Снежинки на зимнем ветру

      Лето было в самом разгаре: душные вечера, жаркие дни, зеленые роскошные деревья, кустарники с терпким ароматом и голубое безоблачное небо. Это был сезон отпусков, каникул, развлечений и отдыха. Для всех. Кроме Коко.       Пока все купались в море и загорали на пляжах, Коко варился в преступном мире и плавал среди акул подпольного бизнеса.       Акане выздоровела, деньги больше были не нужны, но он не мог остановиться, словно заведенный, он продолжал работать и зарабатывать: больше, больше, больше, пока деньги не начнут душить его, а сам он не потонет в их количестве.       Слухи о его способностях расползлись вплоть до Токийского преступного синдиката. К нему шли все: от мелких мародеров до крупных бандитов. Весь сброд Японии стекался к его ногам. Иногда Коко это нравилось: смотреть на всех этих людей сверху-вниз, чувствовать иллюзию власти. Иногда его от этого тошнило: чувствовал себя глупым мальчиком, дорвавшимся до конфет, но не понимающим, что за красивой оберткой скрывается яд.       Привлеченный странным звуком, Коко останавливается на дороге по пути домой – кто-то смеялся: красиво, заливисто и чисто. Смех был до боли знакомый, и, в последние месяцы, Коко мог только воображать его. Ведомый звуком, Коко выходит на детскую площадку.       На качелях раскачивается мальчик: он звонко голосит и требует, чтобы девушка, его сестра, толкала сильнее.       «Акане. Сейшу».       Коко застывает. Ему кажется, что они находятся в разных мирах. Он, стоящий в тени, чтобы его не заметили, в строгом нелепом костюме, не подходящем для тринадцатилетнего мальчишки, и брат с сестрой: в пестрых нарядах с широкими улыбками, источающие свет и тепло.       Ему тоже хочется ощутить тепло и свет, побыть рядом с ними. Но он боится. В памяти слишком четко отпечатались предостерегающие слова Сейшу:       — Она изменилась, Коко, поэтому… — Друг не договаривает, но Коко и сам прекрасно все понимает: не высовывайся, не приближайся. Держись подальше от Акане, а свои чувства к ней еще дальше. Но удержаться от соблазна невозможно: он украдкой следит за ними, а от смеха Акане в душе, словно распускаются цветы.       Он недоумевает: разве Акане изменилась? Вот она, смеется и веселится, как и в прежние время, до ужасного пожара. Образ любимой и знакомой Акане так дурманит разум, что он отмахивается от предостережений рассудка.       — Акане-сан! — окликает Коко, делая шаг вперед: навстречу Акане и свету.       Акане вздрагивает от его окрика. В ее глазах, голубых, как летнее небо над его головой, мелькает испуг, а лицо напрягается при его виде.       Хаджиме застывает на месте: страх Акане, направленный на него, он ощущает слишком остро. Она неподвижно замирает, будто заяц перед хищником, смотрит широко раскрытыми глазами и даже не старается скрыть охватившие ее эмоции.       — Привет, Коко. — Сейшу разрушает неловкую паузу. Он дергает сестру за руку, и Акане нехотя здоровается с другом брата.       Хаджиме кивает. Чувствует себя глупо, лишним: взял и разрушил все. Вторгся туда, куда не следовало. Запятнал грязью и тьмой их светлый и прекрасный момент.       Он топчется на месте, а потом резко разворачивается и убегает. Полное безразличие Акане к нему ранит, убивает в нем что-то, а испуг на лице любимой добивает. Он будто снова теряет ее: снова и снова, и не может выбраться из этой разрушающей его петли, переживая момент пожара каждый раз заново, по кругу.       — Эй, Хаджиме!       От оклика Акане он останавливается и тут же проклинает себя: ну что за дурак, любую просьбу готов выполнить.       Акане запыхалась от недолгого бега. Она старается отдышаться, при этом приговаривает:       — Ну и быстрый… Я чуть не умерла, пока пыталась догнать.       Близость Акане действует, словно разряд: у него засосало под ложечкой, он чувствует, как теряет силу воли. Чтобы ни сказала дальше Акане, он готов: сделать и выслушать все, что она скажет. И эта решимость отражается на его лице.       Акане слегка сконфужена: она уже пожалела, что бросилась вслед за ним, но вина перед мальчишкой, сидевшая внутри, выгрызает себе путь наружу и заставляет Акане произнести слова извинения.       — Прости, Коко, — произносит Акане. — Сейшу рассказал, как ты помогал моей семье и старался помочь мне. Я очень благодарна и прошу прощения за то, что игнорировала тебя.       Слова Акане приятные, и сладким медом разливаются внутри Коко. Он даже не обращает внимание на горькую недосказанностью, повисшую в воздухе.       — Но, — добавляет Акане, — нам с тобой нужно кое-что обсудить.       Коко кивает: готов обсуждать, что угодно, заранее согласен на все, лишь бы Акане позволила быть с ней рядом и не отталкивала.       — Сейшу рассказал, что я потеряла память? — И, дождавшись положительного кивка Коко, продолжает: — Ты должен понимать, Коко, я не та Акане, что была прежде. Это как с гусеницами. Ты ведь не назовешь бабочку гусеницей, потому что она была ею раньше. Понимаешь?       Коко понимает, но с трудом, а странное сравнение запутывает еще больше. Малопонятно, как потеря памяти может изменить его любимую: она всегда была и будет доброй и милой. Образ Акане овеян слишком большой святостью в его глазах.       — Я знаю, что ты любил Акане. — Говорить о таком ей, новой Акане, неловко. — Но, Хаджиме-кун, сейчас я другая.       Коко кивает на все слова Акане, придает своему лицу максимально возможно участливое выражение. Но внутри он знает: он будет продолжать любить ее, несмотря ни на что. Любить с мучительным страхом, что однажды Акане ускользнет, вырвется, и он никогда ее больше не увидит. Он будет делать то, что она хочет: молчать, не смотреть на нее, прятаться и таиться, лишь бы Акане не отогнала его вновь.       Как только они пожимают руки в знак примирения, Акане свободно вздыхает. Все же разговор с Коко был не из простых — она почувствовала, как проголодалась.       — Не хочешь сходить с нами в кафе? Поедим мороженого.       Конечно же, Коко хочет. Да даже если бы не хотел — запихал бы в себя это мороженое силой.       Они возвращаются к Сейшу, тот тихонько раскачивается на качелях сам по себе. И втроем идут в ближайшее кафе. Акане порывается угостить всех — она ведь старшая сестра, как никак.       — Хаджиме-кун, почему ты в костюме? — интересуется Акане. Она с наслаждением улепетывает за обе щеки мороженое — мятное, подмечает Коко — и разглядывает его костюм в тонкую полоску. — Ты похож на маленького бизнесмена.       Акане слегка посмеивается над собственным замечанием.       — Я работаю, — коротко отвечает Коко и отправляет в рот большую ложку мороженого, чтобы избежать дальнейших расспросов. Челюсть сводит от холода, и он морщится.       Акане пристально на него смотрит и, на одну секунду, Коко кажется, будто она все знает: про местную банду хулиганов, которых он организовал; про преступный бизнес; абсолютно про все. Но потом она отводит взгляд, и наваждение пропадает.       — Отстань! Это мое. — Сейшу отодвигает от сестры свою порцию, к которой Акане тянется ложкой. В ее тарелке уже пусто.       — Я только попробую! — Акане обиженно надувает губы и отворачивается.       На Сейшу это не действует. Он хорошо изучил сестру за последние недели: сначала она просит попробовать, а потом съедает все. Он быстро доедает мороженое, проглатывает ложку за ложкой, а сестра насмешливо на него смотрит.       Заметив пятно на лице брата, Акане тянется к нему с салфеткой, а краснеющий Сейшу отбивается от излишне заботливой сестры.       Коко нравится за ними наблюдать: за переменами в их лицах; за тем, как они выражают любовь к друг другу; за их очаровательно родными отношениями.       В глубине души он завидует. Как бы близок он не был с Сейшу и Акане именно такой близости между ними никогда не будет.       — Я тут видела магазин манги, можем зайти туда? — спрашивает Акане.       Коко хочется спросить: с каких пор Акане увлекается мангой? Раньше она любила книги, но Сейшу вовремя пихает его, и Коко прикусывает язык.       В магазине народу практически нет: редкие покупатели бродят от стеллажа к стеллажу, рассматривая яркие и красочные томики.       — Извините, — Акане окликает продавца. — Подскажите, есть ли что-нибудь про перерождение или попадание в другие миры?       Коко и Сейшу смотрят на Акане с одинаковыми удивленными лицами. Выбор немного странный.       — Хм, — тянет продавец — молоденькая девушка, чуть старше Акане. — «Инуяся» сейчас популярен из исекай. Там как раз про попадание в другой мир.       — А есть что-то, ну, например, когда девушка оказывается в теле другой девушки?       Продавщица с пониманием кивает и манит их в сторону одного из стеллажей, забитых мангой. Обложки у всех разные, но чем-то похожи друга на друга: красивая девушка, в пышном платье, и принц у ее ног.       — Вот эта хороша. — Продавщица достает один томик и протягивает Акане. — Как раз главная героиня просыпается в теле принцессы.       Акане с интересом разглядывает обложку и пролистывает пару страниц.       — Тут написано, что главная героиня умирает, — зачитывает Акане аннотацию.       — Ну да, всегда так ведь. — Продавщица жмет плечами. — У героини настолько скучная, унылая и серая жизнь, прямо, как и она сама. Погибает она тоже довольно простенько. Автомобиль или ну, взрыв газа. А потом принц, любовь и прочее.       — Унылая, серая, — повторяет Акане. С каждым словом продавщицы ее голова опускается все ниже и ниже.       Коко внимательно следит за ее выражением лица: грустное и растерянное. Манга ее что ли огорчила?       — Будете брать? — спрашивает продавщица. Акане мотает головой и возвращает томик.       Акане решает еще осмотреться: ходит среди полок, всматривается в обложки, читает аннотации. А Коконой украдкой на нее поглядывает.       Сам факт того, что Акане ходит рядом, приносит ему небывалое облегчение. Тот пожар навсегда засел в его голове, будто он горел сам, мучаясь от жара пламени, но видя здоровую девушку, на чьей коже даже не осталось отметин от пережитого ужаса, пожар превращается для Коко из мучившего воспоминания в просто далекий кошмарный сон.       — Эй, Коко, — Сейшу понижает голос. — Мне нужно свалить, дела. Помоги отмазаться перед сестрой.       Коко слегка хмурит лоб. Дела Сейшу ему не нравились, что было взаимно: Инупи не одобрял методы Коко по заработку денег; Коко не одобрял «Драконов» в принципе. Хотя они и занималась одним и тем же: грязными и запрещенными делами.       — Акане, мне нужно кое-куда идти. — Сейшу говорит ровно, не давая даже повода усомниться в своих словах. — Коко тебя проводит.       И не дожидаясь реакции сестры, он сбегает.       — Что? Куда это он? — Акане неодобрительно ворчит брату вслед: — Вроде я старше, но ни во что меня не ставит.       Сам Коконой проклинает Сейшу: оставил его с Акане прекрасно зная, что он выдаст все секреты, если она попросит. То ли Инупи просто дурак, то ли слишком сильно доверяет ему почем зря.       — Ты мангу читаешь? — спрашивает Акане у Коко.       Он качает головой.       — Стоит начать, они очень классные, — советует ему Акане.       Коко к совету прислушивается: завтра же купит всю мангу, к которой она прикасалась, и прочтет.       — Возьму-ка я эту!       Акане держит в руках томик манги с лицом девушки на обложке.       «Нана», — про себя читает Коко. Акане расплачивается, и они вместе покидают магазин.       — Слушай, Коко, а у Сейшу есть девушка?       — Нет. — Коко подозрительно косится на Акане. Она задумчиво сводит брови, раздумывая над чем-то важным. — С чего ты решила?       — Сейшу странный просто какой-то. Наверняка, думает, что я слепая. — Акане постукивает себя по виску. — Но я все вижу! Получает сообщение и тут же бросается куда-то.       Коко недолго раздумывает: если подтвердит догадки Акане, то избавит Сейшу от допроса и необходимости каждый раз изворачиваться. Но врать Акане… странно. Даже в мыслях он не может себе этого представить.       — Дождусь его и буду выпытывать правду! — Акане злобно улыбается.       Коконой впервые видит на лице девушки такую злодейскую ухмылку, однако, она ему даже нравится.       «Тебе это, ой, как дорого обойдется, Инупи», — мрачно думает Коко.       — Вообще-то, ты права. — Коко вздыхает, будто ему трудно раскрывать секрет друга. Притворяться пристыженным от раскрытия «правды» не приходится — ему действительно стыдно перед Акане за эту ложь. — Только у них все сложно.       У Акане загораются глаза.       — Ты ее видел?       Коконой еле заметно кивает.       — Ну? — выпытывает Акане. — Какая она?       Коко стискивает зубы и проклинает друга. Какая девушка может быть у Сейшу? Коконой отчаянно пытается вспомнить хоть одну девчонку, чтобы описать, но в голове, как назло, пусто.       — Ну нормальная, — глупо выдает Коко.       Акане слегка морщится от такой характеристики.       — Я уверен, когда у них все наладится, то он вас познакомит, — говорит Коко Акане.       Его слова созвучны с мыслями Акане, поэтому она больше не наседает на него, а лишь радостно воркует по дороге домой:       — Думаю, мы с ней подружимся. Наверняка она очень милая и красивая!       Коко кивает на каждое ее слово, а сам придумывает, как ему выловить Инупи, чтобы обрадовать: у него теперь есть девушка.       — Вы ведь с братом очень близки. — Акане с легким интересом разглядывает Коко, будто впервые его видит.       Коко кивает: ему даже трудно вспомнить, когда он с Инупи познакомился. В начальных классах? А может в детском саду?       — Всегда будьте вместе, хорошо?       От широкой улыбки Акане, предназначенной только ему, Коко чувствует, как сердце начинает быстрее биться, словно птица, запертая в клетке. Он машинально кивает, не совсем осознавая, какое тяжелое обещание дает.       — Спасибо, что проводил! — Акане машет рукой и подмигивает. — Я буду хранить в тайне наш секрет.       Даже ее благодарность не может полностью развеять его мрачное настроение. Следующие несколько часов Коко вынужден топтаться около дома Инупи, выжидая, когда же друг явиться со «свидания».       Сейшу появляется только под вечер, он выглядит изможденным и уставшим, но Коко все равно: он ловит его по дороге и наносит пару слабых подзатыльников. Просто так, в качестве профилактики.       — Поздравляю, у тебя теперь есть девушка! — со всей накопившейся злобой объявляет Коко.       Инупи тупо таращиться на друга, не понимая, о чем речь. Коко кратко пересказывает весь их диалог с Акане.       — Нахуй ты ей это сказал! — со стоном говорит Сейшу, хватаясь за голову.       — Потому что ты сбежал, ничего толком не объяснив!       Сейшу прикрывает лицо ладонями, старается собраться с мыслями, но у него ничего не выходит. Как теперь вести себя с сестрой, он не понимает. Окончательно запутался во лжи и обмане.       — Не раскисай. — Коко хлопает Сейшу по плечу. — Просто делай вид, будто ты дико влюблен.       Сейшу кивает. Инупи выглядит уставшим и озабоченным: дела явно шли не очень.       — Заканчивал бы ты с ними уже, — вздыхает Коко. О друге он волнуется, даже если и не показывает этого. Слишком уж сильно он погряз в бизнесе, о котором понятия не имеет.       — Только после тебя, — хмыкает Инупи.       Коко ухмыляется в ответ. Ни один из них не остановиться — это ясно, как день, но также, ни один не перестанет волноваться за другого.       — Все было нормально?       Сейшу присаживается на бордюр, Коко опускается рядом.       — Да, мы немного поговорили. — Коко нерешительно замолкает. — Она действительно изменилась. Я понял это только, когда провожал ее: улыбка, взгляд, поведение — все другое.       Сейшу кивает: он-то осознал это один из первых.       — Значит тебе придется влюбиться в нее заново или оставить, — говорит Сейшу.       Коконой смотрит на друга с изумлением. Никогда раньше они не говорили о его чувствах к Акане. Сейшу принимал это как данность и старался не обсуждать столь неловкий факт с ним.       — Если обидишь ее, Коко, я тебе шею сверну.       Во взгляде Сейшу сталь: твердая и непоколебимая, как и решимость, звучащая в голосе. Коко не сомневается: угроза реальная, не пустая болтовня, как у некоторых дураков. Инупи свернет ему шею: медленно и мучительно.       Ухмылка Коко становится шире. Он поднимается, готовится уйти домой, и обернувшись говорит:       — Не утруждайся, я сделаю это сам.