Кровь, пот и большая куча золота

Я никогда не был неженкой и с самого детства привычен спать на голой земле, однако это не значит, что готов променять мягкую перину на неё. А если ещё с голой девицей рядом, можно смело считать, что жизнь удалась. Красавице я даже прощу, если она разбудит меня рано утром, правда, не тычками и рявканьем: «Вставай, ленивая задница!» Если кто-то не желал, чтобы его разбудила женщина определённым образом, значит, этот неудачник не познал прикосновение губ к… К чему именно, пожалуй, умолчу: это понятно и без слов. Моё пробуждение, само собой, разительно отличалось от того, какое я себе навоображал. Мало скрипучей худой постели, ещё и дождь полил, отчего у меня зуб на зуб не попадал. Головная боль улеглась — и то хорошо. Правда, кружилась, но разлёживаться — непозволительная роскошь, и не только потому, что следовало отправляться к крепости, но и потому, что в компании рыцарей находиться не хотелось. Это к моему нанимателю они относились хорошо. Охотников на драконов они не выносили и не скрывали презрения. Любопытно, поменялось ли бы у них отношение ко мне, имей я пусть не за́мок, а хотя бы богатый дом? Не секрет, что нет бо́льших лицемеров, чем эти праведники-служки Инноса. Куча золота — это хорошо, но на неё слетаются всякие корыстные мрази как мухи на говно. Достоинств в больших деньгах, конечно, куда больше, чем недостатков. Мне не пришлось бы гадать, где забить какую-нибудь тварюгу, хоть старую, чьё мясо жёсткое и волокна застревают в зубах. Я бы жрал молочного ягнёнка и запивал его пивом, а вечером лакал лучший во всей Миртане шнапс. Я не пал настолько низко, чтобы клянчить еду у рыцарей. Мог бы, конечно, предложить им помощь в поиске чего-нибудь съедобного, но — пишу, как есть — меня задавила жаба. Делиться едой невесть с кем?! Ха, я ещё не выжил из ума! Мало найти еду. Её надобно приготовить. Увы, пышнотелая стряпуха-служанка, за чью задницу приятно подержаться, остаётся в мечтах, как и всё остальное. Хотелось бы, чтобы она приносила по утрам воду, наполняла кадку, а ещё — тёрла спину. Пока всё моё купание состоит в том, что я вынужден лезть в воду по самые яйца, а о небритой роже умолчу. Даже не раздеться, чтобы окунуться — не из-за зябкости, а из-за орков, которых тут навалом. Да и королевским жополизам легко меня, беззащитного, скрутить в бараний рог и отправить на рудники, а махать кайлом в шахте — отнюдь не та цель, ради которой я притащился в Миненталь. Если охотником на драконов у меня есть шанс выбраться отсюда, то из откровенного рабства — нет. «Талбин», — вспоминается имя охотника, у которого можно выклянчить мясо, пусть и жёсткую, воняющую рыбой шныжатину. Решено, иду к нему. Надеюсь, этот сукин сын меня узнает и не пустит стрелу. Доспехи-то у меня хороши, но и в них, как и в других, есть слабые места. Пора перестать витать в облаках и вернуться в Миненталь, под едкий моросящий дождь. Хотя, признаю, я готов отдать большую кучу золота за то, чтобы провести один день в мягкой перине, отмокнуть в горячей воде, пожрать молочного ягнёнка и, конечно, потискать красивую девку — куда же без неё? …и этот день стал бы лучшим в моей жизни.