Право голоса

      Тёплые руки касаются спины, скользят вперёд и ложатся ладонями на живот, который Бэкхён тут же напрягает, втягивает, а сам замирает и старается не дышать. Тэкён кладёт голову ему на плечо и заглядывает в кастрюльку, где варится каша для Джемина.       — Доброе утро, — хрипит альфа, целует в затылок и отпускает. — Это что?       — Мистер Пак передал, угощайся, — тихо отвечает Бэкхён, не оглядываясь, и расслабляется, не чувствуя позади мужа.       Фантомные прикосновения не исчезают, а слегка жгут кожу. Омега сглатывает сухость во рту и перекладывает завтрак в пластмассовую зелёную тарелочку. Сердце нервно бьётся о рёбра, а в животе скручивает от тревоги. Или всё же от надежды? Он сам понимает, как это глупо, но допускает мысль о том, что сегодня всё будет хорошо между ними.       — Как мило, — цедит Тэкён, ставит чайник и садится за стол. — Во сколько сегодня вернёшься?       — Заберу Джеминни из садика и приду.       — Во сколько? — повторяет он спокойно.       — Часов в шесть, — пожимает плечами Бэкхён и поворачивается к нему. — А что?       — Просто соскучился, хотел бы провести вечер вместе, — будничным тоном продолжает мужчина и улыбается уголком губ.       Бэкхён недоверчиво отводит взгляд, но ничего не отвечает, уходит в комнату к Джемину, чтобы уже будить мальчика. Провести вечер вместе? Интересно, что он под этим подразумевает? Вчера его что-то не особо волновало, вместе они будут или нет — конечно, он не стал заводить шарманку с утра пораньше, только от умолчания обида не испарилась.       Более они с Тэкёном не пересекаются, мужчина уходит почти сразу, не дожидаясь их с сыном возвращения, и Бэкхён только рад этому. Меньше он его видит — меньше думает, а думает омега в последнее время слишком много.       — Пойти с тобой и с мистером Паком обедать? — шепчет под конец пары Минсок и усмехается. — Ты действительно не понимаешь.       — Что я должен понимать? — хмурится Бэкхён, едва поспевая за словами преподавателя, сливающимися с бурчанием друга.       — Он пригласил тебя, а я там что забыл?       — Не могу же я оставить тебя? Мы ведь всегда вместе едим, — он непонимающе изгибает бровь и смотрит на него. — И он не против.       — Мистер Пак не против, чтобы я был третьим лишним? — Минсок хихикает. — Сомневаюсь. Но за его радушие спасибо.       — Мин, я серьёзно.       — Я тоже. Сейчас заканчивается пара, и ты, не сбавляя хода, топаешь к нему, а я, поверь, найду, чем себя занять. Вот ещё, свиданки я тебе не портил, — он цокает языком и улыбается. — Если это поможет вам быстрее сблизиться, я хочу этому способствовать.       — Боже, между нами ничего нет, — отмахивается Бэкхён устало. — И не будет.       — Ага, а я Папа Римский, — соглашается Минсок и приобнимает его за плечи свободной рукой. — Кого ты обманываешь?       Бэкхён замолкает и глубоко выдыхает, потому что продолжать с ним спорить не видит смысла. Он сам не хочет верить, что всё это ничего не значит; что приглашение пообедать — простая вежливость, но ведь это так. И всё равно бросать Минсока ради встречи с альфой слишком эгоистично.       — Хочешь, я отменю?       — Не смей! — повышает тон Минсок и осекается, ловя на себе строгий взгляд профессора.       Воцаряется гнетущая тишина буквально на секунд пять, и лекция продолжается.       — Не смей совершать ошибок, — сдавленно продолжает он, не двигая губами.       Волнение потихоньку завладевает Бэкхёном, и он елозит за партой, не находя удобного положения. Адрес ему скинули ещё на прошлом перерыве, и он успел посмотреть расположение заведения — в пяти минутах от университета. Шальная мысль сослаться на вдруг возникшие дела не даёт покоя, но результат, который он получит из-за своей трусости, ему совсем не нравится. Минсок прав. Наверное. Бэкхён ещё не знает, насколько рационально поступает. А о чём они будут говорить? Это ведь разумное сомнение?       Звонок обрывает сердце от неожиданности, и Минсок подскакивает с места и поторапливает Бэкхёна собираться, чтобы не терять время и не заставлять альфу ждать.       — Ты уверен? — строит жалостливые глаза Бэкхён и получает бескомпромиссный кивок. — Ох… я боюсь.       — Он тебя не укусит, — успокаивает тот и хитро щурится. — Если только «по-дружески, за попку».       — Боже! — он легонько бьёт его по плечу и слышит смех. — Прекрати! Ты ведь понимаешь, что если мы будем вдвоём, это можно посчитать свиданием?       — И? — недоумевает друг.       — Это измена, Мин! — взрывается Бэкхён, подходя к гардеробу за пальто, не сбавляя хода.       — У тебя принципы? — он изгибает одну бровь. — С каких пор?       Бэкхён тормозит на выходе и оборачивается на него. И правда, с каких пор? Если подумать, то первые девятнадцать лет жизни он о принципах мало думал — что изменилось? Ответ приходит сразу — Джемин. Он должен быть примером для него, но всегда ли это нужно? В данной ситуации уместно? На этот вопрос омега тоже отвечает — ни разу. Хватит быть размазнёй.       — Ладно, займи мне место на следующей паре.       — О, я буду ждать подробности, — Минсок выходит вместе с ним и направляется в противоположную сторону, махнув рукой напоследок.       В последние дни Бэкхён часто думает о своём прошлом, сравнивает себя настоящего и того юнца, который не знал, куда податься в жизни. Того парнишку, который учился выживать, не думал о комфорте чужих людей и хватался за любую возможность. Куда же он подевался? Когда омега превратился в моралиста? Рождение детей меняет, с этим сложно спорить, но период адаптации уже должен пройти, пора вернуть себе себя. Кто, если не он, чёрт возьми?       Слишком часто в последнее время он задаётся этим вопросом.       Он заходит в небольшое уютное заведение на пять столиков, из которых заняты три, и оглядывается. Мистера Пака ещё не видно, и от этого нервозности прибавляется. Бэкхён старается себя успокоить и проходит за один из дальних свободных, вешает пальто на крючок, прибитый к стене рядом с ещё парочкой таких же, и садится, замечая на поверхности стола наклейку с кодом, благодаря которому можно сделать заказ онлайн, а не идти на кассу. Он подключается к интернету и, чтобы отвлечься, погружается в изучение меню.       Несколько минут он действительно рассматривает варианты перекусов, но потом поднимает взгляд на вход, мимо которого мелькают прохожие. Мистер Пак опаздывает или забыл о их встрече? Бэкхён подёргивает ногой под столом и кусает нижнюю губу, чувствуя себя наивным ребёнком, над которым легко посмеяться. Он ищет оправдания, к примеру — запары на работе, но перевешивает всё-таки возможность чужой шутки над ним. Входящих уведомлений нет, может позвонить ему?       «Успокойся», — думает он и откидывается на спинку, рассматривая интерьер помещения.       С потолка свисают длинные шнуры, на конце которых прикручены лампочки; вокруг круглые столики под состаренное дерево, а в воздухе аромат лаванды. Здесь приятно находиться, но не когда волнение перерастает в страх.       Поток прохладного воздуха от открытой двери заставляет очнуться от угнетающего настроения, и Бэкхён улыбается, встречаясь взглядом с мистером Паком. Всё-таки пришёл.       — Добрый день, — мужчина раздевается и вешает своё пальто рядом с его. — Простите меня, не рассчитал время. Долго ждёте?       — Нет, — Бэкхён подбирается на месте, сцепляет руки, потирая пальцы друг о друга, и привирает, чтобы не нагнетать. — Только что пришёл.       — Чудно, — Чанёль садится за стол и тоже сканирует наклейку. — Вы уже выбрали, что хотите?       — Ну, — омега задумывается и качает головой. — Нет. А вы?       — Я беру здесь ланч — сытно.       — Тогда я тоже его возьму, — пожимает плечами Бэкхён и решается на лишнее уточнение. — Доверюсь вам.       Чанёль отрывается от телефона и поднимает на него глаза, расплываясь в искренней широкой улыбке:       — Я рад вас видеть.       — О, это взаимно, — чувствуя, как слегка загорается румянец на щеках, Бэкхён отводит взгляд и прочищает горло.       — Заказ скоро принесут, — наблюдая за ним, Чанёль решает отвлечь их от стеснения. — Как вы? Как Джемин?       — Всё хорошо, — кивает Бэкхён.       — Я думал, вы придёте с Минсоком.       — А, это… — он неловко улыбается. — Минсок отказался идти со мной.       — Почему? — удивляется Чанёль. — Надеюсь, не потому что я ему не нравлюсь?       — Что вы! Нет, конечно! — пугается он, руки перед собой выставляет. — Не подумайте! — и пытается придумать другу оправдание. — У него аппетита не было…       Не говорить же, что Минсок пытается их свести. Хотя раньше Бэкхёна это бы не смутило.       Им приносят заказ, снова оставив наедине. Голод даёт о себе знать сразу, и они ненадолго замолкают. Бэкхёну хочется разбавить тишину между ними какой-нибудь темой, но в голову ничего не приходит, отчего становится не по себе.       — Как ваше самочувствие? После выходных вы выглядите лучше, — решается хоть на что-то он.       — Да, думаю, вы были правы. Это из-за усталости и стресса. Поэтому ограничилось одним днём, — Чанёль усмехается. — Но из-за этого сегодня я работаю сутки. Благо Джено ночует с папой.       — Вы не устанете? — хмурится Бэкхён, задумчиво разглядывая альфу.       — Нет, по молодости я так часто совмещал смены, — отмахивается он.       — Вы и сейчас не старый, — посмеивается омега. — Самый расцвет сил.       — Спасибо, — Чанёль облизывает губы и прищуривается. — Бэкхён?       — Да? — он, не дожевав, останавливается, обращая внимание на его серьёзность.       — Мне с вами очень хорошо, — мужчина говорит медленно, не до конца уверенный в правильности звучания своих мыслей. — И я сейчас не требую от вас какого-то ответного отклика. Я просто говорю, что мне нравится общение с вами. Без подтекстов…       Без подтекстов? В горле встаёт ком, а щёки обжигает стыдом за слишком трепетные воспоминания, что возникают перед глазами после чужих слов. Они всё-таки ничего не значат для альфы? Всё это — разыгравшееся воображение Бэкхёна? Пыль, что осела гнетущим облаком на душу. Оно тяжелит, терзает, не позволяя к себе прикоснуться, чтобы очистить обзор на отрезвляющую реальность. Булыжник в лобовое.       — …Я уважаю вас, ваш выбор и желания, поэтому не в праве просить большего, но ваше присутствие, — он замолкает, не в силах сформулировать то, что он чувствует, тормозит на секунд десять. — …Я рад, что вы не отталкиваете меня. И, если это возможно, мне бы хотелось считать вас другом. Не просто работником, а другом, к которому я мог бы обратиться. И наоборот.       Бэкхён молчит, смотрит на него и не знает, что ответить. Его сердце сжимается от услышанного, и он не понимает, рад он вообще откровению, или оно его разочаровало? С какой стороны смотреть? Вроде хорошо, что мистер Пак хочет общения с ним, а вроде статус друзей — не то, чего бы хотел Бэкхён.       Это сводит с ума. Ясность совершенно не проясняет ситуацию. Омега везде ищет подвох. А чего бы хотел он сам? Быть друзьями не нравится, а быть кем-то другим смог бы? И вообще, это звучит как черта, за которую мужчина не планирует его допускать, будто бы он сильно навязывается.       — Я имею в виду, что, знаете, у меня мало друзей, найти близкого человека вообще сложно, и вас я бы терять не хотел, — спешит объясниться Чанёль, видя в чужих глазах смятение.       Несовместимые вместе для их случая слова режут слух, и Бэкхён пересиливает себя, улыбается ему и кивает:       — Спасибо.       Неуместный смешок вырывается из его груди, и он глушит его, нервно поднося палочки с едой к губам. Он уже давно вжился в роль пассивного героя, который сам не принимает никаких решений, а переступить через себя, снова стать главным не получается. Гасится сам. Не может взять себя в руки, ведь последствия от его действий наконец станут зависеть лишь от него и его выбора. Страшно.       За их столиком повисает пауза, за которую оба решают ещё раз прокрутить у себя в головах только что озвученное.       Бэкхёна не устраивает. Всё это не то, всё не так. Скажите, что это не точка! Он жаждет вырваться из собственных рамок жизни, но не может, боится, надеется на чью-то помощь, инициативу, и в момент, когда готов её принять, видит, как инициатор сдаётся. Какой же он идиот! Дотянул.       Разве это справедливо? Что там по принципам? Это он только в мыслях смелый, а на деле поджимает хвост, боясь столкнуться с равнодушием.       Или это знак дать шанс Тэкёну?       Задумываясь, Бэкхён поджимает губы и смотрит в окно за спиной мистера Пака, где начинает накрапывать промозглый дождь со снегом. Погода портится синхронно с его настроением, и он сутулится, ощущая сквозняк от входной двери, не замечает, как на него посматривает Чанёль.       Альфа хочет что-то спросить, но на языке послевкусие пустоты, противоречия и недосказанности. Не надо было вообще ничего говорить? Пусть тянулась бы вереница недопонимания за их спинами, и чем дальше бы они шли, тем тяжелее бы давались шаги.       — Бэкхён… — как толчок со дна.       — Мне уже пора, — перебивает он, глядя в телефон, хотя до следующей пары ещё остаётся время. Только вот с каждым мгновением, проведённым рядом с ним, его грузит больше. Он поднимает глаза и тут же опускает. Не может. — Спасибо за обед.       Чанёль ничего не отвечает, не останавливает его, отпускает, позволяет уйти, потому что сам не понимает, что будет лучше, полное бездействие — меньшее из зол. Он всё испортил, хотя совсем не на это рассчитывал. Посыл планировался иным. На интуитивном уровне чувствует, что его поняли неправильно, а попытки оправдаться прозвучат нелепо. И Бэкхён уходит, оставляя после себя чувство совершённой ошибки, расползающееся сомнением в груди, и шарф на спинке стула. Чанёль скользит по нему взглядом и встаёт с места, тянется через стол и забирает в руки. Он аккуратно сжимает шерстяное полотно в пальцах, ощущая мягкую шершавость и вдыхает тонкий сладковатый аромат, который ненавязчиво слышит каждый раз, когда омега с ним.       Вылетев из кафе слишком быстро и добежав до пешеходного перехода, Бэкхён замечает, что в шею задувает колючий ветер, и оглядывается на заведение, в котором забыл шарф. Он тяжело вздыхает, но вернуться не решается, поднимает воротник пальто и вжимает голову в плечи, прячась подручными способами. Зайдёт за ним позже — наверняка персонал сохранит потеряшку.       На паре его встречает воодушевлённый взгляд Минсока, который тут же потухает, когда друг замечает на его губах совсем не улыбку, а новую кровоточащую ранку от зубов. Спросить что-то не решается, нарушая ход лекции преподавателя, и тяжело вздыхает, надеясь узнать подробности на следующей перемене. Бэкхён ему благодарен, потому что пары в полтора часа как раз хватит собрать окончательное резюме их с мистером Паком разговора.       Или нет…