~•••~
Прохладный воздух зимнего дня бодрил своим озябшим дыханием, будто напоминая о жизни, которая продолжается, несмотря на все трудности. Несколько дней прошло с тех пор, как Сакура вернулась из Суны, и она оказалась на своего рода отдыхе, который сковывал её своим безразличным ежедневием. Цунаде буквально приказала ей хорошенько отдохнуть и не брать никаких заданий. Взгляд наставницы говорил Сакуре, что та очень беспокоится о ней, и девушке не хотелось доставлять Сенджу дополнительные хлопоты и переживания. Да и сил спорить о чём-либо совсем не было. Практически всё своё свободное время Сакура проводила в одиночестве, даже не выходя из дома. С Изуми она пересеклась один раз, и то на пять минут. Учиха отправилась на дипломатическую миссию и вернуться должна только через две недели. Поэтому Харуно выкуривала одну сигарету за другой, порой сопровождая их парой рюмок саке. Но в моменты, когда её пальцы касались бутылки, перед глазами внезапно возникало лицо Итачи и его недовольный взгляд, коим он одарил её в баре Деревни Песка, и желание пить отпадало, как по щелчку. Сакура не могла смириться с тем, что Итачи вызывал у нее такие эмоции. А после совместной миссии и вовсе всё чаще и чаще стал посещать её мысли. Ведь он не должен! Он просто капитан её отряда. И Харуно с удовольствием переключилась бы на какую-нибудь новую миссию, желательно одиночную, и выбросила подобную ерунду из головы, однако находясь в четырёх стенах отвлечься было чем-то невозможным. «Прощение — это сложно. Но я понимаю, что я должен жить дальше и не допустить повторения этой ситуации. Я не могу изменить прошлое, но могу сделать лучший выбор в будущем». Как острые иглы, слова Учихи вонзились в ее сознание и не желали прекращать своё болезненное влияние. Сакура повторяла их в уме, словно чарующее заклинание, в надежде, что повторение сделает их истиной. Но каждый раз, когда она вспоминала об этом, её сердце сжималось от болезненного спазма. Слово «прощение» стало для нее своего рода проклятием, которое не давало ей покоя. Казалось, оно тянуло её куда-то в бездну, оставляя лишь пустоту и тоску. В её голове кружились мысли, словно пылающие огни, но не смогли разжечь в ней свет. Они смутно мерцали, будто затерянные во мраке, и не давали покоя. Каждый раз, когда Сакура пыталась осмыслить свои чувства, она ощущала, как мир вокруг искажается и переворачивается с ног на голову. Казалось, её существо было окружено непроходимыми стенами, и она не могла выбраться из этого лабиринта. Желание избавиться от этой боли было огромным, она мечтала о лёгкости и свободе, но каждый раз вместо этого она становилась ещё более скованной и уязвимой, как будто её тело было обмотано тяжёлыми цепями. Однако в тот день Харуно, наконец, сделала то, что собиралась так долго. Сакура вышла на улицу, огляделась вокруг и с решимостью направилась к цветочному магазину на окраине Конохи. Она не могла себе позволить посетить магазин Яманака, ведь встреча с матерью Ино была бы невыносима. Сакура прекрасно понимала, что она не в состоянии смотреть в глаза женщине, потерявшей свою любимую дочь. Это было бы чересчур губительно. Она шла без спешки, прохладный ветер развевал её волосы, заставляя накинуть капюшон. Дойдя до цветочного магазина, Сакура слегка растерялась — представленный ассортимент оказался не слишком обширным. Однако её взгляд упал на прекрасный букет фиолетовых цветов, которые ей никогда ранее не встречались. Цветы были поразительно красивыми, с нежной текстурой и лёгким ароматом — и Сакура сразу же воспомнила Ино. Куноичи приблизилась к букету и взяла его в руки, ощущая нежность бутонов на своей коже. Внезапно, внутри возникла острая необходимость купить цветы для ещё одного человека. Харуно оглядела букеты и остановилась на белоснежном. Расплатившись, она неторопливо отправилась на кладбище, где не была с момента похорон Ино. Сакура корила себя за то, что не приходила туда чаще. Она могла бы списать это на занятость, миссии и прочее, но истинная причина крылась в том, что она просто боялась. Боялась смотреть на могильный камень Ино, будто это разрушит и без того хрупкий мир её души. Будто это станет ещё одним болезненным напоминанием о том, что она не смогла спасти дорогого ей человека. Серебристые солнечные лучи, проникая сквозь густые ветви деревьев, освещали скромные могилы, окутывая их светлой и умиротворяющей аурой. Ветер, будто сожалея о прошлом, тихо проносился между надгробиями, унося воспоминания о покойных в своих невидимых объятиях. Сакура ступала по мягкому ковру из мха, который покрывал землю и дарил ощущение прикосновения к чему-то вечному. Для того, чтобы сделать эти шаги и продвинуться дальше вглубь кладбища, потребовалось больше усилий, чем на тренировке, когда нужно было заставлять себя преодолевать невыносимую усталость. Сакура шла медленно, глядя пустыми глазами на многочисленные надгробия. В конце концов, она увидела то имя, которое до боли было ей знакомо и которое она мечтала бы не видеть здесь. Она опустилась на колени, положила цветы рядом с уже оставленным кем-то букетом. Возможно, это принесли родители Ино или же Шикамару с Чоджи. Сакура провела пальцами по холодному камню, слезинка скатилась по щеке и сорвалась вниз, упала на холодный гранит. Голова поникла под тяжестью мыслей, которые давили на сердце. Сдерживать слёзы уже не было возможным, и они полились горячим ручьём, воплощая грусть и скорбь. Ветер коснулся её щеки, словно пытаясь утешить очередного гостя этого места, искренне страдающего от непоправимой потери. Солнце, теперь уже скрывающееся за горизонтом, окутывало кладбище своими мягкими лучами, наполняя атмосферу тихой печалью и напоминанием о том, что время неумолимо идёт вперёд и назад уже ничего не вернуть. Оказалось, плакать на ветру было не самой лучшей идеей — глаза опухли и сильно покраснели, но это было меньшее, о чём Сакура беспокоилась. Поднявшись на ноги, она бросила прощальный взгляд на надгробие Ино и направилась к другой части кладбища, где покоились преимущественно члены клана Учиха. Читая вырезанные на камне имена, Сакура нашла то самое, которое искала: Шисуи Учиха. Однажды Саске рассказывал ей о нём. Она знала мало, лишь то, что он был другом Итачи, и то, что он погиб почти два года назад. Харуно положила второй букет рядом с надгробием, помолчала ещё пару минут, погружённая в размышления. Силуэт Сакуры исчезал по мере того, как она удалялась от кладбища, оставляя позади букеты и мысли о людях, которых больше не вернуть. Неожиданно для самой себя Сакура почувствовала, как на душе стало немного легче. Она позволила себе слабо улыбнуться, вопреки рыданиям, которые так и норовились вырваться из горла. По возвращении домой, Харуно выкурила очередную сигарету и легла спать. Впервые за долгое время она уснула почти моментально.~•••~
Сакура редко испытывала удовольствие от походов за продуктами, однако сегодня в холодильнике царила печальная пустота. Она с удивлением осознала, что приобрела больше продуктов, чем обычно, и недоумевала, откуда взялся этот всплеск энтузиазма. Ведь в магазине она была полна решимости приготовить что-то на ужин. Однако, подходя к дому, Сакура почувствовала, как её пыл медленно угасает, и с каждой минутой она все меньше хотела браться за это гиблое дело. Харуно переступила порог своего дома и аккуратно заперла дверь на ключ. Пакет с продуктами девушка поставила рядом, и оттуда внезапно выпало яблоко, которые тут же было поймано и отправлено обратно. Раздевшись и повесив свою куртку на вешалку, она направилась в ванную комнату, чтобы вымыть руки. На улице уже давно стемнело, но включать свет куноичи не спешила, ведь она прекрасно ориентировалась в пространстве и без источников света. После этого Сакура прошла в свою комнату, которая была и спальней, и гостиной, и столовой одновременно. Сбросив кофту, она осталась в удобном спортивном топе, который был для неё гораздо комфортнее, нежели обычное нижнее бельё или перетяжка бинтами. — Я мог бы убить тебя уже десять раз, — спокойный голос, словно клинок, разрезал тишину. Сакура мгновенно напряглась, её мышцы застыли, как камень. Молниеносно выхватив кунай из ножен на правой ноге, она нащупала рядом выключатель. Когда желтоватый свет лампы озарил комнату, Харуно увидела его — Итачи Учиху. Он элегантно разместился на её диване, закинув ногу на ногу. Его АНБУ-форма была испачкана пылью, и местами прорисовывались кровавые следы. Разумеется, Сакура узнала его голос, но сам факт внезапного появления капитана в её доме вызвал неподдельное изумление. — Что Вы здесь делаете? — нахмурившись, Сакура неуверенно опустила кунай вниз. — На твоём месте я бы не торопился убирать оружие, — мягко проговорил Учиха, устремив на неё свой проницательный взгляд, который, казалось, изучал каждую деталь её реакции. — Ведь вполне возможно, что я — враг, который принял этот облик, чтобы обмануть тебя. — Нет, — Харуно с ноткой иронии закатила глаза, — это, без сомнения, Вы. Какими судьбами? Сакура сложила руки на груди и внимательно посмотрела на капитана. — Один — один, — произнёс он, и Харуно хмыкнула, сразу же догадываясь, что Итачи имел ввиду проникновение в его кабинет. — На секундочку, я пробралась на Ваше рабочее место, а не в Вашу квартиру. Это разные вещи. Ведь это разные вещи? Сомнения по этому поводу уже затесались в голове Харуно. Наконец, капитан поднялся, и Сакура отчётливо увидела маленький всплеск боли в его глазах при этом движении. — Ты ведь говорила, что я могу обратиться к тебе за помощью в любое время, — проговорил Итачи. — Вы ранены? — с нотками беспокойства спросила Сакура. Итачи не ответил, однако ответ здесь особо был не нужен. Харуно вспомнила собственные слова, которые сказала Итачи после боя с Кисаме, что он может в любое время обращаться к ней за медицинской помощью. Однако её смутило то, что он сидел на её диване не пойми сколько времени и дожидался её, когда мог отправиться в больницу (хоть по его словам он их терпеть не может) и получить медицинскую помощь быстрее. Она в два шага оказалась рядом с Учихой и приложила руку к его торсу, где тёмная ткань формы была буквально пропитана вязкой багровой жидкостью. Затем куноичи усадила капитана на диван, а сама села на небольшой журнальный столик перед своим пациентом. Для удобства, Харуно задрала его чёрный гольф практически до подбородка. — У вас сломано два ребра и ушиб грудной клетки, — констатировала куноичи. — Я и без осмотра это понял, — в голосе капитана зазвучали едва уловимые нотки иронии, вызвав недовольный взгляд Харуно. Лечебная чакра проникла в тело капитана стремительно и непринуждённо, заставив Итачи напрячься. Он опустил агатовые глаза на лицо Сакуры, которая, сосредоточившись на исцелении, старалась не обращать внимания на немое недовольство Учихи. Теперь он будет знать, каким тоном разговаривать! — Расслабьтесь. Лечение будет более эффективным, если Вы будете менее напряжены, — сказала Сакура, умело манипулируя своей чакрой. Глаза Учиха на секунду сверкнули, когда он услышал стальной и властный тон девушки перед собой. Должно быть, она страшна в гневе. Всё-таки, она ученица Цунаде Сенджу. В то же время ему не хотелось сейчас выяснять достоверность своих предположений, поскольку сломанные ребра доставляли ему ощутимый дискомфорт, мешая сосредоточенно выполнять свою работу. — Спасибо, — произнес он внезапно, ощущая, как его горло пересохло. — Я же ещё не закончила, — пробормотала Сакура, не поднимая глаз. — Спасибо за то, что была у него и принесла цветы, — добавил Учиха. Сакура немного отвлеклась, из-за чего лечение прекратилось. Она взглянула на Итачи. Его глаза казались по-прежнему острыми и холодными, но на дне их можно было отчётливо увидеть тепло. Сакура улыбнулась ему, смущённо заправила прядь за ухо и перед тем, как продолжить лечение, сказала: — Не за что. Наконец, Сакура закончила лечение, рёбра и грудная клетка капитана были в порядке. Ей стало интересно, что именно произошло на миссии, но почему-то у неё было отчётливое чувство, что ответа она не получит. — Сейчас я намажу специальной быстродействующей мазью, — проговорила Сакура. — Она впитается и поспособствует регенерации. Быстро отыскав необходимые принадлежности в тумбочке, куноичи открыла баночку с мазью, чей ментоловый аромат мгновенно наполнил комнату. Сакура взяла небольшое количество мази и аккуратно прикоснулась к обнажённой коже капитана, которая казалась жгучей на фоне освежающего препарата. Учиха мгновенно вздрогнул от неожиданного ощущения, однако вскоре успокоился, пристально следя за каждым изящным движением её хрупких пальцев, тщательно втирающих мазь в область ушиба. — Синяки пройдут через пару дней. И желательно в это время избегать чрезмерной нагрузки на эту область. Хотя Сакура сомневалась, что Итачи будет следовать её советам, как медик, она всё же была обязана их озвучить. Наконец, мазь практически полностью впиталась, и Харуно нежно пригладила место ушиба. Она отвела взгляд от исцеленной грудной клетки и встретилась с агатовыми глазами Учихи. Куноичи вздрогнула от неожиданности, потому что их лица оказались опасно близко, и казалось, что если кто-то из них приблизится ещё на несколько сантиметров, они почувствуют дыхание друг друга на своей коже. — Спасибо, Сакура. Слова Итачи, как холодный душ, отрезвили Сакуру, и она тут же вскочила на ноги, отступив на несколько шагов, чтобы больше не подпускать к себе подобные странные мысли. Харуно мельком взглянула на своё отражение в зеркале и только теперь осознала, что всё это время находилась в своём спортивном топе. Не то чтобы Сакура стеснялась своего обнажённого живота и плеч; однако в юности куноичи испытывала неудовлетворение от своей худосочной фигуры, лишённой плавных изгибов. Теперь, будучи девятнадцатилетней, Харуно смирилась с этим. Скорыми движениями куноичи схватила ранее снятую кофту и надела ее вновь, поскольку находиться в таком виде перед капитаном казалось ей неприличным. Итачи с лёгким любопытством следил за действиями Сакуры и лишь тихо ухмыльнулся, хотя ухмылку эту девушка и не заметила. Внезапно раздался громкий звук урчания живота, настолько громоподобный, словно огромный морской кит исполнял свою песню. — Кажется, я отнял у тебя возможность поужинать по приходе домой, — предположил Итачи. — Не совсем, — отмахнулась Харуно. — Я планировала сделать очередную бесполезную попытку приготовить что-то съедобное, затем сдаться и съесть первое попавшееся под руку. Теперь же можно пропустить этап неудачного кулинарного эксперимента и сразу перейти к последнему. — Разве всё настолько плохо? — поинтересовался Учиха, и Сакура была приятно удивлена, обнаружив в его голосе отсутствие осуждения, а лишь искренний интерес. — Поверьте, — сделав многозначительную паузу для усиления эффекта, Харуно продолжила, — я и кулинария — два абсолютно несовместимых понятия. Итачи на несколько мгновений погрузился в раздумья, известные только ему одному. Учиха испытывал благодарность Сакуре за оказанное лечение. К тому же, она принесла цветы на могилу Шисуи, и этот жест тронул его. В Итачи зародилось желание отплатить своему теперь-уже-личному ирьёнину. Стоит отметить, что Харуно стала им исключительно по собственной воле, но это не означало, что она не заслуживает благодарности. Он бросил взгляд на немного смущённую Сакуру, затем на пакет с продуктами, стоящий у входа, на свою потрёпанную форму и, наконец, спросил: — Ты не возражаешь, если я приму у тебя душ? Харуно удивлённо моргнула, потом еще раз, прежде чем осознать смысл неожиданного вопроса и, ощущая лёгкое недоумение, ответила: — Эм… да, конечно. Довольный ответом Итачи встал на ноги. Сакура проводила его до ванной комнаты, вручив свежее полотенце, и вышла. Она услышала звук открывающегося крана и падающих капель на плитку, и только тогда до нее дошло, что Итачи принимает душ в ее ванной комнате. Нетрудно догадаться, насколько странной эта ситуация казалась ей. Вновь вернувшись в гостиную, она уселась на диване, откинула голову назад и посмотрела на потолок. Рука инстинктивно потянулась к пачке сигарет, а после затяжки она поставила пепельницу рядом с собой. Когда уже вторая сигарета оказалась в пепельнице, в дверях гостиной появился Итачи. На нем был запасной комплект одежды, который ниндзя обычно носили запечатанным в свитке. Его длинные, чёрные волосы были влажными и распущенными, что привлекло внимание Сакуры. Ведь она никогда ранее не видела его с отпущенными волосами. Хотя в этом не было ничего сверхъестественного, она не могла оторвать свой взгляд от него. Учиха Итачи был красив, и отрицать это было бессмысленно. — Только не говори, что решила утолить голод сигаретами, — улыбнулся Итачи, промокнув свои длинные волосы полотенцем, и аккуратно перекинул его через спинку дивана. Сакура не нашла подходящих слов в ответ. Честно говоря, она пребывала в состоянии смятения и полной растерянности, словно выпила слишком много и теперь видела странный сон. — Пойдем, Харуно, давай осмотрим твою кухню, — предложил Итачи изящным образом, приглашая Сакуру присоединиться к нему. Он подхватил пакет с продуктами и выжидающе смотрел на девушку. Сакура все еще сидела, молча уставившись в пустоту. Неужели он всерьез намеревался заняться приготовлением пищи на её кухне? Устав ждать ответа, Итачи щёлкнул пальцами прямо перед её глазами и уверенным тоном произнес: — Харуно, это приказ. — Вам не кажется, что отдавать приказы в моем доме — слишком дерзко? — возмущённо спросила куноичи, но, тем не менее, поднялась с дивана и направилась на кухню. — Зато это оказалось эффективным, и ты вышла из ступора, — Итачи пожал плечами, следуя за ней. — В эффективных методах Вы, действительно, толк знаете, — с нотками иронии заметила Харуно, вспоминая, как капитан «помог» ей справиться с бессонницей. И это, разумеется, не осталось незамеченным для Итачи. — Ты выглядишь сбитой с толку, — произнёс Итачи, подмечая очевидное, в то время как глаза Сакуры сверкнули, а с губ соскользнула усмешка. — Знаете, всё это кажется довольно странным, — Харуно обернулась и встретилась взглядом с капитаном. — Не находите? Учиха задумался над словами куноичи. Было ли действительно всё происходящее странным? Он получил травму, причинявшую ему дискомфорт, и после подробного отчёта о своей миссии у Хокаге решил обратиться к Сакуре, способной быстро вылечить его. Он легко нашел её квартиру и, обнаружив отсутствие хозяйки, вспомнил, как недавно Харуно решила пробраться в его кабинет в его отсутствие. Итачи решил проучить куноичи таким образом. Когда Сакура вернулась домой, Итачи был уверен, что она сразу заметит его присутствие, так как он не полностью скрыл свою чакру. Однако девушка была настолько погружена в свои мысли, что ему пришлось самому дать о себе знать. А во время лечения Итачи почувствовал невероятное облегчение. Боль от сломанных рёбер была сильной, и избавиться от нее было настоящим блаженством. Более того, чакра Сакуры была действительно приятной, словно прохладный ветерок в знойный летний день. И почему-то Итачи захотел отблагодарить её за лечение, и возможность также предоставилась. Готовить в грязной одежде Итачи просто не мог себе позволить, поэтому он подумал: почему бы не принять душ здесь? Возвращаясь к вопросу Сакуры о том, было ли всё это странным, Итачи не нашёл убедительного ответа, поэтому просто ответил: — Нет, не нахожу. Ответ Итачи не произвёл на Сакуру особого впечатления, но она и не ожидала другого. Она решила довериться ходу событий, села на стул и просто наблюдала, как Учиха готовил. Она не знала, какое именно блюдо он собирался приготовить, но аромат был настолько восхитителен, что даже от запаха ее желудок уже вырабатывал массу пищеварительных соков. — Знаете, это довольно удобно, — Сакура подпёрла голову рукой. — Я вас лечу, вы готовите. Отличный кулинарно-медицинский альянс. Сакуре вдруг стало смешно от собственных слов и странной ситуации в целом. И она засмеялась тихо и нежно, что заставило Итачи отвлечься от кулинарных занятий и уставиться на неё. Как только она заметила пронзительный взгляд, недоумевая, спросила: — Я что-то не так сказала? — Нет, просто впервые слышу твой смех, — ответил Итачи внезапно. Сакура на мгновение потерялась в своих мыслях. Смех, казалось бы, такой естественный и обыденный, давно угас на её губах. Она не могла вспомнить, когда смеялась искренне в последний раз, ведь поводов для радости в её жизни стало гораздо меньше. Однако, весь ход текущих событий пробудил в ней некую искру, которая защекотала её изнутри, и лёгкий смех сам собой вырвался наружу. Сакура вдруг осознала, что в этот момент она не испытывает стыда за свою эмоцию, как это часто случалось с Саске, а ощущает спокойствие. Забывшись в своих размышлениях, Сакура не заметила, как Итачи закончил готовить, и перед ней на тарелке оказался аппетитный жареный лосось с овощами. Аромат был просто восхитителен, и казалось, что даже воздух вокруг наполнился теплом и уютом этого удивительного блюда. — Ну, — начала Сакура, пытаясь скрыть свою неловкость, — какие еще таланты у Вас есть? — Не хочу смущать тебя своим ответом сейчас, Харуно, — абсолютно спокойно произнёс Итачи. Сакура на миг задумалась, и когда провокационный смысл слов Учихи осел в её сознании, её глаза широко раскрылись. Щёки вмиг окрасились румянцем, так как её воображение, казалось, упорно стремилось воплотить слова капитана. Итачи, в свою очередь, казалось, был доволен эффектом, произведённым его фразой, и его губы скользнули в самодовольную улыбку. Зачем он это сказал? Сакура задавалась вопросом, действительно ли Итачи хотел её смутить? Так или иначе, ему это удалось! Ведь Харуно вряд ли хотела представлять Учиху, занимающегося чем-то более интригующим, нежели тренировками или приготовлением пищи, однако ничего не смогла поделать с разыгрывавшимся воображением. Сакура решила поучаствовать в этой непонятной игре. И плевать, что правила придумывает не она. — Не откажусь от демонстрации, — твёрдо и уверенно произнесла Сакура, сверкнув исподлобья на Итачи глазами, мерцающими решимостью и вызовом. В этот момент комната наполнилась заискрившимся воздухом. Противостояние их взглядов продолжалось, словно они были двумя магнитами, притягивающими и отталкивающими друг друга одновременно. Ответ Сакуры добавил остроты их игре, заставляя Итачи задуматься о своём следующем ходе. Учиха смотрел на куноичи несколько секунд, его пронзительный взгляд создавал ощущение жара, которое мгновенно сменялось холодным ознобом внутри Сакуры. Капитан медленно подошёл ближе, опёрся руками на стол, сводя расстояние между ними до минимума, и буквально навис над девушкой, которая с напряжением наблюдала за каждым его движением. Затем произнёс своим глубоким, бархатным голосом: — Буду иметь это ввиду. Тренировка завтра в восемь. Он исчез, оставляя после себя насыщенную наэлектризованной атмосферой комнату, аппетитный ужин и Сакуру, чьи щеки пылали ярким багровым оттенком, словно спелый помидор.~•••~
Сакура, пытаясь отдышаться и перевести дух, стояла у дерева. Тело её дрожало от усталости, которая накопилась во время схватки. Пот образовывал на спине молодой девушки ручейки, а мышцы были настолько напряжены, что, казалось, её тело готово было разорваться на части. Неудивительно, ведь Итачи прижимал к её горлу свой кунай, а его чёрные глаза внимательно следили за ней. — Неплохо, — произнёс Итачи, и его голос звучал более удовлетворённо, чем в прошлый раз. — Но ты можешь лучше. Сакура кивнула в ответ, понимая, что командир абсолютно прав. Её тело было на пределе, она чувствовала боль в каждой мышце, но знала, что должна продолжать. Убедившись, что Сакура готова к новому раунду, Итачи усмехнулся и убрал кунай, отойдя на несколько шагов. Наконец, Сакура вздохнула, но жар, пленивший её тело, не утихал. Несмотря на прохладный ветер, она чувствовала себя так, словно находится посреди пылающей пустыни Суны, где солнце жестоко припекает, а зной доходит до предела. Может быть, Итачи просто наслаждался тем, что раз за разом впечатывал её к дереву? Тёмно-коричневая кора была грубой и шершавой, словно это дерево уже пережило множество испытаний в виде бурь и ураганов. Сакура приняла боевую стойку. Мысленно она дала себе чёткие указания, что сейчас должна выложиться по полной. После четырёх проигранных спаррингов энтузиазма оставалось мало, но Харуно страстно желала наконец стереть с лица капитана ту ухмылку, которая сопровождала его всякий раз, когда его кунай оказывался в непосредственной близости от её сонной артерии. Сакура сделала первый шаг. Итачи, как будто предчувствуя каждое её движение, не сдвинулся с места. Он взирал на куноичи с непроницаемым спокойствием, ожидая любого поворота событий. Сакура молниеносно развернулась, пытаясь ударить Итачи в левую ногу, однако он ловко увернулся, и она лишь разрезала воздух. Впрочем, к этому Сакура была готова и тут же переключилась на новую атаку. Но и этот размашистый удар не принёс результата. Тогда она начала серию быстрых ударов руками, но Итачи легко отразил их. Поняв, что нужно сменить тактику, Сакура прибегла к манёврам. Она ускорилась, словно ветер, и начала менять направления, пытаясь запутать и прорвать оборону Учихи. Сакура прыгала и кружилась, молнии в её глазах сверкали, а силуэт её движений был похож на грациозное и опасное танцевальное представление. Итачи оставался невозмутимым, изящно отражая каждую атаку. Куноичи продолжала свою схватку с Итачи, чьи удары становились всё более точными и смертоносными. Но Харуно не теряла веру, она знала, что должна разработать новую стратегию, чтобы сбить с толку своего оппонента. Её атаки становились всё более искусными и разнообразными, но задеть Итачи по-прежнему не удавалось. А это при том, что Учиха не использовал шаринган! Сакура осознавала, что такая тактика не приведёт к успеху, и ей нужно было что-то новое и неожиданное. Она вызвала несколько теневых клонов, которые помогли ей исчезнуть среди деревьев, пока Итачи отбивался от двух её копий. Ей удалось заметить, что выражение лица капитана изменилось, стало более осторожным. Воспользовавшись этим моментом, Сакура прыгнула на Итачи, пытаясь нанести разрушительный удар ногой. Однако, он снова ловко увернулся, и её попытка провалилась. Но куноичи была настойчивой и не сдавалась, продолжая своё движение, подкравшись к капитану сбоку. Когда Итачи чуть было не нанёс удар куноичи в живот, Сакура мгновенно воспользовалась техникой замещения. Учиха оказался неготовым к такому повороту событий и не успел отреагировать. Харуно нанесла мощный удар в спину, и Итачи отлетел на несколько метров. В тот же миг Сакура оказалась рядом с Итачи и, торжествуя свою удачную атаку, придумала необычный и дерзкий ход, чтобы обездвижить своего противника. С абсолютно невозмутимым лицом Харуно уселась на капитана. Сидя сверху на Итачи и держа у его горла скальпель чакры, Сакура испытывала вихрь эмоций, что пыталась внятно осмыслить. Её сердце колотилось в груди, словно желая выбиться наружу, а дыхание становилось тяжёлым и неровным. Она осознавала, что совершила дерзкий, непредсказуемый поступок, который мог повлечь за собой необратимые последствия. Лежащий на земле Итачи казался невозмутимым и спокойным, и это лишь усиливало нервозность Харуно. Она понимала, что не может долго находиться в таком положении, и что каждая секунда может стать роковой. Однако Итачи не сопротивлялся, и это позволяло Сакуре чувствовать себя более уверенной. В мире, где неожиданность была спутницей каждого шага, события могли развернуться с поразительной скоростью. Как молния, что рассекает небо надвое, непредсказуемость внезапно стала ключевым элементом этой схватки. В одно мгновение Сакура оказалась на земле. Итачи удерживал её, его сильная хватка смягчила падение, но в то же время она ощущала, как его тело нависает над ней. Он сжимал её руки, в одной из которых ещё был сформирован скальпель чакры, и словно демонстрировал своё превосходство. Сакура почувствовала, как её боевой дух угасает, уступая место разочарованию. Проигрыш в спарринге — что нового? Было наивно полагать, что такой приём может удивить опытного капитана. Однако разочарование быстро сменилось смущением, когда Сакура осознала, в какой позе они оказались. Контроль над ситуацией был потерян, хотя девушка и сомневалась, что когда-то имела его в своих руках. Лицо Итачи было настолько близко, что Сакура чувствовала каждый его выдох на своей коже. Почему он был так близко?.. Его дыхание было ровным, но она заметила, как оно участилось на мгновение, когда она попыталась вырваться. Тёмные и загадочные глаза Итачи неотрывно смотрели на неё, словно проникая в самые глубины её размышлений в попытке узнать, что у неё на уме. Тело Сакуры наполнилось новым приливом жара, а в глубине её существа зародилось томительное и мучительное чувство. Она не смогла сдержать лёгкий вздох, осознав, что Итачи заметил её реакцию. Если бы он действительно мог прочесть её мысли, Харуно желала бы исчезнуть прямо здесь и сейчас. Её разум растворился в аромате Итачи, одновременно терпком и манящим. Она не могла определить, чего хотела больше — вырваться из его хватки или продолжать оставаться под ним, наслаждаться ощущением его сильных рук, так уверенно и властно сжимающих её кисти. Итачи ощущал, как время растягивается в бесконечность, пока они находились в этой опасной и влекущей позе. Он чувствовал, как её тело слегка вздрогнуло в его объятиях, слишком нерешительно, чтобы быть попыткой освобождения. В этом моменте было что-то неуловимое, что заставляло его оставаться на месте, даже несмотря на все рассудительные соображения. Воздух вокруг них наполнился напряжением, как будто сама природа замерла в ожидании следующего шага двух шиноби, растворившихся в танце страсти и борьбы. Итачи привык держать всё под контролем: свои чувства, мысли и даже самые обыденные вещи. Однако в этот миг его уверенность была подорвана. Ведь Учиха был мастером в искусстве сдерживания эмоций, умевшим оставаться непоколебимым даже в самых непредсказуемых обстоятельствах. Он предполагал, что Сакура прибегнет к этому приёму, но решил вопреки всему посмотреть, к чему это приведёт. Ради интереса и ничего более. Сначала всё шло по плану. Но когда Харуно нагло устроилась на его бёдрах, его удивление было невозможно скрыть. Это было нечто новое для него, словно таинственная сила велела ему продолжать игру. Он увидел в её глазах блеск, неведомый ему ранее. Это оказало на него странное воздействие, которое он не мог объяснить. Итачи поразился тому, что никогда не видел её такой живой и настоящей. Всё пошло вразнобой, когда он переместил их, и теперь смотрел на куноичи сверху, в то время как Сакура, в своей очаровательной растерянности, глядела на него из-под густых ресниц. Учиха был не в силах отвести свой взгляд от Сакуры. Её розовые волосы плавно ложились на землю, а оранжевый закат играл на её зелёных глазах, делая их еще более пронзительными. Он приблизился к ней, желая прочесть и понять каждую эмоцию, которую она испытывала в данный момент. И когда он увидел, как Харуно краснеет и закусывает губу, его сердце ощутило неожиданный порыв. Неведомые и запретные ощущения пробуждались в душе Итачи, пронзая его, как острие клинка, заставляя забыть обо всём на свете. Он понимал, что это неправильно, недопустимо. Низменное желание, возникшее случайно. Всё, что происходило, можно было объяснить усталостью, слишком тесным контактом, ведь хоть он и шиноби, но естественную реакцию тела никто не отменял. Итачи даже пытался придумать миллион разумных объяснений, однако, он всё ещё буквально полулежал на Сакуре. И как бы он ни отрицал — ему это нравилось. Его мысли были в полном хаосе, и он осознавал, что его логика, обычно холодная и безжалостная, не способна объяснить это странное влечение. Капитан, наконец, прервал этот необъяснимый контакт, резко вскочил на ноги и сухо бросил: — Тренировка окончена. Их взгляды встретились, глаза Сакуры переполняли вопросы и недоумение, но Итачи скрыл свои эмоции за безразличным выражением лица. Между ними витало напряжение, словно зарождающаяся молния, готовая вспыхнуть и разорвать тишину. Учиха протянул руку и куноичи ещё несколько секунд смотрела на неё, будто не осмеливаясь, однако всё же протянула свою в ответ. Резким движением капитан поднял Харуно на ноги, а затем в одно мгновение Итачи исчез, оставив потрясённую Сакуру на тренировочном поле. Харуно опустилась на колени и попыталась успокоить своё бешено бьющееся сердце, но оно продолжало колотиться в унисон с каждой мыслью о только что пережитом. Что же это, черт побери, было?~•••~
Команда Итачи уже пятнадцать минут пребывала в его кабинете, ожидая появления своего капитана. Сакура сидела на стуле, погрузившись в мысли и молча наблюдая за покачивающимися ветвями за окном. Иногда её взгляд скользил на Иори, который непринуждённо развалился на небольшом диване, и на Шиджеру, который утомлённо зевал. Харуно была полна энергии и энтузиазма, ведь ей безмерно хотелось отправиться на миссию, а не томиться в Конохе, особенно если учесть, что оба её товарища по команде только вчера вернулись с задания, в то время как она была занята лишь тренировками и помощью в приготовлении нового противоядия, более эффективного. Сакура с трудом смогла угомонить бардак в голове после вчерашнего. Она старательно пыталась переключиться на работу, игнорируя образ капитана в своей голове. Внезапно, словно из ниоткуда, Итачи появился в своем кресле, и, вздрогнув от неожиданности, Сакура сразу же обратила на него свой взгляд. Его проницательные глаза скользнули по комнате, останавливаясь на каждом члене команды. — Иори, подними свой зад, — произнёс он с лёгким укором. Его голос звучал строго, но с нотками иронии. Иори, уловив сигнал, выпрямился. Итачи снова просканировал комнату взглядом, словно оценивая готовность своих подопечных к предстоящим заданиям. Изумрудные глаза непроизвольно уставились на капитана, всматриваясь в его непроницаемое лицо. Воспоминания о вчерашней тренировке нахлынули с неожиданной быстротой, и Харуно поспешила отвести взгляд куда-то в сторону, пытаясь скрыть волнение. Она с трудом удерживалась от мыслей о той близости, что была между ними: о весе его тела, которое прижимало к земле, его горячем дыхании, щекочущем её кожу. И как бы она ни старалась отрицать, тот жар, что охватывал её тело, и ноющее чувство внизу живота говорили о её реакции куда более красноречиво. И тогда, на тренировочном поле, ей показалось, что Итачи испытывал нечто похожее… Сакуре требовалось успокоиться, остыть. Она отчаянно подумала, что она жалкая. Как она может думать о таком, особенно о своём капитане? Возможно, она навыдумывала себе того, чего на самом деле не было. — Шиджеру, ты отправляешься в Скрытый Водопад, — произнёс Итачи, обращая на парня свой тяжёлый взор, наполненный серьёзностью. — По нашим сведениям, там образовался склад оружия. Эта деревня находится в союзе с Камнем, поэтому наращивание военной мощи может угрожать Конохе. Склад нужно уничтожить. Голос Итачи зазвучал сурово и решительно, и Харуно смогла уловить его озабоченность, отражавшуюся в словах. На лице Шиджеру мелькнуло сначала удивление, а затем решимость, когда он кивнул в знак согласия и готовности выполнить миссию. — Иори, завтра утром ты отправишься в поселение поблизости Скрытого Камня, — продолжал Итачи, окидывая его взглядом. — Твоя задача — подорвать мост, который является одним из важных транспортных узлов. Иори кивнул, понимая серьёзность ситуации и принимая на себя ответственность выполнения задачи. Сакура же дожидалась указаний для себя, она была готова отправиться на миссию, как можно скорее, наполненная решимостью и энтузиазмом. — Харуно, ты остаёшься в штабе, — произнёс Итачи, даже не одарив куноичи взглядом. — Отнеси эти отчёты в архив. Учиха подвинул к краю стола чёрную папку с документами. Сакура в недоумении глядела на неё несколько секунд, пока из ступора её не вывел голос: — Шиджеру и Иори, отправляйтесь к Хокаге-сама прямо сейчас, удачи на миссиях. Все свободны. Харуно почувствовала себя несколько подавленной, так как она так и не получила своей миссии. В её глазах мелькнуло разочарование и огорчение, но она старалась скрыть эти чувства и сохранить спокойствие. Что это значит? Почему капитан ведёт себя так, словно её здесь нет? Куноичи заметила на себе взгляды сокомандников, Иори даже прыснул. В конце концов, Яманака и Нара кивнули и направились к выходу. Сакура крепче сжала папку с документами и была уже готова выйти из кабинета, когда вдруг вспыхнувшее недовольство заставило её остаться. Куноичи захлопнула дверь с внутренней стороны и развернулась на сто восемьдесят градусов, оказавшись вновь перед столом Учихи. Он почти лениво поднял на неё хмурый взгляд, явно недоумевая, что в слове «свободны» было непонятным, а затем снова опустил глаза на документы на столе. — Почему Вы не отправляете меня на миссии? — с недовольством, однако не слишком явным, спросила Сакура. С каждой секундой напряжение внутри Харуно нарастало, а Учиха не спешил отвечать на поставленный вопрос. Казалось, что он просто игнорирует её присутствие, и это задевало. Особенно, учитывая вчерашнюю ситуацию на тренировке, происходящее становилось абсолютно непонятным. Сакура стояла перед своим капитаном, глаза её сверкали решимостью и обидой, губы были слегка сжаты, выражая её негодование. Молчание всё никак не прекращалось, и Сакура решила рискнуть. Выхватив кунай из ножен, куноичи метнула его прямо в капитана, который без усилий отразил атаку. Оружие с металлическим звоном пронеслось рядом с ухом Сакуры и вонзилось в дверь. Улыбка на губах куноичи мелькнула, ведь теперь капитан оторвался от бумаг и пронзительно вглядывался в неё. Однако такое положение дел не продолжалось долго. Итачи стремительным движением оказался за спиной Сакуры, заставив её уронить папку с документами. Куноичи едва успела развернуться лицом, когда почувствовала холодный кунай, прижатый к её горлу. От напора Харуно опрокинулась назад, опираясь локтями на стол, чувствуя дискомфорт от соприкосновения с твёрдой древесиной. Капитан навис над девушкой, ощущая, как её грудь вздымается от напряжения, касаясь его. — Не рекомендую так делать, — произнёс Учиха, на мгновение проблескивая алым шаринганом, прежде чем его взор вернулся к прежнему ониксовому оттенку. В этот момент пространство между ними наполнилось осторожностью и возбуждением, словно электрическим зарядом, пульсируя в унисон с их бьющимися сердцами. Сакура и Итачи оба стояли на грани чего-то опасного и оба были слишком упрямы, чтобы отступить. Сакура с трудом проглотила образовавшийся ком в горле. Вся эта ситуация пробуждала чувство дежавю, словно она вновь оказалась на тренировке с Учихой, и он снова держит острие лезвия у её горла. Пожалуй, такое происходило слишком часто. — Мне не нравится, когда меня игнорируют, — Харуно облизала пересохшие губы и, не опуская взгляд, смело посмотрела в глаза Итачи. — Насколько я помню, в нашу первую встречу Вы встретили меня именно так. Теперь мы квиты. — Мне порядком надоели эти игры, — произнёс Итачи. — И что теперь? — Сакура и сама не знала, откуда в ней взялось столько дерзости, но уступать капитану она не собиралась. — Снова отправите меня в гендзюцу? — Слишком просто, — отрывисто ответил Учиха, нежно проводя острым лезвием по тонкой коже, но не надавливая, чтобы избежать пореза. — Тогда лучше объясните мне, почему уже больше двух недель вы не отправляете меня на миссии? — Сакура опустила взгляд на кунай, который капитан не спешил убрать, и это её раздражало. — Потому что я, как капитан, решил, что твои навыки на этих миссиях не понадобятся. Есть ещё вопросы? — Несправедливо, — фыркнула куноичи. — Я не хочу бездействовать, пока другие рискуют жизнью! — в порыве эмоций Харуно неожиданно подалась вперёд, и этого могло бы быть достаточно, чтобы тонкий порез образовался на её белой шее, но Итачи быстро отбросил кунай, предугадав движение её тела. — Думаешь, я дам тебе прохлаждаться? — ухмыльнулся Учиха, и у Сакуры невольно дрогнуло сердце. — В архиве очень много работы. — С каких пор члены АНБУ копаются в архивах?! — Не стоит забывать, что капитан здесь я. Споры с моими решениями не должны входить у тебя в привычку. — В последнее время вы слишком часто прижимаете меня к деревянным поверхностям, — Сакура старалась говорить ровно и уверенно, хотя внутри неё сердце отбивало чечётку. — Мне кажется, это у Вас вошло в привычку. Харуно задумалась над тем, что считать это случайным стечением обстоятельств уже было неправильно. Какую игру задумал Итачи, она не знала и, возможно, не смогла бы узнать, даже если бы и захотела. Она никогда не умела читать чужие эмоции, скрытые за безразличием, однако свои собственные скрывать так же умело не получалось. Она чувствовала себя открытой книгой, страницы которой Итачи без труда перелистывал. Она не раз обманывала саму себя по поводу некоторых вещей — о том, что она в порядке, о том, что их отношения с Саске обязательно наладятся, о том, что она действительно любит его, а не просто пытается ухватиться за кого-то, ухватиться так крепко, потому что страшно быть ненужной. В конечном итоге, она просто отдала своё сердце иллюзии, которую сама же и создала, и теперь в груди стало пусто. И прямо сейчас Сакура могла бы уверить себя, что не чувствует, как пульс скачет по венам, как внизу живота всё натянулось, словно струна, что близость капитана вызывает приятную дрожь до подогнутых коленей и рваного дыхания. Однако это была лишь половина беды. Сакура ненавидела себя за то, что испытывает подобные чувства к Итачи, который является братом её бывшего возлюбленного и будущим женихом её подруги. Эти мысли буквально разрывали её на части. Казалось, что она сейчас просто не выдержит и вспыхнет пламенем от всего происходящего, от пристального взгляда Учихи, и рассыплется пеплом. — Раз мне каждый раз удаётся с лёгкостью обездвижить тебя, значит, ты ничему не научилась на тренировках, — голос Итачи был низким, грудным, словно каждое слово пронизывало до костей. — Надо же, а мне показалось, что вчера мне всё же удалось уложить вас на лопатки, — язвительно подколола Сакура. — Только потому, что я позволил тебе это сделать, — возразил Итачи. — Вам стоило сказать об этом сразу, но Вы так быстро бросили меня на тренировочном поле… — Харуно слегка наклонила голову вбок, глядя прямо капитану в глаза с тихим упрёком. — Тебя это задело? — спросил он. — Это не самое худшее, что Вы делали, — такой ответ Итачи слегка насмешил, отчего на его губах появилось подобие улыбки. — Что же было худшее? — поинтересовался Учиха, искренне желая услышать ответ. Сакура на мгновение задумалась, прокручивая в памяти все моменты, которые возникали перед её внутренним взором, словно кадры старой киноленты. Первая встреча на тренировочном поле, неудачный допрос, встреча на фестивале, миссия в Суне, ужин у неё дома, тренировки и… сегодняшний разговор практически в горизонтальном положении. Сначала ей хотелось сказать, что таких «худших» моментов было много, однако слова застряли в горле, и вместо ответа Харуно лишь шумно выдохнула. Близость дурманила, замедляя мысли и затуманивая разум. — Ваше невыносимое желание демонстрировать собственное превосходство, — произнесла она наконец. — Дерзости тебе действительно не занимать, — произнёс Итачи. Его глаза сияли непонятным светом, а голос звучал мягко и в то же время настойчиво. Сакура ожидала, что произнесённая ею фраза вызовет хоть малость возмущения у капитана, однако в его глазах сквозили лишь оттенки забавы. — Можете сделать мне выговор прямо сейчас, — Харуно горделиво подняла подбородок. На мгновение показалось, что глубокие чёрные глаза Итачи стали еще темнее, непроглядными, а через секунду произошло то, чего Сакура совершенно не ожидала — губы Итачи нежно соприкоснулись с её. Едва осязаемое касание заставило Харуно замереть, пытаясь осмыслить происходящее, однако действительность не желала укладываться в уме. Его язык, горячий и влажный, легко скользнул по её верхней губе, и Сакура не смогла сдержать вздоха, который звучал слишком завораживающе. Итачи медленно, словно спрашивая разрешения, проник в её рот, а его правая рука, лёгкая и нежная, оглаживала изящное девичье плечо, спускаясь к тонкой и хрупкой талии. Сакура сама не поняла, в какой момент её сердце начало биться быстрее, и она стала отвечать на поцелуй. Внезапно, её белые тонкие пальцы ухватились за крепкие плечи Итачи так, словно она тонет, а он — спасательный круг. Поцелуй постепенно менял свой характер, преобразовываясь из нерешительного и нежного в более страстный и глубокий. Весь мир отошёл на второй план, словно стёртый пастельными мазками. Теперь перед ней был только он — заставляющий её сердце пламенеть своими касаниями. Его другая рука вплеталась в её волосы, то нежно сжимая их, то слегка оттягивая назад, создавая электрическую волну, разливающуюся по её телу. Внутри Сакуры всё дрожало. Итачи целовал глубоко, иногда даже игриво прикусывая её нижнюю губу. И Сакура совершенно забылась, потерялась в этой завораживающей близости, отвечала с такой же уверенностью, будто всё это было предначертано, будто это была гармония двух сердец, которые нашли друг друга среди всего этого хаоса. «Для меня это не будет браком по расчёту… И я сделаю всё, чтобы и для него тоже». Словно гром среди ясного неба, образ Изуми вспыхнул перед глазами Сакуры: её румяные щёки и нежный взгляд, устремлённый на Итачи. Вдруг всё изменилось. Очарование угасло, оставив после себя разрушительное чувство опустошения и горечи. Харуно сжала руки в кулаки и слегка, с нерешительностью, надавила на грудь капитана. Однако он продолжал целовать её, и ей пришлось приложить больше усилий, чтобы Итачи отпустил её губы. Он нежно прикоснулся носом к её мягкой щеке, шумно выдохнул, и Сакуре казалось, что от этого касания она окончательно потеряет рассудок. Опомнившись, Харуно воспользовалась техникой замещения и оказалась позади Итачи. Он немедленно повернулся, посмотрел на неё сверху вниз, но ничего не произнёс. И Сакура была благодарна этому молчанию, потому что у неё не было понятия, что сказать на этот счёт. — Мне пора идти, Итачи-сан, — стараясь скрыть свою растерянность и хаос, царивший в её голове, проговорила Харуно, быстро присев и подняв папку, которая минутами ранее выпала из её рук. Однако голос её дрогнул и осип, а руки непроизвольно дрожали. — Извините меня… Я вспомнила, мне нужно зайти к Хокаге-сама. Сакура исчезла за дверью, молниеносно скользнув в коридор, и как только до Итачи донёсся характерный щелчок замка, капитан откинулся на спинку кресла, устало закинув голову назад. Он сидел в таком положении долгое время, пытаясь найти объяснение своему необдуманному поступку, но разумные ответы уклонялись от него. Вместо этого, с каждым разом, когда он закрывал глаза, перед ним возникал её зеленый, пронзительный взгляд, который преследовал его на протяжении нескольких недель. Итачи ощущал, как этот взгляд проникал в самую глубину его души, словно пытаясь отыскать ответы на вопросы, которые он сам не смел задать. В тишине своего кабинета капитан погружался в раздумья, пытаясь расшифровать собственные чувства и разобраться в ситуации, которая в одно мгновение перевернула его привычный и устойчивый мир с ног на голову. Между тем, Сакура неутомимо мчалась к Башне Хокаге, не обращая внимания ни на кого и ни на что на своём пути. Пройдя необходимое расстояние и поднявшись по ступенькам нескольких лестничных маршей, она оказалась перед кабинетом своей наставницы. Харуно кивнула в сторону дверей, и охранник в маске АНБУ ответил кивком, сигнализируя, что Хокаге в кабинете и куноичи может войти. Сакура громко постучалась и мгновенно проскользнула внутрь, не дожидаясь приглашения. Цунаде, окружённая множеством бумаг, некоторые из которых были разбросаны по полу рядом со столом, подняла строгий взгляд на нарушителя, который осмелился так бесцеремонно ворваться к ней. Но когда Сенджу увидела бледное, как мел, лицо своей ученицы, гнев тут же сменился озабоченностью. — Цунаде-сама, прошу простить меня за наглость, — Сакура сделала несколько быстрых шагов к столу Хокаге и буквально упала на стул. — Отправьте меня на миссию! Прямо сейчас!