***
Так уж получилось, что во время кампании Низвержения Солнца клан Лань редко можно было встретить на передовой, на острие атаки — специфика их техник такова, что роль поддержки они выполняли лучше. И во время боя, и после. Поддержать наступление, вылечить раненых. Кто-то пренебрежительно называл их неженками, скрывающимися за чужими спинами. И учитывая, что потери клана Лань были не столь велики, как у того же Цинхэ Не, спорить с этим утверждением было сложно. Хотя Лань Сичэнь еще поспорил бы, кто большие неженки: в конце концов ужасы войны не заканчиваются вместе с боем. И, тем не менее, на этот раз клану Лань полагалось выступить в авангарде. Конечно, этого никто не требовал, но… Сичэнь скосил взгляд на отряд клана Цзян. А точнее, на его номинального предводителя. Что ж, за женским спинами клан Лань никогда не скрывался. С Цзян Яньли Сичэнь не был хорошо знаком. Она не являлась выдающейся заклинательницей, как та же дева Вэнь или госпожа Юй, чтобы представлять свой клан на турнирах и политической арене. А договоренность с кланом Цзинь в свое время не позволила деве Цзян выйти на рынок невест и значит, с точки зрения старейшин, терять время на знакомство с ней не стоило. Сичэнь, конечно, мог бы, но… правда заключалась в том, что общих тем для разговора у них не было. До определенного момента они двигались в двух параллельных плоскостях, да и потом не то, чтобы все изменилось. Сичэнь помнил, как будто это было вчера, как, узнав о разрыве помолвки, старейшины настоятельно советовали ему обратить внимание на Цзян Яньли. Но сожжение Облачных глубин, его побег, падение Пристани Лотоса и внезапная свадьба Ванцзи с главой Цзян — сперва было не до поиска невесты, а после сей настоятельный совет потерял свою актуальность. Хотя с точки зрения самого Сичэня именно после свадьбы брата с главой Цзян близкое знакомство с Цзян Яньли стало как никогда актуально. Вот только до просьбы Ванцзи все как-то не выдавалось времени. Впрочем, и сейчас они не на увеселительной прогулке. Южные земли представляли собой удручающее зрелище. Нет, тут не было опаленной пожарами земли, горы трупов, отравленных источников и нечисти, гуляющей по полям сражений. Вполне себе мирный пейзаж: засеянные поля, зеленые луга, стойкий запах люцерны и клевера. Только тихо. Слишком тихо. Бои не добрались до этих земель, но все вокруг словно замерло в тревоге и напряженном ожидании. И так уж вышло, что непростая миссия предотвратить кровопролитие по просьбе брата лежала на плечах Лань Сичэня. Ну, если не считать хрупкие плечи девы Цзян. — Рад видеть вас, — Сичэнь обменялся приветствиями с девушкой, сошедшей с легкого, почти игрушечного меча. Мелькнула мысль: владела ли она им? Меч не выглядел как оружие, хоть когда-либо испивавшее кровь. — И я рада, господин. — Глава Лань, — прогремело нестройным хором приветствие от остальных адептов клана Цзян. Они склонили головы. Сичэнь отметил, что за правым плечом Цзян Яньли расположился командир отряда. Фактический командир отряда. Именно он знает, на что способны его воины. Именно он, в случае необходимости, поведет их в бой. Именно ему они доверяют и именно его опыт позволит принимать правильные решения в критической ситуации. Сама Цзян Яньли скорее образ, символ, талисман отряда, чем его командир. «Ей здесь не место». Мысль яркая, четкая до невозможности правильная. Тихая, скромная, мягкая девушка выглядела инородно на поле боя, на потенциальном поле боя. Ее место глубоко в тылу: помогать раненым, оставаться в безопасности, заниматься домом, что бы было ради чего сражаться и куда вернуться. Он не собирался умолять чести и достоинства девы Цзян, но все же здесь же она казалась лишней. Ей следовало бы держаться подальше от всего этого. Сичэнь благожелательно улыбнулся, скрывая за улыбкой свои мысли. Несмотря ни на что, он понимал, зачем здесь дева Цзян. Понимал необходимость ее нахождения здесь. Долг есть долг. В частности, за это они и сражаются: что бы на поля сражений не выходили те, кому там не место. Он попытался ободрить девушку своей улыбкой, с удивлением обнаружил, что та не особо в этом и нуждалась.***
Не встретив никакого сопротивления, объединенный отряд кланов Лань и Цзян спокойно добрался до городских ворот и остановился на достаточном расстоянии, чтобы вселить в обороняющихся страх, но в случае сопротивления успеть поднять щиты. Осада — самое неприятное что может быть, поскольку оборонять даже такой небольшой город легче, чем осаждать. Взгляд Сичэня медленно скользил от одного защитника к другому: серьезные, настороженные, собранные. Напуганные. Среди обороняющихся было много стариков и детей, раненых и калеченых, обычных людей, не заклинателей. Не то, что б принципиально это что-то меняло. Они знали с какой стороны браться за меч. За спиной у многих было множество битв: не здесь, не сейчас, не в рамках компании Низвержения Солнца, но много раньше. У главы клана должны быть хорошая память на лица. Кого-то Сичэнь видел в свите Вэнь Жоханя лет пятнадцать назад, когда дядя только начал его брать его с собой на советы кланов. Кого-то — значительно позднее: пара покалеченных солдат была из тех, кто пришел в Облачный Глубины. Сичень крепче сжал меч, напоминая себе, что они обычные люди, что они делали то, что было велено. Что он не знает, есть ли на руках заклинателей кровь клана Лань. Не знает, хотели ли они или у них не было выбора. Можно ли осуждать кого-то лишь на основании его принадлежности к клану? Значит ли отсутствие доказательств насилия невиновность? Сичэнь заставил себя глубоко вздохнуть и расслабить сжавшие рукоять меча пальцы, отпустить ненависть. Не важно, что было ранее: за год, два, десять. Важно лишь то, что происходит здесь и сейчас. Важно избежать жестокой кровопролитной битвы. Жестокой с их стороны — не самое приятное чувство, быть тем, кто злоупотребляет силой, — поскольку защитники явно не была соперниками объединенным отрядам двух кланов. Если начнется бой, потери защитников, будут огромны при любом раскладе. Кроме случая, когда бой не начнется. — Госпожа Вэнь, — Цзян Яньли без колебаний шагнула вперед. И ее голос, казалось бы, тихий и мягкий, взметнулся ввысь, наполненный ци для усиления. И мягкость тут же обернулась спокойствием и уверенностью. Сичень едва склонил голову, признавая первенство девы Цзян в переговорах. В конце концов, клан Лань здесь больше, как сторонние наблюдатели. Для поддержки. Это было почти иронично: и в этой ситуации клан Лань исполняет роль поддержки. Сичень цепко осматривал защитников города, особенно тех, что держали в руках луки и арбалеты. Одна стрела — и все. И брат ему не простит, и отношения с кланом Цзян навечно испорчены. Сичэнь практически видел, как дернулся командир отряда Цзян, желая остановить свою госпожу от неосмотрительного шага, да и сам невольно подался вперед. Кто не знает, как высоко ценит молодой глава Цзян свою сестру, последнего кровного родственника? — Я здесь, чтобы от имени клана Цзян провести переговоры. Повисшую тишину нарушал только щебет каких-то мелких пташек, доносящийся из кустов у городских стен. Птицам не было дела до войн, что ведут люди, до противостояний великих кланов и человеческих судеб, решающихся в этот момент. Мгновения медленно складывались друг с другом. Наконец городские ворота распахнулись: шире, чем того требовала ситуация. Переговорщик от клана Вэнь явно не собирался скрываться за стенами или принимать во внимание, что они в проигрышном положении. В распахнутых створках мелькнул двор, заполненный людьми с мрачно-сосредоточенными лицами. Но его Лань Сичэнь увидел лишь мельком. Взметнулись белые полы одежд, расшитые красным пламенем, когда переговорщик решительно вышел за ворота. Пыль взметнулась ввысь, но, кажется, не посмела осесть, оставляя шелк все таким же кристально-белым и огненно-ярким. Это была Вэнь Цин. Дева Вэнь. Целительница, слава которой затмевала даже дурную репутацию и всеобщую ненависть к клану Вэнь. Не было слышно звука шагов. И цокота каблуков тоже не было: туфельки ступали по песчаной тропе неслышно. И, тем не менее, каждый шаг, казалось, отдавался эхом по окрестностям, заставлял сердце подпрыгивать. Нельзя было не смотреть. — Что же привело прославленных заклинателей в наши земли? — без приветствия, без попытки скрыть в голосе враждебность и вызов. Дева Вэнь всем своим видом бесстрашно демонстрировала, что чужакам тут не рады. Как будто окружение города не являлось для нее сколь значимой проблемой: просто небольшое раздражающее неудобство и не более. И следует объясниться раньше, чем она сочтет, что больше не намерена терпеть неудобство. Сичэнь понимающе улыбнулся. Что ж, их всех с рождения учат держаться так, как будто весь мир у их ног. Просто у кого-то это получается лучше, у кого-то — хуже, у кого-то — феноменально. Цзян Яньли сделала шаг вперед, взмахом руки останавливая дернувшегося было командира отряда Цзян. Сичэнь ниже опустил голову, пряча улыбку. Все правильно. Клан Лань, как, собственно, и отряд клана Цзян, здесь просто сторонние наблюдатели. Эта сцена принадлежит деве Цзян и деве Вэнь. В следующее же мгновение, правда, улыбка дрогнула и померкла. — Цзян Яньли, сестра главы клана Цзян, прибыла, чтобы выразить благодарность деве Вэнь, — склонившись в почтительном поклоне, девушка замерла. Не лучшее начало переговоров — сразу же ставить себя в уязвимую позицию. Неужели госпожа Юй не научила этому свою дочь? — Не помню, чтобы я делала нечто, заслуживающее благодарности девы Цзян, — и, кажется Вэнь Цин тоже не в восторге от такого начала. Почему? Сичэнь поднял взгляд, рассматривая деву Вэнь. С чего такая реакция? Что такого она сделала, что сейчас отказывается от благодарности? Сейчас, когда ей эта благодарность нужна больше всего? Дева Вэнь поджала губы, вскинула подбородок, но Сичэнь безошибочно прочитал между ее бровей неуверенность. Вэнь Цин храбрилась, играла, боялась, стараясь не показывать этого. — Но раз уж вы здесь, сразу с порога развернуть вас обратно было бы не гостеприимно. Идемте. Бесстрашно повернувшись спиной, Вэнь Цин отправилась обратно к воротам. Цзян Яньли с гордо поднятой головой последовала за ней. Это глупость или уверенность? Командир Цзян легким кивком головы отправил с ней двух подчиненных. Да и сам Сичэнь без колебаний двинулся следом вместе с одним из заклинателей из клана Лань, Лань Чжэнси. Они здесь, чтобы обеспечить безопасность девы Цзян: это необходимо и с политической, и с родственной точки зрения. Он здесь, чтобы не дать сорваться переговорам. Или, по крайней мере, попытаться этого не допустить. Стоило воротам закрыться — не захлопнуться — за их спинами, отрезая пять человек от остального отряда, как Сичэнь тут же напрягся: гарнизон города не состоял из одних калек и ветеранов. За воротами их встретили напряженные, яростные взгляды солдат и молодых заклинателей. Разумеется. Глупо было ожидать, что Вэнь Жохань оставит свою племянницу, гениальную целительницу, и ее высокопоставленных пациентов совсем без защиты. Сердце Сичэня заныло. Если им придется сражаться, велика вероятность, что минимум половина смешанного отряда Цзян и Лань останется здесь. А ведь он вел сюда людей не на смерть! Это должна была быть спокойная прогулка. И следует сделать все, чтобы она такой и осталось. Сичэнь вскинул голову, неотрывно следя за девой Вэнь. Та не замедлила шаг, не повернулась, без колебаний следуя в главное здание, где ее уже встречал… Младший брат? Сичэнь плохо знал Вэнь Цюнлиня. Впрочем, сложно сказать, кто вообще его хорошо знал: юноша был незаметным, стеснительным, и если о нем и упоминали, то только в контексте его сестры, как ее слабость. В лицо же, Сичэнь подозревал, за пределами клана Вэнь этого юношу и вовсе почти никто не знал. Он сам с трудом вспомнил, и то лишь по провальному выступлению перед клановыми соревнованиями. Тогда толпа перешептывалась, как же не повезло деве Вэнь с братом. И Сичэнь счел нелишним запомнить юношу. Насколько его сестра была яркой и приковывающей внимание, настолько же и Вэнь Цюнлинь был незаметным, невзрачным, взгляды соскальзывали с него, не задерживаясь. Вот и сейчас тот лишь поклонился, сложив руки в вежливом приветствии, на мгновение обращая на себя внимание, а затем выпрямился, снова выпадая из восприятия. Неприятная особенность. Сичэнь быстро переглянулся с Лань Чжэнси, зная, что тот теперь глаз не спустит с Цюнлиня. Такие незаметные люди в части случаев именно те, за кем следует следить наиболее внимательно. — Не сочтите за грубость, многого предложить мы не можем. Тяжелое положение, — дева Вэнь не извинялась, просто информировала. — Цюнлинь, подай чай. Нам есть о чем поговорить с девой Цзян… — под внимательным взглядом резко обернувшейся девушки Сичэню захотелось поежиться. Но вместо этого он встретил этот взгляд вежливой улыбкой. Вежливой и бескомпромиссной: в одиночестве он Цзян Яньли не оставит. — И главой Лань. Сичэнь мысленно удовлетворенно кивнул, сделал шаг вперед, поравнявшись с девой Цзян, и проследовал вместе с ней за Вэнь Цин в главный зал для приемов. Тот не поражал ни размерами, ни обстановкой, разительно отличаясь от обычных резиденций клана Вэнь. И это только подчеркивало, что они отступают, уже отступили. За стол опустились лишь они втроем. Лань Чжэнси с адептами Цзян остались у стены, в отдалении. Со стороны Вэнь кроме Вэнь Цин не было никого. Разве что Вэнь Цюнлинь в какой-то момент оказался рядом, расставляя чайник и чашки, но и он вскоре отступил за спину сестры. — Итак, — руки девушки легли на пузатый чайник, бережно обнимая его. Воздух наполнился ароматом трав. Зачем целителю вооруженная охрана, если любое питье или еда из его рук могут оказаться ядом? Если ядом могут оказаться благовония, окуривающие комнату? Сичэнь сделал глубокий вдох, заставляя ци чуть активнее циркулировать в теле. Отравить заклинателя не так легко. — Было бы недальновидно с моей стороны убивать гостей, — с легкой насмешливой ухмылкой Вэнь Цин поставила перед ними две чаши, наполненные чаем. — Яд не обязательно смертелен, — афродизиак, слабительное, ослабляющее, успокаивающее — уж дева Вэнь лучше него должна знать, какими бывают яды. Сичэнь мягко улыбнулся и, вопреки своим словам, спокойно сделал глоток чая. — Прекрасный сбор. Травы заготовлены вами лично? — Цюнлинем, — Вэнь Цин легко качнула головой, и черные волосы облаком повторили это движение. — А-Сянь очень хвалил вашего брата, — согласно кивнула Цзян Яньли, наконец подавая голос и глядя прямо в глаза хозяйке, пока отпивала чай. — И я вижу, что не зря. Легкий кивок по отношению к отошедшему юноше вызвал на губах Вэнь Цин лишь высокомерную усмешку. И если б Сичэнь так внимательно не разглядывал ее лицо, точно пропустил бы вспышку гордости и удовольствия в глазах. — Только на это мальчишка и годен. На это да доставлять неприятности. — Таков удел всех младших братьев. — Яньли спрятала улыбку в чашке, и Сичэнь мысленно согласился с ней. Да уж, Ванцзи в свое время доставил ему немало неприятностей. Не то чтобы Сичэнь жаловался, но отрицать факты было глупо. Минцзюэ тоже регулярно сетовал на своего братца. Но кто из них всех не обожает своих младших? — Но ваше горе — моя радость не так ли? От последних слов Вэнь Цин скривилась, и отставила чай в сторону. — Я практически жалею об этом. Сичэнь перевел взгляд с одной девушки на другую. Его не поставили в известность, о чем будет вестись речь на переговорах. Но он мог предположить, что дева Вэнь — а точнее, ее младший брат — сыграла какую-то значимую роль в том, что Вэй Усянь выжил при резне клана Цзян. И не только он. Дева Вэнь сыграла свою роль в спасении Цзян Ваньиня, символа объединенных армий заклинательских кланов. Не найди его тогда Ванцзи — и начать компанию было бы сложнее. Многие бы согласились, что сожжение библиотеки клана Лань — веский повод и последняя капля? Вряд ли. Сичэнь слышал перешептывания и мнение, мол клан Лань слишком возгордился, считая свои догмы непогрешимыми, единственно верными. Но духи тому свидетели, клан Лань никому не навязывает обучение, а о его качестве и важности судачат другие. И если в этом и есть политический подтекст — а он есть, такова жизнь — что ж с этим поделать? Так что в какой-то мере это дева Вэнь запустила кампанию по Низвержению Солнца, сохранив жизнь тому, кто стал живым знаменем и повел за собой всех, кто жаждал мести. О таком действительно стоит молчать. И не комментировать. Сичэню следовало сделать вид, что он ни о чем не догадывается. Что все, что его интересует — это содержимое его чашки. Самоустраниться. Позволить девушкам самим решить все недоразумения. Потому что тот поступок девы Вэнь в прошлом сейчас спасает ее и ее людей.***
В какой-то момент разговор заходит в тупик. Они обсудили младших братьев и их выходки — Вэнь Цюнлинь в этот момент явно пытался если не провалиться сквозь землю, то слиться со стеной и исчезнуть из комнаты, — обсудили помощь, которую оказала дева Вэнь Цзян Ваньиню и Вэй Усяню. Занятная и поучительная история. Миром правят случайности, а из случайностей складываются судьбы. Знал ли Вэнь Жохань, что благодаря устроенному им состязанию все обернется вот так? Разумеется, нет. Здесь нет прямой связи, и это в очередной раз доказывает, что нельзя всего предусмотреть, всегда найдется что-то, выходящее за рамки предположений. Но разговор затих. Чаши с чаем опустели. Предлагать новый чай им никто не спешил. Вэнь Цин улыбалась спокойно, благожелательно, слегка склонив голову набок. В ее глазах плескалась горькая насмешка напополам с весельем. Не понять, зачем Цзян Яньли с ним, главой клана Лань, прибыли сюда, было невозможно. И теперь дева Вэнь ждала предложения. А дева Цзян медлила. Кроткий взгляд карих глаз ожег Сичэня. — Глава Лань, не оставите ли нас ненадолго посекретничать о своем, о женском? — Цзян Яньли тихонько откашлялась и прелестный румянец окрасил ее щеки. Сичэнь удивленно приподнял брови. Не надо быть великим политиком, чтобы сообразить, что его выгоняют. Но зачем? Сейчас самое время приступить к переговорам. Разумеется, переговоры будут касаться лишь кланов Вэнь и Цзян, но… Сичэнь тихо выдохнул. Да, разговаривая с братом, он согласился, что клан Лань выступит исключительно в качестве поддержки и наблюдателя. Переговоры его не касаются, клан Лань не имеет никаких притязаний на эти территории. Впрочем, возможно, Цзян Яньли искала деву Вэнь как целительницу? Возможно, к переговорам добавятся некоторые деликатные пункты, которые действительно не обсудишь перед мужчиной. Возможно, у Цзян Яньли проблемы по женской части, а учитывая особенности брака главы Цзян, возможно, наследником как раз должен стать ее ребенок. Судя по тому, как свела брови Вэнь Цин, ей на ум пришли схожие мысли. Сичэнь мягко улыбнулся девушкам и легко поднялся на ноги: — Действительно. С вашего позволения, я осмотрюсь здесь, посмотрю, чем живут и дышат ваши люди. Какая требуется помощь. Вэнь Цюнлинь же нас проводит? Не вопрос, утверждение, на которое Вэнь Цин ответила легким кивком и перевела выжидающий взгляд на деву Цзян. Та продолжала спокойно и безмятежно улыбаться. Зал Сичэнь покинул не только с Вэнь Цюнлинем, но и с сопровождающими, оставляя девушек наедине. Сопровождение, правда, оставил тут же за дверью, а сам отправился прогуляться. Кем бы ни были живущие здесь, чья бы кровь ни бежала в их жилах, какие бы дела ни запятнали их души и руки, в первую очередь они — люди, и, если им требуется помощь и в его силах эту помощь оказать, ему следует это сделать. И для начала неплохо бы узнать масштабы поддержки, которая может потребоваться.***
Все оказывается гораздо лучше, чем предполагал Сичэнь. За высокими стенами даже разбит небольшой огород, имеется лекарственный сад, колодец. Сичэнь не был уверен, сколько сможет выстоять город при осаде: к оборонным сооружениям его никто, разумеется, не подпустил, да и Вэнь Цюнлинь не делал акцента на аспектах, касающихся военных дел. Напротив, рассказывал о том, как устроено обучение и как сестра налаживает быт общины. В его голосе звучали неприкрытый восторг и восхищение, и Сичэнь не мог сдержать улыбку, как в живую видя в этих рассказах деву Вэнь: ее внимание и заботу по отношению к своим людям, ее строгость, бескомпромиссность, рациональность. В каком-то смысле прогулка по городу обернулась восхвалением его главы: из девы Вэнь определенно вышел бы хороший глава клана. Впрочем, ничего удивительного: ее, как и всякую девушку из хорошей семьи, готовили стать достойной супругой, поддержкой и опорой своему мужу, в том числе и в вопросах управления, да только покорной сделать не сумели. Сичэнь почти сочувствовал ее будущему супругу — и почти завидовал. И люди, кажется, тоже были довольны госпожой Илина. Куда бы Вэнь Цюнлинь ни повел Лань Сичэня, их везде встречали благосклонно, несмотря на настороженные взгляды в сторону самого Сичэня. По крайней мере, пока они не приблизились к бойцам. Те их просто предпочитали не замечать. Если мирные жители смотрели на Вэнь Цюнлиня как на сына, внука или младшего брата, то бойцы не скрывали пренебрежения и насмешки во взглядах. Даже те, что не были заклинателями. — …И что? Теперь нам нужно склониться перед ними? Глупые выскочки, решившие, что количеством возьмут качество, — заклинатель клана Вэнь сплюнул под ноги и даже не подумал опустить взгляд и поклониться, поймав взгляд Сичэня. Что ж, ожидаемо. Но не пристало главе клана, да и любому благовоспитанному заклинателю вступать в бессмысленную и безобразную перепалку. Это был не первый человек в жизни Сичэня, пытающийся вывести его на конфликт. Не первый и не последний. Тратить на таких людей энергию — занятие обычно бессмысленное: таким не нужен ни диалог, ни правда. Только лишь выместить свою злость и бессилие. — Я показываю главе клана Лань наш город, — поспешил вмешаться Вэнь Цюнлинь, явно рассчитывая закрыть этим все вопросы, проявить вежливость и сгладить углы. И Сичэнь даже согласился бы с тем, что попытка хорошая: ненавязчиво напомнить, что он тут гость. За воротами поджидает армия, и в следующий визит союзных войск в этот край разговор будет совершенно другим. То, что они здесь как гости — это жест доброй воли. Даже если город под рукой девы Вэнь оказался лучше подготовлен и защищен, чем думалось. — Покажи темницу. Пусть заранее присмотрят себе покои, — со стороны бойцов раздался громкий, неприятный смех. Сичэнь мысленно поморщился и погладил пальцами Лебин. Не то чтобы он не доверял деве Вэнь или своим людям, но, если их с девой Цзян возьмут в плен перед осадой Безночного Города, это очень поможет клану Вэнь и ослабит союзников. Безночный Город, конечно, падет, не может не пасть, но перспективы в таком случае рисуются не радужные. — Замолкните, — положив руку на меч и вскинув голову, Лань Чжэнси сделал шаг вперед. Сичэнь не успел его остановить, не дать поддаться на провокацию. — А то что? — заклинатель, начавший перепалку, отступать явно был не намерен, полностью скопировав жест Чжэнси. — Вас здесь двое, пятеро, если считать девицу и ее сопровождение. Спорим, те псы за стенами дрогнут, если вывесить на ворота ваши головы? — Хаожань! — Вэнь Цюнлинь попытался осадить молодого заклинателя, но тот лишь отмахнулся от него: — Ты же слышал, что они сделали с молодым господином! Господин Вэнь Жожань явно оценит подобный жест, впрочем… Цяньдао ваньгуа тоже подойдет не так ли? Попробуют снять — застрелим, а так пусть смотрят и наслаждаются! Сичэнь гордился тем, что не дрогнул и не поменялся в лице. Пустые угрозы не стоят переживаний. Хотя, наблюдая за тем, как подались вперед остальные адепты Вэнь из компании Хаожаня, впору было бы засомневаться, а такая ли пустая эта угроза. Конечно, они вдвоем с Чжэнси смогут отбиться, но как только прольется первая кровь — в стороне никто не останется. Вэнь Цюнлинь, кажется, тоже это сообразил. И попытался вмешаться, но один из дружков Хаожаня его просто оттолкнул в сторону. Сичэнь сжал Лебин пальцами, готовясь выхватить сяо и заиграть. Он не позволит ранить ни себя, ни Лань Чжэнси. И взять в плен деву Цзян тоже не позволит. Вот только последнего шага Хаожань сделать не смог: свалился как подкошенный под ноги Чжэнси. Что-то мелькнуло в воздухе — и длинная, тонкая игла целителя затрепетала, словно стрела, вонзившись в акупунктурную точку в области шеи. От одного взгляда на это Сичэнь почувствовал фантомную боль. — Что тут за беспорядки? Я сказала, все, кто жаждет кровопролития, могут выйти за ворота и убираться на все четыре стороны. Все, кто не согласен с моими решениями, могут убираться. Я не держу никого. Но если вы остались, вы подчиняетесь мне безоговорочно! Даже здесь, внутри городских стен, в привычном для себя окружении Вэнь Цин все равно умудрялась выглядеть как богиня: безжалостная и прекрасная. На ее фоне дева Цзян казалась еще мягче, еще безмятежнее. Сичэнь поймал себя на мысли, что девушки похожи гораздо больше, чем ему казалось, думалось. В их лицах, выражении глаз было что-то схожее. Только если у девы Вэнь мягкость скрывалась за силой, то у девы Цзян — с точностью до наоборот. — Если кто-то хочет уйти, сейчас последняя возможность, — Вэнь Цин внимательно оглядела бойцов, поймав взгляд каждого из них, затем кивнула. — Глава Лань, прошу вас. Цюнлинь, следуй за нами. Сичэню потребовалась вся его выдержка, чтобы сделать то, что у Вэнь Цин получалось легко и свободно — а именно повернуться спиной к потенциальным противникам. Благо, главный дом был недалеко. — Цюнлинь, — стоило дверям за ними закрыться, Вэнь Цин тут же нарушила молчание. — Каждого, кто попробует уйти — под замок. Мы уходим под руку клана Цзян, и мне не нужно, чтобы слухи об этом поползли раньше времени. Сичэнь, хоть и не подавал виду, был восхищен и очарован девой Вэнь, ее властной решительностью, предусмотрительностью, умением ориентироваться в ситуации и многим другим, не говоря уже о красоте и стати. Возможно, после победы стоит заслать сватов в клан Цзян… Другие великие кланы, правда, сочтут, что коалиция кланов Лань и Цзян слишком явная, слишком прочная и сильная. И старейшинам это тоже не понравится. Надо будет хорошенько все обдумать и найти решение для установления прочной связи с кланами Не и Цзинь…