Бунт

Ранним утром Танагура особенно красива: гладкие металлические поверхности зданий окрашены в нежно-сиреневый цвет неба и позолочены солнцем с восточной стороны. В такие минуты перед красотой Железного города меркнет даже разноцветный неон Мидаса. Рауль столько раз видел Танагуру такой, но впервые почувствовал только этим утром. Что-то в нём неуловимо изменилось после Дана Бан. Это заметил сам Рауль. Это заметили коллеги. Теперь это заметил Юпитер. Разве не поэтому ведущий танагурский биотехнолог снова приглашён в круглый зал на вершине главной башни? Разве не поэтому прозрачная кабина лифта снова возносит его к облакам? Сколько раз Рауль моргнул за последние двое суток? Сколько из них были замечены, а сколько нет? Сколько есть норма? И почему при мысли об этом его, блонди, учёного, охватывает почти животный ужас? Почему самой первой мыслью после получения приглашения Юпитера было: «Только не прямой контакт!»? Однако приглашение в зал совета давало надежду на обычную беседу. Вопрос, как Рауль функционирует, не вызовет затруднений, а вопроса, как он существует, Юпитер никогда не задаст. Но если бы задал, то первым пришедшим в голову ответом на него было бы: «Я боюсь». Голоэкран осветился в тот же миг, когда Руль занял своё место за столом. — Здравствуй, Рауль, — начал со стандартного приветствия Юпитер. — Как ты функционируешь? — Исправно, — ровным тоном ответил Рауль. — Над чем ты сейчас работаешь? В системе нет ни одного нового законченного файла. Почему? Потому что создание пэтов вдруг показалось бессмысленным? Именно поэтому за две недели так и не удалось составить ни одной законченной комбинации? На этот вопрос было бы сложно ответить, если бы не встреча с Тадеушем Ви. — Я отвлёкся на информацию о редком, невозможном гибриде двурогого ампигоруса и чёрной галлии, — сказал Рауль. — Гибрид находится на Титании, я говорил с его владельцем. Он держит в тайне карту генетического кода, чтобы избежать репликации. Я хочу отправиться на Титанию и изучить этот гибрид. — Это важно? — Это более чем важно, — Рауль был совершенно искренен. — Я долго бился над созданием такого гибрида и потерпел поражение. Я не могу упустить шанс изучить его, тем более что владелец не возражает. Тадеуш Ви предложил каюту на своём транспорте для меня и моего сопровождения. Старт запланирован на завтра, на десять часов утра. — Хорошо, — согласился Юпитер и вдруг добавил: — Пусть с тобой отправится Ясон. «Я не хочу лететь с Ясоном! Я хочу лететь один!» Откуда вдруг появилось это «я хочу»? Рауль моргнул. Зачем Юпитер предложил именно Ясона? Рауль моргнул снова — и замер, поражённый: его только что заманили в ловушку. — Я возражаю, — как можно спокойнее сказал он. — Причина возражения? — Я приглашён как частное лицо. Тадеуш Ви, владелец гибрида, согласен, чтобы со мной были сопровождающие. Однако это не должен быть равный мне блонди. Двое блонди — это уже официальная делегация. Присутствие Ясона или любого другого блонди всё усложнит. Пусть меня сопровождает кто-то рангом пониже. — Хорошо, Рауль. У тебя семь суток. С тобой отправятся два оникса в качестве сопровождения, они свяжутся с тобой перед отбытием. По возвращении предоставишь полный отчёт. Сейчас пройди проверку зрительного модуля. На обратном пути к лифту приходилось следить за шагами — чтобы уход не стал похож на бегство. Сейчас прямого контакта удалось избежать, но однажды он обязательно случится. Возможно, сразу по возвращении. Юпитер бдит и сомневается. Он мог предложить в сопровождение кого угодно, но выбрал именно Ясона, и это сработало — Рауль тут же начал моргать. Достигнув уровня, где располагался диагностический центр, Рауль покинул лифт и вошёл в зал, разделённый на множество секций, в каждой из которых было по оператору-андроиду. Рауль направился к ближайшей секции. Со времени его активации это была первая проверка функций. Он знал о существовании зала диагностики, но никогда в нём не бывал. Проверка зрительного модуля заняла чуть больше минуты. — Модуль не повреждён, — озвучил заключение андроид, — функция сохранена на сто процентов, износ составляет ноль процентов. — Может ли быть неисправность в одном из связанных модулей? — спросил Рауль. Андроид на секунду задумался. — Желаете проверить другие модули? — Только подлежащие замене, — уточнил Рауль. — Все модули подлежат замене, — ответил андроид. — Даже модуль памяти — он реплицируется без потери данных и снижения функциональности. — Насколько точно он реплицируется? — На сто процентов. В Танагуре легко заменимо всё, кроме Юпитера.

***

Россыпь разноцветного пластика на столе, пара новеньких лазерных ножей — добыча что надо, несмотря на то, что охотиться никто не собирался. Гай сунул последнюю карточку в портативный терминал и присвистнул. — Слушай, да мы после охоты в Мидасе не каждый раз столько поднимали. — Он вынул кредитку из терминала и небрежно отбросил к остальным. — Не то чтобы я считал Мэддокса нищебродом, но не думал, что он таскает при себе столько. — Где вы берёте эти штуки для взлома кредиток? — Катце кивнул на терминал. — Думаю, примерно там же, где ты взял свой универсальный ключ. — Гай улыбнулся. — Да просто перепрограммируем обычные. Не сами, конечно. Находятся умельцы. Смотри! — Гай повернул терминал экраном к Катце. — Теперь тебе точно хватит не только на то, чтобы свалить отсюда. Катце пожал плечами: — Я и не говорил, что не хватит. Я вполне платёжеспособен. Но насколько, Верну знать незачем. Так что эти, — он кивнул на кучку кредиток, — оставь себе. Он и правда не говорил. Так, пошутил насчёт второго протеза. Вообще, кто знает, кем был Меченый на самом деле и сколько зарабатывал… и не только. — Хотел сказать… — Гай слегка замялся, — ты классно стреляешь, управляешься с ножом… Где научился? Катце уселся на кровать и слегка улыбнулся: — Думаю, примерно там же, где и ты. На самом деле мне приходилось иметь дело с разными личностями, я учился плавать вместе с акулами и кусать в ответ… иногда кусать превентивно. Он вынул из кармана полученную от Верна коробочку, вытряхнул на ладонь леденец и закинул в рот. — Какой цвет? — спросил Гай, имея в виду волосы. Катце беззвучно рассмеялся. — Дней через пять-семь увидишь.

***

Путь до Титании занял даже меньше суток — как будто Тадеушу Ви не терпелось поскорее показать своё сокровище Раулю. Господин Ви оказался достаточно богат, чтобы приобрести огромный участок драгоценной заповедной территории на окраине столицы. Дом в его центре своим видом напоминал неприступную крепость. — Предпочитаете уединение? — заметил один из ониксов, когда аэролимузин начал снижаться. — И безопасность, — добавил второй. — Род моей деятельности предполагает наличие серьёзных недоброжелателей, — с улыбкой ответил Тадеуш Ви, — именно поэтому мой дом выглядит так, а усиленная обшивка этой машины прямо сейчас защищает нас от внешнего мира. Рауль не стал терять время на ознакомление со своей комнатой, предложив отправиться к уникальному гибриду немедленно. — Самое ценное я храню под землёй, господин Ам, — сказал Тадеуш Ви, приглашая войти в лифт. — Так надёжнее. Он изо всех сил старался казаться спокойным, но напряжённый плечевой пояс и вздувшиеся вены на лбу и шее выдавали крайнюю степень волнения. Длинный ярко освещённый коридор закончился массивной дверью с кодовым замком. Она открылась — и Рауль моргнул. Большой светлый зал напоминал парк — с водопадами и пышными цветущими кустами. Рауль шагнул внутрь вслед за хозяином, дверь позади бесшумно закрылась. Тадеуш Ви сделал несколько шагов, вдруг резко остановился и развернулся к Раулю. — Вы посещаете аукционы классом ниже S, господин Ам? К чему был этот внезапный вопрос? Рауль снова моргнул. — Исключительно редко, — ответил он. Господин Ви закрыл глаза, резко потянул носом воздух, широко раздувая ноздри. Открыв глаза, он посмотрел как-то устало, даже вымученно. — За последний год я посетил их все, — тихо сказал он, — но безуспешно. — Я вас не понимаю. — Мне было жизненно важно встретиться с вами. Что-то явно было не так. Тадеуш Ви раньше уже искал встречи, а теперь вёл себя очень странно. Это могло означать, что... — Гибрид?.. — ледяным тоном произнёс Рауль. — Был лишь способом привлечь ваше внимание, — ответил Ви. Он стал бледнее белого покрытия пола, на котором стоял. — Вы совершенно правы, господин Ам, его существование просто невозможно. Рауль моргнул, вопросительно глядя на стоящего перед ним человека: немолодого, невысокого, в редеющих волосах скучного коричневого цвета была хорошо заметна седина, а во взгляде синих глаз проглядывала смертельная усталость. Внутри потихоньку начал закипать гнев, но не на Ви, а на себя: как можно было купиться на такую дешёвую уловку! — Зачем вам понадобилось моё внимание, господин Ви? — тем не менее спокойно сказал Рауль. Во взгляде Тадеуша Ви появилось страдание. — Простите мне недостойный обман, господин Ам, — хрипло сказал он. — У меня нет того, ради чего вы проделали этот путь. Но у меня есть кое-что другое. Прошу за мной. Он развернулся и, слегка пошатываясь, пошёл вперёд, в сторону цветущих кустов. Пришлось последовать за ним. При более близком рассмотрении водопад оказался искусно выполненной голограммой, но кусты и цветы на них были настоящие. Тадеуш Ви обогнул самый высокий и раскидистый куст и остановился. В центре окружённой растительностью площадки находился передвижной медицинский модуль. Рауль подошёл ближе. Система жизнеобеспечения была подключена к прозрачной капсуле, внутри которой лежала хрупкая девушка. Не было необходимости спрашивать, кто она. Отцовские черты без труда угадывались на тонком, ещё юном лице, которое обрамляли длинные, тщательно расчёсанные волосы заурядного коричневого цвета. — Это Мирана, — тихо сказал Ви, — моя дочь. — Он погладил прозрачную крышку капсулы. — Три года назад она внезапно потеряла сознание и больше так и не пришла в себя. Три года я храню это в тайне. Два из них я по всей галактике тщетно искал специалиста, который взялся бы решить её загадку. — Он поднял взгляд на Рауля. — А весь последний год я пытался встретиться с вами. Я и моё доверенное лицо посещали все мелкие аукционы и важные публичные мероприятия в Мидасе, но ни разу не встретили вас. Я надеялся, вас заинтересует то, что произошло с Мираной. — Кто вам сказал, что я занимаюсь лечением?! — голос Рауля прозвучал резко. — Я не медик! Моя специализация — биотехнологии! Я занимаюсь наукой, а не медициной! Такая вспышка со стороны представителя всегда невозмутимой элиты должна была напугать, но Тадеуш Ви улыбнулся: — Именно поэтому вы — тот, кто сможет… Хотелось схватить его и как следует встряхнуть. — Это ваше семейное дело, господин Ви, — почти не сдерживая гнева, сказал Рауль. — Вы обманом оторвали меня от дел и притащили сюда! Я не занимаюсь такими вопросами и не оказываю помощи в частном порядке любому желающему её получить! — Это мой ребёнок, господин Ам, — с чувством сказал Ви, — и я... — Всего лишь ребёнок! — резко оборвал его Рауль. — У вас могут быть другие дети, если для вас это настолько важно. Все возможности современной науки вам в помощь. — У меня есть другие дети, господин Рауль, — Тадеуш Ви сверкнул глазами. — Но они не могут заменить мне её! Мне нужна и она тоже, понимаете? Она с детства была сильной, смелой, своенравной. Она очень умная, одарённая — лучшая ученица на своём курсе. Для меня она одна-единственная! Она незаменима! «В Танагуре легко заменимо всё, кроме Юпитера», — вспомнились слова андроида. — Почему? — Я люблю её, господин Рауль, — просто ответил Ви, во второй раз назвав Рауля по имени, — я вложил в неё душу. Упоминание души способно произвести эффект, но танагурскому учёному нужны более весомые аргументы. — Возможно, это достаточная причина для вас, но не для меня, — возразил Рауль. — Назовите хотя бы одну причину, почему мне стоит этим заниматься? Выражение глаз Тадеуша Ви изменилось — в их глубине как будто что-то вспыхнуло, его лицо преобразилось, вернув себе утраченные краски. — Я не назову, — сказал он, — я покажу. Прошу сюда. За цветущим кустарником, в самом конце зала оказалась дверь, а за ней — прекрасно оборудованная лаборатория. Её оснащение лишь немногим уступало обычному рабочему месту Рауля в Киира. Ви прошёл к терминалу и развернул голоэкран. — Я сказал неправду о гибриде, господин Ам, — он мазнул пальцем по голографической поверхности, и на ней появилась подробнейшая генетическая карта. — Но в остальном всё верно. Биотехнологии не стали моей профессией, но увлечением — да. Взгляните, это карта Мираны. У неё проявился ненаследственный дефект целого ряда генов. Все, к кому я обращался, как один, говорили, что видят такое впервые, и не знают, как вернуть ей жизнь. Понимаете, господин Ам, я хочу видеть, как она плачет и смеётся, исполняет свои мечты, как влюбляется — одним словом, живёт. Сейчас это безвольная кукла. Она не мертва, но это и не жизнь. Не жизнь. Тонкий лёд, на котором после Дана Бан оказался Рауль, треснул. Вот что создал Юпитер: идеальное, высокофункциональное общество, где легко заменимы все, кроме него самого. Где никто не исполняет свои мечты, потому что не имеет их. Где влюбляться дозволено только отбросам, но не системным единицам, не безвольным куклам. Идеальное общество, где никто не живёт. Рауль подошёл ближе и взглянул на голоэкран. На первый взгляд на карте всё выглядело нормально — всё, кроме одного участка. Рауль увеличил его и всмотрелся в значки. Тело элиты не должно испытывать дрожь предвкушения, но он мог бы поклясться, что именно это и почувствовал, увидев на голоэкране Тадеуша Ви загадку, которую не мог не захотеть разгадать. — Вы сказали, что у вас нет того, ради чего я проделал этот путь, — он перевёл взгляд на хозяина дома. — Думаю, вы ошиблись. Синева глаз Тадеуша Ви озарилась солнцем и заблестела выступившими слезами. Тело элиты не должно чувствовать. В нём нет живого сердца, чтобы оно могло заныть.