***
Хермеус Мора появился прямо перед дверями симметричного дворца Шеогората. Что его удивило, так это странная суета Мазкен и Аурил на площадке около лестницы. Но это не его проблемы. Если суетятся, значит, так надо, хотя любопытство уже подняло голову. Для удобства он принял гуманоидный облик, перехватил поудобнее коробку с собственноручно созданной химерой и прошёл в приоткрытые двери со стороны Мании. В тронном зале творился такой кавардак, что принц знаний остановился в недоумении. Видимо, что-то незадолго до его прихода пошло не так. Картина, представшая перед его взором, была такова: весь ковёр и стены в подпалинах, а кое-где и в трещинах, но вместе с тем покрашены в такое количество кислотных оттенков, что у любого человека закружилась бы голова. Потолок в некоторых местах обрушился. На полу валялись несколько больших обугленных веток с великого дерева. Молодой Шеогорат в своём роскошном пурпурном одеянии сидел на ступеньках возле трона, уткнувшись лицом в ладони. Вокруг него лежали разбросанными какие-то листы бумаги, половина из которых ещё тлела, видимо, задетая огнём. С правой стороны стоял Хаскилл, который что-то тихо говорил своему лорду, осторожно касаясь тонкими пальцами белых кудрей. Отсюда было не слышно, что именно, но, видимо, нечто успокаивающее. По левую руку принца безумия стояли Мазкен и Аурил. По отличительной броне, более закрытой и узорчатой, Мора определил, что это были командиры двух даэдрических групп. Они понурили головы и с лёгким страхом и виной в глазах смотрели на своего хозяина. Но самый сюрреализм здесь заключался в странных тварях, которых набралось не меньше пятидесяти. Они носились по залу, словно ужаленные тараканы. У существ было необычное телосложение. Продолговатое туловище на коротких лапах с одной стороны оканчивалось кошачьей мордой с небольшими рожками, а с другой собачьей. Посередине проходила полоса светлой шерсти, как бы отделяющая два столь противоположных вида. Именно оттуда росли полупрозрачные, как у стрекозы, крылья. Несколько секунд Херми пытался уловить смысл происходящего, но у него ничего не получалось. Разочарованно выдохнув, он направился к младшему брату. На его шаги Лорд даже не пошевелился. — Добрый день, Хаскилл. Что у вас тут произошло? И что с Шеогоратом? Камердинер повернулся к принцу знаний и почтительно поклонился. — Приветствую вас, Хермеус Мора. К сожалению, вынужден извиниться за такой неподобающий приём и жуткий бардак. Вы пришли не совсем в подходящее время, — огорчённо вздохнул человек. — Так что же всё-таки случилось? — в глазах старшего принца всё больше разгоралось любопытство. — Нервный срыв, — коротко ответил камердинер. — Нервный. Срыв. У. Даэдрического. Принца, — медленно, с остановками произнёс Хермеус, пытаясь осознать услышанное. — И что же послужило причиной, позволь спросить? Хаскилл вопросительно взглянул на своего хозяина, но тот, не поднимая головы, лишь махнул рукой. — Вы же знаете, что на острове кроме «законопослушного населения», то есть горожан и деревенских жителей, существовали ещё и не совсем законопослушные. Мора кивнул. Да, прежний Шеогорат ему как-то жаловался на еретиков, которые ведут жутко противную пропаганду против него и множатся, как вши. Поэтому от этих любителей поболтать языком и безболезненно прибить молнией при встрече никак не получалось избавиться. — Вот, — продолжил Хаскилл, — еретики как-то узнали, что силу и сущность Шеогората принял на себя обычный человек. То есть подтвердили свою теорию, что их владыка — не настоящий бог. Уж не знаю, какие доказательства своих мыслей и слов они предоставили зелотам, но те поверили и обратили свою фанатичную веру в злость и агрессию. Как же! Их кумир оказался фальшивкой! Хермеус Мора слушал рассказ камердинера с необычайным интересом и изредка с сочувствием поглядывал на сгорбившегося младшего брата, который так и не произнёс ни единого слова. Бретонец же продолжал. — Две довольно большие группы собрались вместе и пошли на прорыв обороны дворца. Они выбрали время, когда сменялся караул, а во внутреннем дворе присутствовало минимальное количество стражи. Лорд в это время разбирал бумаги с запросами на восстановление отдельных зданий и подземелий, таких как Сайларн или Зедилиан. Он ещё не до конца научился пользоваться собственной силой. А во время работы вообще отгородился от голоса островов ментальным щитом, так как эти самые голоса мешали ему сосредоточиться. — Хаскилл вздохнул. — Я же понадеялся на стражу и не стал беспокоить милорда. Вот результат. — Он обвёл руками помещение. — Мда уж. Не думал, что этот детский конфликт дойдёт до настоящей революции. Но кто же так испортил этот зал? И где все восставшие? — Это я, — раздался глухой голос. Шеогорат поднял на брата золотые глаза и как-то устало усмехнулся. — Они ворвались в зал в количестве примерно пятидесяти человек и начали обстреливать нас заклинаниями. Хоть память предыдущего Лорда при мне, но в тот момент я сильно растерялся. А они начали кричать такие непристойности, что… Мне стало обидно. — Шео закрыл глаза и откинул голову на сиденье двухцветного трона. — В тот момент меня стали обуревать такие необычные желания и странные мысли, я был не мной, но это был я. Странно звучит, не правда ли? Я разозлился и чисто интуитивно направил свою силу так, чтобы охватить всех разом. В голове стоял гул из множества голосов. Они просили веселья. Они хотели отомстить тем, кто не подчинился мне. Это так странно… и забавно? Шеогорат взглянул на брата, который стоял напротив, скрестив руки на груди, и внимательно его слушал. — Существа, которых ты видишь, это один зелот и один еретик, сплавленные вместе за то, что посмели объединиться и поднять на меня руку. Ох, Хермеус, как же это противно моей душе, но почему-то я не могу сопротивляться желанию сделать вот так… Шео щёлкнул пальцами и все котособаки, или собакоты, как кому удобнее, дружно выстроились в какую-то пьяную шеренгу, завыли, замяукали наперебой жутко фальшивый марш и, под такие дезориентирующие звуки, лапа в лапу направились к выходу из тронного зала. — Займитесь ими, — кинул он хмуро стоящим в виноватой позе Мазкен и Аурил, — с вами мы потом поговорим. Те покорно кивнули и быстро испарились из зала вместе с необычными тварями. — Что же со мной происходит? Я всё больше теряю человеческое? Не хочу, не хочу быть даэдра. Не хочу быть жестоким, — вздохнул Шео и прикрыл глаза. Хермеус и Хаскилл переглянулись. Принц знаний был мудр. Он понимал, что ритуал прошёл немного не так и оставил преобладающей именно человеческую суть. Поэтому Корнилу так трудно принять себя, свои новые чувства и желания. Мора любил людей хотя бы за их способность придумывать и открывать что-то новое. На протяжении веков люди и зверолюди были главными объектами его изучения. Из-за этого он начал лучше их понимать. Сейчас этого ребёнка, а по-другому Херми назвать молодого Шеогората не мог, надо было как-то успокоить. Иначе с Дрожащими островами могло произойти всё, что угодно, и вообще удивительно, что они ещё существуют при таком-то владыке, который не контролирует свою мощь. Даэдрический принц присел рядом с младшим братом. — Успокойся. Теперь ты крепко связан со своим планом, и в большинстве случаев твоё эмоциональное состояние может отражаться на реальности островов. Предыдущий Лорд прекрасно контролировал себя, хотя многим могло показаться, что он безумец, каких свет не видывал, а его поведение и замашки не знают границ. Однако это была всего лишь видимость. Шеогорат прекрасный актёр. Запомни это. Ты можешь изображать кого угодно, но внутри должен быть спокоен. Разреши мне осмотреть тебя. Ритуал тоже мог оказать своё влияние. Всё же, как говорят люди, он был составлен мной практически на коленке. Я проанализирую твою сущность и смогу дать необходимые рекомендации, чтобы тебе было спокойнее. Князь дрожащих островов доверчиво взглянул на Хермеуса и тот, вытянув из-за спины щупальца, приложил их ко лбу брата и сразу же провалился в спутанное подсознание. — Как я и говорил, твоё сознание по большей части человеческое. Даэдрическая часть просыпается в моменты сильных эмоциональных всплесков. И это тоже ты, а не кто-то другой. Если боишься раздвоения личности, то успокойся. Этого нет, и не будет, если ты поймёшь, примешь и не воспротивишься самому себе. Запомнил? Шеогорат кивнул. Хермеус провёл кончиками пальцев по белоснежным кудрям и щёлкнул младшего брата легонько по носу. Так у людей делали взрослые, когда хотели немного развеселить ребёнка. — Ты ещё очень молод. Пусть знания и сила прежнего лорда спрятана вот тут, — Мора дотронулся до виска безумного бога, — но самому тебе придётся ещё многому научиться, и многое понять. Ты должен быть спокоен внутри. Находиться с собой в гармонии. Чаще медитируй в корнях великого дуба. Растения заберут твои тревоги. Никогда не принимай всё близко к сердцу. Это может сыграть с тобой злую шутку. Ты выше этого. Ты сам устанавливаешь правила игры и решаешь: плохой ты или хороший. Ты Даэдра, то есть изменчивость, хаос. Но никто не говорит, что ты не можешь быть добрым. Если хочешь, будь. Никто не в праве тебе это запретить. Другое дело люди. Поймут ли они тебя и твои желания? Шеогорат кивнул и опустил глаза в пол. Ему неловко было слушать такие речи от Даэдрического принца, да ещё, как выяснилось, от старшего брата. Кроме того, он уже немного успокоился и понял, что сидит не в очень приемлемом положении. Его, кажется, родители когда-то учили, что гостю надо всегда оказывать внимание и вести себя культурно. Так? А впрочем, он принц безумия или нет? Зачем ему какие-то правила, если и так удобно? Шео похлопал по фиолетовой части ковра. — Садись рядом. Нехорошо говорить, когда один выше, другой ниже. Хаскилл, друг мой, ты можешь принести нам чаю с теми мармеладками? Ты ведь не откажешься от чая? — повернулся он к Хермеусу. — Твоё предложение очень заманчиво. Нет, не откажусь, — с серьёзным лицом ответил принц знаний, но в его тёмных глазах проглядывал намёк на улыбку. Они расположились у подножия пустого трона. Мора заглянул внутрь чашки. Чай был синим, а на его поверхности плавало несколько мармеладок в форме бабочек. Шео спокойно пил рядышком, изящно придерживая пальцами чашку из горного хрусталя. Какое-то время они молчали, но долго так Херми не выдержал. — Может, убрать это безобразие? — кивнул он на стены в пятнах вырвиглазных красителей. — Оставь, я потом уберу, хотя мне почему-то кажется, что так даже лучше. — Тебе виднее, — пожал плечами владыка знаний, — но я бы пожалел людей, которые приходят к тебе на аудиенцию. Они-то это безобразие выдержать не смогут. — Да, пожалуй, ты прав. Сейчас. — Шео сосредоточился, махнул рукой, и весь окружающий бардак пропал, а перед двумя принцами вновь предстал тронный зал в его изначальном состоянии. — Так-то лучше, — вздохнул Хермеус. — Наверное, — пробормотал в кружку Шеогорат. — Ты уже пришёл в себя? — Как видишь, в голове все дома и я больше не истерю. — Я рад, тогда перейдём к делу, по которому я, собственно, и пришёл. Так как Шеогорат — это теперь не аспект принца порядка, а отдельная Даэдрическая личность с собственным планом и сферой влияния, то можно сказать, что ты у нас в семье недавно родился. И, на удивление, я очень этому рад. Поэтому, пусть я и опоздал на два месяца, но всё же пришёл с подарком, так как у людей это принято, а ты на подсознательном уровне всё ещё считаешь себя человеком. Так что вот. Он протянул удивлённому Шеогорату продолговатую деревянную коробку с дырочками по бокам. — Открой её. Я думаю, тебе понравится. Лорд быстрыми движениями рук размотал верёвки, вытащил из пазов тонкую крышку и восхищённо ахнул. Из ящичка, спокойно раздвигая острыми плавниками воздух, выплыла большая красивая рыба с золотистой чешуёй и разноцветными пятнышками на ней. Рыба была размером со среднего баливога. Она неторопливо сделала круг над головой Шеогората и, улёгшись ему на колени, щёлкнула клыкастой пастью. — Какая красавица, — Шео осторожно, чтобы не уколоться, погладил упругие чешуйки. — Я немного изменил обычную Румарскую рыбу-убийцу. Теперь она, подобно сторожевому псу, будет тебя охранять и развлекать. У неё очень прочная драконья чешуя и острые клыки. Корми, чем пожелаешь. Можешь обучать её. Через какое-то время, возможно, она сможет говорить. Иногда выпускай на волю. Она всё-таки хищница. Может, уменьшит у тебя поголовье граммитов. Кроме того у неё есть талант. Какой? Не скажу. Сам узнаешь. Но думаю, оценишь. — А как её зовут? — Не знаю, — Херми пожал плечами, — я не придумал. Раз твой подарок, ты и давай ей имя. Шео задумался. Рыбка лежала на его коленях, лениво шевеля хвостом, и мурлыкала какую-то незнакомую мелодию. — Я придумал! Может, это немного банально, но пусть её зовут по названию озера, в котором она родилась. Румаре. Что думаешь, Хаскилл? — Если Лорду нравится, пусть так и будет. Мне тоже симпатично это имя. — Вот, тебя теперь зовут Румаре, поняла? — Принц пощекотал острый нос рыбы и та, открыв рот, цапнула его за палец. Шео лишь засмеялся и осторожно освободил свою кисть из сжатых челюстей питомца. — Спасибо, Хермеус! Это самый необычный и приятный подарок, наверное, за всю мою жизнь, — улыбнулся принц безумия и крепко обнял сидящего рядом брата. Тот сначала оцепенел, не зная, как реагировать на такие тесные прикосновения, но потом вспомнил, что людям, особенно, когда им хорошо, хочется обнять своего ближнего и, таким образом, поделиться своим прекрасным настроением. Даэдрический принц не стал сопротивляться, а просто так же осторожно обнял младшего брата. Пусть у Даэдра нет души, но что-то тёплое и уютное всё равно разливалось по телу. «Какой сегодня необычный день», — подумал про себя Хермеус Мора. «Эксперимент можно считать успешно завершённым Посмотрим, что будет дальше».Подарок.
24 июля 2021 г. в 23:30
Сегодня поутру в многоглазую голову Хермеуса Моры пришла одна очень занимательная и вместе с тем странная мысль — навестить своего младшего брата и посмотреть последствие составленного ритуала. Хоть он и был принцем знаний, но маленький червячок неуверенности грыз до сих пор, вынуждая в сотый раз проверить свои вычисления в поисках ошибки или неточности. Это был очень интересный и опасный эксперимент. Но уже то, что Острова находятся на прежнем месте, говорило об успешном проведении ритуала. Единственным способом успокоить себя и собственное любопытство стало решение проведать Шео и убедиться, что с ним всё в порядке. Ведь прошло уже два месяца, и если есть в его расчётах какие-то побочные эффекты, то они бы проявили себя. Удивительно, но меньше всего сейчас хотелось навредить младшему.
Даэдра завис над одним из шкафов и задумался. Сущность безумного бога обрела отдельную, личную оболочку. Но вот вопрос, а осталось ли в этой оболочке что-то человеческое? Если личность человека благодаря ритуалу стала преобладать (а и такое может случиться), то неожиданное вторжение в личный план может быть воспринято им как угроза. Да и, наверное, надо по-новому познакомиться с Шео. Всё же он должен был измениться.
Где-то Хермеус вычитал, что обычно люди не приходят в гости с пустыми руками. Это, вроде как, не принято. Значит, пока неизвестно, какой тип личности (человеческий или даэдрический) доминирует, нужно идти от самого неопределённого в этом случае.
Что можно подарить Шео? Оружие? Нет, оно ему вряд ли нужно, так как сил теперь — океан немереный. Украшения? Нет, даэдра, конечно, не имеют определённого пола, но принц безумия, в отличие от той же Ноктюрнал, всегда прохладно относился к женским драгоценностям, если только они не амулеты с какими-нибудь необычными заклятиями. А личность Шео, как и все его привычки, в любом случае слились с сознанием человека. О, кажется, придумал! Шеогорат раньше очень любил экспериментировать с животными. Соединять несоединимое, создавая различных тварей-химер. Делал он это не часто, но если вдруг находило вдохновение, то доводил дело до конца. Именно поэтому его план считался одним из самых враждебных в плане фауны. С растениями же предпочитала экспериментировать Азура, и то больше в сторону прекрасного.
Итак, Хермеус решил, что подарок брату будет живым, то есть животным. Однако следовало подобрать его по определённым критериям. Первое — оно должно быть без шерсти, второе — не издавать сильного шума, третье — быть спокойным, четвёртое — иметь какую-то способность, чтобы не потерять интерес своего владельца, пятое — быть необычной расцветки, шестое — уметь постоять за себя и хозяина, седьмое — не требовать много ухода, восьмое — сопровождать везде своего владельца, девятое — иметь хорошее здоровье, десятое — обладать способностью к обучению. Даэдра почесал щупальцами то место, где у простых людей обычно находился затылок. Мда, выбирать подарок — дело не из лёгких. И зачем люди тратят на это своё время? Однако ради эксперимента и новых знаний можно потерпеть.
Что ж, критерии Мора расписал очень чётко. Теперь осталось найти такую живность, которая бы под них подходила. А с этим возникли проблемы. Ни в одной энциклопедии, которая описывала фауну Нирна, не было твари с такими качествами. И как быть? Хермеус рассеянно осмотрел три башенки шатающихся книг. Вдруг на глаза ему попалась светло-зелёная обложка с красными буквами, гласящая: «пособие по химерологии для начинающих» .
— Если не знаешь, где найти что-то, то сделай это что-то сам. Верно? — пробормотал Даэдра и начал с интересом просматривать ветхие страницы.
Через несколько часов он наконец определился с выбором основы для своего «творения». Ей должна была стать большая и упитанная рыба размером со взрослого кота. За ней принц послал одного из своих Искателей. Существо радостно что-то чирикнуло, открыло портал и умотало в Нирн. Через несколько минут оно вернулось обратно, притащив с собой брыкающуюся рыбу-убийцу с яркой золотой чешуёй, в бело-черно-лиловую крапинку. Хермеус обвил её щупальцами и задумчиво оглядел с головы до хвоста. Водоплавающей из озера Румаре такое внимание не понравилось, и существо, злобно щёлкнув клыками, стало вырываться ещё активней.
— Непоря-ядок, — пробормотал Даэдра и дотронулся головы рыбы, гипнотизируя.
— Так, теперь мне понадобится несколько разных птиц, драконья чешуя (ну это мне Мирака озадачить надо), несколько зелий разной степени сложности, ритуальный круг и драконьи руны. Что ж, приступим…