🩸🩸🩸
Собрание Совета ознаменовало конец спокойной жизни. Ветер переменился, в городе новый шериф, и один чёрт знает, чего можно от него ждать. Но Юнги не беспокоило появление Акело так сильно, как остальных. Подумаешь, на одного психа больше. Сейчас альфа загрузился мыслями о том, как убедить Чимина отдать территории и уехать из города. Но прежде чем омега согласится, он пробудет здесь ещё какое-то время и обеспечит его безопасность. Сделать это без людей Джехёна трудно, сделать это в одиночку — почти нереально. У Мина была идея: обратиться к Намджуну и предложить ему всю восточную часть Монреаля взамен на временную поддержку от альфы, но что-то подсказывало, что он получит отказ. Зачем Намджуну наживать себе ещё больше врагов? Он не глупец и вряд ли захочет прикарманить разом всю восточную часть, зная, что за ней, помимо него, охотятся все в городе. Ситуация казалась безвыходной. Юнги спустился на лифте в подземную парковку и в тишине шёл к своей машине, планируя как можно скорее увидеться с Чимином и рассказать новости, если тот вообще захочет его слушать. Последние дни омега пребывал в депрессивно-апатичном состоянии и почти ни с кем не разговаривал. Он отказался идти на похороны Джехёна, но тяжело переносил его смерть. Казалось бы, вот она — свобода, радуйся и наслаждайся, но внутри оставался какой-то едкий осадок. Мин прекрасно понимал омегу, потому что и сам не чувствовал как таковой свободы. Он больше не пленник каких-то договорённостей, но и не ощущает, что цепи спали с его рук. Из-за Джехёна жизнь пошла кувырком. Альфа совершил бесчисленное количество ошибок, сломал все планы к чёртовой матери, стал отщепенцем, мечтающим вернуться в прошлое и всё исправить. Будто со второй попытки получилось бы лучше. Юнги прошёл за поворот, миновал три ряда иномарок и заметил возле колонны знакомый силуэт. Хосок стоял, опираясь спиной на холодный бетон, и курил, будто поджидал чего-то. Когда Мин поравнялся с ним и собирался пройти к своей машине, альфа выставил руку, преграждая дорогу. — Какого чёрта? — раздражённо прошипел парень. — Данте хочет поговорить с тобой, — Чон кивнул на тонированную тачку за его спиной. Юнги уже представлял, что услышит, и не горел желанием в это ввязываться. Тэхён изворотливый, доверять ему — всё равно что подписать себе смертный приговор. Чем Данте лучше Джехёна? Такой же головорез. — Срать я хотел на то, чего хочет твой хозяин. Сам будешь ему задницу вылизывать, — огрызнулся Мин, собираясь пройти за поворот, но ощутил холодный металл в районе груди и поднял глаза на Хосока. Рукоятка пистолета упиралась прямо в солнечное сплетение. — Серьёзно? Вот так пристрелишь меня? — Хватит корчить из себя имбецила. Закрой рот и сядь в машину, — Хосок убрал оружие обратно за пояс, он не собирался устраивать перепалку. Помимо Юнги, которого он знает миллион лет, вокруг полно идиотов, на которых приходится тратить энергию. Мин нехотя обогнул альфу и забрался в салон авто, погружаясь в неприятный полумрак и тишину. Хосок следом сел на водительское сидение, видимо, он будет свидетелем этого разговора. Данте смотрел перед собой и не торопился начинать. При таком освещении его пиджак цвета бордо отдавал кровавым оттенком, а выражение лица было встревоженным. Но сейчас мужчина уже совладал с собой и не выглядел жаждущим убить любого, кто на глаза попадётся, как это было на собрании. Альфа повернул голову, смирил пришедшего спокойным взглядом и глубоко вздохнул. — Если без долгих вступлений, что надо? — первым заговорил Юнги, надеясь, что его не задержат надолго. Тэхён довольно хмыкнул и качнул головой, согласный с таким условием. Он только открыл рот, чтобы заговорить, как его телефон зазвонил, и на экране в темноте салона отчётливо прочиталось имя «Чонгук». Мужчина секунду поколебался и сбросил вызов. Юнги сделал вид, что ничего не видел, но вопросов в голове прибавилось. Значит, то, что сказали на собрании — не ложь? Если так, то у Тэхёна есть веский повод для беспокойства, потому что у него есть слабое место, и об этом теперь знает Совет. — Хосок, напиши Чонгуку и узнай, всё ли у него в порядке, — альфа облизал пересохшие губы и обернулся к Юнги. — Теперь с тобой. Уже придумал, куда будешь прятать Чимина? — Только не делайте вид, что вас беспокоит его безопасность, — Мин фыркнул и отвернулся к окну. Стоило догадаться, что разговор пойдёт об этом. — Я смогу позаботиться о нём. — Ты в этом уверен? — в голосе Тэхёна слышалась насмешка, граничащая с раздражением. Ким не любил дураков, тем более дураков, которые могли вставить гвоздь в его планы. — Чимин — это ключ к восточной части города. Оформив всё на него, Джехён подписал ему приговор. Нет Чимина — нет проблем. — Я же сказал, что смогу о нём позаботиться… — Собираешься прятать его у себя в квартире? — альфа усмехнулся, видя, что Юнги хмурится и отворачивается, не желая отвечать. — Бан Чан попытается добраться до Чимина, как и Совет. Намджун, скорее всего, сохранит нейтралитет, а вот я… — Тэхён нарочно сделал загадочную паузу. — А вы не хотите от него избавиться? — Юнги уставился на мужчину перед собой, стараясь угадать цели Тэхёна. Он не поддерживал Совет, не собирался нападать на Чимина и не держался в стороне. Так что же ему нужно? Коварный и отчасти жестокий. Надо быть безумцем, чтобы такому довериться. — Если Чимин умрёт, начнётся кровавая бойня за восточную часть города. Скажем так, мне это невыгодно, поэтому от него, живого, пользы больше, — коротко изложил мужчина, считая, что такого объяснения для Юнги достаточно. — Странно слышать подобные слова от торговца оружием, — Юнги скептически взглянул на альфу, но, как и ожидалось, ответа не получил. Тэхён не признается в истинных мотивах своих действий. — Так что вы конкретно от меня ждёте? — Сотрудничества, — альфа сложил руки в замок и оценивающе посмотрел на Мина, словно гадал, будет ли от него польза. — Будешь работать на меня, а я обеспечу безопасность Чимину, — Юнги ощутил, как его вновь сажают на поводок, и внутри что-то неприятно царапало. Всё альфье нутро выло и сопротивлялось. Опять на одни и те же грабли. Ради брата пришёл к Джехёну, а сейчас придётся прогнуться под Данте. Может быть, пора уже смириться с такой участью? Все из него хотят сделать идеального послушного солдата, беспрекословно выполняющего приказы. — Буду, как Хосок, у вас на побегушках делать всю грязную работу? — с неприкрытой брезгливостью спросил парень, чем разозлил Тэхёна. — Ты что-то перепутал, — как-то резко, переходя на жёсткий тон, воскликнул мужчина. — На побегушках ты был у Джехёна, а Хосок мне верен из уважения. Я никогда не обхожусь жестоко и несправедливо с теми, кто хорошо работает. Чувствуешь разницу? — Тэхён сделал паузу и сам себя одёрнул, чтобы убавить пыл. — Уйдёшь в любой момент, когда посчитаешь нужным. — Красиво стелите, — Юнги недоверчиво усмехнулся и закусил щёку изнутри, думая обо всём, что услышал. — И почему я должен вам верить? Где гарантия, что Чимин будет в безопасности, и вы сами не навредите ему? — Я не могу дать тебе ничего, кроме своего слова. Соглашаться или нет — уже твоё решение, на которое я никак не смогу повлиять, — Тэхён тактично сделал вид, что вся власть в руках Юнги, а затем добавил фразу, которая в миг определила, что выбора как такового у Мина и нет, — но если откажешься, последствия будут на твоей совести. — Это угроза? — Юнги озлобленно взглянул на мужчину. — Ни в коем случае. Но если тебе не окажу поддержку я — не окажет никто, и тогда будешь разгребать всё это дерьмо в одиночку. Справишься? В салоне авто повисла тишина. Они сказали друг другу всё, что хотели и должны были, теперь осталось только принять тяжёлое решение, на которое Юнги совсем не хотел идти. И не потому, что ему было чуждо работать на убийцу. Мин готов проглотить гордость и положить болт на собственную жизнь. Поработает на Данте немного, с него не убудет. Но вопрос в том: насколько намерения мужчины честны в отношении Чимина? Юнги боялся, что самолично отдаст омегу в руки людей, которые его же и убьют. Можно ли Данте довериться? Не ошибётся ли он? Сомнения и страх так и читались на лице Юнги. Он колебался с ответом, и Тэхён уже было собирался снова сказать что-то убедительное, чтобы подтолкнуть альфу к решению, как вдруг Хосок перебил его. — Поверь мне, — неожиданно воскликнул мужчина, поднимая глаза и глядя на Юнги через переднее зеркало. — Ты знаешь меня достаточно давно. Я лично позабочусь о Чимине и его безопасности. И если Юнги испытывал какое-то недоверие к Тэхёну, то у него точно не было вопросов к Хосоку. Они часто не сходились во мнениях, конфликтовали и даже, бывало, пару раз доходило до мордобоя, но при всём этом Юнги никогда не сомневался в искренности альфы и питал к нему уважение. — Ты можешь гарантировать мне, что под защитой Данте он не умрёт от его же руки? — Мину важно было это услышать. — Я доверяю Тэхёну, а ты доверишься мне, — Хосок был серьёзен как никогда, и усомниться в его словах было в эту секунду невозможно. — С ним ничего не случится, Юнги. — Хорошо, — сдался парень. — Где вы собираетесь прятать Чимина? — Есть дом за городом. С ним будет охрана круглосуточно и… — начал рассказывать Тэхён. — Нет, это не подходит, — наотрез отказался Юнги, не желая ничего слышать о кучке перекаченных идиотов с оружием наперевес. На удивлённый взгляд Кима, он поторопился объяснить. — Я не оставлю Чимина с тупоголовыми охранниками, работающими по системе. Тем более им до него нет дела. Нужен кто-то с хорошей подготовкой и способный реагировать в критической ситуации. — И кого ты предлагаешь? Себя? — Хосока, — твёрдо произнёс Мин, ещё раз удивляя обоих альф таким предложением. — Он же пообещал лично позаботиться о его безопасности. Дал мне слово, так вот пусть его выполняет. Или это проблема? — Нет. Проблем нет, — Тэхён улыбнулся уголком губ, не скрывая своего удовольствия от созерцания неожиданно проснувшейся в альфе решительности. Такой Юнги ему нравился больше. В этом парне горит огонь, который Джехён умудрился затушить своей деспотией и жестокостью. Но если дать Юнги стимул и возможность, он разгорится и ещё всех удивит. — Чимин будет жить у Хосока, в остальное время в публичных местах его будет сопровождать охрана. Перевезёшь его вещи сегодня же. — Для начала надо Чимина уговорить на это…. — Это уже твои проблемы, как и метка на его шее, — Тэхён прокашлялся и перешёл к делу. — Касательно твоих действий в городе. Было бы неплохо, чтобы ты убедил людей Джехёна подчиняться Чимину и хотя бы попытался сохранить в восточной части города порядок, прежде чем люди взбунтуются, — Данте внимательно посмотрел на Юнги, видя замешательство. — Какие-то проблемы? Я избавил тебя от главной задачи: заботе о Чимине. Всё остальное на твоих плечах, и держи меня в курсе о происходящем. — Адрес я скину сообщением, — подал голос Хосок с переднего сидения. Оставаться дальше здесь не было смысла, поэтому Юнги выбрался из салона и направился к своей машине. Его распирало от противоречивых чувств. С одной стороны, он был рад, что заручился поддержкой кого-то властного, с другой — его беспокоили риски. Он понимал, что рядом с Хосоком безопасно, и в то же время корил себя за то, что лично предложил Чимину переехать к альфе. После того, как Джехён обращался с омегой, не будет ли для него это стрессом? Юнги уже запутался и сам не понимал, как лучше. Впервые в жизни он позволил себе опираться не только на логику, но и на интуицию. И она ему подсказывала, что так Чимину ничего не будет угрожать. Не это ли самое главное? Тогда почему на душе скребут кошки. — Надеюсь, у него хватит мозгов не убеждать Чимина отдать территорию Совету, — пробормотал Данте, глядя, как с парковки выезжает иномарка Мина. — Юнги неглупый парень, когда думает головой, — зачем-то пробормотал Чон. — Куда теперь? В офис? — но Тэхён отрицательно мотнул головой. — Мне не нравится повышенное внимание Совета и Акело к Чонгуку, — альфа прикусил костяшки на руке и несколько секунд о чём-то размышлял. Омега с длинным языком, наговоривший глупостей, и теперь все, от кого Данте пытался скрыть Чонгука, считают их парой. У этого мальчишки потрясающий талант усложнять Тэхёну жизнь. — Ох, кажется, моему истинному тоже пора сменить место жительства.🩸🩸🩸
Никто не скажет, как легче пережить потерю. Никто этому не научит, зато люди хорошо умеют осуждать и шептаться за спинами, тыча пальцами в глупых насмешках. Он не пришёл на похороны… Он празднует освобождение… Такой молодой и уже вдовец… Может быть, он приложил к этому руку… Не было у них любви… Чимин не слушал эти нелепые сплетни. Откуда им знать, что было, а чего не было? Может, построить крепкую семью не получилось, но омега помнит, как был влюблён. Он не сможет забыть тайных свиданий по ночам, когда они жили в доме семьи Джехёна, а Чимин был сосватан его старшему брату. Он всё ещё помнит, каким счастливым чувствовал себя, когда они поженились, и с каким восторгом рассматривал метку, оставленную альфой без чьего-то дозволения. Эта отметина на шее была не просто знаком принадлежности альфе, но и доказательством того, что Чимин больше не один. Позже у них начались проблемы. Омега испытал на себе, что такое предательство, боль и разочарование. Долгие ссоры, страх, насилие, слёзы по ночам и тихий вой в подушку после вынужденной близости с супругом. Следы его жестокости на теле и бесконечная ложь себе и всем окружающим. С каждым годом Чимин затухал на глазах, но готов был мириться с такой жизнью ещё очень долго, если бы не потеря ребёнка. Она отняла у него последние силы, и если бы Джехён не умер, неизвестно, как долго ещё выдержал бы Чимин. Джехён не тот человек, который заслужил, чтобы о нём скорбели. Однако омега чувствовал утрату, словно от него живьём оторвали какой-то важный кусок, и эта рана кровоточила и болела. Метка на шее жгла огнём, душа рассыпалась на части, а чувство свободы теперь казалось мифом… Может быть, его и не существует на самом деле? Когда первый шок прошёл, парень понял, что он совсем не хочет плакать. Его глаза всё время оставались сухими, он отказался появляться на похоронах, которые прошли особенно торжественно и с почестями, чего эта сволочь не заслужила. На церемонию приехали все члены Совета и те, кто остались из четырёх. Самые преданные Джехёну явились добровольно, Юнги там отметился для галочки, словно хотел убедиться, что его враг действительно мёртв. Людей было много, и все видели, что Чимина там не было. Это стало хорошей пищей для сплетен и ядовитых языков. Семья Джехёна, его папа и отец, четверо братьев и единственная сестра так быстро не смогли добраться до Монреаля и тоже пропустили похороны. Но зато они явились спустя несколько дней и первым делом, конечно же, захотели увидеть Чимина. Омега не ответил им взаимностью и захлопнул дверь перед носом своего грозного тестя, слыша его рёв и угрозы о расправе. Мол, щенок, что ты себе позволяешь? Пак знал, что этот человек способен привести слова в действия, но сейчас он пребывал в состоянии, когда его ничем нельзя было напугать или удивить. Родители Джехёна не заботились о состоянии омеги. Единственное, чего хотела эта свора гиен от Пака — чтобы тот отдал им всё, что принадлежало их сыну. Пусть становятся в очередь. Омега не растерялся, услышав не просьбу и даже не приказ, а ультиматум: либо он подписывает бумаги, либо его дохлое тельце найдут через пару недель в реке святого Лаврентия. Чимин вышел на крыльцо и швырнул под ноги этим людям копию завещания, которую ему предоставил нотариус, и вновь захлопнул дверь. Он слышал с улицы крики и холостые выстрелы в дверь, знал, что они от него не отстанут. Наверное, прежний Чимин, запуганный мальчик, прячущийся в тени мужа, дрожащей рукой сразу согласился бы всё подписать. Но кое-что изменилось. Джехён умер, а вместе с ним и какая-то часть омеги. Та, которая готова была быть жертвой. Потребуется много времени, чтобы оправиться и встать на ноги, но уже сейчас Пак ощущал — что-то изменилось. Он ещё и сам не понял что, но робко и неуверенно копался внутри себя, делал маленькие шажки, изучал те потайные стороны своей души, которые прежде были ему закрыты. Словно внутри него поселилась новая личность, и с ней нужно было подружиться, найти компромиссы, выстроить приоритеты и так стать кем-то иным. Переродиться, как птица Феникс. Чимин никому ничего не отдаст, даже если нож к горлу поднесут. Всё, что принадлежало мужу, теперь по праву его, и никто у него этого не отнимет. Омега устал и решил уйти в затворничество. Ему нужна была заслуженная передышка после всего пережитого. При этом он чувствовал, что воспрял духом и впервые за долгое время у него есть силы думать о будущем, строить какие-то планы. Кажется, появилась маленькая надежда. Эта боль от утраты и какое-то ощущение новизны создали сумбурный симбиоз внутри парня, и пока эмоции не улеглись, он не хотел никого видеть, кроме Юнги. Альфа оказался единственным, кого Пак подпускал к себе. Он был единственным, с кем Чимин разговаривал и не отпускал от себя ни на шаг. Оставаться в пустом доме одному было страшно, поэтому Мин ночевал в гостевой комнате. По вечерам они выпивали и вместе молчали, по утрам Юнги готовил завтрак и приносил омеге таблетки. Потом они разбирались в бумагах, встречались с юристами и нотариусами. Иногда Мин уезжал в город, чтобы проверить обстановку, и пока его не было, у Чимина появлялось несколько часов наедине с собой, чтобы понять, что же происходит в его душе. Эти дни с Юнги были самыми спокойным и гармоничным временем в жизни омеги за последние несколько лет. Он отдыхал телом и душой, набирался сил. Когда Юнги вернулся с Совета и зашёл в дом, первым делом его встретил Лютик. Кот выбежал из гостиной и запрыгнул на руки мужчине. Уже не шипел и не кусался, был довольным и спокойным. Кажется, перемены ему очень нравились. Мин погладил кота за ухом и опустил на пол. В это время телефон завибрировал, оповещая о сообщении. Хосок прислал адрес. Альфа нахмурился и спрятал его в карман, уже представляя реакцию Чимина, когда тот узнает о принятых без его согласия решениях. Мин и сам не в восторге. Но сейчас не время для эмоций, надо думать головой. Есть целая толпа людей, жаждущих вздёрнуть Чимина на люстре. Юнги в одиночку никогда его не убережёт. Люди Джехёна остались преданы Джехёну. Они при первой возможности Чимина продадут Совету или его семейке. Сейчас как никогда нужен кто-то влиятельный. Кто-то вроде Данте. И если бы не Хосок, Мин никогда бы ему не доверился, но карты легли так, как легли. Альфа прошёл по дому, надеясь найти омегу, но его нигде не было. Ни на террасе, ни в спальнях, ни на кухне. Единственным опознавательным знаком стала слабо различимая музыка, доносящаяся со второго этажа. А именно из кабинета Джехёна. Юнги тяжело вздохнул, вспоминая последний раз, когда заходил туда и нашёл тело. Он предлагал Чимину закрыть комнату на ключ и выбросить его, чтобы не было соблазна заходить, но Пак отказался. Открыв дверь, Мин обречённо повесил голову и опёрся плечом о дверной проём, наблюдая за открывшейся картиной. Он не скажет, что сильно удивлён тому, что увидел, но это приносило ему боль. Видеть Чимина таким больно. В кабинете на раритетном проигрывателе играла пластинка с каким-то рок-н-роллом, а всё вокруг было разбито и уничтожено. Разорванные бумаги валялись на полу повсюду; плазма с треснутым экраном болталась на каких-то проводах; обои, шторы и обивка дивана разодраны; вазоны с цветами разбиты; вокруг осколки, грязь и ошмётки от выплеска эмоций. Сам Чимин сидел на стуле, закинув ноги на стол и расслабленно откинув голову на спинку, курил вишнёвые сигареты, выдыхая едкий дым. Пепельница была забита до отказа, видимо, омега сидел здесь уже достаточно давно. Он качал ногой в такт музыке и лениво улыбался. Могло бы показаться, что юноша ушёл в нирвану, но хаос, развернувшийся вокруг, кричал об обратном. Услышав шаги, парень поднял голову и посмотрел на альфу, застывшего в дверном проёме. Он лениво помахал рукой и затушил очередной окурок, а затем остановил музыку, и комнату заполнила звенящая тишина. Лютик забежал внутрь, запрыгнул на изорванный диван и начал драть когти, зная, что ему ничего не будет. Котёнок становился всё смелее, как и его хозяин. — Как прошла встреча с Советом? — поинтересовался юноша, на самом деле не желая ничего знать об этом. — Они уже решили, каким способом меня убьют? — Как твоя шея? — игнорируя вопрос, спросил альфа, обходя стол и приближаясь к омеге. Он аккуратно, двумя пальцами поднял его лицо, чтобы лучше рассмотреть метку. Та покраснела и выглядела не очень хорошо. — Болит? — Болит, — Пак глупо улыбнулся и бросил двусмысленный взгляд на Мина. Кусал и облизывал губы, хихикал. Сегодня он был каким-то слишком игривым и говорил всякие глупости. — Если меня не убьёт Совет, то умру из-за метки. Юнги-а, как бы ты провёл последние дни своей жизни? — Ты не умрёшь, — сурово воскликнул Юнги, забирая из рук Чимина бутылку текилы. — И хватит пить. Ситуация в городе осложнилась гораздо сильнее, чем я думал, — альфа смягчился и снисходительно посмотрел на парня. — Чимин, сейчас надо собраться. Даже Тэхён напрягся, а его непросто напугать. — Оу, ну если даже он поджал хвост, то это всё меняет, — Пак хмыкнул и прикрыл ладошкой нелепую улыбку. Непонятно откуда из-под стола появилась ещё одна бутылка, но и её альфа сразу же конфисковал. — Сколько ты выпил? — Мин расставил руки по обе стороны от кресла и низко склонился к лицу омеги, почти касаясь носом его щеки. Чимин тянулся в ответ и нежно улыбался, сегодня он был в хорошем настроении. Юнги глубоко вдохнул, чувствуя, как лёгкие наполняет запах сирени и алкоголя. Бодрящий, яркий коктейль. Но Чимин не был пьян, скорее выпил пару бокалов, чтобы расслабиться. — Весело тебе? — альфа раздобрел и не нашёл в себе силы быть строгим с юношей. — Я оплакиваю мужа. У меня траур, ты что, не видишь? — парень указал взглядом на свою полностью чёрную одежду. Шёлковые брюки, маечка на бретельках и тонкая полупрозрачная рубашка, как всегда спадающая с одного плеча. — Я теперь вдовец, — от этих слов он поморщился и потянулся вперёд, почти касаясь губами лица альфы, — и обречён на одиночество, — полушёпотом. Юнги тяжело сглотнул и громко выдохнул от такой близости. Он резко отстранился и отошёл к подоконнику, вытаскивая пачку сигарет. Если не покурит, сорвётся к чертям собачьим. Так долго держался, нельзя сейчас давать слабину. Но вот он, сидит перед ним — омега, о котором альфа так долго мечтал. И больше нет никаких барьеров или запретов. Можно поцеловать, можно прижать к себе, можно уложить на этот стол, сорвать чёртову траурную одежду и обласкать каждый сантиметр красивого тела, чего Джехён не делал никогда, обращаясь с омегой, как с игрушкой. Чимина можно брать, можно любить, можно присвоить. Можно сделать с ним так много всего, но Мин понимает, что сейчас Пак разбит горем. Взять его такого — это всё равно, что доломать, а этого альфе не нужно. Он хочет залечить, спасти, уберечь. Его помыслы к омеге нечисты и не невинны, но они направлены только на его благополучие. Юнги пытался не смотреть на Чимина. Он достал сигарету и закурил, громко выдыхая дым изо рта. Альфа зажмурился и разгладил пальцами морщины на лбу, судорожно вспоминая, о чём они говорили, прежде чем дошли до точки сексуального напряжения. И почувствовали её оба, только вот омега сделал вид, что ничего не было. На его лице осталась только хитрая улыбка. Чимин же не дурак. Конечно, он понимает, что нравится и что его хотят. Он это знает и пользуется, как ему удобно. Но Юнги на него за это не злится. Если эти заигрывания поднимают Паку настроение, то почему бы и нет. Лёгкий флирт хотя бы на миг отвлекает омегу от дурных мыслей. — С чего ты взял, что обречён на одиночество? — Я помечен Джехёном. Если не умру следом за ним, никогда не найду пару. Какой альфа захочет себе такого омегу? — Пак хмыкнул и потёр пальцами шею. Прикосновения приносили ему боль, но он раз за разом трогал покрасневшую отметину. — Только полный псих. — Мы придумаем что-нибудь с твоей меткой, — Юнги сбил пепел в пепельницу и морально настраивался на разговор о переезде и решении Совета. Чимину не понравится, возможно, будет ссора, и Мина отправят прямым текстом нахер. Но нет времени тянуть, сказать надо прямо сейчас. Альфа выдержал небольшую паузу и всё-таки заговорил. — Совет оставил тебя на месте Джехёна, но дал месяц. — Месяц на что? — омега развернулся на кресле и свёл брови на переносице. Вот теперь он выглядел заинтересованным. — Месяц на то, чтобы ты передал им восточную часть города по-хорошему, — Юнги открыл окно, впуская в кабинет свежий воздух. Здесь всё провоняло сигаретами и табаком. — Если ты откажешься, они нас всех убьют. — Ну тогда пусть придумают что-то оригинальнее, чем перерезанное горло. Не хочу умереть так же скучно, как мой муженёк, — Чимин сбросил ноги со стола и, встав, пошёл прочь из кабинета. Альфа затушил сигарету и направился следом за ним. — Что это значит, Чимин? — Это значит, что я устал идти на поводу у альф, которые меня даже не уважают и ни во что не ставят. Они думают, если природа наделила их большими яйцами и возможностью оплодотворять, то мир ходит под ними? — омега торопливо сбегал по лестнице на первый этаж, собираясь найти Лютика и покормить. После смерти Джехёна кот почувствовал себя хозяином. — Мне придётся их разочаровать. Хотят они того или нет, им придётся со мной считаться. — Ты затеваешь опасную игру, — Юнги смог догнать омегу в проходе возле гостиной и, перехватив за локоть, потянул на себя, разворачивая лицом. Чимин не возмущался и не вырывался. Снова эта хитрая нежная улыбка и томный взгляд. Да что с ним не так? — Сейчас моя главная задача — обеспечить твою безопасность. Я не хочу, чтобы ты пострадал. — Джехён мёртв, и ты свободен. Ты не обязан быть здесь и тратить на меня время… — Я никуда не уйду, — воскликнул Юнги, чувствуя, как парень аккуратно выворачивается из хватки и кладёт ладонь ему на грудь в районе сердца, которое сейчас предательски билось быстрее, чем следовало. — Если хочешь остаться, играть придётся по моим правилам, — омега устало вздохнул и пожал плечом. — Юнги, я ничего им не отдам. Хотят восточную часть Монреаля? Пусть придут и заберут. Чимин отодвинулся и ушёл в гостиную. Лютика он нашёл на диване, подхватил на руки и направился в кухню, чтобы разогреть питомцу обед. Юнги молча шёл следом, наблюдая за нехитрыми действиями парня. Он догадывался, что Пака убедить будет трудно, но не думал, что после смерти супруга в нём проснётся такой яркий бунтарский дух. Что ж, Совету это не понравится. Но разве кого-то волнуют желания кучки политиков? Пережуют и проглотят. Мин опёрся о кухонный шкаф и, сложа руки на груди, смотрел, как Чимин порхает по кухне, словно чёрная бабочка. Он был изящным и нежным, но как много силы таилось внутри. Омега заправил назад чёрный пряди и, склонившись возле котёнка, гладил его, пока тот медленно кушал из миски. — Ты мне доверяешь? — неожиданно спросил альфа, заставляя парня посмотреть на него снизу-вверх. Чимин поднялся на ноги и задумался на мгновение, ища какой-то подвох в этом вопросе. — В чём дело, Юнги? — Мне нужен ответ, — немного настойчивее потребовал Мин, зная, что перегибает палку. Доверие — штука сложная, и просить о подобном Чимина в какой-то мере жестоко, но других способов убеждения сейчас он не видел. Пак колебался, видно было, что ему не нравится, и говорить он не хочет, поэтому только слабо кивнул головой. — Я договорился с Данте, что он обеспечит твою безопасность. Тебе надо уехать, временно пожить в другом месте. — Ты что сделал… — Прежде чем ты скажешь, что я сошёл с ума, могу в своё оправдание заверить тебя, что у меня были на то причины, — Юнги подошёл к омеге, надеясь всем нутром, что тот не начнёт истерику. Сейчас меньше всего хотелось бы ругаться, но Пак скорее был в замешательстве. Он шевелил губами, но не находил слов, чтобы выразить свои эмоции. — Ты не должен был принимать такие решения, не обсудив со мной. Думаешь, если я позволил тебе быть рядом, то мы стали настолько близки? — вспылил юноша, но, сделав глубокий вдох, попытался сильно не распаляться. — Мин Юнги, у тебя одна попытка объясниться, но если мне не понравится то, что ты скажешь, вылетишь из этого дома нахрен вместе со своим Данте! — Чимин не на шутку рассердился, и угроза казалась вполне реальной. — Я тоже ему не доверяю, но доверяю человеку, который лично обещал позаботиться о тебе, — Юнги понимал, как бредово это звучит, и даже сам на секунду засомневался, но давать заднюю поздно. На вопросительный взгляд Пака он сразу ответил. — Чон Хосок. Лицо Чимина как-то странно вытянулось, и он на секунду потерял бдительность, но быстро собрался и вновь принял серьёзный вид. Омега просто не ожидал, что речь пойдёт о Хосоке. С этим альфой он пересекался не единожды, но и сам не понимал, как должен к нему относиться. Хосок редко улыбался, мало говорил, всё держал в голове. Если открывал рот, то только по делу, к оружию прибегал в случае острой необходимости, проблемы решал и быстро, и чётко. Не удивительно, что Данте держал его ближе всех к себе. Но Чимин немного опасался, хотя альфа не давал повода его бояться. Он даже несколько раз спасал Пака от гнева Джехёна, встревая в их ссоры. Может быть, это из-за слишком сурового вида мужчины? Или потому, что он почти никогда не говорил с омегой? В любом случае, Чимин потерялся, услышав его имя, и сам не понял, как должен реагировать. — И-и-и….чем же он завоевал твоё доверие? — наконец нашёл подходящий вопрос юноша, проявляя неподдельный интерес. — Мы вместе служили, и часто приходилось пересекаться. Лучшими друзьями не стали, но он зарекомендовал себя как человек-слово. Я видел его в деле и знаю, о чём говорю, — Мин нехотя нахваливал бывшего сослуживца, но было бы несправедливо не сказать о нём все эти вещи. — Хосок не из тех людей, кто ведёт грязную игру. И если он сказал, что защитит тебя, значит, так и есть. Пак не знал Хосока достаточно хорошо, но ему казалось, что этот человек действительно подходит под описание Юнги. И всё-таки омега злился, что Мин самовольно распоряжался им, не обсудив. Хотелось назло сказать «нет» и поставить точку в этом разговоре. — Ты в это веришь? — зачем-то уточнил Чимин, делая маленький шаг к альфе и пытливо заглядывая ему в глаза. — Верю, — такой уверенный ответ пришёлся омеге по душе, и он даже немного улыбнулся. — Отдашь меня ему? — Пак сделал ещё один большой шаг и, оказавшись в сантиметрах от Юнги, запрокинул голову, чтобы смотреть на мужчину. — Я никому тебя не отдам, — Юнги сжал губы в тонкую линию и глубоко вдохнул сладкий запах сирени. — Относись к нему, как к телохранителю. Это только на время, пока в городе всё не уляжется, потом, когда мы сможем взять под контроль людей Джехёна, я заберу тебя и спрячу в другом месте… Чимин, верь мне… Омега не был согласен с этой идеей. Он не хотел никуда уезжать и тем более довериться Тэхёну. Он понимал, как рискует, но в данный момент Чимин очень хотел верить Юнги. Можно было бы сказать, что сейчас не подходящий момент для слабости, но если не сейчас, то когда? Жизнь так коротка, постоянно быть благоразумным скучно. И Чимин принял решение, с которого всё и началось…. — Мне надо об этом подумать, — тихо прошептал юноша, прижимаясь к груди Юнги. Альфа был удивлён такой внезапной близостью, ведь за все эти дни, проведённые вместе, они не позволяли себе больше, чем случайные касания во время каких-то обыденных вещей. Но сейчас Чимин стоял посреди кухни и обнимал Юнги, слушал стук его сердца и просто позволял этому моменту быть. Прошло мгновение, и омега ощутил на спине чужие тёплые ладони, а в волосах — едва ощутимый лёгкий поцелуй. В этот момент метка почти не болела, и хотелось постоять так подольше, но спустя минуту в дверь позвонили. Чимин проигнорировал звонок и не отодвинулся от альфы, решая, что кто бы это ни был, он подождёт. Звонок в дверь повторился ещё раз, и тогда Юнги сам выбрался из уютных объятий омеги. — Наверное, это люди Тэхёна. Они должны были помочь с перевозкой твоих вещей, — Мин взглянул на время и нахмурился. — Только рано как-то приехали. — Я открою им, — Чимин тяжело вздохнул и побрёл ко входу. Открыв дверь, он рассчитывал увидеть амбалов в строгих костюмах с заученными по инструкции фразами, но снаружи было пусто, а на пороге стояла картонная коробка. Пак огляделся вокруг, убедился, что поблизости никого нет и, подняв находку, зашёл обратно в дом, закрываясь на ключ. — Посылка пришла, — оповестил юноша, дёргая за крышку. — Чимин, не открывай! — закричал Юнги, бросаясь с порога гостиной к омеге, но было поздно. Пак взвизгнул от испуга и отшвырнул коробку на пол, в ту же секунду с ногами запрыгивая на тумбу. Альфа, последовав его примеру, молниеносно забрался на декоративный стол, пока по полу разбегались десятки маленьких скорпионов. Пак весь дрожал и с ужасом разглядывал ядовитых тварей. — Они тебя ужалили?! Чимин, посмотри на меня! — Я…я в порядке, — чуть ли не задыхаясь, пробормотал юноша, поджимая ноги к груди. Только сейчас он в полной мере осознал всю серьёзность ситуации, и как глубоко он влип. — Юнги, что это значит? — Чимин шокировано смотрел на альфу, словно искал в нём ответы на все свои вопросы. — Это тебе большой привет от «доброжелателей», — сухо пробормотал Мин, глядя, как твари разбегаются по дому и прячутся в разных углах. — Игра началась. Дальше будет хуже. — Что ты там говорил про переезд к Хосоку? — Чимин тяжело сглотнул и, кажется, был согласен уже на всё. — Говори, куда ехать. Тем временем Лютик сидел на книжной полке и ленивым взглядом наблюдал за медленно ползающими по полу созданиями. Со временем ему стало скучно, и он задремал.🩸🩸🩸
Детали очень важны, особенно если хочешь произвести впечатление. Намджун был в этом уверен, поэтому кропотливо относился не только к выбору слов, но и одежды, аксессуаров и парфюма. Иногда ему стоило забыть о перфекционизме и позволить некоторым вещам быть неидеальными, чтобы придать естественность в моменте. Но от дурных привычек избавиться не так-то просто. Стремление к контролю развилось у него после того, что случилось с сестрой. Один раз упустил — больше такого не позволит ни себе, ни кому-либо. Альфа не терпел хаос в любом его проявлении, стал чрезмерно внимателен ко всему, и иногда это перерастало в одержимость, однако он вовремя себя одёргивал. Но с каждым разом останавливаться было всё труднее. Яркий пример тому — ремонт в Богеме, с которым он, кажется, перестарался. Джин не оценил его стараний, но хотя бы согласился на ужин, на который Намджун сейчас охотно собирался, попутно решая срочно возникшие проблемы. Мужчина стоял в кабинете своего офиса перед высоким зеркалом, его помощница разглаживала складки на новеньком тёмно-синем итальянском костюме, на руке блестели часы из белого золота. Альфа критично осмотрел себя в зеркало, прикидывая, не перестарался ли он. Сокджин такой омега, которому трудно угодить. Позволишь себе расслабиться, скажет, что не стараешься. А приложишь слишком много усилий, и он фыркнет, а потом выдаст суровый вердикт: «Безвкусица». Пока за всё время их знакомства Намджун ни разу не попал в золотую середину, но прямо сейчас он действительно выглядел хорошо. Властно, дорого, но сдержанно. Когда альфа был почти готов к ужину, в кабинет зашёл Чангюн и остановился у дверей, складывая за спиной перебинтованные руки. Он первый нарушил тишину, чувствуя необходимость в вопросе. — Прекрасно выглядите, господин. Собираетесь на ужин с хозяином Богемы? — Намджун задумчиво кивнул и, затянув на шее галстук, надел пиджак. — Вам не кажется, что этот омега— невыгодное вложение? — необдуманно воскликнул альфа и сразу же умолк, нарвавшись на мрачный взгляд босса в отражении зеркала. — Тебя жизнь вообще ничему не учит? — мужчина нахмурился и взял запонки из бархатной коробочки, поданной помощницей. — Ладони уже зажили? Или ты хочешь повторить? — Нет, — Чангюн проглотил ком в горле и отступил назад, чувствуя, как под бинтами болят свежие ожоги, оставленные в наказание за ошибку. Грубость в отношении Сокджина, когда тот приезжал в Богему, дорого ему обошлась. — Я забочусь о вас… — Сокджин не твоя забота, — обрывая его на полуслове, воскликнул альфа, не желая слышать какие-то возражения на этот счёт. Даже помощница вздрогнула и попятилась к стене от тона босса. От настроения Намджуна сегодня искры летели. После собрания Совета он был особенно раздражённым и, казалось, готов спустить собак на любого, кто под руку попадётся. Может быть, не стоит в таком настроении ехать на ужин с омегой? Альфа и при прошлой встрече позволил себе грубость. — Пока что ты просто бесполезная трата пространства в этом кабинете. Хочешь быть полезным? Узнай мне про этого Акело. Я хочу знать всё до мельчайших деталей, каждый его шорох. Даю тебе время до завтрашнего утра. Время пошло. — Вы получите его, — альфа убедился, что других указаний не будет, и вышел. За спиной он услышал, как Намджун прогнал помощницу, и девушка следом выскочила из кабинета, с облегчением падая за свой стол. Находиться рядом с боссом, когда он не в духе — буквально опасно для жизни. — Налей мне воды, — потребовал парень, склонившись к столешнице. Девушка нехотя взглянула на него, но всё-таки поднялась и налила в стеклянный стакан воду из кулера. Перебинтованной ладонью с кое-где выступающими пятнами крови альфа взял стакан и отпил. В последнее время справляться с хозяином становилось всё труднее. Намджун стал неуправляемым, не прислушивался к своей правой руке, как помешанный бегал за этим омегой, делал какие-то абсолютно бессмысленные вещи и всё время злился по поводу и без. Причём его гнев сопровождался безжалостными наказаниями. Если раньше Чангюн мог позволить себе высказывать своё нескромное мнение, не боясь последствий и, в крайнем случае, получая максимум неодобрительный взгляд, сейчас он всё чаще задумывался, стоит ли вообще открывать рот. Последняя его стычка с Сокджином закончилась раскалённым металлом на его ладонях в целях воспитания. Намджун самолично его наказал и пригрозил, что в следующий раз вместо рук будет лицо. Альфа невольно вздрогнул, вспоминая это, и поёжился. Руки болели так, что выть охота. Он вытащил из кармана пиджака таблетки болеутоляющего и закинул в рот сразу три, запивая оставшейся водой. Больше, чем надо, но он не отказался бы словить небольшой кайф и хоть немного забыться. А то нервы уже на пределе. — За что он тебя так? — девушка, подперев голову рукой, смотрела на травмированные ладони альфы. Её таким не удивишь, она не первый год работает на Намджуна. — За правду. Не по душе пришлось то, что я делаю и говорю, — Чангюн с хрустом размял шею и со стуком поставил стакан на стол. — Наш босс очень хочет трахнуть хозяина Богемы, а тот ему не даёт. Вот он и бесится. Тратит на него бабки, не знает, как уже выкрутиться, чтобы уложить его в койку. Я бы не церемонился, взял что хочу и всё. Он всё равно никому не пожалуется. — Серьёзно? Хозяин Богемы? — девушка поражённо вскинула брови и беззвучно пробормотала «фи». — Я была в том клубе один раз и видела его мельком. Высокомерный засранец. Голову задирает, смотрит на всех свысока, и вообще, у него столько повадок альфы и запах не чувствуется. Нет в нём ничего омежьего. — Он думает, что дохуя крутой и может справиться сам с клубом, — Чангюн усмехнулся, вспоминая Сокджина. — Пусть мечтает. Омеги — слабые создания, не способные держать в своих руках что-то крупнее члена альфы. Ещё немного повыёбывается и прогнётся под босса, как миленький, а потом он его трахнет, интерес пропадёт, и я надеюсь, Намджун успокоится. — Да так и будет. Сколько их было у хозяина и ни один надолго не задерживался. Этот Сокджин просто интересная добыча, — бета захихикала. — Слушай, охрана, которая сопровождала босса на собрание Совета, поговаривает, что после смерти одного из четырёх всё досталось его омеге. Это правда? — К сожалению, так и есть, — Чангюн выглядел так, словно ему даже говорить об этом больно. — Ещё один омега, которому дали власть. Надеюсь, скоро его прикончат, и этот цирк закончится. Было бы правильно поделить земли Джехёна между тремя лидерами и не ломать комедию. Чимин — безмозглый омежка. Он даже родить не смог, как он будет заботиться о всей восточной части города? — Мир сошёл с ума, — девушка фыркнула и брезгливо поморщилась. Чангюн удовлетворённо улыбнулся от того, что хоть немного выпустил яд. Его до жути раздражало, что омеги всё чаще пытаются взять власть в свои руки. Джехён единственный, кто понимал, что их надо ставить на место и подчинять, но теперь его нет и точно начнётся вакханалия. Альфа собирался уже уйти, когда двери лифта открылись и в холл зашёл парень. Внешность у него была очень выразительная и нетипичная для Монреаля. Сразу глаз цеплялся. Высокий рост, широкие плечи, точёные скулы, идеальные ровные пропорции лица и совершенно блёклые глаза. Но взгляд был глубоким и хмурым. Чангюн напрягся, пытаясь вспомнить, где видел этого парня. Незнакомец остановился и осмотрелся, но здесь был всего один кабинет, поэтому он прошёл к стойке, за которой сидела девушка. — Здравствуйте, я бы хотел увидеться с господином Кимом, — вежливо произнёс парень, заправляя за ухо длинную прядь волос. Запаха не было — бета. — Господин Ким прямо сейчас уезжает на встречу. Могу вас записать на другой день, — Суён открыла журнал и ожидающе посмотрела на посетителя со своей фирменной натянутой улыбкой. — Ох, а вы уверены, что нет никакой возможности увидеться с ним сейчас? — парень как-то забеспокоился, услышав, что увидеть Намджуна не получится. Чангюн наблюдал за каждым его движением, решив пока не уходить. — Это важно…. — Сомневаюсь, что господин Ким станет под вас менять свой график. У него сегодня очень важная встреча, — девушка сдержала ухмылку, вспоминая, как кропотливо босс собирался на «деловой» ужин с Сокджином. Теперь это так называется. — Но я…. Парень замолк, когда дверь кабинета открылась, и в холл вышел Намджун. Он выглядел безупречно, но общий образ портил хмурый взгляд, полный желания за что-то зацепиться и сорваться. Секретарь слилась со столом, стараясь не привлекать к себе внимание, Чангюн попятился к диванам. Намджун поправил манжеты своей рубашки, спрятал руки в карманы и подошёл к стойке, собираясь дать какие-то указания. — Суён, узнай, когда в Богеме будет закончен ремонт. Я говорил им поторопиться, — альфа бросил на девушку короткий взгляд, и она смиренно кивнула. — Чего замерла? Можешь уже выполнять. Мне нужна эта информация срочно. Секретарь, открыв справочник, судорожно начала искать нужный номер. Намджун подавил горестный вздох и, сверив время по наручным часам, понял, что ужасно опаздывает. Он должен быть в ресторане через полчаса, но это на другом конце города. Опоздания простительны омеге, но для альфы — это верх хамства. — Как только узнаешь, позвонишь мне и сообщишь, — приказал мужчина. Времени ждать не было, поэтому он развернулся к лифтам и собирался уйти, как вдруг на его пути выросло препятствие. — Парень, уйди с дороги. Я тороплюсь, — Ким сдержанно улыбнулся посетителю и попытался его обойти, но тот дёрнулся и снова перекрыл дорогу. — Мне надо с вами поговорить, — уверенно заявил юноша, не собираясь отступать. Он смотрел прямо в глаза и для беты был слишком высок. Почти на одном уровне с альфой. — Господин Ким, это не займёт много времени. — Сегодня я не могу себе позволить ни секунды промедления. Запишитесь у секретаря, — мужчина попытался миновать назойливого парня и, наконец, выйти из чёртового офиса, но тот как клещ вцепился в него. — Чангюн, вызови охрану! — альфа чувствовал, что его терпение даёт трещину и раздражение, которое он копил весь день, вот-вот вырвется наружу. Он отпихнул от себя бету, и тот отлетел к стойке. — Это касается Ёнджи! — закричал юноша в спину удаляющегося мужчины, вынуждая того резко остановиться. Намджуна словно холодной водой облили, и он замер, чувствуя, как мысли разбросало в голове, оставляя только пустоту. Он не мог понять: послышалось или этот парень действительно это сказал. Ким обернулся, вопросительно глядя на бету. — Вы же её брат, верно? Кажется, этот тип и сам не понимал, что ходит по краю, бередит незажившие раны альфы и тянется к неприкасаемому. К тому, что Намджун закрыл в себе и ни с кем не обсуждал. Очень редко, только Чангюн касался этой темы во время их гипнотерапий. И если этот человек не хочет сообщить альфе что-то важное, он поплатится за свой длинный язык. На секунду Намджуна застали врасплох и схватили за живое, вынудили показать слабость, но он быстро взял себя в руки и принял непроницаемый вид. Внимательно рассмотрел незнакомца, нервно взглянул на время, понимая, что уже катастрофично опаздывает к Сокджину. Подумал несколько секунд и направился обратно к кабинету, кивая головой назойливому посетителю, чтобы шёл следом. Любопытство Намджуна не позволило так просто отпустить этого парня, не поговорив с ним. Ким зашёл внутрь и сел в кресло, нетерпеливо постукивая пальцами по столу. Бета неуверенно семенил следом, закрыл массивную тяжёлую дверь и замер в проходе, разглядывая большой кабинет. Окна были закрыты рольшторами, диваны в викторианском стиле, стены тёмно-зелёного цвета, длинные шкафы из массивного дуба, забитые документами, а на стене — барельефная картина в виде карты Монреаля. Этот кабинет лаконично сочетал разные эпохи, но выглядел также подавляюще, как и её хозяин. Всё было вроде бы сдержано и со вкусом, но так масштабно и величественно, что ты чувствовал себя ничтожеством перед Намджуном и терял всякую уверенность. Незнакомец не торопился и дал себе время всё как следует рассмотреть, пока альфа терпеливо ждал, когда гость обустроится. Закончив всё рассматривать, парень выбрал наиболее понравившийся ему диван ближе к Киму и присел. Уже заранее казалось, что разговор между ними не состоится или будет полон сюрпризов. — Так вот вы какой, — бета прокашлялся в кулак и нервно поправил воротник своей рубашки. — Много слышал о вас, наконец-то увидел лично. — Кто ты такой? — без лишних реверансов воскликнул альфа, сконфуженно рассматривая гостя. Заносчивый и до ужаса подозрительный. — Если бы ты не заикнулся о моей сестре, я бы не стал тратить на тебя своё время. — Да, я так и понял, — парень усмехнулся и облизал губы. Намджун долго не мог понять, что его смущало, пока не осознал, что за время их разговора бета почти ни разу не отвёл взгляд. Он смотрел глаза в глаза безотрывно и даже старался не часто моргать, что было жутковато. Это какой-то трюк, чтобы поставить собеседника в неловкое положение? Заставить себя чувствовать некомфортно? В любом случае, взгляд этого парня был каким-то пустым и блёклым, как разбитое зеркало. — Меня зовут Лоренсо. Я друг вашей сестры, — интрига нарастала с каждой секундой. Намджун почувствовал, как растерянность и любопытство перерастают в уже привычную ему злость. Парень перед ним казался до одури знакомым, но где они могли видеться, вспомнить не получалось. — Откуда ты её знаешь? — Мы познакомились во Флоренции. Я оттуда родом, а Ёнджи изучала там искусство. Любовь ко всему итальянскому нас объединила, — парень улыбнулся, но Намджун его радость не разделил. — Она очень вас любит. Говорила мне без умолку о своём заботливом брате, — этого ему не стоило произносить, потому что альфа тут же стиснул зубы и ощутил, как сердце снова расходится по швам. — И какого чёрта ты пришёл ко мне? — обрывая его нежную исповедь, воскликнул мужчина, изо всех сил стараясь не звучать слишком грозно. — Я хочу знать, где Ёнджи, — вопрос поставил Намджуна в тупик, и его лицо вытянулось от удивления. У этого парня получилось дважды за десять минут поразить альфу, но радоваться этому не стоило. За напускным спокойствием мужчины прятались такие демоны, что лучше было их не вытаскивать наружу. На самом деле о трагедии, случившейся с девушкой, и о её внезапной смерти знали все. Но вот этот паршивец сидит перед Намджуном и на полном серьёзе спрашивает, где она. И это не издёвка и не шутка. Он правда хочет знать. — Почему я должен тебе говорить, где моя сестра? — альфа сощурился и пытался понять, обманывает ли его парень. Делает вид, словно ничего не знает. — Мы были очень близки, — последнее слово Лоренсо специально сделал двусмысленным, намекая на нечто интимное, а у Намджуна в глазах адское пламя загорелось от одной мысли, что Ёнджи могла быть с кем-то вроде этого идиота. Неужели у неё был настолько вычурный вкус в мужчинах. Тем более он — бета. — Год назад она сказала, что едет к брату в Монреаль и не вернулась. Первые месяцы я пытался с ней связаться, затем понял, что это бесполезно. — И где ты был весь год? — задал вполне логичный вопрос Намджун, хмурясь на такую странную историю. — Твоя девушка пропала, но ты приехал её искать только сейчас. Это вызывает вопросы. — Так сложились обстоятельства, — на губах юноши дрогнула подозрительная полуулыбка, словно нервный тик. Да и вообще он казался каким-то дёрганым. Но такой ответ альфу не устроил, и он задумался. Связать ниточки оказалось не трудно, и если Лоренсо думал, что умнее всех, его ждало огромное разочарование. — Хм, вопрос не по теме, но… ты что-нибудь слышал об антиполитической организации «Химверо»? — альфа погладил большим пальцем губы, наблюдая за реакцией парня. Тот даже не дрогнул и выглядел удивлённым вопросом. — Расскажете? — Это корейско-итальянское название, в переводе означает «истинная власть». Около года назад они почти устроили в городе переворот. Продвигали себя как пацифисты, но публично убили несколько чиновников, устроили теракт, пускали ложную информацию по городу. Очень опасная группа людей, пытающаяся свергнуть продажных политиков. На деле они просто сумасшедшие фанатики, упивающиеся чужой кровью, — альфа сделал паузу, видя, как Лоренсо продолжает с непроницаемым выражением лица внимать всему, что ему рассказывали. Даже не спрашивал, зачем ему эта информация. — Это ужасно, — парень скорбно нахмурился и отвёл глаза, поджимая и без того тонкие губы. — К сожалению, в мире много бессмысленной жестокости. — Но иногда жестокость имеет смысл, — альфа медленно встал из-за стола и, обойдя его, опёрся бёдрами о край, пряча руки в карманы. С высоты своего роста он смотрел на бету и чувствовал, что не ошибается. — Эта группа людей нанесла мне вред, и я их всех убил. Всех, до единого. Узнал, где у них собрание, пришёл туда и расстрелял. Им даже бежать было некуда. Слышал бы ты их крики, это было ужасно жестоко и бесчеловечно, — медленно, вкрадчиво пробормотал мужчина, наблюдая за реакцией парня. Тот тяжело сглотнул и поднял растерянный взгляд на альфу. Он явно не ожидал услышать подобное. — Это ш-шутка такая? — издавая нервный смешок, пробормотал юноша. — Какие уж тут шутки. После этого оставалось добить тех, кого не было на собрании. Я нашёл все их фото и личные дела, объявил в розыск, и им ничего не оставалось, кроме как бежать, как крысам с тонущего корабля. Кого-то поймали, кто-то успел спрятаться, кто-то улетел из Канады, — Намджун видел, как бегают глаза парня и паника нарастает. Держать себя в руках у него получалось всё хуже. — И целый год я не успокаивался и искал их, пока не убедился, что Химверо больше нет и никогда не возродится. Год… — повторил альфа, немного наклоняясь вперёд и заглядывая в глаза собеседника. — Но стоило мне прекратить охоту на них, и появился ты… — Эмм…кажется, вы не в себе. Мне не стоило приходить, — пробормотал юноша, вскакивая на ноги и делая медленный шаг к двери. — Я-я-я…зайду позже. А лучше запишусь у секретаря, и мы поговорим ещё раз о Ёнджи. Лоренсо торопливо обернулся и быстрым шагом направился к двери, но не успел до неё дойти, ощутив мощный удар в спину. Он бы упал, если бы Намджун не прижал его спиной к стене, хватая за горло. Парень хрипел, но вместо крика изо рта вырывался только жалобный скрип и рваные вздохи. Он цеплялся за руку мужчины, царапался в попытках освободиться, но бета никогда не будет сильнее альфы. Мужчина чувствовал, как злоба и ненависть на людей, отнявших у него сестру, застилают разум, и сжимал ладонь всё крепче, видя, как парень краснеет и задыхается. Конвульсивно дёргается и испуганно цепляется за жизнь, а его глаза наполняются слезами, то ли от удушья, то ли от страха. Намджун упивался местью, приглушающей боль потери, и он готов был поклясться перед кем угодно, что хотел увидеть смерть этого щенка. Услышать его последний вздох, заставить бояться, но чуть позже. Сейчас это не входило в его планы. Парень уже начал синеть и почти не сопротивлялся, когда альфа его отпустил и тот безвольно рухнул на пол, судорожно пытаясь дышать, но из лёгких только вырывался свист, а на шее отпечатались руки мужчины. Лоренсо поднял голову, испуганно глядя на альфу, но один резкий удар и он отключился. Намджуна трясло, шаткий покой, к которому он шёл всё это время, просто рухнул в одночасье. Грёбаные фанатики вернулись и снова принесли в его жизнь боль. Словно и не было целого года, будто и не зализывал раны. Всё по новой, это его никогда не отпустит. Мужчина позвонил начальнику охраны и приказал перенести парня, а затем запереть. Чангюна в тот момент в приёмной уже не было.🩸🩸🩸
Происходило что-то странное. Обычно всё контролирующий Данте, готовый чуть ли не вешать бубенчик на шею Чонгуку, сегодня забыл про омегу. Это не то чтобы расстраивало, но казалось как минимум подозрительным. С универа никто не забрал, на звонки не отвечали. Пришло только чудное сообщение от Хосока: «Езжай домой, Камикадзе, и оглядывайся по сторонам». И как это понимать? Этот психопат перешёл на угрозы? Или он просто решил так подшутить над омегой? Чонгук не верил своему счастью, что, наконец, его оставили в покое, но долго радоваться не пришлось. Физически и морально хотелось сдохнуть. Сегодня на занятиях началась паническая атака, и пришлось уйти с пары. Его вырвало в туалете, потом случился жуткий озноб. Кажется, началась ломка, организм требовал таблетки, которые до этого парень глотал, как конфеты. Теперь проблема упиралась даже не в то, что у Гука нет дозы. Он обещал Сокджину, что не будет больше принимать, но давал это обещание после детоксикации. А сейчас суставы выкручивало, голова трещала, по венам будто кислота текла, а каждый орган по-своему бунтовал. И желание принять было таким непомерным, что Чонгук удивлялся, как ещё держит себя в руках. У него в голове, как на повторе, крутилась только одна мысль: «Таблетки». Ни о чём другом думать не мог. К счастью, приступы были периодичными, и к середине дня парня немного отпустило. Тело дало ему маленькую передышку, но это только на время. Потом станет ещё хуже, и омега с ужасом это осознавал. Главное, чтобы о его состоянии никто не узнал, иначе снова отправят в наркологию. Для Чонгука очередная такая поездка подобна кошмару. И если Сокджин может пожалеть, то Данте церемониться не станет. Страшно представить, что может прийти ему в голову. По-хорошему Чонгуку нужно было ещё несколько раз пройти детоксикацию, чтобы полностью уйти от таблеток, и тогда стало бы легче, но омега лучше выстрелит себе в висок, чем скажет кому-то, что ему плохо. Вместо этого он решил отвлечься и развеяться. Он проверил телефон, убедился, что его никто не ищет, и облегчённо вздохнул. Пока всё шло по плану. Вечером встреча с Бан Чаном, а его надзиратели самоустранились, и даже не придётся придумывать, как от них сбежать. С учёбы Гук сразу приехал домой, планировал принять душ, собраться и при полном параде отправиться на гонки, где они договорились встретиться с альфой. Алкоголь и немного веселья никому ещё не вредили. У них с Бан Чаном сложились тёплые дружеские отношения, граничащие с флиртом, и хотя Чонгук не отрицал, что альфа чертовски горяч, его напрягала эта размытость границ. Омега и сам не был уверен, что заинтересован в нём, как в мужчине. Скорее готов переспать, просто чтобы позлить Феликса, но стоит ли портить ради этого дружбу? Что-то большее вряд ли получится, хотя бы по двум причинам: Бан Чан не забыл Феликса и не планирует это делать в ближайшем будущем, и он явно не особо заинтересован в Чонгуке как в паре, а омега всё-таки предпочёл бы кого-то, кто будет его добиваться. Отдаваться в руки первого встречного ему не интересно. Чонгук — омега гордый и знает себе цену. Это, наверное, единственная общая черта у них с Сокджином. В остальном они постоянно расходятся во мнениях. Поэтому это будет просто дружеская тусовка. Они выпьют, повеселятся и разойдутся. И если ещё пару недель назад Бан Чан был главным желанием омеги, как детский каприз, то за этот короткий промежуток времени приоритеты немного изменились. Чон и сам не хотел себе признаваться, что в его голове поселился один назойливый альфа с потрясающим цитрусовым запахом грейпфрута. И это при том, что Чонгук ненавидит грейпфрут. Данте. От одного упоминания этого имени внутри что-то вздрагивает. С ним всё так сложно. Тэхён полон противоречий. Он бывает грубым, но до одури терпеливым; резким, но периодами настолько нежным, что хочется всё простить; властным, но таким понимающим; иногда очень холодным, но безгранично заботливым. Чонгук не понимает этого альфу, Чонгук не понимает себя, когда находится рядом с ним. Он перед ним теряется, путается в собственных мыслях и чувствах. Не знает, что говорить, как себя вести и просто продолжает по инерции сопротивляться какой-то неведомой силе, которая тянет его к мужчине. Возможно, он немного напуган, не осознаёт, что происходит, но знает одно наверняка — рядом с Тэхёном боль всегда притупляется. Это какая-то магия, но он словно забирает себе часть страданий омеги, разделяет их с ним и дарит частичку своего спокойствия. Это очень подкупает и в периоды, когда Чонгуку совсем плохо, он не редко вспоминает об альфе и думает, как здорово было бы, окажись он рядом. Но дурацкая гордость не позволяет взять телефон, позвонить и попросить приехать. Он считает, что сильнее и выше этого. Сам справится, но не покажет, что нуждается. Когда Чонгук зашёл домой, он думал, что будет один. Джин ещё утром предупредил, что вечером собирается на какой-то деловой ужин, но дверь была не заперта, а дорогие лоферы небрежно валялись у прохода, хотя обычно старший всегда аккуратно прячет обувь в шкаф. Пройдя в гостиную, омега заметил криво валяющийся на спинке дивана пиджак, но, заглянув на кухню, всё сразу стало понятно. Сокджин сидел на высоком барном стуле, а перед ним стояла уже полупустая бутылка вина, бокал и тарелка с сырной нарезкой. Омега выглядел немного потрёпанным, но в целом роскошно, словно собирался на важное мероприятие с кучей богатых клиентов Богемы. Он прям расстарался и вытащил из шкафа самое дорогое. На нём были кожаные тёмно-синие штаны и голубая полупрозрачная блузка навыпуск с глубоким острым вырезом. На шее тонкая портупея из страз, спадающая волнами по телу и почти достигающая выреза. Дорогой парфюм и даже минимальный макияж, хотя Джин красился очень редко и поддерживал естественную красоту, выкладывая огромные деньги на косметологов. В общем, он разве что не сиял. Омега приложился губами к горлу́ и просто напивался в драбадан. Чонгук даже охренел от подобной картины, ведь увидеть дядю расстроенным случалось крайне редко. Обычно он все свои поражения переживал наедине с собой и особо не делился ни с кем. Этот омега как сталь, а тут сидит посреди дня и глушит вино. Причём не самое дорогое, что вообще не в его стиле. Даже самые сильные иногда показывают слабость. — В честь чего вечеринка? — Чон бросил ключи на диван и прошёл к дверям кухни, наблюдая за хёном. — Разве ты не должен быть на деловом ужине? — от этого вопроса Ким поморщился и отмахнулся от настырного племянника. — Меня бросили, — угрюмо констатировал факт омега, наливая вино в бокал. Он озадаченно взглянул на младшего, секунду подумал, затем достал из шкафа ещё один бокал и в него тоже налил. — Составишь мне компанию? Чонгук понял, что это будет интересно сразу, как услышал от Сокджина признание о том, что его кто-то бросил, поэтому охотно согласился. Грех отказываться от такого. — Вместе мы прежде не пили. Это что-то новенькое, — Чон хмыкнул, но сел напротив и взял в руки бокал с алкоголем, с какой-то жадностью вдыхая его аромат. Вдруг он ощутил такую жажду, будто неделю не пил ничего. — А почему мы этого не делали? Мы же оба омеги, и мы можем болтать на всякие омежьи темы, — заплетающимся языком бормотал Сокджин. В таком состоянии он стал крайне болтливым и говорил без умолку. — Можем жаловаться на болючую течку или отсутствие нормальных мужиков, или обсуждать всякие тряпки, — Чонгук с трудом сдерживался, чтобы не засмеяться. — Это не в нашем стиле, хён, — юноша искренне широко улыбнулся и пригубил вино, смакуя вкус. Ему понравилось, и он сделал ещё глоток, затем заметил укоризненный взгляд старшего и продолжил. — Правда хочешь знать про мою течку? Или хочешь посоветовать, с кем провести следующую? — омега изогнул бровь и усмехнулся. Нет, Джин не хотел этого знать. Ему бы со своей течкой, которая не за горами, разобраться. Снова закроется в квартире на пять дней, напьётся таблеток и будет думать о том, что променял крепкие постоянные отношения на самодостаточность и клуб. Но такова его участь. Мужчины неохотно смотрят на таких, как Джин, потому что он для них слишком сильный. Альфы хотят кого-то нежного, слабого, кто будет сидеть дома, рожать детей и смотреть на супруга, как на благословение свыше. Они с Кимом не справляются, их бесит его характер, его жажда быть наравне, его любовь к жизни и желание самоутвердиться. Альфы приходят в жизнь Сокджина, остаются на пару ночей, понимают, что не смогут его себе подчинить, и также быстро уходят, не осознавая, какую рану оставляют на сердце с виду такого неприступного омеги. Джину нужен мужчина, который будет достаточно силён, чтобы принять его вместе со всеми амбициями и смелыми желаниями, но это всё глупые мечты. Омега уже смирился, что такой он никому не нужен. Его это устраивает, или он заставил себя поверить, что его это устраивает. Одиночество — не порок. Одиночество — это побочный эффект, если хочешь быть самим собой, но знаешь, что тебя таким не примут. — Я плохой родитель, — тяжело вздыхая, воскликнул Ким. — Не могу найти подход к тебе, не говорю с тобой о чём-то важном. Обо всякой этой родительской ерунде и прочем. — Именно поэтому ты хороший родитель, — решив его пожалеть, произнёс Чонгук, наблюдая за пьяным хёном. — Просто у нас другой стиль общения, но это не делает нас чужими. В конце концов, у нас нет никого, кроме друг друга. — Верно, — Джин поднял бокал и чокнулся с Чонгуком. Младший пил не торопясь, радуясь возможности немного расслабиться. Сейчас он впервые за весь день чувствовал себя действительно хорошо. — Ну, так почему ты решил вот так внезапно напиться? — подходя к самому интересному, спросил юноша. Старший тянул с ответом, но алкоголь развязывает язык. А трезвый он бы хрен признался, в чём дело. — Я должен был сегодня встретиться с Намджуном по поводу ремонта Богемы. Час прождал этого мудака, а он не пришёл! — поражённо воскликнул Сокджин, словно до сих пор не мог осознать факт случившегося. И не понятно, он больше злится или удивлён, что кто-то осмелился с ним так поступить. Обычно это омега всех кидает, но не наоборот. — Ты понимаешь безумие происходящего?! Меня, Ким Сокджина, продинамил какой-то альфа. Кем он себя возомнил?! — Может быть, возникли неотложные дела? — предположил младший, тут же нарываясь на гневный взгляд хёна, так и кричащий: «Ты чей племянник? Хотя бы из солидарности омег ты должен быть на моей стороне!» — А позвонить и предупредить не судьба? Или он настолько древний, что про телефоны не слышал? — завопил омега, расходясь не на шутку. Джин всё причитал без остановки, поливая несчастного альфу всеми возможными ругательствами, которые только мог вспомнить. Потом ему надоело, и он присосался к бокалу, а Чонгук скучающе наблюдал за хёном и хитро улыбался. Ему и так понятно, что происходит. — И вообще, будешь его защищать, я тебя вышвырну из квартиры, и будешь спать под дверью на подъезде, — Чонгук захихикал от такой угрозы. — Хё-ё-н, вы должны были обсудить ремонт Богемы? — на свой страх и риск спросил Чон и получил в ответ согласный кивок. — Никогда не видел, чтобы ты так сокрушался из-за испорченной деловой встречи. Даже напиться решил. Может быть, это всё-таки было свидание, хён? — Гук сжал губы в тонкую линию, чтобы не засмеяться от выражения лица дяди. Он понимал, что такими вопросами рискует провести ночь в холодном подъезде. — Это было не свидание, мелкий! — завизжал Ким, ударяя кулаком по столу, и портупея на его теле подскочила от вибраций. — Просто, что он о себе думает? Хер с горы, решивший, что может со мной так обращаться? Мы ещё посмотрим, кто кого, мистер Ким-Эго-Больше-Члена-Намджун. Если он решил, что ему это сойдёт с рук, то ошибается. Я ему устрою такие эмоциональные горки, что Диснейленд покажется детской качелькой, — Гук прыснул от смеха, не в силах больше сдерживаться. Ему было даже жалко альфу, потому что он знал, как дядя умеет выедать мозг, когда очень захочет кому-то подпортить жизнь. — Хён, я утром видел, как к тебе приходил курьер с посылкой от Victoria’s Secret. Уверен, если с тебя сейчас снять штаны, там будут парадные кружевные трусы, — Чон сложил руки на груди и с упрёком смотрел на старшего. Джин чуть не задохнулся от возмущения, услышав эти слова. — Я что, не могу выглядеть хорошо? Мне обязательно для этого нужен альфа?! — Нет, но я никогда не видел, чтобы ты надевал на деловые встречи кружевные трусы. Ты с идеальной укладкой, выглядишь сногсшибательно и пахнешь также. Ты готовился к романтическому вечеру, он не пришёл, и ты решил напиться, — Чонгук подпёр голову рукой, потягивая винишко из своего бокала. — Просто признай, что это было свидание, — видимо, у дяди закончился заряд энергии, чтобы возмущаться, потому что вместо ругательств он тяжело вздохнул и потянулся к вину. Не надо идеализировать Намджуна, потому что он несколько раз поступил как джентльмен. Такая же сволочь, как и все остальные альфы. И Джин знал об этом с самого начала, так что удивляться не должен. — Как низко я пал…. — Переспи с ним, — неожиданно предложил омега, видя, что Сокджин совсем поник. Или он просто устал, ему бы не помешало пару дней провести где-нибудь в хорошем спа, а то совсем себя не жалеет. — Я не настолько в отчаянном финансовом положении, — возразил Ким, не желая ничего слышать о спонсорстве. Да он себе скорее руку откусит, чем станет содержанкой. — И я дал себе слово, что не прогнусь под Намджуна, — на этом моменте Гук не сдержал смешка, вспоминая, что он дал себе похожее обещание, только на счёт Тэхёна. Было даже забавно наблюдать, как они с дядей идут шаг в шаг друг за другом, делают одинаковые ошибки и не учатся на них. — И что? Ты омега, быть непостоянными для нас норма. Пусть альфы держат слово, а нам это ни к чему. Сегодня ты его хочешь, завтра не хочешь. Пусть успевает за твоими желаниями или идёт нахер, — Джин как-то повеселел и засмеялся, слушая слова младшего, но не стал возражать, ведь Чонгук говорил истину. — Переспи с ним, потому что этого хочешь ты, а не потому, что этого хочет он, — омеги чокнулись и ещё раз выпили. Настроение как-то сразу подлетело вверх и Гука разморило. Уже даже никуда не хотелось ехать, с дядей было хорошо и весело. Вечер семейных посиделок и откровений. — Мы погрязли в этом, Чонгук-и, — неожиданно серьёзно заговорил старший, и омега даже растерялся на секунду, но потом понял, что Джину вино в голову дало, и в нём проснулся философ. Сейчас будет какая-то умная мысль. — Я говорил тебе не общаться с Данте, выступаю против Намджуна, но чем дальше всё заходит, тем глубже мы увязаем в этом болоте. — Ты не сильно пытаешься убежать от Намджуна, — хмыкнул Гук, ловко подмечая очевидный факт. — Хён, просто не будь со мной лицемерным. Не надо запрещать мне общаться с кем-то из них, если сам ведёшь такой образ жизни. Сокджин молчал, потому что ему нечего было возразить. Как он может что-то запрещать Чонгуку, если сам подаёт плохой пример? — Справедливо, — согласился омега, беря в руки бутылку, чтобы долить оставшееся вино в бокалы. Сегодня он напьётся, а завтра будет сильным и независимым. И Намджуна пошлёт нахер, потому что не собирается прощать такое отношение к себе. Омеги выпили и перешли на обсуждение бывших, делились опытом и хихикали. Джин на пьяную голову рассказал племяннику пару хитростей, которыми пользовался в сексе, потом из своих запасов вытащил бутылку французского вина, и дальше разговор пошёл веселее. Потеряв счёт времени, омеги просидели так ещё полтора часа. Старший знатно приложился, а вот Чонгук был бодрячком и пил мало и медленно, чтобы не напиться слишком быстро. К тому же он боялся, что если напьётся, сболтнёт что-то лишнее о ломке или то, что дяде знать не стоит. Но в целом вечер был чудесный, и омеги сидели бы так очень долго, только их покой, как это часто бывает, потревожили. Входная дверь хлопнула, и в квартиру зашёл Тэхён. Он осмотрелся и на запах алкоголя и шум пришёл на кухню, находя там двух пьяных омег. Не то, что он ожидал увидеть. — Что здесь происходит? — первым делом поинтересовался альфа, видя уже одну пустую бутылку и вторую, ещё полную наполовину. Чонгук был удивлён появлением Тэхёна, но поймал себя на мысли, что тот всё-таки не забил на него и даже лично приехал, а не послал няньку проверить. — И почему у вас дверь не заперта? Решили проходной двор тут устроить? — У нас закрытая вечеринка для омег. Тебя не приглашали, — воскликнул Сокджин, путаясь в словах. Тэхён воздержался от комментариев и, тяжело вздохнув, направился к Чонгуку. Он обогнул стол, подошёл к омеге и, развернув его к себе лицом, низко склонился, чувствуя смесь жасмина и вина. Сладко. — А чё ты к нему пошёл? Со мной поговорить не хочешь? — Ким надул губы и подпёр голову рукой. — Меня сегодня все альфы игнорируют. Ясно. — Чонгук, расскажи мне всё про японца, которого ты видел на ужине. Это важно, — потребовал альфа, кладя ладони на плечи юноши. Чон нахмурился, удивлённый таким внезапным вопросом. Данте серьёзно приехал сюда, чтобы спросить про какого-то японца? — Зачем тебе это? — парень отклонился на спинку стула и сложил руки на груди, видя, как Тэхён хмурится, недовольный ответом. — И почему ты не ответил на мой звонок? Только от Хосока какое-то странное сообщение пришло. — Я был занят, — терпеливо объяснил Тэхён, — но приехал сразу, как смог. Чонгук, ответь на вопрос, пожалуйста. Это важно! — омега усмехнулся и незаметно глубоко вдохнул запах грейпфрута, изучая так близко наклонившегося к нему альфу. Может это вино заиграло в омеге, но вдруг он поймал себя на мысли, что просто залип на мужчине, разглядывая его в упор. Такой красивый, жуть. — Ты меня слышишь? — альфа потряс парня за плечи, видя, что тот завис. — А-а-а…японец, — Чон опомнился и начал собирать по кусочкам свою память. — Он хотел знать, о чём ты говорил с каким-то Роджером. Я сказал, что ничего не знаю, и он сразу отстал. Говорил комплименты и много любезничал. Почему-то этот мужчина решил, что я твой омега, — Гук взглянул на альфу и не мог понять, что сказал не так. Тэхён выглядел каким-то обеспокоенным и как будто злым. — А в чём дело? — Ни в чём, — коротко ответил мужчина и, снова выпрямившись, посмотрел на заскучавшего Сокджина, сидящего напротив и не отлипающего от бутылки. Альфа отнял у него вино, и прежде чем тот начал возмущаться, перебил его. — Хватит пить. Ты мне адекватный нужен. — Что? Зачем я тебе? — Надо поговорить, — Тэхён стащил Сокджина с высокого стула и, придерживая этого пьянчужку за пояс, потащил за собой на балкон, чтобы тот подышал свежим воздухом и немного пришёл в себя. Чонгук озадаченно смотрел им вслед и не понимал, что происходит. Как всегда, где Данте — там что-то непонятное. Надо признать, что свежий воздух — это как раз то, что нужно было омеге. Наступил вечер, температура упала, и Монреаль погрузился в сумерки. Джин замерзал в одной тонкой блузке, но зато как быстро к нему вернулась осознанность, и трезвость начала пробиваться сквозь толщу алкогольной завесы. Тэхён усадил омегу в кресло, а сам встал у перил и, спрятав руки в карманы, ждал, когда тот хоть чуть-чуть очухается, чтобы нормально вести диалог. Не вовремя он свою закрытую вечеринку устроил. — О чём ты хотел поговорить? — устало пробормотал Ким, подпирая голову рукой. Он смотрел на альфу и даже пьяный чувствовал, что ему не понравится то, что скажет Данте. Тот никогда просто так не приходит. — Чонгук должен временно пожить у меня, — коротко изрёк мужчина, видя, как на лице омеги появляется немой вопрос. Джин может и пьян, но мозги у него ещё не отключились, и он прекрасно, даже в таком состоянии, осознаёт суть просьбы. Более того, прямо сейчас в нём проснулся ответственный родитель. — Нет, — как вердикт изрёк Ким, не желая ничего слышать об этом. Он видел, что Данте собирается спорить, поэтому подошёл к нему, вставая напротив. Проще вести диалог на равных, чтобы альфа понимал, что он здесь ничего не решает. — Послушай… — мужчина умолк, когда ему прилетела звонкая пощёчина. Тэхён аж охренел от такого и даже не нашёл, что сказать, поражённо глядя на в край обнаглевшего и пьяного омегу. — У тебя белая горячка? Какого чёрта, Джин?! — вскрикнул альфа. Если бы это был кто-то другой, он бы уже остался без руки. — Нет, это ты послушай, — тыча пальцем в офигевшее лицо Данте, прошипел Ким. — Вы там с Намджуном уже совсем страх потеряли оба. Власть в голову ударила, решили, что омеги — ваша собственность? — Джин не на шутку разошёлся, чувствуя, как его обида, наконец, находит выход. — Захотел — пришёл, захотел — ушёл. Захотел — забрал к себе, захотел — выбросил, как ненужную вещь. И подачки ваши нам не нужны. Я сам сделаю ремонт в Богеме, понял?! — Богема? Намджун? — перебивая распалившегося омегу, переспросил Тэхён, не понимая, причём здесь другой альфа и о чём вообще речь. Он пребывал в какой-то прострации, терял суть разговора и не сразу осознал, что претензии от Сокджина летят не по адресу. — Слушай, я не знаю, что у вас с ним там случилось, но я тут не при чём. Сейчас речь о Чонгуке… — Да, — опомнился Джин, вдруг понимая, что немного переборщил. Просто его вдруг охватила такая злость на всех альф, что он чуть не набросился на Тэхёна с кулаками. — Речь о Чонгуке, и именно поэтому он никуда с тобой не поедет. Я и так тебе доверился, разрешаю забирать его, когда твоей душе угодно, он остаётся у тебя на ночь, и вообще, ты делаешь с моим племянником всё, что в голову придёт. Знай меру! — Вот именно, разве я предал твоё доверие? — воскликнул мужчина. — Я пытаюсь помочь и ему лучше. — Он тебе это сам сказал? — с какой-то насмешкой пробурчал Ким. — Нет, но я это чувствую. Из раза в раз ему легче. Ещё впереди много работы, и его состояние не стабильно, но ему лучше, чем неделю назад или месяц. — Чувствуешь? Что за фокусы, Тэхён? — Джин поставил руки на бока и, закатив глаза, готов был уйти с балкона, но альфа придержал его за пояс и вернул обратно. — Я не буду слушать этот бред. Найди причины поубедительнее, чем: «Я что-то там чувствую». Я тоже чувствую. Чувствую, что перепил, и меня сейчас стошнит. — Господи, как же с вами обоими сложно. Теперь понятно, в кого Чонгук такой… — Что ты сказал?! Тебе вторую пощёчину зарядить? Учти, я сейчас выпил, и меня вообще ничто не останавливает, — альфа тяжело вздохнул, но на всякий случай сделал шаг назад. Рука у Сокджина тяжёлая. — Джин, — Тэхён постарался успокоиться и их ссору вернуть в спокойное русло. — В городе сейчас не очень спокойно, а ты знаешь, что у твоего племянника талант встревать в неприятности. Это всего на месяц или два, пока всё не уляжется. Я не могу каждый день ездить к вам, а так он будет у меня на виду, — мужчина пытался не уходить далеко в подробности масштаба катастрофы, развернувшейся в городе, чтобы не пугать парня. — Ты будешь видеть его, когда захочешь, я же не на другой конец планеты его везу. — Дай мне хоть одну вескую причину, почему я должен его отпустить с тобой, — потребовал омега, уверенный, что у Тэхёна такой причины не найдётся, но она была. Только вот альфа не хотел ни с кем ею делиться. Это козырь в его рукаве, и доставать его не было никакого желания. Но иначе он не заберёт Чонгука без скандала. — Мы истинные, — признался мужчина, видя, как Джин часто моргает и, видимо, пытается понять, нет ли у него глюков от вина. — Это правда. Иначе зачем мне всё это? Чтобы развести на один перепих? Или думаешь, у меня фетиш на проблемных скандальных малолеток? — Джин молчал, и, наконец, в его голове всё сложилось. Теперь причины Данте были очевидны и прозрачны. И все вопросы сразу отпали. Пьяное сознание омеги было просто не готово к такой информации. Ким опёрся на перила и опустил голову, пытаясь уложить в своей голове то, что узнал. Его племянник истинный одного из четырёх. Тут напрашивался нервный смех, и резко захотелось ещё выпить. — Он знает? — тихо спросил Сокджин, глубоко выдыхая пар изо рта. Его тело уже насквозь продрогло от холода. — Нет. Я даже не уверен, что он вообще догадывается об этом. — Думаю не догадывается, иначе ты бы это понял, — омега выпрямился и взглянул на альфу, дожидающегося ответа на изначальный вопрос. — Забирай его, но договариваться с ним будешь сам.🩸🩸🩸
Чимин с каким-то волнением смотрел на высотку, в которой ему предстояло жить в ближайшее время, и только Юнги, идущий за спиной, придавал немного уверенности. После смерти мужа должно было измениться хоть что-то, но пока омега чувствовал себя всё в той же клетке, только люди и пейзаж изменились. Вокруг охрана Данте с его вещами, впереди дорогой комплекс, в котором он останется один на один с Хосоком. Все убеждали Чимина, что это безопасно, потому что на территорию нельзя заехать без пропуска, а внутри несколько уровней защиты. Они много говорили, но Пак их толком не слушал. Он только надеялся, что после смерти Джехёна в его жизни начнётся новая глава, и она будет позитивнее всех предыдущих. Омега с тоской шёл за мужчинами и всё время поглядывал на Юнги, который чувствовал себя уверенно или просто не показывал, что о чём-то беспокоится. Унылый просторный холл, лифт, открывающийся только по специальному ключу, и код для поднятия на нужный этаж, который полностью в распоряжении Хосока. Двери бесшумно распахнулись на двадцать третьем этаже, охрана вынесла сумки и составила их у стены. Больше в их присутствии не было смысла, поэтому они уехали, оставляя Чимина и Юнги в просторном холле. Чимин сразу с любопытством начал оглядываться по сторонам. Выходя из лифта, они оказались в огромном лофте, представляющем собой широкую гостиную и кухню. Всё было в кофейных и молочных оттенках, свет приглушён для создания тёплой атмосферы, а из панорамных окон открывался вид на весь Монреаль. Возле них расставлены диваны, пол выложен плиткой цвета тёмного шоколада, на стенах картины и декоративная фреска. Справа от стены широкая стеклянная винтовая лестница, ведущая наверх, где, скорее всего, находились спальни. Чимин не будет врать, что в целом эта квартира ему сразу понравилась. Ждать им с Юнги не пришлось. Сначала было тихо, но почти сразу на лестнице послышались шаги, и к ним спустился Хосок. — Были какие-то проблемы? Вы должны были приехать ещё час назад, — без приветствия сразу воскликнул альфа, подходя к гостям. Он не взглянул на Чимина и обращался скорее к Юнги, что немного задело омегу. — Всего лишь небольшая пробка в центре. Ничего серьёзного, — объяснил Мин, оглядываясь по сторонам. Альфы собирались продолжить диалог, но услышали царапанье и жалобное мяуканье. Хосок встрепенулся, замечая Чимина, присевшего возле кошачьей переноски. Омега открыл дверцу, и спустя секунду изнутри показалась лысая мордочка. Но Лютик не торопился выбираться наружу, и новая обстановка ему пока не вселяла доверия. — Это ещё что такое? — удивлённо воскликнул Чон, рассматривая живность. — Мой кот, — серьёзно воскликнул Пак, поднимая глаза на мужчину. — Я без него здесь не останусь, — сразу переходя в защиту, воскликнул омега, чем немного удивил хозяина квартиры. Чимин ожидал от всех, что его обидят, и прежде чем это происходило, начинал шипеть. — Я ничего против не имею. Только следи, чтобы в лифт не забежал, а то потом уедет на другой этаж и не найдём твоего питомца, — Хосок посмотрел, как котёнок медленно выбрался из переноски и забрался на руки к своему хозяину. Маленький, ласковый и беззащитный. Прямо как Чимин. — Юнги, ты можешь езжать, но, если что, приедешь в любой момент. Мы же договаривались. — Я не уеду, пока не проверю всю квартиру, — фыркнул Мин. — Ну проверяй, терминатор, — хмыкнул альфа, пропуская парня внутрь. Чимин не пошёл следом за ними и остался с Лютиком. Юнги открыл каждую дверь, проверил каждую комнату и удобства в спальне омеги, посмотрел обзорность с окон, убедился, что всё безопасно, и только тогда немного успокоился. Душа была всё ещё не на месте, но теперь он был твёрдо уверен, что Чимину ничего не угрожает. — Ну что, сыщик, нашёл что-то незаконное? — Чон с насмешкой смотрел на альфу, когда они спускались по лестнице и возвращались в холл. — Не называй меня так, — проворчал Мин, сбрасывая со своего плеча чужую ладонь, когда его хотели похлопать. — Терминатор тебе больше по вкусу? Хм, окей, — Хосок подавил смешок, наблюдая, как Юнги пыхтит и закатывает глаза. Его проблема в том, что он слишком серьёзен и не понимает юмора. Юнги бы не помешало иногда давать себе расслабиться, а то так и кукухой поехать можно. — Больше тебя не задерживаю. — Юнги, ты уже уезжаешь? — с плохо скрываемым волнением воскликнул Пак, оборачиваясь к альфам. Хосок немного попятился в сторону, давая им возможность попрощаться. Он понимал, что Чимину потребуется время, чтобы привыкнуть к новому жилью, а сейчас, скорее всего, он чувствует себя брошенным в чужой квартире с чужим альфой. — Мне надо ещё кое-что сделать сегодня. Ты же знаешь, в городе не очень спокойно, — Мин протянул руку и погладил Лютика по макушке. Прямо сейчас Чимин больше всего хотел обнять парня, но делать это перед Хосоком ему было как-то неловко, поэтому он только мягко улыбнулся и кивнул. — Чимин, я буду приезжать каждый день. И с Хосоком безопасно, поэтому тебе нечего здесь бояться. — Хорошо, — юноша тоскливо смотрел, как Юнги заходит в лифт и уезжает. Но он быстро напомнил себе, что не должен переживать о таком. Сентиментальность — удел слабых. Двери закрылись, и они с Хосоком остались наедине. Точнее, втроём, если считать Лютика. Пак обернулся, и у него, наконец, появилась возможность как следует рассмотреть хозяина квартиры. Хосок был гораздо выше Чимина, примерно такой же комплекции, как Юнги, но немного крупнее за счёт роста и мышц. Он в целом казался очень сильным. Но куда больше юношу удивило то, что от альфы шёл сильный естественный запах, и это не было чем-то странным, если бы не тот факт, что омега не чувствителен к запахам в принципе. Ещё в детстве он обжёг обонятельные рецепторы и с тех пор почти не различал ничего, или различал очень слабо. Запах Джехёна чувствовал с трудом, знал только, что тот пахнет чем-то сладким, Юнги не чувствовал вообще, как и Чонгука. Поэтому омега удивился, когда, оказавшись в квартире, остро ощутил свежий, мягкий, но крепкий запах кедра. И вот они стояли друг напротив друга. Странно было находиться так близко или говорить. Они и раньше виделись, но словно были в разных мирах. Как две параллельные линии, которые всегда рядом, но никогда не пересекаются. У каждого своя, такая разная и трудная жизнь. Однако всё повернулось так, что теперь один зависит от другого. Судьба — та ещё шутница, если в неё есть смысл верить. — Идём, я покажу тебе квартиру, — первым заговорил альфа, кивая за собой. — Можешь уже отпустить кота. Пусть бегает, осваивается, — получив разрешение, омега немного расслабился и отпустил питомца. Тот нехотя сам пошёл изучать новое жильё. — Его зовут Лютик, — на всякий случай уточнил Чимин, предполагая, что эта информация может быть очень важна. Хосок кивнул, давая понять, что принял информацию к сведению. Неловкость так и витала в воздухе. Пак молча шёл за мужчиной и оглядывался по сторонам. Сразу видно, что здесь не было прежде омеги. Холостяцкое жилище, но обжитое и вполне себе уютное. Везде было даже очень чисто. — Наверху четыре спальни. Я подготовил тебе комнату, но ты можешь выбрать любую, которая понравится, — они поднялись по лестнице и оказались в проходе с четырьмя дверьми. Хосок открыл одну, пропуская омегу первого. — Оставшиеся две поменьше, а здесь просторно. Она такая же по размеру, как моя, — альфа упёрся спиной о стену и ждал, пока Чимин всё рассмотрит и что-то скажет. Это огромная комната с высокими окнами, как на первом этаже. Всё минималистично и выполнено в цветах тёмного шоколада и молока, широкая двуспальная кровать располагалась на подиуме, а возле неё кошачья лежанка. Пак не подал вида, что удивился, но откуда Хосок мог знать заранее про Лютика? Впрочем, он не стал акцентировать на этом много внимания. — Мне нравится, — неловко пробормотал омега. Ему, правда, здесь всё пришлось по вкусу, поэтому он не видел смысла капризничать. — А где твоя? — Следующая дверь справа по коридору. Если что-то будет нужно, обращайся ко мне в любое время, — они уже собирались выходить из комнаты, когда взгляд Чимина зацепился за дверную ручку, и он заметил, что на ней нет замка. — Тебе незачем закрываться. Это твоя комната, и я не буду заходить сюда без твоего согласия, — Хосок, кажется, совсем не расстроился из-за настороженности омеги. — Я и не собирался… — тихо прошептал юноша, хотя это была немного ложь. После всего, что делал с ним Джехён, он не может просто на слово верить альфам, что с ними безопасно. Доверие надо заслужить. — Идём, я покажу тебе остальную часть квартиры, — Чон вышел из комнаты, ещё раз указал, где находится его спальня, потом они спустились на первый этаж и осмотрели кухню и гардеробную. Омега хвостиком ходил за альфой и старался всё запоминать, но ему всё равно было трудно представить новый уклад жизни. Ещё вчера он был парой одного из самых влиятельных людей в городе, а сегодня занял его место и стал мишенью. Неизвестность пугала больше всего. Но надо отдать должное, Хосок очень старался, чтобы омеге здесь понравилось и было комфортно. Он попросил составить список продуктов, которые любит Чимин, любезно предложил купить вещи, которые ему необходимы, и даже был не против что-то поменять в интерьере, если это поможет Паку почувствовать себя лучше. Омега только смущённо пожимал плечом и кивал на все вопросы мужчины. — Почему я должен здесь жить? — невпопад поинтересовался парень, заставляя Хосока замолчать и внимательно посмотреть на него. Они остановились посреди гостиной, напротив окна, открывающего вид на весь город. — Потому что Тэхён решил меня защищать? С чего вдруг такая щедрость? — Если бы я только знал, что творится в его голове. Он не делится со мной всеми своими идеями, — спокойно произнёс мужчина, пожимая плечом. — Но ему выгодно, чтобы ты остался жив, поэтому ты здесь. — А если ему будет выгодно меня убить, очень удобно окажется, если я буду под рукой, — задумчиво пробормотал Чимин. Хосок нахмурился и как-то странно посмотрел на омегу. Кажется, ему это совсем не понравилось. — Никто тебя не убьёт. Даже Данте, — серьёзно заявил альфа, удивляя в который раз. Иногда у омеги от Хосока мурашки по телу бежали. Этот человек всегда говорил так решительно, что это в какой-то мере пугало. Так делают люди, которые не боятся поставить всё на кон и проиграть. Таких людей обычно боятся. — Ты так уверенно об этом говоришь, — хмыкнул юноша, всё ещё не веря ни единому слову. Его постоянно обманывают, но он не глупец, чтобы кому-то верить на слово. Хосок всё сделает так, как ему скажет Тэхён, и не станет спорить. Чимин нигде не в безопасности. — На этот этаж можно попасть только на лифте и только с помощью кода, который знаю я, Юнги и начальник охраны Тэхёна. Окна бронированные и не открываются, поэтому, если захочешь проветрить, нажми вот здесь, и начнётся вентиляция воздуха, — альфа указал на переключатель у стены. — В самой экстренной ситуации, которой не будет, есть тревожная кнопка. — И что она делает? — Если её нажать, то в течение семи минут здесь появятся люди Данте. Целый спецотряд, — альфа выглядел спокойным, что совсем немного заражало Чимина. Или этот человек просто хорошо умеет притворяться. — Но экстренных ситуаций не будет, — повторил мужчина. — Эта квартира как крепость. Самое безопасное место для тебя в Монреале. Бояться нечего, пока ты здесь. Тем более ты со мной. — Я не боюсь, — вновь соврал омега, желая казаться смелым. Он не хотел выглядеть трусом, но Хосок так и не думал о нём. — Тэхён хотел отправить тебя за город с кучей охраны изначально. Там ты был бы под постоянным присмотром совершенно чужих людей. Настоящая клетка, поэтому жить здесь — не самый худший вариант, — альфа тяжело вздохнул и опустился на диван, предлагая омеге присесть рядом. Лютик кувыркался на мягком ковре. — Почему не отправил? — пытливо поинтересовался омега. — Юнги был против. Он решил, что здесь тебе будет безопаснее, и был прав. И я пообещал ему, что лично позабочусь о тебе, — Хосок чувствовал, как разговор становится всё более деликатным и начинает касаться тонкой грани чего-то личного. Но он не нажал на тормоза и сказал то, что сидело на языке: — Он очень заботится о тебе для бывшего доверенного человека Джехёна, — это прозвучало как провокация, но на самом деле Хосоку не было дела до их с Юнги взаимоотношений. Он не слепец, и так видит, что Мин горит в собственных чувствах к омеге, которого любить не стоит. По крайней мере, не Юнги. Чимин этой темы касаться боялся. В последнее время между ним и Мином и правда будто стёрлась какая-то грань, и они всё чаще чувствовали напряжение, но никто не поддавался ему. Оба делали вид, что не замечают происходящее. Даже если они позволят себе, то, что будет потом? Об этом было страшно думать, и омега сменил тему. — Как думаешь, кто убил Джехёна? — Хосок будто ждал этого вопроса и, кажется, совсем не удивился. Он на мгновение задумался. — Ты, конечно, извини, но твой муж был идиотом. Когда у тебя в руках такая власть, то надо находить не только врагов, но и друзей. А он…он считал себя выше всех и только настраивал против себя людей, поэтому это может быть кто угодно. Возможно, кто-то из Совета или его клиентов, может быть его заказали. Мне кажется, мы этого уже не узнаем, — Чон посмотрел на омегу и отчётливо видел, как у того душа болит и любопытство съедает. Чимину точно хотелось знать, кто это был. — Если бы ты его увидел, что сказал бы? «Спасибо…» — Прости, Хосок, но мы не настолько близки. То, что я сказал бы этому человеку, останется только со мной, — Чимин устало вздохнул и убрал мешающие пряди назад. У него голова болела, день выдался тяжёлым и слишком насыщенным. Альфа не стал настаивать на ответе. Он в целом не рассчитывал, что омега станет с ним откровенничать, но то, что они вели непринуждённую беседу, не могло не радовать. Изначально Чон вообще думал, что Чимин, приехав, закроется в комнате и будет бояться выходить. Поэтому всё складывалось неплохо. Омега сидел на диване, любовался видом из окна и был очень нежным и красивым. Только слепой не увидел бы этого. Даже бледность и небольшие мешки под глазами от недосыпа и стресса не портили Чимина. Его постоянно покусанные губы алели, а чёрные, как смоль пряди небрежно очерчивали мягкие скулы и контуры лица. К тому же по комнате шёл тонкий сладкий запах сирени. Хосок буквально на секунду позволил себе засмотреться и сразу же отвернулся. — Ты устал? Ещё пару важных моментов и сможешь пойти отдыхать, — альфа взял со столика какой-то мешочек и, открыв его, вытащил тонкий фиолетовый ремешок. — Тебе это надо надеть. Оно будет отслеживать твоё местоположение, и я буду знать, где ты находишься, — Чимин не стал возражать и протянул запястье, позволяя надеть на него браслет. — Оно даже красивое, — омега покрутил на руке странный аксессуар и не заметил, как Хосок усмехнулся. — И цвет мой любимый. — Сейчас тебя осмотрю и не буду больше мучить, — Чон встал с дивана и направился к шкафу, доставая какую-то большую пластиковую коробку. — Что значит осмотришь? — запаниковал омега, забывая про браслет и тут же подбирая ноги. Он прижал колени к груди и крепко себя обнял. — Я раздеваться не буду, — прошептал юноша, пряча лицо в складках большого мягкого кардигана. Хосока такая неоднозначная реакция поставила в тупик. Он, конечно, знал, как Джехён обращался со своим омегой, но не думал, что Чимин настолько запуган. — Раздеваться и не надо. Не бойся, я просто посмотрю твою метку, — альфа открыл коробку, и Пак увидел там полный набор медикаментов. Не домашняя какая-то аптечка, а на все случаи жизни, как у врачей. На вопросительный взгляд омеги, Чон объяснил: — Я учился в меде, и, наверное, Юнги говорил, что мы служили вместе. Так вот, первое время я был там врачом, потом уже стал больше военным. — Оу, понятно… — Я даже не буду трогать пока что. Просто опусти ворот джемпера, — Хосок подсел на край дивана рядом с Чимином, и тот сделал, как ему сказали, отклоняя голову, чтобы метку было лучше видно. Омега дышал через раз, всё ещё непривыкший к тому, что чувствует чей-то запах. Кедр был очень приятным и освежающим, казалось, им пропитано всё вокруг. — Тебе трудно дышать? — вопрос поставил Пака в тупик, и он растерялся. — Н-нет, просто…кажется, у меня ещё обострены рецепторы после… — он запнулся, не решаясь сказать это мерзкое слово, которое стало ему ненавистным, — …после выкидыша. Доктор говорил, что так будет. — Вполне возможно. Ты пойдёшь спать, и я проветрю квартиру, чтобы тебе легче было дышать, — Хосок снова сконцентрировался на метке, немного наклоняясь вперёд и разглядывая её. — Я умру? — тихо спросил юноша, ожидая услышать положительный ответ. Он этого боялся, но почему-то был уверен, что ему не может повезти. С ним обязательно так и случится. — Нет, не умрёшь, — успокоил его альфа, внимательно изучая тонкую шею омеги, на которой стояла грубая и не очень аккуратная метка. Даже это Джехён не смог сделать как следует. Пятно покраснело и воспалилось, по ощущениям оно постоянно жгло, но всё было не критично. — Омеги умирают вслед за альфами только при сильной душевной близости в течение двух дней. После смерти Джехёна прошло уже четыре, поэтому смерть тебе не грозит, — альфа готов был поклясться, что услышал облегчённый выдох. — Я обработаю метку лекарствами и наложу повязку. Боль пройдёт, — Хосок отошёл к аптечке, чтобы подготовить препараты. — Не умру, но останусь один на всю жизнь, — прошептал омега, кладя голову на колени. — Не факт, — рассеивая его тревогу, произнёс альфа. — Твоя метка постоянная, но есть способ и от неё избавиться, — он открыл тюбик и вылил немного жидкости на вату. — Если ты встретишь своего истинного, он сможет поставить новую метку, а эта побледнеет и исчезнет со временем. — Это что-то из области фантастики. Истинные встречаются один раз на миллион, — Чимин расстроился ещё сильнее от такой новости. Какова вероятность, что ему так повезёт? Ну, видимо, очень мала. — На самом деле в последнее время истинные встречаются всё чаще, главное — его не пропустить, потому что многие не обращают внимание на очевидные сигналы, — спокойно объяснял Хосок, пока грел какое-то лекарство. — Может быть, ты уже его встретил, просто ещё не понял этого? — И как распознать истинного? По запаху? — Это большое заблуждение, — Хосок достал бинты и начал их распаковывать. — Как правило, истинность первыми осознают альфы по запаху, потому что у них обоняние сильнее, чем у омег, — Чон как-то машинально вспомнил Тэхёна, который сразу же узнал в Чонгуке пару. — Но у омег всё работает немного иначе. Они более эмпатичны, поэтому осознают истинность на уровне чувств, то есть в процессе сближения и знакомства. С истинным альфой будет безопасно и надёжно. С ним будет так, как ни с кем другим. Ты поймёшь, когда почувствуешь. Это трудно с чем-то спутать. — Если я встречу истинного, метка на моей шее пропадёт? — Чимин всерьёз заинтересовался этой темой и подвинулся ближе к мужчине. — Вынужден тебя расстроить, но нет. Истинные, по задумке вселенной, не обязательно должны быть влюблённой парой, поэтому просто встретить его мало, — Хосок закончил с подготовкой лекарств и снова подсел к омеге, вынуждая его сильнее оттянуть ворот одежды, чтобы не запачкаться, и откинуть голову в сторону. — Надо влюбиться в своего истинного, и тогда метка Джехёна сойдёт. Твоё тело отреагирует на истинную пару быстрее, чем ты сам осознаешь, что у тебя есть чувства. — Как всё сложно. Это действительно звучит как что-то фантастичное, — омега прикусил губу и затих, когда ощутил, как альфа коснулся его в области метки и медленно начал втирать лекарство. У Чимина мурашки побежали по телу, шея всегда была его эрогенной зоной, поэтому он зажмурился и пытался не издавать ни звука. Только вот тело предательски подводило, и запах начал усиливаться. Омега думал, что сейчас сгорит от стыда. Наверняка Хосок всё почувствовал и понял. — Всё в нашей жизни отчасти из области фантастики, — спокойно прошептал альфа, пытаясь успокоить сжимающегося от каждого касания омегу. Понимал, что для Чимина это всё как пытка. Чон старался сделать всё быстро, чтобы долго не мучить юношу, но игнорировать глубокий запах сирени было невозможно. — Я почти закончил, — оповестил мужчина, чувствуя, как омега немного расслабляется от этих слов. Альфа взял бинт и собирался накладывать повязку, когда увидел в слабом освещении ламп на плечах спускающиеся под одежду следы от ударов и ожогов, которые уже зажили, но бледными шрамами оставляли о себе напоминание. А точнее о Джехёне. Хосок тяжело сглотнул и приступил к повязке, не позволяя себе опускать глаза ниже шеи. Он не хотел это видеть и не хотел думать о том, как эти шрамы там появились. Как только они закончили, Чон отсел обратно на противоположный угол дивана, а Чимин тут же натянул джемпер по самое горло и снова прижал ноги к груди. Ему было неловко смотреть альфе в глаза, поэтому омега делал вид, что разглядывает картину на стене. — Выпей вот это, — Чон протянул омеге баночку с двумя таблетками. — Это обезболивающее и снотворное, чтобы ты выспался как следует. Выглядишь очень уставшим. Мне же не придётся убеждать тебя выпить снотворное? — видя тень сомнений на лице омеги, альфа продолжил. — Чимин, ты мне не соперник. Если бы я хотел тебя убить, мне не потребовалось бы для этого тебя усыплять. — Звучит логично, — омега выпил обе таблетки и действительно не стал спорить. Попрощавшись с альфой, он выловил Лютика возле кухни и отправился отдыхать в свою спальню.🩸🩸🩸
Собственно, Сокджин был прав. Случилась ссора. Чонгук, услышав о переезде, сразу заявил, что никуда не поедет, под предлогом того, что это лишь ещё одна попытка Тэхёна его контролировать. Это была официальная версия для альфы, а на самом деле омега просто боялся, что его раскроют и всё узнают о ломке. Скрывать своё состояние, когда они видятся несколько раз в неделю, вполне реально, но если они будут жить вместе — это автоматически провал. Тэхён будет видеть его утром, днём, вечером и, при желании, даже ночью. И не то, чтобы омега боялся, но какая-то часть внутри него заходилась в истерике и слезах при мысли, что кто-то узнает. Будь то Сокджин, Чимин или кто-либо. Поэтому Чон сказал категоричное нет и рассчитывал на поддержку дяди. Джин, как родитель должен первым запрещать подобное, но вместо того, чтобы встать на сторону племянника, омега ушёл на кухню и тихонько допивал бутылку вина. — Ты серьёзно дал на это согласие? Да что с тобой не так? — закричал Чонгук, глядя на хёна, лениво жующего ломтик сыра. — Может, алкашка была палёная? Джин, ты разрешил ему забрать меня к себе, — омега указал на стоящего в стороне Данте. — Это тот самый человек, от которого ты просил держаться подальше. Или он тебе заплатил? — на последнее замечание Тэхён цокнул и закатил глаза. — Я, может, и пьян, но ещё с ума не сошёл, — проворчал омега, отпивая из бокала. — Господи, Чонгук, ты такой шумный. У меня уже голова болит от тебя. Тэхён, забирай его скорее и уматывайте. Я спать хочу. — Охренеть! Родитель года, — Чон поражённо смотрел на старшего, который, кажется, питал полное безразличие к племяннику. Его сейчас бутылка вина интересовала куда сильнее. Тэхён всё это время терпеливо ждал, когда омеге надоест и он успокоится, но тот, кажется, только набирал обороты, поэтому, чтобы не терять время в пустую, альфа направился в комнату Гука. За его спиной раздались торопливые шаги. Данте зашёл в спальню, нашёл в шкафу дорожную сумку и начал закидывать в неё всё, что на глаза попадалось. Младший остановился в дверях и в панике наблюдал за этим, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией. С одной стороны, переехать к Тэхёну было весьма заманчиво. Он всегда был бы рядом, прям как хотел Чонгук. Омега ведь уже выяснил для себя, что рядом с ним чувствует себя лучше, но также ужасно боялся, что его грязный секрет раскроют. Снова будут смотреть с каким-то разочарованием, как на конченого наркомана, затаскают по психиатрам и больницам. Даже думать об этом было тошно. — Почему хоть раз в жизни ты не можешь на мою просьбу просто сказать: «Да, Тэхён, хорошо»? — альфа забросил в сумку что-то напоминающее пижаму и обернулся к омеге, стоящему у него за спиной. — Я не понимаю, Чонгук. Ты это из принципа делаешь? Или тебе настолько моё общество неприятно? — Тэхён тяжело дышал и венки на его шее вздулись. Он был в ярости и, казалось, сейчас разгромит всю комнату, метая взглядом молнии в приросшего к стене омегу. Его запах так усилился, что вся комната пропахла цитрусом, и Гук, пользуясь моментом, глубоко его вдыхал. — Ты никогда не спрашиваешь. Ты только ставишь перед фактом, подавляя моё личное пространство, — в свою защиту огрызнулся омега, чем вызвал у альфы очередную саркастичную усмешку. — То есть, если бы я спросил, ты бы сразу согласился? Не смеши меня, ради бога, — Тэхён отвернулся и снова начал закидывать вещи в сумку. Он открыл верхнюю полку и нашёл там бельё. Интересно, конечно, но сейчас было не до рассматриваний. Альфа сгрёб всё в охапку и отправил к остальным вещам. — Я делаю то, что лучше для тебя. — Каким образом? — Чонгук прикусил губу и наблюдал за таким немного диким и неконтролирующим себя мужчиной. Омега вдруг поймал себя на мысли, что злить альфу — это какой-то особый вид удовольствия. Этот его свирепый взгляд, напряжённая челюсть, мышцы, играющие под пиджаком, и грейпфрут, который в порывах гнева становился до одури крепким и терпким. Тэхён держал себя в руках, но что, если бы перестал… Любопытненько. — Ты совершенно не думаешь о моих чувствах, эгоист проклятый! — воскликнул омега, продолжая гнуть свою линию. Тэхён чуть ли не взвыл и, отшвырнув сумку на пол, обернулся к омеге. — Я только и думаю о том, как не задеть твои нежные чувства, хотя мог бы запереть где-нибудь в реабилитационном центре и не ебать себе мозги. Но я этого не сделал, — альфа тяжело дышал и смотрел на парня, ставшего причиной всех его бед. Если бы только Чонгук знал, как много Тэхён делает для него. Он просто даже не представляет себе. — Будешь мне ещё что-то про эгоизм говорить? — Но… — у Чонгука заканчивались аргументы, да и в принципе он понимал, что этот спор не выиграет. Но неужели они просто поругаются, и так бессмысленно закончится эта перепалка. Чонгук так не хочет. — Но ты приставил ко мне няньку, следишь за каждым шагом, решаешь, с кем общаться, а с кем нет. Теперь ещё хочешь, чтобы я жил с тобой, — Тэхён устало вздохнул и зачесал назад волосы. Альфа всё это время сохранял последние капли терпения, но и они были на исходе. Этот омега злил неимоверно. Тэхён смотрел на Чонгука и понимал, что безумно хочет приструнить так давно напрашивающегося мальчишку. — Какой же ты невыносимый…. — Я невыносимый? Ты на себя давно смотрел? — Ким понимал, если прямо сейчас Чонгук не заткнётся, он его либо ударит, либо трахнет. Уже сил нет никаких. — И кстати, чтоб ты зна... — Тэхён схватил мелкого за затылок и поцеловал, наконец, затыкая этот поток ругани и чувствуя внутри сладкое наслаждение от того, что получил то, чего хотел всё это время. Омега, как и ожидалось, даже сейчас воспротивился и попытался отпихнуть альфу, но тот прижал его к стене. Жалкие секунды Чонгук сопротивлялся, потом быстро присмирел и сам полез к мужчине, обнимая его за шею. Тэхён целовал глубоко и влажно, наконец дорвавшись до строптивого омеги. Одна рука окольцевала тонкую талию, вторая зарылась в белые пряди. Запах жасмина будоражил, во рту ощущался привкус вина. Альфа сжал в руках парнишку и вплотную прижал к себе, целуя с какой-то голодной страстью. Чонгука хотелось зацеловать, заласкать и вылизать всего. Тэхён толкался языком в горячий влажный рот омеги, слышал сдавленный стон и чувствовал, как парень цепляется за его плечи. Он обсасывал губы омеги, играл с ними, ласкал чужой язык и снова целовал. Чонгук льнул к альфе, жадно забирая себе всю его нежность прямо сейчас. Наверное, до этого момента он и сам не понимал, как сильно хотел, чтобы Тэхён его поцеловал. Но сейчас внутри всё сводило судорогой от удовольствия. Они не могли и не хотели отрываться друг от друга, но возле двери раздался слабый стук, и Тэхён нехотя отстранился, всё ещё сжимая в руках омегу. Оба повернули голову, глядя на вход в спальню, где, опираясь на косяк, стоял Сокджин и скучающе наблюдал за ними. — Эмм…прошу прощения, но тут такое дело. У меня винишко закончилось, — грустно пожаловался омега, указывая на пустую бутылку в руке. — Тэхён, можешь кого-нибудь из своих отправить в магазин? — альфа издал тихий смешок и кивнул. — Вот и славненько. Мне полусладкое, — Ким развернулся и собирался выйти из комнаты, но резко обернулся и посмотрел на племянника. — Чонгук-и, не напрягайся так во время поцелуя. Ты очень скован…. — Джин, свали нахрен! — завизжал омега, дёргаясь к старшему, но Тэ удержал его в руках, давая возможность Сокджину благополучно сбежать. — Боже, первый раз вижу его таким пьяным. Какой кошмар. — Он забавный, когда выпьет, — альфа улыбнулся и опустил глаза на притихшего и больше не скандалящего в его руках омегу. — Солнце моё, ничего сказать мне не хочешь? — мужчина коснулся губами чужого лба, чувствуя, как парень обнимает его и прячет лицо где-то в изгибе шеи. — Ладно, я поеду к тебе, — сдался омега, заставляя альфу тихо усмехнуться. Так вот как надо воспитывать Чонгука. — Какой же ты вредный, — Тэхён тяжело вздохнул, погладил парня по волосам и отодвинулся, чтобы они могли спокойно закончить сбор вещей.