Хоук и прочие неприятности

      Насколько мне было известно, в нашей компании талантами к зимним горным походам похвастаться не мог никто, поэтому решение идти в оный особого энтузиазма у меня не вызвало. Но не отказываться же? Хоть в Киркволле и потеплело, никаких развлечений так и не появилось. За пару дней после убийства Медана мы смогли добраться еще до одного неупокоенного, «второго-из-трех», который оказался сразу тремя весьма активными покойничками. Эти, судя по очередному свитку, когда-то были орлесианцами; как и любая ферелденка, западных соседей я недолюбливала и совершенно не удивилась, что проблем эти браты-акробаты доставили нам куда больше, чем древний одержимый маг.       А еще за это время мы трижды попадали в засады Хартии. Первый раз Хоук над вопросом Варрика только посмеялся, второй раз сурово нахмурился, в третий перешел на ругательства. А потом, вечером после третьего нападения, в гости неожиданно заявился рыцарь-капитан все с тем же надоевшим вопросом — что Хоук не поделил с Хартией? Оказывается, гномы настолько обнаглели, что сунулись даже в Казематы.       — Я не слышал этого лично, но сэр Паксли уверял, что нападающим нужна была кровь Хоуков, — сказал тогда Каллен. — Не представляю, как гномы могли связаться с магией крови, но уверен, что она замешана в этом деле.       — Замешана или нет, но хоуковской крови эти скоты не получат, — отрезал владелец означенной субстанции. — Я разберусь. Отпустишь со мной Бет? Я так понимаю, это семейное дело.       — Не уверен, что рыцарь-командор разрешит, но я попробую поговорить с ней, — пообещал храмовник.       После этого случая за Хартию мои друзья взялись всерьез. Варрик поднял все свои старые знакомства, Хоук на пару с Фенрисом взялись выяснять, откуда явились эти жадные до крови гномы. Поиски третьей печати вынужденно свернули — или, по крайней мере, снизили свою активность в этом направлении, потому что леди Ванда отказалась переключаться на новых врагов. Я прогулялась до Казематов и попросила Бетани поискать информацию в библиотеке Круга, а сама ночью влезла в городской архив: после смерти виконта Думара бумаги, не касающиеся текущих проблем, охранялись спустя рукава. Возможно, этим объяснялась легкость, с которой семейство де Копьи сумело раскопать старые законы. Как бы то ни было, мне повезло куда меньше: архивы были огромны, а порядок в них последний раз наводили как бы еще не во времена Эмериуса. Во всяком случае, никакого каталога или указателей здесь не наблюдалось, спасибо хоть шкафы пронумеровали в соответствии с хронологией. Но я не знала, когда жил тот таинственный маг, что ставил печати, так что найти ничего конкретного не смогла.       У Варрика информации тоже оказалось немного: члены Хартии начали пропадать где-то в Виммаркских горах. Подробностей не знал никто — пропавшие так и не вернулись, посланные на поиски следопыты повторили судьбу разыскиваемых, и сейчас члены гномьей мафии всерьез рассматривали возможность переноса своих контрабандных маршрутов. Рисковать ни жизнью, ни деньгами никто не хотел.       Хоук с Фенрисом тоже ничего толкового не раскопали.       Помог случай: четвертое нападение гномов оказалось самым нахальным — они вломились непосредственно в особняк, причем вечером. На этот раз их было довольно много, видимо, Хартия учла опыт предыдущих нападений, от которых мы отбивались без особых потерь. Бодана и Орану, которые оказались с нами в библиотеке, я прикрыла щитами и оттеснила в угол, чтобы не мешали нашим воинам; все шло хорошо и, как обычно, без потерь, а потом раздался женский вскрик на втором этаже.       Хоук изменился в лице и с криком «мама!» рванул к выходу из библиотеки. Ему едва не прилетел в спину топор одного из нападающих — Фенрис вовремя успел прикрыть, — но это мужчину не остановило. Изабелла бегло оценила обстановку: в живых оставалось четверо противников, — и подмигнула Мерриль, мол, идем. И к лучшему — с оставшимися без особых проблем разобрались Андерс и Варрик: маг, подмигнув мне, начал читать какое-то заклинание, и я спешно проверила, чтобы щиты были на всех своих. А потом в воздухе что-то хлопнуло, словно резкий перепад давления, щиты полопались и уши заложило. Представителям Хартии явно было куда хуже: они хватались за головы, один даже упал в обморок, у другого из носа потекла кровь. Варрик долго ждать не стал — перестрелял всех быстрее, чем Фенрис успел до них добраться.       Оказалось, торопился Хоук напрасно. Леди Ванда засекла гномов еще в Клоаке и шла за ними следом до самого особняка. Поначалу она вмешиваться не хотела, справедливо решив, что мы и сами справимся, но заметив одного умника, лезущего в комнату хозяйки особняка, передумала. К монне Лиандре Китти питала некоторую слабость: женщина относилась к демонессе куда лучше, чем большинство других знакомых. Отчасти это объяснялось тем, что мать Хоука была не в курсе истинной природы моей подруги; но мне отчего-то казалось, что это знание мало на что повлияло бы — леди Ванда не была похожа на тех демонов, которыми пугали храмовники, а магов жена и мать отступников не боялась.       Демонесса и подсказала, куда нам идти: хартийцев она встретила в таком месте, что выбор дороги был невелик — из этого участка катакомб выходов наружу было всего два, на Рваный берег и в порт. Мы проверили оба, по счастливой случайности в порту встретили Каллена с Бетани, которую суровый ледяной дракон все же выпустил, и отправились по следам за пределы города.       Найти их оказалось не сложно: отряд из почти дюжины вооруженных гномов оставил в снегу такую дорожку, что не заметил бы ее только слепой. Тем более последние дни погода стояла прекрасная: безветренная, ясная, температура медленно росла — в общем, природа вспомнила, что на дворе уже больше недели как весна. Снег под ногами легко проминался и сразу же лип к сапогам, так что, надумай кто-то последовать за нами, тоже не заблудился бы.       В путь мы вышли прямо в ночь, ждать Хоук не захотел ни минуты; в итоге ночевать нам пришлось в какой-то пещере на склонах гор. Здесь следы становились менее заметными, так что наутро понадобились все способности к чтению следов, которые у нас были.       — Хоук, а как же мама? — тихонько спросила Бетани, догнав брата. — Она ведь осталась совсем одна.       — Если им нужна кровь именно Хоуков, то мама в безопасности, — отозвался любящий сын. И, помолчав, добавил: — Я попросил Себастьяна за ней присмотреть. На всякий случай.       Девушка кивнула, и некоторое время они молча шли рядом. Пока склон позволял всем держаться вместе — гномы вытоптали довольно широкую дорогу. Я надеялась, что так и будет продолжаться, но сомневалась: чем выше в горы, тем круче становилась тропа, а перевал гномы, судя по всему, обошли стороной. Минут через двадцать, когда следы, по которым мы шли, вытянулись стрункой, Фенрис подозвал меня поближе, показал примерное направление, в котором шли следы, и попросил слетать проверить, правильны ли его предположения. Я с радостью согласилась: погода стояла отличная, видимость была ей под стать, а месить ногами мокрый снег я уже устала.       Вдоль следов я улетела довольно далеко. Судя по всему, шли гномы какой-то тропой — никаких внезапных подъемов или спусков не наблюдалось, и это не могло не радовать. Но выше по склону снега оставалось совсем мало, там дул ветер, так что сложности в походе явно только начинались.       За день мы успели пройти не так много. Следы то терялись, то снова появлялись; снег, так помогающий находить дорогу, в то же время тормозил всех, налипая на обувь и затрудняя ходьбу. Китти страдала меньше других, если не считать меня: превратилась в кошку и бежала по снегу легко, практически не проваливаясь. Хуже приходилось Варрику: во-первых, гном, как самый низкорослый, тонул в снегу глубже всех, во-вторых, он периодически отвлекался на карту и даже просил меня слетать, поискать определенные ориентиры.       Вечером, еще до того, как солнце скрылось, мы потеряли следы окончательно и вынужденно разбили лагерь. Мерриль расстроенно поинтересовалась:       — Что же теперь делать? Как мы их найдем?       — Не переживай, — Хоук как раз нарезал мясо на ужин, так что отвечал чуть рассеянно. — Судя по их активности, нам и искать не придется, сами придут. Хорошо бы в этот раз не всех убивать…       — Что это с тобой? — насмешливо откликнулся Андерс. — Не всех убивать?       — Не сразу убивать, — уточнил Хоук с усмешкой.       Варрик, снова изучавший карту, задумчиво проговорил:       — Может, и не придется ждать. Кажется, мы идем как раз по тому маршруту, где у Хартии пропадали люди.       — Ты знаешь контрабандные маршруты Хартии? — удивился Фенрис. Гном пожал плечами:       — Выяснил, пока искал наших нападающих. Кстати, если мы разберемся, куда пропали гномы, Торговая гильдия будет нам очень благодарна. Это и их маршруты тоже.       Варрик усмехнулся и легонько стукнул себя по кошелю с деньгами. Хоук закатил глаза, а Изабелла подсела ближе и едва ли не промурлыкала:       — Варрик, твои таланты в области денег возбуждают даже сильнее, чем волосы на груди.       — Не верю, — хохотнул писатель, а потом снова повернулся к Хоуку: — На карте Торговой гильдии есть отмеченный форпост, возле которого они делают стоянку. Что примечательно, на официальных картах в этой точке ничего нет. Если за ночь наши друзья не явятся, предлагаю проверить, что там на самом деле.       — Алиену отправим, — невозмутимо отозвался тот. — Она летает быстро и высоко, пока мы доберемся, как раз все и разведает.       — Надеюсь, драконы там не живут, — проворчала я, не отказываясь, впрочем, от задачи. В конце концов, Хоук прав, я все сделаю быстрее, хотя и не факт, что качественнее. Но уж понять, есть там гномы или нет, точно смогу.       Ночь прошла спокойно, на нас так никто и не напал: то ли агрессивно настроенные представители Хартии кончились, то ли каким-то образом прознали, что мы сами идем в гости, и затаились. Утром погода продолжила радовать нас чистым небом и отсутствием ветра, так что я с удовольствием полетала бы и без всяких заданий. Но оно было, так что пришлось совмещать приятное с полезным.       Варрик перед вылетом показывал мне карту, но я так и не научилась по ней ориентироваться: пока смотрела на бумагу, вроде бы все было понятно, но совместить увиденное и реальную землю получалось так себе. В достаточной мере мне запомнилась только карта Амарантайна — я слишком часто летала над родным эрлингом и слишком часто видела его карту, висевшую на стене в кабинете Айдана. Горы же для меня были все на одно лицо: белый снег, серый камень, местами попадались небольшие перекрученные деревья — еще без листьев, так что я даже их вид опознать не могла. К счастью, во времени меня никто не ограничивал, а более прозорливый — или хорошо меня знающий — Андерс после беглого взгляда на карту махнул мне в нужную сторону.       Какое-то творение рук людских — или гномьих — я заметила только через час, налетав кругами уже не один километр. Небольшое плато прорезало еще более скромных размеров ущелье, и прямо в его центре стояла огромная башня. Правда, огромность я больше предполагала, поскольку видела только крышу — и она была всего лишь чуть ниже верхушек окрестных гор. Стены уходили вниз и терялись в тени ущелья, настолько густой, что разглядеть подножие мне не удалось. Вообще, больше всего это горное образование напоминало воронкообразный колодец, в центре которого вверх устремлялся цилиндр башни, а по краям «воронки» ласточкиными гнездами лепились одноэтажные квадратные домики. Ниже, напротив второго или третьего сверху этажа башни, они уступали место галереям, вырубленным прямо в скале.       Определить автора этой архитектурной загадки было довольно сложно. В башне однозначно угадывались гномьи традиции — форма арок-окон верхнего этажа, отделка колонн, статуи Совершенных. Но при этом венчал эту башню купол, чего у гномов я никогда не видела. Зато купола мне попадались как элемент постройки в старом тевинтерском форпосте в лесу Вендинг, в Храме священного праха, даже в Остагаре и форте Драккон — то есть древних тевинтерских крепостях. На тех же архитекторов указывали знакомые по Киркволлу кованые решетки с шипами, что огораживали балкончики верхнего этажа и соединяющие башню и галереи мосты, по крайней мере, те, что удалось разглядеть. Домики, лепившиеся к стенам колодца, выглядели один-в-один киркволльскими трущобами — повернись спиной к башне и даже не заметишь, что вообще куда-то уезжал.       Но больше всего меня заставили напрячься статуи, охраняющие мосты. Выполнены они были в том же стиле, что и киркволльские птицы, вот только изображали на этот раз очень узнаваемых грифонов. Насколько я помнила, в качестве своего символа грифонов использовали только Серые Стражи, и лезть на их территорию без веской причины не очень хотелось. Это Айдан в силу родства закрывал глаза на мое любопытство, Жан-Марк Страуд тоже относился с некоторой снисходительностью благодаря нашим встречам; незнакомые Стражи вряд ли будут так же благодушно настроены. Про то, что Орден умеет хранить свои секреты — и как хранить, — я знала уже достаточно неплохо.       И, что самое неприятное, в этой башне Серых Стражей присутствовала магия. Такая, что не требовалось даже правильное зрение, чтобы ее рассмотреть: золотисто-оранжевые потоки, бьющие из клювов грифонов в центр верхней площадки, были отлично видны любому, да и легкие мерцающие щиты, закрывающие все проходы в башню, я заметила вовремя. Проверять, что эти щиты и потоки делают, не хотелось. Во всяком случае, не в одиночку. И еще крепло подозрение, что надумай я рушить такое большое заклинание, результатом станут такие же развалины, как на месте церкви Киркволла. И не факт, что я переживу такой расход собственных сил.       Полетав кругами над башней, я спустилась пониже, изучая находку. Пусть внешне этот колодец и казался безжизненным, при ближайшем рассмотрении удалось заметить какое-то движение внизу. Тени мешали разглядеть все получше, но мне показалось, что двигавшиеся существа были более-менее антропоморфных размеров.       А потом я краем глаза уловила движение среди «ласточкиных гнезд» и тут же взлетела повыше, просто на всякий случай. И, оглядевшись, поняла, что у нас есть очень веский повод все-таки сунуться в этот лагерь: внизу, вдоль дороги, что вела от башни во внешний мир, двигался небольшой отряд гномов — голов шесть. Двое из них вели за собой бронто. Присмотревшись получше, я заметила еще нескольких представителей Хартии — а это явно были они, — мелькнувших в проеме раскрытых дверей одного из домиков.       Дожидаться, пока отряд вместе со своим медлительным питомцем доберется до точки назначения, я не стала, пролетела вдоль дороги самостоятельно. Через пару сотен метров она разливалась в большую круглую площадку, похожую на арену, а потом уводила дальше в горы, как раз в ту сторону, откуда шли мои друзья. Дождавшись, пока увиденный отряд гномов прибудет к арене, я проследила, как они сменяют на постах предыдущих стражников, и полетела искать своих.       На это потребовалось неожиданно много времени, я умудрилась заблудиться среди одинаковых пиков, пришлось прислушиваться к себе и пытаться уловить, где находится моя демонесса. После этого поиски пошли куда быстрее.       На подлете я услышала разговор. Бетани снова шла рядом с братом и рассказывала:       — Знаешь, мне сегодня снился отец. Может быть, это потому, что те гномы так жаждали крови Хоуков, но я все равно рада. Я скучаю по нему и по Карверу.       — Я тоже, — со вздохом согласился Хоук. — Но это не значит, что стоит отправляться к ним пораньше. Так что придется все-таки разобраться, кому так понадобилась наша кровь.       — Я и не тороплюсь, — в голосе девушки послышалась улыбка. — У нас есть мама, да и мы сами еще живы.       — А ты не помнишь, что снилось? — задумчиво спросила Мерриль. — Иногда сны — не просто сны. Ты ведь маг, можешь слышать тех, кто находится по ту сторону Завесы. А это не только демоны.       — Думаешь, отец вернулся, чтобы нас о чем-то предупредить? — с тщательно скрываемым скепсисом поинтересовался Хоук. В том же тоне заговорил Фенрис:       — На твоем месте, Бетани, я бы не стал прислушиваться к тому, что могут говорить из-за Завесы.       — Но ты не на ее месте, — с осуждением в голосе отозвалась леди Ванда и скользнула ближе к Бетани, даже обняла ее за талию. — Вспоминай, что тебе снилось. Наверняка это важно.       Бетани смущенно отстранилась. В истинную природу демонессы ее не посвящали — не то чтобы скрывали, просто как-то к слову не приходилось, — а с двуногой ипостасью моей подруги младшая Хоук была почти незнакома. Покачала головой:       — Я не уверена, что эти сны и правда что-то значат. Мне часто что-то снится, но никаких демонов или духов… или еще кого-то.       Сверху мне показалось, что Китти даже принюхалась, после чего заключила:       — А демонами возле тебя и не пахнет.       — Может, это ты не чуешь? — с намеком уточнил эльф.       Демонесса ответить не успела: я как раз долетела и теперь приземлилась на широкое плечо Варрика. Все взгляды устремились ко мне, сам гном даже не вздрогнул, аккуратно погладил меня по спинке и уточнил:       — Ну что, Перчинка, нашла что-нибудь?       — Ты только сразу не отвечай, — насмешливо попросил Хоук. — Пантомима в число твоих талантов явно не входит.       Я недовольно фыркнула и повернулась к нему хвостом, не торопясь превращаться. Долго скрывать добытые сведения я, конечно, не планировала, но такое нахальство определенно заслуживало хотя бы небольшой паузы.       Но мужчина решил иначе: еще более нахально дернул меня за хвост — между прочим, довольно ощутимо! — и велел:       — Если есть что, рассказывай. Вслепую тащиться вперед мне уже надоело.       Я возмущенно постаралась клюнуть, но, конечно, промазала, так что и вправду обернулась человеком — пока из меня перья на память не надергали.       — Еще раз так сделаешь, больше никуда не полечу, — пригрозила я, но потом все же сменила гнев на милость и рассказала обо всем, что увидела. Потому что зажимать данные разведки занятие глупое.       Слушали меня очень внимательно, Варрик даже пытался карту подсунуть, чтобы я на ней показала, где находится башня и дорога к ней, но эта затея потерпела полное фиаско. Может быть, лети я сюда напрямую от башни, то сумела бы примерное направление показать. Но я умудрилась заблудиться, и теперь даже не уверена была, что та дорога шла в сторону Киркволла.       Впрочем, под мои рассказы подходило не так много мест на карте, так что с маршрутом все определились довольно быстро. Только Андерс по мере рассказа мрачнел и под конец даже уточнил:       — Ты уверен, что мы хотим туда соваться? Серые Стражи не слишком любят тех, кто сует нос в их дела. А воевать с ними мне не очень хочется.       — Не парься, Блондинчик, — вместо Хоука отозвался Варрик. — Мы не собираемся воевать с Серыми Стражами.       — Нас интересует только Хартия, — поддержал его наш предводитель. — Если Серые Стражи с ними не связаны, то мы и не полезем в башню. А если связаны, пусть хотя бы объяснят, что им от нас надо. Связываться с магией крови я не хочу, но если вдруг Серым Стражам понадобилась чашка моей крови, так и быть, нацежу.       — И не спросишь, зачем? — мрачно поинтересовался Фенрис. Хоук пожал плечами:       — Пусть хоть выпьют, лишь бы от нас отстали.       Я этой фразе ничуть не поверила: чтобы Хоук и не сунулся в проблемы по самые уши? Но озвучивать эти мысли не торопилась, встала снова на крыло и слетала еще раз на разведку, теперь четко в указанном направлении, чтобы либо найти там нужную дорогу, либо не найти.       Гномы нам встретились внезапно: похоже, тот пост, что я видела, оказался не самым передовым. К счастью, они не нападали, наоборот, развернулись и кинулись вглубь своей территории. Фенрис с досадой заметил:       — Теперь они в курсе, что мы здесь.       Я виновато отвела глаза — разведчик из меня оказалась не слишком полезный, но Хоук махнул рукой:       — Плевать. Я и не собирался скрываться.       Напали на нас не сразу. Мы успели пройти почти до самой арены, только издали видя местных обитателей. Гномы, едва нас заметив, практически сразу разворачивались и убегали. Первый раз это смотрелось хоть и подозрительно, но объяснимо, но уже на третий недоумение начал высказывать даже эльф.       Вокруг дороги начали появляться строения: сторожевые башни довольно раздолбанного вида, остатки каких-то укреплений и сложенные из этих остатков шалаши, показалась стена, огораживающая арену, ворота и подъемный механизм, и только неподалеку от них нам, наконец, довелось поговорить с местными.       Гном, шедший первым из трех, с открытым лицом и странно-мутными глазами, пристально осмотрел нашу компанию, а потом довольно крикнул:       — Эй, вы! Тут дети Малкольма Хоука! Сами пришли.       Послышались шаги — непонятно, к нам или от нас, но на дорогу никто не вышел. Парламентер не обратил на это никакого внимания, видимо, все шло по его плану. От нас он тоже явно ничего не ждал, но Хоук, как я заметила, любил обманывать ожидания противников.       — После такого приглашения было бы невежливо не приходить, — с усмешкой сообщил он. Бетани сурово нахмурилась и решительно встала рядом с братом. Мне подумалось, что Круг на нее положительно повлиял: мягкости в девушке поубавилось, характер стал заметно тверже.       — Причем тут наш отец?       Гном едва удостоил их взглядом; впрочем, на нас и вовсе не смотрел. Потом все-таки снизошел до ответа:       — С него все началось. Вами — закончится. Корифей будет свободен!       — Кто? — удивился Хоук. — Впервые слышу про каких-то там корифеев. Что вам от нас надо?       — Кровь за кровь, так говорят! — прорычал гном, ткнув пальцем в сторону собеседника. Тот проводил палец задумчивым взглядом и положил руку на меч. Впрочем, представитель Хартии на это внимания не обратил.       Варрик удивленно вскинул брови:       — Хоук, твой отец вел дела с Хартией? Опрометчиво.       — Сомневаюсь, — отозвался мужчина. — Впервые слышу о таких контактах. Эй, уважаемый, ты ошибся.       — Неважно! — отрезал гном. Мне показалось, что он не столько отвечал Хоуку, сколько хотел прервать разговор. — Вы пришли, только это и имеет значение.       После чего кивнул своим сопровождающим, а сам ретировался в сторону арены. Изабелла удивленно пробормотала:       — Они что, совсем нас не уважают? Два противника — это даже как-то обидно.       — Не каркай, — проворчал Андерс, но опоздал: гномов на площадке оказалось куда больше двух, просто они хорошо прятались. Впрочем, не настолько много, чтобы и впрямь представлять для нас серьезную опасность.       На всякий случай, я взлетела повыше, благо, укрытий хватало — лезть в бой наравне с остальными я уже давно не пыталась, предпочитая присматривать за защитой из безопасного места. Моих друзей это в полной мере устраивало, не приходилось следить за моей сохранностью.       У Хартии оказалось много арбалетчиков. Их оружие, несомненно, уступало Бьянке, но все же это были очень хорошие арбалеты, лучше, чем у городской стражи Амарантайна. Мои щиты эти болты пробивали со второго удара, что неприятно удивило, пришлось следить за ними с удвоенным вниманием. Сражались гномы тоже прекрасно, хотя я заметила мутную дымку в глазах у многих противников. Если один-два гнома с помутневшим взглядом могли иметь какие-то личные проблемы, то такое большое количество чем-то отравленных существ наводили на определенные размышления.       Больше всего эта ситуация напоминала мне о наркотиках. Самым распространенным — и единственным достаточно сильным — наркотиком Тедаса был лириум. Конечно, подсесть на него могли только храмовники, обычные люди быстро сходили с ума, но вот про гномов я как-то до сих пор не задумывалась: ведь они были более устойчивы к воздействию этой воплощенной магии. Может, и они могли стать лириумными наркоманами? Были, конечно, еще какие-то травки, которые покуривали в притонах, но, насколько я слышала, особого привыкания или слишком уж жестких последствий эти легкие наркотики не вызывали.       Был и еще один вариант. Точно такими же глаза были у Геспит, Уты, Серанни… других отравленных скверной я не видела, но подозревала, что это общий признак. Но за превращением Уты и Серанни следил Архитектор — и поэтому они оставались в полном сознании и прекрасно себя чувствовали. Геспит умирала от влияния скверны, да и вообще отравленные долго не проживали. Гномы же выглядели более чем живыми и здоровыми.       Чтобы развеять сомнения — иногда проще проверить и отбросить навязчивую, но не жизнеспособную версию, чем постоянно к ней возвращаться, — я подошла поближе и осмотрела ближайший труп правильным зрением.       И выругалась. Версия оказалась не настолько нежизнеспособной, как казалось поначалу.       — Что случилось, Перчинка? — удивился Варрик. Он присел рядом на корточки, задумчиво разглядывая арбалет.       — Скверна, — мрачно ответила я, и приятель тут же понятливо вскочил и сделал пару шагов назад. Остальные подошли к нам поближе, и я сердито объяснила:       — Они отравлены скверной, но как-то странно. Здесь явно замешана магия крови, но не так, как у Серых Стражей…       Я тут же прикусила язык, но слово уже вырвалось. Андерс закатил глаза и вздохнул, а Фенрис нарочито ровно поинтересовался:       — Значит, Серые Стражи занимаются магией крови?       — В той же степени, что и храмовники, — раздраженно отрезала я. Сердилась я больше на свою болтливость, но сдержаться не могла, так что выплеснулись эти эмоции на окружающих. — И вообще, забудьте про мои слова. У этих гномов все равно что-то не так. Похоже на следы того ритуала, которым Архитектор разрывает связь своих гарлоков с Древними богами, но… только похож. Тоже не оно.       — Встретить скверну поблизости от крепости Серых Стражей не так уж и странно, — предположила Бетани. Изабелла поморщилась:       — Но неприятно.       — Дайте-ка я подытожу, — Хоук приобнял обеих девушек за талию. — Отравленные необычным способом скверной гномы из Хартии жаждут заполучить себе кровь моего отца, чтобы освободить некоего Корифея. Ничего не упустил?       — Хартия не работает за красивые глаза, — добавил Варрик. — Либо этот Корифей очень хорошо платит, либо у него есть другие рычаги давления.       — Скверна, — хмуро предположил Андерс. — Мелкое чудовище, ты лучше всех в этом разбираешься. При помощи скверны можно управлять кем-то?       — Легко, — тут же отозвалась я. И уточнила: — При условии, что управляющий тоже заражен. И при этом маг. Или порождение тьмы, я точно не поняла. Во всяком случае, Архитектор может управлять другими гарлоками через скверну, хоть и не любит. Мать тоже могла. И архидемоны, эти вообще подавляют и разум, и волю, и вообще все, что можно подавить. Я предлагала проверить, сможет ли Авернус управлять порождениями тьмы, но он почему-то отказался. И Архитектор тоже отказался это проверять.       Ответом мне были довольно хмурые взгляды. Некоторое время мой ответ обдумывали, потом Хоук вздохнул:       — Буду надеяться, что это все-таки какой-то очень богатый тип, у которого поехала крыша. Более приятный вариант.       — Ставлю на скверну, — возразил Варрик и тоже вздохнул. — Достаточно богатого типа проще было бы убить и забрать деньги.       Андерс скривился и отвернулся. У него явно не было никакого желания встречаться с собратьями по Ордену; кажется, единственным Серым Стражем, который не вызывал у Андерса неприятных эмоций, оставался мой брат. И еще, возможно, Натаниэль, больше маг ни с кем не подружился даже в Башне Бдения. Вряд ли дело было в строгом уставе или скверне, скорее, приятель просто никак не мог простить, что выбора ему особенного не предоставили. К тому же, как я помнила, Глубинные тропы он не любил. Вероятность того, что в горной крепости Серых Стражей, где ходят отравленные скверной гномы, не будет ни одного выхода в эти лабиринты, стремилась к нулю.       Похоже, к этому выводу пришла не только я, потому что Фенрис мрачно заметил:       — На этот раз у нас нет зелий от скверны.       — Предлагаешь вернуться? — на полном серьезе спросил Хоук, а потом обвел взглядом остальных спутников. — Не хотелось бы, конечно, но скверна — это серьезно.       — Может, порождений тьмы тут и нет, — неуверенно предположила Мерриль. — Главное — не соваться к этому Корифею, и все будет хорошо.       Андерс недовольно нахмурился и мрачно покачал головой:       — Есть. Далеко, но есть.       Все замолчали, обдумывая варианты. Я оглядывалась правильным зрением, подмечая легкую багровую дымку вокруг мертвых гномов и заметное свечение из-за ворот арены. Наконец демонесса не выдержала:       — Вы серьезно? Мы два дня топали не пойми куда, и теперь вы хотите развернуться и уйти? Все равно эти гномы явятся за вами и притащат свою скверну с собой.       Хоук с интересом осмотрел леди Ванду и хмыкнул:       — Логично. Но нам необязательно всем идти туда — кто-то вполне может остаться здесь, на свежем воздухе.       — Особенно актуально это будет, если к гномам явится подкрепление, — хмыкнула Изабелла. — Не неси ерунды, если уж идем, то все вместе.       Мерриль заулыбалась: то ли успела испугаться, что Хоук оставит ее в безопасном месте, то ли опять восхищалась более опытной подругой. Варрик подмигнул:       — Ривейни, откуда столько самопожертвования?       — Не спрашивай, — пиратка недовольно фыркнула. — До сих пор не понимаю, какого демона вернулась в Киркволл с книгой.       — Это как раз понятно, — томно сообщила леди Ванда, бросив на Изабеллу горячий взгляд. — Меня больше удивляет другое. Решили идти, так чего стоим? Мне скучно!       Хоук хмыкнул, покачал головой и первым направился дальше.       Ворота арены распахнулись перед нами словно сами по себе; механизм для открывания, с противовесами и прочими рычагами, мы видели, но на первый взгляд рядом с ним не было ни людей, ни гномов. На арене двуногих обитателей тоже не наблюдалось, зато прямо напротив нас замер бронто; тот или не тот, что я видела, когда пролетала, непонятно, но и особой разницы не было — вряд ли он тут один.       Стоило войти, как ворота с глухим стуком захлопнулись за нашими спинами. Животное, похоже, восприняло звук как сигнал к действию, расставило передние лапы и шумно зафырчало. А потом стартовало, разгоняясь почти без усилий до приличной скорости. Я судорожно бросилась развешивать щиты, забыв, что можно просто отскочить. К счастью, этого не забыли остальные, Фенрис еще и меня за шкирку успел выдернуть и отшвырнуть к стене. Сгруппироваться я не успела, ударилась плечом, но жаловаться не стала: под копытами бронто мне определенно было бы больнее. Быстро развесив щиты на тех, на кого еще не успела — а на Фенриса парочку, — я вспорхнула на зрительские трибуны этой арены во избежание неприятностей и прислонилась к стене: руки и ноги заметно дрожали, так что я даже была не уверена, что смогу самостоятельно стоять. Вцепившись в поручни, аккуратно присела на доски и понадеялась, что на этом мои личные боевые приключения закончатся.       И ошиблась. Посмотреть на гладиаторский бой вылезли, кажется, все имеющиеся члены Хартии — и не только посмотреть, но и подыграть своей команде в лице зверюги. Заметила я гномов не сразу, только когда прилетевший болт разбил мой щит. Обновив на всякий случай защиту, я спряталась за ближайший выступ и продолжила следить за боем оттуда — предупредить своих не успела, Хоук заметил их и сам.       Много времени эта стычка не отняла. Бронто были очень сильными тварями, но не очень умными; гномы и вовсе будто растеряли инстинкт самосохранения где-то в другом месте. И десяти минут не прошло, как противники кончились. Фенрис, тяжело дыша, остановился, опираясь на свой меч, — ему выпало сомнительное удовольствие удерживать внимание зверюги на себе. Не то чтобы это было сложно, похоже, разъяренный бронто просто выбрал первого, кого заметил, и после этого на других противников внимания не обращал. Андерс, глядя на своего вечного оппонента, поморщился, но достал из сумки небольшую бутылочку и бросил ее эльфу.       — Восстанавливающее зелье, — пояснил он, когда Фенрис чудом поймал подгон. — А то толку от тебя сейчас…       — Как от тебя все время, маг? — огрызнулся эльф, и я даже улыбнулась. Некоторые вещи, кажется, никогда не меняются.       Хоук, тем временем, изучал противоположные ворота, в которые нам предстояло выходить. Они были заперты, и механизм открытия сходу опознанию не поддавался. Не оборачиваясь, он позвал:       — Алиена, полетай вокруг, посмотри, кто где.       Я только кивнула и сразу же взлетела — первый испуг прошел, поднял голову стыд за свою реакцию, так что усидеть на месте было сложно, а делать на арене было особенно нечего. Впрочем, я довольно быстро передумала: с обеих сторон от сооружения, стоило только спуститься с его ограждения с внешней стороны, стояли пьедесталы с мемориальными табличками. Поскольку наша команда явно не торопилась продвигаться дальше, я позволила себе приземлиться и изучить повнимательнее надписи — вдруг прольют свет на назначение башни?       Но про башню там не было ни слова, зато рассказывалось о некоем Намврелисе, страхе, ужасе, смерти и прочих «достоинствах» Глубинных троп. Означенный персонаж успел изрядно развлечься в гномьих городах, прежде чем его поймали и выдворили на поверхность. Здесь каким-то образом усыпили и отправили избранного неудачника охранять тварь, чтобы не проснулась и не вернулась. Из полезного надписи сообщали только о том, что Намврелис несет с собой яд, гнусь и разложение и умудряется расплавить даже камень. И еще тот факт, что его заключили в шар.       Памятников я нашла три штуки, и были явно очень старыми, на одном была подпись: Совершенная Илона. Отложив имя в памяти, я все же полетела на разведку, как и просил Хоук, но новые противники мне не встречались больше до самого «колодца»: там, на улице между домиками, равнодушно пасся еще один бронто. Кажется, он облизывал камни мостовой — во всяком случае, вокруг не росло ни травинки, только под стенами зданий лежал снег.       Доложив эту ценную информацию, я заодно рассказала и про Намврелиса. Выслушали меня внимательно, но только пожали плечами:       — Сейчас его здесь нет, значит, нас и не интересует.       — А вдруг это демон? — возразила я. — И теперь его явно никто не охраняет — все гномы здесь под контролем этого Корифея, что им до прежних обязанностей?       — Или этот Нав… Намрелис и есть Корифей? — хмыкнул Хоук. Я с сомнением покачала головой:       — Нет, не похоже… Корифей явно как-то связан со скверной. А в связи с Намврелисом упоминают только яд, гнусь, разложение, слизь. Я бы в этот список еще кислоту добавила, вряд ли обычным ядом можно растворить воина до костей.       — Ну, может, в те времена не делали разницы между одним и другим, — Варрик покровительственно обнял меня за плечи. — К тому же это было настолько давно, что никакого Намврелиса тут, возможно, уже нет. Лично я не припоминаю никакой Совершенной Илоны.       — Ну, ты и не знаток подземного фольклора, сам говорил, — продолжила упорствовать я. Хоук перебил:       — Кем бы этот тип ни был, сейчас у нас есть более важное дело. Если на обратном пути останутся силы и желание с кем-то сражаться, то попробуем поискать информацию.       — И на сколько километров вокруг Киркволла ты собрался вычищать все опасности? — с заметным неодобрением поинтересовалась Изабелла. Мужчина тут же отрезал:       — На столько, на сколько дотянусь. Я там, знаешь ли, живу. И предпочитаю решать проблемы до того, как они становятся катастрофой.       Она фыркнула, но больше говорить ничего не стала.       Дальше мы продвигались быстро, но по сторонам все равно оглядывались внимательно: мало ли что я никого не видела. Во-первых, могла и не заметить, во-вторых, гномы все же не камни, умеют ходить — десять минут назад могли сидеть по домам, а теперь высыпать комитетом по встрече.       И, надо сказать, эта осторожность оправдалась: ближе к основным постройкам, лепящимся вокруг башни, дорогу перегородило целое минное поле — ловушки расположили так плотно, что пришлось заняться саперными работами. Пока Варрик разминировал нам тропинку, все стояли вокруг гнома и напряженно оглядывались по сторонам — момент для нападения был идеальным, а обойти нас и ударить с тыла ландшафт позволял. Я на всякий случай снова развесила щиты, могли ведь и просто выстрелить.       Но нет, до той самой улочки, где я видела бронто, на нас так никто и не напал. Зато на ней гномы оторвались по полной: нам встретился не один бронто, а два сразу, да и хартийцев из окружающих зданий высыпал не один десяток. Отбились мы с трудом и потерями — Фенрис опять попытался отвлечь животных на себя, но две твари его переиграли; от увечий спасли мои щиты, но поваляли эльфа знатно и едва не выкинули с обрыва вниз, к подножию башни. Хоука подстрелили; не слишком серьезно, но Мерриль перепугалась и разозлилась так, что часть гномов едва ли не моментально ушла на удобрения растениям — в прямом смысле, корни и шипы проросли прямо сквозь них. Изабелла отделалась царапинами, Варрику разодрали любимую рубаху. В общем, целыми остались только маги.       — К демонам, — морщась, проговорил Хоук. — Сейчас проверим, остались ли еще гномы, запремся и передохнем.       — Я проверю, — пообещала я.       Но отправилась в итоге не одна: разведку с воздуха дополняли Бетани и Мерриль, как самые целые члены команды. Поворчав немного, за ними отправился и Варрик — должен же был кто-то присмотреть за тремя беззащитными девицами. Это сообщение встретили возмущенными взглядами, но спорить не стали.       Но на улочке больше никого не было. Быстрый обыск принес нам удобное здание с запирающейся дверью, пару древних скелетов и папку с документами, что один из них держал при себе — эти ребята ждали нас улицей ниже, в какой-то тесной каморке, похожей на склад ненужных вещей. Оттуда же открывался прекрасный вид на верхний этаж башни: отсюда прекрасно были видны и бронзовые грифоны, и магия, льющаяся из их клювов. Андерс, догнавший нас после лечебных процедур, мрачно проговорил:       — Меня терзает мрачное предчувствие, что нам — туда.       — Брось, Блондинчик, — Варрик оперся локтями об ограждение и задумчиво осмотрел башню. — Для начала стоит все-таки потолковать с Хартией. Даже если нам туда, хоть узнаем побольше.       Маг хмуро пожал плечами, развернулся и отправился в выбранное штабом здание. Мы прогулялись чуть дальше по улице — она по спирали шла вниз и упиралась в довольно крепкую дверь, оббитую железом. Рядом с ней на стене были нарисованы какие-то картинки, явно гномьего происхождения, в которых Варрик опознал тайные знаки Хартии. Я задумчиво осмотрела дверь, вспомнила лес Вендинг и вход в сильверитовые шахты и поинтересовалась:       — Мерриль, а ты сможешь оплети ее корнями так, чтобы нельзя было открыть?