Хоук и прочие неприятности

      Жизнь в Киркволле замерла на одной, весьма тревожной ноте. За то время, что мы были на Глубинных тропах — всего-то неделю, было бы о чем говорить! — Мередит успела разбить всю оппозицию из аристократов. Не в буквальном смысле, все остались живы, но притихли как мыши под веником. Храмовники и правда теперь были всюду, и я в очередной раз удивилась, откуда их столько взялось; Китти было не до удивления, она не рисковала выходить на улицу даже в кошачьем облике — слишком отвыкла нормально маскироваться. Хвала Создателю, в доме Хоука был подвал, а в нем — спуск в Клоаку, так что демонесса теперь пользовалась этой дорогой. Она даже подумывала переехать в лечебницу Андерса: мы ставили там неплохую защиту, так что никто ее до сих пор не взломал, а рыцари Церкви под землю спускаться до сих пор не торопились.       Мерриль тоже предпочитала пореже показываться на улицах Верхнего города, перемещаясь между имением Хоука и эльфинажем под землёй. Ее это заметно угнетало, так что возлюбленный уже не знал, чем ее развлечь; впрочем, возможно настроение ей портил элувиан, никак не желающий работать. Со мной эльфийка помирилась на следующий день после боя с Отвагой, так что у зеркала мы часто сидели вместе — пытались понять, что же не так. Но все магические линии шли верно, Мерриль проделала немалую работу, восстанавливая разорванные скверной нити силы. Пришлось признать, что проблема не в элувиане, он был в порядке; видимо, нужен был какой-то ключ, Морриган предупреждала об этом, но никаких догадок у нас с Мерриль не было. Осознав, что сделать для восстановления долийского наследия прямо сейчас ничего не может, девушка слегка разочаровалась в своей работе и переключила внимание на другие эльфийские артефакты.       Например, те шар и амулет, при помощи которых Маретари изгнала Отвагу в Тень. Амулет девушка изучила вдоль и поперек, безжалостно эксплуатируя мои глаза и чувствительность демонессы; впрочем, мы обе были рады помочь — дело происходило всего через пару дней после встречи с демоном, и обида была еще свежа. Заодно я узнала, откуда это магическое добро взялось: пока меня не было, моя демонесса времени даром не теряла и развлекалась поисками интересных артефактов.       Узнала Китти о них не случайно: идея отправить Отвагу в Тень посетила ее еще во время поездки с Зевраном, убийца немного рассказал ей о своих похождениях и завоевании авторитета среди Воронов, и теперь демонесса горела желанием подготовить себе почву для возвращения. Ближайший демон гордыни, достаточно слабый, чтобы можно было его обыграть, сидел на Расколотой горе и — какая удача! — грозил благополучию Мерриль, которую Китти успела полюбить. Я заметила, команда Хоука ей вообще нравилась, так что ради своих целей и помощи друзьям демонесса смогла раздобыть кучу ценных сведений — даже сидела в библиотеке и разговаривала с долийцами, большую часть которых терпеть не могла.       Амулет в виде волчьей головы был не слишком древним: в одном из кланов с давних пор хранился артефакт «Маска Фен`Харела», с помощью которого можно было разорвать Завесу. Саму маску несколько лет назад долийцы потеряли, но осталась более новая и не слишком хорошая копия — Завесу разорвать ей было не под силу, но вернуть на родину демона она все же могла. Амулет этот спрятали в лесу всего пару лет назад, как раз после утери Маски.       Шар оказался куда более древним, и его леди Ванда получила не без труда. Искать сам артефакт она не взялась, договорилась об этом с Ксеноном Антикваром, а он в ответ заломил такую цену, что, в качестве альтернативы, демонесса согласилась ограбить для него хранилище Церкви. Вся эта возня оказалась не напрасной: шар умел укреплять Завесу, так что прорваться обратно у Отваги бы не вышло.       — Это настоящая магия элвен, — восхищенно прошептала Мерриль, разглядывая светящийся шар: после рассказа демонессы мы обе захотели рассмотреть чудо-артефакт поближе. Я тоже не скрывала восторга, разглядывая шар правильным зрением — в нем было столько энергии, что хватило бы на десяток магов. Но вся она была скручена компактными петлями, что стягивали Завесу, словно стежки — порванную ткань.       — Вот бы таких штук пять по Киркволлу расставить, — согласилась я. — Или хотя бы один — в Казематы.       Но больше подобных артефактов не было: я не поленилась прогуляться даже в Черный магазин, но Ксенон только руками развел — фигурально, поскольку шевелиться по-прежнему не мог. Его агентам с трудом удалось найти хотя бы один шар, и на большее он не замахивался даже за очень редкие артефакты. В качестве утешения Антиквар сделал мне скидку на пару каких-то зелий, якобы дающих все знания мира, — интересно, есть ли у них срок годности? — и безумно красивый и не особенно удобный кинжал; я забрала и то, и другое в надежде, что совсем уж бесполезные предметы в Черном магазине все-таки не водятся.       Немагическая часть нашей компании дома появлялась редко, и с нами гуляла тоже далеко не каждый день: спокойствие города было весьма относительным, всю весну Хоук выслеживал магов — когда и правда опасных преступников, а когда просто жертв паранойи Мередит. С наступлением лета в порту снова объявились работорговцы, так что хлопот только прибавилось.       На этот раз от моей помощи Защитник отказался — слишком часто им приходилось сражаться вместе с храмовниками, и дразнить незнакомых рыцарей Церкви моими щитами не стоило. Дядя Грегор мне выписал, конечно, ещё одно свидетельство того, что я не маг, но оно могло и не убедить киркволльского рыцаря-командора, ее паранойя продолжала прогрессировать, так что это начали замечать даже подчиненные.       На самом деле, Хоук не рекомендовал мне даже гулять по улицам — по крайней мере, в Верхнем городе, — поскольку слухи обо мне за полтора года не утихли, и Белым Стражем могли заинтересоваться. Я этим словам вняла постольку-поскольку — Клоака у меня интереса не вызывала, гулять за пределами города было скучно, а в Нижнем — опасно, так что я все же выбиралась из дома; единственной уступкой стал темный плащ, скрывающий белую одежду, да и то, под конец весны пришлось отказаться и от него, и даже от своих доспехов в пользу легкого платья — лето в город приходило жаркое.       Скука не была такой уж всепоглощающей, скорее, сказывалось нервное напряжение — город откровенно пугал своим новым настроением, а Зевран никак не возвращался, заставляя меня переживать. Чтобы как-то снизить собственную тревожность, пришлось придумывать себе занятия и новые традиции. Теперь каждое утро я пила кофе в «Рассветной лозе», а затем шла в крепость виконта, к матери Эльтине — проповеди начинались позже, и утром она всегда соглашалась побеседовать.       В первый же день, когда я пришла, она протянула мне знакомую доску для го и мешочек с камушками.       — Когда разбирали завалы, их нашли внизу, — негромко проговорила жрица. Я приняла свое потерянное имущество недрогнувшей рукой, но в душе взметнулась целая буря. Таких досок у меня было уже две — одна лежала в домике Логэйна, другая в моей комнате в Башне Бдения, и третья была ни к чему, но… она напомнила мне о матери Вильгельмине. Я провела рукой по исцарапанной поверхности, коснулась скола на самом углу и нерешительно начала:       — А рядом… — и не смогла закончить вопрос, но Эльтина поняла:       — Мне жаль, дитя мое. Мать Вильгельмину тоже нашли.       Я кивнула и постаралась отгородиться от этой информации. По крайней мере, у меня останется память. И доска. И, кстати о ней…       — Не желаете сыграть?       Так что после кофе я играла с матерью Эльтиной и иногда — с Себастьяном. Он так и продолжал ходить повсюду за Владычицей Церкви, верный своему обещанию охранять ее.       После этого обычно я шла прогуляться — в сады виконта, которые когда-то показал мне лорд Хариманн, или на рынок, или даже просто по улицам, было в Киркволле свое очарование. Занятно, когда я только приехала в город, он казался мне филиалом денеримской свалки: грязный, вонючий, подозрительно теплый и мрачный… как Огрен. Но, как и в нашем берсерке, в Киркволле крылась своя душевность, тщательно замаскированная слоями грубости и грязи.       В первую такую прогулку по парку мне составил компанию потенциальный правитель Старкхэвена. Это выглядело почти как свидание, Себастьян даже сам пригласил меня, принес небольшой букетик и вежливо предложил локоть. Наверно, это и было бы свиданием — не от большой любви, конечно, но поблагодарить за спасение матери Эльтины ее верный спутник меня так и не успел, и выбрал для этого такую странную форму. Особенной оригинальности добавляла излишняя религиозность кавалера: принц чуть ли не всю дорогу читал мне Песнь света, и такие стихи не слишком сильно вдохновляли. Зато я оценила преимущества возраста перед красотой: с братом Дженитиви дискутировать было куда интереснее.       — Простите, Алиена, — напоследок улыбнулся принц. — Мою благодарность вам сложно выразить словами и даже делами, Владычица Эльтина практически заменила мне мать… Я бы хотел устроить для вас по-настоящему запоминающийся день, но моя душа теперь принадлежит Церкви и светские развлечения проходят мимо меня.       Я представила себе такое свидание — Себастьян мне не то чтобы не нравился, но однозначно проигрывал Каронелу, и портить впечатления от тех поцелуев новыми не хотелось, — и поспешила уверить:       — Ну что вы, Себастьян, я точно никогда не забуду этот день. Было очень интересно поговорить с вами.       Он вежливо поклонился и проводил меня до дома, даже поцеловал руку напоследок, а я дала себе зарок внимательнее относиться к выбору спутника даже для прогулок. Выполнить его оказалось несложно, поскольку желающих праздно шататься по улицам было мало.       Иногда мне становилось скучно, и тогда я все-таки шла в Нижний город — его рынок был более шумным, объемным и не слишком честным, так что изрядно напоминал прошлые годы. За кошелек здесь стоило держаться обеими руками: от карманников не спасали даже храмовники и городская стража. Мерриль смотрела за их работой огромными глазами, полными любопытства, — за шесть лет эльфийка так и не привыкла к некоторым милым традициям человеческого города.       Здесь, на рынке, я смогла найти еще одну древнюю реликвию. Это было настолько неожиданно, что поначалу я не поверила торговцу, но стоило взглянуть украдкой правильным зрением, как стало ясно — передо мной и правда лежал шлем Гараэла, победителя Четвертого Мора. Или, во всяком случае, кого-то из Серых Стражей, поскольку едва заметное марево скверны я различить сумела, а вот имени знаменитого эльфа написано нигде не было. Сам торгаш, похоже, в собственные слова не верил и просто пытался слупить побольше денег с доверчивых простофиль, потому что запросил он довольно скромную сумму в сто пятьдесят золотых. Вообще-то на эти деньги средняя крестьянская семья без проблем прожила бы пару лет, даже с комфортом, но Серые Стражи, додумайся он торговаться с ними, вполне могли бы отвалить и втрое больше.       Покупку я отдала Хоуку — не на память, конечно, просто он успел вляпаться в дела Серых Стражей, и, возможно, имело бы смысл немного подлизаться к Первому Стражу. Мне подлизываться было уже поздно, так что я и пытаться не стала.       Несколько раз я на свой страх и риск отправлялась в Казематы: проведать Бетани, которую теперь тоже не выпускали, убедиться, что с Ноирин и Маэлем все в порядке — всё-таки в Круг они попали с моей помощью и какую-то ответственность я чувствовала, — и поговорить с рыцарем-капитаном. Ради развлечения одного Каллена я бы под нос Мередит не сунулась, не такие уж мы были друзья, но раз все равно приезжала…       Как ни странно, в Казематах храмовники напрягали меньше всего. В конце концов, Круг магов и должен охраняться храмовниками, так что они казались скорее элементом интерьера, чем угрозой. Куда большее беспокойство вызывали маги: они смотрели с ненавистью на своих угнетателей и с завистью — на меня или любого другого человека из внешнего мира.       — Мне тоже иногда становится страшно, — шепотом признала Бетани. — И я не знаю, кому можно было бы доверять.       — Неужели тебе не с кем поговорить? — удивилась я. Она вздохнула:       — Первый чародей всегда готов выслушать, но что он может сделать? Он пытается противостоять рыцарю-командору, но она уверена, что любые поблажки приведут к восстанию. А из храмовников я только Каллену и Траску доверяю, они не смотрят на магов как на грязь под ногами.       — Только они? — поразилась я. — А эта… как ее… сэр Агата?       — Агата патрулирует улицы, — Бет снова вздохнула и за руку потянула меня в левую часть двора. Раньше там стояла пара торговцев с зельями и амулетами, но теперь прилавки пустовали. Подруга присела на один из них и поделилась: — Складывается такое ощущение, что всех более-менее приветливых рыцарей Мередит отправляет в город. В Казематах остаются только те, кто магов ненавидит искренне. И мне от этого страшно.       — А если не попадаться им на глаза? — неуверенно предложила я. Идея была паршивой, хотя бы потому, что скрывающийся маг вызывает лишние подозрения, но иногда же можно?       Бетани покачала головой:       — Я боюсь не храмовников, Аль. Ты видела, как маги смотрят на них? Я боюсь, что кто-нибудь сорвется и натворит глупостей, и вот тогда… тогда будет плохо.       Я помолчала, переваривая откровение. Хотелось бы сказать, что я удивилась, но нет — Хоук говорил то же самое: храмовники хоть и строгие, но сдержанные, а вот маги кипят уже как забытый на плите котелок. Несколько раз я предлагала помочь — теперь Хоук выслеживал магов не только для Мередит, но даже и по просьбе Первого Чародея, — но он по-прежнему отказывался.       — Ко мне иногда приходит Себастьян, — совсем тихо прошептала девушка и покраснела. — Он обещал поговорить с Владычицей Эльтиной, чтобы меня перевели в другой Круг. Но я не уверена, что хочу этого — мама ведь тут, Хоук, даже Гамлен.       — Себастьян, — подсказала я с ехидством, и Бетани окончательно зарделась. Продолжать тему она не стала, но я подумала — не предложить ли Хоуку выкрасть сестру из Круга? Лучше уж вне закона, чем… так.       Каллен тоже ходил, сурово хмуря брови — пусть он смотрел на проблему и с другой стороны, но выглядела она тоже неаппетитно. Однажды он даже вслух усомнился в правильности приказов ледяного дракона, чем поразил меня до глубины души. Рыцарь-капитан тут же пошел на попятный, но слово уже было сказано.       Несколько раз, уходя, я спиной чувствовала неприязненные взгляды. Один раз, обернувшись, я увидела сэра Карраса — он в ответ демонстративно осмотрел меня, а потом скабрезно усмехнулся, но в глазах при этом полыхала злоба. Больше я его не видела, но была уверена, что пялится на меня именно он.       На фоне всей этой тоски оказалась особенно приятной новость, что Хоук нашел еще одну кузину, весьма боевую девицу. Однажды довелось ее даже увидеть — монна Лиандра не могла пропустить такое пополнение в семействе и шустро взяла в оборот не только племянницу, но и непутевого брата, — и я удивилась сходству девушки с Солоной. Радикально они отличались только цветом волос, Шарада Амелл оказалась жгучей брюнеткой, но в остальном ее вполне можно было бы перепутать с лучшей ученицей Ирвинга, особенно в полумраке.       К сожалению, на ней приятности в Киркволле заканчивались.       А когда осень вызолотила листьями-монетами сады, закончились и спокойные, хоть и тухловатые дни. Жизнь снова полетела кувырком.       День шел по давно устоявшемуся маршруту, и отличался немного от других только тем, что сегодня меня сопровождала Мерриль. В «Рассветную лозу» мы отправились даже втроем: леди Ванда решила составить нам компанию за пирогом с рыбой и кофе, но исчезла сразу же после окончания завтрака. Мы с Мерриль неторопливо отправились в сторону Нижнего города — район знати Киркволла эльфийка не любила; единственным исключением были сады виконта, но сегодня делать там было нечего — мать Эльтина решила перенести очередной молебен на свежий воздух, благо, погода позволяла.       Рынок встретил нас привычной толчеей — на самом деле, не только привычной, но и изрядно надоевшей. Мерриль чуть сморщила носик и предложила:       — Может, уйдем отсюда? Меня, кажется, только что толкнули.       Я была уверена, что подругу пытались ограбить, а не просто толкнули, поэтому согласилась:       — Может, прогуляемся в порт? Когда-то я покупала там рыбу у одного рыбака, может, он еще не ушел. Раньше он всегда оставался до полудня, чинил сети.       Эльфийка с облегчением кивнула, и мы отправились в выбранную сторону. «Висельник» мы, не сговариваясь, решили обойти: там тоже было много народу, но, к сожалению, не тех, кого хотелось бы увидеть. Узкими безлюдными переулками двигаться было куда проще, не попадалось ни единой живой души, так что мы иногда переходили на бег или болтали и смеялись на ходу, а порт становился все ближе.       Вот только до него мы так и не дошли. Опасность я почувствовать успела — всё-таки недаром я была ученицей Антиванского Ворона, Стражей и кучи других опытных воинов. Но и недаром я все ещё оставалась ученицей: опасность я почувствовала слишком поздно. Накинуть на нас щит я успела, вот только убивать или хотя бы бить нас никто не собирался. Под ноги упал флакон с зельем, которое брызнуло во все стороны, в том числе и вверх, и меня мгновенно начало клонить в сон. Пару мгновений я еще боролась с ним, но в итоге все же сдалась. Если Мерриль и сумела победить навеянные грезы, я об этом узнать уже не успела.       Пробуждение вышло очень неприятным. Его можно было сравнить разве что с первым пробуждением в гостях у Архитектора — после того, как он усыпил меня заклинанием. Из этого я сделала логичный вывод, что в этот раз меня тоже усыпляли чем-то неестественным, но чем — голова вспоминать отказывалась.       И еще она болела. И думать не хотела совершенно. Зато очень хотела, чтобы те, кто болтают над ухом, наконец, заткнулись.       — Грейс, нельзя убивать никого из них, эти девочки ни в чем не виноваты, — убеждал мужской строгий голос. Женский, с лёгкими, едва заметными нотками истерики, парировал:       — Ты хочешь, чтобы о нас узнали раньше времени? Думаешь, рыцарь-командор одобрит твое общение с нами? Я уж не говорю обо всем остальном.       — Нет такой причины, по которой я пожелал бы убивать невиновных.       — Я тебе и не предлагаю, — презрительно отозвалась женщина. — Ален!       На этом месте мозг всё-таки согласился немного поработать, и, по здравому размышлению, счел, что у нас проблемы.       — Грейс, я слышал про эту девушку, — неуверенно отозвался третий голос, тоже мужской. — Ее Защитник тоже ценит. А ещё она вхожа к Владычице Церкви.       О, это, похоже, обо мне. Интересно, кто другие «невинные девочки»? Память услужливо подсказала, что гулять мы вышли вместе с Мерриль. Нас двоих достаточно для множественного числа или есть кто-то ещё? И если да, то кто? В голову приходила только моя демонесса, она же с нами была утром. Правда, потом ушла… и представить себе похищение демона я в любом случае не могла.       — И что ты предлагаешь? — неведомая Грейс явно начала раздражаться. — Мне на нее помолиться? Шантажировать жрицу все равно не выйдет, такие скорее пожертвуют кем угодно.       В целом насчёт церковников я была согласна, но конкретно Эльтина действительно больше заботилась о людях, чем о власти, — и я вполне могла бы рассчитывать на ее помощь. Хотя, конечно, смотря что от нее потребуют…       Голову постепенно отпускало, и на этом я решила, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих, и чуть приоткрыла глаза. Лежала я на боку, так что первым делом увидела локоть Мерриль, а за ней — ноги наших пленителей. Рассмотреть лица, не поворачивая головы, я не смогла, хотя очень старалась — чуть косоглазие не заработала. С той стороны, куда я смотрела, больше никого видно не было, и это слегка озадачивало: есть ещё пленные или нет? И неужели нас похитило всего трое человек? Правда, двое, судя по мантиям, были магами, а третий храмовником, но всё-таки как-то это слишком смело.       — Мы не будем шантажировать Владычицу Эльтину, — возмутился первый мужчина, судя по движениям, как раз храмовник. — Наша цель — убрать Мередит, а не устраивать беззаконие!       В этот момент я как раз решила, что лучше быстро накинуть щит на нас двоих, а потом разбираться, чем ждать, до чего договорятся наши похитители. Фраза храмовника только подстегнула: идея мне вполне нравилась, можно было и не похищать.       На внезапно появившуюся золотистую сферу среагировали все трое: один из магов отскочил, от второго пришел довольно сильный удар в щит, к счастью, один, храмовник, видимо, вытащил меч — по крайней мере, ноги сместились в знакомую стойку. На всякий случай я накинула второй слой защиты и села; голова резко воспротивилась этому, закружилась, виски прострелило болью, так что я не удержалась и выругалась. И только потом осмотрелась.       Находились мы в полуразрушенной ротонде где-то на Рваном берегу, я хорошо слышала шум прибоя, да и край обрыва оказался в поле зрения. За пределами этой беседки нашлось ещё с десяток магов и храмовников, которые мирно общались и не обращали внимания на ротонду. Тогда я посмотрела на своих пленителей.       Храмовником оказался сэр Траск, я видела его в Казематах; и Хоук, и Бетани говорили, что к магам он относится хорошо, но такой близкой дружбы я не ожидала. Маги тоже были знакомыми: парнишка, Ален, часто торчал во дворе Казематов, видимо, внутри ему не нравилось. Грейс я тоже один раз видела в Круге.       За моей спиной на полу нашлась Бетани, и я накинула щит ещё и на нее, заодно укрепив его на пару слоев. И вовремя — Грейс опять решилась проверить его на прочность. Не вышло, и женщина раздраженно бросила:       — Да кто ты такая, демон тебя побери?       — Белый Страж, — представилась я. Она снова попыталась атаковать, и я добавила очередной слой защиты. Заметила: — Я бы на твоём месте успокоилась. Я пока пассивно защищаюсь, а могу ведь начать делать это активно.       Как ни странно, Грейс вняла моему предложению и переключилась на Алена:       — Ты что, не связал ее заклинанием?       — Белый Страж не маг, это все знают! — попытался оправдаться он. — Я решил, что зелья должно хватить.       Подзатыльник женщина ему всё-таки дала, и я ее понимала: как с такими разгильдяями заговор устраивать? Будь мы на одной стороне, я бы тоже высказалась, но сейчас его непрофессионализм был мне на руку.       А в том, что передо мной заговорщики, я даже не сомневалась.       — И правда, интересно, что скажет ледяной дракон, если узнает о вашем милом междусобойчике? — с насмешкой поинтересовалась я. А потом глубокомысленно закатила глаза и уточнила: — И доживете ли вы до встречи с ней.       — Не стоит нам угрожать, леди, — попросил Траск. — Мы не враги. Простите за это похищение, но нам очень нужно поговорить с Защитником. Нужно его содействие.       — И поэтому вы похитили его сестру и невесту? — я хмыкнула и села поудобнее, чтобы видеть обеих девушек. Они лежали в не слишком удобных позах, словно их сбросили на пол как мешки с картошкой. Судя по ощущениям в собственном теле, от истины я была недалека. — Плохая затея, хотя… у Архитектора в свое время сработала. Но вы не он. Чем вы их связали?       — Это безвредное заклинание, — поспешил объяснить Ален, и я тут же осмотрела подруг правильным зрением. Хмыкнула:       — Магия крови, совсем безвредно. И топорная-то какая. Бездари.       Заклинание и правда выглядело неопрятно, даже если не принимать во внимание его цвет и текстуру — магия крови и сама по себе никогда особенно красивой не была. Мерриль со своими лозами была приятным исключением, на стороне Архитектора играл многовековой опыт: он сплетал кровь и скверну в такую тонкую кружевную паутину, что дух захватывало от красоты и сложности заклинаний. Йован не мог похвастаться ни тем, ни другим, но брал аккуратностью.       Киркволльские маги действовали по почти родному мне принципу «И так сойдёт!». Не пришлось даже искать центр заклинания: я просто дернула за одну из торчащих нитей, и оно начало рассыпаться само. Мерриль, видимо, как более привычная к магии крови, почти сразу начала шевелиться.       — Как ты это сделала? — пораженно поинтересовалась Грейс и посмотрела с такой ненавистью, что у меня волосы на затылке зашевелились. Но пугаться я все же не стала, ответила ей насмешливым взглядом и повернулась к Траску.       — Я не угрожаю. Вопрос в том, кто нас первым найдет. Если Хоук, то у вас есть шансы. А если леди Ванда, моя компаньонка, то без шансов: она ненавидит, когда мне кто-то угрожает. А ещё любит убивать и не любит оставлять свидетелей. У них это не принято.       Храмовник при виде моих глаз заметно напрягся, положил руку на меч — оказывается, достать его он все-таки не успел, — и сделал шаг назад, не отвечая.       — Плевать, — прорычала Грейс, не то в ответ мне, не то своим мыслям, и снова взялась за мой щит. Я с любопытством на это уставилась: после церкви и Квентина я не боялась атак одного мага. Вот если все вместе нападут, то мне, конечно, конец, зря я раньше магов не боялась. Но пока агрессию проявляла только одна магичка.       Другие, наоборот, попытались ее урезонить.       — Грейс, прекрати немедленно, — велел Траск, все еще не отводя от меня взгляда. — Мы не убийцы.       — Я и не собираюсь их убивать, — бросила женщина, но я ей не поверила. — Но заложники должны быть в наших руках, а не в своих собственных.       В этот момент зашевелилась и Бетани, а Мерриль очнулась окончательно. Она немного осоловело огляделась и поинтересовалась:       — А где мы? Что случилось?       — Нас похитили, — любезно отозвалась я, продолжая насмешливо наблюдать за Грейс. На Траска я старалась не смотреть, а вот он наблюдал не отрываясь — глаза я так и не «потушила», чтобы успеть вовремя среагировать, если что. Но Грейс больше не атаковала, а пыталась прощупать мой щит.       — Правда? — искренне удивилась Мерриль и тоже осмотрелась. — Ой, и Бетани здесь.       Младшая Хоук пока явно воспринимала реальность хуже своей потенциальной невестки, потому что ничего не ответила, только негромко застонала и зажмурилась. Я порылась в сумке и на ощупь вытащила несколько флакончиков: отводить взгляд от вражеской магички не хотелось. Зелья я протянула Мерриль, она понятливо выбрала одно и тут же подсела к Бетани.       — Леди, — снова заговорил Траск. — Мы не причиним вам вреда. Но вам лучше убрать магию, она все равно вам не нужна.       — Потому что вы ее пробить не можете? — ехидно уточнила я.       Грейс после этих слов нахмурилась и попыталась запустить в мой щит очередное атакующее заклинание, но мне надоело пассивно за ней наблюдать, так что я с удовольствием разорвала плетение прямо в руках магички. Она выругалась и попыталась еще раз что-то наколдовать; к ее чести, о моем участии в ее неудачах она догадалась со второй попытки.       — Что происходит? — наконец проговорила Бетани. Видимо, Мерриль выбрала правильное зелье, потому что подействовало оно довольно быстро.       Эльфийка тут же повторила мои слова:       — Нас похитили. Меня еще ни разу не похищали! Так интересно!       Я невольно хихикнула. Вообще-то мне тоже страшно не было — уж какое-то время я щит продержу, тем более что нам, похоже, вредить не собирались — за исключением Грейс. А там должен кто-нибудь появиться и нас спасти. В крайнем случае, нас две сильные магички и одна я, так что есть шансы сбежать отсюда и самим. Жаль, я не спрашивала у Архитектора, как он левитирует. Может, это не слишком сложно? Сейчас бы просто прыгнули с обрыва — я птицей, а девушки при помощи левитации, и ищи нас потом. Но увы, ни Мерриль, ни Бетани летать не умели.       Грейс, наконец, оставила попытки пробить защиту и пригрозила:       — Ничего, мы дождемся вашего Защитника.       — Хоука? — удивилась Мерриль. Бет ее поддержала:       — А зачем вам брат?       Она спрашивала у Траска, игнорируя остальных; при этом смотрела таким укоризненным взглядом, что я почти наяву слышала: «А я вам доверяла». Видимо, Бетани из Круга забрал как раз храмовник, а на долю Мерриль пришлись маги. Я, скорее всего, пошла комплектом — просто потому, что оказалась рядом.       Храмовник от взгляда младшей Хоук заметно терялся, похоже, ему и правда было стыдно за это похищение; но все же на своих позициях он стоял твердо.       Мередит, по словам Траска, достать успела не только магов и аристократию, но даже своих храмовников. Меры, которые она вводила, день ото дня становились все жестче — некоторые маги чуть ли не безвылазно сидели в карцере, других просто контролировали отряды храмовников, ходившие по пятам и чуть ли не караулившие возле туалета. Нормальным рыцарям это не нравилось: все же Круг должен быть не тюрьмой, а крепостью, которая охраняет всех.       Именно из действий рыцаря-командора родился настоящий заговор, которого Мередит так опасалась. И участвовали в нем не только маги, но и храмовники, поскольку прекратить раскачивающие мир действия ледяного дракона хотели все. И сейчас заговорщики решили привлечь на свою сторону реальную силу в городе — Защитника Киркволла.       — Но зачем для этого похищать нас? — удивилась Мерриль. — Хоук вам и так помог бы.       — Он прислуживает этой… Мередит, — с ненавистью выплюнула имя Грейс. Траск снова посмотрел на нее строгим взглядом, явно призывая к вежливости, но женщина взгляд проигнорировала. Она вообще буквально сочилась злобой, и мне отчего-то показалось, что ее цели несколько отличаются от его.       — Хоук никому не прислуживает, — гордо отрезала эльфийка, а Бетани добавила:       — Он выполняет задания рыцаря-командора, чтобы быть в курсе ее дел. С Первым Чародеем он тоже общается довольно плотно.       — А ещё собирал оппозицию из аристократов, — с усмешкой закончила я. — И общался с Владычицей Эльтиной. Между прочим, она сочувствует магам, и от открытого проявления позиции ее останавливают только храмовники — против рыцарей Церкви Эльтина не пойдет. Но вместе с ними против Мередит, думаю, может выступить. Поговорить надо.       — Мы не знали этого, — чуть потерянно проговорил храмовник. Я фыркнула — паршивыми из них оказались не только малефикары, но и заговорщики. Но вслух говорить не стала.       А потом послышались знакомые голоса: со стороны гор и, видимо, дороги раздался разъяренный баритон Хоука; ему отвечали щелчки тетивы, в которых я безошибочно опознала Бьянку — слишком уж быстро шли выстрелы. Прислушавшись к себе, я попыталась найти демонессу и не смогла — видимо, она так и не заметила, что меня украли. Будет потом повод немного над ней посмеяться…       И Траск, и Грейс перестали обращать на нас внимание: Хоук его всегда привлекал куда сильнее, а уж в таком настроении — и подавно. Угроза слышалась даже в отдаленных звуках голоса, но когда вся команда показалась из-за поворота, я поняла, что ярость приятеля недооценила. У него даже глаза, казалось, горели, словно он был одержимым. Правда, увидев нас — Мерриль и Бетани даже на ноги встали, спиной к спине со мной, — Защитник Киркволла слегка успокоился. Я отстраненно подумала, что шансы уйти отсюда все еще есть у всех.       — Бет, — шепотом позвала я, пользуясь тем, что внимание остальных направлено на другие объекты. Девушка чуть повернула голову, и я предложила: — Не хочешь сбежать? Момент подходящий.       — Нет, Аль, — она качнула головой, нашла мою руку и чуть сжала. — Я всю жизнь в бегах. Я устала прятаться. К тому же здесь моя семья.       — Которую ты не видишь из-за Мередит, — напомнила я. — В Круге опасно.       Но она снова покачала головой, и я не стала настаивать. Тем более, перед глазами разворачивалась куда более интересная картина: как мне и показалось, Грейс ждала Защитника совсем не для восстания против Мередит, она просто хотела ему за что-то отомстить. Для этого она снова попыталась напасть на нас, и снова не смогла пробить щит.       — Грейс, прекрати! — снова потребовал Траск, но теперь магичка и не подумала слушаться. Развернувшись, она без всяких сомнений направила свою силу против собственного союзника… но не вышло, заклинание только слегка опалило храмовника. Я удивлённо вскинула брови — с каких это пор у рыцарей Церкви появилась магическая защита? — а потом поймала хитрую улыбку Бетани.       — Ты? — шепотом уточнила я, теперь уже развешивая щиты на всех присутствующих, кроме Грейс. Подруга пожала плечами и шепнула:       — Он неплохой.       Маги и храмовники, дернувшиеся было в первый момент помогать зловредной магичке — видимо, им было не слишком хорошо видно, кто напал на Траска, — после его рыка снова нерешительно замерли. Хоук в два шага подскочил к Грейс, но опоздал: ей в горло вонзилась ледяная стрела.       Как все окружающие — и я в том числе — смогли пропустить появление демонессы, осталось для меня загадкой, но леди Ванда возникла за спинами наших спасителей как-то моментально: миг назад ее еще не было, а теперь она уже опускает лук. Выглядела подруга очень впечатляюще: тело оставалось человеческим, только черно-белые кудряшки колыхались в воздухе без всякого ветра, но по коже пробегали лиловые сполохи, а глаза ярко сияли лавандовым светом. На руках когтей не было, но ей это ничуть не мешало выглядеть опасной — сегодня леди Ванда была лучницей, и по оружию разливалось лавандовое пламя.       Глядя на хрипящую Грейс, она тряхнула головой, так что сияние заметно поблекло, и наставительно заметила:       — Воровать чужое — это очень плохо.       Потом обвела взглядом всех остальных, демонстративно не опуская лук. Я хотела как-нибудь успокоить подругу, но она вдруг дернулась, оглянулась и мысленно пообещала «Дома поговорим!», а потом скользнула за ближайший камень и исчезла. И буквально через несколько секунд Хоука догнал рыцарь-капитан Каллен во главе отряда храмовников. Он тоже осмотрелся, невольно копируя демонессу, и строго сказал:       — Я надеюсь, у вас есть объяснение происходящему, господа.