Baby, come home tonight

Кэм не сомкнула глаз до самого утра. Всю ночь она размышляла о том, как же быть дальше, что делать и куда бежать. Побег всегда был наилучшим решением любой проблемы. Когда отношения, будь то романтические или любого другого рода заходили в тупик, девушка уходила прочь. Она не видела смысла во всем разбираться и пытаться склеить то, что изначально было разбито. Возможно, это было слабостью, но Кэм себя слабым человеком не считала. Напротив, у нее был сильный характер, много чего повидавшего человека, будучи закаленной болеющей мамой и истеричным отцом алкоголиком. Сейчас же ей было за что зацепиться, она чувствовала, что находится там, где должна, но этот чертов Паркер все испортил. Кэм осторожно повернулась на другую сторону, чтобы не потревожить сладко спящего Йена. Он выглядел воистину милым: волосы сбились на лбу лохматой копной, и в проблесках утреннего солнца медь играла на прядях особенно ярко. Его ресницы подрагивали, вероятно, от увлекательного, богатого на события, сна. Он дышал размеренно и слегка посапывал. Кэм улыбнулась, наблюдая за самым умилительным и прекрасным зрелищем в своей жизни. И это действительно было так. Такого тепла и счастья она никогда не испытывала. Она провела кончиками пальцем по его щеке, еле касаясь молочной кожи, и снова улыбнулась, когда парень начал жмуриться. И в этот момент то ли боль, то ли обида с отчаянием пронеслись по телу неприятным спазмом, оседая горечью в горле. Она скажет ему правду. Она не хочет врать. Лжи и так было много, а ее передозировка ни к чему хорошему не приведет. Нужно признаться. — Хэй, доброе утро. Ты давно не спишь? — сонно пробормотал Йен, поднимаясь на локтях. — Нет, проснулась недавно. Плохой сон приснился, — ответила та, ласково проведя ладонью по рыжей макушке. — Расскажешь? — Неа, пускай он остается сном. Не хочу впускать его в реальность, — девушка улыбнулась уголками губ и притянула к себе парня для поцелуя. — Кажется, я задолжала тебе. — Мгм, определенно задолжала. Поцелуй получился слишком ленивым, но таким нежным. Кэм водила ладонями по его обнаженной спине, он — по ее ногам, приподнимая края ночной сорочки. Йен целовал ее шею и плечи, ласкал пальцами кожу и прижимал к себе, как можно ближе. Когда ласки стали настойчивее и опустились ниже, девушка прикрыла глаза и томно вздохнула. Йен Галлагер знал, куда нужно коснуться, как целовать и двигаться, чтобы срывать с губ столь желанные ему стоны. Не в силах более терпеть, он потянулся к прикроватной тумбочке, чтобы вооружиться тюбиком смазки. Обильно смазав ею член, он осторожно вошел, хотя внутри все горело от желания ворваться, заполнить собой одним рывком и почувствовать давящую узость. Но парень не спешил, ему хотелось насладиться моментом, каждым выражением лица Кэмерон, когда он входил в нее сантиметр за сантиметром. Он смотрел неотрывно и сходил с ума. Он любил ее какой-то особенной сумасшедшей любовью, которая, несмотря на его болезнь, была спасением и лекарством. Когда Йен вошел в нее до основания, Кэм слегка прогнулась в спине, издав стон наслаждения. Ее ресницы подрагивали на прикрытых глазах, тело расслабилось, ощутив приятную наполненность, и все проблемы на миг исчезли. Она открыла глаза и встретилась со взглядом полным горячей, бескорыстной любви и трепета. Йен встретился с таким же. Казалось, они влюбились друг в друга вновь. Толчок, вздох, толчок. Комната постепенно наполнялась протяжными стонами, которым вторило эхо их громко бьющихся сердец. Они целовались, словно в последний раз, не в силах оторваться друг от друга и насытиться. Йену всегда будет мало Кэм, точно также, как и ей - Галлагера. Когда по телу пробежала дрожь, девушка простонала прямиком в губы парня, после вовлекая того во влажный, глубокий поцелуй. Йен излился в нее парой толчков позже. Он улегся рядом и притянул Кэм к себе, целуя ее в макушку. — Ты же знаешь, что я люблю тебя? — спросила Монахэн, ощущая как стыд и отчаяние подступили к горлу. — Знаю, — ответил тот, блаженно улыбаясь и лаская ладонью оголенное плечо возлюбленной. — Ты же знаешь, что я никогда тебя не предам? — вновь обратилась Кэм к Йену, понимая, что сказать правду она не в силах. По крайней мере сейчас. — Знаю, — кивнул парень, слегка насторожившись странной сменой настроения девушки. Кэмерон никогда не задавала ему подобного рода вопросы. Он привык видеть ее беспечной, легкомысленной, веселой, а сейчас та изменилась. В ней не было более всего перечисленного, теперь Кэм была какой-то тихой, замкнутой, серьёзной, и это беспокоило Галлагера. Возможно, это побочный эффект ее внезапной амнезии, или она что-то скрывает и боится признаться. Йен дождется, когда девушка будет готова и поделиться с ним тем, что так волнует ее. А если нет, он сам узнает это любым способом.

***

С тех пор прошла неделя. Кэмерон все также не знала, как же рассказать Йену правду, как все объяснить, ведь она бы никогда не предала его и тем более не сделала больно. Но, к сожалению, правда была совершенно другой. И она не играла по ее правилам. Та была беспощадной и несправедливой. Слишком горькой. Всю неделю Кэм была сама не своя: она выглядела мрачнее тучи, ссылаясь постоянно на плохое самочувствие и скверное настроение. Возможно, девушка сама себя накрутила, но с каждым днем ей становилось хуже. Правда давила на нее непосильной ношей, наполняя свинцовой тяжестью и унынием. Ее облик помрачнел, посерел, а поступь стало тягостной. В голове она придумала сто вариантов того, как объясниться, и двести — возможных последствий ее правды, но все же не могла решиться сделать первый шаг. А Паркер молчал. Он каждый день наслаждался тем, как мучится девушка, с упоением, сука, наслаждался. Казалось, блять, он получал оргазм, когда сталкивался взглядом с потухшими глазами Кэмерон. Он чувствовал власть. Но Паркер не знал, что та не безгранична и конец ее близок. Не в силах больше терпеть, Кэмерон решила напиться и предоставить все воле судьбы. Возможно, так она наберется смелости и выдаст Йену самый щадящий для него вариант событий, расскажет, что не предавала его, что, вероятно, даже не она запечатлена на фото. В любом случае, так будет гораздо легче, и девушка не схватит несколько инсультов до того, как только откроет рот, чтобы издать хотя бы звук. Кое-как отработав день, Кэм почувствовала легкое, но приятное волнение от того, что наконец-то все решится. Она быстро расправилась с последним заданием, закинула в сумку телефон и направилась к выходу. Монахэн бежала по ступенькам, накидывая попутно пальто, никогда она еще так не спешила напиться, но терпеть больше не было силы. Ноги привели ее в самый ближайший бар за углом. Внутри было достаточно людно, но это и не волновало Кэм. Она хотела быстро и качественно накидаться, а потом также быстро добраться до дома и поговорить. — Текилу, пожалуйста, — обратилась она к бармену, переводя дыхание. — Пожалуйста, — приятный молодой человек улыбнулся и налил ей рюмку крепкого напитка. Кэмерон осушила ее одним глотком и, скривившись, потребовала еще. А затем еще. И еще. — Может, не стоит так торопиться? — юноша наливал уже пятую стопку, удивлялся увиденному и даже волновался, но та его не слушала, лишь просила добавки. — Выдался плохой день? — Неделя. Блять, ты не представляешь, насколько хуёвой выдалась эта неделя. Но ты не подумай, я пью не от этого, — ее язык уже достаточно заплетался, но тем не менее появилось приятное чувство легкости. — Определенное не из-за этого, — усмехнулся бармен, натирая до блеска чистые бокалы. — Я серьезно. Понимаешь, у меня план, но для этого нужно очень сильно напиться. Ну не прям очень, но достаточно так, — фразы давались с трудом, от чего девушка тяжело вздохнула, понимая, что последняя рюмка была лишней, и теперь ей тяжело даже телефон в сумке найти, чтобы вызвать такси, ведь идти домой в таком состоянии опасно. — Полагаю, вы уже достаточно пьяны, чтобы начать осуществление задуманного вами, — парень убрал пустые стопки из-под текилы и протер барную стойку. — Если нужна помощь, чтобы вызвать такси — зовите, я здесь, по-прежнему натираю бокалы. И только Кэм открыла рот, чтобы ответить, к ней подсел Паркер. — Ууу, кто-то прилично напился. Есть повод? — улыбнулся мудак, видя, что сидящая напротив девушка уже просто на просто никакая. — Ой блять, только не ты, — выругалась она, отворачиваясь. — Слушай, очень сильно прошу тебя, съебись отсюда, окей? Ну или сходи нахуй. Что тебе больше нравится, то и сделай, только побыстрее, а то меня начинает мутить от твоего присутствия. — А что так грубо, сладкая? Нельзя так говорить с тем, от кого зависит твоя судьба. А ты вот так вот мне хамишь, ай-яй-яй, — он цокнул языком, улыбаясь. Затем позвал бармена и заказал себе коктейль с каким-то невероятно тупым названием. — Ну да, пидарский напиток для пидара, — тихо произнесла Кэмерон, пошатнувшись на стуле. Она понимала, что пьяна даже слишком, но все же хоть немного, но отдавала себе отчет в действиях. За громкими басами музыки, что доносилась из колонок, Паркер не услышал сказанного. — Выпьем? — он сладенько улыбнулся, но Кэм мечтала, чтобы тот удавился этой проклятой улыбкой. — Обойдусь. Хэй, - она обратилась к бармену, потому что попросту не запомнила его имени, - можно, пожалуйста воды? Парень кивнул и через пару секунд подвинул к ней стакан воды, мысленно радуясь, что та не заказала очередную порцию выпивки. Конечно же, его работой было наливать, поддерживать «светскую» беседу, но тот все же волновался, понимая, что в таком состоянии, да еще и с девушкой, может случиться все, что угодно. В сумке завибрировал телефон, и Кэмерон отвернулась, чтобы отыскать его в дебрях содержимого. Она не заметила, как Паркер что-то подсыпал в ее стакан. Она была слишком увлечена поисками, а телефон ну никак не желал, чтобы его нашли. Писал Йен. Йен: Ты где? Все хорошо? Рабочий день закончился пару часов назад, а тебя все еще нет. Ответь, как получишь сообщение, я переживаю. Кэм: Хээээй. Со мной все в порядке (спасибо, Боже, за Т9). Нам нужно поговорить. Скоро буду. — Муженек пишет? — поинтересовался Паркер, с удовольствием попивая свой напиток. — Не твое собачье дело, — спрятав телефон обратно в сумку, отчеканила Кэмерон и осушила свой стакан с водой залпом. — Ну-ну, — усмехнулся мужчина, облизнув нижнюю губу, а затем шепотом добавил: — Посмотрим, как ты запоешь через пару минут. В какой-то миг время замедлилось, музыка стала слишком громкой, отдавая пронзительной болью в висках, а тело налилось свинцом. Даже моргать было как-то непривычно и тяжко. Кэм подперла голову рукой, пытаясь сохранять самообладание и хоть как-то держаться в пространстве. — Что с тобой, дорогуша? — голос Паркера звучал как из-под слоя воды. Его образ медленно плыл перед глазами, но довольную улыбку было невозможно не заметить. — Что ты мне подсыпал? — собравшись с силами задала вопрос Кэмерон, понимая, что пока это все, на что она способна. Даже в морду дать сил не было. — Оу, что-то очень крутое. Знаешь, а ведь спустя пару минут ты или вырубишься, или позволишь делать с собой все, что я захочу, ведь противиться попросту не сможешь. Какая жалость. Для тебя. Но не для меня. О нет. Только не это. Благодаря неведомой высшей силе, девушка сорвалась с места и быстрым шагом, спотыкаясь и пошатываясь, направилась в уборную, чтобы умыться и хоть как-то привести себя в чувство, а потом вызвать такси и свалить. Но это не помогло, ей было слишком плохо. Она ощущала, как здравый рассудок и силы покидают ее, даже пальцами было шевелить неудобно. Благодаря все той же силе, она нащупала в сумке телефон и быстро нашла нужный номер. Она бы не смогла написать сообщение, да и непонятно, сколько бы времени это заняло. — Йен, ты слышишь меня? — ее голос дрожал от накатившихся слез и паники. — Йен? — Да, я слышу. Что случилось? Кэм, ты в порядке? — он звучал слишком взволнованно. — Нет. Прошу, забери меня. Паркер мне что-то подсыпал. Я не знаю что. Я не заметила, как он это сделал, — слезы уже во всю бежали по щекам, ведь сдерживать их было невозможно. — Йен, мне очень плохо. Я… Мне тяжело… Кажется, я теряю сознание. Прошу…забери меня. — Где ты, Кэмерон? — Галлагер испугался, как никогда ранее, но пытался звучать, как можно спокойнее, чтобы не пугать возлюбленную. Его разрывали ярость и злость. Но не к ней. Мысленно он уже прикинул пару вариантов, как разорвет этого Паркера на мелкие кусочки. А потом соберет и опять порвет нахуй. — Я...Не помню… Кажется, это бар «hugo». — Я буду через пару минут, ты только не засыпай, слышишь? Не засыпай. Дверь открылась предательски тихо. Послышались чьи-то шаги. А затем щелчок замка. — Детка, ты готова поиграть? Это был Паркер.