Дикие Карты Атлантиды

В этом странном полёте вновь миры начали сменять друг друга. Крылатая стая всегда знала, куда ей лететь. Перелетные дивные птицы с душой человека. Так порой их романтично называли поэты. Порой чистыми душами. Иногда ангелами. Случалось, что вещими судьботворными ветрами. В сущности, они были просто крылатыми. И все они порой покидали Атлантиду в поисках других миров. И всегда возвращались обратно. Собирая своих. Род Флугенхава привычно перестраивал пространство, заговаривал небесные пути, чтобы не потеряться снова. Это порой было весьма утомительно. Работа с материей требует порой сильнейших затрат, после которых сложно думать о судьбах миров и высших ценностях. Чаще всего после полета хочется просто поесть, поспать и пусть мир хоть немного поработает сам. Мир в этот миг получает что-то вроде базового самосознания и работает, как генератор случайных идей. Тасует события, как карты, раскладывает кельтский крест на прошлое, настоящее, грядущее, на то, что в душе, что в сердце, прогноз какой. Флугенхава относились к этой странной роли мира в качестве игривой гадалки с юмором. Когда приходило время, они просто выправляли события и перестраивали пути. А так – наблюдали, как мир верит в свою автономность. Им было интересно. Так Креинто Флугенхава, предупредив родную стаю, вновь поставил мир на автономный режим и отправился спать. И мир перетасовал дороги. Все дороги вели в таверну. Может и случайно, а может быть Арбитро Сортро соскучился по своим родичам. Род Сортро так же происхождением своим был обязан Атлантиде. Более того, каждый представитель славного рода Сортро создавал вокруг себя фрагмент Атлантиды. Через таверну, что есть во всех мирах, можно было и напрямую попасть на берег Атлантиды. Просто мало кому хотелось такого простого шага. В этом и заключался парадокс бессмертия: чтобы не обратиться со скуки в бессознательную идею и не улететь в Альфа-мир безучастных идей, жители Атлантиды прибегали к обходным путям порой тогда, когда могли тот же путь пройти в один-два шага. Потому что так интереснее. В обходном пути сама дорога таит в себе приключения. На сей раз таверна дрейфовала на острове, собранном из костей жертв Неверленда. Потому что у Арбитро Сортро чувство было весьма специфично. «Сам дивный и шутки странные», - так когда-то характеризовали его, и он радостно с этим согласился. Арбитро Сортро мог принимать любой облик, быть всем и делать вид, что стал ничем, когда нужно было обхитрить противников, был вхож в любые миры и почти не использовал Слово не по назначению. А потому ведал немало его интонаций. Ныне Арбитро Сортро жаждал увидеть, что на крыльях своих принесут странники Атлантиды, какие истории впитают в себя стены таверны и каким будет новый сезон в магическом театре Города Снов. Поэтому он слегка заговорил сам вход в таверну. На время, пока странники будут в ней, они обратятся в… людей… Просто людей с простыми чувствами, простыми желаниями и… той самой дивной честностью с самими собой и друг другом, то есть с тем, чем они и созданы, а вернее были придуманы на заре Атлантиды. Дивные даже в человеческом обличьи остаются дивными, хотя порой и прикидываются такими же, как все, обывателями. Такая забавная мимикрия. И чисто исследовательское любопытство. – Когда боги играют в людей, люди вспоминают самих себя до того, как мир внешний их сожрал? – Суна Флугенхава слишком давно знала Арбитро, чтобы входить в таверну с парадного входа. Быть человеком ей не особо нравилось. В бога играть было скучно. Она предпочитала остаться собой. – А это уже дважды диверсия, – заржал совсем по-мальчишески Арбитро Сортро. – Мало того, что ты нагло мысли читаешь, так ещё и порталы перекраиваешь. – Люблю, умею, практикую, – улыбнулась Суна, материализуя перед собой здоровенную кружку с какао и разноцветными мелкими зефирками. Арбитро Сортро выразительно посмотрел на простой и вкусный напиток. – Ну легенду же поддерживать надо, – пожала плечами Суна. – Тем более, что мне интересно, как поведут себя мои спутники, став честными перед самими собой людьми. А такими получится быть только с равными себе и только безусловно любимыми. Тем более, все эти полёты и приключения утомляют. И какао порой куда быстрее восстанавливает силы, чем крутые медитации. Арбитро Сортро подмигнул ей и принял облик респектабельного владельца таверны, попутно слегка перешаманив с костюмом, из-за чего стал выглядеть, как возвращающийся из мира фэнтези на электричке домой юный буржуа со студенческим билетом и пивом в алюминиевой банке. Сверху кольчуга, снизу джинсы и кроссовки. За стойкой впрочем была видна только верхняя часть туловища. А потому мало кого он мог смутить. Первым в парадную дверь, едва не снеся её, влетел младший Ваганто. Мастро стал жизнерадостным ребенком, который без всяких комплексов и стеснений рванулся к накрытому столу и с довольным урчанием впился зубами в кусок пирога. Попутно он изучал, где что валяется, смеялся вместе с другими детьми, которых Марсо Плумито всё же выудил из Неверленда, и у него всё снова было хорошо. Он просто радовался вкусной еде, задорной компании, отцу, который уже сидел рядом с Суной Флугенхавой и был доволен и жизнью, и миром, и этой таверной. Ну чего еще надо-то? – Знаешь, сейчас я бы даже больше захотел превратиться в котика, свернуться калачиком на твоих коленях и спать мирно до самого утра, – признался Аромор Ваганто. Суна улыбнулась. Тихий вечер в волшебной таверне. Можно уйти на второй этаж и остаться одним. Можно выйти через запасной выход прямо в Атлантиду. Возможно абсолютно всё, а потому и спешить необязательно. Они сидели за угловым столиком, лениво наблюдали, как наевшись и наигравшись обретенные вновь дети Атлантиды засыпали в самых причудливых позах на раскинутых небрежно подушках в игровом секторе и их самих уже клонило в сон. В эту ночь никакие враги не потревожат их бессмертный покой. Иногда стоит побыть просто людьми ради этой уютной совместной лени и какой-то простой честной близости. Тепла рук и дыхания. Голоса. Смотреть в глаза и видеть в них лишь любовь. Такое простое нежное чудо, сотворить которое способны лишь те, кто принимает и любит себя и своих отражения. Марсо Плумито тоже решил не рисковать метоморфозом и вошел в таверну через тайную дверь. У него появились новые вопросы к Арбитро Сортро, который ему покоя не давал. Особенно когда подкидывал странных приключений тогда, когда Марсо уже вполне успевал воздвигнуть вокруг себя песочный мир с иллюзорными плюшками и верить, что это его выбор, а вовсе не страх перед жизнью. Марсо был из тех, кто долго отрицает свою природу, сводя её к шутке, чтобы потом обрушить все иллюзии и начать жить. Жизнь, привычно вздохнув, возвращает его в Атлантиду обратно, откуда его и принесло на самом деле. О чём он порой делал вид, что забыл и вообще ни при делах. Нелепая игра в кошки-мышки с самим собой. Но недаром же род Плумито называли порой чудиками в перьях. – Я всё-таки спрошу, – проворчал Марсо Плумито, жуя какой-то странный бутерброд. – Чья это вообще была тень, которую я прихлопнул? И я так понимаю, владельцу её тоже теперь уже до стирания чуток, да? – А ты умудрился ухлопать высшей магией сам не знаешь что? – искренне изумился Арбитро. – Даже на моей памяти такое было раза два или три. А память у меня длинная… – Угу, с сотворения Атлантиды отсчет ведущая или даже чуть раньше, – кивнул Марсо. Арбитро насторожился. Это даже для Плумито было… необычно. Знать об этом могли только летописцы. Флугенхава знали. Сортро тоже. Ваганто догадывались о чём-то и осознавали не сразу. А тут… – Так как ты умудрился? Марсо густо покраснел. Арбитро понимающе хмыкнул и решил дальше не расспрашивать. Он знал, в каких ситуациях и из каких сил берется подобная магия… И ради чего всё это. – Так чья хоть тень-то? – Аватара Пустоты. Женской ипостаси Повелителя Мух. Феи Динь-динь. От части Лоли. И еще много кого. – Теперь с ними покончено? – Ну как покончено. Пока врата не запечатают, пролезать будут. Но эту неприятность мы отредактируем. – Арбитро Сортро внимательно вгляделся в Марсо. Тот ответил ему прямым взглядом. Того, кто уже перестал бояться себя настоящего. «Может быть час настал? – прозвучала в голове Плумито безмолвная речь. – И пора очнуться и зажить?» – Ну вот вы сами это спровоцировали, – пробурчал он вслух, сам не зная, радоваться ему или ругаться на древнем наречии. Арбитро флегматично протирал стаканы. – Ты уже знаешь, да? Арбитро карикатурно притворился ничего не понимающим. – Да знаю я эти правила. Задавай вопрос. – Ты вошёл сюда Марсо из рода Плумито. Ты утром выйдешь за порог. И последуешь? – В Атлантиду обратно. – Кем ты вернешься? – Марсо Флугенхава. Тем, кто летит рядом. За окнами таверны мир преобразился вновь.