***
Этот вечер, выставка, нахождение в компании Итачи — самое странное, что было со мной за последнее время, если не считать тот день, когда я смогла открыться Итачи и попросила того о небольшой услуге. Я не сказала Саске о предстоящей выставке не только потому, что он также входит в список всех тех, кому я не собиралась рассказывать о взаимодействиях с Итачи и всего того, что планировала сделать с его помощью, но и потому, что тот странно отреагировал на нашу с его старшим братом встречу. Понимаю, насколько сильно была уязвлена главная на данный момент роль Саске — роль моего помощника. Он не из тех, кто любит делиться почестями. Мало того, что все утро и день субботы меня мучало плохое самочувствие и внутренняя тоска из-за выбывания из сериала горячо полюбившегося героя, вечер был еще более ужасен: было напряженно выезжать из отеля вместе с Итачи, находиться с ним в темном и тесном помещении один на один довольно продолжительное время, наверное, около двадцати минут всего пути. Я благодарна мужчине за то, что тот не стал навязывать свое общество и мне не пришлось прикидываться заинтересованной разговором. В итоге у меня было достаточно времени, дабы попробовать устранить скованность и наконец привыкнуть к компании Итачи. Хотя бы чуть-чуть, но все получилось. Может, Учиха уже тогда, увидев меня в холле первого этажа, заподозрил неладное по моему внешнему виду, и поэтому был довольно молчалив? Странно было почувствовать волнение и тень страха, ступив на порог большого помещения, пестрившего белым оттенком стен. Почему-то только в этот момент я отчетливо вспомнила о той, кто будет на этой выставке, из-за кого мне пришлось явиться сюда в компании Учиха, тогда как в здравом уме и при иных обстоятельствах я бы ни за что не оказалась в этом месте. Тело вновь сковало смущением, когда присутствующие обратили на нас с Итачи свое внимание, из-за чего я стала немного отдаляться от мужчины в сторону, чтобы на нас не пала участь большинства подобных пар: обсуждение наших отношений, нелепые догадки и предположения. Меньше всего мне хотелось подставлять Итачи подобным образом, в мои планы входило держаться к нему как можно ближе только в присутствии Джун. Хотя что мне оставалось делать все оставшееся время в месте, в котором я совершенно никого не знаю, оставалось загадкой. Первостепенной задачей являлось найти организаторов выставки, посему Итачи активно выискивал глазами своего друга и его возлюбленную, а когда нашел — мы сразу отправились к ним в небольшой закуток, окрашенный в яркие цвета непонятных мне изображений на полотнах. Присмотревшись к ним ближе, я так и не смогла уловить и тень живописи, какой мы привыкли ее видеть, не говоря уже о смысле картин, явном или скрытом посыле. Быть может, в большинстве картин вовсе и не было смысла для простых обывателей, но тот был для создателя, был виден лишь ей одной? По итогу, рассмотрев картины более детально, я предположила, что их стиль мог называться абстрактная живопись. Когда Джун говорила о Ирме, та отчетливо сказала «художник живописец», поэтому я и ожидала увидеть живопись, а не ее абстракцию. Знакомство оказалось настолько теплым, искренним и душевным, что смогло вернуть моим конечностям подвижность, прогоняя проклятую скованность, и даже на лице смогла появиться неподдельная улыбка. Ирма и господин Сон — как я решила обращаться к другу Итачи — совсем не казались противоположностями друг друга, а даже наоборот — вместе создавали впечатление несокрушимого единства и понимания. Она была весела, ровно как и ее спутник, в них не было напряженности, в глазах читалась радость. Кажется, уже со второй минуты нашего друг с другом взаимодействия внутри меня появился большой, тяжелый камень, который был результатом смешавшихся воедино зависти и печали. Смотря на эту пару, я ставила на их место нас с Хиданом, и по итогу пришла к неутешительному выводу: мы никогда не смотрелись вместе так идеально и едино, как они, у нас не было полного взаимопонимания и легкости. Я не всегда могла расслабиться в присутствии мужчины, мы никогда не выглядели образцовой парой без проблем. А немка Ирма Кальб и кореец Сон Джи Вон прекрасно выглядели вместе, словно так и надо, словно они единое целое. И когда я почувствовала тяжесть внутреннего камня, мне пришлось успокаивать саму себя мыслью: «Это только первое впечатление, обычная картинка для окружения. В их взаимоотношениях должны быть хоть какие-то изъяны, они есть у всех. Пары без проблем — герои любовных фильмов, такого не может быть в реальности.» Только это помогало мне оставаться на плаву, но не могло избавить от навязчивых мыслей о Хидане, не желавших покидать голову. Я скучала по нашему прошлому, пусть и не безоблачному, но родному, нашему. Я действительно любила нашу жизнь. Господин Сон очень заинтересовался активным рассказом Ирмы о их перелете вместе с Итачи в Японию и тем, чем они занимались в аэропорту. Из рассказа Ирмы мы узнали как та порывалась в последний момент накупить и провезти с собой множество немецких деликатесов не только для будущего мужа, но и его друзей, однако Итачи такую идею не оценил: с большим трудом, но ему все же удалось умерить пыл художницы и спасти их обоих от дополнительной поклажи. В конце концов, в нынешнее время все можно купить через интернет, прямо на порог дома вам могут доставить любые деликатесы практически из всех стран мира. — Шварцвальская ветчина, кровяная колбаса, печеночный сыр, и многое-многое другое могло оказаться на твоем столе. — Милая, — господин Сон смущенно опустил взгляд в пол, приобняв невесту за талию, — я ценю твой энтузиазм, но еще больше я ценю твои руки и их здоровье, — мужчина перевел взгляд на стоящих перед ним гостей, — она часто сталкивается с передвижением тяжелых вещей. — Кисти? — усмехнулась девушка. — Я говорил о полотнах, банках с красками, сложенные в несколько больших ящиков.. и не только. Сначала ты надрываешься, а потом не можешь держать на весу даже стакан воды. Тебе нужно лучше тренировать мышцы. — Дживон, ты думаешь, я бы скупила половину магазина и не смогла все увезти в Японию? Итачи, ты ведь все видел, — она рассмеялась, — скажи ему! — Ладно-ладно, признаю, я переживал, не надорвется ли мой друг! — Эй! Гости рассмеялись, после чего пригубили алкогольные напитки из своих бокалов. — На самом деле, нас бы вряд ли пропустили с таким «ароматным» багажом, — подал голос Итачи, — и если ты помнишь, даже бизнес-класс имеет ограничения по провозу ручной клади. Тот сыр не казался мне способным перенести долгий перелет. — Итачи, ты думаешь наперед! — воскликнул господин Сон. — Только поэтому ты смог убедить меня, и именно поэтому ему, — девушка кивнула на возлюбленного, — достались только колбаски. — Главное, что ко мне приехала ты, а не шварва.. — Шварцвальская ветчина. — Да, та ветчина. Я ждал только тебя, а еда — пустяки, пусть ее не будет, зато теперь ты снова со мной. — Ирма везла эти колбаски как особую ценность, — добавил Итачи. После его слов господин Сон расплылся в улыбке, после чего еще сильнее приобнял будущую жену. К счастью, последующие реплики собравшихся не касались колбасы и сыра, мне уже давно стало казаться, что эта история про немецкие деликатесы слишком затянулась. Через некоторое время мы вчетвером сменили место дислокации: отправились ходить по залу, чтобы виновница мероприятия могла поприветствовать новопришедших гостей. Итачи остался прикован к другу, а я была прикована к нему — мне было некуда деться, к тому же нельзя было пропустить появление Джун. К счастью, сам Итачи не выпускал меня из своего поля видимости и всегда обращал внимание в ту сторону, в которую я могла отдалиться во время нашей прогулки по большому помещению. По моим подсчетам, со времени нашего появления прошло всего лишь полчаса, но лично у меня было такое чувство, что мы простояли за разговорами не меньше часа. Уличив момент, я пересилила скованность и смущение перед почти не сводящим с нас зоркого взгляда господином Дживоном, и задала вопрос Итачи о причине небольшой заполненности зала, на что получила интересную подробность: оказалось, Ирма лично пригласила всех близких знакомых прибыть раньше оговоренного времени, мотивируя это желанием дать жениху больше времени побыть в комфортном ему окружении. После услышанного я пробежалась глазами по всему периметру и насчитала, не беря во внимание нас с Итачи, около пятнадцати человек без учета опаздывающих. Итачи шепотом признался, что рассчитывал увидеть минимум на семь человек больше, но из-за загруженного графика жизни не все могут прибыть к назначенному времени в срок. Особенно ярким, выделяющимся из всех на данный момент пришедших гостей оказался совсем молодой, высокий, худощавый парень, с очками как у Гарри Поттера и повязанным на шею горчичного цвета шарфом, совершенно не сочетавшимся с палитрой основной одежды. Как выяснилось чуть позже, тот молодой человек был новоиспеченным учеником Ирмы, так удачно приехавшим в Японию почти сразу, как прилетела она сама, якобы для прохождения стажировки или по другим делам. Тщательно изучив движение тела и прикованный взгляд парня к своему учителю, я с тоской осознала его незавидное положение: он был влюблен, и эта любовь, возможно, причиняла ему боль, хотя я не смогла разглядеть ее отголоски в его глазах. Возможно, я перепутала любовь с восхищением? Или он просто любил и не ждал ничего взамен, особенно учитывая факт того, что Ирма обручена? В любом случае эти совершенно неважные размышления прочно засели в моей голове на ближайшие десять минут прогулки, после которой настал час Х — время прибытия основной части гостей. Зал быстро заполнялся людьми, картины были окружены заинтересованными взглядами, а Ирма не успевала здороваться с прибывающими, то и дело подходившими для приветствия. Господин Сон шепнул нам с Итачи, что скоро начнется презентация самых, как казалось Ирме, перспективных работ, хотя на мой взгляд каждая из них была перспективна по-своему, в каждой было что-то интересное, особенно для понимающих абстрактную живопись людей, но сама художница имела свой собственный список фаворитов, что было не удивительно. Когда я в очередной раз отвлеклась на неподалеку стоящего «Гарри Поттера», настал тот момент, к которому я бы не подготовилась и за месяц тренировок. В первую секунду после ее появления во мне взорвалось множество противоречивых чувств, колени задрожали, а пульс участился так, что казалось, будто его неспокойный стук среди множества голосов различим каждым гостем. Сама Джун заметила меня только после неоднозначного с Итачи приветствия. Господин Сон, заметивший подобный жест приветствия со стороны девушки к Учиха, мельком обратил взгляд в мою сторону, после чего, все еще пребывая в явном замешательстве, перевел его к бокалу в руке. Если он подумал, что их тесное объятие при встрече могло меня огорчить, то не все потеряно. Главное, чтобы именно Джун впала в сомнения касательно нас. Учиха Итачи незамедлительно подошел к Ирме, дыбы представить ей Джун, мечтавшую познакомиться с кумиром. Знакомство было достаточно громким, мне даже стало казаться, что Джун действительно была искренне заинтересована и выставкой, и самой художницей, когда в тот день восклицала перед Итачи, показывая интерес, а значит, я ошиблась в своих суждениях на ее счет. Кажется, Ирме очень польстило восхищение девушки, посему та взяла ее под руку и начала что-то рассказывать, обводя ладонью зал. Итачи и его друг смотрели на девушек, в то время как я подготавливала себя к нападению Джун. Рано или поздно, но она проявит свой интерес, особенно ее интерес коснется моего нахождения на выставке, а также наших взаимоотношений с Итачи. Я должна.. я должна попробовать запутать ее, если не убедить в чем-то, чего на самом деле нет, то хотя бы запутать, вселить сомнение. Но если вдруг это сомнение задаст ей совсем другое направление, более прямолинейный подход? Однако почему я решила, что Итачи ничего не знает о ее к нему интересе? Откуда мне знать, не были ли они любовниками хотя бы одну ночь? И почему я решила, что Итачи не рассматривает Джун как потенциальную девушку? От всех мыслей и сомнений я вдруг почувствовала себя лишней, как это уже было в тот день. «Вот он, стоит рядом с давним другом, а перед ним его.. всего лишь знакомая?.. Беседующая с самой открытой и дружелюбной девушкой в этом зале. Почему я чувствую непричастность к происходящему? Почему весь появившийся в момент той встречи и сохранявшийся до сегодняшнего вечера запал так резко покинул тело, испарился за секунду? Я снова мучаюсь сомнениями, сердце неспокойно, я хочу убежать, чтобы в очередной раз жалеть себя и думать насколько ничтожны все мои затеи, не имеющие будущего… Я слишком мечтательна, слишком подвергаема фантазиям, так легко переносящихся из головы прямиком на мою жизнь. Но жизнь — далеко не фантазия, и я не героиня романа, в котором все, даже самые нелепые и абсурдные планы главной героини осуществляются с первого раза, почти что по щелчку пальца и практически без проблем. Теперь Джун является более интересной для друзей Итачи, а может и для него самого… Я вновь отошла на второй план, я не героиня проклятого романа! Когда ты поймешь это, Юмико? Вся эта наиглупейшая затея изначально была обречена на провал, было естественно, что все обернется далеко не так, как ты себе представляла каждую ночь перед сном, теша себя максимально благоприятным сюжетом! Так не бывает. Что же... Теперь я буду вынуждена играть по правилам этого вечера и, возможно, его грядущих для меня неприятностей, а про свой сюжет пора.. пора поставить точку.» Итачи застал меня врасплох: повернулся в мою сторону именно в тот момент прокручивания невеселых мыслей в голове, так что вполне мог заметить тень нескрываемой печали на моем лице. Он подошел чуть ближе и заговорил: — Во время презентации картин Ирма должна будет объяснять все так, чтобы ее мысли были понятны даже тем, кто не разбирается в искусстве. Не переживай, ты приехала на эту выставку не зря, я уверен, у тебя получится проникнуться ее картинами и узнать для себя что-то новое. Если честно, — мужчина вдруг улыбнулся уголками губ, — я так и не понял ни одной из картин, кроме тех, на которых изображены очертания человеческих тел. — А где-то есть человеческие тела? — без малейшего намека на шутку спросила я, мельком пробежавшись взглядом по картинам, попадавшим в поле зрения, после чего вернула взгляд к Итачи. Почему-то для него мой вопрос оказался забавным, из-за него на его лице появилась более широкая улыбка. — Думаю, мы еще вернемся к тем картинам, на которых они есть, — многообещающе подытожил Учиха, и вернул взгляд к друзьям. Если бы он не уделил мне этой минуты, вряд ли бы я смогла справиться с невеселыми мыслями. Теперь хотя бы чуть-чуть, но я почувствовала свою причастность к вечеру. До сих пор я действительно остаюсь ребенком, который расстраивается от отсутствия внимания, и вновь становится счастливым, получив его. И я до сих пор превращаюсь в ничтожество в присутствии Джун, считаю себя идиоткой, самолично унижаю собственное достоинство, а после ною как ребенок, виню во всем других, забывая о своей причастности к собственному унижению. Ирма Кальб начала презентацию картин спустя несколько минут после окончания их с Джун диалога, во время которого, по всей видимости, та предложила Джун быть как можно ближе к ней, потому что девушка отправилась к первой картине вместе с Ирмой, а не осталась с нами. Однако и мы пошли вслед за ними, но все же были чуть поодаль от художницы. Ирма начала рассказ с пояснения того, кто она, откуда родом и как пришла к изобразительному искусству. Думаю, она поступила так потому, что в зале кроме меня, ничего не знающей о художнице, были и другие люди, обделенные этими знаниями. Помнится, Джун сказала, что Ирма является голландкой, однако даже она не обладала верной информацией: на самом деле, как я и думала, Ирма Кальб была немкой по происхождению. Имя, фамилия и прилет в Японию из Германии кричали о немецком происхождении. Девушка считается голландкой с тех пор, как нашла интерес к своим работам в Амстердаме, и только искренние поклонники знают, что ее родина — вовсе не Голландия, в которой та добилась признания. Мы, как и все остальные гости, толпой ходили от картины к картине, понимающие в искусстве гости задавали вопросы, высказывали свое мнение, а некоторые изъявили желание купить некоторые из представленных работ. Когда мы подходили к тем картинам, на которых действительно виднелись очертания человеческих тел, Итачи сразу же давал мне это понять либо жестом, либо голосом. Друг Итачи, всегда идущий чуть впереди нас, казалось, был прикован к Ирме не только взглядом, но и мыслями, не говоря уже о сердце. Как человек, так и не заимевший в своей жизни подобной любви, но познавший хотя бы ее часть или ее подобие, я задыхалась завистью, тоской по прошлому, в котором могла хотя бы приблизительно чувствовать то, что чувствуют эти двое, и в очередной раз горько пожалела о нашем с Хиданом знакомсте и всех тех событиях, что были после. Как любой другой человек, познавший разочарование, боль утраты, я желала вернуться в прошлое и изменить будущее. Как жаль, что нам этого не дано. В середине и под самый конец презентации я прекрасно видела желание Джун оказаться близ нашей компании, и когда у нее появилась такая возможность — та быстро оказалась рядом с нами, а через несколько минут появилась и Ирма, с ходу объясняя свое отсутствие важным делом: она записывала контакты каждого, кто изъявил желание приобрести ее работы. — Я и не думал, что в тебе есть столько сил говорить без остановки почти.. почти полтора часа, — сказал господин Сон, вручив бокал невесте, вытиравшей тыльной стороной ладони появившуюся на лбу испарину. — О, нет, — Ирма вернула бокал мужчине, поморщив нос, — алкоголь — не лучшая идея, он не утолит жажду. — Держите, — отозвалась я, протягивая бутылку с водой. Я находилась к столику с напитками ближе остальных, поэтому среагировала незамедлительно. — А ты мне нравишься, — девушка лукаво подмигнула, откручивая крышку, — Спасибо. — Как хорошо, что Итачи любезно отдал мне свое приглашение, — подала голос Джун, вновь переводя фокус внимания в свою сторону, — и простите, что оказалась незванным гостем. — Друзья Итачи — не незванные гости, а если они оказываются поклонниками моего творчества — это желанные гости. — М-м-м.. Ирма, милая. — Что? — Друзья Итачи — просто гости, а поклонники твоих работ — желанные гости. Получается, обычные друзья моих друзей не являются желанными гостями.. твои слова можно понимать именно так. — О, нет, Дживон, ты снова придираешься к моим словам! — захныкала Ирма. — Все в порядке! — рассмеялась Джун, — Я не увидела ничего плохого в данном разделении! — Ирма, ты смущаешь всех японцев... Вспомни, что было вчера. — Но все в порядке, ты же слышал! — вновь захныкала Ирма, дав понять своим поведением, что не в первый раз сталкивается с подобным конфузом в обществе иностранцев. Либо же господин Сон бывает действительно слишком придирчив к ее словам. Желая оградиться от странной ситуации, я повернула голову влево слишком удачно, словно сама судьба руководила моими действиями, дабы я первая увидела идущего в нашу сторону Какузу со своей спутницей. Его появление отбросило меня всеми мыслями в тот самый день, когда я познакомилась с друзьями Хидана.. и узнала о его с Джун общем прошлом. А после мы признались друг другу в любви. Если бы я была осведомлена о появлении на выставке Какузу, вряд ли бы так рвалась попасть сюда из-за Джун, однако...Скорее всего, будь у меня время подготовиться ко встрече с мужчиной, я бы не отказалась от своих планов. — Мелинда! — воскликнула Ирма, срываясь с места. Она подлетела к высокой брюнетке и зажала ту в объятия, сопровождая все улыбкой и звонким, радостным смехом. По ответным действиям Мелинды можно сказать с уверенностью — она тоже рада встрече. «Он заметил меня, он заметил меня!..» — я забилась в панике, встретившись с удивленным взглядом Какузу, однако мужчина быстро взял себя в руки и, подойдя к нашей компании, первым делом поприветствовал мужчин, после чего поздоровался с Джун, затем со мной. Итачи представил меня Какузу и подошедшей Мелинде, а затем вручил гостям бокалы. Мелинда извинилась о позднем прибытии, пара смогла увидеть только часть презентации картин. Слушая разговор вполуха, я жадно отпивала воду из бутылки, иногда ловя на себе взгляды Какузу. Мужчина был в замешательстве, несомненно. Я отвечала ему точно таким же замешательством, благо, что Итачи совсем не обращал на нас внимание, поглощенный разговором друзей. — Я так устала.. нужно отойти в уборную. Мелинда, — Ирма бодро схватила подругу под руку, переводя взгляд на нас с Джун, — вы тоже, идемте с нами, нужно срочно освежиться, здесь невыносимо душно. — Мы выйдем на улицу, — сообщил Какузу. — Мне нужно получить дозу никотина, и еще лучше совместить это с соджу, — затараторил господин Сон, — А-х-щ-щ, мы уже не мальчики, чтобы напиваться, да и обстановка не располагает. Сейчас бы оказаться в первом попавшемся ресторанчике домашней кухни, пожарить мясо, выпить соджу! Но мы здесь.. в костюмах, без возможности выбора. Мне нужно веселье, когда вы рядом! Итачи и Какузу еле заметно рассмеялись. — От мяса и я не откажусь, — закивал Какузу, выудив из кармана пачку сигарет. Ирма обратилась к жениху: — Дживон, мне кажется, даже после сорока ты останешься обычным двадцатилетним парнем, падким на мясо и алкоголь, подающихся в самых недорогих ресторанах Сеула, и любящим оторваться на вечеринках. — Какузу точно такой же, а они одного возраста, — тихо добавила Мелинда, — Это единственная для них радость, типичные подростки в телах взрослых мужчин. — Ведут себя рядом друг с другом как мальчишки. Дживон, это же выставка, побудь взрослым человеком остаток вечера. Несколько часов ношения «постного лица» тебя не убьют. — Но сделают несчастным! — шутливо захныкал мужчина. Какузу сделал вид, что шепчет на ухо господину Сону, однако все говорилось громко для всех нас: — А они после сорока будут сворливыми женами, которые посещают только такие мероприятия. — Да что вы имеете против моей выставки? — возмутилась Ирма. — Ладно, идем, не обращай внимание, кто-то уже «повеселел», — предложила Мелинда и потянула Ирму в сторону, куда мы и собирались отправиться несколько минут назад. — Увидимся позже, — сказал Итачи напоследок, встретившись с моим взглядом. После этого я тотчас опомнилась и посеменила за девушками. Завершив свои дела в туалете, мы вчетвером задержались около зеркала, когда к Ирме подошли ее знакомые подруги, знавшие также и Мелинду. Перекинувшись с теми парой фраз и вскоре распрощавшись, девушки не спешили к выходу. — Кстати, Юмико, Джун, вы не знаете, Мелинда прекрасный дизайнер женского белья, лучший для меня! Дорогая, теперь я заказываю только твои комплекты. — Как приятно, — Мелинда улыбнулась, приобняв Ирму, после чего быстро перевела взгляд к Джун, которая вот-вот готова была подать голос, — мы знакомы с Джун, кажется, я видела тебя на какой-то из вечеринок Какузу. «Значит, я встретилась с той самой женой Какузу. Она представлялась мне более стервозной, с характером, этакая бизнесвумен с замашками на частое или тотальное европейское поведение.» — Да, да, верно, мы знакомы, — закивала брнетка, улыбаясь, — к сожалению, мы не виделись с тех пор. Мелинда перевела взгляд ко мне и прошлась им с головы до ног. — А с тобой мы не были знакомы. — Юмико пришла с Итачи, — быстро сообщила Ирма. — Вот как. Мне казалось, Итачи вместе с Джун. — Нет-нет, они приехали вместе. Юмико, — Ирма вдруг сделала два шага ко мне и собственнически взяла мои ладони в свои, — расскажи, я сгораю от интереса! Расскажи мне все! Мельком взглянув на прочих свидетелей этой странной сцены, я вернула взгляд к горящим любопытством глазам Ирмы. Она смутила меня своими действиями намного сильнее, чем могла себе представить, хотя вряд ли она хотя бы на секунду могла задуматься о такой мелочи. — Ч..что? Что рассказать? — Как вы познакомились, как долго вместе, — ее слова сопровождались нетерпеливым подергиванием моих рук, которые так и были скованы ее пальцами, — Итачи скрытный, мой Дживон совсем не такой, он очень общительный, все мне рассказывает. Кажется, даже он, хорошо общающийся с Итачи, до этого вечера и не знал о вас. Я буду первой, кто удивит его какими-нибудь подробностями! «Почему в ней так отчетливо просматривается моя подруга Ино? Они слишком похожи, я будто вижу ее прямо перед собой… Ино повела бы себя точно так же, даже подобная ситуация в туалете вызывает внутри стойкое чувство дежавю, все повторяется.» — Ах, я все еще вспоминаю, как мы столкнулись в отеле в тот вечер, и не могу найти себе покоя! Извини, если бы я знала, что у Итачи запланирована встреча, то пошла совсем другой дорогой! Получилось так неловко... — Так значит, ты девушка Итачи? Мне это снится! — улыбнулась Мелинда. «Все зашло слишком далеко, не могу выносить такое давление сразу от нескольких человек… Я была бы счастлива солгать им только из-за присутствия Джун, но не могу так поступить по отношению к Итачи, и я не могу лгать его близкому окружению!.. В этом нет никакого смысла, вся правда вскроется уже через час или два.» — Все не так, это была случайность, я ненадолго остановилась в отеле и в тот вечер наша встреча была банальным стечением обстоятельств, — залепетала я правду, чем заставила Ирму погрустнеть, а Джун наоборот — улыбнуться, хотя всего несколько секунд назад ее выражение лица..оно было таким, что я готова заплатить любые деньги, отдать самое дорогое, только бы увидеть его вновь. Ирма отпустила мои ладони, сложила руки под грудью и скуксила лицо, вновь напомнив мне Ино своим поведением. Эта девушка тоже не походила на свой возраст, ровно как и ее будущий муж, однако она совсем могла не замечать этого за собой. — Но получается странно, — подала голос Мелинда, — твой приезд вместе с Итачи, то, что ты живешь в том отеле. Он перед тобой в долгу, раз привез сюда? Вы ведь приехали вместе? — Нет, все действительно слишком просто, но не странно, и Итачи мне ничем не обязан, наоборот, я перед ним в небольшом долгу за помощь. Просто мы хорошие знакомые, Итачи очень добр ко мне. «Правда так и рвется наружу, ненавижу эту ситуацию, ненавижу себя за то, что вынужденно раскрываю перед Джун все карты, что своими же словами окончательно уничтожаю все ее сомнения. Я приехала сюда за другим, но этот внезапный разговор разрушил все планы... Зачем я только пошла вместе с ними в уборную? Весь этот вечер я спотыкаюсь о выстроенные судьбой барьеры. Видимо, таков ее ответ на все мои мечты… Я была не права.. не стоило допускать гнусной мысли использовать Итачи. По итогу все оборачивается против меня.» Ирма раздосадованно воскликнула: — А я уже напридумывала себе!.. Юмико, — Ирма сложила ладони вместе, — прости, Дживон прав, я совсем не умею правильно вести себя с иностранцами, преимущественно с японцами. Вас так легко смутить и поставить в тупик. Вы такие тихие, скованные, а некоторые очень скрытные. — Ирма, — Мелинда рассмеялась, — любой человек из любой культуры не станет откровенничать с тем, кого видит впервые в жизни, да и отреагировать непониманием и ужасом на твой энтузиазм — вполне нормально. — Ты права... Мы не подруги, чтобы я лезла с расспросами. Я привыкла быстро сближаться с людьми, всегда очень открыта во время общения, и из-за этого теперь становлюсь проблемой. То же было с некоторыми друзьями Дживона, я показалась им слишком.. взбалмошной? Слишком открытой. — Кажется, твой жених полюбил тебя именно за эти качества, — Мелинда ободряюще сжала плечо Ирмы, заставляя ту выдохнуть и улыбнуться. — Все в порядке, я понимаю, — я постаралась улыбнуться, чтобы окончательно разрядить обстановку и вернуться к тому настроению, с которого началась наша вылазка в это место, — Многие могут позавидовать такой способности быть открытой окружающим. — Действительно, лет десять назад я бы позавидовала открытости Ирмы, если бы уже тогда не стала довольно общительной и открытой, передо мной не было никаких границ. С тех пор, как я стала выпускать свою линию дамского белья, работа обязывает быть открытой, свободной.. — Мелинда добавила, мечтательно улыбнувшись: — Счастливой. Подняв взгляд на меня, Ирма вдруг сообщила: — Кстати, имя Мелинда — псевдоним, на самом деле тебя зовут, — она взглянула на брнетку, ожидая ответ. — Масами, но Мелинда — привычнее, я срослась с псевдонимом, странствуя по Европе. — Имя полностью соответствует его хозяйке, — подала голос Джун, переводя на себя внимание всех нас. «Лучше бы тебя здесь не было, змея.» — Вы искали уборную на другом конце Токио? — вопросил господин Сон, когда мы подошли к мужской части компании, в которой появилось два незнакомых мне человека. — Масами не удержалась от показа новой линии белья? — усмехнулся Какузу, затем пригубил янтарную жидкость из небольшого стакана. — Какузу, ты подал мне отличную мысль. — Кажется, мы потеряем их еще на час, — подытожил Какузу, пожимая плечами. Мелинда выудила телефон из сумочки, открыла папку с фотографиями и принялась показывать нам модели белья. Джун все-таки перешла в наступление, эта стерва знала, как может задеть меня так, чтобы только я поняла ее полунамеки: она фотографировала понравившиеся комплекты на свой телефон, приговаривая, как мечтает поскорее купить это белье и удивить мужчину, с которым находится в непродолжительных отношениях, при этом добавив, скорее всего, для Итачи, который мог краем уха услышать разговор, что отношения не являются серьезными и она до сих пор в поиске, всегда открыта для других мужчин. Либо она хотела обозначить для меня то, что вернула себе Хидана на непродолжительный срок просто чтобы повеселиться, и что наши с ним отношения разрушились не только по его вине, но и в первую очередь по эгоистичной прихоти брюнетки, решившей окунуться в прошлые взаимоотношения на короткое время. И из-за этого главным образом пострадала именно я. — Юмико, а у тебя... Подожди, я же могу задать этот вопрос? — осторожно поинтересовалась Ирма, отвлекаясь от фотографий белья. — Кажется, мы выпили достаточно алкоголя, — Мелинда подмигнула мне, после чего вернула взгляд к экрану, — чтобы ты могла спросить, есть ли у нее пара. — Думаю, Мелинда права, — улыбаясь, я согласно кивнула, соглашаясь с ее репликой, — я могу ответить, что свободна. — И нет никаких несерьезных отношений, как у Джун? — придерживаясь прежней осторожной интонации, поинтересовалась Ирма. Сердце сделало сальто, когда в голове мелькнул образ Саске, а шеи коснулись призрачные поцелуи его губ. — Нет, — прокашлявшись, я помотала головой, после чего начала лгать без зазрения совести, чтобы возвысить себя над Джун в глазах двух взрослых девушек, однако не зная наверняка, восхитятся ли те моей ложью, — ничего такого. Думаю, я типичный приверженец серьезных отношений, не вижу для себя перспектив в отношениях на одну ночь или несколько месяцев. Вдруг ко мне обратилась Джун, не скрывая ядовитого скептицизма, прикрываемого для посторонних сладким голоском с учтивой интонацией: — Хочешь сказать, ты даже не пробовала или таких отношений никогда не было в твоей жизни? Внутри вспыхнул гнев, однако я насильно взяла себя в руки. — Действительно, такие отношения были, но в начале все было серьезно. Мужчина оказался совсем ненадежным. Понимая, что разговор подойдет к концу не скоро, Мелинда опустила руку с зажатым в ладони телефоном. — А что случилось? — с печалью в голосе поинтересовалась Ирма, но опомнилась через секунду и добавила: — Но если ты не хочешь, можешь не говорить нам об этом. Смотря в пол, я улыбнулась, а затем качнула рукой, в которой находился бокал. — Все в порядке, мы выпили достаточно алкоголя, чтобы я могла ответить на вопрос, — после я подняла взгляд к девушкам, продолжив: — Он изменил мне со своей бывшей девушкой. Ирма удивленно пискнула, а Мелинда тем временем схватила ее за руку, советуя той реагировать скромнее. Кажется, красноречиво громкое удивление Ирмы не оставило равнодушными мужчин, стоявших от нас буквально в двух шагах, но та помахала им рукой, мол не обращайте внимания, и они вернулись к своим обсуждениям. А я могла продолжить, и это продолжение началось со лжи: — Но я стараюсь не винить его, он мог запутаться. Может, через некоторое время он поймет, кто был для него лучше, и сделает выводы. — И ты даже не допускаешь мысли, что, возможно, проблема могла быть в тебе и тот вовсе не запутался? — твердо заявила Джун, одним махом сбив с меня всю уверенность, пробуждая внутри меня ребенка, готового заплакать от обиды и всей несправедливости мира. Заметив мое замешательство и поникшие плечи, Мелинда одернула Джун, как если бы мать одергивала своего ребенка за неуместные слова, наплевав на то, что они почти совсем незнакомы. — Я так не думаю, — тихо сказала я, сделав шаг в сторону столика с напитками, чтобы скрыть от девушек свое лицо, исказившееся гримасой боли, как если бы мне был нанесен удар в самое уязвимое место. Джун подскочила к нему следом, взяла бокал с вином и протянула тот мне, сопровождая действие победоносной улыбкой на лице, смысл которой был ясен только мне, предназначался для моих глаз. — Извини, иногда я могу сказать глупость, слишком глубоко копаясь в ситуации, — сделав шаг мне навстречу и почти поднеся бокал к моей приподнятой в воздух руке, готовой принять напиток, ее рука вдруг покачнулась, позволяя красной жидкости тотчас оказаться на моей одежде. — Проклятье!.. — растерянно пискнула я, стараясь совладать со слабо выраженным гневом — он не мог перебороть накатившие ранее отчаяние и печаль. — О нет, как же так! — воскликнула Ирма, подбежав ко мне с уже утопающей ладонью в сумочке, из которой та быстро достала пачку сухих салфеток, после чего принялась оттирать остатки жидкости с моей одежды и не дать той стечь еще ниже. Джун рассыпалась в неискренних извинениях, компания мужчин подалась в нашу сторону на женские писки и возгласы. Теперь все внимание разбросанных по периметру гостей было приковано к писклявой сцене. — Все в порядке, давай, я вытру все сама, — я вновь попыталась остановить суетливые движения Ирмы, ставящие меня в еще более неловкое положение, но та продолжала свои действия. — Давай, мы отмоем его в уборной? Ох, как жаль, что я не привезла сменных вещей... — причитающе бубнила Ирма, так и не отойдя от меня ни на шаг. Девушка была намного более озабоченна неприятным происшествием, в отличии от виновницы всей суматохи. Оно и ясно. Едва ли Джун предприняла бы попытку исправить последствия содеянного, однако ей пришлось бы это сделать, не будь рядом со мной других людей, немедля оказавших со своей стороны помощь, иначе как она стала бы выглядеть в глазах зевак, и самое главное — Итачи? Мое плечо оказалось накрыто теплой ладонью. — Что случилось? — Итачи подошел сзади, его взгляд был прикован к рукам Ирмы и пятну на моей темной одежде. Конечно, мне хотелось высказать все недовольство, пожаловаться на Джун и обличить ее, рассказать, что данная «авария», не попавшая на глаза присутсвующим, была не случайна, но не могла выставить себя пострадавшей, с большой охотой жалующейся девчонкой, к тому же данное заявление могло повлечь вопрос: почему она это сделала? Выносить в свет наши истинные отношения не входит в мои планы. Думаю, из всех присутствующих только лишь Какузу мог что-то заподозрить. — Ничего, просто произошла неприятная случайность, — я мягко улыбнулась, смотря на явно озабоченного ситуацией Итачи. — Мы попробуем все отмыть, — сказала Ирма, взяв меня за руку. — Юмико, мне так жаль... — в который раз сказала Джун, смотря на нас с Итачи, в особенности ее взгляд периодически то и дело мимолетно возвращался к мужской ладони, остававшейся на моем плече. — Думаю, нет смысла пытаться отмыть пятно, — сказала я Ирме, готовой увести меня в сторону уборной, — здесь поможет только химчистка. — Как же ты будешь весь вечер с этим пятном... — Милая, — господин Сон положил руку на плечо невесты, — не переживай. Извините, она всегда слишком беспокоится о других. — Она моя гостья, конечно, я буду беспокоиться. — Ничего страшного, правда, я в порядке. Итачи наклонился чуть ближе к моему лицу, все также оставаясь сбоку, чуть позади. — Как ты смотришь на то, чтобы отправиться домой и сменить одежду? — А...я... — только и могла промямлить я, представляя, как предоставлю Джун прекрасную возможность остаться с Итачи без моего присутствия. Но с другой стороны, что я могла сделать? До сих пор у той не было возможности быть с ним рядом только благодаря нашему разделению на отдельные компании, и когда бы та появилась — как бы я смогла ей помешать? Это почти невыполнимая задача в большом коллективе. — Я отвезу тебя, если ты согласна на предложение, — не дождавшись моего ответа, что совсем не вязалось с прежним поведением Итачи, который не стал бы игнорировать мой ответ, тот сказал присутствующим: — Я отвезу Юмико домой. Надеюсь, Ирма, ты не расстроишься из-за нашего ухода. — Конечно, конечно, езжайте! Тебе нужно скорее сменить одежду, пятно, должно быть, уже немного липнет к телу и доставляет дискомфорт, я знаю по себе — тоже когда-то оказалась в такой ситуации. — Да, это неприятно, — согласилась незнакомая мне девушка, стоявшая чуть поодаль с остальными людьми, столпившимися около нашей компании, после чего в согласие ее словам закивали остальные. — Я знаю хорошую химчистку, все сделают быстро и качественно, — вдруг отозвался какой-то парень, после чего подошел ближе и протянул визитку с адресом той самой хорошей химчистки. — Спасибо, — приняв ее, я поклонилась. — Спасибо, — отозвался Итачи, — мы обязательно воспользуемся их услугами. — Дживон, давай, нужно проводить их, — Ирма обратилась к гостям: — Мы вернемся через несколько минут, пожалуйста, продолжайте все то, чем занимались до этого момента, и постарайтесь не облить друг друга алкоголем. Странно, но слова Ирмы должным образом разрядили обстановку, за что я была благодарна ей вдвойне — мне не нравилось быть в центре внимания, особенно при подобных обстоятельствах. Итачи взял меня под руку, игнорируя мою попытку отстраниться в сторону, вслух поясняя свое нежелание запачкать Итачи — кажется, это волновало его меньше всего. Учиха выглядел слишком серьезным и я не могла понять его чувств. Неужели он недоволен, что я вляпалась в эту историю и теперь тот вынужден уходить с выставки, толком не пообщавшись со старыми друзьями? Но ведь он сам… Конечно, Итачи, как и всегда, просто был вежлив. Итачи вызвал своего водителя на улице, когда мы всей толпой вышли в прохладу декабрьской зимы. Какузу стоял в стороне и курил сигарету, в то время как его жена стояла чуть ближе к нашей компании. Джун то и дело извинялась, делала особенно расстроенный взгляд, уличая момент, когда появлялись паузы между репликами общающихся, и в ответ я лишь создавала видимость улыбки, показывая остальным, что все в порядке, в то время как все было совершенно наоборот. Подача машины была на удивление быстрой: всего три минуты ожидания. Миновав процедуру прощания с новыми знакомыми, я наконец села на заднее сиденье автомобиля. Итачи, хлопнув дверью со своей стороны, быстро обозначил водителю адрес, и машина незамедлительно тронулась с места. Среди мягкого урчания авто раздался мой тихий голос, обращенный к Итачи: — Простите, я постоянно, сама того не желая, доставляю вам неудобства… Итачи усмехнулся, неожиданно сжал мою ладонь в своей на несколько секунд, как бы подбадривая, и, отпустив, сказал: — Как бы странно это ни звучало, и я заранее прошу прощения за свои слова, но я рад, что у меня появился повод отправиться домой, однако я не рад тому, что эта неприятность произошла с тобой на выставке моих друзей. Не в силах сдержать удивление, я повернула голову в сторону мужчины и почти что пискнула от удивления: — Вы хотели уйти? Но почему? Итачи взглянул на меня в ответ и кивнул в знак согласия: — Да. Честно говоря, последние несколько дней мое состояние здоровья оставляет желать лучшего, думаю, мне необходимо дать себе небольшой отдых, хотя бы нормально выспаться. После возвращения я с ходу приступил к работе и, как обычно, забыл об отдыхе. Конечно, как я могла заметить его состояние, если вовсе не интересовалась мужчиной и прочим — только тем, ради чего пришла. Обдумав все несколько секунд, я вдруг тихо рассмеялась, смотря на свои колени, и это очень заинтересовало мужчину: — Ты совсем не ожидала такого ответа, верно? — мягко, с улыбкой спросил тот. — Да, не ожидала, что стану хорошим поводом... Зря мучалась угрызениями совести.. а теперь я рада. Рада, что выходка Джун обернулась против нее самой. Выйдя из машины, мы продолжили путь к отелю, увлеченные прежним разговором. Благодаря Итачи у меня получилось забыть о негативном происшествии, я даже не чувствовала неприятных ощущений от до сих пор не высохшего пятна на одежде. Сама того не заметив, я расслабилась в присутствии мужчины. Впервые у меня получилось общаться с ним так, словно мы действительно были очень хорошими знакомыми или даже друзьями, и не испытывать при этом ни малейшего дискомфорта. Миновав вход, Итачи вдруг сообщил с некой гордостью: — Ты очень понравилась Ирме. Кажется, и с Мелиндой вы нашли общий язык. «Неужели он наблюдал за нами со стороны, раз делает такой уверенный вывод?» — Вы правда так считаете? Ирма напомнила мне мою лучшую подругу своим общением и поведением в целом.. она очень добрая. — Дживон без памяти влюблен в нее, Ирма действительно замечательная, искренняя, добрая девушка. Я рад, что вы подружились. — Но почему вы решили, что я ей понравилась? Он удивленно вскинул брови. — Вспомни, как она беспокойно вытирала винное пятно, будто сама была виновата в случившемся. Ирма была очень озабочена твоей проблемой, значит, ты расположила ее к себе. И кстати, — Итачи прервался, заходя в служебный лифт вслед за мной и, нажав нужные кнопки, продолжил: — Твое ко мне обращение на выставке, да и не только на самой выставке.. выглядело странно. — Простите, — я взглянула на мужчину с неподдельной печалью в глазах, — я не хочу и не могу ставить вас перед фактом, или же просить об этом... Мне кажется, вряд ли у меня получится себя перебороть, поэтому.. думаю, вам лучше смириться и подождать изменений. Извините, если из-за этого вы были поставлены в неловкое положение… — Не беспокойся, я все понимаю и ничего от тебя не требую. Да, — Итачи кивнул головой, тихо усмехнувшись, — было неловко, когда Дживон увидел несвойственную для меня растерянность в ответ на свой вопрос. Он интересовался, почему моя спутница обращается ко мне на вы, и я не нашелся с правдивым ответом. — И что ты ему ответил? — я рассмеялась, — Вот, у меня получилось. — Я.. сказал, что ты относишься ко мне черезчур уважительно. — Но это не ложь. — Да, наверное.. — пробормотал мужчина, отвлекшись на замигавший фонарик мобильного в то время, как лифт остановился на моем этаже. — Извините за неловкости и неудобства, возникшие в этот вечер, — я поклонилась, после чего стала пятиться назад, — и спасибо, что дали мне возможность попасть на выставку ваших друзей. Когда я оказалась за порогом лифта, Итачи вдруг сорвался с места и вышел вместе со мной. Я смотрела на него удивленно, скорее даже немного ошарашенно, совсем не ожидав подобного. — Дживон написал, — убирая средство связи в карман черного пальто, сообщил Итачи, — что Ирма хотела бы увидеть тебя на новогодней вечеринке второго января. Извини, я отвлекся на сообщение. — А-а-а... — протянула я, переваривая услышанное, — хорошо, я.. я обязательно подумаю, что можно сделать.. будет ли возможность. — Да, — улыбаясь уголками губ, мужчина кивнул в знак согласия, — подумай, она не ждет немедленный ответ. Забыл сказать, утром в твой номер придет горничная, чтобы забрать одежду в химчистку. Это удобно? — Не беспокойтесь, — я замахала ладонями в знак отказа, — это мелочь. — Юмико, ты всегда старательно отказываешься от моей помощи, но, уверяю, я не попрошу ничего взамен. Я одернула себя, вспомнив, что говорил Итачи о своем самочувствии и по какой причине воспользовался предлогом уйти с выставки. Задерживать его рядом с собой отказами и дальше – будет преступлением, я не хочу вымотать его еще больше. — Спасибо, я благодарна, — я немедля сложилась в быстром поклоне, — это будет удобно. — Я рад. В таком случае, — Итачи нажал на кнопку, двери лифта начали открываться, — отдыхай, и подумай над приглашением Ирмы. Многие, кого ты видела сегодня, будут там. Спокойной ночи. — Спасибо за заботу, Итачи-сан, — я вновь поклонилась напоследок перед самым закрытием дверей. «Интересно, будет ли там и Джун?» Стоя в душе под каплями горячей воды, как это обычно случается во время всех водных процедур, я стала прокручивать в голове все, что случилось за прошедший день, отдавая особенное предпочтение вечеру, в который произошло не мало событий. При появившейся возможности нормально задуматься над всем увиденным и услышанным, я наконец открыла для себя: Итачи не стал приглашать меня ко времени прихода основной массы гостей, а взял с собой в компанию «избранных». Это оказалось приятным открытием. Остаток размышлений занял вопрос: придет ли Джун на новогоднюю вечеринку? Пригласили ли и ее? С учетом того, что та понравилась Ирме при знакомстве, думаю, стоит предпологать, что минимум семьдесят процентов вероятности уже сейчас можно спокойно отдать положительному ответу на данный вопрос. Значит ли это, что мое присутствие обязательно? Полученный опыт этого вечера показал насколько я не властна над обстоятельствами, что я не могу ожидать тот сценарий, который будет мне удобен. Однако, не смотря на все барьеры, в конечном счете я удачно дошла до финиша победителем. Стоит отдать глупости Джун должное, и рассыпаться перед Итачи-трудоголиком в поклонах, и в особенности быть признательной обстоятельствам, благодаря которым по итогу все закончилось успехом для меня.***
В утро воскресенья я обнаружила, что мое самочувствие ухудшается, я начинала активно заболевать. Понедельник и вовсе прошел как в тумане, по итогу мне даже пришлось обратиться к медсестре, которая готова была доставить меня домой насильно, если бы я и дальше изъявляла желание взять небольшую передышку на одной из свободных кроватей в ее кабинете, а потом снова отправиться на пары. Грипп все-таки добрался до меня, но с небольшим и неожиданным опозданием, я рассчитывала заболеть намного раньше. По моим подсчетам, выздороветь до второго января будет громкой, скорее всего невозможной победой, потому как обычно грипп по времени протекает чуть больше рядовой простуды. Неужели уже сейчас мне стоит дать Итачи отрицательный ответ, идя на поводу болезни, или все-таки собраться с силами и посетить мероприятие? Теперь о празднике в кругу друзей не могло быть и речи, к счастью, почти никто не возражал в ответ на мое сообщение о желании провести наступление нового года в кровати, напичканной таблетками за место алкоголя. Конечно, были те кто заставлял меня прийти, но было неразумно подвергать опасности тех, кто еще не заболел. Сторонясь меня, но при этом посещая университет и контактируя с другими студентами они нисколько не защищены, однако ни к чему искушать судьбу. В любом случае я не собиралась присутствовать на каких-либо праздниках, и болезнь только поспособствовала моему желанию остаться в одиночестве. Итачи связался со мной по телефону в вечер вторника, чтобы узнать решение, которое я так и не дала. Теперь я записала его номер в контакты. И теперь я знала, что Итачи болен так же, как и я. Если это был грипп, вероятно, я могла быть первой в списке потенциального дарителя болезни. Не смотря на в данный момент времени плохое самочувствие, Итачи заверил меня о своем присутствии на новогодней вечеринке — ему было некуда деться, в любом случае, как тот считал, он успеет выздороветь к тому времени, чего желал и мне, сразу поняв по моему голосу: мы находимся в равном плачевном состоянии. Благодаря всей сумятице, произошедшей в последние недели декабря, наверное, я растормошилась. Не было другого выбора. Если ранее внутри ощущалась пустота, голова была забита Хиданом, и я уничтожала себя жалостью к самой себе, то сейчас все это было разбавлено другим: мысли о моем странном плане, о Джун, о наших с Саске "отношениях", о будущем, в плане того, что еще могло произойти, в чем будет принимать участие Итачи? Так странно понимать, что теперь между нами есть точки соприкосновения, общение, мероприятия, на которых мы можем увидеть друг друга. Все так странно, что я не могу разобраться даже в том, что чувствую ко всему этому, на что рассчитываю в дальнейшем. Сейчас я просто плыву по течению… И мне слишком некомфортно думать над вопросом: а что будет дальше? Я не знаю. Я не могу даже представить. Но вот что я твердо решила после размышлений: поход на вечеринку по приглашению Ирмы, вне зависимости будет ли присутствовать там Джун или нет, будет последним мероприятием, на которое я приду в компании тех людей. В компании Итачи. Если карты лягут так, что там не будет Джун — я просто постараюсь хорошо провести время, а если она окажется там — напоследок я постараюсь добиться того выражения ее лица, которое успела разглядеть на выставке. Дальше все будет кончено. В любом случае, у меня нет ни времени, ни идей, касательно продолжения того идиотизма, придуманного во время той судьбоносной встречи в холле отеля. Единственное, я могу помечтать ради своего успокоения, представить тот сюжет, в котором Джун остается брошенной, лишенной надежды, а для меня все заканчивается хеппи эндом. А дальше стоит начать налаживать свою жизнь и окончательно забыть о прошлом. Из-за финального осознания несбыточности надежд и глупости всех произведенных мной действий в сторону Джун, я совсем сникла в последний день уходящего года, а навязчивость Саске только добавляла лишнюю головную боль. С того дня, как я ушла домой на лечение, младший Учиха стал предпринимать попытки склонить меня к согласию на свое предложение провести праздник вдвоем, но я была категорична. Пусть все остается по-прежнему: он продолжает зачем-то встречаться с Сакурой, Сакура продолжает быть в неведении о наших с ним отношениях, и ничего не меняется. Пусть наши отношения еще и продержатся какое-то время, но за отрезок их продолжения, каким бы коротким или длинным он ни был, я не хочу подпускать Саске слишком близко, а также не хочу сама подступать к нему на близкое расстояние.. иначе быть беде. Мне стало казаться, что я... Могу начать нуждаться в нем. Могу влюбиться в то, что происходит между нами, в испытываемые в эти моменты чувства, а значит, не смогу отпустить Саске, когда это потребуется, чтобы не прекращать нашу реальность. Мне будет казаться, что без Саске я не смогу нормально существовать один на один сама с собой, что рядом больше нет никого, на кого можно положиться. Я буду искать любые предлоги только чтобы не лишаться комфортной для себя среды, комфортных взаимоотношений. Быть может, мое решение изменится после выздоровления и возвращения в привычный ритм жизни, в котором будет присутствовать учеба, друзья, и, может, появятся новые идеи касательно решения сложных тонкостей реалий, но пока планы остаются именно такими… слишком меланхоличными, отчаянными, траурными. Именно таким было мое настроение в последнюю неделю декабря. Утро первого января началось с будильника: нужно было принимать лекарства по расписанию. На удивление, подьем был чуть более легким по сравнению с предыдущими пробуждениями. У меня было время дать организму передышку, необходимый покой, а также весь комплекс необходимых витаминов по папиному наставлению. Когда он узнал о моей болезни, то строго-настрого наказал забить холодильник разнообразием лучших фруктов и других полезных продуктов, а также присылать мне фото или видеоотчеты о моих приемах пищи, на что я предложила ему то же самое: мы будем лечиться вместе и поддерживать друг друга в этот период. Он охотно согласился. На некоторых присылаемых им фотографиях была мама, улыбающаяся в камеру, при этом держа в руках большие блюда с рыбой, либо фруктами, овощами, диетическим мясом. Возможно, разнообразие витаминов и правда способствовало улучшению состояния моего организма, однако за все время лечения я настолько переела клубники, что еще чуть-чуть, и у меня появится на нее аллергия. Единственное, что все еще влезало в меня в больших количествах — манго, его я могла есть в любых видах, не испытывая чувства тошноты от переизбытка. Оставшийся день я общалась с друзьями по видеосвязи, поговорила с Карин, дозвонилась до дальних родственников. Вечер же был посвящен принятию таблеток по расписанию, подготовкой к приближающимся пробным экзаменам, и поеданию большого торта. Торт не входил в мой фотоотчет для родителей. Утро второго января прошло на приеме у врача, после которого я заглянула в аптеку и пару магазинов перед возвращением домой. Уже с самого утра внутри росло предвкушение вечера, уже утром я знала о своем посещении вечеринки, но не удосужилась сообщить об этом Итачи вплоть до часа дня. Получив мое согласие, тот пообещал сообщить Ирме приятную новость, а также зайти за мной вечером, чтобы мы вместе отправились к месту назначения. Я не стала отказываться — слишком часто делала это до сих пор, к тому же глыба льда между нами стала постепенно растапливаться преимущественно с моей стороны, а вместе с ней уменьшался и уровень моей застенчивости. Ко всему прочему, как я уже решила, это было последнее мероприятие, которое я посещу вместе с Учиха, так что проведу я рядом с ним на час или два больше времени сегодня — было неважно.