Кровь, пот и большая куча золота

Этот ублюдок торопился покончить с драконами раз и навсегда только на словах. Все они спешат — до тех пор, пока речь не заходит о деньгах. Сначала заявляют, что дело не ждёт, в попытке уйти от важного разговора, но, когда я продолжаю стоять на своём, не жалеют времени на препирания. Прибавку я выбил, незначительную, правда. Мой наниматель пообещал лечить, когда меня ранят. Я согласился со скрипом, решив, что лучше уж так, чем никак, но корил себя за то что продешевил. Что, если меня не ранят? О том, что паду с раскроённым орочьим топором черепом, я не думал. Потому что не хотел думать о дурном, а в таком случае деньги мне не понадобятся. Хотя кто знает? Из Чертогов Белиара ещё никто не выбрался и не рассказал, пригодится ли там золото или нет. Все надеются на лучший исход, и я в том числе. Перейду к делу. Я уже упомянул, куда именно мы унесли задницы, спасаясь от тварей с берега. Прибили-то двоих, не считая стайки обычных глорхов, с которыми справиться легче лёгкого (не для слабака, правда, а для крепких ребят вроде меня). Но кто знает? Вдруг из-за скалы на нас выскочит стая драконьих? Удрать-то пытаться не стану — не потому, что бесполезно (потому что самый облезлый глорх более быстроног на своих двух конечностях, нежели я), а потому что ссыклом никогда не был. И я, и мой наниматель — мы оба понимали, что лес — паршивое место для укрытия хотя бы потому, что толстые многовековые стволы деревьев прятали не только нас. В тени любили укрываться мракорисы, волки нападали стаями. Поэтому привал мы не устроили, хотя не мешало бы — под ложечкой изрядно сосало. Как назло, едва я подумал об этом, как услыхал рык. Ох, порой жалею, что не обучился стрельбе. К лукам никогда не тяготел, а вот арбалет… Почему бы и нет? Изменять верному топору, конечно, не собирался: одно другому никогда не мешало, да и знавал воинов, умевших драться на мечах и метко стрелять. Желание научиться дальнему бою даже укорениться не успело, а я не успел удивиться, что мой напарник, оказывается, умел творить и метать чары. Магическая стрела в мгновение ока сорвалась с его ладони и навылет пробила тело чёрной, сливавшейся с темнотой леса тварюги. Мне и моему топору, впрочем, скучать не пришлось: там, где варги, как правило, шастают и орки. Пока парень прицеливался во вторую тварь, я раскроил башку одному мохноногому. Со вторым мы управились вдвоём — по счастью, доспех охотника на драконов стоил своих денег, и его не пробило лезвие краш-варрока. — Ух-х! — выдохнул мой наниматель, когда второй орк кулем свалился на землю, щедро удобряя её тёмной — под стать мрачному лесу — кровью. — Охотники. — Не нужны мне эти выводы, я сам понял, кем были орки при жизни. Присев на корточки, мой наниматель срезал мешочки с поясов и заглянул внутрь. После, к моему сильному — настолько, что я едва успел поймать — удивлению, бросил один из них, почти пустой, правда, но у орков несметных сокровищ никогда не водилось. — С чего вдруг такая щедрость? — съязвил я, заметив, что из второго парень вытащил аметист — камешек, ни за один из которых я не выручил много монет и который не пришёлся по душе ни одной девке. — Что, все отдаёшь? Делить не будем? Он шмыгнул носом и ехидно скривил носом прежде, чем ответил: — Ты не зассал, когда эти твари чуть не ударили мне в спину. Не каждый будет драться с двумя орками! Ты определённо стоишь потраченных на тебя денег. Тягаться с двумя орками решится либо смельчак, либо дурак, либо тот, кому надоело жить. Глупым я — хе-хе! — никогда не был, самоубийцей — тоже. Мужество — этого у меня не отнять. — Да уж, — коротко ответил я, чтобы закончить разговор. Не подходило, ой как не подходило время для того, чтобы трепать языками. Следовало выбираться из леса и, в конце концов, найти подходящее для привала, безопасное, насколько это возможно в Рудниковой долине, место.