Деградация

Широкая постель и умиротворённое дыхание спящего Чонгука, прячущего лицо от солнечных лучей в изгибе локтя. Окна открыты настежь, впуская внутрь морозный холод и запах морского бриза. Кому-то это могло бы понравиться, но точно не Чону, который старательно избегал набережную, находящуюся в десятках метров от дома. Чужая ладонь робко потрепала за плечо, затем чей-то голос несколько раз позвал. Гук сонно разлепил глаза, небрежно глянул на нарушителя своего покоя и, завернувшись по шею в одеяло, перевернулся на другой бок. Это не более чем ночной кошмар. По крайней мере, хотелось так думать. — Господин, вам пора просыпаться, — омега склонился над дремлющим Чонгуком и попытался стащить с него одеяло, за что чуть не получил затрещину и сразу же сдался. Чон поморщился от елейно сладкого запаха малины, которым провонял парнишка, и заполз под подушку, чтобы его не чувствовать. — Господин Чон, если вы сейчас же… — Рафаэль, отвянь, или я тебя реально ударю, — неразборчиво пробубнил Гук, надеясь, что этот несчастный оставит его в покое. — Всего семь утра. Дай, блять, поспать. — Как угодно, но хозяин просил передать, что если вы не встанете, то с завтрашнего дня вас каждое утро будет будить господин Чон Хосок, — омега резко распахнул глаза и, выглянув из-под подушки, хмуро покосился на дворецкого. — Не надо мне угрожать, — проворчал юноша. Он сел на постели, скрестив ноги, потёр себя руками, чтобы согреться, и сонно зевнул. Ещё не проснулся. — Нахер ты окна открыл? Я же сказал, что не хочу ни видеть море, ни слышать его запах, — Гук проследил взглядом, как парень направился к окнам, чтобы закрыть их и зашторить. Рафаэль был высоким и тонким, как тростинка, с причудливо вытянутым лицом и немного угловатыми скулами. В целом очень изнеженный, но не лишённый красоты. Чонгуку он напоминал трансвестита в своих ярких топах и тонной безвкусных украшений. Слащавый запах малины усугублял весь образ. Тэхён нанял Рафаэля после того, как они с Чонгуком съехались, чтобы дворецкий создавал для омеги комфортные условия проживания. Закупал продукты по предпочтению Гука, готовил ему, стирал, убирал и выполнял мелкие прихоти вроде «принеси-подай». Но пока этот тип вызывал только приступы рвоты и раздражения. — Господин Ким хочет с вами позавтракать. Он ждёт на кухне, — услышав в качестве ответа неразборчивое мычание, парень, наконец, вышел из комнаты. Гук хотел кинуть ему вслед что-нибудь тяжёлое, но решил, что это выше его гордости, и побрёл в ванную, чтобы умыться и расчесаться. Не может же он спуститься вниз, как чучело. В отражении на Чонгука смотрело бледное нечто. Он сильно потерял в весе, и это уже бросалось в глаза, но, надо признать, с момента переезда стал лучше спать, сошли синяки и мешки под глазами. Либо на новом месте так уютно, либо нахождение рядом с альфой пошло на пользу. Чонгук уже неделю живёт у Тэхёна, а по ощущениям — словно месяц. В стенах этого дома время бежит иначе. Первые два дня они бесконечно ругались друг с другом, притирались, но надо отдать должное — альфа терпеливо шёл на уступки. Он видел, как омега болезненно реагирует на любые перемены в жизни, и хотя тот показывал толику своего недовольства, это была лишь верхушка айсберга. Под толщей льда таилось истинное состояние Чонгука, которое он маскировал натянутой улыбкой и бравадой о своих правах. Однако Тэхён распознавал любой шорох в изменении настроения омеги, старался сделать переезд максимально комфортным и не травмирующим. Чонгук выбрал самую большую спальню с огромной постелью и два дня слонялся по дому, изучая новое жильё. Но выходные закончились, и надо было возвращаться на занятия. Тут Тэхён его снова «порадовал» и приставил к омеге охрану, которая возила его на занятия и сопровождала на парах. Два дуболома в чёрных костюмах с каменными рожами здорово пугали студентов и профессоров. Да и сам Чонгук чувствовал себя неуютно. Они ходили за ним даже в туалет. Ректор потребовал либо убрать охрану, либо перевести Чона на домашнее обучение. Тэхён одобрил второй вариант. Чонгук был в неописуемом восторге, что больше не приходилось терпеть душных преподавателей и слушать беглый, столь ненавистный английский одногруппников, а главное, он больше не видел Феликса. Только вот Сокджин его радости не разделял. Он считал, что Гук должен общаться со сверстниками и адаптироваться к новой жизни в Монреале, поэтому у них с Тэхёном вышел конфликт. Дядя не поленился и приехал к Данте лично. Двадцать минут ругани, угроза забрать племянника, потом они о чём-то пошептались на террасе, а когда вернулись, Джин был со всем согласен. Чонгук не дурак, он быстро сложил всё в голове и понял, Тэхён платит Сокджину, чтобы тот не возникал. На этой почве в юноше родилась глубокая обида на хёна, и ощущение семейной близости растворилось. Никак иначе объяснить происходящее он не мог, но решил разобраться с этим позже, при удобном случае. Если говорить о моральном состоянии омеги, то оно оставалось переменчивым. В один день было спокойно, как затишье перед бурей, в другой — бросало в жар и скручивало над унитазом в три узла. Благо в такие моменты Тэхёна никогда не было рядом. Его в принципе почти не бывало рядом, потому что теперь, живя под одной крышей, они виделись ещё реже, чем прежде. Тэхён просыпался на рассвете или ещё раньше и уезжал. Возвращался поздно, уставший, как собака, и сразу шёл спать. Мог часами сидеть в кабинете или в оружейной. В крайнем случае, он располагался на диване в гостиной с ноутбуком и изучал документы. Естественно, при таком раскладе в моменты, когда получалось побыть вдвоём, было уже не до ссор. Чонгук проводил дни в одиночестве, если не считать раздражающего Рафаэля и кучу охраны, слоняющихся по участку. Иногда омега ловил себя на мысли, что его состояние стало бы гораздо лучше, если бы он смог вдохнуть запах грейпфрута и побыть чуть-чуть рядом с альфой. Один раз он даже пробрался в спальню Тэхёна и стащил из его гардеробной вещь, пропахшую мужчиной, в надежде, что тот не заметит пропажу. Шкаф альфы ломился от одежды, едва ли исчезновение одной футболки станет трагедией. А Чонгук, проходивший в ней полдня и вдоволь насладившись запахом грейпфрута, был доволен. Конечно, аромат на одежде был слабый и быстро выветривался, но это лучше, чем ничего. Таким образом, ожидание Тэхёна превратилось в одно из развлечений. Омега весь день пытался себя чем-то занять, но на подсознательном уровне ждал, когда у ворот послышится шум двигателя. Он не грузил мозг мыслями о том, почему присутствие альфы в его жизни стало таким значительным фактором. Если тебе хорошо рядом с кем-то, ты не ищешь причин. Ты просто ловишь момент. Но иногда случались совсем странные вещи. Например, два дня назад Тэхён вернулся домой за полночь и нашёл юношу спящим на диване в гостиной, словно тот его дожидался. Омегу он будить не стал, но перенёс в спальню и уложил в кровать. В другой день они пересеклись вечером, когда альфа ужинал на кухне, и Чонгук заметил за собой, что он принюхивается к мужчине, будто проверяет: не пахнет ли от него кем-то чужим. Но когда осознал, быстро себя одёрнул и, пожелав спокойной ночи, ушёл в спальню. Пару раз приезжал Хосок, бросал несколько тупых шуточек, дразнил омегу угрозами закрыть в камере пыток и засунуть иголки под ногти, напоминал про историю с кашей и уезжал. Жутко бесил, но это было скорее приятное раздражение. Не такое, как к Рафаэлю. В целом жизнь с Тэхёном оказалась совсем неплохой. Было бы ещё лучше, если бы альфа находил больше времени на омегу, иначе Чон не понимал смысла своего пребывания здесь. Более того, он не понимал, в каком статусе проживает в этом доме, и хотел это выяснить в ближайшее время. Припрёт альфу к стенке и заставит отвечать на вопросы. В противном случае соберёт шмотки и свалит отсюда. Чонгук тоже умеет показывать характер. Он как никак племянник Сокджина. Юноша умылся, почистил зубы и собрал волосы на макушке резинкой. Пижаму он решил оставить, иначе, если бы начал выбирать одежду, то задержался бы ещё на полчаса, и тогда Тэхён точно его не дождался бы на завтрак. Омега собирался уходить из ванной, когда взгляд зацепился за флакончик с прозаком. Он тяжело сглотнул и спрятал таблетки подальше в шкаф, чтобы не мозолили глаза. Это лекарство Гук нашёл в своей ванной почти сразу, как заехал в комнату, но ни разу его не открыл. Но гордиться здесь нечем. Омеге гадко от того, что не хватает сил высыпать таблетки в унитаз и навсегда избавиться. Он бесхарактерный слабак и принимает это с тенью отвращения к себе. Смотрит на лекарство и понимает, что хочет его до дрожи в пальцах, а кровь вскипает, и тело охватывает зыбкий, мерзкий озноб. Чонгук балансирует на тонкой грани. Не принимает, но и не выбрасывает. Только вот от трезвого осознания своего положения страшно. Он наркоман и у него зависимость. Сейчас одна эта мысль может довести юношу до истерики, поэтому он старательно не даёт ей осесть в голове. Отвлекается, как может, лишь бы не дать страху разойтись. Но периодами лимбическая система мозга барахлит, и в такие моменты омегу накрывают уже привычные панические атаки. Психика играет злую шутку. Перед глазами картинки и образы из прошлого, когда он закрывался в ванной в квартире Сокджина и накачивался колёсами, а затем несколько часов ловил звёзды. Тогда было хорошо, сейчас до смерти страшно. Гук вздрогнул от нахлынувших воспоминаний и со стуком захлопнул дверцу шкафчика. Он быстро вышел из комнаты и босиком направился к лестнице. Тэхёна нашёл сидящим за столом, как всегда с какими-то документами. Альфа что-то читал и, судя по деловому костюму, скоро собирался уезжать. Рафаэль носился по кухне и услужливо подливал мужчине кофе. — Доброе утро, — сухо бросил омега, забираясь с ногами на стул напротив альфы. Он косо взглянул на дворецкого, опустившего тарелку с вафлями возле Тэхёна. — Оставь нас одних, — Рафаэль, словно не услышав приказа, встал обратно к плите. Вот так всегда. Этот выскочка не упускает ни одной возможности, чтобы выбесить Чонгука, и выполняет его поручения через раз, будто насмехается. — Рафаэль, выйди, — ровно произнёс альфа, и только тогда омега беспрекословно покинул кухню. Чонгук проследил за ним взглядом и облегчённо выдохнул, когда этот недоношенный скрылся на втором этаже. — Доброе утро, Чонгук, — мужчина положил папку в своих руках на стол и взял чашку с кофе. — Ты его нанял, чтобы окончательно подорвать мою нежную психику? — сразу начал ворчать омега, отодвигая от себя завтрак, приготовленный дворецким. А если он его отравит? Настроение с самого утра испорчено, к тому же вся кухня провоняла прислугой. Чонгук злился, потому что запах малины был настолько приторным и сильным, что перебивал его жасмин. — Я наоборот, хотел о тебе позаботиться. Не думал, что это вызовет такую реакцию, — Тэхён довольно хмыкнул, попробовав кофе и подняв взгляд на омегу, тут же уловил его недовольство. Даже запах Чонгука, обычно тонкий нежный жасмин, сейчас стал терпким и очень интенсивным, выдавая его беспокойство. Но нотки малины в воздухе всё портили. — Выспался? — Почему именно омега? — не унимался Чонгук, подвигая к себе вазочку с нарезанными фруктами. — Нельзя было взять бету? И сколько ему? Двадцать четыре? — Чонгук, он просто выполняет свою работу. Прошёл собеседование и устроился, как все нормальные люди. — И какой идиот его принял? — проворчал юноша, накалывая на вилку кусочек банана. Не хотелось тратить утреннее время с мужчиной на разговоры о Рафаэле, но Гук уже не выдерживал. Ему нужно было пожаловаться, иначе он бы взорвался от напряжения. — Хосок. — Тогда всё понятно, — Чон нахмурился, анализируя полученную информацию. — А ты видел его когда-нибудь с омегой? У меня ощущение, что он всё время только работает. Наверняка у бедолаги недотрах или член уже пылью покрылся, раз он принимает на работу вот таких, — юноша махнул рукой куда-то на второй этаж. — Я не хочу сейчас думать о члене Хосока. Давай закроем эту тему, — альфа помассировал виски и ласково посмотрел на ещё немного сонного и растрёпанного омегу. Он, конечно, ворчал, но сил и желания злиться на него не было. Да и не за что тут злиться. Из всего, что альфа сейчас услышал, он принял к сведению, что есть проблема и её надо решить. — Рафаэль останется. Ты теперь круглосуточно дома сидишь, поэтому нам в любом случае нужна прислуга. — Тогда не удивляйся, если в твоей оружейной случайно пропадёт нож, а потом охрана его также случайно найдёт под рёбрами нашего дворецкого, — Чонгук фыркнул и, не сдержав любопытства, подвинул к себе одну из лежащих на столе папок. — И что ты там всё время рассматриваешь? По столу веером рассыпалась стопка фотографий, и парень, тяжело сглотнув, скривился от того, что увидел. На фото был мёртвый Джехён в луже крови, с разорванной глоткой, и всё это крупным планом. Жуть. — Откуда у тебя эти фото? — альфа выхватил фотографии из рук омеги и перевернул их, чтобы Чонгук не рассматривал, хотя тот уже успел всё увидеть. Ему теперь это в кошмарах будет сниться. — Офицер полиции поделился копией дела, — мужчина показал папку с печатью полицейского участка Монреаля. Он взял в руки фото, которое только что держал Чон, пока тот аккуратно подтянул к себе бумаги с делом, и пробежал глазами по тексту. Интересно же. — Скажи честно, это ты его убил, да? — зависая с вилкой у рта, поинтересовался омега. — Почему все думают, что это был я? — Тэхён устало вздохнул. — У меня что, на лбу бегущая строка? Сначала Совет, теперь ты, — мужчина забрал папку, которую листал Чонгук, и захлопнул. — Бегущей строки нет, но когда я узнал, что Джехён сдох, сразу подумал на тебя. Но ты не переживай, я тебя не осуждаю. Он был кретином, так что ты даже молодец, — Чон активно закивал головой и говорил так серьёзно. Не поверить в его искренность было невозможно. — Да и вообще, ты идеально подходишь на роль злодея. Коварный взгляд, сексуальная харизма и оружейная в подвале дома, — омега загибал пальцы, пока перечислял. — Это был не я. — Молодец, хорошо держишься. Продолжай в том же духе и сам поверишь в это, — омега наколол клубнику и поднёс её к губам, замечая тяжёлый взгляд альфы. — Нет, ну а что? Убийца на твоём месте тоже всё отрицал бы, — Чон закатил глаза и прожевал ягоды. — В ночь его смерти я был с тобой в этом доме, — напомнил Тэхён, хотя едва ли Чонгук смог бы забыть это, даже если бы очень сильно захотел. В ту ночь он позорно рыдал на плече у альфы и был слабым и жалким. Ужасно. — Ну, сам бы ты, конечно, не стал его убивать, статус не позволяет. И это точно был не Хосок, потому что я видел, как он приезжал в особняк около двенадцати, и вы разговаривали на парковке, а в досье написано, что Джехён умер около часа ночи. Хосок физически не мог там быть, — Чонгук сегодня удивлял своими интеллектуальными способностями. — Но это всё равно не значит, что это был не ты. Мог отправить одного из своих головорезов. — Скажу Рафаэлю, чтобы не давал тебе смотреть детективы и ужастики. У тебя фантазия разыгралась, — на этот раз глаза закатил Тэхён, но беззлобно. Омега поджал губы и ничего не ответил. — Мне пора ехать. — Хорошо, — немного грустно пробормотал Чонгук, украдкой поглядывая на время. Они провели вместе около десяти минут. Лимит на день исчерпан. — У меня через полчаса начнутся занятия. — Пожалуйста, не ругайся с преподавателями, — мужчина собрал по столу все бумаги, фото и вырезки и спрятал в папку. Затем одним глотком допил свой кофе и глянул на наручные часы. — А что, кто-то уже жаловался? — без должного интереса чисто машинально поинтересовался омега, отодвигая тарелку с фруктами. Уже наелся. — Нет, но я достаточно хорошо изучил твою манеру общения, — Тэхён встал со стула и обогнул стол, забирая с собой документы. Чонгук тяжело вздохнул и готовился услышать у выхода шаги, а потом, как всегда, хлопок двери и звенящую тишину, но вздрогнул и тихо ойкнул, когда ощутил тёплые ладони на талии, мягко поглаживающие бока. Альфа наклонился к его и уху и едва ощутимо глубоко вдохнул запах жасмина, он почти касался носом шеи омеги, и от этого по телу бежал рой мурашек. — Тебе не кажется, что нам пора поговорить? — тихо спросил Чонгук, надеясь, что Тэхён и сам поймёт, о чём речь. Внимание — это, конечно, прекрасно, но омега ещё в здравом уме и помнит про свой план припереть мужчину к стене и устроить ему допрос. Правда, подпёрли Чонгука, но он вроде как не против прямо сейчас. Омега прикрыл глаза и непроизвольно подался спиной назад, чувствуя, как мужчина кончиком носа водит по его шее и задевает мочку уха. После их поцелуя за всю неделю это первый раз, когда Тэхён проявил ласку. В остальные дни было не до этого. И сейчас не до этого, но оба чувствовали, что нуждаются хотя бы в такой незначительной близости. — Если хочешь, поговорим, — тихо отозвался альфа, оставаясь на месте и продолжая пальцами мягко гладить бока юноши. Он и сам был бы не против провести время с омегой, потому что в течение недели видел его либо спящим, либо только что проснувшимся. Но навалилась куча проблем, которые требовали сиюминутного решения и обязательного присутствия альфы. — Я постараюсь пораньше освободиться и приехать домой к семи. Подходит? — Звучит отлично. Но учти, за каждую минуту опоздания будешь выполнять по одному моему желанию, — Тэхён издал смешок и не стал возражать, а вот Чонгук, осознав, насколько распоясался мужчина, начал выкручиваться, освобождая себе личное пространство. — Полапал меня и хватит. Хорошего понемногу, а то обнаглеешь, и что я потом буду делать? Мужчина усмехнулся, но покорно отодвинулся. Только на прощание всё-таки поцеловал омегу в затылок и направился к дверям. У ворот его уже ждала машина с водителем, а внизу лестницы стоял Рафаэль и держал пиджак альфы. Тэхён бегло взглянул на омегу, отмечая, что выбор Хосока и правда вызывает вопросы. Надо бы потом уточнить у него, почему из всех кандидатов он выбрал именно этого. — Ваш пиджак, господин, — Тэхён принял вещь и перекинул через руку, останавливаясь возле дворецкого и внимательно заглядывая ему в глаза. Какой же у этого парнишки сильный естественный запах. Альфа из вежливости не поморщился, но ему впервые малина пришлась не по душе. — Рафаэль, Чонгук в доме такой же хозяин, как и я, поэтому его приказы должны исполняться беспрекословно, — альфа сделал паузу, замечая, как глаза омеги слегка расширились от удивления, и продолжил. — Ты пререкаешься с ним, провоцируешь, игнорируешь его поручения. — Я… — Ты здесь, чтобы обеспечить для него комфортные условия проживания, поэтому, если он будет чем-то недоволен, ты сразу же лишишься этой работы. И начни принимать подавители запаха. Можешь считать это ещё одним условием твоего трудоустройства. Альфа не стал ждать ответ и направился к машине, оставляя омегу за своей спиной в лёгком замешательстве.

🩸🩸🩸

Тэхён остановился в проходе, опираясь плечом о дверной косяк, и тихо присвистнул, наблюдая за альфой, тренирующимся на матах. Намджун в одних спортивных шортах и боксёрских перчатках развлекался с грушей, болтающейся на железных крюках, вымещая на ней весь скопившейся гнев. Скорее всего, он представляет людей, когда-то подгадивших ему. Или вновь зализывает раны. Тэхён уже привык, что мужчина так выпускал напряжение и постоянно зависал тут. Он также привык, что многие их деловые встречи проходили в тренировочном зале, а не в офисе. Данте зашёл внутрь и ощутил, как его дорогой костюм не вписывается в здешний интерьер. Намджун, услышав шум шагов, остановил тренировку и обернулся, чтобы взглянуть на того, кто пожаловал. Увидев Тэхёна, он зубами расстегнул перчатки и отбросил на пол. — Столько тренируешься. Хочешь всех врагов собственными руками замочить? — Ким хмыкнул, плавно приближаясь к мужчине, расположившемуся в центре зала. — Могу задать тот же вопрос человеку, помешавшемуся на оружии, — Намджун протянул ладонь для рукопожатия, но в ответ получил оглушительную пощёчину. Мощный хлопок заполонил зал, затем вновь стало тихо. Тэхён отскочил в сторону от греха подальше, чтоб не прилетело в ответ. Намджун сконфуженно таращился на альфу напротив, затем, немного придя в себя, приложил ладонь к месту удара. Складывалось ощущение, что он пытается одним взглядом сровнять Тэхёна с матами. — Это тебе от Сокджина! — воскликнул Ким в свою защиту. Услышав имя омеги, Намджун заметно расслабился и даже немного растерялся. Наблюдая за ним, можно было проследить весь мыслительный процесс и как эмоции сменяли друг друга. — Я неделю назад из-за тебя попал к нему под горячую руку, так что награда нашла своего героя, — Тэхён удобно устроился в единственном стоящем здесь кресле и сложил руки в замок. — С Джином даже спорить очень трудно. Ты ему слово, он в ответ — десять. Намджун только хмыкнул, но ничего не ответил. Этой темы он предпочёл бы не касаться, потому что с омегой уже неделю как не общался. Джин его игнорирует и, видимо, избегает после несостоявшегося ужина. Мужчина на себе в полной мере ощутил глубину чужой обиды. — Ты делаешь ремонт в Богеме? До меня дошёл слушок, что ты зачастил приезжать в южный квартал. Не могу сказать, что меня это не беспокоит. — Я несу ответственность за то, что натворил ты, — воскликнул Намджун, присаживаясь на маты и беря в руки бутылку с водой. Пот капал с волос, бежал по шее и спине, но в теле чувствовалась приятная лёгкость после нагрузки. — Богема находится на твоей территории, и разнесли её по твоей вине. Ты же с Бан Чаном дружбу вести не захотел. Джин тебе процент отстёгивает, по-хорошему, ты должен был защитить его, — Тэхён поджал губы, но вины не чувствовал. Не потому, что ему было плевать, или он не хотел нести ответственность. — На моей территории центральный банк города и несколько крупных финансовых контор, а он нацелился на какой-то клуб, — альфа фыркнул. — Я не думал, что этот кретин так мелко мыслит, но уже отправил в Богему людей. Круглосуточная охрана, второй раз подобного не случится. За ремонт я тебе всё отдам, а с Бан Чаном… Он уже давно нарывается, но мне сейчас и Совета хватает, — мужчина пальцами разгладил складку между бровей и устало вздохнул. Заебался. — Не надо мне ничего возвращать, тем более Сокджин не хочет ничьей помощи. Но я буду продолжать регулярно появляться в Богеме, — Тэхён кивнул и не стал спорить. Всё равно по всему району расставлены его люди и камеры. Пока Намджун в южном квартале, Данте будет знать о каждом его шорохе. — Кстати о деньгах, не знаю, в курсе ты или нет, но у Джина походу с финансами всё печально. Последние два месяца он мне не платил. — Сейчас ремонт закончится, клуб вернётся в строй, и он всё тебе отдаст с процентами. Дай ему отсрочку ещё на пару месяцев. Если не отдаст, скажешь мне. Я разберусь, — мужчина вытащил из спортивной сумки белое маленькое полотенчико и накинул на голову, обтирая влажные волосы. — Разберёшься? За него заплатишь, что ли? — Тэхён ухмыльнулся и облизал пересохшие губы. — Вы неплохо спелись, у Джина появился влиятельный покровитель. Он теперь неприкасаемый? — Намджун грузно посмотрел на альфу, сидящего напротив, но всё-таки слабо кивнул. — Как Чонгуку новое место жительства? Он уже обустроился? — Тэхён тут же нахмурился и потерял интерес к разговору. Не хотел с кем-то обсуждать омегу. — Смирись, даже над такими, как мы, кто-то способен взять власть, Тэхён-а, — Намджун хохотнул и снова приложился губами к бутылке с водой. — Ты что-нибудь узнал про Акело? — плавно меняя тему, поинтересовался альфа, поглядывая всё время на наручные часы. — Да, кое-что нарыл, — Намджун подтянул к себе сумку с вещами и вытащил оттуда папку, которую утром ему передал Чангюн. Он отдал её альфе, а сам прислонился спиной к холодной бетонной колонне, блаженно прикрывая глаза. — Если в двух словах, этот тип — наша головная боль. Он возглавлял уже не действующую мафиозную группировку Мацуба-кай. Бывший якудза — это худшее, что могло с нами случиться. — Блять, — зарычал Тэхён, листая страницы с личным делом ублюдка. — Наверняка он хорошо подкован и обучен. К тому же имеет поддержку Совета. Правительство города почти в задницу его целует. — Вместе с тем жестокий, как зверь. Он устраивал теракты в Осаке, занимался работорговлей, продавал в проституцию несовершеннолетних, даже обвинялся в педофилии. Больной на голову мерзавец, и вряд ли он приехал сюда, чтобы искать убийцу Джехёна. Этот тип здесь по наши души. — Но на кой чёрт Совету на нас натравливать этого психопата? Мы же так хорошо сосуществовали, — на вопросительный взгляд Намджуна Тэхён согласно закивал. — Ладно, у нас всегда были конфликты, но что-то же стало спусковым крючком? Что-то спровоцировало членов Совета. — Мыслишь оптимистично, — альфа хмыкнул и размял шею. По залу пошёл глухой хруст. — Тэхён-а, мы ведь оба понимаем, что наша четвёрка правительству как кость в горле. Вся власть у нас, а они как марионетки. Основной бюджет города на семьдесят процентов состоит из доходов от наших вложений, мы поставляем оружие, мы контролируем торговлю, экономику, экспорт. Совету надоело танцевать под нашу дудку, но и просто убрать нас они не могут. — Нет, им что-то нужно от нас. Всё это не просто так. — Возможно, но нам всем стоит напрячься. Сейчас не время полагаться на удачу, — альфа убрал прилипшие ко лбу волосы и вздохнул. — Мои люди взломали базу частного аэропорта и получили снимки с камер наблюдения закрытого аэродрома. Акело прилетел не один в Монреаль. С ним был ещё какой-то пацан, но на него пока не успели ничего нарыть. — Пацан? — Альфа, но молодой совсем. Лет двадцать, — Намджун вытащил фотографии и протянул Киму. Тот внимательно рассмотрел снимки с камер. — Можешь забрать их и отдать своим, чтобы знали его в лицо на всякий случай. — Ладно, отдам Хосоку. Он разберётся, — Тэхён встал с кресла и, понимая, что их разговор подошёл к концу, собирался уходить. Он на прощание нормально пожал руку альфе и, развернувшись, направился к дверям. — Тэхён-а? — позвал его Намджун, заставляя обернуться. — А на кой чёрт ты убил Джехёна? Он тебе так сильно мешал? — Да блять, почему все думают, что это я, — прошипел мужчина, вновь закипая от злости. — Это был не я, ясно? Альфа вышел из тренировочного зала, слыша за спиной чужой смех, а затем шум от ударов. Намджун вернулся к тренировке, а Тэхён думал, как найти того недоумка, который убил Джехёна. Ему теперь из принципа хотелось узнать, кто это был.

🩸🩸🩸

Дверь бесшумно открылась, и альфа прошёл в спальню, стараясь не издавать ни одного лишнего звука. Он не должен здесь находиться. Обещал Чимину, но уже почти одиннадцать, а омега, кажется, не собирается просыпаться, поэтому Хосок решил забрать кота и покормить. Лютик поднял голову, услышав шум, и внимательно посмотрел на внезапного гостя. У него была своя лежанка, но по ночам он предпочитал греться под боком хозяина. Сейчас вот лежал возле Чимина, уложив мордочку в миниатюрную ладонь омеги. Хосок подошёл к постели и опустился на корточки. Не стоит задерживаться здесь, если он не хочет оставить запах или разбудить юношу. Неизвестно, какая реакция последует. А если испугается? Этого альфа хотел бы меньше всего, но, оказавшись так близко к Чимину, невольно замер. Пожалуй, он может позволить себе одну минуту слабости. Никому ведь хуже от этого не будет. У Хосока и так не часто появляется возможность лицезреть любимое лицо так близко. Чимин тихо сопел и иногда слабо вздрагивал или хмурился. Возможно, ему снилось что-то нехорошее. Тёмные волосы создавали резкий контраст на бледной коже, но в последние дни на щеках омеги всё чаще стал появляться румянец. Было видно, что он отдыхает и медленно возвращается в норму, хотя потребуется ещё много времени, чтобы юноша совсем окреп. Последние несколько лет вся его жизнь была сплошным стрессом. Хотел бы Хосок сказать, что теперь будет иначе, но он не верит в сказки. Но твёрдо уверен, что хоть у Чимина позади лишь мрак и пепелище, впереди его ждут пока ещё непокорённые горы и совсем новый мир. И как же этот мир будет прекрасен… Хосок с теплотой, присущей глубоко влюблённым людям, смотрел на юношу и размеренно вдыхал сладковатый, чуть дурманящий аромат сирени, немного жадно рассматривал давно изученные контуры лица. Сейчас в душе альфы расцветали благодать и спокойствие от мысли, что омега в безопасности и ему ничто не угрожает. Но, поборов желание остаться здесь чуть дольше, альфа взял с постели Лютика и также бесшумно вышел из комнаты, закрывая за собой дверь. Поглаживая котёнка по голове и всё ещё витая где-то глубоко в своих мыслях, мужчина спустился на первый этаж, посадил живность на пол и поставил перед ним миску с кормом. А сам опустился рядом и, прислонившись спиной к широким окнам, вытащил пачку сигарет. Чон закурил, наблюдая, как Лютик медленно жуёт свой корм и в промежутках ворочает мордочкой, оглядываясь по сторонам. На Хосока смотрел, как на родного, даже с какой-то преданной любовью. Они поразительно быстро подружились. Первая встреча была удачной. Альфа может быть и влюблён, но не идиот. Знает своё место. Чимин всегда был далёким и недосягаемым. И даже сейчас, когда он так близко, для Хосока ничего не изменилось. Он не позволяет себе лишнее, разве что иногда заглядывается на омегу. Но разве это запрещено? Настоящие чувства никогда не загораются ежесекундно. Люди не редко путают пустую страсть с чем-то глубоким и веским, но альфа знает, что его влюблённость — не фальшивка. Она росла в нём медленно, как хрупкий цветок, годами. Засела зародышем в голове в форме любопытства, питалась эмоциями от новых встреч, крепла под гнётом невозможной взаимности, пока не распустилась в груди, как нежный бутон. И когда Хосок осознал её, принял безоговорочно. Чон из тех людей, которые не борются с внутренним «я» и принимают в себе всё как данность. Он не тратил время на рассуждения о том, насколько это правильно, может ли он любить кого-то вроде Чимина и каковы перспективы. Он просто любил и не задавал лишних вопросов. Альфа выдохнул едкий дым изо рта и сбил пепел на кафельную плитку. Пепельницы рядом не было. В тишине комнаты был слышен только хруст еды, исходящий от Лютика. Мужчина расслабленно прикрыл глаза, когда услышал стук о стёкла, и повернул голову. Дождь пошёл, хотя утром было солнце. В их первую встречу шёл снег. Он помнит это, как сейчас. Хосок, как всегда, приехал с Данте в Богему на встречу, затем они вдвоём собирались завалиться в какой-нибудь бордель, напиться и расслабиться. Не редко проводили так время, когда проблемы отступали и можно было взять секундную передышку. Жалел ли Хосок когда-нибудь, что променял погоны и честь на вот это всё? Ни разу, потому что в том, чем он занимался, чести было больше, чем во всей его службе. И если спросить альфу, кому же он верен, тот без раздумий ответит: «Себе». Он выбрал человека, который уважал его принципы. В Данте гармонично сочетались справедливость и человечность, жестокость и милосердие. Хосок нашёл для себя не только лидера, но и брата. О таком не жалеют. Альфе хотелось скорее закончить с делами и предаться разврату. Можно было бы совместить, но на тот момент Джин только набирал обороты и ещё не торговал мальчиками в клубе, но позже начал это делать именно с подачи Данте. Тот помог найти ему парней. Это были люди на грани безысходности. Те, кто лишился дома, погряз в долгах или наркотиках. Они не видели других путей, а Джин, как перспективный бизнесмен, зарабатывал на их горе и тупости. Тут нет место морали, и кто станет его осуждать? Хосок закрыл машину, оставил охране распоряжение и зашёл в клуб следом за Тэхёном, поддаваясь расслабляющей музыке. Красная подсветка создавала непривычный глазам полумрак, на пилоне танцевал полуголый омега на шпильках, бесстыже прогибаясь в спине и выпячивая зад перед альфами. В воздухе витал запах шафрана и алкоголя. Мужчины поднялись на второй этаж и направились в VIP-зону, где их уже ждал Джехён. Только вот сегодня он был не один. Рядом с мужчиной сидел парнишка лет восемнадцати и грустно смотрел в свой бокал с дайкири. На пришедших он взглянул один раз, затем забрался с ногами на кожаный диван и, прислонившись к перилам, смотрел вниз на танцоров, извивающихся, словно змеи в медленной агонии. Едва ли эти люди хотели там быть, продавая свою красоту и молодость. Тэхён заказал себе выпивку и нехотя взглянул на собеседника. Он вообще не собирался приезжать, но Джехён был очень настойчив. Пытался убедить Данте сделать в южном квартале несколько точек сбыта наркотиков и обещал неплохой процент. Планировал расширить зону своего влияния и, конечно же, увеличить прибыль, только он не думал, что столкнётся с категоричным отказом. Хосок не вслушивался в их разговор, потому что знал, что Джехён не получит того, чего хочет. Альфа откинулся на спинку дивана и собирался придумать, как скоротать время, пытался не пялиться на омегу, но взгляд так и возвращался к утончённому профилю мальчишки. Давно ходили слухи, что Джехён женат, но никто прежде не видел его пару. А сомнений в том, что это его супруг, не возникало, потому что от Пака так и воняло гранатом, а на шее ярко сияла метка. Только вот на счастливого влюблённого он похож не был. Безбожно красивый и очень молодой, но Хосок бы сказал, что слишком хорош для Джехёна. Если в душе этот омега также прекрасен, как внешне, непонятно, как он оказался рядом с таким ублюдком. Это первые мысли, посетившие Чона при виде Чимина, и до сих пор он хорошо их помнит и удивляется, что оказался настолько близок к истине. Пока альфы разговаривали, омега грустно смотрел вниз и иногда пил свой коктейль, а когда к нему обращался муж, кивал головой и даже не оборачивался. Хосок решил не испытывать терпение Джехёна на прочность и отвёл глаза от омеги. Он ещё недолго посидел, выпил и, предупредив Тэхёна, что уйдёт покурить, встал с дивана и направился к выходу из клуба. На первом этаже альфа задержался у всё ещё танцующего омеги, бросил ему пару купюр и вышел на парковку. Было уже поздно и холодно. При каждом выдохе изо рта шёл пар, а с неба крупными хлопьями падал снег. Конец ноября. Мужчина поёжился и, подняв воротник куртки, вытащил сигареты. Он сделал пару затяжек, прислонился спиной к кирпичной стене и думал о всяком дерьме на самом деле. В то время голова была забита мусором. Бросил военную службу, подался к Тэхёну и вроде бы всё круто, но чего-то не хватало. Он смотрел на собирающийся под ногами снег и, словив в моменте нотку ностальгии, думал о том, кем он стал. Глупость какая-то, может просто пиво в голову дало. А потом стук металлической двери и блаженное одиночество альфы закончилось. Он хотел досадно вздохнуть и уйти в другое место, чтобы продлить момент единения с самим собой и ещё чуть-чуть подумать, но почувствовал запах сирени… Странное тревожное чувство пробежало внутри и осело дрожью в подушечках пальцев. Хосок, посмотрев в сторону, заметил Чимина. Парнишка, набросив на плечи пальто, стоял на крыльце и смотрел куда-то вдаль. Наверное, на снег засмотрелся. Потом вытащил пачку тонких вишнёвых сигарет и похлопал себя по карманам, словно что-то искал. — У тебя не будет зажигалки? — омега обернулся к мужчине и сделал пару робких шагов, но не приблизился слишком сильно. Чон дал ему прикурить и остался стоять на месте. Идея уйти отсюда как-то затерялась на задворках сознания. А снег всё усиливался. Было холодно и зябко, очень пахло сиренью и кедром. Чимин слегка дрожащими пальцами курил так, словно получал удовольствие от каждой затяжки, как в последний раз. Хосок тайком поглядывал на него и растягивал удовольствие. Но было как-то по-особенному хорошо. Они не мешали друг другу, каждый варился в своих мыслях. Альфа думал о том, как такого как, Чимин, занесло к Джехёну. Не был он похож на омегу жестокого безумца или просто хорошо это скрывал. Чимин уже почти докурил и выбросил окурок в урну. Он собирался уходить, но замешкался и развернулся, глядя на альфу глубоким, проницательным, всё понимающим взглядом. Хосок вздрогнул и чуть не выронил тлеющую в пальцах сигарету, заворожённо глядя на юношу и чувствуя, как холодок проникает сквозь плоть и леденит кровь. Этот момент словно застыл, альфа запомнил его особенно чётко. Что это было — он до сих пор не может понять. Помнит только стук в груди и немое, тягучее ожидание под гнётом чужих, возможно, слегка напуганных глаз. Иногда и одного взгляда достаточно, чтобы пошатнуть чей-то мир… — Не дай Данте заключить с Джехёном сделку, — полушёпотом прошептал юноша и, будто придя в ужас от собственных слов, бросился к дверям клуба, быстро забегая внутрь. Металлическая дверь с лязгом захлопнулась, улица погрузилась в тишину, а снег крупными хлопьями падал откуда-то сверху. Хосок стоял на месте, выронив сигарету из пальцев, и вдыхал слабый шлейф сирени, чувствуя, как его тело наполняется жаром, а мысли взвиваются в вихре какого-то хаоса. Что это было…он так до сих пор и не понял. Но трепет в груди по сей день живёт с альфой и не даёт забыть о маленьком смелом омеге. Данте отказался от сотрудничества, но спустя несколько недель поставщика, с которым Джехён его уговаривал заключить договор, накрыли и посадили. Хосок не рассказал никому о той подсказке. Но зачем Чимин тогда сделал это, он не может понять до сих пор. Мужчина погладил забравшего на колени Лютика и слабо улыбнулся. Эти воспоминания были очень значимыми. Воспоминания, которыми он ни с кем не делился, как и своими чувствами, спрятав их глубоко внутри. Но он видел в Чимине то, чего не видели другие. Силу, которой можно только позавидовать. И с удовольствием смотрел, как побитый и поломанный жизнью омега встаёт с колен, чтобы обрести голос и сказать своё слово. — Твой хозяин ещё всем покажет, — прошептал мужчина, поглаживая устроившегося на коленях котёнка. Кажется, в руках альфы ему было также уютно, как и у омеги.

🩸🩸🩸

Чимин проснулся ближе к полудню. Прежде он никогда столько не спал, но его организм, дорвавшись до полноценного отдыха, теперь высыпался за все предыдущие месяцы. Омега сладко потянулся на постели и прикрыл глаза, наслаждаясь покоем. Теперь не надо было прислушиваться к шагам за дверью, не надо было бояться, что в любой момент зайдёт муж и начнётся «нечто ужасное». Хотя бы эта страничка в жизни Чимина закончилась и больше никогда не откроется. — Лютик? — омега пошарил рукой по постели, но котёнка не нашёл. Странно, сам бы он из комнаты не выбрался. Может быть, Хосок выпустил. И стоило об этом подумать, Пак тут же ощутил едва уловимые нотки кедра. Прошла уже целая неделя, а он всё ещё чувствует запах. Не может же его организм так долго восстанавливаться после выкидыша. Уже должно было пройти, но признаваться в этом Хосоку почему-то совсем не хотелось, хотя он, как врач мог бы помочь. Последняя неделя была одной из самых спокойных в жизни омеги. Он, как принцесса в башне, сидел всё время в квартире, а дела и проблемы копились, и их надо было решать. Но Юнги настоял, чтобы омега взял маленький отдых и оправился, прежде чем бросаться в бой. Чимин принял эти правила. Всю неделю он жил как обычный человек: просил Хосока заказывать вкусную еду, прикупил кое-что для интерьера своей спальни, обновил гардероб себе и Лютику (конечно же через онлайн-магазины и никак иначе), читал сопливый роман и смотрел по вечерам с альфой глупые ток-шоу. Чтобы Чимину не было одиноко одному, Хосок даже пытался никуда не уезжать и решать все вопросы Данте по телефону, поэтому они буквально провели семь дней вместе. Болтали о чём-то отстранённом и почти никогда не касались каких-то важных тем, иногда шутили, и напряжение медленно слабело. Омега чувствовал себя с каждым днём всё лучше в стенах этой квартиры. Ему здесь нравилось. Единственное, что омрачало будние омеги — это тоска по лучшему другу. Они с Чонгуком созванивались каждый день, но при этом Чимин не хотел говорить о смерти Джехёна и его новом статусе в Совете, а Чонгук избегал темы сожительства с Тэхёном, потому что не знал, как это комментировать и уж точно не говорил о своей зависимости. И не обсуждали они это не потому, что не доверяли друг другу, просто разговор не для телефона. Им бы лично встретиться и дать выход эмоциям. Есть вещи, которыми с альфой не поделишься. Омега омегу всегда лучше поймёт. И если с Чонгуком они находили понимание и утешение друг в друге, то с родным братом всё было не так просто. После смерти Джехёна Феликс спонтанно захотел увидеться с родителями и на следующий день на ближайшем самолёте улетел в Корею, а свои соболезнования принёс по телефону. Его отъезд был неожиданным и без объяснений. Единственное, что изменилось: Феликс стал чаще звонить и интересоваться состоянием Чимина. Раньше любимый родственник не проявлял такой заботы, а сейчас звонит по два раза на день. Какая муха его укусила? Омега нехотя сполз с кровати, заправил одеяло, умылся и вышел из комнаты. На втором этаже было тихо, поэтому он спустился на первый и остановился в гостиной, слыша с кухни голоса. Чимин не собирался подслушивать, но то, что разворачивалось между альфами, завлекло его внимание. — Чимин должен отдать восточный квартал Совету, а сам уехать из города. Так будет лучше для него, — на повышенных тонах воскликнул Юнги, затем немного сбавил тон. — А ты спрашивал, чего хочет сам Чимин? Потому что в его планы это явно не входит, — раздражённо возразил Хосок, стараясь сохранять ровный тон. Но у него плохо получалось. — Юнги, этого нельзя делать, иначе в Монреале начнётся война за освободившуюся территорию. — Я забочусь о Чимине, а ты об интересах Данте. В этом наша разница, — прошипел Мин. Омега нахмурился, чувствуя, что обстановка между мужчинами накаляется. — Всё, что ты делаешь — повторяешь слова Тэхёна. Не надоело ещё ублажать его?! — Скажи мне это в глаза, если смелости хватит, — зарычал Хосок, и, судя по шуму, у них там что-то из посуды полетело на пол. — Давно по ебалу не получал? Я тебе напомню, кому и за что ты должен быть благодарен. Данте и твой босс тоже, так что высри хоть каплю уважения, блять, или я лично выпущу тебе кишки. Повисла пауза. Несколько секунд затяжной тишины, затем снова раздался голос Хосока. — И не смей пиздеть, что ты заботишься о благополучии Чимина. Он не единожды сказал, что не отдаст восточный квартал, а ты всё продолжаешь давить на него, — послышался слабый смешок. — Пока что всё, что ты делаешь — это соблюдаешь свои интересы. Слушать дальше это было невыносимо, и Чимин направился на кухню. Единственное, что он понимал: альфы с разных углов смотрят на ситуацию, и каждый пытается помочь так, как считает верным, но оставлять их двоих вместе небезопасно. — Что здесь происходит? — омега остановился в дверях, заставая альф, метающих молнии друг в друга взглядами. При виде Чимина они быстро присмирели и отошли в разные углы комнаты, чтобы не попадаться друг другу на глаза. — Юнги не может смириться с реальностью, — сухо бросил Хосок, вставая напротив разделочной доски, чтобы дорезать овощи в салат. — Доброе утро. Я приготовил завтрак, — уже мягче добавил мужчина. Чимин подошёл к кухонному острову и присел на высокий стул напротив Хосока. В воздухе витало напряжение, которое оба альфы пытались скрыть за натянутыми улыбками. — Где Лютик? — решив сменить тему, воскликнул юноша. — Я забрал его около часа назад и покормил. А сейчас он вон там, — Хосок остриём ножа указал на пушистый ковёр возле окна. Пак оглянулся, замечая там развалившегося под солнечными лучами питомца. Грелся и наслаждался жизнью. — Он пошёл к тебе на руки? — Чимин удивлённо вскинул брови. — Обычно он долго привыкает к новым людям и может даже кусаться. Юнги подпустил к себе спустя месяц, а на тебя даже в первый день не шипел. — Я хорошо лажу с животными, — Чон прожевал кусочек огурца и отвёл глаза. — Неделя моего отдыха подошла к концу, теперь я возвращаюсь в строй, — Чимин сложил руки в замок, следя за реакцией. Хосок молча кивнул, Юнги подавил тяжёлый вздох. — Расскажете, что происходит в моём квартале? — Нечем тебя порадовать, — первым подал голос Чон, не собираясь что-либо скрывать от омеги. — Нам перестали платить за защиту, которую мы раньше оказывали, потому что защищать больше некому. Люди бунтуют, участились кражи, налёты, грабежи, а это привлекает внимание полиции и СМИ. Ты уже несколько раз засветился в новостях, и Совет защищать тебя не будет. К тому же остановлены все поставки наркотиков, и один из партнёров Джехёна уже разорвал с ним контракт сразу же, как узнал о его смерти. Это если вкратце. — Можно было сократить в два раза, — проворчал Мин, доставая чашку, чтобы сварить кофе. Он крутился возле кофе машины и, не глядя на Хосока, выбирал настройки на дисплее. — Ему что, пять лет? Ты его слишком оберегаешь, — фыркнул Чон, мастерски скрывая вновь нарастающее раздражение. — Это его квартал, и он должен учиться им управлять. Чимину надо узнать, что такое власть, почувствовать, каково держать её в руках, иначе Совет отнимет всё, что у него есть, раньше, чем он успеет это понять. — Вообще-то я ещё здесь, — омега хлопнул ладонью по столу, переводя взгляд от одного мужчины к другому. — Не надо вести себя так, будто меня нет в этой комнате…и скрывать от меня тоже ничего не надо. Я хочу знать всё, что происходит на моей территории. — Как скажешь, — Юнги подошёл к Паку и, поставив перед ним чашку с кофе, собирался отойти, но Чимин, перехватив его за ладонь, удержал рядом, вынуждая развернуться лицом. — Юнги, я устал быть слабым. Мне это надо, и мне нужна твоя поддержка, — омега непроизвольно крепче сжал пальцы альфы, заглядывая ему в глаза и видя, как тот немного удивлённо приподнимает брови и смягчается. Мин в ответ погладил ладонь юноши, поддаваясь этой искренности. — Чимин, если бы я тебя не поддерживал, меня бы сейчас здесь не было, — Хосок проследил взглядом за их ладонями, поджал губы и отвернулся к холодильнику, чтобы достать заправку для салата. Он сделал вид, что ничего не видел. Его это не касается, но когда развернулся к столу Юнги уже стоял возле кофе машины и варил кофе для себя. — Почему некому защищать людей? — Чимин отпил из своей чашки и с толикой вожделения посмотрел на пачку сигарет Хосока, лежащую в стороне, но не притронулся к ней. Курить охота, но почему-то он себе не разрешал, хотя сейчас не было никаких сдерживающих факторов. Даже после смерти Джехёна омега чувствовал в каких-то деталях нависшую над ним тень покойного мужа. Курить хотелось, но один вид сигарет напоминал о пощёчинах, которые он получал за это. — Куда делась охрана, которая всё это время работала на нас? — Джехён пользовался услугами наёмников. Один бывший спецназовец, Эсан Дежарден, после отставки занялся подготовкой таких же наглухо отбитых парней, как он сам, и они работали на отморозков вроде твоего мужа. У них был контракт, но после его смерти Эсан забрал людей и работать на омегу наотрез отказывается, — Хосок хмыкнул и обернулся к Юнги. — Наш терминатор должен был решить этот вопрос, но прошла уже неделя, а проблема всё ещё осталась. — Эсан не хочет меня даже слушать, — Юнги пожал плечом и хмуро взглянул на альфу. — Я пробовал менять условия контракта, предлагал больше денег, но не при Чимине будет сказано то, какой ответ я получил. — Значит, был недостаточно убедительным. Купить можно кого угодно, особенно если речь идёт о кучке продажных головорезов. Им без разницы, кому глотки резать, лишь бы платили исправно. — Может, тогда сам попробуешь, если такой умный?! — Хватит пререкаться! — воскликнул Чимин, вновь хлопнул ладонью по столу. — Сколько людей Эсан давал в распоряжение Джехёну? — Двести шестьдесят, — ответил Юнги. — Пятьдесят охраняли офис и дом, остальные занимались защитой квартала, и в целом этого почти хватало. В восточной части буянили не часто, там в основном водятся нарики и торчки. — Этого мало. Надо хотя бы пятьсот, — Чимин громко вздохнул и поправил волосы, покусывая губы. И пока он думал, не заметил, как Хосок любопытно взглянул на него. — Идея, конечно, хорошая, но у тебя не хватит денег. Эти наёмники очень дорогие, сейчас хотя бы за двести человек заплатить, если мы сможем договориться с Эсаном, — Юнги выглядел озадаченным, потому что не знал, как решить проблему. С ним такое случалось редко (никогда). — Деньги я найду, — отмахнулся омега, будто это было чем-то неважным и глупым. — А других наёмников мы не сможем найти? — В Монреале вряд ли. Они либо уже работают на кого-то из четырёх, либо это те, кто не хочет ввязываться в дела политики, а сейчас у нас очень тесные тёрки с Советом, — Юнги достал пачку сигарет и хотел закурить, но Хосок выхватил её из рук и дал альфе по макушке. Мин поморщился, но ничего не сказал. — Ладно, с Эсаном разберёмся. А откуда поставщик, который разорвал контракт с Джехёном? — Из Колумбии. Жаль, конечно, он хороший товар поставлял, — Юнги на вопросительные взгляды, направленные на него, тут же объяснил. — Я не пробовал, но его товар всегда разлетался быстрее всего. И сам Джехён его кокс жрал тоннами. Удивительно, что ещё раньше не сдох. — Тогда сделаем так. Я сегодня просмотрю ещё действующие договора, завтра мне надо заехать домой и встретить Феликса из аэропорта, а вечером к нотариусу. Юнги решит вопрос с Эсаном, ждать больше нельзя, — вспомнив о брате, Чимин вдруг осознал, что Феликса не было в городе всю неделю и, скорее всего, он даже не в курсе о происходящем. Он тоже может быть в опасности. — Если я главная мишень у всех, на моего брата тоже могут напасть? Хосок поколебался секунду, но всё-таки кивнул. Он не будет врать Чимину, какой бы неприятной правда не была. — Почему бы Феликсу просто не остаться в Корее? На кой чёрт он прётся сюда? — Юнги закатил глаза и громко вздохнул, не радуясь перспективе увидеть старшего брата омеги. — Я не могу запретить ему, если он решил вернуться. Может быть, ему просто нравится в Монреале, но переезжать в родные просторы он не хочет, сколько бы я ни предлагал. — А где он раньше жил? — Хосок, наткнувшись на вопросительный взгляд, уточнил: — Ну, он же не с вами был? — После переезда в Канаду Джехён снимал ему небольшой дом, там была минимальная прислуга и пару охранников, но сейчас туда возвращаться нельзя. — Надо обсудить с Данте, куда можно припрятать твоего братца, а пока тащи его сюда. Безопаснее, чем в этой квартире, не будет нигде, — Хосок запихнул в рот ложку салата и удовлетворенно кивнул. Вкусно. — Квартира Хосока пополнится ещё одним омегой. Ты везунчик, — Юнги гаденько поиграл бровями, улыбнулся и похлопал альфу по плечу. Злорадствовал гадёныш, потому что знал, какой занозой в заднице может быть Феликс. Этот и мёртвого достанет. — Ещё одного слово, и я отправлю его жить к тебе, — воскликнул Хосок, скидывая со своего плеча руку Мина. — Завтра в первой половине дня я должен помочь Данте с товаром в порту, поэтому домой и за Феликсом съездишь с Юнги, а вечером я отвезу тебя к нотариусу. — Тогда я завтра вечером съезжу к Эсану, — подхватил идею Мин. Чимин допил свой кофе и, устав наблюдать за препираниями этих двоих, поторопился уйти из кухни. Он собирался взять документы, Лютика и уединиться в своей спальне. Отдых окончен, пришло время возвращаться в строй.

🩸🩸🩸

— Наверное, я сошёл с ума, — прошептал омега, сжимая в руках телефон и задумчиво глядя на бутылку дорогого вина в золотой упаковке, перевязанной атласной лентой. В Сокджине уже полчаса боролись гордость и здравый смысл, и пока что здравый смысл побеждал. Так всегда, говоришь, что не наступишь на одни грабли дважды, а потом смягчаешься, и что-то внутри толкает на новые ошибки. «Ужин. Сегодня у меня дома в восемь. Твой последний шанс.» Омега отправил сообщение и отложил телефон, чувствуя, как ущемлённая гордость тихо заскреблась и дала о себе знать. Но Джин её отпихнул, понимая, что именно из-за этой чертовки в его жизни до сих пор нет альфы. Иногда полезно наступать себе на горло, да и в конце концов, Намджун получил этот шанс не просто так. Ким принял решение, что не пустит альфу в свою жизнь, и старательно его игнорировал. Читал сообщения с вежливыми извинениями и не отвечал, звонки не поднимал, в Богему ездил два раза, украдкой пытаясь не пересечься с мужчиной, но даже это не спасало его от нахлынувшей волны подарков. Курьер появлялся на пороге каждый день. Всё началось безобидно — с коробки хорошего шотландского шоколада, который у Сокджина рука не поднялась выбросить. Конфеты он оставил для Чонгука, а презент на градус понизил гнев омеги. На второй день был пышный букет камелий, на третий — шарф от «Saint Laurent», на четвёртый день альфа удивил. Возмущение Сокджина пробило потолок, когда курьер принёс сертификат в дорогой магазин нижнего белья. Омега сразу хотел порвать презент на глазах парнишки, затем решил сохранить до лучших времён и при первой же возможности скормить Намджуну. Наглости альфе не занимать. Они не в тех отношениях, чтобы он делал подобные подарки. Бестактный, грубый, невоспитанный… У Сокджина уже заканчивались прилагательные и ругательства, а гнев только нарастал. Сертификат, кстати, до сих пор покоится на кухонной полке и приманивает к себе взгляд. На пятый день Джина ждала на парковке его машина, пригнанная из автосервиса. Её привёз один из людей Намджуна и вежливо передал ключи хозяину. Тачка была словно только что из автосалона, в ней заменили всё, что можно было заменить на новенькое, вычистили, отполировали и натёрли воском. Не хватало только пышного красного банта. Уже в тот момент броня Джина дала первую брешь, и добивающим ударом стала бутылка вина, пришедшая на шестой день. Умом омега понимал, что после таких многочисленных попыток принести извинения было бы глупо не дать Намджуну шанс, поэтому решил организовать маленький ужин, и его завершение зависело от альфы, его действий и слов. Сокджин выбрал для ужина красный костюм, состоящий из прямых брюк и пиджака, разбавил образ белой полупрозрачной рубашкой с пуговицами на спине, а из украшений решил надеть только браслет из белого золота. Он был доволен собой и ждал появления альфы, накрыв небольшой стол на балконе квартиры. Вечер сегодня оказался относительно тёплым, поэтому можно было и на свежем воздухе поужинать. Намджун позвонил в дверь, когда на часах было ещё без десяти восемь. Сегодня он проявлял чудеса пунктуальности. Когда Джин открыл, первое, что он увидел — охапку красных роз, затем из-за букета появился альфа с этой его лёгкой полуулыбкой, граничащей с ухмылкой. Поразительно, он сегодня даже в хорошем настроении. — Даже не опоздал, — вместо приветствия воскликнул омега, пропуская мужчину внутрь и закрывая за ним дверь. Он бегло оценил взглядом альфу, подмечая, как тот сегодня хорошо выглядит. Запах мускатного ореха, исходящий от мужчины, приятно ласкал обоняние. — Я не допускаю одну ошибку дважды, — Намджун мягко улыбнулся и протянул цветы омеге. — Джин-и, ты сегодня чудесно выглядишь. — А что, в другие дни я выгляжу плохо? — воскликнул Ким, радуясь растерянному лицу альфы. Букет он принял и по инерции наклонился понюхать. — Розы — это, конечно, банально, но они идеально подходят к моему костюму. Хоть с чем-то угадал, — омега развернулся и пошёл на кухню, чтобы поставить букет в воду. Он затылком чувствовал тяжёлый взгляд альфы, по телу шли мурашки, а внутри что-то таяло. Рядом с Намджуном Джин чувствовал себя желанным, и это приводило его в какой-то нездоровый восторг. Поставив цветы в хрустальную вазу, Ким оставил их на кухне и, вернувшись к своему гостю, провёл его к балкону, где их уже ждал ужин, свечи и бутылка вина. Солнце медленно садилось над горизонтом, совсем скоро начнутся сумерки, и город под небоскрёбом зажжётся огнями. — Это я должен устраивать такие вечера для тебя, — подметил альфа, с толикой укора глядя на Сокджина и отодвигая омеге один из стульев. — Сегодня всё на моих условиях, поэтому тебе придётся немного приструнить свою гордость, — воскликнул Джин, раскладывая на коленях салфетку, чтобы не испачкать брюки. «Я же свою приструнил», — подумал омега. Альфа занял место за столом напротив и зажёг свечи. Затем взял бутылку и начал её откупоривать, разливая красное вино по бокалам. Он всё время принюхивался в надежде ощутить запах омеги, но не чувствовал ничего, кроме искусственного парфюма от Шанель. Намджун уже давно подметил, что Джин пользуется подавителями, но спрашивать сейчас об этом не рискнул. Не хотелось бы получить чем-то тяжёлым. — Сразу предупреждаю, я ничего не готовил сам. Я тебе не кухарка, так что всё заказал из ресторана, — Джин поднял клош и убрал его в сторону, демонстрируя красивое блюдо. — Надеюсь, тебе нравится рыба. Я заказал сибас с овощами. Намджун подавил смешок, чувствуя, как всю неделю скучал по едким фразочкам омеги. Будто жизнь без Сокджина становилась какой-то пресной. Альфа, как истинный джентльмен, поблагодарил за ужин и ждал, когда закончится этот нелепый официоз и они перейдут к сути их встречи. — Итак, я хочу сразу кое-что прояснить, — Джин взял в руки бокал и серьёзно посмотрел на мужчину. — Ты здесь не потому, что всю неделю пытался меня купить дорогими подарками, а только потому, что был настойчив, а я это ценю. Но я всё ещё злюсь, и тебе придётся передо мной объясниться. Если ты не собираешься рассказать причины своего крайне странного поведения, можешь уходить прямо сейчас. Омега поднял бровь и отпил из своего бокала, с замиранием сердца и каким-то волнением ожидая, что скажет альфа. — Я никуда не собираюсь уходить, — Намджун тоже сделал глоток и, отставив бокал, приступил к еде, готовый отвечать на вопросы. Джин сдержал облегчённый вздох. — Почему ты не пришёл на прошлую встречу? Что значит твоя резкая смена настроения, когда я отдал фотографию той девушки и кто она? — Намджун слегка вздрогнул, когда услышал про фото. Он не думал, что будет затронута эта тема, но сохранил непроницаемое спокойствие. — Думаешь, я не имею право услышать ответы на эти вопросы? — Прости меня, — неожиданно мягко произнёс мужчина, заглядывая в глаза парню напротив. — Джин-и, я не хотел пропускать наш ужин, — Намджун облизал пересохшие губы и так тщательно подбирал слова. — В тот вечер я опаздывал к тебе и собирался предупредить, когда в мой офис пришёл человек, которого я не мог не принять. Позже ситуация осложнилась, и я совсем забылся. Вспомнил, что не написал тебе уже поздно вечером, когда освободился. — Что за человек? — Джин нахмурился, не спеша пережёвывая рыбу и попивая вино из бокала. — Человек из моего недалёкого прошлого. Тебе не стоит вдаваться в подробности. Поверь, ты не хочешь знать, чем я был занят в тот вечер, — Намджун нахмурился, вспоминая время, проведённое с Лоренсо наедине в подвале его дома. Джин сощурился от такого объяснения и вскинул брови, рисуя в голове яркие картинки, чем мог бы заниматься альфа. Возможно, ему и правда не стоит этого знать, хотя он понял, на что ему намекали. — Ну, допустим, ты променял ужин со мной на игры в садо-мазо с каким-то бедолагой, — омега понимающе кивнул и повернул голову, с любопытством разглядывая окрасившееся в разные цвета небо. В этот момент он и не заметил, как альфа с лёгкой улыбкой его разглядывал, внимал красоте омеги. Джин был неотразим, особенно когда возмущался. — А что насчёт фотографии? Тебе не кажется несправедливым так обращаться со мной? Хочешь, чтобы люди вокруг боялись тебя? — А ты меня боишься? — Намджун снова нахмурился, недовольный тем, в какую степь начал уходить разговор. Джин тянул с ответом, потому что ему хотелось сказать, что временами боится. И это было бы правдой. Но молчание омеги было куда красноречивее любых слов, и альфа понял всё сам. — Я хочу, чтобы меня боялись. Страх и уважение — две составляющие, на которых строится безоговорочное подчинение, а за ними следует власть, необходимая, чтобы контролировать весь северный квартал Монреаля. Но…я не хочу, чтобы меня боялся ты. Джин поднял глаза на мужчину, чувствуя, как в этот момент усилился запах мускатного ореха и дышать стало трудно. У омеги закружилась голова, и он взял бокал с водой и сделал глоток. — Тогда не давай мне поводов тебя бояться. Повисла пауза, и оба почувствовали какое-то вдруг родившееся напряжение, но оно только накаляло воздух вокруг. Джин громко вздохнул и поправил ворот своей рубашки, поглядывая на задумавшегося альфу. Он почти не ел и был поглощён их диалогом. Омега не рассчитывал на такую откровенность, но, кажется, мужчина и правда решился ему немного открыться. — Девушка на фото — моя сестра, — признался Намджун и сжал челюсть, выдавая своё напряжение. — И она погибла. Через неделю будет год с её смерти. Это всё, что ты должен пока знать о той фотографии, — альфа серьёзно посмотрел на омегу, чувствуя себя как никогда уязвимым. Никому он не рассказывал про Ёнджи и сегодня мог бы умолчать. Сказал бы Сокджину, что его это не касается, но почему-то видел необходимость в искренности именно в этот момент. — Она была красивой, — проникновенно признал омега, больше ничего не говоря. Намджун вскинул брови, удивлённо глядя на парня, продолжающего жевать сибаса. И не было банальных скучных фраз вроде: «Мне очень жаль» или «Прости, если бы я знал…». Намджун благодарно кивнул и даже слегка улыбнулся, беря в руки свой бокал вина и делая пару больших глотков. — Тебе понравились мои подарки? — решив сменить тему разговора на что-то более позитивное, поинтересовался мужчина, видя, как глаза Сокджина тут же широко распахнулись. — Я их выбросил, — соврал Ким. — Ложь — это не хорошо, — альфа смотрел на парня и гадал, чем бы мог тот пахнуть. Эта гадкая Шанель стояла в носу, а хотелось ощутить естественный аромат, чтобы вскружило голову ещё сильнее, чем сейчас. Может быть, цветочный аромат лаванды, хотя такому, как Джин, подошло бы что-то нежное и утончённое. — Конфеты сохранил для Чонгука, вино неплохое, с машиной ты перестарался, а вот шарфик — сплошная безвкусица, — омега немного слукавил, потому что шарфик идеально подошёл к его пальто, и он уже один раз его надевал. — Признаюсь честно, у меня было стойкое желание сегодня скормить тебе подаренный сертификат. Бельё в качестве подарка? Это нахальство. — Нахальством было бы попросить тебя потом примерить его при мне, а так просто приятный презент, — альфа довольно улыбнулся и добавил. — К тому же на таком роскошном омеге должно быть только самое лучшее и дорогое белье. Джин подавился вином от последнего комментария и немного пролил на себя, пачкая и без того полупрозрачную блузку. Он торопливо обтёр губы, на которых собрались капли алкоголя. — Ты лишён всяких манер, — фыркнул омега, опуская с сожалением взгляд на испорченную одежду. — Ещё и блузку запачкал из-за тебя. Мне надо переодеться, — он убрал салфетку с колен и встал из-за стола. — Не торопись. Я тебя подожду, — альфа проследил взглядом, как Джин вышел с балкона, оставляя его настежь открытым, и направился в ближайшую спальню. С места Намджуна была видна полуприкрытая дверь комнаты и слышно, как омега перебирает вешалки в шкафу. Но, как истинный джентльмен, он старался отвлекаться на пейзаж и наслаждаться вином. А посмотреть было на что. Солнце уже опустилось, и на небе одна за другой загорались звёзды. — Намджун, подойди, пожалуйста, — голос омеги разрезал тишину, и мужчина, повернув голову, взглянул в сторону спальни. Он мог бы подумать, что показалось, но ещё не сошёл с ума, поэтому отодвинул стул, вышел из-за стола и направился в сторону комнаты. Ким слегка толкнул дверь и остановился в проходе, оценивая обстановку. Джин стоял посреди комнаты, спиной к альфе. На нём была всё та же рубашка и брюки, красиво обтягивающие ягодицы и длинные ноги. Пиджак валялся в кресле. — Я не могу дотянуться. Ты не поможешь мне расстегнуть? — омега указал рукой за спину, на ряд пуговиц от шеи до поясницы. Альфа хмыкнул и плавно подошёл к парню, понимая, что сейчас главное не совершить ошибку. С Сокджином ни в чём нельзя быть уверенным наверняка. Это проверка на стойкость или явный призыв к действию? Потяжелевший запах мускатного ореха окутал комнату, хотя Ким пытался изо всех сил держать себя в руках. Он взялся за верхние пуговицы и принялся лёгким движением их расстёгивать одну за другой, открывая вид на смуглые выточенные лопатки, тонкую талию и аккуратно выпирающие позвонки. Кожа казалась бархатной, идеально красивой и без изъянов. И чем ниже Намджун опускался, тем больше ему открывалось. Расстегнув рубашку полностью, альфа выждал несколько секунд и аккуратно положил большие ладони на оголённую талию омеги, подходя вплотную и оставляя горячий поцелуй на изгибе шеи, слыша тихий выдох. Расценивая это как разрешение, мужчина спустился поцелуем к плечу, нежно провёл языком и чуть сильнее сжал талию, чувствуя, как Джин сам жмётся к нему спиной и, запрокинув руку назад, обнимает альфу. Намджун спустил рубашку с плеч и отбросил на пол. У Джина по телу побежали мурашки от чужих касаний. Он так давно не был ни с кем, что сейчас каждое прикосновение отдавалось покалыванием и приятной тягой внизу живота. Омега прикрыл глаза от ласк Намджуна, пока тот продолжал целовать его плечи и опускался вдоль позвоночника. Всё это было здорово, но хотелось гораздо большего. — Я не думал, что ты такой нежный, — хмыкнул Джин, чувствуя дыхание мужчины на своей коже. Намджун выпрямился и развернул парня к себе лицом, прижимаясь к его лбу своим и заглядывая в глаза. — Не нравится нежность? — он потёрся кончиком носа о чужой, позволяя омеге обнять себя за шею, и жадно облизал губы от нетерпения. — Хватит трепаться. Поцелуй меня уже, наконец, — Ким не стал возражать и прижался к губам омеги, чувствуя, как внутри всё закипает от предвкушения. Намджун целовался горячо и напористо, сжимая до красных отметин худые бока. Джин стащил с него пиджак и быстро начал расстёгивать пуговки на рубашке, не разрывая поцелуя. Он чувствовал, как мужчина играет с его языком, и пытался успевать за набранным темпом, пока чёртовы пуговицы не поддавались и выскальзывали из пальцев. Омега подумал, что одну испорченную рубашку ему простят, и дёрнул, слыша треск ткани и стягивая её по плечам. Сокджин чуть не подавился собственной слюной от открывшегося вида на мощное, накаченное тело альфы. Горячая кожа так и манила к себе, чтобы к ней прикоснулись, облизали, погладили. Омега, как голодный, набросился на Намджуна, целуя венку на шее и прикусывая под подбородком, шумно втягивая носом ореховый запах. Если бы альфа только знал, как пахнет омега и как красиво они сочетались бы вместе. Джин целовал грудь мужчины и торопливо опускался вниз, целовал в ложбинку чуть ниже солнечного сплетения, спустился к пупку и, оказавшись на уровне бёдер, резко поднялся на ноги, толкая альфу на постель. Намджун не ожидал этого и просто рухнул на матрас, пока омега ловко забрался на него, садясь сверху. — Не знаю, как ты трахаешь обычно омежек, но предупреждаю сразу: не люблю, когда меня берут сзади, — прошептал Ким, сам целуя альфу, и глухо промычал, ощущая на чужих губах сладкое вино. Намджун был таким сильным, и это возбуждало. Джин весь горел от нетерпения и тёрся бёдрами о пах мужчины. — Приму к сведению, — пробормотал альфа, позволяя омеге пока быть главным. Он с упоением смотрел, как Джин наслаждается процессом, как он отдаёт всего себя и получает удовольствие, как извивается в руках и не боится своих желаний. Такой раскрепощённый и соблазнительный. Намджуна вело от мысли, что он получит именно этого строптивого и гордого омегу. Сокджин спустился к ремню мужчины, расстегнул и принялся стаскивать брюки вместе с бельём. Он жадно разглядывал мощные бёдра и крупный, налитый кровью и уже готовый член. Альфа издал низкий стон, когда омега обхватил ладонью плоть и провёл пару раз рукой, вздрагивая от ощущения того, каким он был твёрдым. Джин удовлетворённо улыбнулся, но не торопился брать член в рот, продолжая гладить его пальчиками и потирать головку, размазывая смазку по длине, и ждал, когда у Намджуна лопнет терпение. — Будешь терпеть? — тихо проворковал Ким, надавливая на уретру и хитро улыбаясь. Смотрел, как у альфы выделяется и смазка, и тот весь напряжён от возбуждения. — Показываю свои манеры и позволяю тебе делать всё, как захочешь, — прошипел альфа, громко выдыхая и сжимая в широких ладонях простынь. — У меня в руках твой член. Поздно вспомнил про галантность, кавалер хренов, — хохотнул омега, нарываясь на горящий взгляд мужчины. Намджун положил ладонь на голову Джина и, сжав волосы у корней, толкнул лицом в пах, заставляя взять головку в рот, но тот был и не против, с лёгкостью принимая орган и опускаясь на половину сразу, языком лаская и облизывая. Он втянул щёки и постарался опуститься ещё ниже, чувствуя, как головка упирается в горло, и активно начал опускаться, слыша наверху низкий стон альфы. — Джин-и, боже…я подарю тебе весь мир, только не останавливайся, — омега довольно хмыкнул и, решив окончательно покорить альфу, старательно расслабил горло, позволяя члену войти глубже. Намджун держался из последних сил, чтобы не начать толкаться самостоятельно, но его член был таким большим, что он мог банально сделать омеге больно, поэтому лежал смирно и позволял парню делать всё самому. Джин опустился несколько раз полностью на всю длину, приласкал головку и языком облизал яички, видя, что альфа почти на грани. Мужчина гладил его по голове и перебирал мягкие пряди омеги. Сокджин задыхался мускатным орехом, но это внутри, как фитиль поджигало все чувства. Как же он скучал по этому. Страсть, желание, близость. Ему так не хватало мужчины, но с Намджуном было как-то по-особенному. Альфа подхватил омегу за бёдра и уложил на постель, наваливаясь сверху между разведённых бёдер и не позволяя продолжить его удовольствие. Теперь его очередь делать приятно. Намджун впился грубым поцелуем в губы Джина, облизывая их поочерёдно и ощущая на губах вязкую смазку. Он обсосал кончик чужого языка и спустился к шее, немного раздражённо рыча, когда не почувствовал естественного запаха. Целовал грудь, тонкие плечи, спустился к пупку и также ловко расстегнул ремень, стягивая брюки и натыкаясь на чёрное тонкое бельё с маленькими кружевными вставками по краям. Не слишком нежное, в меру сексуальное и местами сдержанное. В стиле Сокджина. Намджун через ткань белья погладил член омеги, ощущая его возбуждение, и резко перевернул не ожидавшего подвоха Кима на живот, стягивая тут же бельё и оставляя омегу нагим. — Какого чёрта? — вскрикнул парень, пытаясь подняться, но мужчина надавил ему на лопатки и уложил обратно на кровать. — Я же сказал, что не хочу… — Просто успокойся, — приказным тоном воскликнул альфа, не убирая руки со спины, но почти сразу наклонился к уху омеги, пытаясь его утихомирить. — Тшш… Джин-и, расслабься. Намджун редко придавался с кем-то таким ласкам. Как правило, это омеги доставляли ему всегда удовольствие, но Сокджин ведь не шлюха из борделя. Нет, Джин и правда роскошный омега, и ему хочется делать приятно, его тело хочется целовать и вылизывать. Альфа быстрой дорожкой из поцелуев опустился до поясницы и, раздвинув ягодицы, аккуратно провёл пальцем по сфинктеру, собирая скопившуюся и растекающуюся по ногам смазку. Эх, знать бы ещё, чем она пахнет. Грёбанные подавители. Намджун завтра же проследит, чтобы их перестали продавать где-либо в городе. Кажется, он сойдёт с ума, если не узнает, чем пахнет омега. Ким лизнул колечко мышц и, услышав робкий стон, протолкнул язык внутрь, делая поступательные быстрые движения и собирая на языке смазку. Он вылизывал Джина, обводил языком по кругу и чувствовал, как тот подаётся назад, а его стоны заполняют комнату. Омега лежал на постели весь взмокший и размякший от удовольствия, вжимался носом в одеяло и стонал, желая уже наконец ощутить Намджуна целиком. — Намджу-у-ун, трахни меня, — прошептал парень, вынуждая альфу оторваться от него и подняться выше. Мужчина перевернул Джина на спину и уткнулся носом в изгиб шеи, чувствуя, как омега его обнимает и целует куда-то в висок. Такая непонятная обоим ласка, но это было нужно. — Я давно не пью таблетки… — Плохо, потому что я хочу кончить в тебя, — Намджун потёрся носом о щёку Сокджина и взглянул на него. — Выпьешь таблетку потом? — на слабый кивок альфа довольно улыбнулся и подставил головку, резко толкаясь до упора. Джин вскрикнул и прогнулся от размера, чувствуя, как всё внутри него обволакивает толстый горячий член. Намджун был не маленьким, крупнее всех игрушек омеги, и Ким зажмурился, пытаясь привыкнуть. Он так тесно и плотно обхватывал мужчину, пока тот замер, и нежно целовал его в скулы и закрытые глаза, гладил по волосам. — Извини за резкость. Больно? — в ответ Джин отрицательно помотал головой и откинулся на постель, полностью расслабляясь. Было совсем не больно, но от близости каждая клеточка дрожала. Так хорошо. — Нет, просто давно не трахался, — парень раздвинул ноги шире, чтобы им было удобнее, и сжал пальцами мощные предплечья альфы. — Я в порядке, — он слабо кивнул, позволяя мужчине продолжить движения. Намджун ритмично начал раскачиваться, делая глубокие толчки. Сначала очень плавно, наблюдая за эмоциями на лице омеги, чтобы тому не было дискомфортно, но с каждым движением тело всё легче принимало член, и Намджун стал ускоряться, вбиваясь всё быстрее. Джин потянулся за поцелуем, и альфа охотно ему ответил, вгрызаясь в сладкие губы. Они целовались и упивались друг другом. Намджун чувствовал, что он тонет в омеге, уходит в него с головой. Прежде он верил, что единственный верный способ забыть обо всём тревожащем — это боксёрская груша и бои. Пробовал бордели, элитных шлюх, но каждый раз, оказываясь с ними, думал лишь о своей боли. Не мог отвлечься, мозг не отключался ни на секунду. Сейчас же альфа чувствовал, как его отпускает всё, что держало цепями в реальном мире. С Сокджином он словно забыл обо всём, что тревожит. Прямо сейчас он существовал только в этом моменте, наслаждался омегой, стонущим от удовольствия под ним, и не мог ни о чём другом думать. Намджун прижал руки парня к постели и резко толкнулся внутрь, головкой задевая простату. Он опустил глаза вниз, глядя на то, как его член скользит внутрь, а узкое колечко мышц плотно обхватывает орган. Чёрт, омега так хорошо его принимал. Джин почти сорвался на крик и выгибался на постели, толкался на встречу при каждом движении. Они оба были на грани, но альфу посетило дикое желание смотреть на омегу, когда тот дойдёт до пика, и, склонившись, бегло поцеловал его. — Да-а…сильнее…я почти… — Ким обхватил мужчину за шею и всхлипывал, чувствуя каждое сильное проникновение. Омега сходил с ума от того, каким Намджун был сильным, как он заполнял его. — Джин-и, — альфа зарычал и, сильно толкнувшись, почувствовал, как его живот заливает сперма омеги. Парень вскрикнул и обмяк на постели, пока мужчина, сделав ещё несколько движений, не замер в нём, заполняя своим семенем. Джин облегчённо выдохнул и расслабленно улыбнулся. Как же это было потрясающе, но он никогда не признается Намджуну, что это был лучший секс в его жизни. Жалеет ли он об этом? Ни капли. Альфа упал рядом на кровати, тяжело дыша, а по его телу сбегали дорожки пота. Он блаженно прикрыл глаза, чувствуя не только физическую удовлетворённость, но и моральное насыщение. Казалось, что он целый год был в погоне за каким-то успокоением и сейчас получил каплю того, что искал. Альфа лежал на постели, выравнивал дыхание, смотрел в потолок и чувствовал, как его заполняет умиротворение. Он даже не сразу заметил на себе любопытный взгляд омеги. — Давай сразу проясним, — подал голос Джин, нарушая тишину. — То, что сейчас случилось — ничего между нами не меняет. Это просто секс, и я не буду твоей содержанкой. За ремонт Богемы и моей тачки я отдам тебе деньги. Альфа фыркнул, услышав подобное. Они только что закончили заниматься сексом, но даже сейчас омега гнёт свою линию и не забывает о гордости. Что с ним не так? — Согласен, — сдался мужчина, не желая спорить сейчас. — Зачем ты пьёшь подавители? — наконец задал интересующий вопрос. Сейчас то его точно никто не выгонит. — Мой запах очень сладкий. Чувствуя его, альфы сразу начинают заигрывать, воспринимают меня как глупого мальчишку, а мне надо, чтобы во мне видели делового партнёра в первую очередь. — Я мог бы и сам догадаться, — досадливо прошептал Намджун. — И чем ты пахнешь? — Не скажу, — прошептал омега, уже чувствуя, что после такого долгого воздержания его организму одного раза мало. Он повернулся на бок и пальчиком начал обводить кубики на теле мужчины, не обращая внимания на то, как альфа на него смотрит. Намджун протянул ладонь и пальцами поднял лицо омеги за подбородок, заставляя взглянуть на себя. — Что… Джин не договорил, потому что его аккуратно, нежно поцеловали. Парень ответил и забрался на бёдра к мужчине, садясь сверху. Они медленно, тягуче целовались, пока омега ёрзал и тёрся задом о пах Намджуна. — Надеюсь, тебе нравится поза наездника, — прошептал Сокджин, снова затягивая альфу в поцелуй и ощущая на талии горячие ладони.

🩸🩸🩸

Чонгук лежал на постели и листал скучные документы, найденные случайно на столе в спальне альфы. Тэхён ушёл в душ ещё двадцать минут назад и до сих пор не вернулся, а омеге хотелось себя чем-то занять. Но надо отдать должное, мужчина выполнил обещание и вернулся раньше. Ровно в семь был дома. Они вдвоём поужинали и решили уединиться в спальне Тэхёна, чтобы поговорить, потому что за всё время их знакомства они занимались чем угодно, но только не вели диалоги. Глубокие. Осмысленные. О них двоих. У Чонгука был целый список вопросов, которые он собирался задать, и чётко решил, что не отстанет, пока не получит ответы. В крайнем случае, просто соберёт вещи и свалит из этого дома. Он настроен решительно. Никаких шуток, всё предельно серьёзно. — Чем ты занимаешься? — мягкий голос выбил юношу из колеи, и он обернулся, чтобы ответить, но подвис при виде наполовину обнажённого альфы. Чонгук, конечно, не святой и видел мужчин без одежды, но Тэхёна первый раз. А посмотреть там есть на что, надо сказать. На нём были только чёрные свободные домашние штаны и больше ничего. Влажные волосы мужчина зачесал назад, а вода с них капала и стекала по груди и спине. Он, не обращая внимание на реакцию омеги, прошёл к шкафу и, вытащив полотенце, накинул его на голову, чтобы просушить волосы. — Чонгук? — А…я-я-я…я читал тут какие-то бумажки, — он откинул папку в сторону, садясь в позу лотоса на огромной постели. — И как? Интересно читать коммерческие договоры? — альфа хмыкнул и, отложив полотенце, подошёл к шкафу, чтобы вытащить чёрную футболку в цвет штанов. Чонгук облизался, разглядывая напрягшиеся мышцы, но отвёл глаза сразу, как Тэхён обернулся. — Нет, совсем не интересно, — он поводил пальцем по чёрному одеялу и огляделся. Здесь всё было в такой цветовой гамме. — А тебе не мрачновато жить здесь? — Я же злодей, по-твоему, а все злодеи любят чёрный, — Тэхён, наконец, оделся и прилёг на вторую половину кровати, расслабленно выдыхая. Он весь день мотался по совещаниям, выслушивал нудные доклады подчинённых, подписал контракт, принял товар, и всё это второпях, чтобы вернуться домой на пару часов раньше и побыть с Чонгуком. Раз уж позвал омегу жить к себе, нельзя вечно оставлять его одного. К тому же Тэхён чувствовал, как младший нервничает из-за лёгкой недосказанности, витающей между ними. — Я слышал, что ты помогаешь Чимину. Спасибо, — Чонгук дёргал за край своей футболки, потому что не знал, куда деть руки, и чувствовал себя как-то неловко под внимательным взглядом альфы, хотя тот просто лежал рядом и отдыхал. — Ты знаком с Чимином? — Ким удивлённо изогнул бровь. Если это так, то странно, что он упустил мимо настолько важный факт. — Мы же росли вместе в Тэгу, а наши отцы были друзьями и иногда имели общие дела. Только вот мой отец предпочитал управлять фондом честно, а отец Чимина был кем-то…кем-то вроде тебя, — омега взглянул на Тэхёна, видя, как тот хмурится. — Я знаю Чимина и Феликса с рождения. Мы были очень близки, а потом Чим вышел замуж за этого урода, и они уехали в Канаду. На несколько лет общение оборвалось, но после смерти родителей мне пришлось переехать сюда, и он поддержал меня. — Феликс брат Чимина, верно? — Тэхён внимательно слушал и пытался не перебивать, хотя новые факты его весьма заинтересовали. То, что глава восточного квартала — близкий друг Чонгука — немного осложняло ситуацию. — Да, старший. Они двойняшки, но Феликс полный придурок. Ветреный и всю жизнь только создаёт проблемы, — Чонгук нахмурился и немного напрягся при упоминании омеги. — Сразу после смерти Джехёна я хотел увидеть Чимина, чтобы поддержать, но он захотел побыть один. Мы всё равно постоянно созваниваемся, и он рассказал о твоём участии в его жизни сейчас, — Чонгук благодарно взглянул на альфу. — Не смотри на меня, как на героя. Ты же и сам понимаешь, что я сделал это, потому что мне это выгодно, — услышав недовольный вздох омеги, альфа усмехнулся. — Рядом с Хосоком ему безопасно. Можешь не переживать за своего друга. — Я и не переживаю. Если бы он ещё не стебал меня, цены бы ему не было. Оу, и я на него злюсь за то, что он нанял Рафаэля. Клянусь, он сделал это назло мне, — Тэхён закатил глаза и ничего не ответил. — Тэ, ты знал, что Джехён делал с Чимином? — так невзначай поинтересовался омега. — Слышал об этом. Пару раз даже был свидетелем. — Что за человек будет так обращаться со своей парой? — Чон поджал ноги к груди и надул губы, вспоминая многочисленные разы, когда он видел Пака со шрамами или синяками на теле. Его в дрожь бросало от этих мыслей. Больше всего Чонгук боялся когда-нибудь оказаться влюблённым в человека, который станет так с ним обращаться. Ведь влюблённое сердце всё может простить, а становиться терпилой омега не хотел. — Только конченый ублюдок, — отозвался альфа без тени улыбки. — Солнце, не забивай этим голову, — чуть мягче произнёс мужчина, кладя ладонь на колено омеги. — Этот придурок мне рёбра сломал, между прочим. Уже всё срослось, но ещё болит, — Чонгук инстинктивно приложил ладонь к телу, вспоминая неприятную боль. Тэхён снова нахмурился от этих слов. Он знал про стычку Чонгука и Джехёна, но про его травмы как-то не было времени думать, а сейчас альфу охватила такая злость. И сразу в памяти всплыла их первая встреча, когда Джехён жестоко избил мальчишку за пару неаккуратно брошенных слов. В тот момент это казалось пустяком, сейчас Тэхён злился и на себя, что просто сидел и ничего не делал. Хотя на тот момент они были друг другу никем. Тогда ему было плевать, но сейчас нет. И всё-таки прошлое должно оставаться в прошлом. Но Джехёну повезло, что он сдох раньше, чем до него добрался Данте. — Он мёртв и больше никак не навредит тебе, — Тэхён чуть крепче сжал колено омеги и погладил, пытаясь отвлечь от плохих воспоминаний. Чонгук и правда немного взбодрился и опустил глаза на ладонь, лежащую на его ноге. Что ж, раз они не будут говорить о Джехёне, поговорят о них двоих. — У меня к тебе есть вопросы, — омега сложил руки на груди и строго посмотрел на альфу, не понимая, почему тот улыбается. — Я с тобой о серьёзных вещах говорить пытаюсь, а ты лыбишься, как идиот, — Гук пнул мужчину в бедро. — Я не смеюсь. Спрашивай, что хотел, — Тэ старательно убрал улыбку с лица и удобно лёг на кровати, готовый к экзекуции. Он уже заранее знал, какие вопросы зададут и что надо отвечать. — Кто я для тебя? В смысле, я просто какая-то игрушка? Потому что иногда я именно так себя и ощущаю, — Чонгук поник и свёл брови на переносице. — Сокджин всё тебе позволяет, даже когда вы не сходитесь во мнениях. Скажи честно, ты платишь ему за меня? Тэхён растерянно моргал, услышав такое дикое предположение. Окей, кажется, он всё-таки не знает, какие вопросы подготовил Чонгук, потому что ожидал чего угодно, но не теории о том, что родной дядя продаёт омегу. Это казалось безумием, хотя, если немного подумать, прослеживалась логика. Достаточно было вспомнить все разы, когда Джин, скрипя зубами, шёл навстречу Данте. Но ведь это было из-за истинности, а не денег. — Как это вообще пришло в твою голову? — поражённо воскликнул мужчина. — У богатых свои причуды. Откуда я знаю, как ты развлекаешься… Перетащил меня сюда жить, заботишься, покупаешь всё, что я хочу. Я бы мог списать это на статус любовника, но тебя даже секс не интерес… — Чонгук, я никогда не платил Джину за тебя. Лишь находил убедительные причины, почему он должен был мне уступить, и не более того, — альфа тактично умолчал об этих самых причинах. Он просто был уверен, что если омеге сейчас сказать об их связи, он или не примет это, или примет, но тяжело. Надо, чтобы Чон сам пришёл к осознанию. Рано или поздно поймёт. Первое время Тэхён сомневался и не был уверен до конца, но чем больше времени он проводил с Чонгуком, тем крепче убеждался, что они истинные. Запах казался каким-то родным. Но самый яркий показатель — это то, как Тэхён начинал чувствовать Чонгука на эмоциональном уровне. Его тревогу, злость, восторг. Альфа железно уверен в их связи и больше не сопротивляется. Может, просто смирился, а может, чувствует ответственность. — Но ты всё ещё не ответил на мой вопрос. Я хочу понять, в каком статусе нахожусь в этом доме. — Ты мой омега, — отозвался мужчина. В этом утверждении не было лжи, ведь все вокруг уже считали Чонгука омегой Тэхёна. Но это только на слуху у людей, а по факту? Чонгук нахмурился такому ответу и подался в какие-то глубокие размышления. — А ты спросил у меня, хочу ли я им быть или снова всё решил за меня? — Тэхён был готов и к такому повороту событий. В конце концов, Гук не был бы собой, если бы не начал возмущаться хотя бы для приличия. Они с Сокджином ужасно похожи по характеру. Сразу видно — родня. — А ты хочешь? — мужчина старался держать разговор на лёгкой ноте и не дать всему этому уйти в ссору, но омега, кажется, ругаться и не собирался. — А что ты сделал для того, чтобы я хотел им быть? Ты не можешь просто прийти и сказать, что я буду твоим омегой. Разве ты не должен, как истинный альфа, покорить моё сердечко? — Чонгук приложил ладонь к груди и снова свёл брови на переносице. Хотя ему на самом деле льстило, что Тэхён так уверенно сразу ответил на вопрос и даже не колебался. — У нас что, игра «Ответь вопросом на вопрос»? — услышав такой ответ, Чонгук надулся ещё сильнее, вызывая мягкий смех альфы. Тэхён тяжело вздохнул, понимая, что ему придётся быть чуть более откровенным, если он хочет удовлетворить любопытство омеги. — А если я скажу, что ты мне нравишься? — Не надо делать мне одолжение. В общем, понятно, ничего дельного я от тебя не добьюсь, — Чон закатил глаза и хотел подняться с кровати, но альфа перехватил его за запястье и усадил обратно. Повисла пауза, они смотрели друг на друга, и оба понимали, что шутки кончились. — Я не хотел, чтобы кто-то вообще узнал о том, что ты как-то фигурируешь в моей жизни, но теперь они знают, и в их глазах ты в статусе моего омеги. А станет ли этот статус действительностью — уже наше дело, — Тэхён облизал губы и, задумавшись, продолжил. — Какой у тебя на самом деле статус рядом со мной? Ты омега, которого я защищаю. Омега, с которым я живу. Омега, которого я прямо сейчас хочу поцеловать, — альфа поднялся на локтях и приблизился к лицу юноши, собираясь сделать то, чего и правда так сильно жаждал, когда его губ коснулся указательный палец, не давая приблизиться. — Нам надо установить правила, — предложил Чонгук, борясь с желанием убрать руку и просто поцеловать мужчину. Но в данный момент, раз уж у них так хорошо пошёл диалог, останавливаться было нельзя. — Странно слышать это от тебя, но раз уж на то пошло, я согласен, — Тэхён, понимая, что поцелуй ему не светит, вернулся обратно на подушки, закидывая одну руку за голову. — Начинай первый. Полагаю, у тебя много требований. — Первое, — омега выставил руку и начал загибать пальцы, — я буду свободно передвигаться по городу. Мне надоело сидеть в стенах этого дома, тем более меня тошнит от вида моря. Второе — я буду общаться, с кем захочу, и ты не будешь мне запрещать. Третье — ты уберёшь Рафаэля. И четвёртое — я хочу себе личный пистолет, — Чонгук секунду подумал и торопливо добавил, — дополнение к первому и второму пункту — мы будем вместе принимать все важные решения, которые касаются как-либо меня. Тэхён в который раз удивлённо покосился на омегу от такого поразительного списка требований. Некоторые пункты были вполне ясны, но также возникало много вопросов. — Хм… — мужчина задумчиво уставился в потолок, будто не замечая напряжённого, выжидающего взгляда омеги. Издевается, что ли. — С охраной можешь хоть на Марс лететь, один даже из дома не выйдешь. Это в целях безопасности. — Но… — Не обсуждается, Чонгук. Второе, я не буду препятствовать твоему общению с кем-либо. Полагаю, этот пункт касался Бан Чана, но если я узнаю, что он пытается тебя накачать, — мужчина сделал паузу и серьёзно посмотрел на омегу, видя, как тот напрягается, — последствия тебе не понравятся. — Не хочу, чтобы мои пересечения с ним заканчивали скандалами с тобой. Мне есть куда тратить энергию, помимо ссор. — Общайся, — мужчина пожал плечом, чувствуя, как внутри нервы скручиваются в один мерзкий клубок. Он был против всеми фибрами души, мечтал о дне, когда увидит, как Бан Чан сдохнет, захлёбываясь кровью. Эта вражда шла уже так давно, что никто не мог вспомнить, с чего она началась. Они просто ненавидели друг друга. Но Тэхён не хотел проецировать эту злобу на собственного омегу, не хотел его прессовать и давить. Пытался давать право выбора, поэтому, включив здравомыслие, дал согласие. — Ты же понимаешь, что на место Рафаэля всё равно придёт кто-то другой? — А без дворецкого никак? — Будешь тогда сам готовить, убирать и стир… — Ладно, пусть остаётся этот. Он бесящий, но я уже немного привык. К тому же сегодня он был даже любезным, делал всё по первому приказу и не огрызался. А ещё перестал вонять малиной. Странно, — омега задумчиво подпёр голову рукой, не замечая, как Тэхён усмехнулся и покосился на него. — А что на счёт пистолета? — Однозначно нет, но я могу научить тебя стрелять, если хочешь. Тебе не помешает владеть самообороной, так что это даже полезно, — Ким прикрыл глаза, думая о том, стоит ли сознаваться в своём промахе. Взвесив все «за» и «против», он всё-таки решился. — Это я засунул тебя в наркодиспансер на детоксикацию, — признался альфа, предвкушая приближающуюся истерику. Вот сейчас омега начнёт кричать и ругаться. — Я знаю, — неожиданно спокойно проговорил Гук и пожал плечами. — Догадался, когда Бан Чан сказал, что видел тебя возле клуба со мной. Только я уже был в отключке в тот момент. — Я сейчас признался, потому что хочу, чтобы ты знал: я больше ничего не сделаю против твоей воли. Тогда хотел припугнуть, — альфа сел на постели и прикусил губу, вспоминая тот вечер и злость. Было много злости. Он не хотел истинного, не хотел заботиться о подростке-наркомане. А ведь прошло не так много времени, так что же изменилось? Альфа словно принял Чонгука. Может быть, это случилось в тот вечер, когда омега плакал на его плече на набережной? Или дело в истинности? — Какие у тебя требования? — спросил юноша, кладя ладонь на колено мужчины. Просто очень захотелось прикоснуться. — Только одно, — хрипло отозвался Ким. — Давай начнём лечиться от наркозависимости. Чонгук замер, услышав это «давай начнём», будто Тэхён разделял с ним его проблемы. Омега поджал губы и снова начал пальцами перебирать край своей футболки, не находясь, что ответить. Он даже думать об этом боялся, не то что говорить. Поэтому мужчина сам аккуратно продолжил. — Думаешь, я не знаю про ломку? — альфа поправил волосы и хмыкнул. — Я чувствую, как меняется твой запах, вижу, когда тебе плохо, слышу по ночам, когда ты думаешь, что я сплю. — Ты не понимаешь… — Чонгук сидел темнее тучи и не поднимал глаз. Сейчас не было сил огрызаться или спорить, он чувствовал только страх. Падать проще, чем подниматься. Сделать этот спасительный первый шаг кажется неподъёмной задачей, поэтому он продолжал кутаться в одежду и прятать глаза. — Я всё организую на дому. Пройдёшь медикаментозное лечение, ещё несколько курсов детоксикации. Найдём психиатров и психологов, они помогут справиться с твоей депрессией, — Тэхён аккуратно подсел ближе, следя за реакцией младшего, и, протянув руку, взял омегу за пальцы. — Чонгук, ты ведь не запущенный. Ты можешь себя контролировать, иначе сейчас не здесь сидел бы, а где-нибудь в вонючем клубе валялся под кайфом. Омега медленно поднял голову и взглянул на альфу, пытаясь распознать ложь в его словах. Боялся, что обманут, бросят, засунут в какую-нибудь больницу. Чонгук чувствовал себя одиноко в собственном горе, не верилось, что кто-то захочет тащить его наверх, к спасению. Да и зачем? Он ведь просто Чонгук. Мальчик, потерявший родителей, наркоман и просто ужасный племянник, друг, сын. — Если ты меня обманешь, клянусь, я собственными руками отрежу тебе яйца, — прошептал омега, крепко сжимая в руках ладонь мужчины. Это не было шуткой, он угрожал всерьёз, и Тэхён даже не улыбнулся. Только медленно кивнул. — Тогда можешь отложить ножницы, — Ким протянул свободную руку и заправил белые пряди юноше за ухо. — Чонгук-и, я буду рядом всё лечение и ни в какую больницу тебя не отдам. Тебе придётся мне довериться. Альфа смотрел в глаза юноши и медленно склонялся к его лицу, поглаживая пальцем по щеке. Коснулся кончика носа своим и, потянувшись, аккуратно поцеловал. В этот раз не так, как в первый, совсем иначе. Тэхён нежно перебирал губы омеги и плавно двигался в поцелуе, чувствовал в груди трепет, но уже сейчас понимал, что это не его эмоции, а Чонгука. И мужчина был спокоен, потому что знал, что сейчас его омега в порядке. Приглушённый свет, огромная постель и двое так сильно нуждающихся друг в друге. Именно двое, потому что в этот момент Тэхён понял ещё одну сторону истинности. Ему нужен Чонгук, также, как он нужен ему. Альфе нравится о ком-то заботиться, нравится эта ответственность, нравится оберегать. И дня не проходит, чтобы он не думал об омеге. Чонгук заполнил его мысли, стал маленьким секретом и огромной слабостью. Чон улыбнулся и забрался на колени к мужчине, ногами обнимая его за пояс, а руками за шею. Тэхён целовал покусанные губы юноши, а руками гладил под футболкой настолько худые бока, что можно было пальцами посчитать рёбра, и понимал, насколько Чонгук хрупкий. Мужчина целовал щёки, линию челюсти, шею, пока не спустился к запаховой железе, громко вдыхая жасмин, перемешавшийся в воздухе с грейпфрутом. Они так хорошо сочетались, давали яркий коктейль. Омега запрокинул голову и приоткрыл губы, когда ощутил, как Тэхён кропотливо выцеловывает его шею и слегка засасывает кожу, оставляя маленькие розовые отметины. Чонгук руками перебирал ещё влажные волосы альфы и шумно дышал, а затем, подняв его голову, снова поцеловал, обнимая за плечи и крепко прижимаясь. И всё было идеально, пока не раздался глухой стук, а затем слабый скрип двери. — Господин Ким… — Какого чёрта, Рафаэль? Ты не видишь, что мы заняты? — омега обернулся, но не слез с бёдер альфы. Ему там было весьма комфортно, а вот дворецкому, мнущемуся у двери, видимо, не очень. — Боже, почему нас постоянно отвлекают, — уже шёпотом проворчал омега, упираясь лбом в плечо Тэхёна и чувствуя, как тот гладит его, чтобы подбодрить. — Рафаэль, что случилось? — альфа обернулся к дворецкому, понимая, что тот не потревожил бы их и не рискнул зайти к Данте в спальню без веской причины. — Там к вам посетитель… Охрана не пустила его дальше ворот, он сказал, что хочет увидеть вас лично и ему нужно срочно поговорить. — В десять вечера? — Ким нахмурился, не представляя, кто так поздно мог заявиться, тем более без приглашения. Он слегка похлопал Гука по бедру, и тот нехотя слез с него, садясь рядом на постели. — Он представился? — Да, сказал его зовут Акело.