2 июля 2020 года,
Ибица, Испания
Наутро Себастиан всматривался в свое отражение, крутя в пальцах бритву. Отросшая борода с проседью выглядела ужасно и, откровенно говоря, делала его похожим на стареющего таборного цыгана-конокрада, даром что глаза у Стэна были совсем не цыганские. Целоваться на камеры с такой безобразной растительностью на лице — не уважать ни себя, ни партнёршу по съемкам. Но настроение Себа с утра было настолько отвратительным, что после нескольких минут размышлений он отложил бритву в сторону, так и не коснувшись ею лица. – И так сойдёт, – буркнул про себя мужчина, ограничиваясь умыванием и чисткой зубов. Закинувшись напоследок аспирином – голова раскалывалась – и двойной дозой таблеток от укачивания, Себастиан выпил чашку мерзкого кофе из стоявшей в номере кофемашины, и, надев первую попавшуюся футболку и шорты, уныло потащился к причалу, молясь, чтобы морская болезнь не накрыла его в самый неподходящий момент во время съемки. Укачивание и сильнейшая аллергия на кошек – две вещи, которые отравляли жизнь Стэна с юности, лишая его любимых занятий: морских прогулок и обнимашек с котиками. Солнце играло бликами на волнах, бьющихся о борт пришвартованной у причала небольшой яхты. Себ шагнул на трап, снова посмотрев на море и пытаясь успокоить себя: здесь, в небольшой бухте, образованной двумя выступами скал по бокам от пляжа, волны были невысокими. Да и морской прогулки как таковой не планировалось: яхта с актером, жизнерадостно скачущей по палубе испанкой и небольшой командой просто отплыла на сотню метров от берега и остановилась. Через пару минут недалеко от них остановился катамаран с фотографами, ещё две фотогруппы настраивали оборудование на причалах. Режиссер съемки с катамарана рявкнул в мегафон о том, что они готовы и Себ, стягивая на ходу футболку, пошел к своей испанской партнёрше. Алехандра улыбалась ему во все тридцать два зуба и всячески демонстрировала радость. Стэн подумал, что он никогда не играл интимные сцены без малейшей подготовки, даже с Дианной они в свое время договаривались, где и когда будут целоваться. Тем не менее, наконец-то запахло работой и тревога начала отпускать. – Привет, – промурлыкал Себастиан, натянув на лицо вежливую улыбку. – Нас уже снимают, так что веди себя естественно. – Hola! Siiiiiii! – Улыбка стала ещё шире, естественностью тут и не пахло. Стэн снова удивился, откуда у такой молодой и, в общем-то, миниатюрной девушки низкий хриплый голос, словно у стареющей курилки из портового кабака где-нибудь на Барбадосе. – О чём поговорим? Ты писала, что йогу любишь? Из небольшого перечня увлечений испанки, который переслал Себастиану Любин, единственным совпадением была йога. Не то, чтобы Стэн сам был большим фанатом этого занятия, но в Америке все ею занимаются, плюс асаны и медитации кое-как всё-таки помогали справляться со стрессом и тревожностью, которая то и дело накатывала на мужчину. – Jajaja, я очень люблю йогу, – застрекотала Але, усаживаясь на палубу в позу «лотоса». Себастиан последовал её примеру, не прекращая улыбаться. Ухо уловило знакомые щелчки фотокамер: их наконец-то начали снимать. Спустя полчаса выяснилось, что говорить им, в общем-то, и не о чем. Даже о йоге блондинка имела весьма смутное представление. Она пыталась донести до Себа что-то из мудрого и вечного на тему медитации, но получалось откровенно никак. Через слово испанка повторяла «я забыла как это по-английски» и глупо хохотала. Стэн попытался сменить тему, но книг она не читала, правда, постаралась изобразить внимание, когда Себ назвал своих любимых авторов. Фильмы, как ни удивительно, она тоже практически не смотрела, а вопрос о вдохновляющих актерах вогнал девицу в ступор. Она захлопала ресницами и в итоге выдала: – Йон, наверное. С ним всегда весело на съемках. Стэн подавил нервный смешок и уточнил: – Кортахарена? – Jajaja, Кортахарена! Он говорил, что ты его друг. С Йоном Кортахареной Себастиан действительно был знаком уже несколько лет. Породистый испанец, профессиональная и высокооплачиваемая модель и актёр, он восхищал Стэна умением держаться в кадре и одновременно раздражал фантастической самовлюблённостью. – Joncito – мой лучший друг! – Продолжала увлеченно трещать девица. – Мы с ним… – А почему ты захотела стать актрисой? – оборвал Алехандру Себ. Девушка снова умолкла, с явным трудом пытаясь сообразить, что ответить. – Ээээ… это красиво. Тебя наряжают в красивые платья, тебя красят, все на тебя смотрят. Красные дорожки, все хлопают тебе и берут у тебя автографы… – Но чтобы брали автографы, нужно много работать, хвататься за любые роли. Неважно, нищенка в грязных лохмотьях или эпизод на полминуты. – У меня только главные роли, я не соглашаюсь на эпизоды или нищенок, – надула губы девица. – Я всегда должна быть красивой и в главной роли. Устав от разговора ни о чем, Себ встал и предложил поплавать. И, не слушая ответ девушки, спустился на корму яхты. Ониэва поскакала за ним, сжимая в руке айфон. Услышав клацанье, Себастиан обернулся — испанка вовсю селфилась и гримасничала на камеру, но заметив, что мужчина смотрит на нее, небрежно швырнула смартфон куда-то в сторону и подскочила к нему. – Смотрииииии, какая голубая вода! - прострекотала она и хрипло хохотнула. Себ недоуменно уставился на нее, а девица вдруг обхватила его за талию и попыталась столкнуть в воду. Но скорее по инерции, чем из желания обидеть партнёршу, Себастиан ловко увернулся и, мягко толкнув Але, отправил в воду ее. Она вынырнула и обиженно захлопала глазами, но Стэн, копируя ее, лишь захохотал. Он спустился по трапу в воду, которая сразу же мягко облизала его соленой лазурью, и оттолкнувшись, в несколько гребков отплыл от яхты на приличное расстояние. – Мистер Стэн, вы уплыли слишком далеко, нам неудобно снимать там, – режиссер съемки со своим мегафоном напомнили Себастиану, что он вообще-то на работе. Выругавшись про себя, Себ неторопливо поплыл обратно – туда, где над водой уже торчало недовольное лицо испанки. Пока Ониэва подплывала к трапу, чтобы снова взобраться на корму яхты, девушки из персонала уже несли полотенца, большие надувные подушки и маски для ныряния. Себ легко подтянулся и уселся на палубу, не дожидаясь, пока Але решит, подниматься ей из воды на борт или нет. – Возьмите, сеньор, – сказала одна из девушек, – лучше плавать в маске: сможете увидеть, как красиво на дне, да и глазам лучше будет. – Спасибо, – Стэн в пару шагов преодолел расстояние до нее и взял протянутые маски. Одну он отдал Але, а вторую надел сам и, не говоря ни слова, отправился ещё поплавать. Что делала испанка в этот момент, Себ не знал, и ему это, честно говоря, было совершенно не интересно. Когда в конце концов он понял, что устал, то увидел, что девица уже стоит на палубе и вытирается полотенцем. Себ вылез на палубу и стал смывать с себя морскую воду душем. – Это что было? – из-за спины мужчины раздался возмущенный голос Алехандры. – Извини, увлёкся нырянием, – Стэн заулыбался, словно дурачок. Понять, что он сейчас троллит девушку, мог только человек, который давно его знал. – А, ну ладно. Не уплывай так больше. – Девица подошла ближе, вдруг уложила руки на пах мужчины и потянулась за поцелуем. Себ вздрогнул, но профессиональная выучка взяла верх и он, улыбаясь, ткнулся бородой в лицо Але, слушая, как на катамаране снова защёлкали фотографы. Увидев, что парочка закончила ополаскиваться, к ним поспешила стюардесса с полотенцами. Блондинка взяла свое и, едва развернув, швырнула его в лицо стюардессе. – Почему полотенце сырое? Я за что вам деньги плачу?! Замени немедленно, и поскорей, корова тупая. Девушку буквально сдуло с палубы, Себастиан поперхнулся, но быстро овладел собой. – Але, ты что? Полотенца сухие. Девица посмотрела на Стэна как на инопланетянина. – У тебя что, прислуги нет? Так надо, тебя должны бояться. Полотенце сухое, но девка должна знать своё место и не высовываться. Я ей деньги плачу. – Ты платишь деньги за ту работу, которую она делает. Но унижать её ты не имеешь права. – Ещё как имею. Это люди низшего сорта и они должны это понимать. – А ты какого сорта? – Я высшего. Я же богатая. В памяти Себастиана всплыло его детство в Румынии. Горячая картошка в мундире на обед у бабушки, вкуснее которой не было ничего на свете. – Получается, я тоже человек второго сорта? Я вырос в бедной семье. – Эээээ… Ну сейчас же ты не бедный, и не работаешь стюююардээссой, – испанка нарочно протянула слово, коверкая его. Она удобно устроилась на надувном лежаке, который уже успела застелить новым полотенцем все та же девушка. Краем глаза Себ заметил, что у нее были красные глаза: «Точно, плакала», – подумал Стэн, укладываясь на соседний лежак. Ониэва продолжала разглагольствовать о сортах людей, но мужчина больше не слушал её. Он просто лежал, уставившись в бледно-голубое от надвигающегося зноя небо с редкими облачками. Камеры снова защёлкали, и мужчина, вспомнив, зачем они здесь, заулыбался, изображая счастливого отдыхающего. – Мистер Стэн, ещё один поцелуй, пожалуйста, и будем заканчивать, – раздался голос режиссёра с катамарана. Себастиан послушно наклонился над испанкой, имитируя поцелуй. Ещё несколько щелчков и режиссер наконец-то объявил, что съёмка окончена. – Мы идём к Эсмеральде обедать, помнишь? – Радостно застрекотала Але. – Я ужасно голодная. – Я помню, – Себ натянул на себя футболку и поморщился: он всё-таки успел обгореть, – иди вперёд, я догоню. Идти вместе с блондинкой не хотелось, да и нужно было кое-что сделать. Стэн достал свой бумажник и выудил оттуда стодолларовую купюру. Обойдя яхту по палубе, он наконец увидел стюардессу, которую обидела Алехандра. Девушка уже успела собрать их полотенца и несла стопку куда-то в сторону лестницы, ведущей к каютам. – Извините, – Себ вложил в улыбку всё своё тепло и обаяние, – я хочу попросить прощение за поведение своей… ээээ… партнёрши. Это было безобразно. – Пустяки, – девушка смущённо опустила глаза, но улыбнулась, и у Себастиана отлегло от сердца. Он ловко запихнул свернутую купюру в полотенца. – Я понимаю, что не всё в этой жизни можно решить деньгами, просто хочу чтобы вы чем-нибудь порадовали себя сегодня и забыли то, что она вам наговорила. – Ну что вы, не надо, – девушка вспыхнула. – Надо, – настойчиво сказал Себ, – и спасибо вам, все было замечательно. Обед у Эсмеральды планировалось провести в узком кругу: сама именинница, её сестра, ещё пара её подруг, Себастиан с Але и Люк Эванс. Обед и тортик, не более: большой праздник Эсмеральда собиралась провести через неделю. Когда Стэн зашел в небольшой ресторанчик на берегу, все уже были в сборе. Эсме усадила Алехандру рядом с собой и буквально вилась вокруг неё, подобострастно улыбаясь и подкладывая в тарелку еду, а испанка с аппетитом ела, глупо хихикала и изображала лапочку. Стэн поморщился, вспомнив о том, как эта «лапочка» всего час назад делила людей на сорта. Здесь, похоже, собрались только люди нужного сорта. – Себ, а совместное селфи вы сделали? – голос Эсмеральды вырвал мужчину из раздумий. Гости уже разошлись, за столом остались только они втроём. – А что, надо было? Мы же пока что не будем «светить» друг друга в инстаграме. Они действительно договорились, что как минимум до Рождества, а то и до Дня святого Валентина в инстаграмах друг друга фигурировать не будут. Никаких тегов, фото с открытым лицом и отметок. Стэн даже не стал фолловить Але — её аккаунт был ему неинтересен, да и лишний раз бесить фанов не хотелось. – Сейчас не нужно, но на будущее какие-то фото с вашего «первого отдыха» могут понадобиться. «Роман» должен выглядеть естественно. – Ну… Хорошо, – неуверенно протянул Себастиан, раздумывая, чего ещё от него сейчас захотят. – Яхта арендована на сутки, – напомнила Эсме, – плавать на ней больше никуда не надо, просто вернитесь туда и пофотографируйтесь на палубе, в каюте… – И на гидроцикле! – выпалила девица. – Давайте сделаем фото на гидроцикле на закате! – Прекрасная идея, – кивнула Эсмеральда, – я могу вас с причала снять, получится хорошее фото, силуэты на фоне розового неба. Такое можно будет даже в инстаграм Але безбоязненно выложить. – Siiiiiiiii, – захлопала в ладоши испанка, – мне обязательно нужно выложить что-то в инстаграм, чтобы люди увидели и начали на меня подписываться. – Вот и договорились. Остаток дня прошел в какой-то бессмысленной возне, бесконечных селфи на яхте, половиной которых непрерывно гримасничавшая Але была недовольна, и в попытках сделать красивое «фото на закате». Когда Себастиана наконец-то отпустили, он чувствовал себя физически как после полноценной смены в Марвел, а морально… От мысли о том, что с этой пустой ракушкой ему предстоит провести рядом целый год, хотелось удавиться. И, придя в номер, Себ не придумал ничего лучше, чем воспользоваться извечным мужским лекарством от всех проблем: он достал из бара бутылку виски и за какие-то полчаса осушил её прямо из горла. Проблема, конечно, никуда не исчезла, но пьяный мозг перестал о ней думать, и хотя бы на одну ночь стало легче.