* * *
В то время как пасмурное небо был затянуто серой мутью, в коридорах Лицея было светлее, чем днём – по ним струился холодный огонь электрического света. Веяло свежей краской; топот ног, оживлённые голоса галдящих младшеклассников и доносившиеся с верхних этажей басы гитар сплетались в искусную какофонию. Пропустив младшеклассников, тащивших ярко размалёванный плакат, Артурия нырнула под слабо натянутую гирлянду, с привязанными к ней разноцветными фигурками оригами, и очутилась в классе 2-В, любые горизонтальные поверхности которого сейчас были завалены ленточками, картонками и прочей блестящей мишурой. - Айрисфиль, как продвигаетесь? - постаралась перекричать царивший шум и грохот девушка, выискивая подругу среди десятка других девчонок. Та возникла откуда-то справа, с нитками в волосах и объёмным розовым тряпичным бантом в руках. - 2-А закончили, этот уже наполовину готов. К шести, думаю, крыло будет украшено. - Отлично, продолжайте в том же духе, - одобрила Артурия, отмечая галочкой десятый пункт в своих бумагах. – Апчхи! - Будь здорова, - ей протянули платок. - Спасибо, это, наверное, из-за пыли. Мне пора, - помахала рукой девушка. Бегом по широким лестницам, вниз; дверные проёмы кажутся слишком узкими для такого потока людей. “Дайте пройти!”, “Простите-простите, посторонитесь, пожалуйста!” - все спешат, спешат, подгоняемые неотложностью своих дел, и сама она тоже стремительно летит по нескончаемому лабиринту кабинетов и полупрозрачных дверей. Мимо то и дело мелькают знакомые лица, сливаясь в единообразный круговорот белых пятен, и Артурии начинает казаться, что этот упорядоченный хаос рабочего вечера бесконечен. Но вот толпа редеет – это приближается парадный вход. Модница-осень уже обошла по-хозяйски город, сердито загнав стаи сизых голубей греться под крыши и опалив дома холодом своего дыхания. И теперь лицеисты выползают в промозглую синеву вечера неохотно, предпочитая ей жёлтый искусственный свет коридоров, а потому парадный холл пустует. Артурия быстро минует его, толкает тяжёлые бесшумные двери, и вырывается в освежающий, бесцеремонно хватающий за ноги и плечи холод приближающейся ночи. Грубый ветер сыплет в лицо мелкой моросью, но девушка, только плотнее прижимая к жакету документы, торопится в концертный зал. Снаружи путь быстрее – по переходам таскают мотки проводов, громоздкие колонки, хрупкие инструменты, охапки париков и костюмов. Её обязанность – контролировать работу всех секторов подготовки праздника. Для каждого из них был составлен специальный график, в котором чётко расписывалось, в какой день какие задачи должны быть выполнены. Естественно, возникла и необходимость следить за выполнением этих планов, чем и занималась Артурия, сидя в выделенном ей классе. К ней постоянно прибегали люди, докладывая о ходе дел и возникающих проблемах, которым надо было как можно скорее найти решение. А ближе к концу дня девушка и сама обходила Лицей – личный контроль лучше любого другого. - Вы уже опробовали электрогитары? – зрительские кресла расплываются в лёгких сумерках, под потолком мигают настраиваемые прожекторы. - Нет, только с подачей света ещё разобрались, - отстранённо доносится из глубины зала. - Плохо, уже на пункт отстаёте от графика, - встревожилась девушка, сверившись с листами. - Как получается, - хмыкает человек из рубки. - Не “как получается”, а нам завтра репетиции проводить. Понятно? – сурово прикрикнула Артурия. - Да мы чё, сами чё ль виноваты, ну? – голос сменился на уступчиво-оправдывающийся. - Тут лампочка перегорела, так ребята пока разобрались, пока всё сделали… Э-эй, Артурия, только в список не заноси, а? Ну пожалуйста. Гитары – это быстро, мы за час с лихвой успеем. - Факт есть факт. И он в том, что задачу Вы свою на данный момент не выполнили, - непреклонно отозвалась девушка, ставя галочку в графе “отстающий”. – Буду очень рада, если за оставшееся время успеете наверстать упущенное, - пора было отправляться дальше. - Ну и спасибо, услужила, - язвительно проворчали ей в спину на прощание. Так называемый чёрный список придумал Гильгамеш, чтобы отмечать коллективы, не идущие в ногу с графиком. О перевыполнении плана речь не заходила – этапы работ были расписаны настолько плотно, что лицеисты в первую очередь думали о том, чтобы успеть намеченное, иначе выговор свыше обеспечен. Конечно, эта обязанность – контролировать людей – не из лёгких, ведь ученики не беспрекословно работающие машины. Поэтому неудивительно, что подчинённые Артурии, устающие от роли надсмотрщиков, то и дело давали коллективам поблажки: не отмечали галочкой, как отстающих, или прощали какие-нибудь мелочи. К тому же, порой там находились их друзья, что тоже способствовало снисходительному отношению к недочётам. И, тем не менее, кто-то должен был невозмутимо, железной рукой руководить общим направлением дел. Ведь большинству людей необходим контроль свыше, чтобы преодолеть собственную лень и нежелание трудиться. Но вот парадокс: общество далеко не всегда любит бескомпромиссных руководителей. Кто-то оценит их старания, а кто-то и затаит на них злобу; кто-то будет восхищаться их волей, а кто-то и бояться её. Артурия прекрасно понимала, что ожидает впереди непреклонного лидера, и, несмотря на это, не страшилась “выключать” свои эмоции, оставляя место лишь разуму. Потому что в этом вся суть правителя – хладнокровно карать одних ради благополучия других. Идеальный лидер умеет оставлять личные чувства за кадром, опираясь только на понятие справедливости. И снова в ушах хлопанье уже неразличимых в темноте листьев, и влажный шершавый ветер норовит забраться под шерстяной воротник. Обратно в учебный корпус Артурия пошла по окружной дороге – мимо чёрного хода, где должна была идти разгрузка товаров. Часа два назад девушке сообщили, что рабочие разгружали машины слишком медленно, и поэтому ей пришлось перекинуть сюда нескольких лицеистов, хоть изначально учеников и не собирались привлекать к столь грубому труду. Из-за угла вынырнуло несколько вытянутых, с расписанными рекламой и забрызганными грязью боками грузовиков. Сновавшие туда-сюда люди деловито перетаскивали на склад объёмные коробки. - Ребят, разгрузка второй партии? – подошла девушка, вытирая со щеки капли мороси. - Почти завершили, - махнул рукой направляющийся к грузу юноша. Несмотря на холод, он был в одной рубашке, насквозь мокрой то ли от пота, то ли от мелкого дождя. - Молодцы – удовлетворённо кивнула Артурия. – Закончите здесь – и на свои прежние места. Помните, да? - Помним-помним, - вздохнул ещё один подошедший парень. – И о чём там только Гильгамеш думает? Вконец загонял. - Но-но, - одёрнул его приятель. – Бьюсь об заклад, это ещё Энкиду уговорил его помягче обойтись с нами. Так что не жалуйся. Поодаль, слегка заскрежетав петлями, распахнулась железная дверь чёрного входа, и на улицу выбежала, зябко обхватив себя руками, худенькая девушка. Несколько секунд она нерешительно стояла на ступеньках, всматриваясь в тёмные силуэты коренастых грузчиков. Наконец, соскочив с крыльца, она торопливо направилась в сторону лицеистов. - Мальчики, перекусить не хотите? Я вам на столе чай с бутербродами оставила. - Спасибо, Маринка, - широко улыбнулся один из парней. – Только не бегай так легко одетой, замёрзнешь же. У меня там куртка на досках лежит, можешь надеть. - Ладно, - весело ответила девушка. - Мы проверим, надела или нет, - добавил второй юноша, лукаво подмигивая собеседнице. - Ой, испугал, - рассмеялась Маринка, поворачивая обратно. Всё ещё живя задорным разговором и лелея в памяти милый образ одноклассницы, лицеисты вернулись к нелёгкой работе. Дела оставалось на пять минут, а после их ждал горячий чай и вкусные бутерброды. Но едва они взялись за свои коробки, их окликнул один из грузчиков. - Эй, ребята, а что ж блондиночке-то не предложили хоть шарфика какого? Своих принцесс надо беречь, - пожилой мужчина укоризненно покачал головой. - Артурии? – задумчиво переспросил юноша, словно бы припоминая что-то. – Она всё равно бы отказалась. - Да и разве может какой-то холод волновать нашего Короля-рыцаря? – уверенно добавил его приятель, вновь поднимая свою ношу. - Король, говорите?.. – озадаченно переспросил грузчик, оборачиваясь в сторону уже маячившей на расстоянии Артурии. Девушка удалялась, гордо расправив плечи навстречу крепкому ветру, и издалека её невысокая фигурка с собранными в простой хвост волосами действительно чем-то походила на мальчишескую. - И то верно, принцессы в такую погоду греются в Лицее, - усмехнулся мужчина. Когда Артурия зашла в кабинет главы Совета, там уже были посетители. Группка людей, в которых девушка узнала сценаристов и костюмера, выстроилась перед уставленным стопками документов столом, за которым сидел Гильгамеш. Подперев рукой голову, он хмуро слушал доклад о нехватке платьев для представления, и на появление Артурии отреагировал лишь едва заметным движением век. Между прочим, это она отправила к нему ребят: одно дело, когда надо что-то согласовать, и совсем другое, когда работа сталкивается с нехваткой ресурсов. Тут нужны деньги или полный пересмотр намеченных планов, а это уже вопрос к высшим инстанциям. И, надо признать, как руководителя Гильгамеша было бы сложно в чём-то упрекнуть. Он быстро ориентировался в непредвиденных ситуациях, не упуская из виду деталей, и он же, по сути, и разработал план подготовки праздника, который на практике оказался весьма удачным. “Возможно, – размышляла Артурия, ожидая в сторонке своей очереди, - слухи о том, что Гильгамеш управляет частью отцовской компании, не так уж и надуманны”. Девушка и сама не была новичком в деле руководства, так как пока Утер пребывал в длительных командировках, кому-то надо было следить за жизнью большого дома. Поначалу это было обязанностью Бедивера, а повзрослев, маленькая наследница и сама стала вникать в сложности домоуправления. Поэтому Артурии понимала лучше, чем кто-либо другой, что блондина, несмотря на весь его гонор, дилетантом в этой области назвать было нельзя. Единственное, что в нём поражало – это непомерное давление на окружающих. Как и угадал на улице лицеист-грузчик, с самого начала Глава Совета намеревался ”закрутить гайки” ещё сильнее, чем сейчас, и только Энкиду удержал его от этого шага. Артурия бы выдержала более жесткий режим, но ведь далеко не все лицеисты способны поддерживать такой бешеный темп работы. Наверное, если бы Гильгамеш продолжил загонять своих людей до полуобморочного состояния, девушка начала бы бунтовать. Но зеленоволосый Принц так ловко уравновешивал пылкий характер своего друга, не давая тому выходить за границы разумного, что предпраздничные будни протекали на удивление мирно. Это было даже как-то непривычно – проводить целый день без особой ругани и препираний. Да и виделись они теперь достаточно редко, чему Артурия была безумно рада: все те боль и страдания, вылитые на неё двумя парнями, яркой мозаикой горели в памяти, и забываться отнюдь не собирались. Поэтому ей было гораздо приятнее передвигаться по Лицею, не наталкиваясь каждую минуту на знакомые до неприязни лица. Тем временем Гильгамеш расспросил людей о нюансах ситуации и, вперив в них тяжёлый рубиновый взгляд, задумчиво вертел в руках ручку. - Что, никак нельзя уменьшить количество фрейлин и отдать одно из платьев для принцессы? – прервал он наконец напряжённое молчание. - Тогда вся постановка потеряет смысл, - осторожно пояснил один из сценаристов. - Вот шавки! Эн, сколько у нас свободных денег? – недовольно вздохнув, обратился блондин к сидящему на расстоянии вытянутой руки Энкиду. - Семьдесят тысяч свободных и десять под вопросом, - не прекращая печатать на ноутбуке, отозвался тот. Широкие заколки высоко забирали густые зелёные волосы, чтобы те не сковывали движения их обладателя. - Значит, так, - заключил Гильгамеш, беря лист чистой бумаги и начиная оформлять на нём приказ, - завтра в течение дня звоните в ателье и узнаёте цену и сроки перешивки платья. То же самое с клубом: выяснить цену и сроки аренды костюма. Если по датам подходят оба варианта, выбираете тот, что дешевле. О результатах доложить мне завтра после уроков, и о малейших неувязках сообщать мне же и немедленно. Ответственным назначаю тебя, - юноша указал на костюмера и пододвинул к нему готовый документ, - давай, расписывайся. Когда лицеисты дружно покинули класс, Гильгамеш наконец-то повернулся к Артурии. - Говори. … - …Подводя итоги, могу сказать, что на данный момент все сектора идут в ногу с графиком. Исключение составляет группа концертного зала, но они обещали к концу нагнать отставание, - завершила Артурия, наблюдая, как грозно сощуриваются глаза блондина – верный признак недовольства. - И лучше бы лакеям успеть к сроку, иначе… - встав из-за стола, юноша подошёл к микрофону, передававшему сообщения по всему Лицею, и нажал нужную кнопку. – Внимание всем лицеистам. Говорит Глава Совета. Для каждого коллектива, не выполнившего задания, наказание буду назначать я, Гильгамеш! Пощады не ждите. Работайте, если не хотите, чтобы я спустил с вас по три шкуры, шавки. Конец связи. …Я выжму из них всё до последней капли, - надменно бросил блондин, возвращаясь на своё место. - Думаю, после такого заявления они сами выжмут из себя всё, что могут, - коротко рассмеялся Энкиду, на пару секунд перестав шелестеть клавиатурой. Вновь усевшись на стуле и раскрывая папку с какими-то документами, Гильгамеш усталым взглядом скользнул по Артурии. - Продолжай в том же духе. Свободна. - Да, - так же отстранённо ответив, развернулась спиной к столу девушка. Вот и всё, ни слова больше. Среди царящей суеты и хаоса у них совсем не осталось места для личного общения. Но выходя из класса, Артурия не видела, как по губам блондина медленно расползалась прежняя довольная улыбка.* * *
Кто сказал, что осень – это обязательно дожди и слякоть? Заступивший на место августа волшебник-сентябрь плел свои яркие, праздничные узоры: тут и там виднелись всполохи рубиновых клёнов, чья-то невидимая рука осыпала топазовой пудрой липу, диковинно смешались на листьях-палитрах изумруд и гранат. Во влажном от дождей асфальте отражались кофейного цвета фонарные столбы, прохожие и их зонтики. Пряный аромат осенних листьев смешался с прохладным воздухом, бодря горожан и наполняя их сердца нотками легкой тревоги. Так перелётные птицы, побуждаемые прощальной песнью осени, инстинктивно устремляются в сторону благодатного юга. Люди же, подняв повыше воротники, шагают навстречу белоснежной, одинокой зиме. Калейдоскоп занятий, беготни по Лицею и докладов, вперемешку с запахом крепкого чая и бутербродов с колбасой, заполнил проносящиеся мимо дни. Постепенно коридоры храма знаний обрастали стендами и плакатами, на сайте Лицея появилось большое объявление о предстоящем празднике, печатались буклеты программы для гостей. Близился День открытых дверей. Бурный. Торжественный. Блистательный. - “Мы надеемся, что каждый ученик найдёт своё место в нашем коллективе”. Или “мы убеждены”? “Уверены”?.. Да, точно: “Мы уверены, что Лицей станет домом для каждого из вас”, так звучит лучше всего, - размышляла Артурия, подходя к классу, где обитал последние две недели глава Совета. Помимо наказания на них с Гильгамешем и Энкиду свалились ещё и естественные обязательства: как лучшим представителям Лицейской братии, им предстояло прочитать вступительное слово перед гостями. Учитывая, что параллельно с предпраздничной кутерьмой необходимо было готовиться к государственным экзаменам, времени катастрофически не хватало. Даже несмотря на временно отмененное фехтование. Поэтому речь приходилось сочинять в машине, за обедом, в перерывах между уроками или, как сейчас, направляясь сдать свой последний на сегодня доклад председателю Совета. День подходил к концу, и на Лицейской парковке её уже ждал автомобиль, чтобы отвезти домой. - Апчхи! – что-то больно уж часто она чихает последнее время, отметила девушка, уже привычным жестом доставая из кармана жилета платок. Интересно, как там Айрисфиль, не замёрзла? Учебные заведения теплотой помещений никогда не отличались, но сегодняшний вечер превзошёл сам себя: Артурия никак не могла согреться, несмотря на выпиваемые чашки горячего чая. Хотелось под горячий душ, и избавиться наконец-то от этой противной зябкости. Впереди хлопнула дверь, и из неё стремительным шагом вышел Энкиду. Несмотря на то, что юноша излучал беззаботные улыбки, под его глазами залегли тёмные круги – видно, тоже мало спит. - Апчх! – закрылась Артурия, мимо холодно прошелестели зелёные волосы. И… всё. Странно: Лицейский принц был не из тех людей, которые прошли бы, не пожелав здоровья. Девушка в недоумении обернулась: худощавая фигура Лицейского принца как ни в чём не бывало удалялась и, повернув на углу, исчезла. Формальная вежливость, конечно, которую совсем не обязательно выполнять, но со стороны Энкиду, никогда не пренебрегающего правилами вежливости, это выглядело необычно и даже как-то неприятно. Может, она просто не расслышала его? Пожав плечами, Артурия вошла в класс. Гильгамеш был там, вольготно рассевшись на столе и небольшими глотками отпивая из бокала что-то тёмно-красное. Похоже, он тоже закончил со своей работой. - О, ты так по мне соскучилась, что решила прийти на пять минут раньше условленного времени? – лукаво спросил он вместо приветствия. - Я закончила, - бланки со шлепком упали перед ним на гладь стола. - Ты что, замёрзла? Давай налью, согреешься, - приподнял бокал блондин, увидев, как девушка зябко обхватывает себя руками. - Что это? – без энтузиазма спросила Артурия. Ни с того ни с сего, начала болеть голова – ей надо домой, отдохнуть. - Итальянское, тридцатилетней выдержки, - последовал гордый ответ. - К твоему королевскому сведению, распивать спиртное в учебных заведениях запрещено, - сурово заметила девушка. - Мне можно. Между прочим, небольшое количество красного вина способствует улучшению мозговой деятельности, - последние слова уже прозвучали в спину блондинки, так как та, не дослушав фразы, решительно направилась к двери. Однако Гильгамеш опередил её: соскочив со стола, он монолитной стеной преградил путь к выходу. - Чего тебе? – угрожающе спросила Артурия, не желая сдавать позиции. Сам блондин, распалённый вином, особой опасности сейчас не внушал, но вот его глаза… тягучие, цвета раскалённых углей, они обжигали её, очерчивая каждый изгиб её тела, изучая каждую чёрточку её лица. Девушка чувствовала себя перед ним словно нагой, и это раздражало. - Знаешь, Артурия, когда ты так меня игнорируешь, - промурлыкал он, делая широкий шаг вперёд, - я начинаю желать покорить тебя, как мужчина женщину. И без того смущённая, девушка почувствовала, как жар заливает её щёки, и теперь было ясно видно, что в движениях блондина нет ни капли опьянения, лишь хищный блеск лихорадил его глаза. - А ты покраснела, Король-рыцарь. Больше оставаться в классе она не могла. Возмущённо грохнув дверью, Артурия пулей вылетела в коридор, а вслед ей нёсся заливистый смех Гильгамеша. Да чтоб он разбил бутылку своего итальянского вина! Нахал. - Госпожа, вы вся пылаете, - озабоченно отметил шофёр, пока она устраивалась на заднем сидении. - Поехали, - так грозно прорычала блондинка, что водитель без лишних слов тронул машину. Зябкость не прошла, вместо этого к ней прибавились жар и духота, покрывая спину испариной. Желая поскорее остудиться, Артурия скинула жилет, но мысли всё равно путались, скакали, а конечности стали будто ватными. Когда они подъехали к воротам дома Пендрагон, температура девушки поднялась уже до тридцати восьми.