Хоук и прочие неприятности

      Из Денерима я отплывала одновременно с зимой. Вечером я еще сидела на каком-то скучном, зато социально приемлемом представлении во дворце — театральная труппа приехала аж из Антивы, но похвастаться национальным огоньком не спешила, — ночью улизнула из дворца вместе с Алистером, чтобы погулять на нормальном, народном, праздновании конца зимы, а утром уже стояла на палубе «Белого Стража», удачно зашедшего в столицу и теперь направляющейся в Киркволл. В Вольную Марку сэр Оливер, как я знала, идти не планировал, но ради меня — и королевской просьбы — крюк решили сделать.       Зима, если верить календарю, должна была отступить, но ее, как водится, предупредить об этом забыли, так что снег валил совсем не по-весеннему. Сэр Оливер даже подумывал отложить рейс, но к полудню слегка развиднелось — по крайней мере, стало понятно, с какой стороны порт, а с какой открытое море, — а ветер и так был в меру сильным и, что главное, попутным.       Вольная Марка встретила нас неласково. Такой метели, как в Денериме, к счастью, не было — иначе не факт, что «Белый Страж» смог бы пройти по каналу без потерь, но холод непривычно пробирался сквозь одежду, не спасал даже амулет.       Людей на улице было мало — в порту стояло штук шесть кораблей, вокруг них суетилось в общей сложности человек пятнадцать, и больше я никого не видела, даже стражи. Создавалось странное впечатление — словно город еще спит, укрытый белым покрывалом снега, и не торопится просыпаться, хотя солнце уже давно встало.       Отдельный интерес у меня вызвала огромная статуя, которую легко было заметить, даже не входя в порт. Детали терялись в ярком солнечном свете, но привлекал внимание воздетый к небу меч, кажется, из чистого пламени; во всяком случае, сиял он не хуже факела. Днем это было слабо заметно, но ночью статуя наверняка могла бы поспорить яркостью с маяком.       А вот место, которое в прошлом году взорвали, я так и не обнаружила. Вроде бы это была западная часть порта — склады, кажется, были именно там; но сейчас и пристани, и строения выглядели примерно так же, как и раньше. Во всяком случае, особой разницы я не видела, разве что флагов и знамен стало поменьше.       Еще в глаза бросалась асимметрия в чертах Верхнего города: если раньше над ним возвышались два величественных строения из светлого камня, то теперь крепость виконта осиротела. Если подумать, то даже дважды — как я слышала, виконта Думара кунари успели убить до прихода Хоука.       Первым делом я, конечно, отправилась изучить статую. Сэр Оливер предлагал составить мне компанию — вымерший город не внушал доверия моему сопровождающему, — но я отказалась: ждать, пока капитан освободится от бюрократических процедур в порту, не хотелось. К тому же, стоило углубиться в переплетение улочек, как на глаза попался храмовник; судя по неподвижности, воин церкви стоял на посту, а не просто вышел погулять.       «Интересно, что он тут забыл, — недовольно проворчала Китти и неожиданно запрыгнула мне на руки; я едва успела ее поймать. — Посты храмовников все в Казематах, а это порт».       «Думаю, скоро узнаем», — отозвалась я.       Статуя вблизи подавляла. Клинок меча и правда был из пламени, как Вечный огонь; вероятно, маги приняли участие в творческом процессе. В остальном она узнаваемо изображала Хоука: портретное сходство было весьма относительным, но нахальный взгляд и поза скульптору удались. Голова Аришока, попираемая горделивым воином, объясняла, в честь чего статую вообще поставили. Для самых непонятливых на постаменте была табличка — «Защитник Киркволла».       Рядом со статуей стоял еще один храмовник. Такое соседство вдумчивому изучению арт-объекта не способствовало, поэтому я довольно быстро развернулась в сторону Нижнего города. И поняла, что статую установили с тем расчетом, чтобы каменный Защитник мог смотреть на бывший лагерь кунари. Сам район оказался закрыт деревянными щитами с церковной символикой.       «Идем, — нервно поторопила демонесса. — Мне не нравится такое внимание церкви».       Я молча согласилась с подругой — мне это внимание к камням тоже казалось странным, все-таки год ведь прошел…       За пределами портового района изменений было еще меньше. Дома оттерли от сажи, как и говорила Тайта, повесили парочку новых знамен и на этом сочли ремонт выполненным. Людей на улицах было так же мало, как и в порту, — и было непонятно, что тому причиной: мороз или обилие храмовников на улицах. Те, кто мне все же встречался, выглядели напряженными и по сторонам косились с подозрением.       Нехватка информации начинала ощущаться все острее и острее, так что я, недолго думая, повернула в сторону «Висельника». Больше, чем Варрик, мне все равно никто не расскажет, да и идти тут было ближе, чем до Верхнего города. Обращаться в птицу и лететь, учитывая количество рыцарей Церкви на улицах, я не рискнула.       В таверне было тихо, но этому я не удивлялась: световой день начался всего-то пару часов назад; местные завсегдатаи так рано просто не встают. Бармен за стойкой отсутствовал, даже странно, что дверь оказалась открытой. Впрочем, странности довольно быстро разрешились — с лестницы, ведущей к комнатам постояльцев, послышались легкие шаги, а потом оттуда вынырнула служанка, кажется, Нора. Видимо, она и отперла входную дверь.       — Кухня еще не работает, — сообщила она мне, осмотрела с ног до головы и неуверенно предложила: — Могу налить выпить.       «О, да тебя сочли взрослой», — захихикала Китти, и я тоже улыбнулась. Раньше официантки всегда меня игнорировали, когда разносили выпивку.       — Нет, спасибо. Подскажи, лучше, Варрик Тетрас у себя?       — А где ему еще быть? — грубовато отозвалась официантка и тут же потеряла ко мне интерес.       Я кивнула и направилась к лестнице: терпения подождать, пока приятель проснется и спустится сам, у меня не хватало. Тем более, оказалось, что гном не спит — я успела стукнуть в дверь только раз, прежде чем услышала ответ.       Варрик мало того, что бодрствовал, так еще и не один — в кресле рядом сидел Андерс. Мужчины вяло жевали какое-то мясо и лениво переговаривались. Оценив содержимое тарелки, я порадовалась, что Нора поленилась ради меня возиться на кухне: больше всего завтрак напоминал куски уже пожеванной подошвы, обложенные настолько квелыми огурцами, что соблазниться ими смог бы только очень неприхотливый едок с очень крепким желудком. Есть хотелось, но не настолько.       — Андерс, где вкуснее: здесь или в «Короне и льве»? — с усмешкой поинтересовалась я, выпуская кошку из рук. Китти тут же одним прыжком вскочила на стол и улеглась поверх каких-то разбросанных бумаг, лавандово сверкнув глазами.       Маг мне даже не удивился, задумался на секунду, потом отозвался:       — И там, и там неплохо, если договоришься.       — Но сегодня мы не договорились, — с усмешкой продолжил Варрик. Он выглядел бодрее приятеля, и на меня посмотрел с улыбкой. — А ты снова в гости, Перчинка?       — Скорее, снова по делу, — я подумала, а потом подошла поближе и с удовольствием обняла сначала одного друга, потом второго. Андерс на обнимашки ответил вяло, а Варрик, наоборот, с удовольствием похлопал меня по спине. — Но мои дела пока подождут. Лучше расскажите, что у вас тут творится? Почему народу на улицах так мало, а храмовников так много? Ледяной дракон объявила магами всех, кто выжил в прошлом году?       — Уж лучше бы так, — фыркнул маг, чуть оживляясь. — Тогда легко было бы доказать, что у нее поехала крыша.       — Рыцарь-командор объявила, что орден храмовников готов принять посильное участие в обеспечении безопасности города, — объяснил гном, подталкивая меня к ближайшему стулу. Андерс тут же перебил:       — Посильное? Да у нас храмовников на улицах больше, чем стражи!       — Их так много или стражи так мало? — насмешливо уточнила Китти, видимо, решив сменить молчаливое участие в разговоре на более живое. На нее оба мужчины посмотрели довольно серьезно, и Варрик проговорил:       — Лучше тебе поберечься, Лавандочка. Храмовников там действительно слишком много.       — Пф, я пары килограмм железа не боюсь, — фыркнула демонесса, но как-то не слишком уверенно.       — И тебе тоже, мелкое чудовище, — ворчливо заметил Андерс. — Походи по городу на своих двоих, не рискуй лишний раз.       Получить такой совет от Андерса было неожиданно — кажется, игры в подполье сделали его окончательно параноиком. Но спорить я не стала, вернее, стала не с этим:       — Не такое уж и мелкое. Послезавтра мне стукнет пятнадцать. Кстати, я подумываю отпраздновать этот знаменательный день. На частные праздники в городе запрета нет?       — Да и на общие нет, — пожал плечами Варрик. — Просто желания праздновать никто не проявляет.       Я кивнула — это было вполне понятно, у многих людей наверняка траур, какие уж тут праздники? Хотя, по идее, вот сейчас даже самый долгий траур пора было бы заканчивать, все же год прошел. И решила сменить тему, благо, вопросы у меня еще были.       — Варрик, не могла не заметить, что в последнее время мне перестали приходить письма от тебя и Рошека. Что-то случилось?       Гном тщательно прожевал кусок мяса, который успел надкусить, и пожал плечами:       — Непонятно. Вообще, я думаю, что случилось — Рошек пропал. При этом в Хартии ни о каком переделе власти не слыхать, то есть убить его вроде бы не убили.       — Досадно, — я вздохнула. — Надеюсь, он найдется.       — Жалеешь гномьего контрабандиста? — удивился Андерс. Я, повторяя за гномом, пожала плечами:       — Почему нет? Пару дней назад я в Денериме с Антиванскими Воронами работала, и ничего — мы вполне… сотрудничаем. Вот и с Рошеком я тоже сотрудничала. В конце концов, у меня от него писем больше, чем у некоторых — от возлюбленных.       — Просто ты слишком суровая, — промурлыкала демонесса. — Я ведь сколько раз предлагала расслабиться? Знаешь, как на тебя смотрит этот твой в Башне Бдения?       — Знаю, что с ним потом Айдан сделает, если я эти взгляды замечать начну, — ворчливо отозвалась я. «Этот мой» Рик действительно взгляды бросал весьма заинтересованные, росла я довольно симпатичной девушкой, и приходилось делать вид, что я ничего не замечаю. Правильность такой линии поведения я поняла, когда всем мужчинам от десяти до шестидесяти лет Айдан прописал дополнительные тренировки, а меня с облегчением выпер в Круг магов.       Леди Ванда, сменив ипостась, скользнула ко мне и положила руки на плечи:       — А в Денериме? Помнишь того мальчишку в таверне?       Я непримиримо фыркнула и дернула плечами, сбрасывая руки демонессы. Любые мальчишки и романы были мне абсолютно неинтересны — но если уж выбирать, то обращать внимание на несовершеннолетних неопытных пацанов, имея в друзьях несравненного Зеврана Аранная или вот хоть Фенриса с его потрясающим голосом… глупо.       — Хороший вкус, — шепнула мне Китти и, не дожидаясь, пока я ее стукну, отскочила к другому концу стола и засмеялась. Я демонстративно отвернулась от подруги и поинтересовалась у Варрика:       — Как вообще дела в городе? Кто новый виконт? Где новая церковь? Выжил ли эльфинаж?       — А что ему сделается? — удивился приятель, отвечая сразу на последний вопрос. — Там ведь даже боев не было. Те эльфы, что выжили, все в один голос заявили, что к кунари никакого отношения не имеют, их и оставили в покое. Владычица Церкви даже как-то проповедь прочла на тему эльфов. Маргаритка так расчувствовалась, что едва не разрыдалась.       — Ага, — кивнула я. За эльфов я готова была порадоваться, за мать Эльтину — тоже, может, теперь от нее будет больше практической пользы. Кажется, моим словам она вняла. И еще, раз она читала проповедь, значит, было где. — А что с церковью? Где проповедь читали?       Мужчины переглянулись, и Варрик с заговорщицким видом ответил:       — Это надо видеть. Так, словами, не объяснишь.       — Тебе ведь памятник поставили, — с усмешкой добавил Андерс. Гном перебил:       — Не совсем памятник, и не совсем тебе. Это тоже надо видеть.       — Как-нибудь потом, — чуть обескураженно отозвалась я. Памятник, даже если «не совсем мне», стоило переварить для начала. Надеюсь, опознать меня по этому памятнику никто не сможет. И, кажется, теперь я начала понимать, над чем смеялся Айдан, когда забирал меня из Киркволла: и правда, теперь можно будет вволю припомнить мне насмешки над его памятником.       В этот момент мои размышления прервали: дверь без стука открылась, и внутрь ввалился Защитник Киркволла собственной персоной. И прямо с порога раздраженно поинтересовался:       — Варрик, какого хрена? Ты раздаешь обещания, а работать приходится мне!       — Кто из нас прославленный герой, Хоук? — с иронией поинтересовался гном. Я хихикнула и тут же привлекла внимание «прославленного героя»:       — А, вот и еще одна героиня.       — Ну, ты же не отправишь Перчинку разыскивать кунарийский хлам по катакомбам?       — Погоди, — Андерс встрепенулся, явно просыпаясь окончательно, отодвинул тарелку и уточнил: — Ты что, потащился в Клоаку один? Хоук, это даже для тебя слишком.       — Я пока по торгашам прошелся, — отмахнулся мужчина, уселся за стол и увел кружку из-под носа Андерса под его возмущенный возглас. Отпив, поинтересовался:       — Давай, Алиена, жги. Уверен, ты тут по мою душу.       — Нет, душа мне не очень нужна, — я снова хихикнула. — Но вот на полчаса времени да, я претендую. Наше величество жаждет пообщаться с властями Киркволла и с тобой. Вообще-то, он хотел с тобой, но если Алистер приедет в частном порядке, ему эрл Эамон потом плешь проест. Поэтому у меня письмо к главе Киркволла и устная просьба к тебе.       — А ты популярен, — с иронией заметил Варрик. — И еще ворчишь, почему все просьбы стекаются к тебе.       — И не говори, — согласился Хоук. — Опять насчет беженцев?       — В том числе, — осторожно согласилась я. — А почему «опять»? Их что, много?       — Хватает, — отозвался вместо него Варрик. — Что у вас там такое стряслось, что народ снова повалил в наш гостеприимный город?       — Ходят слухи о войне с Орлеем, — я решила не скрывать карты. — Вот только ни глава разведки, ни глава дипломатического корпуса ничего такого не докладывали. И неизвестно, кто эти слухи распускает, но народ им верит и бежит.       — А я тут при чем? — искренне удивился Хоук. Он успел утащить не только кружку мага, но и пару ломтиков суховатого и пережаренного мяса с тарелки Варрика, и теперь сидел тщательно пережевывал добычу. Впрочем, по лицу сложно было сказать, нравится ему закусь или нет. Андерс, глядя на это, свою тарелку на всякий случай отодвинул.       Я пожала плечами:       — Я все-таки не королевский секретарь. Алистер попросил проверить, в городе ли ты и согласен ли встретиться, вот я проверяю. Что ответить?       — Да согласен, конечно, — пожал плечами приятель. — Никогда королей не видел.       Я удовлетворенно кивнула: не то чтобы я в согласии Хоука сомневалась, но все же закончить хотя бы половину дела было приятно. И тут же уточнила на всякий случай:       — А кому можно письмо отдать? Кто теперь виконт?       Мужчины в ответ задумчиво переглянулись.       Алистер оказался очень оперативным: приехал всего через неделю. За это время я только и успела, что предупредить об этом визите сенешаля Брана Кавина — виконта стараниями Мередит так и не выбрали, да послушать споры своих друзей о ситуации в городе.       Мнения разделились, причем предсказать, кто на чью сторону встанет, оказалось несложно: Андерс считал, что рыцарь-командор окончательно свихнулась и решила захапать власть в свои руки, Фенрис — что она едва ли не единственный оплот порядка в городе. Теперь к спорам о магах добавились еще разговоры о политике.       Изабелла считала, что они оба занимаются херней, и Мерриль полностью с подругой соглашалась.       Но заняться в городе было особенно нечем: холодная погода и мрачные лица храмовников отбивали желание высовываться наружу даже у преступников, так что мои друзья развлекались картами, спорами, вином и редкими прогулками по Верхнему городу.       Выглядел он чуть поживее других районов: по утрам степенно прогуливались дамы в шубках, торопливо пробегали мальчишки-посыльные и слуги, замотанные в теплые платки, но и здесь едва ли не на каждом углу стояли храмовники. Стража, конечно, тоже попадалась, но далеко не так часто.       На мостовых почти не было снега, в отличие от порта и Нижнего города. Лестницу между этими двумя районами явно мели обычные дворники — и не слишком старались при этом; кто убирал улочки между особняками аристократов, я сказать затруднялась, но делал он это с полной самоотдачей, не оставляя ни одной снежинки.       Когда я задала этот вопрос друзьям, Варрик с усмешкой рассказал:       — А это работа магов, Перчинка. Когда-то, чуть ли не в Благословенном Веке, очередной правитель города поскользнулся на мостовой и сломал ногу, после чего в приказном порядке велел расчищать снег силами магов. Обычно у нас таких снегопадов не бывает, так что в этом году старый закон стал для рыцаря-командора приятным сюрпризом.       Андерс рассмеялся:       — Ты бы слышала, как она при этом зубами скрипела! Я думал, ей лицевые мышцы сведет.       — И к раскопкам в законах вы тоже приложили руку? — с улыбкой предположила я.       — Не в этот раз, — хмыкнул Хоук. — Старшая дочурка графа де Копьи повторила судьбу того правителя, так что ее маман развила бурную деятельность.       — Могу себе представить, — я захихикала. Графиню де Копьи я прекрасно помнила по поездке в замок Эн и, еще лучше, по тем приемам, куда меня с собой таскала монна Лиандра. Дама отличалась эгоистичностью, стервозностью и снобизмом, и дочерей воспитала таких же — их я тоже имела несчастье знать. В тот момент, когда нас официально знакомили, я готова была на коленях благодарить Создателя за свой возраст, поскольку тринадцатилетняя девочка двум взрослым кобылам была интересна ровно пятнадцать минут, положенных по этикету. Поддерживать долгую беседу с такими дамами пришлось бы сквозь зубы, и я не была уверена, что смогу выдержать роль воспитанной леди. Анора меня к такому не готовила.       Зато у этой семейки была и положительная черта: если уж женщины вбивали себе что-то в голову, то шли к цели с упрямством дикого бронто. И примерно такой же заботой о сопутствующих жертвах и разрушениях.       Как бы то ни было, неделю пришлось поскучать — и прогулки, и споры особого интереса у меня не вызывали. Однажды я даже соблазнилась предложением прогуляться по Клоаке: Китти так и не оставила идею найти там какие-нибудь сокровища, так что навещала городское подземелье с завидной регулярностью. Я в поисках золота и артефактов разочаровалась давно, а катакомбы мне не нравились, так что обычно от подобных прогулок отказывалась. Но скука внесла свои коррективы — с нами даже Изабелла пошла.       Единственное место, куда я так и не смогла себя заставить пойти — развалины церкви. И воспоминания они вызывали не самые радужные, и слова Андерса о памятнике из головы не шли.       А потом неделя безделья закончилась. Мы как раз отпраздновали мой день рождения: не то чтобы вечер принципиально отличался от остальных — все те же вино и карты, только еще с подарками и тортиком. А наутро меня разбудили леди Ванда и Изабелла, нашедшие в Клоаке какой-то подозрительный свиток, который я непременно должна была увидеть. И пока я читала написанную кривым почерком и ужасным языком историю про одержимого колдуна, укравшего дочь хасиндского вождя и погубившего своей силой целый легион, в двери особняка — я снова жила у Хоука — постучал мальчишка-курьер, сообщивший радостную весть о прибытии Его величества. К общему разочарованию свиток тут же пришлось отложить.       В крепость виконта мы отправились все вместе, приезд короля стал хоть каким-то событием в череде скучных будней. Только Китти не рискнула идти в человеческом обличье — храмовников ни на улицах, ни в официальных зданиях меньше не стало.       В прошлый раз, когда относила королевское послание сенешалю, я особенно к зданию не приглядывалась — куда интереснее было поговорить с друзьями. И вот теперь с любопытством осматривала крепость: она хоть и выглядела целой, но при ближайшем рассмотрении следы битвы все же находились — царапины на стенах, тщательно оттертые, но все равно заметные на светлом камне пятна, выщербленные плитки двора. На фигурно отлитой окантовке ворот крепости тут и там виднелись небольшие вмятины; их явно пытались выправить, но до конца скрыть не смогли.       — После того, что здесь произошло, вряд ли кому-то захочется переехать во дворец виконта, — заметил Варрик, поймав мой взгляд. — Эта крепость и раньше-то буквально кричала «тут скукотища», но кунари привнесли в ее настроение особый привкус.       — Ну, кому-то придется, — отозвался Хоук. — Не может же Мередит вечно блокировать выборы. Я тут слышал, кое-кто уже начинает выступать против нее. Не слишком активно, правда.       Еще одним характерным для Киркволла этого года моментом были храмовники. Несмотря на то, что казармы городской стражи располагались как раз в крепости виконта, на постах теперь стояли подчиненные Мередит. Они провожали нас подозрительными взглядами, однако никто не обращал на эти взгляды никакого внимания, даже Мерриль.       Кроме храмовников внутри крепости почти никого не было: только несколько человек с очень деловым видом шли в сторону бывшего кабинета мессира Думара; посетителей, которые бы просто околачивались вдоль стен, ожидая приема, как это было раньше, я не заметила.       Наверно, поэтому голос ледяного дракона и оказался слышен едва ли не от самых дверей. Если ей что-то и отвечали, то тихо, но вот претензии рыцаря-командора по поводу каких-то там магов, которых то ли выдали, то ли не выдали храмовникам, разносились по всему зданию. И это ведь Мередит даже не кричала.       Уже подойдя поближе — гости, видимо, шли к тронному залу и не дошли, остановившись в приемной перед ним, — я услышала и негромкий баритон Алистера. Он отвечал рыцарю-командору весело, явно нисколько ее не боясь. И то сказать, чего бояться монарху другого государства?       Стоило нам войти, как Мередит резко заявила:       — Вопросы магов не в вашей юрисдикции, Ваше величество. Вы не имели никакого права их защищать! Так что мой ответ «нет».       И, резко развернувшись, отправилась на выход — в нашу сторону. Мерриль почти сразу чуть отодвинулась за спину Хоуку, но рыцарь-командор на нее даже не посмотрела, все внимание досталось Защитнику Киркволла. Внимания было не слишком много, зато оно прямо-таки сочилось злостью.       — Мередит! — вдогонку ей донесся голос Владычицы Церкви, которую я, к стыду своему, не заметила. — Возможно, стоит выносить чуть менее резкие суждения. Ферелден — наши соседи.       — Забывшие о служении Создателю, по крайней мере, судя по их королю, — отрезала рыцарь-командор и все-таки вышла. Провожали ее молчанием, так что шаги главной храмовницы гулко отражались от каменных стен, создавая эхо. Когда они стихли в достаточной мере, я поймала взгляд Алистер и напомнила прозвище женщины:       — Ледяной дракон.       Он с усмешкой кивнул. Эрл Теган, сопровождающий своего короля, с укоризной покачал головой, глядя на нас с Алистером, но говорить ничего не стал. Зато мать Эльтина напевно проговорила:       — Возможно, такая характеристика даже пришлась бы по душе рыцарю-командору. Но не думаю, что стоит называть ее так прилюдно.       Я поклонилась — отчасти в ответ, отчасти чтобы поприветствовать жрицу и ее сопровождающего, Себастьяна. А потом отступила назад, все-таки тут первые лица государства договариваться собирались. Знакомство и светскую болтовню я еще выслушала — Изабелла сумела смутить наше величество, и это было так мило, что я с трудом сдержала улыбку, — но стоило мужчинам перейти к политике, как я бочком отодвинулась еще ближе к стене и вчиталась в найденный утром свиток повнимательнее.       Оказалось, что в нем записана не только легенда. Одержимого колдуна, Медана, все-таки сумели поймать и скрутить, а потом замуровали в некоем месте — то ли это место назвали «Печать», то ли колдуна заперли при помощи какой-то печати. На другой стороне свитка уже другим почерком нашлось несколько строк, рассказывающих о ритуале, которым замуровывали Медана, и он подозрительно напоминал историю Руадана. А это значит, что где-то под Киркволлом — причем даже в известном мне месте, карта с координатами печати в свитке была, — сейчас находится дохлый древний колдун. Одержимый.       И, самое интересное, он назван «Один из трех, разделенных для предохранения». То есть не единственный.       Похоже, надо будет озадачить демонессу поисками информации о других.       Тут в мои мысли ворвался королевский голос:       — Аль, едешь с нами?       — А? — я подняла голову от свитка и огляделась. Владычица Церкви уже ушла, а я этого и не заметила — неудобно вышло, все-таки тут почти официальная встреча была. Себастьян переместился в стан хоуковых соратников, перестав казаться некоей третьей стороной. И, судя по лицам, к каким-то соглашениям стороны уже пришли, потому что явно собирались покидать ничейную территорию. — Нет, знаешь, я пока задержусь в Киркволле. Тут столько всего интересного.       — Так это же наша находка, — опознала Изабелла. — И что пишут?       — Помните Руадана из склепа в Башне Бдения? — задумчиво поинтересовалась я, сворачивая свиток. — Похоже, под Киркволлом такая фигня тоже сидит. И не одна.       Алистер, которому я рассказывала об авварском склепе и его шамане, на мгновение замер, а потом посмотрел на свиток с живым интересом.       — Может, нам тоже на пару дней задержаться? — предложил он Тегану.       На Рваном берегу свирепствовал ветер. Он поднимал в воздух целые облака снега и швырял их в лицо, больно кусая кожу острыми гранями снежинок. Дорогу вдоль берега замело так, что угадать очередной поворот было невозможно, оставалось только слепо брести вперед, стараясь держаться подальше от обрыва.       В путь мы вышли всей компанией, присоединился даже Себастьян — сидеть в городе и пухнуть со скуки надоело всем. Леди Ванда, тоже не сумевшая остаться в стороне, рвалась вперед с энтузиазмом щенка, даром что снова на каблуках да по снегу. Следующим за ней брел Алистер почти с таким же воодушевлением; видимо, придворная скука, которую редко удавалось развеять каким-нибудь приключением, давала сто очков вперед нашему вынужденному затворничеству.       — Мне кажется, это была не лучшая идея, Алистер, — негромко проговорил эрл Теган. Мой венценосный друг на это только раздраженно фыркнул, заставляя меня покачнуться и взмахнуть крыльями для равновесия — идти в такую погоду своими ногами не хотелось совершенно, так что я ехала на широком королевском плече и жалась к меховому воротнику его плаща.       — Ничего, я не сахарный. Подумаешь, пару демонов убьем.       — Я не имел в виду, что для тебя это может быть проблемой, — вздохнул хозяин Редклифа. — Но ты король другой страны. Тебе не стоит вмешиваться в местные дела.       — Ничего, я здесь в частном порядке, — «успокоил» родственника король и накинул на голову капюшон.       Я видела, как переглядываются Изабелла и Хоук; они шли как раз следом за ферелденцами, так что даже сквозь шум ветра могли слышать беседу. Пиратка ухмыльнулась, а Защитник Киркволла с иронией довольно громко заметил:       — Хвала Создателю, что мой титул — неофициальный. Только этикета и политики для полного счастья мне не хватало.       — Ничего, Хоук, ты уже влез, — Варрик каким-то чудом услышал беседу и догнал приятелей. — Следующим шагом будет титул виконта.       — И ежедневно терпеть этого зануду Кавина? — фыркнул мужчина. — Держи карман шире.       Тут налетел особенно злой порыв ветра, так что пришлось даже остановиться и переждать, пока ветер снова ослабнет. За это время нас успели догнать и остальные. Я прижалась всем небольшим телом к теплому королевскому капюшону, но все равно мерзла так, словно все перья облетели и не грели.       — Жаль, — отозвался Алистер, когда ветер, наконец, слегка утих и мы смогли отправиться дальше. — Мне было бы куда приятнее договариваться с тобой, а не с вашим сенешалем.       — И устраивать веселые королевские посиделки? — подколола Изабелла. — Знавала я одну шлюху по имени Королева Антивы, милый был мальчик. Он бы неплохо разбавил вашу компанию.       — Эээ, не уверен, что ее стоит разбавлять так, — король заметно смутился. Хоук хохотнул:       — Почему нет? А четвертым возьмем Себастьяна, он же принц. Будет нам попутно проповеди читать.       — Сомневаюсь, что из этого выйдет какой-то толк, — означенный принц, оказывается, не стал отставать после вынужденной остановки, и теперь опасно приближался к едва угадываемому обрыву. — К тому же прав на трон Старкхэвена я так и не предъявил. И до сих пор не уверен, что хочу этого.       — Если б мне предложили выбирать, я бы ни за что не согласился, — с чувством отозвался Алистер. Себастьян удивленно взглянул на него, а Изабелла презрительно скривилась:       — Неужели и на трон могут насильно сажать?       — Ферелдену нужен был потомок Каленхада на троне, а остался только я, — кисло отозвался мой друг. — Может, я и не зря согласился, последнее время даже Анора вроде бы с одобрением мои предложения выслушивает. Но хотел я, конечно, совсем не этого.       — Это ведь ты тот Серый Страж, что с командором во время Мора воевал? — уточнил Андерс, тоже подтягиваясь ближе. Судя по его лицу, маг опять успел поспорить о чем-то с Фенрисом. Сам эльф не спешил догонять компанию и теперь о чем-то говорил с Мерриль. Она обиженно хмурилась и тоже явно была готова сбежать от угрюмого собеседника, но Фенриса это не останавливало.       — Это слухи, — уклончиво отозвался король, а я, наконец, не выдержала, слетела с его плеча и превратилась в человека в паре шагов перед ними. Поинтересовалась:       — Вы решили проверить, насколько тут крутые обрывы? Прекратите кучковаться, тут даже я не уверена, что выживу, а у вас без шансов!       Мужчины тут же остановились; Себастьян неуверенно покосился в сторону моря и заметил:       — Но до обрыва еще метра полтора. Я не думаю, что на таком расстоянии он представляет опасность.       — Мое дело предупредить, — недовольно отозвалась я, подошла поближе к обрыву, осторожно ощупывая землю под ногами и, дойдя до края тропинки, за которым нога ничего не нащупала под снегом, топнула посильнее. Снег отвалился от камня и рухнул вниз, обнажая заметенную дорогу. До ее края было куда меньше полутора метров.       Тут из снежной пелены вынырнула леди Ванда и крикнула:       — Ну, вы скоро? Если верить свитку, то мы почти на месте!       Алистер вопросительно посмотрел на меня — ему и Тегану я демонессу представила просто «подругой», без особенных подробностей; сразу король выспрашивать не стал, но я была уверена, что еще задаст пару вопросов. Обычно я рассказывала ему все, но вот леди Ванда к слову как-то ни разу не пришлась. Удачно, что он то ли не узнал демонессу после нашей битвы с Гакскангом, то ли тогда не заметил ее.       Однако послушали ее все, завязывая разговор и снова устремляясь вперед. И теперь от края дороги все-таки старались держаться как можно дальше.       Карта привела нас на небольшой участок все той же дороги, на котором она слегка расширялась, образуя почти ровную круглую поляну. Ни пещеры, ни хоть какого-то укрытия здесь не было; собственно, кроме ветра и снега здесь не было ничего.       — Ну и где твой дохлый маг? — поинтересовался Хоук. Леди Ванда надула губы и уткнулась в свиток: карту она у меня отняла еще в городе, и теперь в поисках подсказки спешно изучала, что там еще написано. Я текст и так помнила более-менее, так что только пожала плечами:       — Если место верное, то где-то здесь. Но его ведь замуровали — «не скован, но в клетке». Вот и не вылезает.       — Леди, позволите взглянуть? — Теган подошел ближе к Ванде. Она тут же перестала обижаться и кокетливо стрельнула глазками — нечасто незнакомые люди звали демонессу «леди», а знакомые — еще реже. Так что эрл явно сходу завоевал ее симпатию, и подруга даже свиток протянула:       — Вам я позволю все, что угодно!       Смутить мужчину оказалось не так просто, он вежливо поблагодарил и принялся за изучение добычи. Алистер тоже подошел поближе, как и Хоук.       — Кажется, это похоже на хасиндские печати, — задумчиво выдал наконец Теган. — Я не большой знаток варварских племен, но про хасиндов говорят, что они суровый народ, умеющий преодолевать трудности. Если уж они признают, что враг силен, значит, нам и вправду стоит его опасаться.       — Значит, его действительно надо выковырять оттуда и убить, — поправил Хоук. — Пока он не вылез самостоятельно.       — Ваш дохляк в Башне был не таким уж сильным, — заметила Изабелла, сложив руки на груди. В этот раз она из города вышла все же в плаще, да и вообще оделась теплее, но ветер явно пробирался под одежду с уверенностью умелого любовника, так что приходилось плащ то и дело запахивать.       Андерс припомнил:       — То-то тебе после того склепа пришлось шкуру латать полдня.       — Но я жива, — широко улыбнулась пиратка и подмигнула: — Ты ведь не откажешь в помощи еще разок?       — Я, как Серый Страж, помогать буду в первую очередь собратьям по Ордену, — фыркнул маг. Алистер рассмеялся и покачал головой, мол, ему помощь не понадобится.       Ближе подошла Мерриль, прижалась к Хоуку и попросила:       — Может, найдем этого мага побыстрее и убьем? Холодно очень.       Ее возлюбленный укоризненно осмотрел костюм эльфийки, снял плащ и закутал ее по самые уши. Строго велел:       — Стой так. Надо тебе все-таки купить сапоги.       — Алиена, ты ведь видишь магию, — позвал Фенрис. — Осмотрись, может быть, увидишь эту печать.       Я хлопнула себя по лбу и последовала совету. Стоило призвать свет, как мир преобразился — вокруг стало чуть темнее, и воздух задрожал, хотя и не так сильно, как в Казематах или Бресилианском лесу. Много магии виднелось на склонах Расколотой горы; отсюда узнать заклинания возможным не представлялось, я даже цвет магических линий разобрать не могла.       В отличие от магии, окружающей нас. Это и вправду была печать — вписанная в круг октограмма кровавого цвета, прошитая магическими нитями на точках пересечения. Вершины фигуры казались ярче, словно в укрепляющие их заклинания вкладывали больше силы. Разрушить эту печать я, наверно, могла бы, но не была уверена, что вместе с ней не рухнет в море и весь участок дороги.       Описав проблему остальным, я продолжила изучать заклинания. Мерриль задумчиво предположила:       — Магия крови чувствительна к крови. Как и обычная магия к лириуму. Можно попробовать нарушить узор ловушки.       — Ты что, предлагаешь нам заниматься магией крови? — Андерс, в противовес своим словам, уставился на эльфийку довольно кровожадным взглядом, в котором начали мелькать голубые искорки. Мерриль поджала губы и обиженно поправила:       — Не магией. Просто крови накапать или лириума, если у тебя есть. Даже если и не разрушим печать, по крайней мере, сможем ее расшатать.       — Чья бы корова мычала, да, котенок? — хмыкнула Изабелла, подходя ближе. — Давай, показывай, куда лить, а то у меня от этого ветра скоро сиськи отвалятся.       Я послушно ткнула пальцем в одну из линий, пиратка резанула небольшим ножиком по ладони и уронила в указанную точку несколько капель крови. И тут же вопросительно глянула на Андерса, мол, будешь лечить?       А потом резко стало не до ран и холода. С вершин печати повылезали ожившие мертвецы, а спустя секунду к ним присоединился колдовской ужас. Наверно, для случайных путников это могло бы стать серьезной проблемой, но нас было десять, а их на одного меньше. К тому же немертвому магу я колдовать не позволяла, разрушая его заклинания — и весь бой превратился в фарс: маг перелетал с места на место, словно убегал от противников, а наши воины носились за ним следом, больше мешая друг другу. Варрик даже предложил сделать ставки — кто догонит мертвеца первым.       Закончилась эта битва благополучно, никто даже не навернулся с обрыва. Сокровищ, к разочарованию Ванды и Изабеллы, мы тоже не нашли; пиратка предлагала выкопать яму, но бить лопатой мерзлый грунт отказались все. К тому же у нас не было лопаты.       Обратная дорога заняла куда меньше времени: погода теплее не стала, а маршрут был уже известен, так что возвращались мы почти бегом. И потому едва не пропустили новых противников, куда более многочисленных и умелых — почти у самых ворот на нас устроили засаду какие-то незнакомые гномы. Отбиться от них мы сумели, но на этот раз не без потерь: Хоуку срубили с плеча один из наплечников — повезло, что не плечо, — а Изабелла незапланированно подарила ветру свой плащ.       Позже, когда мы все сидели в библиотеке особняка Хоуков и пили сваренный Ораной глинтвейн, Варрик задумчиво поинтересовался:       — А ведь это была Хартия. И будь я проклят, если они явились не по твою душу, Хоук. Когда ты успел поцапаться с ними?