Бесконечность

Как всё началось? Это странный вопрос. Обычно тяжело вспомнить, как именно ты познакомился с человеком, в какой момент посмотрел на него под другим углом, когда именно понял, что он для тебя значит. Здесь всё было не так. Сатору чётко помнил каждый момент. Выгравировано на стенах его черепной коробки: не отодрать, не замазать, не стереть. Оно всё там — каждой деталью напоминает о себе. Это один из дней летних каникул. Тогда ему одиннадцать. Солнце тяжело нависает над площадкой. Металлические цепи качели медленно болтаются вперёд-назад, и мальчик машет ногами в воздухе. Зелёная листва шуршит над головой, пытаясь спрятать в своей тени. Голубые глаза закрываются, и Годжо вот-вот уснёт прям тут. В эту же секунду он чувствует взгляд на себе. Чужое присутствие всегда так ярко им ощущалось, что ни на шаг не приблизишься. Словно у него не два глаза, а шесть или около того. — Дома не спится? — звучит голос ровно в тот момент, когда широко распахиваются глаза. Сатору теряется, непонимающе всматриваясь в мальчика перед ним. Такого же роста что и он (даже выше), с чёрными волосами, торчащими в стороны и доходящими до шеи. — Чего? — только и может сказать блондин. — Ну… Мне так в школе говорят, когда я на уроках сплю, — новый знакомый смотрит прямо в голубые глаза. — Гето Сугуру, кстати. Сатору абсолютно пропадает в этой ситуации. Миллион ошибок всплывает в голове, и он совершенно не знает, что нужно делать в таком случае. Для того, кто идёт в пятый класс, Сатору был совершенно не втянут в социальную жизнь. Он мало с кем общался, а сама учёба не сильно интересовала его. В плане… Ему не нужно быть вовлечённым, чтобы понимать очевидное. Так что в школе он откровенно и показательно скучал почти всё время. А что говорить об окружении, то оно казалось ему абсолютно неинтересным. Он не знал, как себя подать, что сказать и как заинтересовать. И проблемы в этом он не видел. Нет смысла общаться с людьми, которые не принесут пользы. Так что обычно Годжо контактировал только с прислугой в доме. — Надо ответить, как тебя зовут, если ты не знал, — подсказывает мальчик. — Сатору… — тихо отвечает блондин, продолжая ловить ошибки. — А фамилия? — Сугуру не может отвести взгляда от этих глаз. Будто уткнулся в небо весеннего дня — холодное и безоблачное. — Сатору, — настаивает на своём Годжо. — Сатору Сатору? — ухмыляется черноволосый. — Нет, просто Сатору, — серьёзно отвечает мальчик. Шутки с ним никому не позволено шутить. — Зови по имени, так же проще. Все эти вещи только раздражают… Голубоглазый цокает и отталкивается ногами от земли, раскачиваясь на качели. Сугуру опирается плечом о металлическую балку и смотрит на Сатору. Совсем не похож на всё, что было в его короткой жизни до этого. — Так и… тебе тут одному не скучно? — черноволосый чуть склоняет голову набок, и волосы становятся ещё длиннее. — Не-а. Я всегда один, — отвечает блондин. Сугуру хмурится. Тяжёлый случай. Таких расколоть — это надо много сил и времени. Но куда он торопится? — Ладно. Сатору, — Гето протягивает начальную «с», щурясь. — Из какой ты школы? — Это рядом с главным храмом. Та, с синей крышей, — Годжо перестаёт раскачиваться. Сугуру машинально приоткрывает рот и упирается спиной в металлическую балку. — Ты учишься в центральной академии?! — Всего лишь, — поправляет блондин и смотрит, как собеседник качает головой. — Ну да, чего это я? По тебе видно… Наверное, там все такие, — уже для себя делает заметку Сугуру. — Какие? — Годжо встаёт на ноги и придерживает качели, чтобы те не болтались. Сугуру стоит напротив и смотрит. Он и правда будет выше. Не слишком сильно, но достаточно заметно. А ещё ест он лучше. У этого Сатору видно выступающие косточки и вены, бегущие под кожей. Таких людей точно не бывает. — С часами за сто пятьдесят тысяч? Или в футболке из двухсотпроцентного хлопка? — черноволосый широко улыбается и слышит, как пиликают часы на тонком запястье. — Мне пора домой, — Годжо флегматично смотрит на часы. Обычные. Разве нет? Подарок на какой-то там день чего-то. Блондин обходит нового знакомого по касательной, и крохотные облачка пыли поднимаются от его кед. — А попрощаться? — Сугуру смотрит на белую футболку, проходящую по позвоночнику. Сатору поворачивает голову через плечо и останавливается на минуту. Солнце опускается к земле, и между ними проходит тень от раскидистой вишни. — Зачем? — слишком искренне спрашивает мальчик. — Я же всё равно снова приду сюда. — Самоуверенно думать, что я буду ждать тебя. — Тогда увидимся в другом месте. — пожимает плечами блондин и отворачивается, продолжая идти в своём темпе. Сугуру смотрит, как тот доходит до конца площадки, переходит улицу и останавливается у огромной чёрной машины. Какой-то мужчина выходит из передней дверцы и открывает заднюю — помогает Сатору сесть и захлопывает за ним. Гето смотрит на всё это, как на какой-то фрагмент из фильма. Через пару минут он уже сидит на той же качели, глядя на свои ноги и покачиваясь туда-сюда. Какой бы язвой он не хотел казаться, этот блондинчик был прав: Сугуру будет ждать. Хотя бы потому, что так и не узнал его фамилию.

***

День первый. Жарче, чем вчера. Тяжёлые облака застыли на небе непрерывным ватным куском. Сатору натягивает на глаза жёлтую панамку и садится на узкий бортик песочницы. Его часы показывают примерно то же время, что и в прошлый раз. Терпения не хватает. День третий. Сатору в кофте на замке с рукавами длиннее его рук. Он пытается открыть бутылку воды с алоэ, накрывая крышку тканью кофты. Тёплый ветер проходит по ногам в шортах, и Годжо с надеждой оглядывается по сторонам. Площадка как всегда пуста. Желейные кусочки алоэ странно ощущаются во рту. День пятый. Годжо сидит на самой верхней перекладине рукохода и болтает ногами в воздухе. Маленькие розовые лепесточки плывут по воздуху и приземляются в белые волосы. Больше он сюда не придёт. День шестой. Солнечные лучи пробегаются по площадке. Качели неподвижно застыли, и даже ветер не может раскачать цепи. Сегодня никто сюда не приходил. День десятый. Небольшое сердце быстро бьётся в груди. Чувства непонятные, и оттенок безразличия едва удаётся сохранить на лице. Сугуру сидит на качели и в одном ритме кидает и ловит небольшой зелёный мячик. Песок отлетает в разные стороны, и в нём уже образовалась небольшая выемка. — Почему ты ни разу не пришёл? — Сатору перехватывает мячик в воздухе, и Сугуру поднимает взгляд. Недоумение отчётливо читается на детском лице. — Так… занят был. А ты что, ждал меня? — с ехидной улыбочкой интересуется Сугуру. — Ничего подобного, — Сатору злится. Обычно всё происходит так, как хочет этого он. — Ждал, не дождался, а теперь злишься, — продолжает черноволосый. Блондин вздыхает и идёт в противоположную сторону. Сугуру издаёт непонятный звук, означающий просьбу вернуть мячик, но Сатору не реагирует. Он доходит до скамейки и садится. Сугуру оказывается тут как тут. Достаёт из кармана какую-то пластиковую раскладушку и открывает её, начиная нажимать на кнопки, издающие мелодичный писк. Сатору внимательно смотрит в экранчик. Кривоватые существа бегают вразвалочку, сопровождая это разными звуками и выпуская светящиеся штуковины во врагов. — Это что такое? — голубые глаза бегают туда-сюда, стараясь уследить за каждым пикселем. — Что? — Сугуру не отвлекается от игры. — Ты не знаешь, что такое «Покемоны»? — Знаю, конечно. Я не совсем дикий, как ты это можешь представлять. Я спрашиваю вот про это. Сатору берёт раскладушку и тыкает на кнопки в случайном порядке, потом крутит колёсико и смотрит, как персонаж крутится вместе с ним на одном месте. Сугуру вздыхает в некотором разочаровании. — Игровая приставка. Нинтендо. Никогда не слышал, что ли? — хмыкает черноволосый. Недружелюбный писк раздаётся из динамика, и картинка складывается пополам. На чёрном экране отображаются два детских лица. Сатору вскидывает брови и переводит взгляд на Сугуру. — Я куплю новую, — обнадёживает он. — Зачем? Ты что, думаешь её забрать? — Гето, конечно, не был слишком жадным, но и вот так разбрасываться дорогими (во всех смыслах) вещами он не хотел. — Я её сломал… — тихо проговаривает Годжо. — Чего?! — максимально несерьёзно звучит голос. — Ты просто проиграл. Тебя съели, вот и всё. Дай мне. — Проиграл… — будто впервые слышит это слово. — А что надо делать, чтобы выиграть? Сугуру нажимает на пару кнопок и экранчик снова загорается, показывая ровно ту же картинку, что и пару минут до этого. Он включает какую-то панельку с собранными существами и их уровнями. Почти все улучшены до максимума. — Ну смотри, для начала нужно разобраться, против кого ты сражаешься… Сатору внимательно смотрит на шевелящиеся губы и почти не слушает. Он думает, что таких людей никогда не встречал. Что никто не показывал ему какие-то раскладушки и всяких монстриков на них, никто ехидно не отвечал на каждое его слово двумя, никто не хотел просто провести с ним время. Уже дома он найдёт в кармане тёмно-зелёный мячик, вспомнив, что забыл вернуть его. И так и оставит его на полке — на память. Потому что мало ли, когда в следующий раз он увидит этого Гето Сугуру. Но хотелось, конечно же, как можно скорее.

***

Родиться с золотой ложкой во рту сразу как-то устраняет множество проблем, но кто может быть уверен, что не добавляет других? Многим хотелось быть им или хотя бы рядом с ним. И как первое, так и второе было вещью невозможной для всех. Ну или почти для всех. — Господин, Вам нельзя выходить из дому одному. Вам уже несколько раз говорили об этом. Мальчик пытается просунуть один конец шнурка в другой, сидя на полу прихожей. — Ничего я не один. Пускай смотрят из машины, только ни на шаг не подходят ко мне, — шнурки распускаются и сползают по краям кед. — Слышали? Двое широкоплечих мужчин молча стоят у стены с абсолютно безэмоциональными лицами. Голубые глаза видят, как поблёскивает лезвие ножа, прикреплённого к поясу. — Давайте я завяжу, — прислуга опускается на колени. Мальчик поднимается и ставит ногу на ступеньку, покачиваясь из стороны в сторону. — Им всё равно же. Даже не узнают, что уходил, — бормочет ребёнок и прикладывает огромное усилие, чтобы открыть тяжелейшую для него дверь. — И Вы купили, что я просил?

***

— Это что… самая новая модель? — Сугуру смотрит на блестящий пластик без единой царапины и потёртости. — Ага, всего лишь тридцать тысяч, — Сатору зажимает кнопку, и игры листаются, показывая цветные иконки. Черноволосый моргает пару раз подряд, пытаясь прикинуть размер числа и количество нулей в нём. Может, он правда вместо салфеток использует купюры? Или спит на матрасе из денег… Ладно, Сугуру слишком много думал о всяком лишнем. — Подключись к моей в настройках, — Гето опускается на землю рядом с Годжо и опирается спиной на широкий ствол дерева. Он вытягивает ноги, и трава прячет их почти полностью. — Уже давно, — блондин смотрит, как персонаж Сугуру загружается в его мире. — Слушай, скоро школа… Как мы будем гулять тогда? Гето хмыкает и поднимает глаза. Чёрная машина стоит поодаль, и пристальный взгляд ощущается даже сквозь затонированное стекло. — Твои охранники очень пугают… Зачем такая безопасность? — Не знаю. Всю жизнь так было… — Сатору быстро нажимает комбинацию клавиш, создавая мощный заряд электричества и убивая несколько противников за раз. Экранчик загорается фиолетовым. — Кстати, можешь приходить ко мне. Первый дом на Береговой улице. — Как-нибудь обязательно. — Эй, ну ты чего не помогаешь, — Годжо толкает Гето плечом, привлекая внимание того к игре. — У меня почти не осталось жизней! Сугуру бросает несколько баночек с эликсиром из инвентаря и смотрит, как шкала здоровья Сатору пополняется. Гето чувствует себя очень странно. Он не хочет ничего обещать, так что просто кивает. Он знает, что это последний раз, когда он видится с Годжо Сатору.

***

— И мы с Сугуру будем вдвоём вести бизнес! И никого круче нас не будет! И ещё, ещё… Все будут нам завидовать, потому что мы будем получать миллионы… миллиарды иен. В день! Сатору восторженно машет руками и почти прыгает по комнате. Дедушка с улыбкой смотрит на него, внимательно слушая и кивая. — Да, новые друзья точно пошли тебе на пользу. — Он такой классный! И с ним очень весело. И он так хорошо играет в игры… Почему я не учусь в обычной школе? Я каждый день гулял с ним, а как теперь? Глупая школа всегда всё портит. — Никуда же он от тебя не денется, — дедушка пытается успеть попасть в паузу между мыслями, чтобы хоть что-то сказать. — Никуда! — Сатору прыгает на ковёр, и тот отъезжает в сторону. Ваза с рисунком бамбука и журавлей шатается из стороны в сторону, медленно падая на бок. Звук битого стекла точно как в мультиках раздаётся в полной тишине. — Ой! Годжо закрывает рот двумя ладонями и моргает огромными глазами. Дедушка усмехается и закрывает глаза, качая головой. — Тащи каталог, новую выбирать будем.

***

Сигаретный дым пролетает мимо, и Сатору морщится. Он встаёт и обходит скамейку, усаживаясь на противоположную сторону. Девушка с короткими каштановыми волосами стряхивает пепел на землю и проводит пальцами по выбивающимся прядкам. Она поправляет чёлку и упирается локтем в коленку, кидая взгляд на друга. — Прости, вечно забываю, — ухмыляется она. — Ну так и что дальше было-то? — Мы никогда больше не виделись. Девушка замирает с сигаретой, сжимая фильтр зубами. — Чё? — выпрямляется она в недоумении. — А как же бизнес? Как же там… крепкая мужская дружба?! Ты хочешь сказать, что сейчас рассказывал мне два часа про какого-то пацана из детства только для того, чтобы сказать «мы больше никогда не виделись»? О да, в этом была вся она — Иери Сёко. С ней Сатору познакомился два года назад. Тогда им было по тринадцать. И Годжо, наверное, впервые в жизни понял, что быть ребёнком влиятельных родителей не всегда безопасно. А понял он это в тот момент, когда какой-то мужик упорно убеждал его, что отец настоятельно просил отвезти его в загородную резиденцию. Его несколько расслабило, что человек, которого он видит впервые в жизни, так много знал о делах его семьи. Звал отца по имени, знал адреса всех мест, где бывает клан. Но уже потом до него дошло, что это должно было послужить тревожным сигналом. И он почти сел в машину, если бы не одно стечение обстоятельств. — Акито, придурок, тебя мама уже час ждёт! Она же сказала, чтобы ты сразу домой шёл. Годжо непонимающе смотрит, как из ниоткуда появляется низенькая девчушка и начинает его отчитывать. Его ли вообще? Имя-то не его. — Тебя разве так зовут? — с ухмылкой спрашивает мужчина и уже хочет взять девочку за плечо. Сатору не отводит взгляда от шрама у губы. А ещё он много раз видел, как блестит лезвие ножа на солнце или как пистолет оттягивает ткань. Новая знакомая оказывается не промах и тут же хватает блондина за запястье, начиная бежать по улице. Она тянет его за собой, забегая во дворы и выбирая самые извилистые пути. И блондину кажется, что это никогда не кончится, но она наконец-то останавливается у какого-то автомата с газировкой и наваливается на него, тяжело дыша. — Ненавижу. Бегать. Умираю. А-а-а, — она упирается ладонями в колени и глубоко вдыхает. — Тебе мама… не говорила, что… нельзя с такими уродами… общаться? У него же на лице… всё написано. — Наверное… — флегматично тянет Годжо. — Как видишь, ничего не случилось. Через пару лет он услышит: «Тогда мне реально была нужна твоя голова. Сейчас всё это в прошлом. И ты это знаешь». Но тогда отделаться от охраны он не мог ещё полтора года. И оно было к лучшему. Всё же на тонкой шее его голова смотрелась покрасивее. — В имя-то хоть попала? — совсем не понимает такой реакции девчонка. — Не-а, — качает головой блондин. — Годжо Сатору. — Блин! Иери Сёко — представляется она, ещё раз прокручивая фамилию. — А Годжо тот самый или просто однофамилец? — Тот самый… — Тогда понятно… Кстати, ты теперь мне должен, — с улыбочкой протягивает Сёко. — Оставь номерок, оплатишь мне обед потом. И как-то так вышло, что уже два года Годжо оплачивал обед почти каждую неделю. Она была до жути простой: обычная семья, обычная школа. Только увлечение всякими медицинскими штучками не было обычным. А ещё курить в пятнадцать тоже было не совсем нормальным. Хотя, что-то в её характере было… располагающее к такому. В общем, для Сатору Сёко стала человеком, которому он мог сказать буквально всё, о чём думал. Все семейные ссоры, все проблемы в школе, все недопонимания. А недопонимал он много. Иери отлично объясняла, как работают вещи, потому что сам Годжо не был силён в эмпатии или понимании чувств других. Это Иери привыкла к иногда (почти всегда) странным реакциям на вещи со стороны парня. А вот всем остальным было тяжело. Ему, в общем-то, тоже. — Да не просто так я это рассказывал! — возмущается блондин. — Ты ещё не поняла? — И что я должна была понять? — Сёко тушит сигарету о металлический край урны и заправляет блузку за край юбки. Годжо встаёт со скамейки и нервно мельтешит на месте. — Давай ещё раз с самого начала.

***

Всю начальную и среднюю школу Сатору отучился в частной академии. Но ещё тогда он задумывался о том, как сильно ему это всё не подходит. Когда он встретил Сугуру, то сразу подумал, что этого ему и не хватало: обычного человека в его необычночеловеческой жизни. А после появления Сёко всё окончательно решилось. Именно по этой причине старшая школа была выбрана самая обычная. Ещё немного суеты с бумажками, и вот он в одном классе с Иери. Первое время Годжо даже был в восторге, потому что всё было таким непривычным: в чём-то слишком усложнённым по организации, в чём-то слишком простым по исполнению. В общем, аттракцион что надо. А ещё ему нравилась форма. В чём в чём, а в белых рубашках он смотрелся великолепно. Тем более если они куплены за пару сотен тысяч иен. Наверное, по этой причине он так привлекал чужие взгляды. — Опять этот мажорик, — смешки и шёпот проносились по коридорам. — А что она в нём нашла? Кошелёк. Сёко шла под руку с Годжо, который был выше её на три головы. — Придурки, — смеялась она. — Только дай повод. Ты в голову не бери, хорошо? Блондин внимательно смотрит по сторонам, находясь на своеобразной экскурсии. Иери тянет его в другую сторону — к переходу между первым и третьим крылом. Он проходит через третий этаж своеобразным мостиком без крыши. Вишня облетает прямо на него, усыпая всё мелкими лепесточками. — Ещё одно крыло и закончим на сегодня. Пошли лучше потом собы навернём! Как тебе идейка? — Сёко смотрит, как Сатору опирается на перила, вытягивая длинные руки. — Отличная, — отвечает блондин и прикрывает глаза. Тёплый весенний ветер гладит лицо и треплет волосы. Сатору поворачивает голову и улыбается Сёко. Та тянет ему руку и хватается за острый локоть. — Давай, надо укладываться в тайминги! — Идём, идём, — бормочет Годжо, краем глаза определяя фигуру, идущую им навстречу. — Нанами, кстати, предлагал… Сатору ничего не слушает. Всё сливается в абсолютную тишину. Только ветви деревьев шумят листвой. Довольно высокий парень проходит мимо них, кидая взгляд сначала на Сёко, а затем на Сатору. Голубые глаза цепляются за всё подряд: закатанные рукава рубашки, чёрные волосы по шею, ехидный взгляд. И странную чёлку. Сердце Годжо останавливается рядом, и он абсолютно не знает, что делать. Все детские воспоминания вываливаются наружу. — Сатору! Чего завис? — девушка хлопает в ладоши. — Будто смерть свою увидел. — Я… Мне… — голубые глаза смотрят на исчезающую за поворотом спину. — Нам надо поговорить. Старая обида растворилась за секунду, как и возможность нормально соображать. Такого он никак не мог ждать. Сатору стоит и хлопает белоснежными ресницами. Теперь он не успокоится, пока не узнает всё от и до. Кажется, это и правда была его смерть.