Банановый смузи

      Говорят, Ги де Мапасан был лютым ненавистником Эйфелевой башни, и потому регулярно обедал в ресторане на одной из её площадок, просто чтобы не видеть это «уродство» перед глазами.       И по-своему герои понимали знаменитого писателя. (Что неудивительно, учитывая, сколько раз им приходилось сражаться на этой металлической громадине, то разрушая, то восстанавливая её.)       Правда, прямо сейчас они не столько ненавидели башню, сколько пользовались её преимуществами: во-первых, обалденный вид на закат, во-вторых, полное отсутствие репортёров и просто зевак. А чего вы хотели от крохотной технической площадки на самом шпиле строения?!       Кстати, во многом именно из-за упомянутого недостатка свободного места юноша и девушка сидели, прижавшись друг к другу, а ЛедиБаг даже положила голову на плечо напарника.       Скажите, романтично? А если вспомнить, что это – крохотная передышка перед опостылевшим патрулированием? Так что в позе ребят было больше от обречённости горожан, едущих на работу в общественном транспорте и пытающихся урвать ещё немного сна, чем от настоящей романтики.       Хотя… если вдуматься, кое-какое место сердечным чувствам тут всё же было. Ведь с Эйфелевой башни открывался отличный вид не только на закат, но и на Дворец Шайо, украшенный по фасаду двумя огромными баннерами. Располагающийся на правом полотне «собирательный неандерталец» в обрывках шкур и с дубиной в руках «смотрел» на запечатлённого на левом плакате – и тут Леди не сдержала короткого мечтательного вздоха – Адриана Агреста, одетого в некий «костюм будущего». (Да уж, Музей Человека в этом году зашёл с козырей, изрядно вложившись в рекламу.)       – О чём грустишь, букашечка? – почти на автопилоте спросил Кот.       – Да… – столь же машинально отмахнулась Леди. – Мне тут имидж сменить предложили, чтоб понравиться… – и она осеклась, вспомнив, что они не должны знать личные пристрастия друг друга, но было уже поздно.       Кот почуял запах сливок.       – К-о-о-ому-р-р-р?! – игриво проурчал он, чуть отстраняясь и окидывая девушку оценивающим взглядом.       – Ко-от! – насупившись, предостерегла она, прекрасно понимая, какие мысли сейчас роятся в голове напарника.       – И что же кому-то в тебе так не понравилось? – продолжил он в прежнем тоне.       – Некоторые считают, что в обычной жизни я недостаточно женственна, – закатив глаза, сумрачно ответила девушка.       Увы, она слишком хорошо знала Кота, чтобы не понимать: если она не ответит сейчас хоть что-нибудь, он не остановится, пока не узнает правду. Ну, или то, что посчитает таковой. А в такой ситуации уж лучше ей самой и заранее озвучить «официальную версию».       – Хм… – протянул Кот, обхватив кончиками указательного и большого пальцев свой подбородок. – Выходит, «на гражданке» ты предпочитаешь строгий, деловой, возможно, даже почти мужской стиль…       – Кот! – попыталась она одёрнуть напарника, почти физически ощущая, как тот мысленно примеряет на неё образ эдакой «секретарши особого назначения».       – Уверен, что ты в любом наряде будешь выглядеть прекрасно, – словно и не слыша её, продолжил этот наглец, – и, конечно, строгая сорочка ничуть не умалит твоей красоты… Вот только, не обижайся, она ничего и не подчеркнёт.       – Кот! – на этот раз Леди зарделась, уловив в чужом голосе намёк на то, что в последнее время её формы немного округлились и стали более заметными под спандексом.       – Но согласись! Хоть блюдечко с голубой каёмочкой и является устоявшимся образом, оно далеко не всегда подходит для подачи десерта…       – Господи! – не сдержавшись, она уже откровенно закатила глаза и поднялась на ноги. – Да что с вами всеми такое, а?! Я что-то пропустила, и в Париже наступил жуткий голод, из-за которого все окружающие меня люди только о еде и думают, а?! И уж ты, Кот, со своей широченной довольной физиономией ну никак не производишь впечатление оголодавшего!       – Насытить взор всегда сложнее, чем желудок! –с закосом под великих мудрецов отозвался этот прохвост, тоже поднимаясь на ноги. – Впрочем, мне грех жаловаться, Миледи! Ведь вы были бы прекрасны даже в рубище!       – Ой, прекрати! – прыснула она.       – Или, может… – он мельком стрельнул взглядом в сторону огромных баннеров, – в шкурах? – в сознании вспыхнула игривая мысль, – Или вы предпочитаете составить пару вон тому юноше в одежде из переработанного пластика?       – Я… а… эм… – замялась девушка, не зная, что смущает её больше: идея облачиться в угловатый полупрозрачный костюм, или оказаться в таком виде рядом с Адрианом Агре…       – …о…му нель…а?! – неожиданно раздался отзвук чьего-то голоса снизу. – Вон, …е дво… по…етите…й взоб…лись же?!       Ребята машинально глянули вниз.       – О, нет! – обречённо выдохнула ЛедиБаг, увидев источник звука – долговязую фигуру, поднявшую руку так, чтобы на ней было удобнее сидеть голубю.       – …а тре…ю пус…ть ме…а наве…, …бы полюбо…ся за…атом!!!       – Ну вот чего вам неймётся, месье Рамье, а?! – укоризненно произнесла Леди, с какой-то отрешённостью глядя на то, как в сторону мужчины, спорившего с представителем Закона в лице месье Ренкомпри, (ну а кого же ещё?!) летел чёрный мотылёк акумы.       – Ну, хотя бы тащиться далеко не надо, – криво усмехнулся Кот, тоже глядя на крохотное крылатое создание.       – И то верно, – обречённо кивнула девушка, раскручивая йо-йо.