Алая королева

1470 год.       Лекарь оказался прав, когда подвёл итоги осмотра — простая простуда. Но проходила она с осложнениями: доктор уверил недовольную тётку Мэри, что всё это из-за прогулки её непутёвой племянницы под дождем. «Мерзкая девчонка» — вспомнила Катерина, единственные слова тети при осмотре.       Осложнения были не самые приятные. Температура поднималась пару раз в день, и из-за постоянного жара, который невозможно было ничем сбить, она часто бредила и теряла сознание. В полубессознательном состоянии она часто звала кого-то или начинала шептать несвязные фразы с мольбами о скором возвращении. Брюнетка не знала, сколько тянулась её болезнь: день или два, а может неделю?       Слуги заходили к ней часто влажное белье на кровати, как и на самой девушке, а лекарь отпаивал ее собственно-приготовленными отварами в те редкие моменты, когда она приходила в себя, чтобы придать ей сил и побороть свалившийся на нее недуг. Он менял компрессы на ее лбу, растирал настойкой ее тело, пытаясь сбить температуру, а потом садился рядом и пытался с ней поговорить.       — Леди Екатерина, как вы? — спросил мужчина средних лет, чуть привставший со своего места и наклонившийся к девушке.       Она выглядела ужасно: лиловые синяки красовались под глазами, а так же ещё более бледная кожа. Было странно наблюдать, как молодая девушка вздыхает, словно старуха в последние минуты жизни. А жалость вызывали время от времени безумные или туманные глаза, иногда удавалось услышать смех, тихий, но не здоровый, но чаще, почти всегда их заменяли всхлипы в премешку с обращениями кому-то.       Тюдор-младшая смотрела в одну точку, наверное, на дверь, где в бреду видела человека и общалась с ним. Брюнетка говорила, что несуразное или не понятное никому, вызывая опасения у доктора за её рассудок.       — Как вы? — ещё раз спросил врач.       — Ужасно, — сухо ответила брюнетка.       — Леди Екатерина, вы гуляли под дождем? Мне нужно знать, чтобы понять верны ли мои догадки или нет, — объяснил мужчина, пытаясь понять прошёл ли жар.       — Да, — кивнула Катерина, — Я хочу спать, оставьте меня, — проговорила и перевернулась на бок, натягивая на себя одеяло и показывая, что не хочет поддерживать разговор.       Лекарь хотел предложить ей выпить отвар для крепкого сна, но Тюдор-младшая закрыла глаза и сильнее прислонилась к подушке. Через некоторое время было слышно спокойное, умеренное дыхание — впервые за три дня, чем заставила облегчённо вздохнуть лечащего врача.

***

      Джейн Сеймур опустилась возле кровати подруги на пол, не обращая внимания на мнущиеся юбки, она не двигалась с места. Лишь только после пары минут взглядов на лицо, Екатерина, блондинка позволила взять ту аккуратно за руку и притянуть к себе. Девушка медленно сжала её руку, мысленно говоря Господу спасибо, за спасение Тюдор.       Доктор сказал, что она идёт на поправку. Температура больше не поднималась так высоко, а бред сошел на нет. Единственное, на что могла пожаловаться в ближайшие дни Екатерина, так это слабость и ломка в теле. «Она не спокойно спит,» — думала про себя Сеймур, замечая как немного сморщится нос, приоткрываются губы.       — Что же с тобой, Екатерина, случилось? — этим вопросом начала задаваться Джейн, когда услышала имя того кого звала подруга.       «Она выздравит и спрошу кто это» — решила про себя девушка.

***

      Екатерина улыбнулась, когда откладывая расческу, она заметила открывающиюся дверь и её комнату прошёл человек в рясе. Она кивнула и дождалась, чтобы он подошёл к ней ближе, так как встать ещё не могла: сил не было. Священника, что звали Томас Барнс, он протянул руку к больной, а Екатерина не расстроилась, поцеловала её и перекрестилась. После она могла позволить себе откинуться на мягкие подушки, чувствуя, как боль в спине снова начала завывать. Мужчина перекрестил её, опустился в кресло и достал молитвиник.       — Рад вас видеть в добром цвете, Екатерина — начал священник.       — Что вы, отец? Я только смогла прийти в себя, но по-прежнему не могу встать, — тихо проговорила Тюдор, беря с тумбочки свой молитвиник.       Она ещё раз взглянула на маленькую, но толстую книжку в коженом переплёте и вновь посмотрела на мужчину, что открыл свою книгу на нужной странице и последовала примеру.       — Ангельское приветствие, — огласил «отец» и они зачитали её вместе.       — Радуйся, Мария, благодати полная! Господь с Тобою, благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего Иисус. Святая Мария, Матерь Божия, молись о нас, грешных, ныне и в час смерти нашей.       — Аминь, — договорила брюнетка, — Вы были тут каждый день?       Томас удивлённо посмотрел на Тюдор, и единственное, что смог ей ответить были:       — Это мой долг: помогать очиститься и увидеть лучшее в трудную минуту, — Барнс прелистнул парк страниц и продолжил, — Ваша тётушка прислала за мной, я не мог отказать.       — Вы всегда приходите, — кивнула Катерина, а после слегка улыбнулась, — Спасибо.       — Это мой долг, — сухо сказал мужчина, — Молитва о выздоровление. Прочитай.       — Господи Боже мой, Владыка над жизнью и смертью! Какими словами возблагодарить Тебя за дарованное мне исцеление от болезни! — она на пару секунд остановилась, подавляя в себе кашль, — Твоя спасительная десница восстановила меня, избавив от боли, страданий и страха смерти. Славлю и величаю, Господи, Твою животворную и чудодейственную силу, — брюнетка снова остановилась и ненадолго глянула в молитвиник, — Благодарю Тебя за Твое безмерное милосердие, которое не по заслугам моим Ты проявил ко мне. Молю Тебя: научи меня ценить дарованную Тобою жизнь и заботиться о целостности моей души не меньше, чем о здоровье тела; научи меня избегать греха и всегда исполнять заповеди Твои, чтобы достичь вечной радости в Царстве Твоем, — голос начинал садиться, поэтому последние она сказала шепотом, — Аминь.       После последовало ещё несколько молитв, по окончанию которых Томас собирался уходить. Но у самой двери он остановился, и сжимая в руках ручку, обернулся к Ланкастер и проговорил:       — Знаете, ни что не лечит раны души нашей, чем слова ни кем не слышимые, но обращённые к кому-то.

***

      Тётка Мэри расхаживала по своим покоям и сжимала в руках кусок пергамента, на котором идеальным почерком были выведены аккуратные буквы. Женщина тяжело вздохнула и опустилась в кресло, и снова перечитала письмо, но больше всего её внимание было приковано к фразе: «Надеюсь, ты готова, Мэри, времени больше не осталось.».       — Леди Мэри, — услышала Фродженалл голос своей прислужницы, — лекарь просил передать, что ваша племянница идёт на поправку.       Женщина подняла на неё глаза, а после пары минут молчания, улыбнулась. Леди Фродженалл вскочила со своего места и направилась к рабочему столу с ключем, вынутым из кармана платья. Она открыла ящик и достала от туда пару монет, а после кинула их служанке.       — Иди, — холодно сказала дочь Маргарет Бошан.       «Всё готова, моя Королева» — быстро написала Мария.