«Заметка 2 — сирены.
Пьяные рассказы престарелых и полоумных моряков про неких прелестных молодых дев с рыбьми хвостами и акульими зубами, которые утаскивают в морскую пучину всех, кого пожелают, перестали быть легендами, покрытыми туманом.
С каждой смертью моих товарищей я всё меньше и меньше верил в чудеса, но вот, нам пришлось столкнуться с очередной угрозой, очередной сказкой, которая превратилась в реальность. Доказательства — бесчисленные раны на наших телах от зуб сирен. В своих заметках я бы не хотел опираться лишь на увиденное и услышанное. В конце концов, всё могло оказаться одним большим сном, и сейчас, может быть, я давно умер в шторме вместе с товарищами. Однако дело я должен продолжить и, если посчастливиться, окончить его.
Сладкоголосые девушки охраняют второй ключ у берегов Сицилии. Он находится между рёбер главного сокровища одной из сестёр. Именно так написал Левассёр в своём послании. С каждым разом становится всё труднее и труднее разгадать задуманное этим человеком. Его мысли скачут в направлении, которое нам, к сожалению, неизвестно. Иногда я не знаю, что будет дальше, а иногда в кошмарах вижу, как моих близких в погоне за ключом пожирает чудовищных размеров тело кальмара.
Это история о судьбе трёх несчастных сёстёр. Возможно, события бы повернулись иначе, не превратившись эти девушки в тварей морских, что зазывают с пучины мужчин, но как я могу знать? Я смертен и не вижу дальше того, что происходит на моих глазах.
Сирен заковали местные жители на мысе Пелориада много веков назад, а Дэйви Джонс, ведомый страхом того, что кто-то осмелиться вернуть Посейдону сундук, отдал ключ сёстрам, видя, что они по-настоящему сильны. Пение Аглаофы, что могло заставить человека всадить себе нож в сердце, игра Телксиепии и Пейсонии на музыкальных инструментах, что призывала к себе иных тварей, — сирены были неуязвимы.
Однако морской дьявол не учёл того, что среди нас окажется девушка.
Девушка, которая оказалась достаточно смела для того, чтобы начать разговор со старшей сестрой — Аглаофой, которая впоследствии укажет ей на свою слабость.
Я честно, чёрт возьми, думал до того момента, что у этих созданий нет сердца; что они потеряли все чувства и эмоции в тот миг, когда стали сиренами. Но, как оказалось, одна вещь не забывается даже спустя столетия.
Любовь.
Самым главным сокровищем Аглаофы был скелет человека, которого она любила давным-давно. На это и указывал Левассёр, когда в приступах безумия чертил криптограмму. Дэйви Джонс не учёл, что сирена даст слабину и оставит ключ меж рёбер любимого. И как раз это и дало нам возможность получить его.
Мне следует указывать здесь лишь сухие факты, но иногда я не имею ни малейшего понятия, что будет завтра. На время поисков единственной нашей проблемой были неизвестные испытания, но теперь, оказавшись на суше, нам всем придётся пройти через ситуации, которые могут оказаться куда сложнее встреч с приспешниками морского дьявола».
Ёсана ослепил луч солнца, пробивавшийся через маленькое оконце второго этажа. Мужчина посмотрел на Альбу, которая всю ночь помогала блондину с Уёном. Парень долгое время мучился от жуткой боли, хоть Кан и достал пулю из его бока. Жизненно важных органов задето не было, однако их привал в Севилье может затянуться на неизвестный срок: капитан не допускал даже и мысли, что Уён пойдёт куда-либо, пока полностью не восстановится.
Рыжая постоянно меняла Чону тряпки на лбу, чтобы у того спал жар. И теперь она мирно сопела на стуле около кровати, на которой, до сих пор хмурясь, спал Уён.
Ёсан был необычайно рад, что его состояние постепенно улучшается. Он бы не смог простить себе того, что не смог спасти товарища и друга. Этот груз бы лёг на плечи блондина, и он, наверное, никогда бы не смог его скинуть до конца своих дней. Но брюнет сейчас дышал размеренно, и его лёгкое дыхание успокаивало разволновавшийся разум Кана.
Мужчина поднялся из-за стола и направился на первый этаж, проходя мимо скромных и запыленных комнат, в которых спали пираты. Ёсану удалось поспать два-три часа, но он был рад и этому, ведь дни, проведённые в темнице, напоминали нескончаемый кошмар, в котором он не мог ничего сделать.
Около входа пират услышал тихое копошение. Заглянув в коридор, он заметил Рико, которая, надевая плотный плащ и сапоги, собиралась выходить. Девушка услышала, как кто-то тихо подступает к ней сзади, а потому резко обернулась. Слишком резко для девушки с размеренной жизнью. Весь тот проведённый на корабле месяц научил её реагировать на любые звуки, отличавшиеся от обычных. Никогда не знаешь, ждёт ли тебя за спиной враг или друг.
— А, это ты, — Кастильо, завидев Ёсана, заметно расслабилась.
— Как видишь, — мужчина пожал плечами. — Куда собираешься?
— Куплю на рынке что-нибудь съедобного, — ответила девушка, открывая дверь. — Вас много, а светиться на публике особо никому нельзя.
— Но есть что-то надо, ты права, — улыбнулся Кан, опираясь плечом о дверной косяк. — Ты прямо как мать.
— До звания матери мне, конечно, ещё далеко, но будем считать, что так.
Разговоры с Ёсаном всегда проходили для предсказательницы легко. С самой первой встречи они нашли общий язык, и поэтому брюнетка всегда была рада перекинуться с врачом парой-тройкой фраз.
— Я пойду, — сказала она, и Кан помахал ей рукой в знак прощания.
Время подходило к десяти утра, судя по улицам, которые постепенно наполняли люди. В этом городе никто не спешил, жизнь шла невероятно размеренно и неспешно, и Рико, мигом вклинившись в толпу, тоже медленно зашагала в сторону рынка. Благо, Альба дала немного денег, которые она заработала в таверне. Кастильо было жалко принимать их, потому что Перес уже сделала для неё больше, чем достаточно. Однако рыжая настояла на том, что они хорошие друзья, а друзья друг друга в беде не бросают. Брюнетка хотела найти любые способы, что отплатить подруге за её доброту и щедрость, но на ум пока ничего не приходило.
Предсказательница шагала мимо бесконечных домов с белыми стенами. Девушки удивлённо смотрели на её штаны, и Рико совсем забыла о том, что ей полагается носить пышные платья и убирать длинные волосы в красивые причёски. Девушке только совсем недавно удалось принять нормальную ванну у подруги. На корабле с гигиеной всё было плохо: пираты не мылись от слова совсем, лишь в случаях дождя или шторма их омывала вода. Пресная вода была жутко ценной. Исключения делались лишь для капитана и для предсказательницы, так как она была гостьей. Но даже так мылась она раз в неделю. И сейчас, смотря на свои грязные штаны и уже давно не белую рубашку, хотелось ещё больше спрятаться от взглядов всех тех ухоженных дам, которые проходили мимо Кастильо.
Шум с рынка стал слышен. Даже с утра там было уже много людей, потому что здесь можно было найти буквально всё, а если ещё и обладать определёнными навыками, то можно выбить себе хорошую скидку. За этим Рико сюда и пришла. Девушке пришлось пройти множество лотков с полусгнившими фруктами и овощами, отвертеться от сотни приглашений попробовать что-то бесплатно, пока, наконец, она не углубилась в самый эпицентр этой многослойной структуры, потому что именно там, среди старых палаток и скрытых личностей, можно было найти что-то по-настоящему стоящее и недорогое.
Грязная кожа бедняков была исписана ранами и отмечена гематомами. Они, валяясь в бреду, безуспешно просили милостыни у проходящих горожан. Рико постаралась пройти мимо как можно быстрее, потому что вывернутые конечности этих людей внушали ей ужас и отвращение. Она знала наверняка, что данная им лишняя копейка пойдёт на мерзкое пойло, а не на что-то стоящее. Солнце не освещало эти переулки, потому что лучи его не пробивались сквозь пыльные балдахины, которые торговцы натянули между палатками.
Поторговавшись у одного, третьего и четвёртого, Кастильо всё же удалось набить наплечную сумку продуктами без приключений. Правда, один местный мальчишка сделал неудачную попытку украсть у неё деньги, но за секунды к нему подлетела разъярённая женщина и, схватив мальчугана за шиворот потускневшей майки, начала его трясти с особым остервенением. Рико за этой сценой наблюдала с лёгкой улыбкой, которую она всеми силами пыталась спрятать. Но когда мать заметила, что незнакомка потешается над ней и её сыном, тут же принялась бранить и предсказательницу, цепляясь за её развратный наряд (на этом моменте девушка чуть ли не расплакалась от смеха) и дерзкое поведение. Когда окружающие уже начали беспокойно оглядываться на них, Кастильо поспешила унести ноги прочь подальше от сумасшедшей, чтобы не привлекать к себе много внимания.
Ей оставалось взять пару сочных яблок, которые она давно приметила. Милая шестнадцатилетняя девочка улыбчиво насыпала ей целую гору фруктов и даже сделала скидку.
— Тебя разве родители не наругают за это? — спросила предсказательница.
— А если вы им не расскажите, то не узнают, — хихикнула она в ответ, подавая небольшой мешочек для яблок. Рико начала осторожно складывать их.
— Ой! — воскликнула девочка, увидев, как одно яблоко упало и закатилось под прилавок.
Брюнетка хотела уже наклониться и поднять его, но ловкие мужские пальцы перехватили его раньше.
— Не теряйся, — ответил Марк, подавая яблоко вмиг напрягшейся девушке.
— Опять задираешь платья старушкам и воруешь еду? — спросила Рико. Мужчина на такое заявление поморщился, хотя отчасти его знакомая была права.
— Не забудь про сегодняшний вечер, — напомнил Марк.
Он сразу же отвернулся к молодой торговке и, обольстительно накручивая её золотистые локоны, стал спрашивать про цены и одновременно одаривать её комплиментами. Девочка обильно краснела от мужского внимания, ещё не понимая, что флирт — это его манера общения. И, возможно, всё это может зайти слишком далеко, и Марк надругается над бедной девочкой, если Рико сейчас не вмешается.
«Вот бы с ним что-нибудь случилось», — подумалось Кастильо, как вдруг из-за поворота улиц слышится отчётливый крик испанской стражи:
— Он здесь! А ну, щенок, верни то, что награбил за сегодня!
Двое охранников наперевес с копьями неслись прямо к Марку, который, чертыхнувшись, быстро скинул с себя сумки с украденным и побежал так, что поднялась дорожная пыль, от которой проходящие мимо люди закашлялись. Кастильо натянула капюшон своего плаща по самые глаза и тихо прошла мимо охранников. Она свернула с главной улицы рынка, чтобы не сталкиваться с охраной, но вместо того, чтобы оказаться на внешней стороне рынка, дорога привела ей к полуразвалившемуся магазинчику.
«Гадания Джо», — гласила пошатывающаяся на ветру табличка. Рико хмыкнула и без сомнений перешагнула через порог. Раз судьба привела её сюда, значит, так и нужно было.
Внутренне убранство магазина чем-то напоминало хижину Кастильо на Тортуге, только здесь воздух был не таким спёртым. Девушка в абсолютной тишине с интересом разглядывала запыленные витрины, за которыми лежали медальоны, амулеты, кольца и карты. Проводя рукой по сложенным в ряд книгам, Рико пыталась найти здесь другую живую душу кроме неё самой.
— Желаешь приобрести защиту от порчи, деточка?
Томный голос раздался из глубины магазина. Там, где девушка ещё не ходила. Приглядевшись, она увидела тонкую струйку дыма благовония и властную женщину в экстравагантном платье, которое подчёркивало её пышную и объёмную фигуру. На оголенные плечи был накинут чёрный мех, несмотря на то, что на улице было тепло. Женщина окинула взглядом подвески Рико и понимающе улыбнулась.
— Или, раз такое дело, может, я погадаю тебе, а ты — мне?
— На что гадаете? — Кастильо глубоко внутри была заинтригована. Раз она здесь, то возможно, что тут ей удастся найти необходимые подсказки или же знамения…
— На любовь, конечно же, — ответила владелица магазина, приближая к себе хрустальный шар, переливавшийся тёмными цветами.
— И всё? — разочарованно спросила брюнетка. Ей казалось, что женщина сможет дать ей нечто большее, чем обычное любовное предсказание.
— А что ещё нужно таким молодым особам, как ты? — презренно фыркнула владелица. Она выглядела до невозможности оскорблённой словами потенциальной клиентки. — Хотела услышать о великих свершениях и грандиозном финале? Да я могу и запросто так ответить тебе, деточка, что судьба твоя закончится в борделе!..
Хрустальный шар владелицы, прокатившись по красной скатерти столешницы, вдребезги разбился, достигнув пола. Рико лишь поджала губы от досады.
— Всегда присматривайтесь к людям. Вдруг это
вам может понадобиться защита от порчи?
— Ты пожалеешь об этом.
— Сомневаюсь.
Брюнетка развернулась и зашагала прочь. На протяжении всего утра голова её была заполнена мыслями об одном человеке. Хотелось, конечно, узнать его мотивы, услышать его чувства и вкусить его эмоции, но Кастильо не хотела ничего начинать.
Слишком опасно.
Слишком разные жизненные пути.
Как человек, знакомый с хитростями и коварством судьбы, Рико поклялась сама себе никогда не пытаться заглянуть в своё будущее. И она
решительно следовала своему кредо.
Лучше жить сегодня и ничего не бояться, чем трястись каждую минуту из-за нелепого знания.
***
На кухне было шумно. К обеду вся немногочисленная пиратская команда, кроме Уёна, проснулась. Чон очнулся и оповестил всех, что ему лучше, и он готов выдвигаться прямо сейчас куда угодно.
— Нет, Уён, мы будем ждать до тех пор, пока ты не поправишься, — ответил капитан.
— Но…
— Разговор окончен.
После этого пираты, спустившись к обеду, что Альба для них так добродушно приготовила (Ёсан пытался предложить ей помощь, но она с улыбкой отказалась), приступили к обсуждению их дальнейшего пути.
— Осталось два месяца, — начал Хонджун, пережевав ломоть хлеба. Команда внимательно слушала его. — У нас уже есть два ключа. Хотел бы я назвать это хорошим результатом, но…
— …но мы потеряли ребят, — завершил за него светловолосый паренёк. Он заметил, как все на него посмотрели, и тут же поспешил исправиться: — Да, такое случается, но привыкнуть к этому… сложно, капитан.
— Ты прав, Адам, — ответил Ким, — к такому нельзя привыкнуть, даже если смерть стала твоим постоянным спутником. Но эти люди будут всегда рядом, если мы сохраним их в наших сердцах, так что постарайся не зацикливаться на этом и лучше сосредоточься на данном моменте.
Адам улыбнулся Хонджуну, а Ёсан одобрительно кивнул хоть небольшой, но такой правильной речи капитана.
— Браво-браво, — проговорил врач, — но давайте вернёмся к теме.
— Да, ты прав. Сонхва?
Брюнет вытащил из карманов штанов помятую карту и криптограмму, передавая их мужчине. Ким раскрыл свою карту с различными пометками и надписями, которую он успел забрать с «Горизонта».
— Но капитан, мы до сих пор не знаем нашей следующей цели, — проговорил один пират.
— Идиот, нам бы сначала выбраться отсюда, а уж потом думать об этом, — пробубнил другой.
— Господа, всему своё время, — поморщился Хонджун.
Он высказывал все свои мысли одну за другой, что делал крайне редко даже наедине с Сонхва или Рико. Команда, сперва шокированная такой резкой открытостью капитан, затем начала вслушиваться. Пираты вместе обсуждали те или иные пути отхода из Севильи, предлагали оповестить остальную часть команды с «Горизонта», чтобы они приплыли за ними. Беседа проходила оживлённо, иногда даже звучали идеи о свержении короля Испании и уничтожении ненавистного Испанского флота, но Хонджун, смеясь, умерял пыл своих товарищей, пока Ёсан всё время не забывал напоминать всем о раненом Уёне.
Так и проходит день, пока под ранний вечер в доме не появляется предсказательница. Все успели к этому времени разойтись по своим комнатам на втором этаже. Рико кладёт мешок с продуктами на стол, затем садиться сама и просто смотрит в стену.
Наверное, перед сегодняшним вечером ей надо помыться или сменить наряд. Но на самом деле ей не хотелось даже шевелиться ради Марка.
***
Он также, как и её подруга Альба Перес, жил в соседнем дворе, поэтому все они втроём провели детство вместе: Марк постоянно дрался с ребятами из других домов, Альба его вытягивала из переделок, а Кастильо предсказывала им быструю смерть, если они тотчас не перестанут буянить. Взрослея, Рико и Марк стали друг для друга больше, чем просто друзьями детства. Юноша дарил ей цветы, помогал с ритуалами (хотя до жути их боялся), а она, в свою очередь, каждую пятницу звала его танцевать фламенко на городской площади.
Так, юная Кастильо постепенно влюбилась в Марка. Но парню не хватало заботы только одной девушки: ему нравилось быть в центре внимания, когда взгляды всех женщин Севильи прикованы к нему. Он радовался, когда удавалась ухлестнуть за очередной юбкой, и раздражался, когда ему отказывали.
Один из таких дней наступил. Рико отказала ему. Они были вместе долгое время, и, становясь старше, Кастильо начинала осознавать, что поведение Марка — отвратительное и мерзкое. Она решила закончить всё в один вечер, хоть это и было тяжело. Однако надо было двигаться дальше и стать свободной.
Марк не совсем мог принять тот факт, что женщина ему отказала. Не понимал, почему внимание к нему так резко пропало. Он решил, что Рико ошиблась, оступилась, сошла с ума. Такого не могло произойти с нормальной девушкой!
И тогда юноша решил всё исправить. Исправить её. Сделать так, чтобы она снова его любила, снова смотрела только на него, снова шептала всякую дрянь только ему на ухо.
***
До сих перед её глазами мельком пролетают сцены, где ей закрывают рот, чтобы она не шумела, срывают одежду и делают больно. Раз. Два. Много. Волна перенапряжения и усталости накатывает на неё, не давая шанса вздохнуть и позвать о помощи. Девушка почему-то вновь плачет, прямо как в тот раз. Интересно, повторится ли всё также?
Можно не думать об этом. В последнее время она сама не своя. Следует принять безучастный вид и сосредоточиться только на том, что она смогла спасти команду, хотя в который раз обещала себе не рисковать и не лезть в первые ряды.
Смахнув мелкие капли с лица, Рико встала и отправилась к входной двери. Она привыкла отвечать за свои слова и держать свои обещания. А ещё она научилась не прятаться. По крайней мере, от других людей.
Сонхва тихо наблюдал за тем, как она уходит. Затем дверь, наконец, захлопнулась.
— Ты же хотел её остановить? — спросил он, поворачиваясь к такому же молчаливому Хонджуну. Он явно был расстроен уходом девушки, тем более, что они оба знали,
куда она направляется.
— Я зачем-то сказал ей, что не позволю Марку получить желаемое, — капитан пустым взглядом смотрел в пол. — Но… я ей никто, понимаешь? Такой человек, как
я, не может стоять рядом с
ней и говорить, что ей делать и как поступать.
— Делаешь из неё святую, а из себя — грешника? — хмыкнул Пак.
— Я не знаю, сколько крови на моих руках, — ответил Хонджун, — но явно меньше, чем на её. Не хочу замарать её. Не хочу вмешиваться и разрушать её жизнь. В конце концов, в один день я просто исчезну, не сказав ни слова.
Они замолчали. Оба понимали, что это правда. Они никогда не стоят на месте и двигаются только вперёд. Пираты не привязаны к суше, не привязаны к людям на суше не из-за своей эгоистичной детской прихоти, а потому, что так легче. Никто не будет горевать или плакать, пытаясь воскресить мёртвого. Но…
— …но разве после этого она не будет слишком сломлена для того, чтобы мыслить здраво и помогать нам? — вновь задал вопрос Сонхва.
Ким Хонджун лишь отрицательно покачал головой, опуская руки и собираясь уходить.
— Это её жизнь и её решения, на которые я не имею права влиять.
— Иногда ты бываешь идиотом до мозга костей, Хонджун, — выплюнул брюнет. — Взрослый мужчина, а ведёшь себя как неуверенный мальчик. Даже не думай потом приходить ко мне и снова сходить с ума из-за чувства вины.
Сонхва ушёл, а капитан стоял как вкопанный. На него одновременно давит столько жизненно важных проблем, что он сам, маленький человек, иногда теряется под их навесом. Но каким-то образом одна небольшая забота, забота о предсказательнице, об её состоянии рушит всё и пытается занять первое место в голове пирата, которая готова вот-вот расколоться на мелкие части. Он колеблется, нащупывая пистоль за поясом. Делает два шага вперёд, а затем один назад, сомневаясь в задуманном. Затем, наплевав на всё, срывается с места, попутно хватая тёмный плащ.
Да, он не вправе принимать решения за неё. У него, чёрт, не было никакого права так нагло влезать в её жизнь, которая разительно отличалась от его собственной.
Но сегодня он был настроен
решительно. Только сегодня.
***
— Проходи, — Марк пропустил девушку внутрь своего дома. — Будешь что-нибудь? Может, вина? Ну же, Рико, не будь такой грубой.
Девушка злобно посмотрела на него.
— Не притворяйся тем, кем ты не являешься. Давай уже покончим с этим.
Источником света остаётся лишь слабо мерцающая свеча.
Ей не нравится.
Не нравится, когда знакомые и одновременно чужие руки исследуют её тело, стаскивают рубашку с плеч и откидывают её в дальний угол гостиной. Сначала он осыпает её ключицы влажными поцелуями, а затем болезненно кусает шею, когда ей хочется кричать.
Она сама согласилась. Знала о последствиях. Если бы не пришла, то Марк, подобно грязной крысе, сдал бы их всех страже, а Рико этого не хотела.
Она вообще больше ничего не хотела.
Не хотелось даже подыгрывать, изображать удовольствие, когда мужчина сминал её грудь. А если ему будет мало и он попросит о большем?
— Ну же, детка Ри, почему ты такая тихая?.. — прошептал он ей на ухо, убирая выбившуюся прядь волос за ухо. Он укладывает её на кровать, оставляя синяки на бёдрах.
«У них такие разные прикосновения», — подумалось предсказательнице. Она пыталась себя отвлечь любыми способами. Когда это делал Хонджун, то ей казалось, что он боится сломать её, а когда Марк — наоборот создавалось ощущение, что мужчина готов разрушить её полностью и присвоить все осколки себе на память.
Девушка лежит, практически не двигаясь, пока мужчина подчиняет её себе, делая всё, что хочет. Ей хочется поскорее одеться, вернуться в свой родной дом, поболтать с Ёсаном, вновь поспорить с Сонхва и погадать пиратам на их судьбу, а затем, под покровом ночи, посидеть над шифром.
— Ты там скоро?.. — Кастильо не успела закончить фразу, как послышался звук битого окна, а затем тело мужчины, что возвышалось над ней, мёртвым грузом упало.
Свеча потухла, и девушка почему-то не удивлена. Ей трудно уже удивиться, на самом деле. В полной тьме женские оголённые плечи сотрясаются от страха, хотя их обладательница в последнее время начала слишком часто сталкиваться со смертью. Марк издаёт гортанные звуки, всё ещё силясь остаться в живых. Он смотрит на Рико с надеждой, что она вмиг бросится вытаскивать пулю из него, но девушка сталкивает с кровати почти обмякшее тело, накидывает на плечи рубашку и ни о чём не жалеет.
Просто молча одевается, чувствуя пустоту внутри, которую не может перебить даже омерзение к себе. Брюнетка не сломлена, нет, просто ненавидит себя на толику больше обычного.
Уже не доносится никаких звуков от Марка. Рико надевает ботфорты, в последний раз поправляет волосы во тьме перед маленьким зеркалом, и, делая глубокий вдох, быстро выходит из злосчастного дома, прочно запирая дверь. Глубоким вечером здесь не ходят люди, никто не заметил единичного выстрела пистолета.
В Севилье тёплый летний вечер. Кастильо несёт плащ в руках, наслаждаясь одиночеством и каким-то странным ощущением радости, которое разрастается где-то в глубине её сердца.
Он сдержал своё обещание.
