он околдовал её, заворожил одним своим взором ещё много лет назад, да так и не отпускал из своего сердца, как бы далеко друг от друга они ни находились. Корвин же, скользнув ладонью к её затылку, трепетно перебирал каштановые пряди волос, ореолом окруживших её светлый лик, и убаюкивал возлюбленную своими ласковыми касаниями, бережно прижимая к груди её хрупкое любящее сердце. Они целовались впервые, несмело пробуя на вкус губы друг друга, но так самозабвенно и трогательно у них это выходило, столько окрыляющих чувств обуревало их юные пылкие души, будто окутывая тёплым шёлковым одеялом, что никто из них не решался прерывать это поистине сказочное мгновение. Его губы были прохладными, слегка искусанными от долгих душевных мук, но такими приятными, что у девушки кружило голову. Но рано или поздно всё хорошее, ровно как и всё плохое, в этом мире заканчивается. Так происходило и теперь, ведь в мире околдованных душ тоже существовали свои границы, пусть и размытые донельзя. Чувствуя, что это последний миг их первого поцелуя, Мария положила руку на его шею, зарывшись пальцами в густые тёмные волосы, попытавшись вложить в это прикосновение всю свою любовь, все те чувства, которые ныне испытывала. А затем медленно отстранилась, с нежным трепетом смотря на своего возлюбленного. Тот, отдышавшись, заправил её прядь за ухо, с вожделением прошептав: - Маша! - от одного его мягкого голоса, что произносил её имя, в душе расцветали ромашки. - Всех слов мира не хватит, чтобы выразить, как я тебя люблю. - Я тебя тоже, mon cher, я тебя тоже... - прикрыв глаза, она прислонилась лбом к нему, а губы её раскрасила блаженная улыбка. Впервые за долгие годы ей вдруг стало так хорошо и спокойно. Ветер трепал её волосы, но в объятиях любимого человека холода совсем не чувствовалось. Шторм в душе окончательно стих, и наступило время для долгого штиля, прохладной росой окрапляющего её сердечный цветок. - Обещай, - произнёс ворон, переплетя свои пальцы с её. - Что непременно дождёшься меня. Я скоро приду, вот увидишь. Лиловые облака густого тумана, уносящего души спящих по обратной дороге вдаль, окутали их с головой, но прежде Мария всё-таки успела шепнуть: - Обещаю. Улетая за границы мира снов и постепенно возвращаясь в реальность, она видела его растворяющийся среди облаков силуэт, и в мыслях ей думалось: Как бы долго мне ждать ни пришлось, я обязательно увижусь с тобой, любимый. Поэтому до скорой встречи, мой дорогой, до скорой встречи...