***
— Я всё послушал! — говорит Юдзи, ударяя ладонями о барную стойку. Мегуми сначала даже не понимает, что это говорят ему. И только после секундных гляделок меняется в лице. Он кивает и протягивает сидящей рядом Маки стакан. — Только не говори, что он скидывает тебе музыку, — произносит девушка, ставя телефон перед стаканом. Фушигуро закатывает глаза, оставаясь недовольным такой нелюбви к его вкусам. — Музыку? — переспрашивает Итадори, будто впервые слышит слово. — Нет, я про голосовые. Зенин вскидывает брови, продолжая смотреться в экран. Она просто кивает, проводя расчёской по волосам. Маки интересно о чём они будут говорить дальше. — Который раз уже думаю, что ты ненавидишь управляющего, — начинает Юдзи. Маки лишь ухмыляется. — Не ненавижу… — отрицает Мегуми. — Просто у нас с ним такие вот отношения. Фушигуро как-то не объясняет, что нужно понимать под фразой «такие вот», и Итадори уже сам додумывает смысл. — Знаешь, у тебя «такие вот» отношения почти со всеми, — Маки пересекается взглядом с Мегуми, а затем обращается к Юдзи, чуть наклоняясь в его сторону: — От него любви ждать не стоит. И это ещё хорошо, если он тебя уважает, а так… Зенин машет рукой, и этот жест говорит сам за себя. Итадори как-то не согласен с её словами. Да, Фушигуро очень закрытый и обычно показывает лишь то, что сам считает нужным. Но в то же время Юдзи почти не ощущает этой холодности, о которой говорят другие. И время их общения никак не влияет на что-то между ними: они всегда возвращаются в точку границ, которые ставит Мегуми. — Кто бы говорил, — цокает зеленоглазый. — Не забывай, что мы с тобой — родственники. Ты точно такая же… — Мы вообще не похожи, — Маки резко закалывает волосы, расплетающиеся через пару секунд. — Бесит! — Короче, — Фушигуро переводит взгляд на Итадори, — не слушай её. Вокруг полно людей, с которыми у меня хорошие отношения. А Сатору… Ну, с ним по-другому быть не может, когда-нибудь ты это поймёшь. — Надеюсь, что это произойдёт тогда же, когда я пойму, почему из меня выходит очень важный работник, — улыбается Юдзи. — Ты так говорил, будто я тут вообще всё делаю, а без меня сразу десять землетрясений, пять наводнений и три пожара. — Он просто любит всё преувеличивать, — вставляет слово Маки. — С детства. Хотя, тогда он был повпечатлительнее. Юдзи бросает взгляд какого-то умиления на Мегуми, и возвращается к девушке, что никак не может собрать волосы. В очередной раз она вытаскивает из волос заколку и закатывает глаза. Телефон съезжает и падает на стойку. — Всё, я сдаюсь, — она с силой кладёт расчёску перед собой и старается успокоиться. — Помочь? — спрашивает Итадори. — Забей, — отмахивается Зенин. Она слезает со стула и забирает свои вещи. Юдзи грустно выдыхает и смотрит, как Нобара спускается с лестницы. Лицо у неё такое, что ничего однозначного не скажешь. Но она явно чем-то озадачена. Итадори косится в сторону девушек, наблюдая, как Маки что-то говорит рыжей и протягивает расчёску, поворачиваясь спиной. — Нормально… — протягивает Юдзи, кивая в их сторону. — Не удивляйся так, — сжимает чужое предплечье Мегуми, отвлекая от слишком уж бестактных гляделок. — Кугисаки она доверяет чуть ли не больше всех здесь… И даже так о многом не говорит. — Что же… Пора искать того, кто и меня причешет, — показывая зубы в улыбке, отвечает Итадори. Мегуми кивает, потому что знает, что ничего нормального не ответит. А говорить глупости он терпеть не мог. Лучше промолчать и остаться без неловкостей, чем проверять чужую реакцию на слова, что его кандидатуру стоит рассмотреть. Фушигуро думает об этом и пытается не улыбнуться; он отворачивается, хмурясь и силясь вернуть былую серьёзность. Юдзи никаких изменений из-за этого заметить не может. И ему даже кажется, что его клонит в сон. Всё вокруг такое успокаивающее, тихое, что он прикрывает глаза, придерживая голову рукой. Ждать начала смены всегда слишком странно. Когда-то время пролетает за секунду, а когда-то тебе нужно ждать вечность. И второе обычно ни о чём хорошем не говорит. — Ребятишки, что случилось? — Нанами кидает ключ на стойку. — Какое-то уныние у вас. Мегуми вздрагивает и чуть не роняет шейкер на пол, резко прижимая его к груди. Он поворачивается обратно к стойке и смотрит на ключ. Юдзи раскрывает глаза, оглядывая светловолосого. Ему почему-то кажется, что сегодня Кенто более живой, чем обычно. Похоже, отсутствие Годжо играет важную роль в жизни клуба и его сотрудников. — Да всё нормально вроде бы, — Фушигуро смотрит на брелок с чёрным котом. — Если Сатору придёт, то отдай ему, — даёт указание Нанами, и Мегуми забирает ключи Годжо. — А Вы почему так рано заканчиваете? — спрашивает Фушигуро. Для него большое удивление, что их бухгалтер заканчивает не на часов пять позже нужного. Переработка для Нанами — обычное дело, а происходящее явно не было в его стиле. — Просто уже сам понимаю, что нужно отдохнуть. Так что борюсь с чувством вины и иду домой, — вздыхает светловолосый. — Да, будто там я не буду сидеть с бумажками… — А зачем так убиваться? — Итадори в вопросе склоняет голову на бок. Кенто медлит с ответом, замечая знакомые черты в поведении Юдзи. Нанами ощущается совсем далёкое чувство, что хочет увидеться с одним человеком. Обычно он ничего не просит у вселенной, но тут очень хочется, чтобы желание сбылось. Фушигуро вопросительно смотрит на старшего и, кажется, понимает причину ступора. Даже у законченных трудоголиков чувств к близким не отнять. — А кто же кроме меня мою работу сделает? Если я не буду, как ты говоришь, «убиваться», то ничего хорошего это не принесёт, — отвечает Кенто с какой-то печалью. Хотя, за столько лет он уже даже и привык или же просто смирился. — Такое отношение к обязанностям очень ценится, но всё же не стоит мучать себя. Переработки мало хорошего дают. А если что случится с Вами? Тогда совсем некому будет работать, — говорит Юдзи, замечая перемены в чужом взгляде. — Я по-другому не могу, — пожимает плечами Нанами, прощаясь с Фушигуро и ещё раз оглядывая Итадори, говоря уже самому себе: — Как же ты на него похож… Мегуми смотрит на Юдзи, и тот совсем не понимает, что за повышенное внимание к нему последние пару минут. Фушигуро думает, что Нанами в чём-то прав. Чем-то и правда они похожи… Вот только черноволосый ничего хорошего в этом не видит. — Ты не первый, кто так о нём волнуется. У нас был до ребят другой повар… — Фушигуро делает паузу. — Он очень близкий друг Нанами. Наверное, поэтому видит в тебе его черты. — А что с ним случилось? — Итадори чувствует себя несколько некомфортно. Ему кажется, что всё оно к чему-то неприятному идёт. — В смысле? — Мегуми тупит взгляд, а потом до него доходит. — Боже, ты про… Он живой! Просто он тут больше не работает. — Я уж подумал… — облегчённо выдыхает Юдзи. — Это мы с ним просто странно разговариваем. Два человека, которые не могут в развёрнутые предложения, — цокает зеленоглазый. — Прости, что напугал. — Всё в порядке, — жмурится Итадори. — Просто лучше не сравнивай меня ни с кем. Мегуми кивает, а сам понимает, что уже слишком много раз не выполнил эту просьбу. И ему было совсем не легче от осознания, что каждый раз сравнивал Итадори совсем не с Хайбарой. Фушигуро, в отличие от Нанами, видел в официанте черты совсем другого человека. Очень близкий друг…***
Кенто спускается по каменным ступеням, прижимая к себе бумажный пакет из булочной. Для него лучше места после работы не найти. Нанами радует, что до парка идти пару минут, поэтому он в полном спокойствии может отдохнуть и набраться душевных сил перед новым рабочим днём. Такой вечерний ритуал был одной из немногих вещей, которые помогали жить. Нести выпечку домой ему никогда не нравилось — остынет. А так самое настоящее совмещение приятного с полезным. Сегодня он купил почему-то больше обычного, будто что-то предчувствовал. И из-за этого взял и яблочных штруделей, и круассанов с шоколадом и булочек с корицей. Нанами всегда любил корицу и считал её прекрасным дополнением почти всего, а вот шоколад любил Хайбара, особенно, горький. Кенто задумчиво смотрел на набережную, сидя под облетевшим деревом. Небольшие ладони закрывают глаза, но он не пугается и сразу понимает, кто это. Вот почему он взял так много… — И почему мы не работаем? — спрашивает Кенто и осторожно обхватывает пальцы Хайбары руками, убирая их с лица. — У меня же всегда выходной в четверг, — улыбчиво отвечает Юи. Светловолосый запрокидывает голову, смотря ему в лицо. — Уже четверг… — с каким-то удивлением произносит Нанами. — Опять перерабатываешь? — Юи садится рядом на скамейку, придвигаясь поближе и поправляя светлый кардиган в чёрную полосу. — А как иначе? Скоро сезон госинспекций, налоговых и прочих неприятных вещей, а когда ты ведёшь бумажные дела десяти компаний, то без переработок никуда, — Нанами разворачивает бумажный пакет, ощущая смешанный запах шоколада и корицы. — Да, у шеф-повара таких проблем не возникает, — жмурится Хайбара по привычке. — У тебя там никому не нужен финансовый аналитик или как минимум бухгалтер? — спрашивает Нанами, протягивая раскрытый пакет Хайбаре. —Знаешь ли — бери любую — я бы согласился работать у вас, чтобы чаще видеться с тобой. Хайбара в чувствах тыкается головой в плечо Нанами. Тот лишь улыбается, смотря, как Юи уверенно берёт круассан. Сколько лет прошло, а его вкусы точно такие же. — Даже если нужен, то я тебе всё равно не скажу, — мотает головой Юи. — Просто дай мне свой график, а я сам найду куда запихнуть хотя бы пять минут себя. Потому что ловить тебя каждый раз по городу мне не нравится. — Как же грустно, что ты больше не работаешь у нас, — вздыхает Нанами. На такую претензию (для характера Хайбары это слишком громко, но происходящее всё равно не особо ему нравилось) светловолосый ответить не может. Себя Нанами знает отлично, поэтому и не в силах исправить такое отношение к вещам. Но в то же время его огорчало собственное отношение к чужим чувствам, да и он сам бы хотел видеться чаще. И раньше эта проблема просто не существовала: Юи работал в «Бесконечности», что позволяло этим двоим видеться куда чаще, чем раз-два в месяц. Проблемы начались тогда, когда Хайбару стал выматывать ночной график. Он никак не мог привыкнуть к жизни с вечера до утра, а не наоборот. И то, что большая часть его знакомых жила именно наоборот, давило на него сильнее всего. А некоторые события из клубной жизни окончательно поставили точку в его отношениях с этим местом и в трудовой книжке. И всё же тёплые чувства к персоналу у Юи остались, поэтому он всегда с интересом слушал о том, у кого что нового произошло. Удивительно, что Нанами, который совсем не был ночным работником, многое знал о происходящем внутри. И Хайбара не мог не улыбнуться, когда услышал это его «у нас». Все понимали, что работай он хоть в сотне мест, но всегда будет подразумевать именно «Бесконечность» под этой фразой. — Ну и что у вас нового? — спрашивает Юи. — Нового официанта взяли. Я уж думал, что они никогда его не найдут, — хмыкает Кенто. — Итадори-младший, представляешь? — Серьёзно?! — Хайбара вскидывает брови, смотря огромными глазами прямо на Нанами. — И что ты скажешь? Очень интересно посмотреть на него… Я даже представить не мог, что у него брат может быть. — Мы с ним почти не пересекались, но он очень и очень положительный. Забавно, что братские черты у него только внешние. А характер… Чем-то тебя напоминает, знаешь ли, — светловолосый вспоминает недавний разговор. — Представляешь, он попросил меня поволноваться о себе и не работать так много. Хайбара издаёт звук умиления. Такой разговор ему явно нравится. — За это ему огромный плюсик! Да и новые люди — это всегда хорошо. У вас всё равно давно ничего не менялось, — Хайбара кусает круассан, ощущая сладость шоколада. — А теперь, кажется, поменяется вообще всё… Ещё и инспектор непонятно кто в этом году, — Нанами на секунду берётся за голову с левой стороны, и Юи точно знает, что того снова мучает мигрень. — Обычно ты не беспокоишься… — непонимающе произносит Хайбара. — Есть повод? Обычно они всегда знали о проверках каждую мелочь, даже если та была «внеплановой», потому что у Чосо были прекрасные знакомые во всех государственных организациях, да и сам Годжо неплохо общался со всеми, кто хоть раз бывал у них в клубе. Вот только в этот раз всё было по-другому. И кажется, что нервничали даже совсем непричастные к делам клуба. — Чосо говорил, что последнее время у них самих бардак, поэтому поставить могут кого угодно. — А… — будто вспоминает Юи. — Сатору. — Я просто не люблю это ощущение, когда не знаешь, чего ждать, — Нанами с детства привык всё планировать, поэтому происходящее не нравилось ему ещё сильнее. — С этими двумя жди чего угодно… Я очень надеюсь, что полтора года им хватило, чтобы повзрослеть и, не знаю… охладеть? — Ты сейчас точно про них говоришь? — смеётся Хайбара, хоть и знает, что не так уж и весело на самом деле. — С одной стороны, если Сугуру не появится в этот раз, то сколько лет они бегать будут друг от друга? А с другой… — Нанами откусывает булочку с корицей, заставляя пряность просыпаться на пакет. — А с другой — они и поубивать друг друга могут, — заканчивает Хайбара. — Не так радикально, — усмехается Кенто. — Но довольно близко. В общем, просто будем верить, что всё пройдёт нормально. — Но ты кухню всё равно попроси ножи спрятать, — Юи тянется за выпечкой, получая неодобрительный взгляд от Нанами. — Ну а что? Хайбара улыбчиво смотрит на светловолосого, и тот не может не улыбнуться в ответ. «Ничего», — Кенто достаёт ещё один круассан с шоколадом, пока над рекой проплывают тучи; Юи ёжится от небольшого порыва ветра. Похоже, им пора идти домой.***
— Бу! — Юдзи по-кошачьи показывает перепачканные чем-то красным ладони. — Кого убил? — Фушигуро оглядывает поднос с разлитым на нём коктейлем и перевёрнутым стаканом и кидает всё в мойку. — Шестой столик, по-моему, — Итадори сдерживается, чтобы не вытереть об себя руки. — Так что повтори «Кровавую Мэри», она как-то не предполагает наличие Итадори Юдзи в составе. Мегуми смеётся из-за чужих слов, доставая новый стакан и тряпку для стола. Да, с ним уж точно не соскучишься. — Иди отмойся, а я быстренько разберусь с заказом. — Заказами, — поправляет Юдзи. — Там ещё три джин тоника с огурцом. — Их ты тоже на себя вылил? — с ухмылкой спрашивает Фушигуро, и Итадори одаривает его серьёзным взглядом. — Ничего я на себя не выливал, — цокает официант. — Я же говорю, что это пятый столик. — Шестой, — специально поправляет Мегуми. Сегодня у него необычное настроение. — Ясно, ясно, сегодня я вместо Сатору, — обиженно произносит парень. — Жаль, что не могу тебя заляпать. Юдзи идёт в сторону служебных помещений, чувствуя, что ради таких пятиминуток стоит проливать на себя что-то почаще. Голос Мегуми доносится до него сквозь музыку, чьё звучание совсем не похоже на вкус Нобары. — С зеркалами не говори! — Не буду! — по-детски отвечает Юдзи и исчезает за поворотом. И пока Мегуми занят работой, то даже не замечает прошедшего времени. Он отрывается от стойки, оглядываясь в поисках Юдзи, и не с первого раза замечает его около зоны выдачи, крутящего что-то в руках. Итадори поднимает голову и видит взгляд зелёных глаз на себе, оживляясь под ним. Двумя пальцами он зажимает какой-то кружок, показывая его Фушигуро. — Что это? — Мегуми поначалу даже не может разглядеть, что такое тот держит в руке. — Нобара кольцо забыла, надо бы пойти отдать, но она была такой странной, что даже не хочется её трогать, — озадаченно отвечает Итадори. — В смысле странной? — непонимающе спрашивает Фушигуро. Он почти никогда не видит изменений в чужом поведении и эмоциях. Всегда для него такие вещи были слишком сложными. — Всё же как обычно, разве нет? — Её будто что-то беспокоит весь день. Может, мне кажется, но сомневаюсь. Что-то правда не так, — Юдзи хмурится, крутя кольцо и смотря на каменное сердце. — Думаю, тебе стоит отдать его после, потому что твои заказы не ждут, как и пятый-шестой столик, — кивает Мегуми. Юдзи соглашается и кладёт кольцо в карман фартука. Он забирает поднос и уходит, а Фушигуро продолжает смотреть ему вслед. Что-то ему это совсем не нравится. Мегуми с опаской бросает последний взгляд, думая о том, значит ли это, что странности его поведения Итадори отслеживает так же ловко, как и всё остальное.***
— Принцесса, — голос Итадори разносится по залу. Нобара останавливается и оборачивается, совсем не понимая, к кому он так обращается. И начинает не понимать ещё сильнее, когда до девушки доходит, что зовут именно её. Юдзи подходит к ней и просит протянуть руку; та как-то механически подаёт её парню. Мегуми наблюдает за всем со стороны бара, уже забыв к концу смены про кольцо. — Ты кое-что забыла, — он быстро надевает украшение на палец и отпускает руку. Нобара смотрит сначала на кольцо, а затем на него, быстро благодаря. Юдзи отмахивается: ещё бы его благодарили за каждую мелочь. Хотя, наверное, для девушки это раз в сто важнее. Терять что-то дорогое сердцу всегда грустно. И пока Итадори думает об этом, то совсем не успевает отметить тот момент, когда его заключают в объятья. Фушигуро вскидывает брови, явно не ожидая такого стечения обстоятельств. Но он быстро говорит себе, что рыжая всегда была такой. Юдзи что-то отвечает ей, но до Мегуми доходит лишь последняя фраза. Если думать логически, то она о четверге, но кто знает наверняка… Неопределённость Фушигуро не нравится; он смотрит, как женские пальцы держатся за лямки фартука, и как блестит кольцо под светом ламп. — Напиши мне как будут силы. Нужно кое-что обсудить, — говорит Юдзи, и Нобара кивает. Ты ей нравишься больше, чем Рёмен. Мегуми сгребает рукой остатки апельсиновой кожуры и бросает в мусорное ведро, наклоняясь вниз. Исподлобья он смотрит на Юдзи, проводящего ладонью по рыжим волосам. Фушигуро понять не может, что такое он ощущает. Происходящее не злит и не огорчает его, и оттого путает ещё сильнее. Он не знает, что в происходящем не так. Да, от неё любви ждать стоит… Мегуми остаётся один в зале и заполняет инвентаризационный список, рядом отмечая карандашом что нужно докупить. Зелёные глаза замирают где-то поверх листа, и Фушигуро сжимает карандаш. Он осознаёт, что именно встало ему поперёк горла в тот раз. Ему почему-то не нравится, что Юдзи относится хорошо не только к нему, но и ко всем вокруг. Слышится хруст, и Мегуми переводит взгляд на карандаш, зажатый в руке. Сломал.