***
Шум отголосков бурного празднования звучал на периферии восприятия Эмиля. Облокотившись на бетонное ограждение, он заинтересованно наблюдал за происходящим внизу и провожал глазами силуэты, снующие по нижним ярусам колодца. Этот гул оставался белым шумом в его голове, на который накладывались мысли и раздумья, закравшиеся в его голову ещё со вчерашнего дня. Перебинтованная рука почти не болела, лишь назойливо чесалось под слоями бинта, которого Дима явно не пожалел во время прошлой перевязки. Мысли о заботливом, но чересчур контролирующем друге ни только не покидали голову юноши, но и занимали в них обширный пласт мыслей. Наполненных амбивалентным смешением из страха и интереса, смятения и желания, волнения и любви. Признаться честно, Эмиль сейчас не понимал что ощущает, и какие вещи начали пробуждаться в нём, выходя из анабиоза. Сейчас он лишь пытался поверхностно анализировать всю эту гремучую смесь чувств, попросту страшась экстремально копнуть вглубь. Вторым же обширным пластом были мысли о вчерашнем предложении Масленникова насчёт вылазки новобранцев под руководительством его знакомого. Идея и вправду пришлась Эмильену по душе, ведь являлась всех устраивающим компромиссом. Вот только парня никак не хотели покидать мысли о неправильности грядущего, будто он окольными путями пытался избежать прямой тропы своей судьбы. Все предыдущие сигналы и знамения не давали ему покоя. Человек с мешком на голове…"Точка сбора"…а может… — Ну что, ты готов? — вдруг вторгся в сознание голос друга извне. Закрыв за собой дверь их общего жилища, Дима подошёл к другу, чтобы также облокотиться на ограждение. Кажется сегодня мужчина выглядел лучше, чем обычно. Его волосы были аккуратно уложены, а одежда больше не напоминала военную униформу. От этого сознание Эмиля пронзили устрашающие флэшбеки, будто он увидел фантом того прошлого Димы из недосягаемой реальности. — Да…да, конечно… — после секундного забвения в цепких пальцах наблюдения, пробормотал юноша, спеша отвести взгляд к пропасти за оградой. — Что-то не так? — с осторожностью поинтересовался мужчина, повернув голову в сторону человека рядом. — Нет, всё в порядке, просто…мне правда обязательно туда идти? — тактично, но при этом максимально желая отразить в голосе своё сомнение и нежелании, начал Эмиль. — Ты волнуешься из-за компании? Не стоит, они хорошие ребята, — попытался подавить неуверенность руга Дмитрий. — Дело не в этом…думаю, я просто хочу побыть в тишине, — понуро проговорил он в ответ, притупляя взгляд к ограде яруса. — Я знаю, что тебя многое тревожит и…я бы очень хотел помочь тебе…но знаю, что это невозможно…поэтому я хочу хотя бы помочь тебе отдохнуть от того, что происходит у тебя в голове. Поверь мне…я знаю, о чём говорю. Эти мысли сожрут тебя, если ты по долгу будешь оставаться с ними наедине. Попробуй просто отвлечься и расслабиться сегодня…всего один день, — кладя руку на плечо юноши, тепло и заботливо обратился к нему мужчина, стараясь поймать взгляд тусклых глаз. — Хм, ну…хорошо, — всё же чаша сомнений в голове парня оказалась слабее доверия к другу и он согласился на его предложения. — Вот и отлично, — дружественно похлопав его по плечу, мужчина улыбнулся. После чего они вместе направились к лестнице. — Мне вот интересно. Все ли члены твоего подразделения умеют так умело убалтывать людей? — произвёл колкий вопрос парень, подходя к ступеням. — Конечно. Без подобных умений трудно представить работу спасателей, — ухмыляясь, с важностью в голосе отозвался повернувшись мужчина. Этот день и вправду отличался от всех предыдущих безликих будней и даже сам блок ощущался иначе. Дышал и бился в эйфории жизни, заполняющей все чувства восприятия. Этого и впрямь не хватало юноше, погрязшего в рутине, мыслях и раздумьях настолько, что даже забыл какого это расслабленно наслаждаться самим своим существованием. Стать беззаботным и невесомым, хотя бы на время. Но как бы Эмильен ни пытался вычистить всю скверну из головы и глаз, она все никак не желала уходить, замирая на подкорке сознания черным, выжженным силуэтом. А вот Дима кажется привык к таким эмоциональным качелям и обрёл способность отдаваться подобным моментам с головой. Невольно это вдохновляло парня и разжигало стремление перенять тот же настрой, благодаря чему на тусклом лице появился намёк на улыбку, а в подавленно задумчивых глазах искра предвкушения и надежды. В момент, когда они начали приближаться к нужному зданию, тёмные зрачки парня стремительно начали похищать полыхающие огни праздничных гирлянд и фонари. Здание располагалось вблизи центра блока, из-за чего все тропы и дороги рядом с ним были усеяны большим количеством фигур и очертаний силуэтов людей. Само оно было вместительным и вытянутым, а часть второго этажа представляла собой незастеклённую террасу, увешанную бледно-жёлтыми, свисающими огнями. — Ты не говорил что тут будет так много людей, — в изумлении разразился парень. — А как иначе? — усмехаясь отозвался Дима. — Даже не думал, что у вас есть паб, — Эмиль оглядел красивое здание, как будто вырванное из улочки в Лондоне и помещённое сюда по случайности. — Да, им заведует какой-то зажиточный британец, понятия не имею где он берёт ресурсы, но заведение он отгрохал знатное, — с неподдельным восхищением закончил мужчина. С металлическим шумом дверной ручки войдя внутрь бурлящего жизнью и звенящего голосами здания, следующий за мужчиной, Эмиль сразу начал с интересом оглядываться по сторонам. Замечая сначала множественные скопления шумящий в потоке празднования людей, а после мужчину преклонного возраста у барной стойки, протирающего стаканы и неспешно разливающего напитки. Необычное внутреннее оформление помещения так же привлекло его внимание не в меньшей мере. В центре находилась большая, роскошная люстра, свисающая на длинной цепи прямиком со второго этажа через широкое круговое отверстие в полу, ограждённое металлическим забором с позолоченными вензелями. Её тёплый свет похищала тёмная древесина, что в большом количестве присутствовала в нескромном интерьере, из-за чего перед глазами создавалась необычная по красоте картина смешения тонов золотого и тёмно-коричневого. В то время как парень в завороженном наблюдении следовал за Масленниковым, ему на глаза то и дело попадались различные постеры и надписи на английском языке, а так же множество картин. Атмосфера этого места была чарующей и умиротворяющей своим уютом. Впервые со времён попадания в Закулисье, Эмиль испытал такую симпатию к какому-либо месту здесь. Оно не просто было неестественно и жутко вырвано из прошлой его реальности. Оно было построено и обжито людьми из той реальности максимально естественно и привычно, заставляя чувствовать себя туристом в Великобритании, по воле случая забредшим в случайный паб на краю улицы. Но из омута созерцания юношу вырвал зарождающийся шум голосов, сигнализирующих конец пути в виде нужного столика в углу помещения. За ним находилась группа ребят из отдела спасения и рейдов, в том числе и Николай. Уже подвыпившая компания радушно встретила прибывших, спеша утянуть к столу и втянуть в бурную беседу. Познакомившись с друзьями Димы, юноша сделал первый глоток горячительной жидкости, ощущая жгучий трепет в горле. Он так давно не пил алкоголь, что кажется даже забыл как он ощущается во рту. Вливаясь в громкие обсуждения, Эмиль хоть и чувствовал некую скованность в общении, но с каждым новым глотком он ощущал себя более расслабленным и умиротворённым. Начиная признавать правоту Масленникова в идее отвлечься. Ребята из его группы были и вправду забавные и очень открыты в общении, мгновенно располагая к себе. Они заражали интерес своими захватывающими историями и байками, словно сотканными из мистической дымки и шуток. Дима периодически отходил к стойке принести ещё алкоголя и в эти моменты Эмиль не мог ни отвлечься и не посмотреть в его сторону. Запечатлеть где-то на подкорке сознания то как хорошо на нём сидели поношенные джинсы и как двигались его бёдра. Парень уже находился в лёгком, сеющим туман опьянении, из-за чего сам не замечал как пару минут пялился на интимные части друга. Ребята продолжали громко беседовать и демонстрировать необычные трюки с выпивкой. В то же время парень наконец смог отвлечься от непривычно чарующего вида Масленникова, вяло заметив помутневшим взглядом понурого мужчину в углу. Кажется его друзья некоторое время пытались раскачать и помочь влиться, но тот лишь сконфуженно улыбаясь, старался прервать контакт. Даже в таком состоянии Эмиль чётко различал в его глазах задумчивость и что-то ещё…что-то до боли знакомое. Да, в его взгляде чётко прослеживалась глубокая тоска. Казалось будто он не хотел ни с кем контактировать, но в то же время страшился быть наедине с собой. По велению алкоголя в крови, Эмиль осторожно придвинулся к нему с бутылкой ликёра. — Эй, привет, я Эмиль. Тебе налить? Ты совсем ничего не пьёшь, — прорезался дружелюбный голос, вынуждающий человека сфокусироваться и обратить на него своё постылое внимание. Опьяневший парень с бутылкой на коленях смотрелся нелепо, но искренне, поэтому мужчина после секундной задержки отозвался. — Приятно познакомиться, я Владимир, — он протянул Эмильену руку, чтобы сделать кроткое рукопожатие, — нет, спасибо, я не в духе, — добавил он, в момент когда парень потянул к нему бутылку, — а ты ведь…друг Димы, что недавно попал сюда? — поинтересовался Владимир, замечая Масленникова у барной стойки. — Да, до всего этого мы это…жили на одной квартире, — расслабленно и вяло выпалил парень, прислонившись спиной к мягкой обивке дивана. — Иметь здесь старого друга большая удача, но…хочешь совет, Эмиль? — от внезапного предложения человека, Эмиль с ребяческим интересом повернул к нему голову, видя его поднятые брови и серьёзный взгляд. — Эм…да…почему бы и нет… — всё в той же беззаботной манере пробормотал он, застывая на мужчине в попытке сфокусироваться. — Чем меньше ты будешь привязываться к людям, тем легче тебе будет в дальнейшем…это место…безумно жаждет разлуки, — слегка наклонившись и придав голосу разящую остроту, проговорил Владимир, вынуждая парня подвиснуть на мгновение. Сам же он отвёл взгляд в сторону группы ребят, делая намёк. Сразу после этого мужчина молча поднялся с дивана и направился к выходу из паба. — Эй, Володь, ты это куда? — лишь успел крикнуть ему в след один из друзей. — Покурить, — быстро уведомив, Владимир покинул шумное место в мгновение ока, словно его и вовсе здесь не было. Оставшийся же в подвешенном состоянии Эмильен всё пытался затруднено проанализировать его слова, как внезапно его прервала тряска от того что кто-то тяжёлый сел рядом. Неожиданно один из мужчин подразделения по имени Антон, с которым парень познакомился ещё в самом начале, подсел рядом и закинул ему за голову руку. — Новенький значит, — отпивая из кружки пива, приветственно проговорил молодой мужчина, — не стоит его тревожить, поверь, то ли дело я, меня ты можешь тревожить сколько угодно. Я всегда рад помочь, — отозвался он в пол голоса об ушедшем из паба мужчине. — С каких пор ты стал таким добреньким? — услышав разговор на диване, вторгся один из ребят за столом. — С тех самых, когда в нашем блоке стало появляться больше салаг. Кто-то же должен отвечать на все их вопросы, — в максимально лживой манере отозвался Антон, похлопав Эмиля по плечу. — Ага, так я и поверил, — констатировал тот же человек за столом, отвлекаясь от текущего диалога. — Так что, уже наметил дивизию, в которую хотел бы податься или так и хочешь продолжить горбатиться в котельной? — вновь обратился мало знакомый мужчина к юноше. Вынуждая Эмиля сконцентрироваться на нём и имея короткую возможность его разглядеть. Это был молодой человек крупного телосложения, с тёмными волосами и растительностью на щеках. Он определённо точно выпил побольше Эмиля, что читалось по его мутному взгляду. — Я…ну…эм…да, я тут встретил ребят из…"Точки сбора», — начал заторможено рассказывать юноша. — «Точки сбора», хаха, а ты рисковый пацан, уважаю твою смелость, но безрассудство осуждаю, — мужчину эти слова рассмешили из-за чего он чуть не пролил пиво на диван, — видишь ли, точка сбора не лучший вариант для кого-то вроде тебя, — неоднозначно закончил он, снова отхлебнув из кружки. — В каком смысле? — в непонимании огрызнувшись вопросил Эмиль, нахмурив брови. — Нет-нет, ты не подумай. Ты мне кажешься хорошим, умным парнем… у тебя так сказать…одухотворённое, симпатичное лицо, — последний эпитет человек добавил как бы невзначай, но парня оно сразу смутило, — просто люди которые идут в эту дивизию…немножко того…со странностями. Чего стоит тот нелюдимый парнишка, что разговаривает с тенями в углах блока. Как-то я приходи мимо него…просто жуть. А его брат частенько рисует всякие странные символы на стенах блока, его за это ни раз отчитывали. В общем тебе не стоит водиться с кем-то вроде них. — Хм… — юноша вдруг задумался над словами мужчины, прокручивая и разбирая на фрагменты ту встречу с парнями в медчасти. — Лучше вступай в «Первую станцию» или «Почтовую доставку». — Я хочу в ту, что вылезает за пределы второго уровня. — Тогда тебе дорога в наше подразделение, — торжественно провозгласил он, качнув кружкой с алкоголем. — А что, неплохая идея, мы могли бы пристроить тебя в действующий с нами отряд волонтёров. Это те ребята, что делают всю менее опасную работу после нас, — люди за столом вторглись, бурно поддерживая идею. В последующие минуты ребята развивали тему и обговаривали нюансы, звучащие голословно в таком пьяном состоянии. Эмиль же какое-то время концентрировался на звучащий речах, но постепенно от тепла прижимающегося рядом Антона рядом на него начал накатывать сон и усталость от звучащих шумов, с последующим желанием укрыться от них в объятьях пьяных сновидений. — ~Если хочешь вздремнуть, можешь лечь, я не против~, — прозвучал где-то над ухом тихий голос брюнета, предлагающего парню лечь ему на колени. Отгоняя от себя сонное состояние, он в непонимании глянул на мужчину, лицо которого выражало смешение от возбуждения и туманного опьянения. А мутные глаза уже были нацелены на поджатые губы Эмиля, — ~ты когда-нибудь целовался с парнем, ммм? ~ — неожиданно даже для самого юноши, Антон прикоснулся свободной рукой к его подбородку, поглаживая смуглую кожу пальцами вдоль щеки. Пока тем временем вторая рука мужчины спустилась на спину, притягивая ближе. — Н-Нет…я…не…отодвинься… — смутился и затрепетав от удивления, начал бормотать Эмиль, не в силах отвернуться от лица напротив. Но всё же прикладывая силы, чтобы покинуть объятья. Благо мужчина оставался спокоен и ни на чём не настаивал, вяло проскальзывая рукой по спине парня и покидая её. Кажется один из ребят увидел происходящее на диване и тут же с задорным смехом обратился к паре человек. Это было как раз кстати, ведь вдруг повисло молчание. Антон вяло и ожидающе застыл глазами на Эмиле, мужчину кажется совсем не смущала ситуация и он словно всё ещё надеялся на желанный отклик. А вот слишком опьяневший Эмиль чтобы что-то сделать и слишком смущённый чтобы что-то сказать кажется совсем потерялся в рамках дивана шумного паба. — Ахаха, осторожнее Эмиль, Антон имеет свойство заниматься сексом со всем что движется, — проговорил рыжеволосый юноша, на вид чуть старше самого Эмильена. — Не порти впечатление обо мне у новенького. Если тебе не понравилось, не значит что ему тоже, — внезапно расслабленный голос Антона наполнился язвительной неприязнью. Такой ответ лишь укрепил за мужчиной образ хоть самоуверенного и дерзкого человека. — Ух, Дань, не знал что вы так близки, — подключился к диалогу ещё один мужской голос из компании. — Да он всё врёт. Я вообще-то по девочкам, нужен мне его жирный зад, — запинаясь принялся оправдываться парень. В глазах Эмиля тем временем зародилось удивление, пока он очумело наблюдал за спором людей за столом. — Ого, вы так открыто…обо всем говорите… — выдавил из себя слова Эмиль, ощущая неуют от непривычной темы разговора. — Хах, знаешь, за всё это время мы тут такого говна повидали, что все предрассудки как-то сами отпали со временем. Когда вокруг столько тварей, ненавидеть друг друга из-за всяких пустяков, сущая глупость, — вольно рассуждал пьяный мужчина за напротив, — надо любить пока можем, а то может завтра помирать. — У тебя тоже со временем отпадут. И если хочешь ускорить этот процесс…я только рад помочь, — переходя на откровенные намеки, заговорил Антон. Притягивая податливого парня к себе, чтобы его голова легла на грудь мужчины. Из-за стола сразу послышался смех наблюдающих за забавной картиной неуклюжих тел на диване. — Эм…нет…я… — поддерживая общее настроение лёгкой улыбкой, протянул Эмиль. Ему в целом нравились ненавязчивое, теплое проявление тактильности, ведь за то время теневого существования в прошлой реальности, он почти не проводил время с другими людьми. Вот только он упорно не мог избавиться от ощущения неправильности происходящего, пробивающегося даже через толстый слой пленки алкогольного опьянения. — Подвинься, — вдруг раскатом грома среди плывущий мыслей, грубо прозвучал голос Масленникова. Мужчина наконец вернулся к столу, держа в руках несколько кружек тёмного пива, недружелюбным взглядом сверля дыру на расслабленном лице Антона. — Боже, вечно ты обламываешь всё веселье, тебе что, сесть некуда больше? — голос мужчины наполнился критикующим разочарованием, когда он поднял на Диму вялый взгляд. В его мимике он видел неприязнь и гнев, а его глаза периодически перескакивал на обескураженного Эмиля. Антон сразу подметил эти скачки внимания и кажется в его опьянённой голове что-то прояснилось, — или…хаха, понял. Не знал что здесь уже занято, — внезапно всё тем же неоднозначным тоном проворчал мужчина, поднимаясь с дивана и вычурно указывая рукой на свободное место. После этих слов Дмитрий недовольно поглядывая на источник раздражения, уже собирался сесть на диван и собраться с мыслями. Но Антон не был бы собой, если бы не выкинул чего-нибудь напоследок. В этот раз он обойдя Масленникова, звучно шлёпнул того по ягодице, дебильно ухмыляясь в процессе. Ребята за столом тут же рассмеялись. А мужчина из-за такого неожиданного действия чуть ли не подпрыгнул на месте, резко разворачиваясь к наглецу, чтобы окинуть его свирепым взглядом. Он как будто он вот-вот выкорчевать из него всё пошлое дерьмо. И если бы не занятые руки, его реакция была бы машинальной. — Ухожу, ухожу, — виновато отозвался Антон, поднимая обе руки. Кажется он даже не понял и не страшился того, что уже отчётливо перегнул палку. Всё в той же манере наконец уходя вглубь паба. — ~Вот уёбок~, — прошипел Масленников, присев на мягкую обивку дивана рядом с другом и поставив на стол кружки с пивом. Эмиль же пытался сдержать смех от произошедшей ситуации и как ему показалось забавной реакции Димы. Но у пьяного юноши это плохо получалось, периодически он таращился на друга, позволяя смеху выйти наружу. — Очень смешно, — критикующе сказал мужчина, окидывая серьёзным взглядом с затерявшимся в зрачках оттенком обиды, — прошу прощения за его поведение, он хороший парень, только не может держать член в штанах, — добавил он, стараясь постепенно расслабиться и делая глоток из кружки. — Ничего, всё в норме, он прикольный чел, — беззлобно отозвался в свободной манере Эмиль. — "Прикольный чел"? Да он ведь только что домогался тебя, — удивляясь подобной реакции друга, навострился Дима, в непонимании поглядывая на его вялое от опьянения лицо. — Чего? Не домогался он, не пизди. Ты увидел то, что хотел, — огрызаясь буркнул парень, усевшись получше за стол для большего удобства лили же для упрощения пути до новой кружки пива. — Я увидел истину трезвым взглядом, — будто ненароком выбросил Масленников, трапезничая закуской на столе. — Да-да, иди ты нахер, трезвенник нашёлся, — ещё раз хмуро пробубнил Эмиль, припадая губами к прохладному стеклу кружки с алкоголем. — Заканчивайте вы уже ворковать, давайте лучше в картишки перекинемся, — разразился один мужчина из компании, выкидывая на стол пачку карт. — Я за! — мигом отреагировал Эмиль, вытирая рукавом рот и принимая вид полной готовности к предстоящей игре. Дима также нехотя втянулся в игру, беря в руки несколько карт. Вот только мысленно он был настроен совсем не на игру. Небольшая доля выпитого алкоголя была не в силах глушить ворох его мыслей и царапающих мозг переживаний. Чего не скажешь об Эмиле. Мужчина даже был рад видеть его в таком состоянии беззаботности и упрощённой осознанности. Только сейчас он подумал о том, что невыносимо давно не видел таким Эмиля. Невосприимчивым к страхам и волнениям. Таким открытым и пылким. Так почему он не мог сейчас просто расслабиться и быть с ним как прежде? Возможно потому что от прежнего него ничего не осталось? Или быть может мешало именно то, что нескончаемо скреблось на подкорке его сознания? Сколь сильно бы мужчина не хотел этого узнать, он всё же не мог заставить себя расковырять этот нарыв и вытянуть из раны истину. Ведь гораздо проще было каждый раз придумывать оправдания своему бездействию. Слово за словом, потоком мыслей сменяемым другим потоком и прошла игра. Масленникову лишь оставалось откинуть карты на стол и выпить ещё пива. Юноша рядом уже тоже было потянулся за заветной кружкой, но рука мужчины жестоко остановила его. — Так, тише, кажется тебе уже хватит, — успокаивающе проговорил Масленников, как будто разговаривая с глупым, маленьким ребёнком, — давай-ка мы выйдем наружу, там попрохладнее, прейдёшь в себя, — легко беря под контроль вялую тушу парня, мужчина помог ему подняться, опирая на себя. — Наружу…а? Тут же ещё столько пива… — заторможено мямлил Эмиль, махая рукой в сторону дивана. — Оно никуда не убежит, придём ещё, — с небольшим трудом отзывался Масленников, одновременно пытаясь удержать всё грозящегося упасть человека рядом с собой, — ладно, парни, мы пошли, — произнёс он в сторону людей за столом, когда наконец принял устойчивое положение с другом. В ответ прозвучали слова прощания, пока на фоне звучал неугасающий гул паба и джазовая музыка. Наконец добравшись до выхода, преодолевая по пути толпу зевак, Дима толкнул дверь и они оказались на боковой террасе заведения. Прохладный воздух сразу опалил лицо и придал бодрости вялому сознанию. Вся терраса была погружена в тусклый свет светло-жёлтых огней гирлянд, что свисали со второго этажа по зелёной лозе и ложились на деревянные перила. Атмосфера в этом месте была чарующей и умиротворяющей, а прохлада позволяла трезво осмыслить окружение всем опьяневшим внутри паба посетителям. Держа путь к живописному ограждению, Дима замечал краем глаза силуэты, что разбрелись по террасе. И не мог сдержать пьяного смущения, когда взгляд падал на очередную целующуюся пару. — Так, аккуратно, вставай вот здесь, — доковыляв с безвольным телом наперевес до ограды, Дима аккуратно отпустил Эмиля, позволяя тому опереться на тонкую, деревянную поверхность. Мужчина сразу ощутил облегчение и наконец в полной мере заимел возможность оглядеть террасу. Приглушённое освещение лишь добавляло этому месту атмосферу чарующего покоя и интимности. Подобные мгновения Масленников мог пересчитать по секундам, ведь они были так редки и мимолётны на фоне постоянной рабочей готовности. — Где мы? — раздался уплывающий вдаль ограды голос постепенно трезвеющего юноши. Когда он наклонился через ограду, слепым взглядом окидывая окружение. — На боковой террасе, — отозвался мужчина, оборачиваясь и подтягивая его за шиворот, дабы вернуть обратно в прямое положение. После чего опираясь на деревянную поверхность. Где-то внизу расхаживали и плясали безликие силуэты людей. Их лица были неразличимы из-за полумрака и всеобщего движения. Но Дима знал что их сокрытая мимика однозначно могла говорить о неподдельном счастье, хоть и временном. Которому было суждено потускнеть с приходом нового дня, как утреннему туману. Он видел этот цикл в прошлом году. Стоя в самом центре потока, окружённый телами и лицами, он чувствовал гнетущую пустоту и липкий холод. Тогда всё это казалось ему жуткой пляской на костях прошлой реальности, лишь притворной попыткой породить счастье в столь мрачном и бесчеловечном месте. Но сейчас…он видел лишь кроткое, скромное стремление не желающих отчаяться людей, вернуть себя кусочек прошлого мира. Сбросить напряжение и страх хотя бы на один день. К тому же теперь одиночество больше не обескровливало его сердце. Рядом с ним стоял юноша, чьи контуры он мог начертить с завязанными глазами, а голос мог расписать по нотам. Теперь всё точно иначе. Правда ведь? — Красиво, — пробубнил тихо парень, глядя на настенное освещение блока, горящее в эти часы как-то иначе. И сливающееся в общую картину со светом пласта построек на уровне глаз. — Постоим здесь, пока ты не протрезвеешь немного. А то тащить тебя почти полностью на себе задача не из простых, — пытался непринуждённо выдавить Дима, не отводя пристально разглядывающих глаз от лица сбоку. Он пытался уловить траекторию и измерить глубину глаз поверхностно устремленных куда-то вдаль. Но не мог понять чужих эмоций и переживаний. Либо эмпатия скоропостижно покинула его, либо сознание Эмиля и вправду сейчас было чисто и ветрено. От рассмотрения второго варианта у Масленникова вдруг появлялось неподдельное отвращение к себе или точнее к тому, что он собирается сказать. И тем самым запятнать эту блаженную чистоту сознания друга. Перед глазами всё так же плыли знакомые очертания стен блока, прячущихся в непроглядной темноте расстояния. Мужчина скользил по ним глазами, пока его грудь разрывало невыразимое чувство тоски. А вместе с ней и чудовищная потребность. Потребность открыть рот и выплеснуть наружу всё то, что не могло найти выхода раньше. — Чёрт…тебе не стоило вляпываться во всё это. Это место…тебе не стоило сюда попадать… — наконец мужчина наступил на скользкую дорожку, переводя взгляд к перилам и устойчивее упираясь в них руками. — Да? Хах… А что мне стоило? — вдруг откликнулся на внезапное душеизлияние Эмиль, поворачиваясь к другу с непониманием и отчётливой нотой укора. С его лица как будто сошло всё опьянение в мгновении ока, но голос так или иначе выдавал его, — забыть что ты когда-либо существовал? Просто вычеркнуть, как это сделали другие? — довольно резкой манере продолжил он, после мнущейся в губах паузы. — Другие…? — вдруг подняв глаза и опешившим взглядом посмотрев на юношу, осторожно вопросил мужчина. — Да, Дим…другие, — костёр внутри черепной коробки Эмиля стремительно затопили холодные океаны из глаз друга, после того как их взгляды пересеклись. — Она…тоже? — добавил он, уже конечно зная ответ, но всё же желая чтобы он был предан огласке. На что юноше лишь оставалось отвернуться и понуро кивнуть головой. Он почувствовал как нечто острое впилось ему между лопаток, ржавой иглой сожаления давя на спину в сторону сердца. — Ясно, — тускло или скорее задумчиво протянул мужской голос рядом, на удивление не звенящий нотами печали и раскола. — Прости я…мне не нужно было этого говорить… — приходя пьяным рассудком к осознанию неправильности и жестокой нетактичности своих слов, виновато проговорил парень. Он помялся на месте, пытаясь заставить себя поднять глаза на друга. Но когда у него это получилось, он в непонимании запечатлел на его лице туманную улыбку и прояснившийся взгляд, — ты…не расстроен? — за удивлением последовал вопрос Эмиля, который не понимал как реагировать и что думать о реакции Масленникова. — Нет, нисколько…это лишь ещё раз подтверждает мои доводы, — на усталом вдохе проговорил Дима, пока дальние огни, что отпечатывались на его сетчатке становились всё роднее и ближе. — Я был так зол…не понимал почему…будто всем и дела не было…лишь я один…сидел там и ждал чего-то, — с детской злостью продолжал Эмиль, из-за алкоголя его мысли плыли вглубь собственных ощущений, забывая о контексте и порядке. — Тебе нужно было последовать их примеру…так ты бы не оказался здесь, — мужчина явно хотел чтобы его слова звучали непоколебимо и решительно, но последняя фраза всё же выпустила наружу его внутренние содрогания. — Что.? Но…как же…мы столько пережили…сделали столько… — противостоя порождённому другом диссонансу, начал моргая лепетать парень. — Эмиль, я врал тебе, — внезапные слова перерезали нить мыслей Эмиля, вынуждая его повернуться и застыть выжидающим взглядом на близком человеке, — врал всем вам. Фундаментом ко всему что я строил были ложь и самолюбие. В этом не было ничего моего, даже идеи…я все их крал. Нашел золотую жилу людского невежества и мракобесия и решил на ней заработать, — спокойное повествование Масленникова, разбавлялось нотами возмущения. Пока парень не переставал ловить себя на мысли, что Дима говорит обо всём что было так, словно для него это был уже пройденный этап его жизни. — Ты не прав, — продолжая отпираться, юноша как будто хотел защитить пьяный мозг от слишком тяжёлой и многофакторной информации. И уже было хотел сдвинуться с места, но почувствовал как друг положил свою руку ему на предплечье. — Нет, послушай… — хватка его кисти была слабой и еле ощутимой на руке. При желании Эмиль мог сбросить её и двинуться дальше к лестнице террасы. Вот только что-то останавливало его это сделать. То ли просящий взгляд друга, то ли важность тех слов, что должны сейчас прозвучать для них двоих, — Когда я впервые встретил тебя здесь, то подумал: «Вот оно, то прошлое по которому я так тосковал». Но каждый раз когда я смотрел на тебя, сразу вспоминал себя прошлого, что я делал, как вел себя. С каждым днём как ты пришел сюда, я понимаю что больше не хочу возвращаться назад. Не хочу становиться тем прошлым Масленниковым, которого я построил в глазах других. Здесь я начал все с чистого листа. Да, это место странное, иногда оно пугает…я не знаю как объяснить, но здесь…я как будто впервые почувствовал себя на своём месте, — пока Дима говорил, парень смотрел как напрягается его мимика и как подрагивает его голос. Слова покидали его голову вместе с грузом, что они принесли на его плечи. — Значит…ты даже не искал пути обратно… — сумрачно констатировал юноша, буквально чувствуя деформацию иглы в меж лопаток в нечто большее и проходящее до сердца с большим стремлением, — и моё появление лишь неприятное воспоминание для тебя… — Нет-нет, всё совсем не так. Я был безумно рад когда встретил тебя, не помню чтобы хоть раз радовался настолько сильно. Но вместе с тем я не могу не печалиться из-за прошлого, что ты принёс с собой и того, во что ты впутал себя из-за меня. Прости меня…за всё прости… — Масленников чувствовал колоссальную вину за то во что извратилось мироустройство дорогого друга. — Почему ты молчал…все это время? — задал вопрос парень без доли осуждения, озаряя слова скорее недоумением. — Я…Я и сам не знаю… Боялся может… Глупо да? Не знал как ты отреагируешь на всё это, — помявшись на месте, выдавил мужчина с виной в дрогнувших радужках, быстро метнувшихся в сторону Эмиля. Поворачивая голову, Эмиль видел как на лице друга отражались бледно-жёлтые огни гирлянд. Изгибы стеблей малахитовой лозы отбрасывали на его лицо размытые тени. Выражение его лица не источало привычного выражение, кажется сейчас в нем застыла задумчивая потерянность и невыразимая мысль, что была для его сознание болезненными ударами грозового копья. После признания друга опьянённый разум юноши не покрылся коркой гнева, он скорее стал напоминать тихий луг, который избегали любые огорчения. Даже наоборот из-за внезапного откровения, Эмиль почувствовал как его тело пробила странное чувство, похожее на приятный голод, отдающий сухостью во рту. Не отдавая себе отчёта парень двинулся ближе к другу, пристёгивая туманный блеск глаз к столь же туманным и постылым глазам. Лицо юноши было беспристрастным и жестоко спокойным в столь близком контакте. Как вдруг по приближению в них родилось нечто похожее на закатное солнце. То самое солнце, что в последние мгновения посылает свои лучи на землю, повидавшую закат человечества, чтобы больше никогда не взойти как прежде. Теперь ему было суждено погаснуть и принять совсем иную форму. Внезапно Дима словно поддаваясь провокации и сам двинулся вперёд, не понимая в процессе в какую секунду коснулся губами губ друга. Не шевелясь, он сомкнул веки всего на несколько мгновений. После чего отстранился, чтобы лицезреть лицо Эмиля. Оно всё так же оставалось нечитаемым и лишь тихая ухмылка на его губах выявляла отсутствие отрицательной реакции. Последовавшая контратака даже почти не удивила Масленникова, когда юноша прильнул к его губам с порывом, при котором соприкосновение было всё таким же невесомым и лёгким. Масленников вдруг осознал что при очередном касании его тело непослушно сменило позицию, а в его поясницу врезались перила деревянной ограды. Теперь Эмиль оказался прямо перед ним, юноша упирался кистями в перила по бокам торса мужчины, на носочках дотягиваясь до его лица в очередном касании губ. Продолжая ненавязчивую игру в контакт. Каждый раз подбородок Димы колол и щекотал его собственный в дразнящей манере. От такой осторожной нежности и мягкого тепла все имевшиеся мысли съёжились до размеров эмбриона. А когда Дима отвернул лицо, давая знать что больше не желает тихого поцелуя, Эмиль вяло уткнулся лбом в его грудь. Воспринимая обонянием запах порошка от его футболы, лишь немного отдающим естественным запахом друга. В ответ мужчина уткнулся лицом в темечко покоящейся на груди головы, вдыхая запах волос юноши, что отдавали отдушкой его собственного мыла. — Боже…что же мы делаем… — приглушённо пробормотал Масленников, посылая по голове Эмиля вибрацию и тепло. — Теперь нам точно никогда не стать прежними, да? — с тоской проурчал опьянённый голос в грудь человека, пока сам Эмиль переместил свои руки за спину мужчины, сцепляя их в объятьях, словно готовясь погрузиться в сон прямо в таком стоячем положении. — Думаю, что нет, — постыло констатировал Дима, погладив в приободрении спину Эмиля рукой, озаряя лицо печально сочувствующей улыбкой. — Хочу спать, — последний раз отозвался слабеющий голос, перед тем как грудь Масленникова начало покрывать равномерное, спокойное дыхание спящего человека. Мужчине вдруг стало так спокойно в какой-то момент, словно всё что так терзало его и вынуждала не находить себе места наконец покинуло этот мир. Оставаясь лишь надгробной плитой на кладбище пережитого. Физическое и метафизическое тепло распространилось в его груди как вирус пожирающий отмершие клетки печали. Он не хотел сдвигаться с места сейчас, не стремился сделать что-то. И даже если бы захотел то не позволили бы себе. Было слишком тепло, слишком умиротворённо чтобы что-то предпринять. Вместе они простояли так около получаса. За это время терраса заметно опустела, а огни как будто потускнели. Всё окружение подсказывало мужчине, что время всё же существует даже в такие часы небывалого покоя. Всё подходит к концу и этот момент тоже должен был увидеть своё завершение. Аккуратно расцепив руки друга у себя за спиной, приложив лишь каплю силы, Дима в быстром темпе переместил его тело себе за спину не отпуская рук. Дабы иметь возможность взвалить его на себя и поднять за ноги. Когда он ощутил что тело парня устойчиво расположилось на его спине, то сам мужчина бережно устремился покинуть живописную террасу. Его предыдущие слова оказались пророческими и теперь ему предстояло нести отключившегося парня. Пятнистые от татуировок руки Эмиля вяло болтались свисая с напряжённых плеч шагающего Масленникова. Он и сам кстати был нетрезв, от чего боялся что ноги подкосятся во время ходьбы, поэтому старался идти медленно и размеренно. Правда в таком положении спина точно не скажет ему потом спасибо, тело Эмиля не было пушинкой, а путь ещё не спешил заканчиваться. И только тёплое дыхание где-то к его шеи и лопаток разогревало в нём тусклое пламя сил. Они вернулись в комнату только тогда, когда по меркам блока наступает ночь. Устало закрыв ногой дверь, Дима доковылял до кровати со страдальческим стоном перекладывая друга на кровать. Тот расслабленно забормотал что-то невнятное, располагаясь поудобнее и отворачиваясь к стене. Дима по инерции присел на кровать, стаскивая свои ботинки в полудрёме и оборачиваясь к другу чтобы стянуть обувь и с его ног. После этого он вяло глянул на матрас на полу, ощущая как усталость запрещала ему даже мыслить о том, чтобы расположиться на полу. Тогда его взгляд переместился к спине Эмиля на кровати и грудь тут же заполнило облако тепла как тогда на террасе. Недолго размышляя он прилёг на кровать позади друга, используя согнутую руку в качестве второй подушки. Придерживаясь скромной дистанции, большую из возможных которую позволяла достигнуть узкая кровать. Масленников полузакрытыми глазами разглядывал силуэт напротив. Следил за тем как вздымается спина юноши при каждом размеренном вдохе, невольно стараясь сконцентрировать на них и выровнять собственное в такт. Он не уловил момент когда его глаза полностью сомкнулись, а мозг прекратил концентрироваться на информации извне. Он наконец погрузился в умиротворённые сновидения.***
Первым делом утро поприветствовало Эмиля сильной головной болью и тошнотой. При первой попытке открыть глаза он тут же прикрыл их пальцами кистей, потирая и массируя. Чтобы только суметь хоть немного распахнуть их и оглядеться. Одеяло согревало в большей степени спину, но от такого тепла ему становилось чрезмерно жарко. Но в попытке скинуть его с себя, он наткнулся на мужскую руку, покоящуюся у него на животе. Только завидев её и осознав, всё его тело как будто облило холодной водой, а поверхность кровати ушла из-под тела. Он резко схватился за руку, чтобы стремительно приподняться и сесть на кровать. Первыми ему в голову резко пришли вчерашние воспоминания об Антоне и он уже был готов поклясться что со всей дури пнёт человека в живот, если не дай бог увидит его на кровати рядом с собой. Но вместо этого он запечатлел беспробудно спящего Диму. Тогда он вдруг подостыл, коченея в процессе. В его голову вдруг постепенно возвращались воспоминания о прошлом вечере. И вместе с ними руки Эмиля накрыли его лицо в неприятной мольбе. Он вспомнил почти каждое мгновение и каждое слово с детальной точностью. Они продолжали лезть в его голову, а он молча пытался укрыться от них руками и не пропустить в глаза. С каждой новой иллюстрацией вчерашнего всё внутри рушилось сильнее и сильнее. Эмиль даже не мог подозревать что проснётся сегодня при свете нового солнца в зрительном контакте с другом. Прошлому было суждено скоропостижно угаснуть всего за какой-то жалкий, короткий вечер. А новое теперь зияло в сетчатке, обжигало кожу и мысли. Парень понятия не имел что с ним делать, как скрыться от него и как больше не ловить его отблеск в глазах Масленникова. Страх и отрицание вдруг обуяли им в моменте и он нетерпеливо поспешил скрыться. Поднявшись и накинув на себя рабочий комбинезон он спешно покинул их общую комнату. — ~Всё не будет как раньше, теперь всё точно не будет как раньше~, — не прекращал бормотать себе под нос Эмильен, шагая в неизвестном направлении по блоку. Словно это могло помочь ему разобраться в чём-то или хотя бы укрыться на время и переждать грозы, которыми разверзались собственные мысли. Из-за погружения в собственную черепную коробку не замечая выходящий из-за угла силуэт человека. — Ой, привет. Куда идёшь? — раздался удивлённый голос Николая, удержавшего парня от падения, — ещё ведь рано. У котельной пока никого нет, — продолжал интересоваться он, по всей видимости замечая на лице парня непривычный ступор и горькую потерянность. — А…эм…просто мне не спиться чего-то, — сказал парень отмахнувшись и выдавив нервную улыбку. — Понимаю, в жилой части не всегда удаётся спокойно поспать. Может зайдёшь к нам? Мама уже на ногах с раннего утра, — вкладывая в слова радушье и нескончаемое гостеприимство добавил Коля, кивая в сторону близкой постройки. Только сейчас давай осознать парню насколько он удалился вглубь блока в беспамятстве. — Да, было бы здорово, — искренние слова человека вызвали мгновенный отклик у Эмиля и он согласился подняться в дом. Всё же это было лучше, чем бездумно болтаться по блоку, не находя себе места. Масленников же очнулся ото сна чуть позже, по уже известному сценарию протирая глаза и предпринимая попытку оглядеться. В комнате царила гробовая тишина, разбавляемая лишь его пробуждённым пыхтением. Первым делом он заметил голую стену и только после отсутствие на её фоне лежащего силуэта, до него наконец стали доходить воспоминания о вчерашнем. Из-за которых он накрыл голову предплечьем и выругался себе под нос. Ему безумно не хотелось загружать себя всей этой тяжестью воспоминаний с самого утра, ведь впереди его ждала работа, требующая кристально чистого сознания. Но всё же он не мог. Не мог перестать думать о произошедшем, перебирая фрагменты воспоминаний, натягивая на автопилоте униформу на себя. Страх от того как воспринял его слова Эмиль и тем более то, что случилось после них, не покидал его ни на секунду. Он прекрасно знал, куда подевался Эмиль. Что он также очнувшись в изумлении решил бежать и собраться с мыслями. Но всё же мужчина переживал за друга и корил себя за всё произошедшее. Закрывая комнату и проходя по ярусам вниз, он внезапно заметил стоящего в стороне мужчину. В силуэте узнавался знакомый Володя. Он курил сигарету, уставившись в одну точку. Тогда траектория мыслей Димы вдруг изменилась в сторону давнего знакомого, всё же они не разговаривали уже порядка месяца. Даже вчера им не удалось перекинуться никакими словами, кроме приветствия. Мужчина этот год стал очень скрытным и нелюдимым, а его внешний вид подвергся значительным метаморфозам. Волосы за которыми ему раньше помогала ухаживать девушка Настя неряшливо отрасли и начали лезть ему в глаза, лицо приобрело такую же неухоженную бороду, а под глазами тенями расположились синяки. Сам он исхудал и приобрёл болезненный вид. И хоть он наблюдался у здешних врачей, кажется легче ему не становилось день ото дня. Когда-то раньше он был частью их подразделения, а после вместе с Анастасией вступил в команду разведки. — Привет, сигаретка не найдётся? — обратился он к мужчине, найдя себе место рядом с ним. — Найдётся, — с приветливой усмешкой отозвался мужчина, достав из мятой пачки скрутку с табаком. — До сих пор ходишь к Жанне? — спросил первое, что ему пришло на ум Масленников, подпалив одолженной зажигалкой скрутку у лица. Женщина по имени Жанна, была в новом блоке основным квалифицированным психиатром. — Нет, уже как пару недель перестал. Теперь лишь продолжаю пить препараты, что она прописала, — обыденным тоном отозвался человек, вновь приковывая пустой взгляд к какой-то незримой точке. — Хорошо, что дефицит на медикаменты подошёл к концу, — в голосе мужчины почувствовалось уже остывшее за время облегчение. — Это уж точно, без них я бы наверно… — прервался Володя, закусив нижнюю губы и помявшись на месте, выкинув скрутку себе под ноги. Дима заметил этот неприятный и тревожный обрыв слов, но предпочёл понимающе промолчать. — Она была хорошим человеком, — проговорил он, решая вновь произнести соболезнования, что звучали кажется вокруг мужчины на протяжении всего года. По началу он ненавидел это сочувствие, но со временем начал относиться безразлично. Даже скорее желая их услышать, только чтобы предаться воспоминаниям через слова из уст других людей, что так же помнили. — Хах, да, лучшим кого я когда-либо знал. Помню когда она в первый раз заявилась в отдел…вспоминаю и как будто на лет десять молодею, — с благоговением он улыбнулся и поёжился. — Никогда не забуду как она на следующий же день поставила на место Якова, — поддержал ход мыслей Дима, озарив лицо полуулыбкой. — Да, а после этот мудак специально занижал ей выдачу пайков. Узнал бы я об этом прежде чем тот пропал… — Не хватало тебе марать об него рук, Яков уже получил своё на восьмидесятом. Внезапно между ними повисла тишина. Тяжёлая и непроницаемая как бетонная скважина в вакууме. Масленников всем телом ощущал пустоту и сломившее человека отчаянье всей своей кожей. Раньше он не ощущал от его присутствия такого мрака и холода. Его не переставало удивлять как легко утрата и психологические проблемы могли сломить здорового, крепкого мужчину до состояния медленно гибнущего, несчастного отголоска себя прошлого. Возможно ему было более жутко ещё и потому, что в его силуэте и лице он видел чёткое отражение себя. Тот же взгляд, та же запущенность и разящий за версту мрак, словно даже свет избегал очертание его гибнущего тела. — Ты часто…скучаешь по ком-то? Так сильно, что…просто не можешь найти себе места…как будто, часть тебя пропала, — вдруг разразил тишину Володя, поворачивая голову к мужичине и ловя его озадаченный взгляд. — Хм, бывало, но не то чтобы уж… — отвернувшись пробормотал Дима, помявшись на месте, словно желая увильнуть от неприятной темы. — Не надо…давай хоть сейчас будем говорить начистоту. Ещё когда мы жили в основном блоке, я заметил что ты частенько ходил в Хаб. Я должен был спросить тебя, но вместо этого просто наблюдал. Ты сидел там часами…точно ждал кого-то… — рассказывал задумчиво мужчина, анализируя воспоминания, расплывчато пробегающие в голове. Память уже не редко придавала его, поэтому он часто делал паузы. — В то время, я был не в себе, — чётко сказал Дима, желая отрезать одной фразой не котируемую для него тему. — Но ты ведь чувствовал то же самое? — Владимир говорил это с такой надеждой, словно молил найти отклик собрата по несчастью. — Возможно… — сухо дал ответ мужчина на неприятно горьком вздохе табака. — Хах, сукин сын, но ты кажись всё-таки дождался, — покачав головой он улыбнулся, доставая из кармана новую скрутку, — как его звали? Эмиль, да? Хороший на вид парнишка. Вы с ним как бы встречаетесь? Или просто… — невозмутимо и прямолинейно поинтересовался человек — Что? Мы? Нет! — сердце Димы вдруг ёкнуло от неожиданности. А энигма, коркой покрывавшая его, задрожала как хрустальный шар. — Извини за прямоту, но моя интуиция редко врёт в таких вещах. Эй, да ты можешь мне всё рассказать или же возразить, — говорил он раскованно, точно отвергая любые консервативные нравоучения, — может я действительно настолько чокнулся, что мне мерещатся несуществующие связи, — добавил он в пренебрежительной манере и эта ирония задела непосредственно Масленникова рядом. — Никто не считает тебя чокнутым, Володь, — со стойким, бесспорным тоном ответил мужчина, хмуро складывая брови. Лишь подчёркивая тем самым своё возмущённое непонимание. — Хах, ну…ты может и нет…а вот остальные. Я ведь не глухой, знаешь? — затягивая горький табак, он выдохнул слова со столь же едким и укоризненным смыслом. И вправду… Масленников никогда толком не слышал от других людей отзывы и мнение насчёт бывшего члена отдела. Скорее всего слухи поползли сразу через неделю после пропажи Анастасии, ведь именно тогда у Владимира и начался этот жуткий путь метаморфоз. Дабы поддержать мужчину, подтверждая правдивость его догадок, Масленников и к тому же опустошил и собственные мысли. Он выговорился о прошлом, произошедшем и пугающем его грядущем. Володя оказался хорошим слушателем, хоть и в молчании его нескончаемо отражалось скорбное затишье. — Мой тебе совет. Если хочешь уберечь пацана, не давай ему выходить за пределы блока. Всё это место проклято, если дашь ему уйти на другие уровни…то всё… — закончив он сделал неоднозначную паузу, вновь потушив докуренную скрутку, — вскоре ты разделишь мою судьбу. — Я не могу удерживать его силой, не смогу заставить, я не имею на это ни малейшего права, — возразил Дмитрий, в притоке бессилия опуская взгляд к бетонному полу. Он ничего не мог сделать с желаниями и волей друга, лишь произвести попытку повлиять на них в надежде что он прислушается. Но в одном он был точно уверен, что такой пылкий юноша как он, точно найдёт путь выйти за пределы безопасного места. Мужчина чувствовал это и знал наверняка. — Да, тут ты прав, мой друг, я бы тоже не смог её удержать и даже не посмел бы…значит…такова судьба… — глубокая меланхолия разила от тона его голоса, а слова выражали бесповоротную неотвратимость, — «Это место безумно жаждет разлуки» — так она говорила, — усмехнулся он на этом моменте, как вдруг его лицо повеселело, а в глазах заиграл огонёк какой-то хилой, уже полумёртвой радости, — тогда…просто будь с ним, лови каждый миг чтобы в конце тебе, как и мне, было что вспомнить стоя рядом с другим мучеником, — словно подводя видные лишь себе итоги, он повернулся и взглянул на Масленникова, — ладно, я пойду, спасибо за разговор. Удачи, Дим, в этом месте без неё никуда, — хлопнув его по плечу с искренним пожеланием в словах и взгляде, человек начал неспешно ступать прочь. Пройдя несколько шагов Владимир посмотрел в дальнюю часть яруса, замечая стоящий в холодном свете освещения силуэт человека с мешком на голове. — Хах, кажется даже тени будущего пожаловали взглянуть на нашу скромную беседу, — заметно приподнятый голос проговорил мужчина, вяло махая рукой неподвижному силуэту. Сверлящего его парой бездонных глазных прорезей. Посмотрев туда же куда смотрел мужчина, Масленников не видел ничего кроме холодного света и пустого пространства яруса. Кажется у Владимира и вправду были куда более серьёзные проблемы с головой, чем он раньше себе представлял. Ему потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и утихомирить роящиеся в голове мысли. Вскоре он дошёл до отдела, извиняясь за то что припозднился. На своём рабочем месте он встретил Николая, который в ходе короткой беседы поведал ему о встрече с Эмилем. Тогда не унимающиеся волнение в груди мужчины наконец отошло на задний фон, позволяя ему наконец приступить к работе. В целом их работа заключалась в спасательных операциях и быстром реагировании на ЧП, поэтому когда со стороны диспетчеров всё было спокойно, то они занимались помощью другим отделам и внутренними инцидентами блока. Сегодня на рабочем месте было непривычно спокойно, Дмитрия и его подавленный мозг не радовал этот факт. Ведь легче всего можно было забыться в нескончаемом и вечно дающим встряску потоке работы. Сейчас же ему оставалось лишь помогать с документацией муниципальной охране их блока и рассматривать отчёты команды «Рейд». Среди прочих ему на глаза вдруг попался файл с довольно давней датой добавления. Он вышел в верхней строке списка по всей видимости из-за того, что в базу данных уровня к которому тот относился, недавно внесли коррективы. Дима знал что содержал этот файл лишь по словам своих коллег, но после недавнего разговора им вдруг обуял интерес и он кликнул по нему, чтобы открыть.Коалиция Выживших Закулисья. Исследовательская вылазка Номер: 1 [НАЧАЛО ЗАПИСИ]
Владимир: Для отчёта. Исследовательская вылазка на уровень А-22, запись номер один. Участвующие агенты… Разведчики из отряда «театралов» в количестве двух человек: Владимир Постов, собственно я, и мой товарищ Анастасия Сорокина. Наша задача заключается в исследовании уровня, сборе информации и первичной оценке безопасности уровня. Сейчас мы находимся в центре уровня. Насть, проверь базовые показатели. Анастасия: Температура двадцать градусов Цельсия, часы работают, а компас… Хм. Подожди. Разведчица начинает обходить центр уровня, при этом смотря на компас. Анастасия: Как я поняла, стрелка компаса всегда указывает на центр. Владимир: Отлично. Так нам будет проще ориентироваться на уровне. Ладно, идём. Разведчики начинают двигаться от центра уровня. После пяти минут ходьбы они останавливаются. Анастасия: Володь, смотри. Анастасия Сорокина указывает рукой в туман. В нём виднеется левитирующий силуэт. Разведчики начинают медленно к нему приближаться. Через десять секунд начинает виднеться повешенный труп мужчины. Анастасия: Откуда он здесь? Странно, но даже трупного запаха нет. Владимир: Меня больше волнует то, за что крепится его верёвка. Высоковато висит… Даже толком не осмотреть. Так, ладно, давай дальше двигать. Через пятнадцать минут разведчики находят пустую висящую петлю. Рядом с ней находится несколько слабо различимых следов. После краткого осмотра местности, Владимир Постов резко оборачивается и направляет камеру в туман. Владимир: Блять, Насть. Анастасия: Что? Владимир: Позади нас кто-то был. Анастасия: Эм… Там никого. Может тебе показалось. Ну или этот уровень может вызывать галлюцинации. Владимир: Может. Наверное, сделаю пометку по этому поводу. Примечание: При детальном осмотре данного фрагмента записи никаких сущностей обнаружено не было. Группа продолжает двигаться и останавливается после тридцати минут. Разведчики замечают двух висельников, один из которых низко висит. Владимир Постов достаёт нож для того, чтобы перерезать верёвку и осмотреть тело. Владимир: Так… Пожилой мужчина, в возрасте предположительно 65-75 лет. Отсутствует левый глаз, есть следы крови вокруг глазницы. Больше особенностей нет. А что у нас по карманам? Владимир начинает осматривать карманы трупа и находит тетрадный лист со следующим содержанием: Прости меня, Света. Этот ублюдок выкинул меня из моей же квартиры словно щенка. Мне — калеке-старику некуда податься и поэтому не суди меня. Скажи Лёшке, что я горжусь им. Сомневаюсь что моё тело найдут. После осмотра Владимир направляется к Анастасии, которая стоит возле второго висельника. Владимир: Ты чего? В кадр попадает Анастасия. Она выглядит сильно испуганной и указывает пальцем на лицо висельника. Анастасия: Мама. Владимир направляет камеру на лицо висельника. Это пожилая женщина, висящая на расстоянии 3 метров от земли. При приближении кадра видно, как у висельника слабо дрожит нижняя губа, а из глаз текут слёзы. Владимир: Не смотри! Насть, не смотри! Уходим… Живо! Группа направляется к центру уровня с целью покинуть его. Всю дорогу Анастасия Сорокина находится в подавленном состоянии и не отвечает на вопросы Владимира.[КОНЕЦ ЗАПИСИ]
Итог: Группа вернулась с уровня. Уровню была присвоена сложность выживания 1-го класса. Когда файл отчёта завершился, Масленников лишь молчаливо кликнул, чтобы закрыть его и протереть руками лицо. После просмотра по его спине прокрался жуткий, кладбищенский холодок. Будто оледеневший мертвец провёл фалангой своего пальца по позвоночнику. Чаще всего именно первые записи вылазок разведчиков на новые уровни были наполнены самыми неприятными и жуткими событиями. Мужчина всегда поражался смелости и решимости людей, что отправлялись в неизвестность, фактически не жалея себя ради исследований. Такой была Анастасия, и таким являлся Владимир. Отойдя от ступора мужчина потёр ладони и уже готовился продолжить работу, как внезапно раздался пронзительный звук, а мужчина из их отдела вдруг скомандовал: — Сообщение о самоубийстве в жилой части! — прозвучали слова, в тот же момент отдел начал походить на копошащийся муравейник. Как в тумане Масленников последовал за всеми впопыхах, подготовленной группой. По протоколу они были обязаны явиться на место происшествия в не зависимости от потребности в их присутствии. Прибыв на место, мужчина заметил сделавших оцепление охранников, несколько расспрашиваемых очевидцев и волонтёров из соседнего отдела. На противоположных ярусах уже скапливались группы зевак, наблюдающих за происходящим. Только завидев дверь комнаты места происшествия, Масленников почувствовал как похолодела его кровь. Группа быстрого реагирования прошла через оцепление, попадая в предварительно освещённую комнату. В глаза тут же бросился шматок свисающей с потолка верёвки и лежащий под ней пласт накрытого тела. Констатация смерти уже была установлена. Мужчина погиб в результате асфиксии. В бумаге быстро написали его фамилию и имя: Владимир Постов.***
После выставления отметки о своём присутствии, Эмиль стянул с головы очки и стягивая с плеч комбинезон до пояса, взялся за бутылку с водой. Он присел на свободную скамью у поста бригадира. В голове его неустанно кружились в вялом танце мысли и размышления. Они не покидали его весь день с самого утра. Сперва он пытался осмыслить все то, что сказал ему вчера Масленников. Парень помнил каждое слово и как мужчина их произносил. В его голове никак не могло уложиться всё сказанное. А то, что произошло в дальнейшем и вовсе выбивало из его лёгких весь воздух, в то время как сердце буквально заходилось при каждом проецировании воспоминаний. То как осторожно касались их губы и то как ненавязчиво согревало тепло. Сейчас он вновь вспомнил и кожу сую секунду обдало жаром. Ребята и девушки рядом обсуждали что-то и прощались, а у него не было ни сил, ни желания произнести даже хоть слово. Диалог парней поблизости достиг его слухового восприятия совсем случайно, когда те выходили от бригадира. — Ты уже слышал? — проявил интерес первый юноша. — Что? — вопросил второй. — Мужчина в жилой части повесился. Говорят он был бывшим сотрудником подразделения. Ну тем, что чокнулся год назад, — шёпотом был дан ему ответ от первого. Услышанное отрезвляюще повлияло на него и он поспешил собраться и покинуть котельную раньше остальных. Вернувшись в жилую часть и поднявшись на нужный ярус, он обнаружил пустую, одинокую комнату. Стоя на пороге он вдруг начал испытывать к себе неприязнь и осуждение за такую реакцию сегодня утром. Это было ничем иным, как поведением трусливого сопляка, что не был готов к последствиям после того как сам же перебрал и натворил дел. Тем более диалога с кем он испугался? С Масленниковым? С человеком который всегда относился к нему с пониманием и заботой? Это было непостижимо глупо… И всё же… Всё же юноша чувствовал, что это был не просто пьяный инцидент. Он давно это испытывал и в ту ночь что-то определённо изменилось, умерло, чтобы возродиться вновь и это ощущалось не просто в голове. Было такое чувство, будто даже сам воздух вокруг стал каким-то другим. А глаза начали смотреть на всё вокруг совсем с иной стороны. Юноша не знал как это объяснить самому себе и это тревожило его. Сейчас ему лишь хотелось найти и увидеть друга. Первым делом он отправился конечно же в отдел, где тот работал и он не прогадал. Дима сидел рядом со входом, опустив голову и сминая в руках мягкий головной убор, что носили члены его отдела. Когда он услышал шаги в свою сторону то неспешно поднял голову, внезапно удивляясь тому, кого он увидел перед собой. Но эта реакция почти сразу исчезла, возражая лицо подавленный, беспристрастный вид. — Привет, — дружелюбно поприветствовал друга Эмиль, подходя ближе и присаживаясь рядом. — Привет, — негромко отозвался он в ответ, не меняя свой окоченевшей позиции. — Что-то случилось? — видя непривычно подавленное и отстранённое состояние мужчины, осторожно спросил парень, приподнявшись и посмотрев на его застывший профиль. — Нет, всё в порядке…просто…тяжёлый день, — наконец Дима вышел из ступора, откидываясь назад и протирая лицо рукой, — никак не могу привыкнуть… — добавил он с обречённостью в каждом слове. — К чему? — вновь спокойно задал вопрос парень, ловя наконец взгляд мужчины рядом с собой. — К человеческим смертям…только недавно ты говорил с человеком, а теперь…не заговоришь уже никогда… — ответ холодным и разбавлен глубокими паузами. — Думаю, к этому невозможно привыкнуть, — сочувственно и рационально невозмутимо сказал Эмиль, вдыхая подобными словами частичку оживлённости в Диму. — Хм, возможно, ты прав, — утвердительно покачивая головой, Масленников отразил на лице тень печальной улыбки. После этого между ними повисла словно необходимая, освежающая мысли тишина, прежде чем парень заговорил: — Насчёт вчерашнего… — как только парень начал, мужчина вдруг резко повернул к нему голову, словно не ожидая что он вот так поднимет зависшую между ними тему, — всё что ты сказал мне вчера…я должен над этим подумать, — уверенно осведомил Эмиль, производя на свет тяжёлый вздох. — Да, конечно, прости что вывалил на тебя всё это так внезапно, — поспешил согласиться с ним Масленников. — А всё что было дальше…давай просто…сделаем вид что ничего не было, — продолжил он, с появившимся вдруг огорчением глядя человеку в терпеливо томящиеся глаза. — Да…да…я согласен, кончено, — с каждым новым словом он будто вбирал в голос больше притворственной уверенности, делая его громче. Хотя лицо выдавало то, что эти слова были определённо не тем, чего он хотел услышать, — Пойдём домой, а то мне уже как-то не по себе, — добавил он с привычной улыбкой, пока мимика его лица начинала вновь возвращаться к норме. — Пойдём, — коротко хмыкнув и подняв уголок губ, проговорил парень, пока его глаза теплились усталой радостью и светом.***
[Данные отсутствуют] [Данные отсутствуют] [Данные отсутствуют] [НАЧАЛО ЗАПИСИ]
Камера направлена на пол. Видно ноги Анастасии Сорокиной и слышно её тяжёлое дыхание. Разведчица начинает идти в неизвестном направлении. После десяти минут ходьбы, она начинает монолог с самой собой. Анастасия: Боже, Мама… Что же… (всхлип) Что же с тобой стало? Я… Я не верю. Ты бы так не поступила. (всхлип) Почему? Пауза длиной в две минуты. Анастасия: Отец. Это из-за него, да? Этот… Пьяный урод. Он бросил тебя… Нас. Оставил нас одних… Обуза. Так он про тебя говорил? Сука… Пауза длиной в десять секунд. Анастасия: Я… Я т-тоже виновата. (всхлип) Если бы я не провалилась сюда, то ты не была бы одна. Но я не хотела сюда. П-прости. Разведчица продолжает идти в тишине двадцать минут, после чего останавливается. Примечательно, что туман за это время сильно сгустился, ограничив видимость до 1,5 метров. Также, Анастасия не встретила ни одного висельника. Анастасия: М-мама. В кадре виден висельник, внешность которого идентична внешности женщины-висельника из первой записи. Начинают проявляться слабые помехи. Анастасия бросает камеру на пол, видно лишь её ноги и ноги висельника. Анастасия: Я нашла тебя. Наконец-то. Прости, я не хотела бросать тебя. Я- Пауза длиной в пять секунд. Анастасия: Да. Ты права. Но… Как я смогу вернуться? Пауза длиной в пять секунд. Анастасия: Нет, а как же Володя, он ведь останется…я не могу…нет, стой, подожди…хорошо, я сделаю это. Возможно, это действительно единственный выход отсюда. Тогда, я скоро буду дома. Анастасия подходит ближе к висельнику и делает неопределённые движения руками. Спустя десять секунд, разведчица резко поднимается над землёй и начинает дёргаться. Также слышны звуки удушения. Помехи начинают усиливаться до такой степени, что видео и аудио полностью пропадают. [КОНЕЦ ЗАПИСИ]