Клятва крови и плоти

Шёл пятый день моего нахождения в поместье Шарпов. Я солгу, если скажу, что не привыкла к Томасу или же Люсиль, к их повадкам, голосам, характерам и будничному поведению. Каждый поворот бесчисленных коридоров и каждый этаж были исследованы и известны, в то время как многочисленные запертые двери продолжали хранить секреты. Вчерашний день прошёл не на шутку чудесно. Впервые я почувствовала себя долгожданной гостьей, верной давней подругой и интересной личностью. Практически все светлые часы были проведены в мастерской и потрачены за долгими диалогами, полными искренности и пользы. Вскоре уникальные клинки были закончены. Мы с Томасом расположились в углу мастерской, постелив пледы на холодный пол и устраиваясь на них. Аы с ленцой делились воспоминаниями из детства, то и дело швыряя клинки в бортики стеллажей. За приёмами пищи мы чудесно беседовали с Люсиль, которая была в наилучшем расположении духа. Она то и дело напоминала, что грядёт долгожданный бал. Но порой её предвкушение было столь безумным, что мне казалось, дело в чём-то совсем ином. Я старательно избегала той мысли, что день складывался прекрасно лишь потому, что проходил порознь с Люсиль, занимающейся другими делами. Как только я оставалась одна, голову посещали менее привлекательные и дружелюбные вещи. Они словно мрачные призраки заполоняли светлое пространство. Я вспоминала о том, что в нашей вновь окрепшей дружбе есть большое гниющее, растущее пятно неизвестности и опасности. Что где-то в глубине всего дружелюбия скрывается кровожадный замысел, по ходу которого я охочусь на Шарпов, а они могут охотиться на меня. Я не забывала о Нормане и данном ему обещании. Его странная вовлеченность, неподдельный интерес и искренние сопереживания восхитили меня. Каждую минуту я озиралась по сторонам. Каждый раз натыкаясь взглядом на стены, окна или же людей, я размышляла о том, как же провести Нормана в особняк и предоставить ему возможность убедиться в правдивости всех баек и моих переживаний. Наконец мою голову посетила мысль. Она была примитивна, проста и до ужаса сомнительна. Но у меня, можно сказать, не было выбора. Речь шла о элементарно подмешанном снотворном в вечерний чай хозяев. Только на этой шаткой проделке держался мой, казалось бы, гениально криминальный план. Утро пятого дня сопровождалось весёлой и лёгкой мелодией, которая слышалась из гостиной особняка. Впервые покинув комнату без трости, я застыла на последней ступени лестницы, так и не спустившись. С высоты я глядела на Люсиль. Она сидела за роялем, одетая в простое чёрное платье и изумрудный длинный халат. — Восхищает, верно? — раздался голос прямо у меня над ухом. Он звучал тихо, немного весело и невероятно глубоко. Не дрогнув и не ахнув, я повернула голову на Томаса. Глаза его улыбались и источали любопытство. На губах играло что-то загадочное, но несомненно обворожительное. Легко хмыкнув, я отвернулась, наваливаясь на ограду, разделявшую коридор второго этажа и парящую пустоту. — И тебе доброе утро, Томас, — так же тихо отозвалась я. — Как спалось? Ничего не беспокоило? На мгновение я задумалась, пытаясь определить, были ли явью еле слышные, слоящиеся стоны боли и напоминающие жуткую колыбельную свисты. Мой внутренний реалист не давал ни на минуту поверить в то, что это лишь сон. — Сносно, — ответила ему я, не желая усложнять ситуацию. Мой ответ вполне устроил мужчину. Он подал мне руку, как в мой первый день в поместье. В этом жесте скрывалось предложение спуститься на первый этаж. В моей правой руке лежал прочитанный детектив, который я переложила в другую. Приняв предложение мужчины, я пошла следом за ним. — Так странно. Мне же сегодня спалось далеко не спокойно, — сообщил мне Томас. — Морозы крепчают, ночь выдалась холодной. Я плохо спал, а ранний подъём сестрицы, сопровождаемый музыкой, разбудил меня раньше, чем я планировал проснуться. Я не могла не отметить, что мы с Томасом стали по-своему близки. Он стал больше рассказывать о себе, мимолётных событиях дня или же чувствах. Я же не старалась скрыть местами чрезмерную ворчливость или же скептицизм относительно некоторых вещей. Отчасти данная перемена меня здорово удивляла, ведь в раннем детстве я и представить себе не могла, что когда-то мы с Томасом сможем вести непринуждённые беседы, при этом не докучая друг другу. — Признаюсь честно, я нахожу хорошее настроение Люсиль странным. Будто за неожиданно светлым порывом скрывается нечто воистину мрачное и опасное. Томас искренне рассмеялся, качая головой. Смех его был негромким в силу скромности и воспитанности баронета, но его звучание заставило Люсиль сбиться. Прекрасная мелодия превратилась в несуразный набор звуков, после чего вовсе прервалась. Девушка оторвалась от игры, поворачиваясь к нам и глядя с любопытным прищуром. — Доброе утро Томас, доброе утро Каролина, — поздоровалась подруга, поднимаясь из-за фортепиано. — На кухне есть свежезаваренный кофе и выпечка. Позавтракаете? Или же у вас какие-то другие планы? Последняя её фраза звучала слегка сердито и обиженно, но я проигнорировала интонацию, взяв пример с Томаса. — Мне нужно запустить работу машины и снять некоторые мерки. Но после этого я обязательно загляну на кухню. Спасибо, сестра, — вежливо отозвался он, кивая. — А ты? — изогнула бровь Люсиль, обращаясь ко мне. — Я хотела съездить в город, чтобы успеть вернуться до обеда. — В город? Что тебе там нужно? — нахмурилась Люсиль, опираясь тонкой рукой на крышку фортепиано. — Нужно вернуть книгу в библиотеку и взять что-нибудь свежее. К тому же, возможно, отец отправил мне ответное письмо. Сладкая ложь. Мне нужно было наведаться к Норману Хершеллю и в аптеку за снотворным. — Может, ты не в курсе, но почтальон привозит почту и в наше поместье. Далековато, но это его работа, — бесстрастно заметила Люсиль. — Да и завтра мы всё равно поедем в город. Как ты помнишь, ночью состоится долгожданный бал зимнего солнцестояния. — Не понимаю твоих мыслей. Ты что, держишь меня здесь, лишая возможности выбраться? — хмыкнула я, хотя собственные слова меня не забавляли, да и глядела я на подругу с явной серьезностью. Возможно, я выглядела даже слишком серьёзно, потому что девушка немного напрягла плечи и задрала подбородок. Я заметила, что для Люсиль это что-то вроде оборонительной позиции. Наверное, мне не стоит вести себя столь подозрительно, если я хочу сохранить портрет заблуждающийся натуры, которой неизвестно, что творится под самым носом. — Что ты, вряд ли Люсиль имела в виду что-то подобное, — заверил Томас, касаясь моего плеча. — Ты свободна в своих действиях. Я сообщу кучеру, что предстоит поездка. С этими словами мужчина покинул нас, и я осталась один на один со своей роковой подругой. С минуту мы переглядывались, словно стараясь выудить какую-то информацию из одних только взглядов. Мне даже показалось, что затеянная мной игра обречена на провал, и девушке известно, что я догадываюсь о чертовщине, что знаю о призраках и даже видела одного из них. — Томас прав, я хотела сказать всё то же самое. Вдобавок к сказанному, я не хочу, чтобы ты лишний раз мёрзла, колотила челюстями и тряслась по узкой дороге среди сугробов, — заботливо произнесла Люсиль, лишая меня всех сомнений. — Тебе и вправду стоит отправиться уже сейчас, если хочешь успеть к обеду. К слову, сегодня я планирую приготовить мясное жаркое, томатный суп и творожный пирог. — Грех пропустить такой обед, — эхом отозвалась я, разворачиваясь и покидая пределы особняка. Как и ожидалось, почти у крыльца стояла карета, явно предназначенная для меня. Надев капюшон мантии, я спрятала волосы от резких ледяных порывов ветра. Плотный слой жирного бальзама на губы пришёлся очень кстати. Если бы не он, то к концу дня они превратились бы в сплошные трещины, напоминающие бесплодные земли пустыни. Всю дорогу я нервно теребила кольт, пытаясь представить себе грядущую ночь. Уже сейчас она казалась мне нервной, полной неожиданный острых событий и бесконечных мурашек. А как иначе? Мне предстояло усыпить хоть и на время гостеприимных друзей, впустить посреди ночи едва ли знакомого человека и снова столкнуться лицом к лицу с призраком, подобных которому я считала раньше глупой байкой. Кучер высадил меня прямо перед библиотекой, чему я была благодарна. Мои волосы были всё ещё спрятаны под капюшоном, и пройти нужно было лишь пять шагов. Это очень кстати, ведь у меня не было особого желания лишний раз попадаться на глаза горожанам. Оказавшись в библиотеке, я снова вдохнула приторный запах, на этот раз лишённый сладковатости. Избавившись от мантии, оглядела большой зал, в которой совсем ничего не изменилось. Только стало немного темнее, ещё теплее, и появились лишние звуки. В глубине слышались лёгкий звон посуды и какой-то шорох. Могу предположить, что оба звука издавал Норман, так как здесь не было ни души. В особенности, в такую рань. Идя на звук, я довольно быстро нашла мужчину. Он сидел на полу, помешивая кофе в кружке и перебирая пыльные книги. Подняв на меня взгляд, он небрежно бросил одну из них на деревянный пол. По библиотеке разнеслось короткое эхо. — Я так и знал, что это вы, — произнёс Норман. Это приветствие было вполне в его духе, поэтому я сочла его приемлемым. — Смею предположить, вы что-то придумали? Я взглянула на него небрежно, холодно и официально. Но он не просто проигнорировал это. Он точно заметил, решив не счесть это достойным ответа или же отдельного внимания. — Я надеюсь, вы свободны сегодня ночью? Норман кивнул. — Я позабочусь о том, чтобы Шарпы легли спать раньше обычного. Ровно в полночь я буду ждать вас на крыльце. Не заезжайте на территорию Багрового пика, ещё работающие слуги могут заметить. Ну или же Шарпы, если что-то пойдёт не так. Придётся пройти немаленький участок дороги, но не думаю, что вас это остановит. Мы пройдём в мою комнату, и я приложу все возможные усилия, чтобы призрак посетил нам. Далее всё в ваших руках. Делайте, что считаете нужным. Если, конечно, это будет полезным для меня. Мужчина сделал глоток ароматного кофе, махнул головой, убирая мешающую прядь. Он взглянул на часы в слабо освещённом углу помещения, уставился на моё нейтральное лицо, а после — на кольт, прикреплённый на талии. — Оружие вам на случай, если я не соглашусь на этот простой, но заманчивый план? — полюбопытствовал он. — В любом случае, я согласен. Это заставило меня удовлетворённо кивнуть и даже выдохнуть. — Как детектив? — вдруг поинтересовался Норман, кивая в сторону книги, которую я держала в руках. — Более чем. Не ожидала такого от первой попавшейся книжонки. — Думаю, вы всё ещё помните о моём исчезновении. Мне стоит извиниться. Но согласитесь, на данный момент явно радует мысль, что нас лишний раз не видели вместе. — Вы абсолютно правы, — кивнула я. — К большому сожалению, мне нечем вас угостить. Есть кофе и шоколадный рулет. Его испекла Джудит. И если вы никуда не торопитесь, то можете позавтракать со мной. Норман ненавязчиво постучал по месту возле себя. В первую секунду мне показалось, что это полное безумие. Ранним зимним утром сидеть на полу библиотеки с малознакомой персоной за чаем. Не уверена, что статус баронессы позволяет мне такую дурость, но во вторую секунду я сочла данное предложение более чем приятным. Ничего не ответив, я села возле Нормана, поправляя юбку. Так как она была узкой, мне пришлось вытянуть ноги перед собой, скрещивая их. Немой ответ на дерзость библиотекаря заставил его сжать губы, внимательно, даже с вопросом глядя на меня. Я не повернулась на собеседника, делая вид, что огромное удовольствие мне приносит рассматривание перил винтовой лестницы. Норман молча вынул книгу из моих рук, поднимаясь и ненадолго покидая меня. Через пару быстрых минут он вернулся с большой кружкой кофе и другой книгой. Обе вещи он отдал мне, после чего вновь опустился на пол. — Мистический детектив. Я уверен, вы оцените мой выбор, — сообщил мужчина. — Могу я взглянуть на ваш кольт? Недоверчиво взглянув на Нормана, я пришла к мысли, что терять мне уже нечего. Отстегнув оружие, я передала его мужчине, делая глоток согревающего горького напитка и щупая шершавую синюю обложку книги. Помимо названия и автора на ней красовались тонкие серебряные контуры звёзд, луны и солнца. Я знала, что судить книги по обложке опрометчиво, но внешне она мне уже нравилась. Не дожидаясь предложения, я потянулась к рулету в фольге, что лежал среди книжных стопок, и отломила небольшой кусок, тут же отправляя в рот. Он оказался невероятно мягким. Джудит не пожалела шоколада, и я чувствовала, как крупные куски плавятся на разогретом кофе языке. — Любопытная модель, никогда не встречал столь практичного и в то же время красивого кольта. Вы купили его где-то на юге? Италия? Может, Франция или Испания? — Я создала его, — пришлось ответить, запивая вкуснейший рулет кофе. Только сейчас у меня проснулся аппетит. Я была рада, что в этот момент могла позавтракать, пусть совсем скудно. Теперь Норман без капли стеснения таращился на меня. Он был не особо щедр на эмоции, поэтому его удивление показалось мне даже слишком энергичным. Я вздохнула, до последнего надеясь, что этот мужчина мыслит не так примитивно, как большинство. — Увлекаетесь оружием? — спросила я, сдавливая лёгкое разочарование. — Быть может, даже огнестрельным? — Предпочитаю арбалеты, — парировал он. — Вот как? — вскинула брови я. — Именно так, Каролина, — кивнул длинноволосый. — Сегодня ночью вам выпадет возможность увидеть его. Я легко хмыкнула, вызывая у собеседника вопрос. — Ума не приложу, как вы объясните своей невесте, куда направляетесь посреди ночи, да ещё и с оружием. — Не беспокойтесь на этот счёт. Я тоже позабочусь о том, чтобы Джудит уснула раньше обычного, — заверил меня мужчина. Какое-то время мы просто сидели на полу, обсуждая лежащие перед нами книги. Норман рассказывал мне про эти произведения, а я отвечала, что некоторые из них мне даже известны. Кофе, как и рулет, подошли к концу, но мы ещё добрый час обсуждали всё, что в голову взбредёт. И наша беседа выходила очень информативной и приятной, пусть голос Нормана звучал немного отстранённо и лениво, а мой — тихо и самодовольно. После мы поднялись, и я решила помочь мужчине расставить книги, раз уж я здесь. Покинула помещение лишь когда пришли первые посетители. Увидев их, я осознала, что сильно задержалась и мне стоит отправиться в аптеку. Так как Норман был на втором этаже, а я на первом, мне пришлось уходить не попрощавшись. Пришёл мой черёд исчезать. Накинув мантию, я вышла на улицу, где начинался настоящий снегопад. Если он продолжит усиливаться, то не оставит мне возможности самостоятельно найти нужное место. Как и ожидалось, снег валил всё сильнее и сильнее, и мне пришлось спрашивать у лавочников, где найти аптеку. С ней я разобралась довольно быстро. Конечно, аптекарь смотрел на меня настороженно, не пристально, урывками. С одной стороны, ему хотелось получше разглядеть меня, а с другой, он боялся, что, если будет таращиться дольше дозволенного, я наведу на него порчу. Стоило выйти из аптеки, как я попала в настоящую метель. Ветер завывал, а видимость была не больше трёх метров. Кучер не рискнул бы везти меня на Багровый пик в такую непогоду, а потому я даже не пыталась искать карету. Вместо этого я спешно добралась до здания почты, стряхивая с капюшона и плеч небольшие сугробы. Поняв, что вполне могу застрять здесь ни на один час, я направилась к телефону, в надежде что тот работает. Огромных усилий мне стоило не думать о снегопаде как о дурном знаке. Я нашла номер Шарпов в книге контактов, после чего набрала и вытерпела минимум двадцать гудков. Упрямство не позволяло мне сбрасывать звонок, и это было правильно, ведь в конце концов гудки оборвались, и я услышала сперва соединяющую нас телефонистку, а затем — тихий бархатный голос Томаса. — Томас, это Каролина, привет, — начала я. — Думаю, я не доберусь обратно к обеду. Передай Люсиль мои извинения. — О, Каролина, это пустяки! — произнёс Томас и, клянусь, я услышала, как он с облегчением выдохнул. — Я рад, что ты не попала в метель и не застряла посреди дороги. Это было бы куда большей проблемой. Я еле сдержала улыбку, восхищаясь трепетом и заботой старого друга. — Спасибо, что сообщила. Мы будем тебя ждать. — До встречи, — после прощания я положила трубку и озадаченно посмотрела по сторонам. Лучшее, что я могла сделать — спросить про письмо отца и переждать метель за чтением детектива, что выдал мне Норман. Поэтому, оглядевшись и удостоверившись, что я не единственная, кто нашёл укрытие на почте, решила пойти к стойке, чтобы узнать о письме. Всё сложилось крайне удачно, и я в очередной раз убедилась, что чутьё никогда меня не подводит. Мне выдали конверт со знакомым штампом и адресом. Сжав его в руках, я направилась к самому отдалённому месту, что было на почте, и села. Закинув ногу на ногу, я стянула перчатки с рук, после чего размяла немного замёрзшие пальцы. Я вскрыла конверт, начиная воображать, что же отец мог мне сказать. «Дорогая дочка, У меня нет ни малейшего желания разубеждать тебя в том, что ты делаешь чудовищный сюр и лишь очередной импульсивный поступок, что для тебя характерно. Твоя пропажа была замечена лишь наутро, и я сразу отправил за тобой собак. Если они не принесут мне нужных вестей, придётся высылать за тобой людей. Ни на минуту я не пожалею о своём решении, ведь точно знаю, как опасно в одиночку в логове Шарпов, если позволишь так выразиться. Знай, твой поступок ярко демонстрирует твою незрелость и даже глупость. Твой любящий и волнующийся отец». Как только я ознакомилась с последними строками письма, руки сами собой безжалостно разорвали его на мелкие клочки. Я поднялась с места, чтобы сжечь бумагу в оживлённых языках пламени камина. Это было так похоже на отца, что я буквально скрипела зубами, желая увидеть его перед собой и высказать всё, что думаю о его словах. То, что я делаю — импульсивно? Даже если так, мой визит уже принёс свои плоды, и вскоре они будут лишь слаще, сочнее и желаннее. Он выслал за мной собак? Мне об этом прекрасно известно, ведь не так давно пришлось закапывать их останки. Теперь он вышлет за мной людей? Пусть молится, чтобы участь гончих не настигла их. Я незрелая и глупая? Если бы это было так, то на данных момент я бы уже была мертва, а не планировала разоблачение Шарпов. Я рухнула обратно на мягкое кресло, начиная массировать виски и стараясь угомонить неожиданный порыв злости. — Могу ли я предложить вам согревающий напиток, мисс? — появился передо мной работник почты. — Самый крепкий чёрный чай, — отозвалась я, поднимая взгляд. *** Как и ожидалось, метель закончилась лишь через три с половиной часа. Большая часть дня была для меня потеряна, и до поместья Шарпов я добралась лишь к ужину. Как ни странно, я вовсе не удивилась, когда прямо на крыльце меня встречал Томас. Он был в своём тёплом пальто и в шарфе, который прижимал к горлу. Снег уже почти стих, но ужасные порывы ветра начинались с новой силой. Когда карета остановилась, Томас спешно спустила по лестнице, открывая передо мной дверь и помогая выйти. Стоило мне оказаться на земле, как он взял меня под руку, а свободную ладонь положил на спину. Его жесты были наполнены спокойствием и теплом, но вызваны искренним волнением. — Надо же, как неудачно сложилось. Весь твой день прошёл в одиночестве на почте, — констатировал Томас, когда мы зашли в особняк. Он решил помочь мне избавиться от мантии, но я остановила его, выставив руку. Мужчина не должен был увидеть моё оружие. — Позволь мне немного отогреться, — соврала я, торопливо направляясь к лестнице. — Надеюсь, ты не против отужинать только со мной, без Люсиль? Из-за метели у неё разыгралась жуткая мигрень. Недавно она ушла в свою комнату и вряд ли сегодня выйдет. Это высказывание Томаса заставило меня замереть. Оно буквально означало, что Люсиль не помешает моим сегодняшним планам, и у меня на одну проблему меньше. Обернувшись на Томаса, который надеялся, что я ему не откажу, и которого волновал тот факт, что я застряла в метели, я ощутила небольшую тяжесть. Внизу живота повис невидимый, но чётко осязаемый груз. Мне пришлось одёрнуть себя от внезапно проснувшихся тёплых чувств, и вспомнить, что Томас может быть злодеем, а может, даже убийцей. — Разумеется, — сдержанно кивнула я. — Дай мне десять минут. Мы можем встретиться на кухне и накрыть на стол вместе. — Всё уже готово, — тут же отозвался мужчина. Я вскинула брови. — Вот как… Больше ничего не сказав, я устремилась наверх по лестнице, стараясь не думать о чрезмерной вежливости и заботливости Томаса, которая всё больше и больше сбивала меня столку. Когда в голове не осталось ничего, кроме мыслей о плане, я спешно избавилась от мантии, спрятала оружие, убрала пузырёк со снотворным в рукав, и спустилась в столовую, где встретилась с Томасом. Он ещё не приступил к ужину, но уже сидел за столом. Как только я появилась, он поднялся, отодвигая стул, на котором я обычно сидела. Не заставляя мужчину ждать, я прошла и села, разглядывая горячие блюда. Мой взгляд упал на чайник, под которым горела свеча, не дающая чаю остыть. На этом треклятом чайнике мой взгляд и застыл, ведь пока что в голову не пришла мысль о том, как подлить снотворное в чашку Томаса. Заметив мой пристальный взгляд, мужчина тут же принялся разливать напиток по чашкам. Мне нужно было как можно скорее придумать, как же заставить баронета хотя бы на минутку оставить меня одну. — Ты успела сделать всё, что планировала на сегодня? — спросил Томас, отвлекая меня от нервных мыслей. — Да, разумеется, — эхом отозвалась я. — На почте было письмо от отца? — Да. Но оно меня вовсе не обрадовало. Вполне себе в стиле отца. — Какая книга тебе приглянулась в библиотеке? Я совсем забыл предложить познакомиться с нашей коллекцией книг. Может, тебе и не нужно было бы ехать в город, и Люсиль была права, — предположил собеседник. Я хмыкнула. — Готова поспорить, среди ваших книг сплошные романы, научная литература и биографические рассказы, — самонадеянно заявила я. — В целом, да, — согласился со мной Томас, а я лишь пожала плечами. Несколько минут мы просто поглощали еду, которая явно была приготовлена Люсиль, а я перебирала сотни вариантов, как поднять Томаса из-за стола. Пролить на него или на себя чай? Притвориться, что у меня разыгралась головная боль, и попросить таблетку? — Как прошёл твой день, Томас? — поинтересовалась я. — Тебе правда хочется знать? — спросил он, откладывая приборы в сторону. Я задала этот вопрос самой себе. Правда ли мне интересно? Или я просто делаю вид, чтобы не вызывать вопросов? — Определённо, да, — ответила я в следующее же мгновение. Тогда Томас пустился в рассказ о том, что до метели он занимался своими машинами и добыванием глины, но как только разыгралась непогода, он скрылся в мастерской и начал работу над макетом новой машины, спонсором которой, кстати говоря, отчасти являлась я. Рассказ его был привычно спокойным, уверенным, но в то же время скромным. Он был заинтересован и рад, но при этом не хотел казаться хвастуном или же личностью, которого интересует только он сам. Возможно, это даже было слегка ни к месту, ведь я намеренно спросила Томаса о его работе. Подобная его особенность меня восхищала. И если бы я не думала о снотворном, то его рассказ был бы для меня действительно интересным. И возможно, я бы даже искренне обрадовалась за его успехи, но к моменту, когда он закончил повествовать, тёплый огонёк во мне окончательно погас. — Это прекрасно. То, что твоё дело развивается — прекрасна новость. Должно быть, ты приложил огромные усилия и потратил много времени. Это ценно, — отозвалась я. — Покажешь мне макет новой машины? — Разумеется. Макет в мастерской. Мы можем подняться туда сразу после ужина, — согласился Томас. — Не думаю, что мне хватит на это сил. К тому же, моя нога сегодня была немного перегружена, — вздохнула я. — Признаться, сегодняшний день ужасно вымотал меня. Может, ты был бы не против посидеть за чаем в гостиной, рассматривая твоё творение? Томас слегка наклонил голову, и на его лице появилась широкая улыбка. Он положил свою руку на мою, тем самым заставляя посмотреть на себя. Одно только касание его тёплой ладони действовало успокаивающе. — Конечно. Я спущу макет вниз, это не проблема, — заверил меня баронет, слегка сжимая мою руку. В его глазах появилось что-то оживлённое, но в то же время немного тоскливое. Словно он хотел что-то сказать, но всё не решался выдавить из себя первый звук. — Спасибо тебе, Каролина. Твои поддержка и интерес неоценимы. Не думал, что когда-то мы придём к этому. Ты не представляешь, как я жалею, что из-за родительского разлада мы не можем быть вместе. Точнее, продолжать существовать рядом. Мне стало немного не по себе. Неужели он так высоко ценит сказанные мелочи? И говорит мне всё это именно в тот момент, когда мои слова нужны лишь ради того, чтобы прервать молчаник? Неужто никто раньше не проявлял интерес к его машинам? Даже так горячо любящая Люсиль? В голове не укладывается. — В последнее время я часто думаю об этом, — согласилась я с Томасом. — Ну же, давай скорее покончим с ужином и наконец перейдём к более интересному. Так всё и случилось. Мы закончили с ужином, убрали за собой посуду, и Томас спешно ушёл в мастерскую. Я же отнесла поднос с чашками и чаем в гостиную, разливая напиток и вытряхивая маленький бутылёк из рукава. Не имея права медлить, я открыла его и поднесла к чашке друга. — Прошу меня простить, Томас, но вы не оставили мне выбора, — пробормотала я. И маленькие капли прозрачной жидкости устремились в чашку, смешиваясь с ароматным безобидным напитком.