***
Было тихо, и лишь шелест листьев вместе с прохладным ветром влетали в квартиру. Уже совсем скоро пока ещё зелёные листья начнут слетать с веток, укрывая тротуары и шоссе жёлто-оранжевым полотном. Киллер посмотрел вниз. Уличные фонари освещали путь редким прохожим. Люди с подозрением оглядывались и старались как можно быстрее скрыться. Некоторые из них медленно шли на цыпочках, дрожа при этом, как осиновый лист. Некоторые старались выглядеть уверенными, но быстро срывались сначала на быстрый шаг, а потом и на бег. От страха им становилось плевать, что сложно назвать бегущего и постоянно спотыкающегося человека уверенным. Звякнула пряжка пояса на пальто, и один из известнейших убийц был готов. Очередное задание не заставило бывшего аркобалено волноваться, и он спокойно вышел из своей квартиры в прохладную ночь. Киллер шёл недолго, и всего через пятнадцать минут увидел вывеску нужного ему бара. Оперевшись на стену какого-то дома, он принялся ждать. Вокруг не было никого, кто мог бы увидеть или услышать убийство. «Лишь звёзды будут свидетелями, — подумал Реборн, увидев свою цель, направляющуюся прямо к нему. — Звёзды и тринисетте». Прозвучал выстрел. Кровь хлынула и замарала идеально чистую ранее куртку цели. Ни имени, ни семьи, теперь у этого человека не было ничего. Может быть, у него были дети, солнце не знал. Он был киллером и знал лишь имя этого человека, и кому тот перешёл дорогу. «В конце концов, — вздохнул Реборн. — Это не моё дело». Ночь была темна, и под её покровом мужчина быстро шёл в сторону центра города. Задание было успешно выполнено, как и всегда. Ещё одно убийство в его копилку. «Мои руки уже давно по локоть в крови, — спокойно подумал киллер, смотря в окно своей квартиры. — Одним больше, одним меньше, — он вздохнул и, зевнув, вошёл в подъезд. — Жалости, что к себе, что к другим, не место в мафии». Лестница быстро закончилась, и бывший аркобалено открыл дверь в квартиру. Воспоминания отчего-то нахлынули на него. Он вспомнил своё первое убийство, произошедшее почти так же.***
На западе садилось солнце, а с востока дул тёплый ветер. Лето только начиналось.
Довольно красивый юноша прислонился к стене дома. Он надеялся, что его никто не заметит и не сдаст.
Его цель выходила из обшарпанного здания никому неизвестного клуба. Это был немолодой мужчина, Эрнесто знал лишь, что его зовут Леброн.
— Эй, малыш! — юноша не заметил, как его цель подошла к нему. — Хочешь пройтись со мной? — мужчина поправил топорщащийся и натягивающий ткань брюк член. — Тебе понравится, малыш, — Леброн слащаво улыбнулся и многозначительно двинул бровями.
Эрнесто хотел было возмутиться, но мужчина уже подошёл и, положа потную ладонь на его талию, повёл юношу в подворотни.
— Да ладно тебе, малыш! — от цели пахло алкоголем и потом. Его волосы были сальные и седые, а голос был слишком сладким, и от того противным. — Ты же и сам рад видеть меня, да? Может быть, если ты мне понравишься, малыш, я даже оставлю тебя себе, — Леброн погладил бедро Эрнесто свободной рукой и улыбнулся.
Юноша был шокирован, и оттого совершенно не сопротивлялся, когда неприятный мужчина буквально лапал его ноги и ягодицы. Ладони, словно раскалённое железо, оставляли на коже ожоги прямо сквозь ткань одежды. Звякнула пряжка ремня, ширинка оказалась расстёгнута, Эрнесто всё не реагировал и смотрел в оранжевое закатное небо.
Его повалили на грязную землю и, осмотрев, будто он был блюдом на рождественском столе, продолжили касаться.
Юноша ощущал твердую землю и чувствовал отвратительный запах гниения, исходящий от горы мусора слева от него, и резкий запах алкоголя, от которого закладывало нос. Небо темнело, постепенно наступала тихая безлунная ночь, и слышно было лишь загнанное и громкое дыхание Леброна.
Тот, не замечая отсутствия какого-либо отклика от партнёра, трогал его пах сквозь ткань боксеров, параллельно лаская себя. Мужчину не смущала ни тишина, ни невставший член юноши. Леброн расстегнул свои брюки и начал стягивать брюки партнёра. Оставив их болтаться на коленях, цель потянулась к груди юноши.
Когда руки мужчины попытались расстегнуть пиджак, Эрнесто как будто очнулся.
— Позвольте я сам, синьор, — юноша оттолкнул потные и скользкие ладони и, расстегнув две пуговицы, откинул полы пиджака. — Что-то не так? — издевательски протянул он.
Леброн буквально отскочил, но запутавшись в своих ногах упал на твёрдую землю. Эрнесто сел и с яростью посмотрел на свою цель.
Портупея красиво оплетала ремнями его грудь, но не давала забыть о своём истинном предназначении и совершено не скрывала кобуру с пистолетом.
— Что-то не так? — снова спросил юноша, вытаскивая оружие.
— Пощади! — мужчина предпочёл не отвечать на вопрос. — У меня есть деньги, я заплачу тебе! — подняв глаза на уже поднявшегося киллера, он продолжил. — Я дам тебе сколько угодно! Хочешь?
— Мне этого не нужно, — сплюнул Эрнесто и усмехнулся. — Ещё идеи? — он снял пистолет с предохранителя и взвёл курок.
— Ты чудовище! — прокричал неудавшийся насильник. У юноши дрогнули руки. Леброн, заметив это, продолжил. — У меня есть дети!
Дрожащими руками молодой киллер нажал на спусковой крючок. Прозвучал оглушительный звук выстрела, и мужчина повалился на землю.
— Мне плевать, — неуверенно произнёс Эрнесто. — Мне должно быть плевать, — он отвернулся от трупа и начал застёгивать ширинку. — В конце концов, это не моё дело.
Одевшись, юноша осторожно присел прямо возле трупа и закурил.
«Моя спокойная жизнь закончилась, — подумал он, выдыхая сизый дым в уже тёмное небо. — Теперь я киллер, — он невесело усмехнулся. — Может, мне тогда придумать псевдоним?»
— Пусть будет, — Эрнесто ненадолго задумался, снова затянувшись. — Реборн, в честь начала новой жизни.
***
Тсунаёши сидел на той самой поляне и думал. Мысли сменяли одна другую, не задерживаясь надолго в его голове. Прошло уже больше недели со звонка внешнего советника, но младший Савада так и не смог до конца успокоиться. Ненависть перестала клокотать, но тихая ярость никуда не ушла. Она смешивалась с застарелым недовольством и детским недостатком любви, превращаясь в коктейль из чувств и желаний, грозивший однажды выплеснуться. «Именно поэтому я здесь, — подумал Тсуна, решительно встав. — Начнём!» Подросток прикрыл глаза и снял кольцо с цепочки. Он уже говорил о своём плане Кавахире, и тот подтвердил, что с нынешним уровнем с ним ничего не случится. Натс напряжённо зарычал одновременно в голове у своего хозяина и вне её. Он был уверен в своём человеке, но его немного пугали сильные чувства, заставляющие оранжевое небо темнеть и сильнее разгораться. Кольцо на пальце Тсунаёши засветилось и сразу же, не прошло и доли секунды, загорелось. Красивый, янтарного цвета огонь взвился в небеса и опустился, заставив кольцо исчезнуть. Светло-оранжевое пятно, окаймлённое ярким пламенем коснулось земли, и раздался грозный рык. Существо, издававшее его, было огромным. Оно будто бы полностью было соткано из одного огня. Чудовище громко рычало, словно впитало в себя все чувства вызвавшего его человека. «Впрочем, так и есть, — вздохнул Тсуна. — Пламя забрало у меня весь негатив. Поэтому Натс и беснуется». — Эй, малыш! — младший Савада окликнул львёнка. — Иди ко мне. Ответом послужило лишь возмущённо-вопросительное рычание. Но подростку было понятно и так. — Мы не можем убить Емицу, — успокаивающе произнёс он. — Ну же, иди ко мне, малыш, — ещё раз позвав своего друга, небо продолжил говорить мягким голосом. — Мы отомстим ему, но позже, — он улыбнулся и протянул вперёд руки. — Обещаю! Чудовище мяукнуло и начало стремительно уменьшаться. В конце концов, меньше чем через минуту, оно превратилось в маленького и милого львёнка. Он вновь мяукнул и радостно завилял хвостом с оранжевой кисточкой на конце. Огненная грива колыхалась от несуществующего ветра, а маленькое существо довольно рычало. Всё ещё виляя хвостом, словно он не кот, а собака, Натс запрыгнул на руки к своему хозяину и замурчал. — Тише-тише, — мягко успокаивал его подросток, поглаживая тёплую гриву и почёсывая львёнка за ухом. — Я рад тебя видеть, малыш, — мурчание усилилось, и он звонко засмеялся. — Ты похож на очень милый трактор, Натс!*
Даже просто бегать по поляне было очень весело. Львёнок радостно рычал и мяукал, норовя вновь запрыгнуть на руки. Тсунаёши не отказывал в удовольствии ни себе, ни ему, и всегда ловил, прижимая к себе покрепче. — Тише, малыш, — успокаивающе произнёс младший Савада, держа своего друга в тесных объятиях. — Мы ещё встретимся, — одной рукой продолжая обнимать Натса, он показал мизинец другой и продолжил. — Обещаю. Согласно мяукнув, львёнок превратился в оранжевый огонёк, который охватил всю правую руку подростка. Медленно успокаиваясь, пламя показывало массивное и немного изменившееся кольцо, и в конце концов полностью успокоилось. Теперь мордочка Натса была выгравирована, а с другой стороны также гравировкой было показано чудовище, в которое он может превратиться. Тсунаёши улыбнулся и посмотрел в уже оранжевое закатное небо. Он снял кольцо с пальца и повесил обратно на цепочку. «Мы ещё встретимся, — решительно подумал младший Савада. — И я обязательно дам тебе поиграть с внешним советником, малыш». Тихо заиграла весёлая мелодия, стоящая у него на звонке. Подросток достал телефон из кармана и принял вызов, направляясь в сторону дома. — Да, мам, — произнёс он, улыбаясь. — Уже иду!***
Он был на вечерней тренировке, когда встретил одноклассника своей сестры. Тот спокойным шагом шёл в сторону своего дома. Спина Тсуны была идеально прямая, а он сам мягко улыбался. Его волосы казались золотыми в свете закатного солнца. Его глаза, когда они встретились взглядами, светились. Казалось, что они были сделаны из чистейшего янтаря. Он остановился, его руки сжались в кулаки, а всё так же мягко улыбающийся Тсунаёши уже ушёл из его поля зрения. Словно громом поражённый, он продолжал стоять. Он, не отрывая взгляд, смотрел в ту сторону, куда ушёл Савада. Даже когда солнце уже зашло, он всё ещё стоял на том самом месте. Направившись домой, он ни на секунду не смел забыть о прекрасном видении. Янтарные глаза и отливающие золотом волосы виделись ему каждый раз, когда он закрывал глаза. Видение улыбалось ему и звало его по имени. «Божество! — восхищённо подумал он, остановившись у входа в дом. — Я встретил Бога! — он решительно кивнул сам себе. — Я должен чего бы то ни стоило угодить ему! — он мечтательно улыбнулся. — Может, тогда я смогу остаться рядом с моим Богом!» — Ты в порядке, братик? — спросила его сестра, выглядывая из окна. — Почему ты не заходишь? — Просто задумался, — ответил он, но улыбка слетела с его губ. «Нельзя дать ей быть с моим Богом! — он в миг стал серьёзным. — Ни за что!»