Равные

      Тихому зимнему вечеру не суждено было быть спокойным.        Саске без спроса вламывается в комнату старшего брата и уверенным движением руки нажимает на панель выключателя. Лампа под белым потолком быстро гаснет, погружая спальню в темноту и мешая хозяину комнаты, что лежал на кровати, читать книгу дальше. Итачи не понимает, от кого Саске достался такой скверный характер, и почему ему приходится с этим мириться.       -Объяснишь?       -Тихо! Иди сюда. — Младший из Учих быстро обходит большую кровать, и крадучась подходит к окну.       Итачи с нежеланием откладывает книгу на вторую подушку, складывая руки у груди и глубоко вздыхая. Ему не хочется знать какую новую шутку над ним братец придумал со своими друзьями. С годами шутки седьмой команды стали куда изощрённее, а ему всё сложнее в них не попадаться.       -Да иди же! — Саске громко шепчет ему, кивая в сторону окна.       -И что там? Наш двор? — Он лениво встаёт с кровати со стороны окна, не планируя скрываться, как его младший брат, но когда замечает женский силуэт у калитки, что была в паре метров от дома, то мгновенно прячется с другой стороны окна.       -Она уже пять минут здесь торчит. Что она здесь делает? — Саске перебирает пальцами тяжёлую штору, чтобы и дальше наблюдать за брюнеткой, которая несколько раз подносила руку к дверной ручке, но так и не решалась войти в их поместье.       -Откуда я знаю, может, она пришла к тебе? — Итачи отвергает мысль о том, что она пришла к нему. У неё не было ни одной причины для этого, всё что ей было нужно, они обсудили ещё вчера. Хината Хьюга не пришла бы к нему зимним вечером просто так. Даже несмотря на то, что они теперь друзья.       -Скорее к тебе или к отцу. Мы с ней не общаемся. — Брюнет неосознанно кривит лицо от недовольства, но старший брат не замечает этого, аккуратно выглядывая в окно.       -Почему? Вы в ссоре?        -Я с ней не ссорился, и меня совершенно не волнует, если она разобиделась на какие-то мои слова. — Саске выплевывает свои слова, привлекая всё внимание брата, что сейчас вглядывался в него острым взглядом, нахмурив брови.       -Что ты сказал ей, Саске?       -Не помню. Сказал же, я с ней не ссорился, остальное уже её проблемы. — Он отдёргивает руку от шторы, складывает руки на груди, показывая, что не намерен продолжать разговор.       Итачи не пропускает его раздраженности в голосе, которая его очень удивляет. Между ним и Хинатой что-то было? Он выяснит это позже, пока нужно понять, что делать с девушкой, что стояла без плаща у него под окнами.       Саске не даёт ему сделать и шага в сторону двери, останавливая быстрой речью:       -Если бы это было важно, она была бы уже здесь. Она не может решиться, и если ты сейчас выйдешь, то спугнешь её окончательно. — Он продолжил, приподнимая левую бровь, когда Итачи опять облокотился о стену. — Так значит, Хьюга пришла к тебе?       -Не к отцу же. — Итачи пожимает плечами, усмехаясь на предположение Саске и устремляя взгляд в окно.       -Вдруг ей срочно понадобился его совет, как главы клана? — Младший раздраженно закатывает глаза, если бы он знал, почему Хьюга морозится у них под окнами, то точно бы не стоял здесь.       -Отец передал мне часть обязанностей лидера клана, и теперь вопросы с кланом «Хьюга» решаю я.       -Понятно. — Саске поджимает губы, всматриваясь в лицо старшего брата долгим пронизывающим взглядом. Его всё ещё считают недостойным раз не доверяют ничего и даже не спросили его мнения в этом вопросе. Общаться с Хьюга и он бы смог. Они, вообще-то, ровесники.       Итачи чувствует напряжение, исходящее от младшего брата, он его прекрасно понимает, Саске уже вырос и хотя был всего лишь сержантом в военной полиции, хотел достичь большего. Хотел быть на одном уровне с отцом, главой полиции, и Итачи, капитаном «Анбу». Недовольство собственной нереализацией в его возрасте — естественно, и он точно не тот, кто должен его подбадривать. Иначе его искренняя поддержка будет звучать как неприкрытая издёвка.       Они молча наблюдают через окно, как Хината смотрит на какой-то предмет в руках, Итачи думает, что это папка. Это было бы логично. Может она нашла что-то подозрительное в документах своего отца и решила уточнить лично? Тогда почему она не решалась войти в их дом, предпочитая оставаться на холодном воздухе? Она делает пару шагов в сторону, смотрит в окна их дома, пока братья резко прячутся, садясь на пол, Итачи молится, чтобы в этот момент, её бьякуган был деактивирован, иначе он никогда не сможет смотреть ей в глаза. Через пару мгновений, что тянутся целой вечностью, он всё-таки выглядывает в окно, чтобы убедиться в своем предположении. Хината Хьюга ушла.       

***

      Итачи Учиха сидит в том же кожаном кресле, что и позавчера в ожидании хозяйки кабинета. Пока её нет, он осматривает помещение, разглядывая изменения. С полок исчезли различные статуэтки её отца, книг тоже стало меньше. Коробок больше не было, а на рабочем столе появилась новая фоторамка с фотографией двух сестёр Хьюга. Итачи давно не видел Ханаби, и даже не знал выписали ли её из больницы. Он покрутил рамку в руках, не боясь быть замеченным. Хьюга уже прилично опаздывала, чтобы отчитывать его за простое любопытство.       И хотя его любопытство, как всегда, ненасытно, он запрещает себе смотреть в сторону ястреба с небольшой запиской, примотанной к правой крепкой ножке, который сидел на оконном карнизе и так же смиренно, как и Итачи, ждал появления девушки.       -Извини, что заставила так долго ждать. — Хината часто дышит, когда быстрым шагом заходит в кабинет.       Итачи встаёт с кресла, что уже окрестил своим, кланяется ей, как и полагается, получает взамен быстрый кивок головой. Он видел, как на самую крохотную долю секунду её колени подгибаются в поклоне, но она вовремя берёт себя в руки, ограничиваясь одним кивком. Молодой человек не успевает поприветствовать девушку, как её взгляд молниеносно устремляется в сторону ястреба и лишь потом ненадолго возвращается к нему.       -Давай выпьем чай? Это меньшее, что я могу тебе предложить взамен твоей дружбы.       -Если ты хочешь. — Брюнет усаживается в кресло, понимая, что находится в полной власти девушки. Он сделает всё, что она придумает и скажет, потому что ему отчасти нравится её властный тон, к которому Хината ещё не привыкла, и который был ещё вполне резким, и на контрасте с прошлой тихой Хинатой, производил потрясающее впечатление, а отчасти его изнутри сжирало любопытство и интерес к игре, которую Хината уже вела. Ему хочется верить, что у него ключевая роль в этом спектакле.       Он смотрит, как девушка, гораздо меньше его ростом, стоя на носочках, пытается открыть огромную оконную раму, тихо чертыхаясь и шипя от боли, прижимая к губам ушибленный палец. Она торопится, пытаясь развязать тугой узел на лапе птицы, но из-за заметно опухшего пальца у неё не получается, и ястреб начинает вырываться из её рук. Её тщетные попытки успокоить гордого ястреба и не дать ему улететь, злят его ещё больше, и он готовится атаковать, но Хината успевает отдернуть руки, прежде чем он клюнет её своим клювом.       -Давай я. — Итачи отводит в сторону её руки, которые опять потянулись к птице. Ему не хочется опять сидеть и ждать девушку, пока та занимается чем-то, не связанным с ним.       Мужские пальцы уверенно держат клюв охотничьей птицы, пока пальцы второй руки развязывают запутанный узел.       -Спасибо. — Хината аккуратно подбирает с подоконника маленький скрученный листок из темной бумаги, что на легком ветерке покачивается из стороны в сторону. Итачи почти жалеет, что сам не поймал записку и не подсмотрел что там внутри.       -Пойду распоряжусь насчёт чая.        Она уходит из кабинета так же быстро, как и пришла. Учиха садится в кресло откровенно улыбаясь и не веря в происходящее.        И эта Хината не умеет в политику?       Да она с первых же минут взяла ситуацию под своей контроль, не давая ему и шанса.       Интересно, ради чьего письма она так открыто манипулировала им?       Ястреб был от того же человека, кто поддерживал её после смерти отца. Как бы ненавязчиво узнать, кто он?       Хината возвращается слишком быстро, Итачи приходится спешно взять себя в руки, чтобы не выдать своего ликования. Ему нравилась игра Хинаты, какую бы роль она ему не уготовила, он отыграет по её сценарию исключительно из собственного эгоизма, чтобы в полной мере насладиться чувством вовлеченности. Он давно такого не ощущал.       Когда она садится за стол и молча смотрит ему в глаза, Итачи гадает, как она будет выкручиваться перед ним, что она скажет? Или притворится, что вовсе не ходила читать письмо?       Его догадки рушатся, когда она достаёт из кармана записку и аккуратно разворачивает её в его сторону.       -Это от Гаары, он переживает за меня, не хочу, чтобы он волновался ещё больше, долго ожидая возвращения своего ястреба. Извини, мне нужно быстро ему ответить. — Хината двигает записку в его сторону, чтобы тот при желании мог прочитать его содержимое, и хотя ему очень хочется, Итачи отводит взгляд в сторону, предпочитая не знать, какие слова пишет ей Казекаге.       Чёртов Казекаге его обошёл.       Она убирает записку в ящик стола, доставая бумагу для ответа. Хьюга отвечает быстро, даже не задумываясь над текстом. Её здоровая рука ловко порхает над небольшим клочком белой бумагой, пока он немигающим взглядом наблюдает за движением пера.       Итачи чувствует себя некомфортно, он был полностью уверен, что девушка будет скрывать письмо, их дружбе всего пару дней, а она ведёт себя с ним чересчур открыто. Не то, чтобы Учиха был против, просто Хьюга ломала все его представления о себе, и теперь он снова не знал, чего от неё ожидать.       Она ещё и Данзо в политике переплюнет.       Она всё-таки чувствует его неловкость, когда встаёт из-за стола крепить новое послание.       -Извини, если смущаю тебя своей навязчивостью, я хочу завоевать твоё доверие, потому что пока взамен твоей дружбы я могу предложить лишь это. И чай. Но пока его не принесли, я могу лишь высказать своё доверие к тебе.       Он сидит по диагонали в кресле, закинув одну ногу на другую, и видит, как она плохонько привязала записку к ястребу, как её рот постоянно пытался расплыться в глупой улыбке, а взгляд быстро бегал то по оперению птицы, то по большому окну, за которым ещё светило зимнее солнце. Хината ломала себя, говоря про доверие. Итачи не знает, что именно его заставило чувствовать себя нужным, но чувство быстро накрывает его с головой. Учиха ценит доверие. Итачи особенно.       Отправив ястреба, они оба молчат, сидя друг напротив друга, пока молодая служанка не принесла им чай. Итачи замечает её кокетливый взгляд, когда девушка ставит чашку с его стороны. Хината тоже замечает и стыдливо отворачивается, цепляясь длинными пальцами за тонкий фарфор. Делает первый глоток, скрывая неловкость.       -Что у тебя с пальцем? — Почему-то этот вопрос кажется нормальным, чтобы снова возобновить разговор.       -Одна старушка сказала, что ей нужна новая полка на кухне. Ну, вот я и прибила ей её. Я ещё не привыкла раздавать указания, вот и пришлось самой. — Хината пожимает плечами, как бы извиняясь за свою опрометчивость. Она понимает, что не должна была лично вешать полку той старушке, но и найти на кого можно спихнуть работу тоже не смогла. Итачи думает, что девушка слишком часто пожимает плечами, скрываясь за этим жестом.       -Ты не обязана самостоятельно решать проблемы каждого человека из твоего клана. Попробуй в следующий раз найти кого-то более подходящего.       -Я обязана. Это часть моих обязанностей, если не я, то кто? У неё никого не осталось, муж умер вместе с сыном на войне. К кому ей обращаться, если не ко мне? Ты и сам понимаешь, что иногда приходится что-то делать, только потому что это нужно. Я не поверю, если ты скажешь, что не делал ничего исключительно ради клана, или не отказывался от себя и своих желаний. — Хината говорит открыто, искренне веря в свою правоту насчёт обязательств перед кланом, а когда говорит про него и его клан, то в её голосе отчётливо слышно обвинение и насмешка.       Итачи всё делал ради клана. Тренировки с малого возраста, «Анбу», шпионаж, женитьба и даже дружба с ней самой. Ему непонятны её намёки.       -Думаешь, клан мешает моей реализации? — Мысль, что он годами в себе подавлял, мысль, что годами терзала его сознание, наконец, вырвалась наружу самым прямолинейным способом. Его мозг настолько устал искать ответ, устал от самокопания, что подал импульс и напрямую спросил у человека с похожей судьбой. Может, Хината знает ответ? Может, «со стороны виднее»? Он напоминает себе дышать, чтобы выглядеть естественно, и чтобы Хьюга не заметила его волнения. Почему-то, очень хотелось услышать её искренний ответ, и, скорее всего, Итачи примет его за абсолютную истину, только чтобы найти покой.       -Клан, в любом случае, ограничивает, навязывает дополнительные обязательства и нормы, которые ты должен соблюдать. Я хотела стать джоунином, но теперь уже никогда им не стану. Ты меня должен понять, разве ты не хотел стать Хокаге? — Хината задумчиво кивает головой, глядя по сторонам, только чтобы не смотреть ему в глаза и не сказать прямолинейное «ДА».       Её слова бьют по сознанию похлеще молота по наковальне. Он как несчастный кусок металла, чувствует резонанс по всему телу, уходящий холодом в кончики пальцев, только он, в отличии от металла, не стал жестче и крепче. Он рассчитывал на другой ответ, на тот, которым обманывал себя последние пару лет.       -Стать Хокаге?        Он не думал об этом, рубил любую мысль, связанную с постом «Хокаге» на корню, прекрасно осознавая, что ему никогда не быть главой деревни.       В этот раз Хината пожимает плечами не с целью скрыть от него свои чувства, она действительно была в смятении и думала, что он хотел стать Хокаге.       -Отец всегда говорил, что ты станешь либо главой «Учиха» либо деревни. Я всегда думала, что Хокаге, ты же так давно занимаешь пост капитана «Анбу», и наверняка, тебе хочется большего. Это всего лишь мои мысли. В любом случае, ты скоро станешь главой своего клана. — Последние слова она говорит с лёгкой улыбкой, что была обманчиво милой. Хината пускай и очень мало, но всё же знает, что значит быть главой клана, и она ему такой участи не желает.       Её слова про «Анбу» ещё хуже предыдущих, про его реализацию. Он подсознательно чувствует, что она его не осуждает, однако, его сознание быстро подкидывает неприятные воспоминания, где он слышит противное и насмешливое слово "засиделся". Люди тоже считают, что он слишком долго занимает пост капитана. Если тогда Итачи даже не задумывался об этих насмешках, то сейчас его вдруг ужасно заволновало, что он и вправду слишком долго находится в этом звании, и что он точно не хочет провести в нём всю жизнь.       Чай на вкус никакой, хотя Учиха знает, что он должен быть вкусным, потому что ещё пару минут назад от него исходил тонкий цветочный аромат, а сейчас ему без разницы на любимый напиток. Он пьёт только, чтобы смочить пересохшее горло и скрыть свою растерянность.       -Я думал, ты представляла Наруто в качестве Хокаге. — Итачи хочет хоть на секунду пошатнуть её уверенность, чтобы она хоть на пару секунд хоть на малую часть, но прочувствовала то же чувство озадаченности, что и он.       И ему это удаётся. Приём грязный, но и Хьюга явно предпочитала играть не по правилам.       Хината краснеет, уставившись в дерево стола, сжимает пальцы в крепкий замок на столе так, что костяшки белеют, а распухший палец на контрасте кажется более фиолетовым, чем он есть на самом деле.       -Да, но не так рано. Ему нужно ещё пожить обычной жизнью и набраться опыта, иначе наш Хокаге будет ходить по домам и прибивать всем полки. — Хината мило усмехается, а во взгляде появляется что-то похожее на теплоту и ласку. Сейчас она почти не выглядит убитой горем и растерянной из-за новой должности, а лишь как сильно усталая молодая девушка.       Итачи тоже усмехается над чёртовыми полками. Ему нравится, как Хината подшучивает над собой же. Её юмор совершенно не обиден и настолько лёгкий, что он даже расслабляется, отодвигая свои заскоки на задний план. Он бы хотел услышать ещё её шутки, они, наверняка, не такие агрессивные, как у седьмой команды.       Нить памяти логическим образом приводит его от воспоминаний о проделках брата с друзьями до вчерашнего вечера.       -Хината, почему ты вчера так и не зашла?       Улыбка с её лица медленно сходит, а взгляд в раз становится тяжёлым.       Они молчат под глубокое дыхание девушки, что не знала, как начать и подбирала слова.       -Было поздно.        Его не устроит такой ответ.       -И холодно. Ты должна была зайти.       Девушка откидывается в кресле, обнимая себя за плечи на пару мгновений, прежде чем с глубоким вздохом достать из ящика тонкую папку, доставая из неё крупную фотографию       -Я нашла это в вещах отца. Хотела спросить об этой фотографии у твоих родителей, но было уже поздно, а я как дурная, не соображая побежала к вашему дому. Я просто… Просто в один момент разбирала вещи в кабинете, а потом стою под вашей калиткой. Я испугалась. Желание узнать правду было велико, но паника победила. Я не смогла зайти в ваш дом так поздно вечером. — Снимок в её руках дрожит от переживания Хинаты, что прочищала горло и неотрывно смотрела на фотографию. Итачи видит повод для беспокойства — то, что Хьюга старается шутить и доверяет ему свои личные тайны вовсе не значит, что она в полной мере восстановилась после смерти отца. Ей тяжело, а она всё равно зачем-то пытается расположить его к себе. Ей бы лечь и выспаться, поесть полезной здоровой еды и выпить витамины, чтобы хоть как-то взбодриться вместо того, чтобы сидеть сейчас с ним.       -Может, ты помнишь этот день?       Она протягивает снимок, что сгибается посередине, трясущейся рукой. Пока Итачи его рассматривает, Хината следит за ним, ища подсказки в его глазах, и когда находит, то даже задерживает дыхание, поднося руки к губам.       На снимке пятнадцатилетней давности две счастливые семьи разделены ровным сгибом по центру. Хьюга с одной стороны, Учиха с другой. Его отец одной рукой приобнимает маму, что держала на руках маленького Саске, а другой держит восьмилетнего Итачи за плечо. На лице мальчика улыбка, впрочем, на этом фото улыбаются все, даже вечно хмурый Хиаши Хьюга, также, как его отец, держит за талию свою беременную жену, а второй держит дочь на руках, улыбаясь на её ребячество. Хината держит длинную прядь волос матери, желая быть к ней ближе. На снимке их родители молодые, счастливые и ещё не обремененные клановой политикой. Итачи заставляет себя отвести взгляд от своей семьи и перевести его на семью Хинаты.        Эта Хината никогда не была так любима, как девочка с фотографии.       -Ты можешь рассказать мне об этом дне? Почему отец согнул фотографию пополам? Что-то случилось? Из-за этого наши кланы сейчас не общаются? — Вопросы идут один за другим, выдавая её волнение и нетерпение, хотя очевидно, что волнуют её совсем другие вопросы. Она сжимает руки в замок и снова разжимает, не в силах унять свой порыв.       -Вероятно, твой отец хотел оставить только фото своей семьи, поэтому и согнул снимок пополам.       Хорошо, что он не вырезал его семью, иначе Хината никогда бы не спросила его об этом снимке, а так у него появился идеальный шанс узнать про ту самую Хинату. Хотя в последние дни Хината его реальности вытеснила её из его сознания. Какая из них была настоящая, он ещё не выяснил.       -Ты помнишь тот день? — Голос звучит почти обреченно, ей не хочется разочаровываться ещё раз. Её холодные руки тянутся к его, что держали фотографию, но останавливаются в пару миллиметрах, сомневаясь в дозволенности. Итачи ощущает её пальцы шестым чувством и сам делает едва заметное движение вперёд, чтобы снять эфемерное напряжение между ними. Физический контакт гораздо лучше напряженности, что они создавали своим недокасаниями.       -Ты доверяешь мне? — Его голос звучит тихо и отчего-то беспокойно. Волнение Хинаты понятно, а ему то из-за чего переживать?       -Да. — Она отвечает сразу же, кивает несколько раз головой и смотрит своими огромными глазами, как на божество. Всё, чтобы он поверил.       -Тогда я покажу тебе.       Взгляд белых глаз с лиловым отливом вздрагивает, когда чёрные меняют свой окрас на кроваво красный с замысловатым чёрным рисунком.