Мой парень - Фей

Пена окутывает обнажённые тела. В меру горячая вода расслабляет. Они лежат в огромной ванне, пожирая друг друга взглядами. — Когда ты понял, что тебе нравятся парни? — спрашивает Ким, неторопливо ведя пальцами по ноге Чонгука от щиколоток до колена и обратно. — В старшей школе, — откровенно делится Чон. — На баскетбольную команду у меня тогда стоял крепче, чем на их группу поддержки, — вспоминает с усмешкой. — Хм, — улыбается Тэ, — и…когда у тебя был… — У меня был парень. Но не было секса с ним. Я не решился, — лижет губы Гук, пытаясь отвести взгляд, но он словно магнитом прикован к обнажённой мокрой груди мужчины напротив. Всё остальное скрыто пеной. Подушечки пальцев зудят от желания исследовать то, что под. — В таком случае, прости меня за вопрос, но ты уверен, что…хочешь? — не зная, как сформулировать вопрос так, чтобы окончательно не смутить юношу, Тэхён ищет ответ скорее взглядом, собственными ощущениями. Рассматривать рдеющего смущением и одновременно распаляющимся желанием Чонгука — сплошное удовольствие. — Знаешь, — негромко отвечает парень, поднимая обжигающий, искрящийся взгляд к глазам цвета дорогого виски, — обилие порно контента в интернете хорошо даёт изучить вопрос, прежде чем приступить к экспериментам, — прикусывает губу. — Так что я абсолютно уверен. — Как интересно, — голос вмиг низкий, сипит, а пальцы, неотрывно поглаживающие нежную кожу под водой, впиваются несдержанно. — И какие же ты проводил… эксперименты? — Первым опытом были собственные пальцы, — рука юноши выныривает из-под пены и приветливо машет вопрошающему, — и крем. Потом я поделился своими тревогами с Юнги-хёном, и он подарил мне…мою первую сексуальную игрушку. — Вибратор? — приподнимает брови Тэ. Он даже игнорирует имя, что неприятием кривит губы. Чон смущённо кивает и ныряет чуть ниже, словно прячась за пенной шапкой, тем самым приближая своё тело к мужчине. Тот, пользуясь моментом, поднимается пальцами выше, уводя ладонь к внутренней стороне бедра. Очень близко к сосредоточению возбуждения. Дыхание сбивается. — Да, — выдыхает Чонгук, ощущая, как ладонь господина Кима ласкает его тело. Подаваясь вперёд, бизнесмен склоняется над замершим парнем, запрокинувшим голову вверх, неотрывно смотря в манящие глаза. Бережно раскрывая юное тело под водой, он располагается между крепких бёдер, пытаясь не думать, как плотно они обхватят его торс…позже. Ладонь скользит выше, к соскам, и опускается снова вниз, вынуждая сделать рваный вдох. Так близко. — Знаешь, почему расширяются зрачки, когда ты смотришь на человека? — хриплый шёпот ласкает приоткрытые губы, выбивает остатки смущения от неопытности, заставляет задохнуться. Мозг Гука совершенно не готов сейчас к ответам, он пытается научиться дышать рядом с мужчиной, завладевающим его вниманием, его желаниями, его телом. — Выброс эндорфинов, — поясняет господин Ким. — Ты испытываешь удовольствие. Зайчонок, тебе нравится то, что ты видишь, — миллиардер чуть отстраняется, глядя снизу вверх на поплывшего юношу, словно демонстрируя себя, — или то, что ты чувствуешь? Ладонь сжимает крепкое возбуждение одновременно с тем, как губы накрывают поцелуем, впитывая в себя несдержанный первый стон. Простые жесты, умелым темпом сводящие с ума, нужно-агрессивный язык, расписывающий во рту парня узоры откровенного признания, крепкое поджарое тело, придавливающее напором. Чонгук сходит с ума. Звук расплескивающейся от интенсивности движений воды отражается сочно среди мрамора. Крепко сжимая свободной рукой бортик ванной, бизнесмен пытается удержать себя, чтобы не сорваться окончательно. Отзывчивость Чона, с которой он целует в ответ, льнёт ближе, подаётся бёдрами навстречу, царапает мокрые плечи, — вяжет красными нитями судьбы, клеймит необходимостью принадлежать только ему. У миллиардера богатый опыт. Сексуальный, финансовый, жизненный, в конце концов. Но впервые он ощущает, что покорён, хотя со стороны выглядит иначе. Он без сопротивления подчиняет себе парнишку, но тот даже не догадывается, как взрослый мужчина сам вверяет ему себя. Всё своё время, свои мысли, свою жизнь. Впервые Ким Тэхён хочет остановиться в ярком разнообразии выбора, хочет быть для одного, не для всех, хочет поддаться инстинктам — метить. Не выдерживая, сжимает зубы, кусая, с наслаждением слизывает привкус металла и откровенный стон. Ладонь сжимается крепче, ведёт грубее, не останавливаясь. От переизбытка чувств Гук ныряет рукой под воду, царапая предплечье мужчины. Он хочет ощущать этот ритм, участвовать. В груди разрастается горячий шар, импульсами лавы прокатывающийся по всему телу. Содрогаясь, выстанывает прямо в терзающий голодно рот имя виновника, готовый упасть с той высоты, на которую его умело ведут. Но всё заканчивается так же внезапно, как и началось. Давление вокруг члена исчезает, и парень не успевает сдержать разочарованный, молящий скулёж. — Ты так красиво стонешь для меня, мой сладкий зайчонок, — хрипло шепчет миллиардер, едва расцепляя их поцелуй. Невесомыми касаниями спускаясь ниже, он сжимает в ладони мошонку, дразняще перекатывая, а кончиком языка ведёт по приоткрытым высокими стонами губам. Чон плавится, но совсем не от температуры в ванной комнате. Дыхание тяжёлое. Головка налитого органа пульсирует, требуя финала. Но он даже не просит об этом господина Кима, доверительно терпит, погружаясь в пучину неизведанных ранее ощущений. Указательный палец перемещается к сжатому колечку мышц, поглаживает, а губы прокладывают дорожку к порозовевшим скулам, к подставленной для ласк шее и ниже, чтобы слизать капли воды с ключиц. Едва проникая на одну фалангу, Тэхён поднимает взгляд к затуманенным тёмным бусинкам, с наслаждением рассматривая расширившиеся зрачки и кончик языка, что лижет собственные вздохи. Он возвращается к поцелуям, отвлекая, пока бережно ощупывает, едва раскрывая, стеночки ануса. Желание насадиться на длинные изящные пальцы, игнорируя дискомфорт, нарастает вместе с пульсацией побагровевшей головки, густо пускающей предэякулят. Остывающая вода смывает следы похоти. Мраморные стены впитывают каждый стон. Кажется, больше никогда в жизни, Чонгук не сможет принимать ванну, не вспоминая всё то, что творит с ним сейчас бизнесмен. Приподнимаясь, чтобы жадно потребовать поцелуи на своих губах, Гук хнычет, не зная, как при этом заводит своего мужчину. — Тэхён, — выдыхает скулежом юноша, сам впиваясь в любимый рот. Он уверен, Ким мог бы довести его до оргазма только поцелуями. Его язык творит невообразимое во рту парня, испивая его, слизывая все возможные сомнения и страхи, дурманит похлеще алкоголя. Ощущая, как деликатно его раскрывают, как неспешно ныряют двумя вглубь, погружаясь, застывая, чтобы взглядом глаза в глаза уточнить «всё ли в порядке», Чонгук не выдерживает, сам тянет свою руку к сочащемуся возбуждению. Крепкая хватка не даёт завершить начатое. Тэхён расставляет колени шире, принимая более устойчивую позу, тем самым больше раскрывая своего мальчика. Отводит в сторону руку нетерпеливого парнишки, заменяя своей. Смотрит тяжело, пристально в тёмные омуты напротив, напаивает своим терпким виски и низким голосом приказывает: — Будь послушным, малыш. Возмущений от горячего «малыш» — ни единого. Чон даже не отрицает, как сильно плавится от всего происходящего. Закидывая ногу на талию мужчины, он кусает опухшие от поцелуев губы, умоляюще глядя снизу вверх. — Такой красивый, — шепчет Ким, продолжая кружить пальцами внутри парня и сжимая крепко ладонь вокруг нуждающегося члена. — Такой драгоценный. Если бы ты мог увидеть себя моими глазами, Чонгук-и… Движения ускоряются, наращивая темп. Завороженно глядя на юношу, миллиардер умело доводит его до пика, игнорируя собственное возбуждение. Всё, о чём сожалеет в эту минуту, — он не видит скрытое водой. Обещает себе исправить это. Прямо сейчас всё внимание удовольствию его мальчика, его зайчонка. Вдавливая пальцы в тугой комочек простаты, Тэ с восхищением ловит мелодичный откровенный стон. Ладонь прокручивается вокруг нежной головки, срывая последний рубеж. Густое тёплое обволакивает длинные пальцы, растекается между, как и наслаждение Тэхёна от вида расслабленного, подрагивающего Чонгука. Он бережно убирает руки от интимных зон парня, тяжёлым взглядом скользя по разомлевшему телу, смывает остатки удовольствия и заботливо обнимает, прижимая к себе. Успокаивая послеоргазменную дрожь нежными поцелуями, Ким приподнимает обмякшее тело, укладывая на себя. Остывшая вода успокаивается, перестает биться о бортики, как и затихший в руках бизнесмена парень. Сердце выравнивает свой темп, губы соединяются неторопливыми поцелуями. Не в силах вымолвить ни слова, Гук опускает ладонь, скользя по крепкому телу к неудовлетворённому возбуждению. — Тш-ш-ш, — останавливают его с усмешкой. — Отдохни, зайчонок. — Я хочу, — сипло шепчет настойчивый юноша. Касаясь твёрдого длинного члена, парень гулко сглатывает, отважившись, сжимает ладонь у основания. Будто пытается осознать размеры. Скрывая умиление от этой осторожности за мягкой улыбкой, Тэхён кладёт руку поверх татуированных пальцев, придавая смелости. Он направляет, молча даёт возможность экспериментировать, распробовать, унять любопытство. Подсказывает темп, удерживает внимание на особо важных точках. А сам не может сдержать затмевающее разум желание — любить. Любить так ярко, так громко, чтобы накрепко связать, соединить, удержать свою синицу в руках. То любопытство, искренний интерес в глазах Чонгука, кончик его языка, быстро лижущий желанные губы, настойчивое стремление доставить взаимное удовольствие — толкают к оргазму не меньше, чем всё более откровенные движения. — Хочу видеть, — сдавленно шепчет Гук, будто ему сложно говорить. И бизнесмен его хорошо понимает. Тут не то, что слова произносить, тут дышать тяжело, некогда. Всё забыто, кроме тёмных бусин напротив, кроме любви, тесно переплетённой с похотью. Невозможно так красиво удовлетворять первобытное желание без чувств. Невозможно сделать секс красочным без эмоций, ярко сияющих в расширившихся взаимно зрачках. Приподнимая бёдра, Тэ игнорирует собственное неудобство, закипая от вида того, какой восторг отражается на лице его мальчика. Раздумывая лишь несколько секунд, Чон наклоняется, касаясь губами сочной головки. Лижет мелко, пробуя. Всё тело мужчины прошивает волна дикого удовольствия. Он стонет откровенно, жадно, что вынуждает мальчишку бросить взгляд снизу вверх. — Вспомнил твои фантазии, — хрипло признаётся он, возвращаясь к начатому. Помогая себе рукой, ведёт по губам сочащейся головкой, слегка приоткрывает их, кончиком языка обводит уздечку, поглаживает уретру, сводит с ума. Быстро учится. — Зайчонок, — хрипло выдыхает мужчина, сорвано выстанывая признание своего предела. Резко опуская тело обратно в воду, Ким хватает парня за подбородок и тянет к себе, впиваясь поцелуем, чтобы передать всё невысказанное, не имеющее словесного выражения, весь огонь влечения и бурю чувств, скручивающихся толстым канатом чувств. Ему делали минет профессионально, не чета неопытным полизываниям. Но никогда ещё с ним не делали то, что, сам не зная, умудряется Чон — он доверяет, раскрывая бутон своих чувства, и всё это только для одного, единственного — Ким Тэхёна. Оргазм выстреливает тугой струей, пачкая так и прижатые друг к другу ладони, заливая напряжённые мускулы тела, растворяясь в совершенно остывшей воде. Переплетая пальцы их рук, смывая бережно остатки семени, Тэ никак не может оторваться от поцелуя, что из пожароопасного утихает до волнующе-неспешного. Они бы так и лежали, впитывая телами не расплёсканную воду, но ощущая зябкую дрожь своего мальчика, бизнесмен, наконец, выпускает его из плена своих губ. — Смотришь на меня, словно сытый тигр, — шепчет Чон. Уголки губ ползут улыбкой вверх. — Я и есть сытый тигр, — почти мурчит миллиардер. Позволяя им обоим ещё несколько секунд насладиться взаимным счастьем, он подхватывает Чонгука на руки и осторожно выносит из ванны. Пушистое полотенце окутывает. Тэхён не может отвести глаз, продолжает смотреть на ярко сияющего удовольствием парня, пока заботливо его вытирает. Гук сам магнитится об эти глаза, об этого человека. Воспоминания о произошедшем, о том, как и где касался его господин Ким, разносятся мелкими искрами по телу. — Устал? — вкрадчиво спрашивает Чон, прикусывая губу. Глаза бизнесмена сощуриваются, он предвкушает шуточки. И не зря. — Возраст, все дела, — растягивает слова нахал. Понимая все последствия своего юмора, парень скидывает с себя полотенце, нагло вскинув бровь в ответ на пронзительный густой взгляд, которым его подчиняют. — Просто, мы могли бы продолжить, но если силы покинули тебя… — Ты доиграешься, зайчонок, — звонкий шлепок по голой аппетитной заднице отлично сопровождает низкий тембр голоса, которым напоминают о расплате за сказанное. — Можно…я поделюсь с тобой кое-чем? — Чон следит за движениями рук хозяина дома, занимающегося теперь своим телом. Слюна скапливается во рту, едва не стекая на мрамор. — Конечно, малыш, — спокойно отвечает миллиардер, не без самодовольства ловя восхищённый взгляд. — С первой большой зарплаты я купил себе ещё одну игрушку, — избавляясь окончательно от смущения, продолжает Чон начатый ранее диалог. — Мне было стыдно тратить деньги брата в секс-шопах, потому я ждал, когда смогу зарабатывать самостоятельно достаточно для таких покупок. И есть многое, что я ещё хотел бы попробовать. — Например? — бизнесмен пытается не показывать, как сжимаются крепче его пальцы, как застревает воздух в горле от признания. Он продолжает вытирать капли воды, но, на самом деле, в этом уже нет необходимости. — Ну-у-у, — тянет Чонгук, медленно двигаясь к выходу из ванной комнаты, — мне кажется, пробки с хвостиками очень милые. Ты так не считаешь? — Продолжай, — сипло требует Тэхён, отбрасывая в сторону полотенце, и следует за своим обнажённым парнем, что мерно покачивает бёдрами, соблазняя. — Я, знаешь, смотрел разное порно, — румянец на щеках становится ярче, но опьянённый первым оргазмом от рук своего мужчины, Гук делится дальше, — но не понимаю, что именно мне нравится. Вибропуля? Хочу узнать: это будет приятно или…больно? А ещё кольца. Хотя мне они были ни к чему, но просто интересно… — Мне так повезло, — догоняя своё счастье, Ким обхватывает за талию, прижимая к себе, сорвано дышит на розовеющее ушко, — так повезло, что мой мальчик любит эксперименты. — А…как ты относишься…к разным…костюмам? — пытается продолжить юноша, но сбивается, закатывая глаза от наслаждения, когда губы мужчины ласкают его шею, плечи. — Костюмам, — у мужчины внутри закипающий вулкан. Он сорвал джекпот. Едва отрываясь от нежной кожи, уточняет: — Какие же костюмы ты хочешь одеть для меня, малыш? — Мне стыдно признаться, но разные, — шепчет Чонгук, оборачиваясь в кольце рук. Он скользит ладонями по желанному телу, испытывающе глядя в глаза своему поработителю. — Что ты думаешь о…юбках…на мне? Коротких, пышных…и чулки… Диким рыком признавая поражение, Ким Тэхён подхватывает на руки свой юный неопытный соблазн, вынуждая оплести талию ногами. Его губы наказывают за разогревшуюся вмиг фантазию, ловят охотно отвечающий язык, прикусывая. Сегодня он будет долго ласкать своего мальчика. Он оставит поцелуи на каждой клеточке любимого тела, прикоснётся губами к самым нуждающимся в ласке зонам, расчертит пальцами дорожки по золотистой коже, выбивая всё новые стоны. В его глазах будет неутолённая жажда, он изнежит взглядами своё совершенство. Но так и не даст парню то, о чём тот дерзко просит. Не сегодня, нет. Засыпая утомлённым, изласканным, крепко прижатым к горячей груди, юноша улыбается. Его заботливый любовник с лихвой бережный. Но он ещё не знает, что если Чон Чонгук захочет чего-то — он этого добьётся. А теперь маленький хитрец хочет этого мужчину. Всего. Целиком.