Давным давно

Чармингториум понемногу пустел. Студенты со счастливыми лицами покидали зал через настежь открытую дверь. Сдача доклада прошла на удивление очень спокойно, практически все получили высокие баллы, но кто-то меньше, кто-то больше, но насколько знала Поппи, не было ни одного ученика, который набрал бы количество баллов ниже установленного минимума. Она сама выступила намного лучше чем ожидала. Правда, в конце профессор Чарминг и Белая Королева всё же нашли к чему придраться и немного снизили свои первоначальные оценки, но это были сущие пустяки, так как в целом, итоговые результаты у неё должны выйти куда выше ожидаемого. — Я так испугалась, когда мадам Яга спросила о «классификации первопричин действий главного злодея сказки». — Возбужденно говорила Холли, прижав ладонь к сердцу. — Но ты молодец, Лотти, очень быстро ответила. — Пустяки. — Отмахнулась Лотти Готель. — Это довольно легкий вопрос, в основе лежала магическая сделка по принципу "Чтобы что-то получить, нужно что-то отдать". Это не очень сложно. — Всё равно, мы все большие молодцы и заслужили небольшой праздник. — Холли звонко хлопнула в ладоши. — Нам нужно сходить куда-нибудь всем вместе, выпить по чашечке кофе и съесть пирожное. Поппи, ты должна обязательно позвать с нами Корвина. — Да я уже… — Ответила сестре Поппи. — Вот только он снова испарился. — Сходить куда-нибудь вместе они договорились ещё во время работы над докладом и потом очень часто это обсуждали. Разговоры о том, что будет после сдачи доклада были куда приятнее, чем непосредственная работа над ним. Но после того, как директор Гримм всех распустил, Корвин тут же исчез из виду. Неужели он забыл? Достав из кармана сумочки свой мирроуфон, она набрала номер Корвина и, приложив устройство к уху, стала ждать. Послышались гудки, которые так и не сменились человеческим голосом. — Странно. Не отвечает. — Произнесла она вслух. — Может быть он занят? — Предположила Холли. — Или забыл? — Робко добавила Лотти. «Ох, лучше бы он был действительно занят.» — Сказала Поппи про себя. — «И лучше бы это занятие было действительно важным, потому что в противном случае я за себя не ручаюсь!» — Холли, если ты сейчас пойдёшь в комнату, унеси пожалуйста мою сумку. А я пойду поищу нашего занятого друга. — Хорошо. — Отозвалась Холли. принимая сумочку из рук сестры. — Только не задерживайтесь слишком долго. А то мы сегодня никуда не успеем. Поппи пробурчала в ответ что-то утвердительное, в это же время пытаясь запихнуть мирроуфон в карман своих джинс, но тот, как оказалось, был уже занят парикмахерскими ножницами. Когда она, перед самым докладом расчёсывала волосы Холли, ей подумалось, что было бы неплохо заодно и подстричь парочку топорщившихся волосков, которые никак не ложились ровно, сколько бы Поппи не проводила по ним расческой. Она успела достать ножницы из сумки, но тут настал их с Корвином черёд выходить на сцену. Чтобы не терять зря время, она просто впихнула ножницы к себе в карман, а потом и вовсе забыла о них. Решив, что ей и сейчас не слишком хочется их перекладывать, Поппи просто убрала мирроуфон в другой карман и направилась к выходу из Чармингториума. «Ну нет, забыть он никак не мог.» — Рассуждала она про себя, проходя через высокую, арочную дверь. Должно быть, это Клейн снова его отвлёк. Если так, то они оба скорее всего поднялись к себе в комнату. Туда-то она и заглянет, и если Корвина там не окажется, она просто напишет ему смс и вернётся к Холли. Жаль, конечно, если Корвина не будет на их маленьком торжестве, это была бы хорошая возможность познакомить их с Холли поближе, но не будет же Поппи в конце концов бегать за ним по всей школе! Утвердив этот план у себя в голове, она ускорила шаг. Путь от Чармингториума до мужского общежития был не близкий: в начале нужно было пройти по галерее, потом миновать несколько поворотов, держась всё время правой стороны, выйти в главное фойе, а затем подняться на целую сотню ступенек вверх. Но была возможность и сократить путь; для этого всего лишь следовало на одной из многочисленных развилок свернуть не направо, а налево, и выйти в библиотечное крыло, к которому примыкала прямая лестница, как раз ведущая к общежитию. Именно на этом пути Поппи и остановила свой выбор. Идя по библиотечному крылу, она прошла мимо ряда высоких закругленных окон, выходящих во внешний двор. У одного из таких окон Поппи невольно остановилась, залюбовавшись открывающимся перед ней видом. Солнце светило так ярко, насколько это было возможно зимой, свежий снег блестел в его лучах, с ветки на ветку перелетали шустрые воробьи и синицы, с желтыми перышками на маленьких грудках. Вдалеке за сквером, сияли покрытые льдом Кристальные пруды. Как славно было бы сейчас выйти на улицу, подышать морозным воздухом. Можно было прогуляться до самых прудов и может таки научиться кататься на коньках. Поппи обещала себе это каждую зиму, но каждый раз что-то её останавливало. То погода была неподходящей, то дел наваливалось слишком много. Так и бывает в жизни: мы откладываем что-то на потом, а когда это «потом» наконец наступает, оказывается уже поздно. «Ну нет уж в, ближайшие же выходные нужно непременно сходит к Кристальным прудам.» — Твердо решила Поппи. Ещё и Холли с собой прихватить. Вместе они возьмут напрокат пару коньков и пускай старшая сестра её учит. От столь мирных размышлений её отвлекло какое-то быстрое движение справа. Повернув голову, она успела заметить лишь размытый чёрный силуэт, словно кто-то очень быстро прошёл вдалеке и тут же скрылся за углом. Пройдя в ту же сторону, Поппи выглянула в коридор. У одной из стен стоял Корвин, осторожно озираясь по сторонам. «Как нельзя кстати.» — подумала О’Хайр собираясь уже было подойти ближе, но остановилась, не успев сделать и шага. Из-за спины Корвина показалась невысокая фигура Клейна Кинга. Издалека он казался ещё меньше, так что Поппи даже не сразу заметила его. Левая рука сына Мышиного Короля крепко сжимала запястье Корвина. Так обычно родители держат непослушных детей, чтобы те не убежали. В правой же руке Клейн держал кривую, черную палку. Неожиданное появление Кинга слегка сбило Поппи с толку, но в следующее мгновение произошла ещё более странная вещь. Оглядевшись по сторонам и удовлетворившись мнимым одиночеством, Клейн протянул Корвину свою палку. Стена, за которой стояла Поппи, надёжно скрыла её присутствие. Так, оставаясь незамеченной, она наблюдала за тем как Корвин поднял палку высоко над головой и, привстав на цыпочки, коснулся её концом одного из каменных блоков. Первые секунд семь ничего не происходило, но по истечению этого времни, неожиданно на серой поверхности этого камня, сияя слабым фиолетовым светом, возник странный символ. Из своего укрытия Поппи не могла как следует рассмотреть его, но он ей показался причудливым переплетением прямых линий. Больше её внимание привлекло совсем другое. Стена, перед которой стоял Корвин, вдруг начала мерцать таким же фиолетовым свечением как и тот знак, а затем она будто истончилась, стала вроде как просвечивать, сделавшись едва ли не прозрачной! Корвин вытянул вперед руку и та прошла сквозь стену, будто её там и не было. Всего шаг и силуэты обоих юношей скрылись из виду, растворившись в камне. Едва это произошло, таинственный символ, на короткое мгновение вспыхнув чуть сильнее, погас. Поппи стояла всё так же прислонившись к колонне и пялилась на то место, где только что были два человека. Что вообще только что произошло? Сам факт того, что Корвин прошёл через стену, пусть и был странным, но неудивительным. В конце концов, Квин был магом и для него выкинуть что-то подобное являлось вполне осуществимым. Куда больше волновал вопрос зачем ему понадобилось это делать. Какое-то время девушка не решалась покинуть своего укрытия. Ей казалось, что стоит приблизиться к этой стене хотя бы на несколько шагов, как из неё тут же покажется Корвин. А может быть, это обычный розыгрыш? Наверное они с самого начала поняли, что она идёт за ним и решил таким образом пошутить? Эту догадку Поппи отмела почти сразу же. Да, у Корвина действительно было своеобразное чувство юмора — шутил он откровенно несмешно, а порой и обидно. Но подобные розыгрыши- совсем ребячество, а до такого он не опустится, по крайней мере, Поппи так считала. Что же касается Клейна Книга, у него казалось чувство юмора отсутствовало вовсе. Она простояла, спрятавшись за колонной, ещё пять минут и всё это время не сводила глаз с той стены, за которой исчезли Корвин и Клейн, но ничего так и не произошло. Стена казалась совершенно обычной. Девушка простояла в своём укрытии ещё какое-то время, ожидая что вот-вот что-то должно случиться, но всё было спокойно. Наконец, она вышла из тени и сделала несколько неуверенных шагов вперёд. Всякий раз, занося ногу для нового шага, она ждала, что серая поверхность камня перед ней вновь начнёт мерцать и из стены покажется Корвин, но эти опасения, к счастью или к худу, так и не оправдались. Поппи протянула руку вперёд и положила ладонь на холодную поверхность камня. Стена казалась совершенно обычной. Она постучала по ней костяшками пальцев, ожидая услышать за ней пустоту, но звук был глухим, как если бы там ничего не было, кроме цельного камня. — Ну и чего стоим? — Окликнул смутно знакомый голос. От неожиданности Поппи вскрикнула и обернулась. Перед ней стояла Блонди Локс, глаза которой едва ли не искрились, а взгляд перебегал то на саму Поппи, то на стену за её спиной. — Будем открывать или нет? — Спросила дочь Златовласки. — Ты… ты чего так пугаешь? Я чуть не умерла от страха! — Поппи положила руку на грудь, под которой бешено колотилось сердце. — Но ведь не умерла! — Локс тряхнула головой, откидывая назад копну золотых волос и прошествовала мимо Поппи так, будто её тут и не было. Прислонившись к стене ухом, она стала стучать по ней то в одном, то в другом месте. — Ты вообще, что тут делаешь?! — Воскликнула О’Хайр, вопросительно глядя на Блонди. — Хороший журналист всегда чувствует сенсационные новости. — Ответила та таким тоном, будто объясняла неразумному ребёнку известную всем истину. — Я с самого начала знала, что у него есть какие-то секреты. — Продолжала говорить Блонди, обращаясь скорее к самой себе, нежели к Поппи. О дотошности и необычайном таланте Локс всегда появляться там, где её не ждут, знала вся школа. Большинство считали Блонди через чур назойливой и надоедливой, хотя эти качества никому не мешали смотреть её новостной блок. Сама же Поппи относилась к будущей Златовласке нейтрально. Они не слишком часто виделись вне уроков, разве что Блонди пару раз посещала парикмахерскую «Башня», да и то тогда они просто поболтали ни о чем, пока Поппи укладывала ей причёску. Но та настойчивость, с которой Локс пихала свой любопытный нос в чужую личную жизнь, уже тогда показалась дочери Рапунцель не самым приятным качеством. — У каждого могут быть секреты. — Высказалась она вслух. — Вечно ты лезешь в чужую личную жизнь. — Ой, а сама та! — Блонди наконец оторвала ухо от стены и посмотрела на неё. — Или хочешь сказать, ты не следила сейчас за ними. — Это случайно получилась. — Попыталась оправдаться девушка. — Я просто пошла Корвина искать и… — И наткнулась на тайну, которая так и просит разгадать её! — Перебила её будущая Златовласка. — Это судьба! — Она многозначительно подняла палец в верх. Поппи промолчала. В голове у неё сейчас была сплошная каша. С одной стороны поведение Корвина и Клейна было ну очень подозрительным, а с другой, кто его знает, может быть они тайно увлекается плетением макраме и чтобы их никто не застал за этим занятием, прячутся за стеной. От размышлений её оторвал ужасный, громкий скрип. Девушка оглянулась. Оказалось Блонди уже отошла от злополучной стены и теперь, уперевшись ногами в пол толкала вперёд скамью, стоящую до этого у самого края противоположной стены. — Не хочешь помочь? — Спросила Блонди тяжело дыша. Поппи отрицательно мотнула головой. — Ладно, сама справлюсь. — Она сделала глубокий вдох и продолжила толкать. Достигнув цели, Локс выпрямилась и шустро запрыгнула с ногами на сиденье скамьи. Мягкий поролон под черной искусственной кожей, продавился тяжестью её веса. — А ты знаешь, что бездействие равносильно преступлению? — Сказала она, начав снова обстукивать каменные блоки. — Что ты хочешь этим сказать? — Спросила Поппи. — А ты не подумала, что они там, может, занимаются чем-нибудь плохим и очень злым! Вдруг у них там склад взрывчатки и они готовятся с её помощью взорвать школу! — С чего бы им это делать?! — Вскрикнула дочь Рапунцель. — С того, что они злые! — А злые они, потому что их родители злые, ты это хочешь сказать? — С каждым словом произнесенным Блонди, Поппи всё больше начинала убеждать себя в том, что ни чем зловещим тут и не пахнет. Ну проходят парни сквозь стены, так и что? Китти Чешир, вон, может в любой момент раствориться в воздухе, но школу подорвать ещё ни разу не пробовала. - Корвину может и не обязательно следовать судьбе. — Продолжала меж тем Блонди. — Но наследственность же никто не отменял. — Рэйвен тоже дочь Злой Королевы, и она совершенно не злая. — Возразила О’Хайр. — Как же не злая. — Послышался в ответ короткий смешок. — А то, что она подвергал нас всех возможному исчезновению только из-за своей личной выгоды, это по-твоему не зло? — Но ведь никто не исчез. — Продолжала возражать Поппи. — По итогу да. Но откуда Рэйвен могла знать, что так будет. «А ведь действительно, откуда?» — пронеслось в голове у дочери Рапунцель. Она ведь ни разу не пробовала посмотреть на эту ситуацию со стороны «Наследников». Рэйвен в самом деле не могла предвидеть последствий своего поступка, она могла исчезнуть сама, но с той же вероятностью вместе с ней могли исчезнуть и все остальные. Выходит, из-за того, что она захотела воспротивиться традициям, могли пострадать и другие. — Ну так ты поможешь мне или как? — Блонди пыхтела изо всех сил, давя на каменные блоки и всё безрезультатно. «Возможно за этой стеной действительно происходит что-то страшное, а возможно и не происходит.» — Начала мысленно рассуждать Поппи. «Самый простой способ выяснить - это убедиться во всём лично. К чему блуждать вокруг башни, когда можно в неё залезть?» — Отбросив сомнения в сторону, она схватила Блонди за подол её голубого платья. — Слушай меня внимательно. — Твердо сказала она, полностью завладев вниманием Локс. — Мы зайдём туда вместе и тихо выясним, что там творится. И если это не зло вселенского масштаба, то мы просто развернёмся и уйдём так же тихо, как и вошли. Никакой съемки и никаких репортажей, ясно?! — Яснее некуда. — Блонди обнажила белоснежные зубы в лукавой улыбке. Такая сговорчивость не сулила ничего хорошего, но пока Поппи решила, что этого будет достаточно. — Три блока вправо от тебя и один вверх. — Сухо проговорила она. — Корвин прикасался к нему, чтобы открыть проход. — В глубине души она надеялась, что это не сработает. Что от прикосновения Блонди камень не засияет фиолетовым светом и стена останется такой же непроницаемой как сейчас. Первые несколько долгих мгновений действительно ничего не происходило и Поппи собралась уже было вздохнуть с облегчением, но тут же её ухо уловило слабый, едва различимый треск. Поверхность камня под пальцами Блонди засияла фиолетовым светом и проявился загадочный символ. Он отдаленно напоминал букву из какого-то неизвестного алфавита. Свет исходивший от него, слабо пульсировал, расширялся, уходя всё дальше от источника и поглощая всю стену, он проникал будто в сам камень, истончая его, лишая твердости, превращая лишь в блеклый мираж. — Вот это действительно «В самый раз»! — Отрывисто проговорила Блонди. — Да из этого выйдет такой сюжет просто пальчики оближешь! — Она едва ли не скакала от восторга. Поппи этой радости совсем не разделяла. Как и в прошлый раз, стена начала просвечивать, будто была сделана не из камня, а соткана из тонкой ткани, наподобие той, из которой делают занавески для окон. Блонди протянула руку и та с легкостью прошла насквозь. Локс проделала это движение ещё несколько раз, словно проверяя для надёжности, затем сделав глубокий вдох, как перед нырком в воду, прыгнула прямиком в стену, тут же за ней исчезнув. На пару мгновений воцарилась полная тишина, и Поппи даже успелось сделаться не по себе, но тут из стены показалась светловолосая голова Блонди. — Ну ты так и будешь стоять? Иди скорее сюда! — Сказав это, голова вновь скрылась из виду. Надеясь, что в будущем об этом не придётся жалеть, Поппи обошла скамью и, помедлив долю секунды, шагнула вслед за Блонди. Не успела она пересечь ту тонкую материю, в которую превратилась стена, как тут же налетела на что-то. По последующему за столкновением возгласу недовольства. Поппи поняла, что столкнулась с Блонди. Обе девушки начали падать, но тут же уперлись в холодную стену, похоже помещение, в котором они оказались, было очень узким. — Смотреть надо, куда идёшь! — Недовольно вскрикнула Блонди. — Может быть ты не заметила... Но тут кромешная темнота! — Ответила Поппи, убирая со своего лица волосы будущей Златовласки. От них сильно пахло мёдом и ванилью. Темнота и правда была такой, что хоть глаза выколи. Стремясь принять нормальное положение, Поппи протянула руку, надеясь нащупать какую-нибудь опору, но тут же наткнулась на руку Блонди. — Ты чего там делаешь? — Спросила у неё Поппи полушёпотом. — Пытаюсь достать мирроуфон, чтобы посветить. — Так же тихо ответила та. — Мы же здесь тайно, забыла? По свету нас сразу же найдут. — Если только нашу возню ещё никто не услышал! После недолгих споров, Поппи всё же смогла убедить горе журналистку не включать свет. Всё таки в темноте она чувствовала себя более защищенной. При помощи рук и ног, ощупывая пространство вокруг себя, они пришли к выводу, что находятся на маленьком лестничном пролете. Расстояние между стенами было очень узкое и они вдвоем умещались тут, лишь встав друг за другом. В обе стороны от того места, где они стояли, вели ступеньки, одни поднимались вверх, другие вели вниз. Блонди предложила разделиться, одна из них могла пойти наверх, а другая спуститься вниз, но Поппи тут же отказалась от этой идеи. — Если боишься, можешь остаться здесь, я пойду одна. — Капризно заявила дочь Златовласки. — Ну нет, одну я тебя тоже не отпущу. — Уперлась Поппи. — Пойдём вместе, только нужно решить куда. — Давай по считалочке. В какую сторону, выпадет туда и пойдём. — Не имея варианта лучше, Поппи согласилась. Блонди забормотала себе под нос какой-то расхожий детский стишок и через несколько секунд твердо сказала «вниз». Вначале они спускались очень осторожно, держась рукой за стену и то и дело нащупывая в темноте руки друг друга, проверяя, не слишком ли далеко одна из них удалилась от другой. Спуск вниз представлял собой каменную, закрученную по спирали лестницу. Едва начался их путь, Поппи принялась отсчитывать ступеньки. Делала она это, во-первых, для того чтобы иметь хоть какой-то ориентир и на обратном пути, и случайно не пройти то место, через которое они вошли, ну, а, во-вторых, такое рутинное занятие помогало отвлечься от давящей тишины и беспроглядной темноты, что окружали их. Когда они были на тридцать четвертой ступеньке, Блонди вдруг спросила. — Как думаешь, что мы там увидим? — Узнаем, когда дойдем. — Тихо ответила Поппи, а потом добавила. — Ты должно быть уже успела нафантазировать себе всякого. Начала, наверное, ещё наверху. Сколько ты следила за Корвином? — Хочешь верь, хочешь нет, но вообще-то это ты меня к нему привела. — Усмехнулась та в ответ. — Это когда? — Да когда кралась за этими двумя. Я возвращалась к себе в комнату, через библиотечное крыло и вдруг вижу, как ты, притаившись, стоишь у стены. Мне стало интересно и я решила немного задержаться. Ну а дальше ты и сама знаешь, что было, правда в тот момент, когда Квин колдовал над стеной я была слишком далеко и не могла видеть всё так же подробно, как и ты. Поппи решила на это ничего не отвечать. У неё уже начинала кружиться голова, а лестница, казалось, и не думала кончаться. Скользкие каменные ступеньки уходили всё дальше вниз, в непроглядную темноту, освещаемую лишь слабым светом от экрана мирроуфона, который Локс, несмотря на протесты Поппи, всё-таки включила, сославшись на то, что свет от экрана не столь яркий, как от фонарика, а хотя бы минимальное освещение им всё же нужно. В этой темноте казалось, потерялось само время, Поппи начинало казаться, что спускаются они уже ни один день и ничего вокруг не менялось. Старые покрытые трещинами и влагой стены, узкий ход, закрученный спиралью, и гробовая тишина, которую нарушал лишь звук их собственных шагов. Такое пугающее постоянство сводило с ума и поэтому, когда снизу послышался звук, не издаваемый ими самим, она едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Это был человеческий голос, вернее голоса, и насколько могла судить Поппи, они принадлежали мужчинам и, кажется, они о чем-то спорили. С каждым пройденным шагом, голоса становились всё громче и вскоре Поппи могла уже слышать обрывки разговора. «Это была большая ошибка.» — говорил знакомый голос. «Подозрения нам не нужны!» — Корвин! Это был голос Корвина. Голос второго человека тоже показался ей смутно знакомым, но тот говорил тихо, и О’Хайр не могла расслышать его как следует, хотя и догадывалась, кому он принадлежит. Внизу, за очередным поворотом спиральной лестницы, возник мягкий оранжевый свет. После длительного пребывания в темноте, он казался ярким лучом солнца. Ступени под ногами девушек стали больше и шире, а вскоре пропали вовсе, уступив место неровному, каменному полу. Они очутились в чем-то вроде небольшой пещеры, шириной не более десяти шагов от одной стены к другой. Оранжевый свет исходил из большого прохода в одной из стен и от туда же доносились голоса, которые на сей раз Поппи могла услышать очень чётко. — Я ещё могу понять, что этот вот не смог оценить ситуацию. Но ты то, чем думал?! — Это говорил Корвин. Кажется, он был чем-то недоволен. — А что это ты всех собак на меня вешаешь? Я тебе что, нянька?! — Возражал ему второй голос и на сей раз Поппи его узнала. Таким хриплым полушепотом говорил Клейн Кинг. — Ты думаешь у меня своих забот не было?! Почти час мне пришлось провести с этим деревянным нытиком, который всё ещё пытается со мной подружиться. Не могу поверить, что в будущем мне суждено погибнуть от его руки! — Если всё удастся, друг мой, то ещё неизвестно, кому из вас что суждено. — Голос Корвина, бывший до того нервным и встревоженным, стал теперь мягким и вкрадчивым. Он говорил и его хотелось слушать, но смысла сказанных им слов Поппи не могла понять. «Что должно удастся?» — Она вздрогнула, ощутив на своем запястье чье-то прикосновения. Подняв взгляд, она встретилась глазами с Блонди. Приложив палец к губам, дочь Златовласки настойчиво потянула её за собой. Девушки устроились у самого прохода, ведущего туда, где говорили Клейн и Корвин, отсюда они могли услышать каждое слово, а стена надежно скрывала их, правда и сами они не могли видеть, что происходит за ней, для этого пришлось бы заглянуть в проход, но Поппи этого делать не хотелось и она надеялась, что Блонди этого тоже не сделает. Какое-то время всё было тихо, но потом вновь послышался голос Корвина. — Если позволите, я бы внёс кое-какие изменения в ход данного предприятия. — Ещё одна пауза и снова голос Корвина. — Твоего мнения никто не спрашивает! Твоя забота это делать то, что велено! — Поппи стояла, прислонившись спиной к холодной стене и пыталась понять услышанное. Голос определенно принадлежал Корвину, но речь была построена так, будто бы говорили два разных человека. Они там что, разыгрывают сценку? — А если тот, кто мне велит, несёт откровенную чушь? — Что?! Да как ты смеешь делать мне замечания?! И снова! Один и тот же голос, но с разной интонацией, словно человек говорит сам с собой, меняясь ролями по ходу монолога. Поппи доводилось видеть, как некоторые люди незаметно для себя начинали рассуждать вслух, но чтобы человек спорил сам с собой, да ещё и не просто что-то бубнил себе под нос, а чётко проговаривал каждое слово, как в диалоге с реальным собеседником! Это было чем-то ненормальным. Что за бред там творится?! Поппи пыталась найти хоть какое-то разумное объяснение, но оно никак не находилось. А Корвин меж тем продолжал говорить. — Ты лишь частица моего сознания, обретшее физическую форму усилием МОЕЙ воли! Ты моё отражение, всего навсего! — Сын Злой Королевы едва ли не кричал, речь его-то и дело сбивалась, видимо, от переизбытка эмоций. — Это ещё неизвестно, кто чьё отражение. — Интонация Корвина менялась с пугающей быстротой. Теперь уже он говорил тихим и спокойным голосом, в котором, однако, слышалась затаенная угроза. И вновь молчание. Стоявшая ближе к краю стены, Блонди потянулась вперед, пытаясь выглянуть в проход. Поппи схватила её за руку. «Что ты делаешь?» — Спросила она одним лишь взглядом. Произнести хоть одно слово, пусть даже шепотом, уже не хватало решимости. Блонди выдернула свою руку из её пальцев, скользнув по ней лишь мимолетным взглядом и осторожно выглянула в проход. Оранжевый свет хорошо освещал её миловидное личико и Поппи отлично видела, как на нём попеременно отразились непонимание, удивление, а затем восторг, перемешанный со страхом. — Вот ведь нахал! — Раздался возглас Корвина. — Да кто ты такой, чтобы… — Закончить ему не дал звук удара, и последовавший за ним короткий вскрик. Там за стеной началось какое-то копошение, что-то рассекало воздух, то и дело слышались тяжелые вздохи. Не в силах больше совладать с любопытством, Поппи пригнулась и как можно осторожнее выглянула из-за спины Блонди. Первым она увидела факел, воткнутый в стену и являющейся источником того самого оранжевого света. Ход из той пещеры, в которой они прятались, вёл в ещё одну пещеру, намного больше, чем их укрытие. Высокие потолки её уходили так высоко, что терялись в непроглядной тьме. Пещеру освещали несколько факелов, таких же как тот, что был ближе к ним, факела образовывали большой круг света и в самом центре этого круга боролись два человека. Когда Поппи смогла разглядеть их лица, её словно пронзило током. Инстинктивно она попыталась отступить назад, но оступилась, и потеряв равновесие, неминуемо упала бы, если бы не успела ухватиться за талию Блонди. Оба эти человека, что сейчас размахивали кулаками, метя друг в друга, были Корвином! Они были одинаковыми, абсолютно одинаковыми и не чем не различимыми, точно близнецы. Лишь одежда на них была разной; на одном было то самое старомодное одеяние, в котором Корвин вместе с Поппи защищал доклад, на втором же были повседневные футболка и потёртые чёрные джинсы. Тот второй, что был одет более просто, нападал куда активнее. Он с яростью и злобой в глазах рассекал кулаками воздух, стараясь попасть по цели, однако, всякий раз его противник, едва ли не в последний миг уходил от удара. Лица обоих, абсолютно одинаковые, зеркальные лица, покраснели от натуги, дыхание у обоих было частым и тяжелым. Тот, что атаковал, ещё и сопровождал свои удары злобным рычанием и короткими вскриками, второй же лишь тяжело дышал и продолжал уклоняться. Эта картина буквально отняла у Поппи возможность думать. Мысли в её голове, как кусочки мозаики, пытались сложиться в единую картину, но всякий раз разбивались вдребезги, оставляя её лишь беспомощно наблюдать. Вдруг из темноты выпрыгнула тень. В один большой прыжок она очутилась на спине того Корвина, что был в повседневной одежде, и повалила его на землю. Тенью этой был Клейн. Несмотря на маленький рост и хилое телосложение, он быстро обвил руками шею Корвина и с силой прижал его к земле. Тот с яростью вырывался, совершая резкие движения руками и корпусом тела, но Клейн продолжал удерживать его. Второй же участник драки стоял в нескольких шагах и глубоко дышал. Нижняя его губа кровоточила, и он зажимал её белым платком. — Помоги же мне! — Выкрикнул Клейн, которому становилось всё труднее удерживать вырывающегося соперника. — А как я тебе помогу? — Спокойно ответил тот другой. — Магия на него не действует. — Руками! — Выкрикнул Клейн, голос его дрожал от напряжения. — Ногами! Хочешь зубами! — Кинг вскрикнул, тот Корвин, которого он держал, извернулся и ударил его локтем в глаз. Получив свободу, Корвин тут же вскочил на ноги. Метнувшись в сторону, он поднял с земли большой острый камень и бросился на своего врага. Размахивая камнем как оружием, он наносил всё новые и новые удары, но тот, другой Корвин, всякий раз успевал от них уклониться. Казалось, всё началось сначала, но со стороны, Поппи видела, как вооружённый камнем Корвин загонял своего противника всё дальше в угол. Увлеченная поединком, Поп не сразу заметила, как лежавший на земле Клейн поднялся на ноги и поднял лежавший неподалеку, белый платок. В несколько коротких и быстрых шагов, он покрыл расстояние между собой и дерущимися, и подойдя из-за спины накинул платок на шею того Корвина, что нападал. Тот, почувствовав на своей шее нечто мешающие ему дышать, выронил камень и попытался сбросить это с себя. Но Клейн лишь затягивал платок сильнее и давил всем телом, вновь прижимая его к земле. Тут же рядом очутился второй Корвин и нанёс своему сопернику размашистый удар ногой в грудь. Воздух пронзил отвратительный свистящий звук, от которого Поппи захотелось заткнуть уши. — Ну что?! — Тяжело дыша произнёс Корвин в старомодной одежде, обращаясь к своей копии. — Пожелал стать настоящим и живым?! Ну тогда ощути на себе самую естественную часть жизни! Смерть. Второй не мог ответить. Он тщетно пытался вдохнуть воздух, руки его беспрестанно цеплялись за собственное горло пытаясь сбросить с него платок, который лишь продолжал туже затягиваться. Поппи дрожала от ужаса или это дрожала Блонди? Она вдруг поняла, что так и стоит, обхватив за талию Локс, но отпускать её Поппи не хотела. Чьё-то тепло рядом дарило хоть какое-то успокоение и Блонди, казалось, ощущала ту же потребность, поскольку жалась к Поппи всем телом. Что-то нужно было сделать, нужно вмешаться, прекратить весь этот ужас, но несчастная девушка не могла даже пошевелиться. Собственное тело отказывалась её слушаться, а голова соображать — Создавать тебя было ошибкой. — Продолжал говорить первый Корвин. — Но, к счастью, эта ошибка легко устранима! Впрочем, есть и иной способ. Ты можешь вернуться в моё сознание, вновь стать частью того, что тебя породило. Тогда ты не умрешь, а продолжишь существовать внутри меня. Все твои воспоминания станут моими воспоминаниями, твои мысли моими мыслями. Ну же, говори, согласен?! Решение лишь за тобой, а время уже на исходе. Лицо второго Корвина уже начинало обретать пурпурный оттенок, глаза его закатились, а изо рта вырывались лишь жалкие хрипы. Содрогаясь всем телом, он нервно дернул головой, и это движение отдаленно напоминало кивок. Другому Корвину этого оказалось достаточно, он приложил кончики пальцев к вискам, закрыл глаза, лицо его напряглось на лбу появились морщины. Тот другой к тому времени уже полностью обмяк и лишь слабо подергивался в руках Клейна. Вдруг, глаза его резко распахнулись, из них лился яркий фиолетовый свет, он заполнил собой всю глазницу, полностью скрывая зрачки. Этот свет, казалось, шёл изнутри тела и теперь полностью поглощал его. Кожа словно истончилась и начала просвечивать, показывая линии вен и очертания костей. Свет нарастал, становился всё ярче, вот он вырывался уже не только из глаз, но и из открытого рта, а вот он уже поглотил всё тело целиком, оставив лишь слабые очертания. От этого сгустка света, что секунду назад был человеком, поползли фиолетовые нити. Точно щупальца огромного кальмара, они устремились к голове Корвина, проникали в неё, заползая прямо под кожу. Всё это длилось не более минуты и вот, фиолетовый свет потух, вновь уступив место мягкому оранжевому свечению, исходившему от пламени факелов. В центре пещеры стоял Корвин в старомодном чёрном одеянии до пола, а рядом с ним на земле сидел Клейн с белым платком в руках. За ними, притаившись за большим камнем, наблюдали две испуганные пары глаз. К Поппи, наконец, вернулась способность мыслить. Отсюда нужно было уходить и как можно скорее. То, что они увидели, было достаточно с лихвой. Медленно выпрямившись, девушка занесла ногу для шага. Только бы не наступить на какой-нибудь камешек, только бы удалось сделать это плавно и бесшумно, взмолилась она — и её желание исполнилось. В один миг, подошва её ботинка коснулась земли тихим, едва уловимый для уха шорохом. Блонди, возможно, и слышала, но Поппи готова была поклясться, что больше никто. Шаг, ещё шаг. Она никогда в жизни не двигалась столь тихо и твёрдо. О’Хайр потянула Блонди за руку, но та и не думала сдвигаться с места. Несколько долгих секунд дочь Златовласки не шевелилась, стояла точно статуя. Наконец, оцепенение отпустило её, она нервно повела плечами, будто стряхивая его с себя, её правая рука потянулась к маленькому кармашку на переднике юбки и отточенным движением извлекла из него мирроуфон. «Что же ты делаешь, пустоголовая дура!» — Хотелось кричать Поппи, но как раз этого она сейчас не могла, вместо этого она беспрестанно дёргала Локс за руку пока та делала фотографии пещеры. В голове даже зародилась мысль бросить, оставить любопытную журналистку здесь, и подняться наверх одной. Но тут все мысли оборвались, точно длинная коса, обрезанная ножницами. Звук был слабый и далёкий, но всё же вполне различимый: кто-то с большим усердием втягивал носом воздух, точно принюхиваясь. — Ты чего? — Послышался голос Корвина из большой пещеры и через ещё один глубокий вдох, хриплый голос Клейна ответил ему. — С каких это пор, в подземелье пахнет женскими духами? У Поппи всё похолодело внутри. Живот, казалось, скрутило в тугой узел, давивший до боли. Сжав запястья Блонди так сильно, что даже пальцы заныли, она ринулась к лестнице, что привела их сюда. Из большой пещеры доносились возгласы и звук быстрых шагов. Их услышали, за ними гонятся! На осторожность уже было наплевать. Расстояние не столь велико, но всё же его достаточно для небольшой форы, этого должно хватить, чтобы они успели подняться наверх, лестница слишком крутая, бежать по ней тяжело, это замедлит Клейна и Корвина, и она вместе с Блонди будет наверху раньше них! Нога Поппи ступила на первую ступень, тут же перескочила вторую и очутилась на третьей. Яркая вспышка фиолетового света ударила в глаза. Поппи зажмурилась, но это не помогло, свет будто проникал сквозь веки. Глаза начинало невыносимо жечь, она потянула руки к лицу, пытаясь хоть как-то защититься. Земля ушла из под ног и Поппи почувствовала, что падает. Когда она сумела наконец открыть глаза, то обнаружила, что лежит на холодной земле, локти и колени горели от боли, а прямо перед ней, в проходе ведущим в большую пещеру стоял Клейн Кинг. Сгорбившийся, как всегда, он походил на дикого зверя, готовившегося прыгнуть на добычу, рот его был широко открыт, а зубы покрывал кровавый налёт. За спиной Клейна стоял Корвин, с выражением полной растерянности на лице. Ни эти двое, ни сама Поппи, ни лежавшая рядом с ней Блонди, никто не решался заговорить первым или даже шевельнуться. Всех четверых охватил необъяснимый ступор, они просто пялились друг на друга, словно видели перед собой то, чего не могло быть. Первой от этого состояния очнулась Блонди. Она поднялась на ноги, губы её растянулись в истерической улыбке. — Привет… — Голос её дрожал, казалось, каждое слово она выдавливает из себя с неимоверной силой. — Уверена мы вполне можем разойтись мирно. Давайте мы просто пойдём наверх, а вы по своим делам. — Нет уж, останьтесь! — Прошипел Клейн, при этом лицо его дернулось, будто сведённое судорогой. — Мой друг прав. Оставайтесь. — Произнес Корвин. Лицо его всё ещё казалось растерянным, но в глазах застыл жуткий холод, которого Поппи ещё не разу не доводилось видеть — Мальчики, уверена, мы можем договориться. — Продолжала Блонди, голос её стал куда увереннее. — Давайте так, вы дадите нам спокойно уйти, а мы никому ничего не скажем про то, чем вы тут занимаетесь. — Они всё видели! Видели! — Вскрикнул Клейн, полностью игнорируя Блонди. — Да, очевидно, видели. — Безразлично согласился Корвин. — И вряд ли вы хотите, чтобы об этом узнал и ещё кто-нибудь. Скажем, руководство школы— Речь Локс стала уж совсем твёрдой, почти самодовольной. Видимо паника Клейна и пассивность Корвина придали ей сил. — Ох, я знала, с самого начала знала, что ты что-то скрываешь, да только никто не хотел мне верить! А я оказалась права! У тебя тут целое злодейское логово под школой. Ох, если директор об этом узнает… Корвин небрежно, словно отгонял от себя назойливую муху, махнул рукой и бросил короткое «Спать». В то же мгновение речь Блонди прервалась на полуслове, тело обмякло и она, точно тряпичная кукла, повалилась на землю. — А что же нам делать с тобой? — Он перевёл взгляд на всё ещё лежащею на земле Поппи. — Их обеих надо убрать! — Прошипел сквозь стиснутые зубы Клейн. — Ну что значит, убрать? — Закатил глаза Корвин. — Если они исчезнут, их начнут искать, её в особенности, она же принцесса как ни как. — Он мотнул головой в сторону Поппи. — Поднимется жуткая шумиха, а это нам ни к чему. — А что ты предлагаешь?! — Огрызнулся Клейн — Отпустить их?! Может ещё пирожков и горшочек масла в дорожку дадим?! — Нет, отпустить мы их просто так не можем. Поппи больше не могла этого выносить. Всё было как во сне: кошмарном, бредовом сне! Она быстро поднялась на ноги и отскочила назад, поближе к лестнице. Клейн дёрнулся в её сторону, но Корвин остался неподвижен. — Да вы сумасшедшие! Вы оба сумасшедшие! — Выкрикнула она и её крик отозвался эхом в сводах пещеры. Взгляд метался из стороны в сторону, лишь на долю секунды замирая то на мирно сопевшей у её ног Блонди, то на лицах, стоявших перед ней, юношей. Руки её дрожали, она обхватила себя за плечи, пальцы поползли по телу, перебирая складки одежды. Стоявший ближе к ней Клейн, скрипнул окровавленными зубами и сорвавшись с места, направился в её сторону. Не помня себя, Поппи потянулась к карману джинс, её пальцы нащупали в них что-то округлое и привычным движением обхватили его. В тот миг, когда сын Мышиного Короля был всего лишь в двух шагах и уже тянул к ней свою руку, собственная рука Поппи резко взмыла в воздух очертив перед собой дугу. Тишину разорвал оглушительный вой, похожий одновременно на человеческий вопль и звериный писк, в один миг Клейн очутился в другом углу пещеры. Он визжал и шипел, прижимая к груди правую руку, по ней алой струйкой стекала кровь. Поппи взглянула на собственную руку. В ней были парикмахерские ножницы, в их сведенных вместе лезвиях отражался слабый свет факелов, а с самого острия на землю падали тяжелые красные капли. — Да, у неё с собой ножницы. — Буднично произнес Корвин, обращаясь то ли к баюкающему собственную руку Клейну, то ли к самому себе. — Вот видишь, всё-таки их можно использовать как оружие. — На сей раз он смотрел на Поппи. Она вспомнила тот день, когда он сказал ей это. Тогда они только узнали, что должны вместе работать над проектом. Теперь это время казалось таким далёким. — Это…это ты мне тогда сказал или тот другой? — Поппи не понимала, почему вдруг ей стало так важно узнать об этом. — Я или он. Какая разница? — Пожал плечами Корвин. — Мы с ним, по сути, одно и тоже. — Ты убил его. — Убил. Какое громкое слово. — Уголки его губ слегка приподнялись. — Он ведь и не жил толком никогда. — Чего ты с ней любезничаешь?! — Взвизгнул Клейн. — Сделай уже что-нибудь! — Придётся. — Выдохнул Корвин. Поппи рассекла ножницами воздух. Блеск их лезвий и прикосновения металла к коже, предали ей невиданной храбрости. Она была готова постоять за себя, какой угодно ценой, пусть только сунутся! — Не подходи! — Выкрикнула она, сопроводив слова очередным взмахом своего оружия. — Или я за себя не ручаюсь! Сын Злой Королевы предупреждению не внял и зашагал в её сторону, медленно, осторожно переставляя ноги, но всё-таки, приближаясь. О’Хайр продолжала размахивать перед собой ножницами, но Корвин и не думал останавливаться, расстояние между ними сокращалось с каждой секундой. Выход был лишь один, и она не хотела этого делать, ей бы и в голову никогда не пришла такая мысль, но сейчас! Сейчас любое промедление для неё было недопустимо. И Поппи решилась. Она выбросила правую руку, сжимавшую ножницы вперёд, движение вышло твёрдым и уверенным, как если бы она просто отрезала секущиеся концы на причёски Холли. Она ждала, что почувствует, как лезвие вонзиться в плоть, услышит крик боли, похожий на тот, что издал Клейн, но ничего подобного не произошло. В какой-то момент она зажмурилась, а когда открыла глаза, вновь её сердце пропустило удар. Корвин был совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, эта самая рука застыла на уровне его живота, острому кончику ножниц не хватало лишь одной крохотной волосинки, чтобы достать его. Но Поппи не останавливалась! Более того она всё ещё продолжала давить, всё ещё прилагала силы, мышцы дрожали от напряжения, но лезвие в её руке будто наткнулось на невидимую стену. Корвин опустил взгляд фиолетовых глаз на ножницы у своего живота, затем на саму Поппи, и на секунду в них промелькнуло разочарование, или даже печаль. Квин изящно отвёл свою левую руку в сторону и рука Поппи, сжимающая ножницы, в точности повторила это движение. Корвин щёлкнул пальцами и собственные пальцы Поппи пронзила боль, будто по ним ударили хлыстом, ножницы рухнули на пол, издав характерный металлический лязг. Корвин свёл свои руки вместе, оставив небольшое расстояние между ладонями, и медленно повёл их вниз. Поппи показалось, что на плечи опустили целую гору, её тянуло к земле, колени дрожали. Она смогла сопротивляться лишь дои секунды, потом ноги её подкосились, и она вновь рухнула вниз. Под действием внешней силы, её спина выгнулась, так что захрустело между лопаток, а голова задралась вверх. Поппи пыталась пошевелиться, сделать хоть что-нибудь но тело будто обтянули тугие железные кольца, на любые команды к движению, исходившие от мозга, оно отзывалось лишь слабой дрожью в мышцах. Она пыталась кричать, но горло словно сдавила твёрдая рука. Ладонь Корвина с длинными, бледными пальцами, потянулась к её лицу. Поппи не хотела, чтобы он касался её. Ей казалось, что если это произойдёт, она непременно умрёт от страха и отвращения. — Надеюсь, вы обе оцените то, что я для вас делаю. — Послышался сверху ледяной голос. — Хотя вряд ли. Вы и понятия не имеете, сколько магической энергии мне придётся на вас потратить. Его прикосновение было холодным и липким, конец этого отвратительного пальца опустился на её лоб. Поппи снова попыталась закричать, но сумела выдавить из себя лишь жалкий хрип. — Возможно будет чуточку дискомфортно. Но, даже если и так, ты всё равно ничего не вспомнишь. Холодный палец с ещё большей силой надавил ей на лоб и Поппи показалось, будто её мозг начал исчезать.