Игры засранцев

Вообще, я всегда считала себя человеком, которого ну очень сложно вывести из себя. В современном мире очень выгодно быть такой самостоятельной и независимой альфа-самкой. Женщиной терпеливой. Умной. Справедливой и рациональной, в конце концов! А я-то ещё лучше… Короче, не в этом суть. Меня! Дилан Винчестер! Запихнули в багажник… да как рождественского гуся в духовку! И знаете, что самое обидное? То, что это было моя машина, ибо под щекой пачка крабовых чипсов шуршала, а ноги, как и руки, завязаны перьевыми кислотно-розовыми шарфиками, которые мне подарили стриптизёрши (вообще, очень душевные женщины. И чё их вечно принижают?), когда мою заблудшую пьяную душу (красиво сказала. Так теперь и буду выражаться, когда буду уходить в запои) забросило в стриптиз-бар для мужчин. Видать, и здесь женщин ущемили, раз везде стриптиз-бары, где пляшут девушки. Как я к этому пришла? О, я вам с радостью поведаю. Без понятия сколько времени назад, я, отважно тушащая охваченное адским пламенем дерево желала встретить врага, так сказать, моей великолепной грудью и скромной базукой под боком. И я бы и встретила! Но в этой героической истории был нюанс. Противный и вредный нюанс, который гораздо сильнее меня в магическом плане, подосланный моей заботливой маменькой. В итоге, я успела схватить базуку только, как увидела появляющийся силуэт и… вдруг оказалась здесь! Короче, ни подвига, что прославит мой боевой дух, ни маленькой эпичной битвы… даже базуки нет! Кстати, за базуку обиднее всего было. Ведь она у меня была, изготовленная специально на заказ… Розовая. Мне так хотелось тогда пальнуть и круто пойти к своей машине, с видом бушующего огня сзади. Красиво и брутально. Мечта любой девочки, но без единорогов. А теперь хочется, чтобы мой кулак сломал нос одному крылатому гаду! И всё-таки мне рот не заклеили, что уже плюс. Речь — это всё-таки сила. Я прислушалась. В салоне было на два голоса, что подпевали… какой-то заунывной попсне! Твою дивизию. Мамин друг не просто вырубил меня, а ещё и осквернил мою драгоценную ласточку. — Эй! — заорала я во всё горло, вынужденно стукая ногой по стенке машины. Прости, красотка. — Умира-а-а-аю! Машина резко остановилась. Я влетела в дверь машины, как шмат мяса. Перед глазами звёздочки, а в мозгу вертолётики. Яркий солнечный свет ударил мне в глаза, когда багажник открыли. Я зажмурила глаза, ибо дрянное солнце чуть не ослепило меня. Всё-таки я могла бы быть вампиром. — Терпеть не могу в вас, Винчестерах, эту идиотскую твердолобость и геройство, — весело проговорил Гавриил, развязывая мне руки. — Как самочувствие-то, лебедь умирающий? Вот только архангел недооценил мою злопамятность, так как в следующий миг мой кулак влетел прямо в глаз мужчине. — Твою мать! — заорал разъяренно Фокусник, хватаясь с видом подстреленного голубя за подбитый глаз. — Как самочувствие-то, чмошнимчество пернатое? — съехидничала я, развязывая со своих ног шарфик. Пока архангел потирал свой ушибленный глаз, я вылезла из багажника… и ощутила как все мои кости как-то разом заныли. Это ж сколько я в таком виде была в багажнике? Огляделась. Пустынная стоянка. — Где мы? — сухо интересуюсь я, складывая руки на груди. — В Остине. Как и затребовал твой горностай, — уже более беззлобным голосом сказал Гавриил. — Вообще-то, хорёк! — раздался негодующий писк из машины. — Ещё лучше, — фыркнул Гавриил, складывая руки на груди. — Кстати, я всё ещё жду благодарностей за спасение, как и извинений за порчу моей мордашки, — протянул он, хлопая указательным пальцем по уголку наливающегося синевой глаза. Это он очень зря. Я практически успокоилась и смирилась с тем, что меня катали тринадцать часов в багажнике… но сейчас богиня феминизма во мне откровенно взбунтовалась! — Хочешь извинение? Вот оно! — прорычала я, демонстративно доставая средний палец из кармана моих шортиков. Резко развернувшись, я начала осматривать содержимое багажника. Возникло ощущение, что чего-то не доставало. — Я не понимаю твоей злобы, мелкая, — издевательски улыбнулся Гавриил, с любопытством глядя я просматриваю пакеты. — Действительно, чего это я злюсь? — повернула я голову с глупой улыбкой. — Ведь я обожаю, когда меня вырубают и возят по всей стране в багажнике. При том связанную, как какую-то полумёртвую куропатку! — Между прочим, мне тоже не нравится, когда меня бьют. Скажу твоим родителям, что они вырастили крайне жестокого ребёнка… Архангел не успел донести свою мысль до меня, что я зря его побила. В этот момент для меня всё окрасилось краской ужаса, ибо завизжала я в этот момент, как придавленная выдра. Случилось действительно страшное и непостижимое! — Где мои шампуни?! Бальзам? Кондиционер?! — вскричала я, носясь от заднего места до багажника и пытаясь найти свой чемодан. Я в панике схватилась за свои кудрявые длинные волосы, посмотрела на них и откровенно завыла: — И утюжо-о-ок! Если честно, то это действительно страшно. В семье только у мамы немного вились волосы, но почему-то кара овечки Долли перешла на меня! Приходилось покупать огромное количество средств для борьбы с кудрявостью. — Ты об этом чемодане? — усмехнулся Гавриил, приподнимая вверх заветный чемоданчик. Встрепенувшись, я тут же захотела заключить в объятия свой арсенал спасения, но чемоданчик резко исчез в руках архангела. — Не так быстро, Дилан, — говорит он, непривычно суровым взглядом окатывая меня. — Ладно, — примиряюще вздохнула я. — Извини, что поставила фингал, который ты заслужил. Куплю тебе твоих любимых батончиков. А теперь гони сюда чемоданчик. Гавриил открыл рот, затем замолчал, посмотрел подозрительно на меня и спросил: — Правда купишь? Я закатила глаза, положила руку на грудь и весело сказала: — Торжественно клянусь, что куплю тебе коробку батончиков у Армена по скидке. Вообще, Гавриил, тебе пора заканчивать есть сладкое, а то и бессмертие не спасёт тебя от диабета и боков. — Я в отличной форме, так что не тронь святое, — тут же ощетинился мужчина. У старпё… в смысле, людей в возрасте всегда так. Говоришь им правду, а они оскорбляются и дуются, будто я им прыщ на заднице нашла. Не буду, напрасно гнать на Гавриила, ведь он-то не стареет. Но всё равно не привычно, что ты вроде как взрослеешь, а тот весёлый дяденька из детства не стареет. Да и теперь совершенно не воспринимается, как дядя. Это осознание пришло ко мне в пятнадцать, когда мы с моей подругой зашли в бар Гавриила (который, как купил, так и запустил, ибо стало скучно), что всегда нам продавал алкоголь тайком от родителей. Мужчины не было за барной стойкой и я решила сходить в туалет. Там же я поняла, что из-за одной кабинки раздаются не особо приличные звуки: стоны, шумное дыхание не одного человека и поскрипывание деревянной двери. Даже мне в таком возрасте было понятно, что там происходило. Вся красная я выскочила из туалета, а когда увидела, что из узкого коридорчика быстро вышла стройная темноволосая девушка, а затем взъерошенный и запыхавшийся Гавриил, то догадалась кто был в туалете. С тех пор моё отношение к архангелу как-то переменилось, а было это почти четыре года назад. — Короче, что хотел? — прокашлялась я, решив свернуть своё направление мыслей. Но почему-то вместо нормального ответа, Гавриил огляделся и спросил: — Что тебе понадобилось в Остине? — Пропажа детей и расследование, кто виноват. Охота, в общем, — честно сказала я, садясь на дно багажника. — Угу, — задумчиво кивнул мужчина, а потом расцвёл в улыбке, — я в деле! — Вот уж хренушки, — вырвалось хамоватое у меня. — Гавриил, я поняла, что ты появился у нашего дома по просьбе мамы. Но не понимаю зачем тебе ввязываться в это. Твоя же профессия пакостничать людям. — Подчёркиваю — пакостничать, — тут же отозвался Гавриил, поднимая указательный палец вверх. — А человек это, или же монстр. Мне по фигу. Тем более, мелкая, напарников я у тебя не вижу. У меня были напарники… Первый — довёл себя до истерики; второй — чуть не довёл меня до истерики, когда кинул мне гаечный ключ вместо кола. А вот третий — был хорош в этом плане. Умён, ловок, силён. Но не сложилось, ибо куском дерьма оказался. Печально. Но с папой я никогда в жизни не пойду на дело. — Потому что они мне не нужны. Я — независимая и одинокая альфа-самка, что сама по себе, — гордо говорю я, смахивая невидимые пылинки со своих плеч. — Ну, это мы сейчас обсудим. Есть хочешь? — Всегда! — оптимистично воскликнула я. Взяв рюкзак, в который я пихнула сменную одежду, и снова появившийся чемоданчик, мы пошли в забегаловку, что была недалеко от стоянки. Оставив Гавриила заказывать еду, я пошла в туалет, сопровождаемая похотливыми взглядами мужиков, что попивали кофе после тяжелой смены на работе или же очередной ссоры с женой. Ну да, я же отключилась в домашней одежде: коротких чёрных шортах, бледно-розовой майке и сланцах. А здесь уже было довольно холодно, всё-таки ноябрь, а я будто из Малибу приехала. В забегаловке был только один туалет — служебный, которым мне разрешили воспользоваться. Защелкнув замок, я достала зубную щётку и пасту и быстренько начала приводить ротовую полость в порядок и чистоту. Закончив умываться, я нанесла лёгкий макияж, затем достала утюжок и подключила к розетке у окна. Пока, тот нагревался я успела надеть на себя чёрные джинсы, кеды, белую майку и сверху красную кожанку. Через двадцать минут мои волосы перестали походить на взрыв макаронной фабрики и стали гладким золотистым водопадом, спускающимся до поясницы. Вот теперь мне нравилась та зеленоглазая блондинка в зеркале с чуть загорелой кожей от частого пребывания на солнце и пухлыми тёмно-розовыми губами. Вот только стоило мне подойти к нашему столику, то моё лицо стало похожим на сморщенный изюм, когда я увидела что было на столе. — А где мясо? — разочарованно выдохнула я, садясь на стул и глядя на три скудных блинчика, политые кленовым сиропом и молочный клубничный коктейль. — А это чем тебе не завтрак? — немного раздраженно проворчал архангел, допивая свой шоколадный коктейль. Мимо прошла официантка с подносом, где лежали шматы прожаренного бифштекса и золотистая картошечка. Мой рот заполнился слюной, а живот просяще заурчал. — Я вообще-то плотоядное создание и тортиками не наедаюсь, — вкрадчиво сказала я. Затем отодвинула от себя тарелку с блинчиками и подозвала к себе жестом официанта. Но как только подошёл официант, то я разглядела в нём обалденного красавчика. Уау! Привет, мой хороший, поболтаем? — Доброе утро. Хотите что-то ещё заказать? — белозубо улыбнулся парень, щуря чувственные карие глаза. Откидываю волосы назад, игриво стреляю глазками и говорю: — Ну-у, а что бы ты посоветовал? Официант коротко рассмеялся и посмотрел на меня, оценивающе проходя взглядом по моей фигурке и лицу. Улыбка стала ещё шире, а значит ему понравилось, что он увидел. Ну ещё бы! Альфа-самка просто не может быть не секси! — Это будет слишком банально, если я скажу, что могу предложить лишь себя вам? — ухмыльнулся парень. — Кстати, я Эштон. — Два стейка с картошкой и кола, Эштон. И быстрее, иначе о чаевых можешь забыть, — сухо подал голос Гавриил, громко допивая мой молочный коктейль через трубочку. — Извини, мужик. Не думал, что вы вместе, — неловко проговорил парень, уже без интереса глядя на меня. А… эй, стоять! Но широкая спина в белой футболке удалялась. Да я иногда люблю пофлиртовать и, если парень слишком сильно понравится, то может и не только. А тут… — Знаешь, если ты хочешь быть в команде, то есть правило, которое гласит, что своему напарнику ты не мешай беседовать с потенциальными будущими мужьями, — ворчу я, складывая руки на груди и недовольно глядя на архангела. Гавриил помешал трубочкой остаток клубничной гущи, облизал конец соломинки и откинул в сторону. — Ты же понимаешь, что большие мальчики хотят от красивых девочек? — Узнать, где они вкалывают уколы красоты? — хихикаю я, представив как парни разом идут к косметологу и хирургу, чтобы навести красоту-у-у. — Только не говори, что прочитал книгу «Мать и ребёнок» и резко решил кого-то начать строить. Сорри, но поезд ушёл, а меня ничто не смогло перевоспитать. Спроси хоть у папы. — А ведь Дин и Шура не знают, что твоё появление и кровь в мире-ловушке поспособствовало побегу Люцифера, — как бы невзначай проговорил Гавриил, хитро улыбаясь уголком тонкой губы. Если честно, то я догадывалась, что из-за меня этот говнюк сбежал. Но мне бы не хотелось видеть разочарованное лицо папы и печальное мамы, а значит этот секрет не должен выплыть на поверхность. — Шантаж? Умно, — пришлось признать мне. — Неужели мне придётся тырить чьи-нибудь царские черевички? — Поменьше сарказма, мелкая, и побольше уважения к тем, кто старше тебя, — ухмыльнулся Гавриил, откидываясь на спинку дивана и щуря заблестевшие глаза. — Мне скучно. Хочу попробовать на себе неблагодарную работёнку охотника. Я прикрыла рот ладонью, чтобы откровенно не заржать. Элегантно зачёсанные назад тёмные волосы были уложены гелем. Чёрные брюки и рубашка, как начищенные лаковые ботинки смотрелись на нём идеально. А серое пальто лежало на стуле. И вот эта помешанная помесь на чистоте и сладком собралась мочить нечисть? — Только попробуй заржать, Дилан, и я перемещу тебя в тело енота, — тут же среагировал мужчина. — Я даже не собиралась, — хихикнула я. Прокашлявшись, я всё-таки поинтересовалась: — Эм-м, понимаю, что тебе вдруг на преклонном возрасте захотелось выплеснуть весь накопленный негатив на бедных монстриках. Но я-то тут при чем? Мне нравится работать одной. — Как с сикомэ? — съехидничал Гавриил. Моё лицо вытянулось, когда он продолжил: — Ты хоть понимаешь, что сказала ему на своём ломаном японском? — Что злу не место в нашем мире? — с милой улыбкой поинтересовалась я, надеясь, что это так. — Ты попросила его купить мороженого, при том в грубой форме, — захохотал Гавриил, закидывая голову назад. Даже при смерти я болтала о еде. Зато хоть понятно, что он так взбесился. Сикомэ-то мороженое нахрен не сдалось, а тут я, деловая колбаса, которая пытается убить его да ещё и требует за мороженкой сгонять. Ладно хоть когтями в глаза мне не вцепился, как истеричная бабка. Я бы точно вцепилась. Рассмеявшись, я всё-таки решила: — Окей. Ты принят на испытательный срок.

***

Когда я сказала про испытательный срок, то имела в виду небольшой промежуток времени, за который я быстренько доведу архангела и тот слиняет попивать мохито и жрать тоннами сладкое. Собственно, поэтому и записала нас актёрами на постановку «Ромео и Джульетта». Только в ещё более драматичном варианте. Не помню, что наплела Гавриилу, когда говорила, что это надо для дела, но… Чёрт, да эффект стоил всего того вранья! И вот на балкон вышла Джульетта! Эталон красоты и гармонии. Пример великой любви и нежности. Но! Наша Джульетта была круче. Да, розовое развевающееся платье в рюшах присутствовало и трещало по швам на Джульетте. Наша Джульетта подошла к балкону, обвела мрачным взглядом собравшихся людей и достала из шелковой сумочки батончика «Сникерса». Откусила огромный кусок, смахнула чёлку парика с глаз и, сурово жуя, начала высматривать своего Ромео. Но по взгляду фисташковых глаз леди можно понять, что этому Ромео лучше не соваться сейчас. — Он точно актёр? — спросил у меня полноватый кудрявый парень, несчастный режиссёр этой постановки. — В своём селе пел лучше всех частушки, — заверила я, натягивая свой парик. — Селе? — упавшим голосом спросил парень, что повёлся на мои чары и записал меня на роль Ромео, а Гавриила на роль Джульетты. — У таланта нет избранного места рождения. Мой выход, — пропела я, идя на сцену. Так как слов я не знала, то приходилось импровизировать. Спокойно! Я смотрела много фильмов об этой истории любви и общий смысл помню, так что без паники. — О, вижу я её! — восклицаю я, простирая руки к балкону. — Прекрасна, будто ангел и звезды её горят… в смысле, глаза горят её как звёзды! О чём же думает, моя детка? О, быть бы мне удавкой на её шее… В зале прокатилось потрясенно «о», а «Джульетта» беспардонно подавилась своим батончиком и, вся красная и задыхающаяся, ухахатывалась так громко, что чуть не свалилась с импровизированного балкона. Судя по тому, как режиссёр этой трагичной истории любви чуть сам на себя не наложил руки, я поняла, что там было что-то не так. Вроде, с руками что-то связано. — В смысле, быть бы мне тонкой перчаткой на её руке, чтобы слышать, что она... бормочет! — вспомнила я. У Джульетты здесь была одна реплика. Она её и простонала, всё так же ухахатываясь: — Твою же мать. Парнишка уже чуть ли не рыдал у кулис. Но теперь была моя реплика и я продолжила: — Дослушать дальше иль же… эээ… свалить? Следующим должен был выступить Гавриил. А так как все потеряли надежду на нашу качественную актёрскую игру, то и архангел решил не утруждаться и выдал: — Он знал, что тёрки между нашими семьями есть. И нет бы всё порешать да взять меня в жены и покончить с этим? Но нет пацанчик сдрейфанул и ходить мне вечно в старых девах! Зал грянул хохотом, когда Гавриил достал из своей сумочки фляжку с чем-то явно высокоградусным и приложился к горлышку. Чёрт. Вот как ему удалось вжиться так в образ! — Я вообще-то здесь, Джульетта. Пришёл к тебе с кольцом! — возмущённо гаркнула я, складывая руки на груди. — Кто там? — изумлённо выдохнул Гавриил. — Имени тебе сказать я не могу… Не успела я договорить, как «Джульетта» завопила дурным голосом: — Спасите-помогите. Насилуют! Вот такого в поэме точно не было! Я подошла поближе к балкончику и прошипела: — Солнце, Джульетта ничего такого не орала. Она узнала Ромео. — Будь она адекватной девушкой, то именно так бы и среагировала, — таким же шепотом произнёс архангел, смахивая темную прядь парика с лица. Затем встал в кокетливую позу, прочистил горло и сказал: — Да не ссы в портки, Ромео, узнала я тебя. Твою мать! Он, похоже, реально ни разу не читал Шекспира! На территории Капулетти вообще нельзя было произносить ни имени Ромео, ни фамилии! — Ты дура? Мы договаривались без имён, — тоже решила немного изменить я диалог. — Зачем сюда пожаловал ты? Иди, пока моя семья тебя не засекла. Найдут тебя настанет тебе… капут, — немного сбился мужчина, проводя ребром ладони у горла. Неожиданно нас отвлёк стук открывшихся дверей. Глаза на лице Гавриила расширились и он… мастерски упал прямо в гроб с балкона, что несли на сцену. Красиво так упал. Платье развевалось, парик слетел, а к моим ногам упали фантики от конфет. Похоже, он когда-то работал дублёром, иначе бы это не выглядело так профессионально. Я обернулась и… Мамочки. Прямо возле сцены, на переднем сиденье восседал светловолосый мужчина крепкого вида, что смотрел на сцену с холодным любопытством в голубых глазах. Не узнать самого дьявола было крайне сложно, блин! Так как Джульетта у меня подохла, то и мне пора! И почему вечно Ромео нужно всё разгребать? — Ох, Джульетта, на кого же ты меня оставила? — истеричным голосом прокричала я, падая возле гроба на колени, где уже и Гавриила-то не было. Вот тебе и напарник. Сбежал самым первым, как крыса трюмная. — Несите мне револьвер. Я буду умирать! — сказала я, пафосно воздевая руки к потолку. — Яд, твою мать! Яд! — чуть ли не взвыл режиссёр. — Сам его хлебни, — огрызнулась я, выходя из роли несчастного героя, чья возлюбленная напилась и самоубилась, упав с балкона в гроб. — Гусары уходят красиво, блин.