***
Холодный ветер доносил до его чуткого обоняния запах тыквы. Хэллоуинская ночь неумолимо приближалась, волнуя приезжих чем-то родным и привлекая детей конфетами. По городу бегали оборотни и ведьмы, магазины светились оранжевым, повсюду слышался смех. Фонг умиротворённо улыбался, не задумываясь поддерживая свой образ Ока Бури. Вокруг него всегда происходило что-то странное, но ураган старался оставаться уравновешенным, поэтому праздники были прекрасным местом для небольшой тренировки. «Особенно такой, — он задумался, подбирая подходящее слово. — Своеобразный, как Хэллоуин». Мимо бывшего аркобалено буквально только что пытался проскочить парнишка в костюме приведения, неосторожно врезавшись в его ногу. Возможно ребёнок просто не учёл того, что юноша в традиционном китайском наряде может двигаться. — Простите, пожалуйста! — прокричал «призрак», быстро убегая. Терпкий запах герани из какого-то цветочного магазинчика смешивался со сладким, тыквенным запахом праздника, успокаивая и одновременно настраивая на веселье. «У герани, — ураган умиротворённо вздохнул. — Как и у всех цветов, много значений, — он медленно шёл по главной улице, наслаждаясь атмосферой, но не смел забывать о своём задании. — Надеюсь, она не предвещает чего-нибудь неприятного». Тёмно-оранжевое пятно промелькнуло между двумя ведьмами и скрылось в переулке. Не слишком яркий в обычной обстановке цвет сейчас казался невероятно заметным. Среди множества холодных оттенков Хэллоуина тёплый тыквенный цвет чуть ли не светился. Заданием, которое Фонг старался закончить как можно быстрее, и было ликвидировать умника, додумавшегося выбесить глав Триады. Бывший аркобалено не представлял, чем нужно было руководствоваться, чтобы в одиночку пойти против всей Китайской мафии. «Вот уж точно, — ураган осторожно пробирался мимо детей и подростков, всё так же спокойно улыбаясь, хотя ветер внутри выл и рычал. — Говорящее имя». Соккви Торрес подумал, что попытаться украсть Наследницу — это хорошая идея. У него не было ни покровителя, ни команды. Только он сам и немного оружия. И при всём этом Соккви почему-то не сомневался в своём успехе. Возможно, разведка Триады просто не всё раскопала, а воможно, несостоявшийся похититель просто не соотносил свои силы с силами мафии. Теперь же Торрес решил скрыться в столице Китая, то ли не думая вообще, то ли действительно надеясь спрятаться от Триады и от её лучшего наёмника на территории Поднебесной, знакомой им с самого детства. Наконец оранжевое пятно загнало себя в тупик. Неудавшийся похититель недоумённо озирался, но всё равно не выглядел даже слегка напуганным. Он раздражённо сплюнул прямо себе под ноги, когда заметил-таки своего преследователя. Наконец-то в грязно-зелёных глазах заплескались волны страха. Пусть не особенно сильный, но всё же такой приятный страх жертвы, побуждал ураган уже не умиротворённо улыбаться, а кровожадно скалиться, но он сдерживался изо всех сил. Он медленно, как и подобает хищнику, приближался к полному и немолодому мужчине, заставляя того вжиматься в грязную каменную стену. Сумасшедший, пытавшийся похитить маленькую девочку, ребёнка, должен заплатить, и он заплатит. «Он заплатит кровью, — бывший аркобалено неслышно усмехнулся. — И своей никому не нужной жизнью». Око Бури уже довёл Торреса до трясущихся из-за ужаса рук и ног, когда Соккви сделал, наверное, впервые за своё существование что-то умное. Он резко достал пистолет и, дрожа, как осиновый лист, приставил его к виску. Раздался громкий, но почти неслышный благодаря шуму праздника выстрел.***
Металлический запах крови был совершенно неприятен, пусть и давно уже привычен. Фонг поднял голову и посмотрел на него с необычной, но вполне объяснимой кровожадностью на глубине тёмно-бордовых глаз. «Дети всегда были его слабым местом, — юноша вздохнул, продолжая через маску наблюдать за сценой. — Впрочем, моим тоже». Задание Тсунаёши ещё раз простонал от боли, непонятно на что надеясь. Из простреленной Савадой руки рекой текла тёмная жидкость, пачкая землю и туфли бывшего аркобалено. Выпавшая при выстреле беретта лежала прямо перед Торресом, но тот то ли из-за страха, то ли из-за глупости, такой сильной, что она даже в имени его отразилась, к ней даже не притронулся больше. Точный выстрел, пробивший в руке несостоявшегося похитителя Наследницы дырку, окончательно уверил Соккви в его скорой смерти, которая обещала быть к тому же невероятно болезненной. Мужчина продолжал трястись, но теперь уже не только от страха, но ещё и от боли. Он выглядел несчастным, словно искренне не понимал, что сделал не так. Раненая рука уже не так сильно кровоточила, видимо немного залеченная его собственным пламенем солнца. «Вот только лечение солнцем, — Тсуна тихонько хмыкнул. — Особенно слабым солнцем — вещь весьма болезненная». — Пощадите, — прохрипело задание не отрывая взгляда от пострадавшего запястья. — Просто убейте. Торрес говорил с сильным акцентом и чуть ли не рыдал, почти умоляя о смерти. Он явно не был привычен к боли и абсолютно искренне — что делало его ещё более жалким в глазах неба и урагана — плакал в грязном переулке. — Смерть, — подал голос Фонг, всё-таки оторвав глаза от фигуры в чёрной маске. — Это слишком легко. — Зачем тебе умирать? — насмешливо прошипел подросток, перепрыгивая на подоконник пониже. — Ты ведь ещё не расплатился. В холодном вечернем воздухе тёмного переулка вновь прозвучал выстрел, причудливо смешиваясь со звуками Хэллоуина с главных улиц. Кровь брызнула из второго запястья, а Соккви пронзительно закричал. Око Бури радостно, но всё так же мирно, улыбался, наслаждаясь мучениями того, кто посмел пытаться похитить ребёнка, к тому же его кровного родственника. Тсунаёши же, вытянув руку в мягком, словно принадлежащем «всепрощающим небесам аркобалено», жесте, позволил Натсу сказать всё, что тот думает. Тихое раскатистое рычание угрожающе расходилось по всему переулку, отражаясь от стен и вновь ударяя по ушам. Львёнок изъяснялся вполне понятно. Он, как и его хозяин, ещё со времён Вонголы ненавидел тех, кто вредит детям. Пусть у Торреса ничего не вышло, но он посмел попытаться сделать то, о чём боялись даже думать, пока на троне был Дечимо — продать ребёнка. Если бы он был чуть более подготовленным, у Триады было бы на одну Наследницу меньше. А такое не прощает ни один из них.***
Привычный запах металла въедался в нос, заставляя едва заметно морщиться. Даже довольно сильный осенний ветер не мог унести запах железа, лишь немного перекрывая его приятным запахом тыквы. Всё ещё живой Соккви без сил валялся на земле. Он не мог теперь ни встать, ни сесть, ни пошевелить руками. Он больше не мог двигаться, только неподвижно лежать в луже собственной крови, смешанной со слезами. Парень потратил почти все патроны, методично простреливая суставы неудавшегося похитителя. Он практически не целился, лишь слегка поднимая руку во время выстрела, но всегда попадал, чем напоминал одного киллера. Пацан давал время лишь на небольшое лечение ранения, и, как только багровая жидкость замедлялась, наносил новое. Теперь он был практически безоружен, но казалось, что он ни о чём не сожалеет. «Хотя, — подумал бывший аркобалено. — Через маску вообще сложно понять, о чём он думает». — Осталось немного, — произнёс юноша, словно поняв, что единственный здравомыслящий, кроме него, человек думает о нём. — Лишь один вопрос. Его голос был приятным, но слишком мягким и звонким. Впрочем, это было легко объяснимо, ведь, судя по комплекции, перед ураганом стоял в лучшем случае четырнадцатилетний подросток. — Вопрос? — Фонг поднял руку, защищая глаза от закатного солнца, что было почти за парнем. То ли пацан специально уселся именно на тот подоконник, не позволяя никому увидеть что-то лишнее, то ли ему просто повезло, но сути это не меняет. Смотреть в его сторону было буквально больно, ведь звезда выжигала глаза. «Наверное, — бывший аркобалено, не выдержав, всё-таки отвернулся. — Солнце его семьи так же защищает его, — он чуть нахмурился из-за странной мысли. — Если оно есть, конечно». — Кому достанется голова? — юноша усмехнулся, но было понятно, что спрашивал он абсолютно серьёзно. — Мне, как и Вам, отчитываться надо. — И что же Вы предлагаете, синьор? — ураган посмотрел на предмет разговора и поморщился от отвращения. — Поделитесь телом, Око Бури, — произнёс парень, наконец спрыгивая с подоконника. — А голову забирайте. — Идёт! — согласился Фонг, отодвинувшись от практически трупа, что бы пропустить своего нового знакомого. Тот же лишь с благодарностью кивнул и уверенно подошёл. Подросток осторожно присел, как-то умудрившись даже не коснуться лужи одеждой, и, положив ладони в серых, похожих на кожаные, перчатках на шею Торреса, с неприятным хлюпающим звуком резко и легко, словно срывая яблоко с дерева, оторвал тому голову. В переулке запахло горелой плотью. Уже подсыхающая жидкость в луже зашипела и запузырилась. А в густом воздухе появилось слабое, почти неуловимое ощущение пламени неба. — Прошу, — юноша аккуратно протянул ему окровавленную и обожжённую там, где должна быть шея голову. Новый знакомый небрежно подхватил теперь уже точно труп за шиворот и, едва слышно усмехнувшись, подбросил на ладони тёмную, почти чёрную пустышку и исчез в чёрном огне, отдающем холодом.*
Тыквенный пирог, стоявший на низком столике, источал приятнейший аромат. Сладость воздуха, наполненного запахами праздника, отгоняла от него все мысли и предлагало отдохнуть и, наконец, расслабиться. «И я с радостью этим займусь, — пообещал себе бывший аркобалено, набирая нужный номер. — Как только что-нибудь узнаю». — Хаос, Фонг, — прозвучал в трубке приятный мужской голос. — Зачем звонишь? — Хотел поздравить с праздником и спросить кое о чём, — улыбнулся ураган прямолинейности своего друга. «Впрочем, — подумал он. — Реборн всегда был таким». — Ты? — усмехнулся киллер. — Хотел что-то спросить у меня? Ураган утвердительно промычал, поудобнее устроившись на диване и жестом приказав принести чай. В трубке послышался тихий смех. Солнце давно так спокойно не смеялся, по крайней мере при нём, и от этого такой простой, казалось бы, звук был таким приятным. — Много ли ты знаешь юных небес, чьим оружием является пистолет? — Почему ты спрашиваешь об этом меня? — немного невнятно спросил Реборн, видимо, что-то жуя. — Осведомитель у нас обычно Вайпер. — Обычно, — подтвердил Фонг. — Но не в том случае, когда какой-то пацан стреляет, как ты.