Монстр Разума

      Сергей лежал на полу в комнате своего загородного поместья, оставленного от родителей по завещанию ему, или если с ним что-то случится, Константину Грому. Мужчина сохранил поместье, но не осмеливался жить в месте, которое не считал своим. Гром считал своим долгом передать его истинному владельцу. Поместье пришло в запустение, требовалось огромное состояние для его реконструкции.       При обучении в медицинском институте Разумовский совершил прорыв, создав протезы, подключаемые к нервам. Эти протезы действительно заменяли утерянные части тела, а не создавали видимость конечностей, будучи едва подвижной имитацией. Так приобретя состояние, он восстановил заброшенное поместье. Это место являлось ему домом, лабораторией, укрытием от внешнего мира.       В съёмной комнате он проспал недолго, может часа три. Этого времени ему хватило, чтобы выспаться, набраться сил, более менее протрезветь. Добравшись до дома спокойно без приключений и проблем, решение которых требовало достать спрятанный в одеждах складной не художественный нож, армейский, первым делом принял ванную. Пока он наслаждался теплом воды, Марго приготовила ему кофе. Её не надо ни о чём просить, она понимала его только взглянув. В её присутствии его не трясло, он так привык к ней, словно она всегда находилась рядом. Только это не так, единственный кто всегда рядом, сколько себя помнил Сергей, это…        — Тряпка! Ты мог вести себя настойчивее, — голос с упреком прозвучал над головой. Его собственное отражение, вышедшее словно из зеркала, тёмная версия его самого, склонился над его лицом. Птица дождался, когда Сергей расслабится, прежде чем начинать монолог. — Он вёл себя послушно. Подчинить его своей воле, заставить исполнять наши желания, эти мысли возбуждают,— голос звучал мечтательно, с наслаждением вспоминая о полуобнаженном теле. — Но ты повёл себя так робко… Мне нравится, когда ты пьян, ты, мой птенчик, становишься дерзким… Но похоже, выпили мы мало.        Птица вчера всё время, пока Сергей рисовал мышцы нового натурщика, шептал на ухо, что неплохо взглянуть и ниже. Что мужчина согласился подняться в комнату, что беспрекословно подчинился на приказ раздеться, и это можно считать за согласие к совокуплению, потому что это указывает как минимум на симпатию.        При всём показанном недовольстве, Сережа понимал, что Птица не так и расстроен не полученному удовлетворению. Иначе следовало наказание — ночные кошмары, потому что если Птица не доволен поведением Серёжи, он переставал отгонять плохие сны, просто наблюдая как мучается та часть сознания, которой необходим сон. Кошмаров он сегодня не видел.       Разумовский не представлял, что Птица такое: расщепление личности, которое контролирует его сны и способно видеть окружение, пока тело отдыхает, а может сверхъестественная сущность, оберегающая его от бед, быть может дьявол, что захватил его тело, но не всё сознание. Изучил он множество книг, но так и не смог понять, что есть Птица. У разных народов существуют создания защитники, но этому нет научных доказательств, но если это не доказано, это не значит, что эту мысль нужно тут же отвергать. Считать что он одержим демоном — не научно, и ещё более пугающе. У Серёжи никогда не появлялась мысль считать Птицу ангелом хранителем, иначе получается, что ангелы садисты, упивающиеся страданиями. Думать, что Птица — это диссоциативное расстройство личности, означало считать себя больным, нуждающимся в лечении, а после такого лечения никто не воспримет твои идеи всерьёз. Никто Птицу не видит кроме Сергея.       Лишь страх одиночества не позволял Разумовскому предпринимать попытки избавиться от сущности, что порой приносит ему пользу. Их отношения похожи на симбиоз, а может, так только кажется Сергею.        По влажным рыжим волосам Птица почти любовно провёл когтистой чёрной рукой.       — Не переживай, мой птенчик, сегодня мы пойдём на светское мероприятие, найдём с кем развлечься.        Мысль о нахождении в кругу большого количества абсолютно незнакомых людей Сергея не радовала. Он прекрасно понимал, что долго не протянет, его начнёт трясти, потребность спрятаться от общества отключит здравомыслие, как инстинкт самосохранения. И только употребление крепкого алкоголя помогало приглушить панические атаки.       — Сергей, к вам пришли, — раздался голос Марго из устройства связи через трубку. Она говорила, находясь на первом этаже возле входной двери. Связь, установленная по всему дому задолго до реконструкции, всё так же полезна.       Не пациент, пришедший за услугами врача или мастера протезов, Марго в этом случае говорит, что пришли на лечение. Только Сергей хотел сказать в трубку для связи, что не желает никого принимать, она продолжила.       — Он представился как Игорь Гром, — лёгкая усмешка слышна в её голосе. Она знала, что рано или поздно придёт незнакомый мужчина с таким именем, с поручением от отца присмотреть за Сережей. Но она точно не ожидала, что младший Гром объявится спустя полтора месяца после приезда в город.        Сергей чувствовал любопытство в перемешку со страхом. Он жалобно взглянул на Птицу, которого новость о прибытии… Кого? Приёмного брата? Крёстного брата? Незнакомца, явившегося без приглашения в их крепость, не произвела никакого впечатления.        — Что если… что, я ему не понравлюсь? — Серёжа сел, обняв колени. Он ощутил приближающуюся дрожь.       — Если не понравишься, на опыты отправим, — подбодрил Птица, не сообщая Серёже, что обращал внимание на то, как невинные, наполненные светом, голубые глаза очаровывают окружающих. Причина молчания имелась: порой люди, околдованные глазами, хотели завладеть его птенцом, а этого Птица допустить не мог, избавляясь от угрозы, а об этом Сергею знать и не нужно, снова будет плакать из-за чувства вины, так и непонятого Птицей. Разумовский и без этой информации плакал, когда узнавал о убийствах, совершенных Птицей.       Испуганно-умоляюще Сергей взглянул на своего вечного сопровождающего, прося не выполнять сказанного. Птица заботливо погладил его по голове, но коварная ухмылка не сходила с его лица.       Разумовский встал с пола и направился к лестнице, встречать навестившего его, абсолютно забыв, что никто не встречает гостей в пижамных штанах, майке и накинутом поверх этого халате. Босые ноги бесшумно ступали по полу, по нему приятно ходить босиком, он тёплый, такой уют успокаивал, спасая от дрожи, большее удовольствие шагать по прогретой солнцем земле.       Первым гостя увидел Птица, сразу его узнав. Сейчас он испытывал облегчение, что вчера ничего не произошло между натурщиком и Серёжей. Птица не мог допустить привязанности того, кого считал своим птенцом, своей частью, позволяя лишь ни к чему не обязывающий секс на одну ночь, но только тогда, когда сам хочет.       Рассмотрев гостя, Разумовский прикусил губу, помня, как после того как решился поцеловать мужчину, его отвергли, не грубо, но всё же отказали, и Птица тогда рвался наружу в попытке получить удовлетворение. Тогда Серёжа не понял какое именно, сексуальное или кровавое, но не замечал за Птицей склонности к изнасилованиям, понимая, что мог просто не ведать, что творит Птица, захватывая тело.       Гость тоже узнал художника, тут же спрятав удивление за легкой усмешкой.       — Здравствуйте. Что будете: чай, кофе, сок? — Неловко улыбаясь, Разумовский сел на диван, прижимая к своему телу левое колено. Он не знал, как себя вести, с одной стороны они вроде братья, пусть и крёстные, а с другой, они практически не знакомы, в одном доме не пересекались. Птица стоял за спиной не отрывая взгляд от мужчины, считая его сейчас угрозой, птенца пока не трясло.        — Я так понимаю, чай и кофе с коньяком, — слова Игоря сказаны в шутку, но он на предложение отрицательно покачал головой.       От этих слов исчезла неловкая улыбка, лицо Сергея ожесточилось, в глазах читалась неприязнь, правой рукой он обнял себя, закрываясь. Птица улыбнулся, он любит, когда птенец такой. Когтистые руки обняли парня, даря чувство защищенности.       О крёстном брате Разумовский знал немного: учился в военном училище-интернате, работает в полиции, имеет звание майора. Про себя Сергей отметил, что мужчина перед ним в своих действиях идёт напролом, не задумываясь о последствиях, прямолинеен, не имеет чувство такта, и не смотря на факт того, что работает он в полиции, мозгом пользуется реже, чем кулаками, на последнее указывали сбитые костяшки на руках.        — Благодарю за заботу, но присматривать за мной нет необходимости, — холодно произнёс Сергей. Нет другой причины, почему к нему пришли.        В памяти рыжего всплыл момент приезда. Он не ожидал, что его встретят, письмо могло прийти получателю позже, чем планировалось, поэтому, оплатив транспорт, приехал по адресу проживания Грома младшего. Стоя возле жилого многоквартирного дома у двери, сразу выходящими на улицу, и смотря на конверт со знакомым почерком, лежащий под дверью как минимум неделю, чернила размазались как от дождя, который был неделю назад. Разумовский обеспокоился. Первая мысль что посетила его — нет больше крёстного брата. На эту мысль Птица рассмеялся. Пообщавшись с соседями, он развеял пугающую мысль, узнав, что проживающий в этой квартире появляется крайне редко.        — Да неужели?! Напомни, сколько ты вчера выпил? Подобные места не лучшее место для мальчишки.        — Вы обо мне ничего не знаете, чтобы судить. Я предпочёл, и дальше не знать, какой у меня брат, — Птица одобрительно улыбнулся на слова Серёжи, едва мурлыча, терся щекой о затылок.        Игорь замер, он и правда знал лишь имя, и почему забрали из детского дома. При первой встрече, ошибочно посчитал, что за Разумовским ходили толпы нянюшек. Но какие толпы заботящихся в приюте? И в семье Грома подобное не принято.        — Вот и познакомились! А ты боялся ему не понравится, даже не подумав, что он может не понравится тебе, — веселился Птица.       Рассматривая рыжего, Игорь не собирался уходить. Он понял обеспокоенность отца, и напиваться не позволит этому мальчишке, даже если придётся ходить как воображаемая нянечка, которую он представлял.        — Ты хоть понимаешь, что у тебя проблемы? — мужчина наклонился вперёд. — Мне говорили, ты врач, значит должен понимать, как на печень влияет.        — Сказал тот, кто словно зависим от избиения людей, являясь служителем закона.        — Ничего ты не понимаешь, ребёнок ещё. — Игорь встал с дивана, на котором сидел, рассматривая рыжего он понял, что тот трезвый.        Сергей, откинув голову, только усмехнулся.        — Увижу тебя ещё раз там, пожалеешь, — мужчина уже открывал дверь.        — В угол поставишь? Не поздно ли в старшего брата играть начал? — издевался Птица устами Сергея.

***

      Яркость и пестрота, кричавшие о дороговизне каждого предмета интерьера, открывшегося казино, резала Сергею глаза. Слишком много всего, взгляд не способен за что-то зацепиться, когда всё напыщенно, перегружено деталями. Весь интерьер казался ему вульгарным, при том что творчество ему нравилось, это место он не мог причислять к прекрасному слову «искусство». Умеренность явно не помешала, но владелец открывший это казино на месте исторического памятника так не считал.       Светское мероприятие, от приглашения на которое Разумовский не смог отказать, казалось ему, с каждой минутой проведённой в этом месте, всё хуже и хуже. Толпы неприятных личностей, с которыми приходилось здороваться, если не смог вовремя скрыться. С многими из них он знаком по научной деятельности, они не разделяли его взглядов, спорили с ним, осложняли жизнь своим видением, всячески мешая осуществлению его целей. Вдобавок к нарастающей панической атаке, приходилось сдерживать возбуждение Птицы, меняющееся на желание растерзать неприятных людей.       Официант с подносом бокалов шампанского, предстал Разумовскому спасательным кругом. Но недолго он наслаждался игристым вином, успев сделать пару глотков, бокал забрали прямо из его рук.        Перед ним стоял недовольный Игорь, забранное шампанское он сунул проходящему мимо официанту. Его взгляд один в один взгляд Константина, обнаружившего впервые напившегося крестника в постели с мужчиной, с актером театра, согласившимся позировать.        — Ты что здесь забыл? — интонации голоса те же. Сергей прикусил губу, неловко улыбнувшись. Он ощущал себя подростком, получающим нагоняй.        — По приглашению. А вот что на этом мероприятии забыл законник… — Рыжий краем глаза высматривал очередного официанта с напитками.        Он уже осознал, что в глазах Грома, показал себя зависимым от алкоголя, оспаривать не хотелось, считая напрасной тратой времени. Необходимость в выпивке возникла в страхе при общении с людьми. Если имелась возможность не общаться, он не пил.       — Сопровождаю, — Игорь проследил за взглядом рыжего. Схватил за плечи и чуть встряхнув, повёл в сторону от зала, к кухне.       Сопровождают обычно или как телохранитель, или женщину. Понимание факта прояснило причину отказа. Майор не занимается работой личного телохранителя, значит, с кем-то встречается. Хотя Птица похоже уже не желал заниматься сексом с этим мужчиной, взъерошив перья замечая его.       — Вот ты где! — радостный женский голос, принадлежащей экстравагантной девушке, приятной внешности, приблизившейся к Грому.        В отличие от владельца казино, у неё явно присутствовал вкус. Изящное чёрное платье подчеркивало женственность, но основной изюминкой являлась необычная причёска: алые волосы, спадали на плечи, словно рубиновые подвесные украшения.       Журналистка, которая выискивает реальные факты из жизни в стремлении развеять напускную ложь высших слоев общества, срывая романтизированный образ, за которым скрывается омерзительный человек. Её Разумовский узнал, он за свободу слова. Но никогда не читал про себя, прежде чем отдавать ему газету, Марго по своей инициативе знакомилась с содержимым статей, для того чтобы не расстраивать его.       Сергею стало плохо, узнай она о Птице, вне зависимости от того, что он такое, она обязательно напишет, и его мечтам, целям, всей его жизни конец. Он в панике оттолкнул Игоря, и быстро направился в зал, пока Пчелкина не успела осознать с кем разговаривал её мужчина.       Проскочив между ряжеными, такими же безвкусными как и казино, гостями, он рванул к балкону, по дороге схватив бокал. Его трясло, не хватало воздуха, сердце бешено стучало, отдавая своей дробью в ушах. На балконе Сергей залпом выпил содержимое, с жадностью глотая свежий воздух. Прислонившись к стене, он осел на пол. В это время Птица успокаивающе гладил по плечам, обняв обеими лапами.        С удивлением он осознал, что неосознанно прихватил из зала не только бокал, но и бутылку. С легкостью открыв её, начал пить прямо из горла.       — Осторожнее, не подавись.— Прислушавшись к совету, Сергей уменьшил глотки колючего напитка, шампанское абсолютно не подходило для подобного распития.        — Хватит истерить! — Оскалившийся Птица склонился прямо к его лицу. Зажмурив глаза, Разумовский вновь поднёс горлышко к губам.        Когда бутылка опустела, появилось желание высказать Альберту Бехтиеву всё, что думал о казино, о нём самом и разрушении памяти истории ради отвратительной безвкусицы. Довольно улыбнувшись, Птица последовал за ним.       Не успел он дойти до владельца казино, как парадная дверь распахнулась, и на вечеринку ворвалась банда в платках на лицах с ломами и цепями. Их предводитель шёл впереди остальных.       — Пока мы пытаемся выжить на нищенские зарплаты, вы набиваете пузо, запивая самым дорогим шампанским! Но пришёл этому конец.       Понимая, что если ничего не предпринять, прольётся кровь, Разумовский вышел из толпы, чтобы вести переговоры, медленно поднимаясь по парадной лестнице.        Птице стало интересно, что предпримет птенец, который перестал вести себя как тряпка, но всё равно верит, что насилие ни к чему хорошему не приведёт. Все ощущения кричали о угрозе.        — Пожалуйста, выслушайте. Я понимаю, почему вы здесь и чего хотите. Но насилием ничего не решить. Вам нужны деньги, я могу помочь, если ты позволишь нам спокойно уйти домой… — Сергей протянул руку, но главарь ударил его ногой в грудь.        Удар верхнего позвонка о перила лестницы, падение на ступеньку, удар, перекатывание со ступеньки и новые удары. Последнее что он видел перед тем как вырубиться, свои ноги в полёте в изношенных ботинках. Главарь спустился следом, намереваясь пробить ломом голову парня.

***

       Среди пёстрых гостей казино Игорь высматривал Юлию, но вместо этого заметил другого эксцентричного обладателя рыжых волос. Испытывая ответственность за рыжего мальчишку, заметив в его руках бокал, он направился к нему. Гром обратил внимание на лёгкую дрожь парня и поиски замены отобранного напитка. Схватив за плечи, увёл от соблазнов подальше.       Отчитать мальчишку он не успел, его нашла довольная чем-то Юля. Видимо достала свой эксклюзив. Воспользовавшись ситуацией, Разумовский быстро ретировался.        — Это что был Сергей Разумовский? — в голосе отчётливо слышался азарт от представившейся сенсации.       — Ты же не пишешь о героях, один сплошной негатив, — мужчина с подозрением смотрел в её карие глаза. После ухода из поместья Разумовского, прочитал различные статьи о Сергее, выяснив в каком приюте рос, как стал одним из богатейших людей, работах и благотворительности.       — Считаю, что люди благотворительностью прикрывают свои грехи.        — Не все, — мужчина обнял девушку за талию.        — Только самые богатые, — заканчивая дискуссию, Юля поцеловала его в губы, пресекая любую возможность продолжение нарастающего спора. — Так о чём вы говорили?        — Отец поручил мне присматривать за крёстным братом, которым и оказался Разумовский, — он понадеялся, что узнав эту информацию Пчелкина не будет копать дальше, но по её глазам понял, что азарт не уменьшился. Ранее он упоминал вскользь про брата, не назвав имени, что сам ни разу его не видел. Сейчас он беспокоился, что журналистка выяснит о чрезмерном употреблении алкоголя, и флирте с мужчинами, что могло усугубить потребление алкоголя мальчишкой.        — Юль, извини, я не ожидал, что он тоже придёт, мне нужно за ним приглядеть, — она улыбнулась, поправила ему воротник и нежно хлопнула по плечу. Он без слов понял, что она не возражает, она сама пришла не танцевать и играть в покер.        Поцеловав в лоб в знак благодарности за понимание, Гром направился следом за Разумовским. Нигде в зале он не видел рыжую голову. Взяв у бармена стакан с водой, продолжил поиски возле бара, потом поднялся на второй этаж, получая возможность осмотреть гостей сверху.        Разумовский выделялся из толпы не только цветом волос, но и нарядом без удушающих элементов и блеска. Игорь спустился, не отрывая взгляд от парня. Рыжий твёрдо шёл, держа в одной руке пустую бутылку шампанского.        Вдруг парадная дверь распахнулась, и на вечеринку ворвалась банда в платках на лицах с ломами и цепями. Предводитель говорил про достаток. Майор с ужасом смотрел, как Сергей приблизился к бандитам, а потом полетел по лестнице вниз.        Главарь приблизился к мальчишке, Гром швырнул пустой стакан в голову агрессивного мужика.        — Девчат, от рыжего отошли.        Дальнейшие события сопровождались криками и беготнёй гостей. Игорь лупил бандитов, и только спустя какое-то время, когда прибыла полиция, понял как мало телохранителей находилось в зале, которые последовали примеру Грома и избивали членов банды, прикрывая людей.       Первым делом, когда нападение погасили, Игорь осмотрелся, ища взглядом Юлю, при всём сумбуре спрятавшуюся между массивными скульптурами. Заметив её вылезающей из укрытия, Гром начал искать второго рыжего.       Возле Разумовского сидел юный парень в не очень дорогом костюме, предпочитаемый телохранителями, и являющимся единственным праздничным нарядом в их гардеробе. Майор замечал этого телохранителя, умело не привлекающего к себе внимание, что смешно при его виде: лицо заклеено пластырями, а волосы имели синий оттенок.        — Вам нужно к доктору, — телохранитель собирался помочь Сергею встать.       — Я сам врач…. — почти шипя от боли. — Мне нужно к зеркалу.       — Дальше я сам, можешь идти к тому кого сопровождаешь, — обратившись к синеволосому телохранителю, Игорь осторожно взял Разумовского на руки и понёс в туалетную комнату, где находилось большое зеркало.        Оказавшись на ногах перед зеркалом, Сергей расстегнул рубашку и снял вместе с пиджаком, немного помассировав шею, опустил руки к рёбрам. Развернулся спиной к зеркалу, осматривая себя со стороны.        — Переломов нет, — Разумовский накинул рубашку, оседая на пол. Перед глазами плыло. — Кто-то пострадал?       Гром не знал, что вопрос задан не ему, а Птице, красочно описывающему случившееся, прерываясь на угрозы растерзать каждого из напавших.        — Не смертельно, больше напуганы. Часть банды хлопнули, остальные успели свалить, — на этих словах парень отрубился. Гром накинул ему на плечи пиджак и снова взял на руки.       — Игорь, это было потрясающе. Я просто обязана написать о случившемся. Ты не против? — Пчелкина строчила в маленькую записную книжку, описывая каждую деталь, едва оторвав взгляд от записей и посмотрев на своего мужчину. — Куда ты несёшь брата?        — Домой, ко мне ближе, чем вести к нему.        — И куда его уложишь? На сломанную кровать, а сам на полу или в ванной спать будешь? — похожая на что-то замыслившуюся лису, Юля погладила Грома по плечу. Игорь посмотрев на неё, задал немой вопрос, на который она сразу ответила: — Ко мне поехали, уложишь в гостевой комнате.