Ради тебя

Я нервно накручиваю телефонный провод на палец, слушая длинные гудки. Сердце бешено бьётся в груди, как будто я только что, не останавливаясь, обежала весь дистрикт. Наконец в трубке раздаётся голос, от которого на меня накатывает волна страха: - Слушаю. - Президент, вы звонили, - с трудом выдавливаю я и запоздало понимаю, что не представилась. - А, мисс Эвердин, - опережает меня Сноу. – Вы уже вернулись с прогулки? - Да, я ходила проветриться, - сглотнув комок в горле, я мысленно приказываю себе успокоиться. В самом деле, откуда президент может знать, что я была на охоте? - Я хотел вам сообщить, мисс Эвердин, - послышалось на другом конце провода, - Что собираюсь навестить вас через несколько дней. - Навестить? – осипшим от ужаса голосом переспрашиваю я. - Да, мисс Эвердин. И советую собрать вам вещи. - Что? Зачем? - Это не телефонный разговор, мисс Эвердин. Увидимся в самое ближайшее время. И не прощаясь, президент бросает трубку. Я медленно оседаю на пол. В голове звучит голос президента - «Советую собрать вам вещи, мисс Эвердин». - Китнисс, - в дверях стоит мама. - Всё хорошо, - бормочу я. – Всё нормально, мам. - Но что хотел... - Потом, мама, расскажу потом, - поспешно прерываю её я и, встав с пол, быстро иду в прихожую. - Куда ты, Китнисс? - окликает меня мать, и я, неопределенно взмахнув рукой, надеваю куртку и исчезаю за дверью. На улице поднялся ветер и частично разогнал туман. Выбившиеся из косы пряди настойчиво лезут мне в глаза. Дрожащими руками я заправляю их за уши и делаю несколько глубоких вдохов. Мне удаётся восстановить дыхание и немного успокоиться. Я направляюсь к дому Хеймитча. Никто не может помочь мне сейчас так, как старый ментор. Только он может прояснить, что означал звонок президента. На стук ментор не отвечает. Я толкаю дверь, и она тут же распахивается, открывая мне вид на захламленную прихожую. - Хеймитч, - зову я, и захожу в дом. Раньше, когда Сальная Сэй убиралась в доме Эбернети за небольшую плату, здесь было намного чище. Но, Хеймитч однажды, напившись, напугал её до чёртиков, выбежав из комнаты, с кухонным ножом в руке. Я заглядываю в грязную кухню, и не найдя там никого, направляюсь в гостиную. Хеймитч лежит на диване, раскинув руки, и, судя по громкому храпу, спит. Я снова зову его по имени, но, как и следовало ожидать, ответа не получаю. Сделав несколько шагов вперёд, я сбиваю стоящие на полу бутылки. С громким звоном вся эта груда стекла катится по полу, налетая на своих собратьев. Хеймитч всхрапывает, и проснувшись, резко садится. -Кто здесь? – спрашивает он, уставившись на меня. - Привет, Хеймитч, - я подхожу ближе. - Что ты тут делаешь, солнышко? – ментор тянется куда-то назад и извлекает ещё одну бутылку. - Надо поговорить, - оглянувшись по сторонам, я нахожу стул, и, придвинув его к дивану, сажусь. - Наверное, случилось что-то по-настоящему грандиозное, раз ты наконец вылезла из своей скорлупы, - хмыкает Хеймитч, открывая свою бутылку. - Мне звонил Сноу, - я игнорирую его последнюю фразу. Хеймитч замирает. - И что он сказал? – медленно спрашивает он. - Сказал, что скоро навестит меня. И посоветовал собрать вещи. - Твою ж мать, - выдыхает ментор. Что-то в его голосе заставляет меня съёжиться. - Я не… Не совсем поняла, что это значит, - мой голос звенит от волнения. Хеймитч одним глотком осушает полбутылки и смеряет меня мрачным взглядом. - Китнесс, ты что-нибудь слышала о работе, которую делают победители для Сноу? - Работу? – переспрашиваю я. - Да, они… Выпей, - он протягивает мне бутылку. - Что? Нет, я не хочу. Ментор вздыхает и ставит бутылку на пол. Я аккуратно отодвигаюсь подальше, чтобы и её не сбить ногой. - Хеймитч, работа, - напоминаю я. Он смотрит на меня, собираясь, с мыслями. - Они торгуют своими телами, Китнисс. До меня доходит не сразу. Слова, как будто, повисают на несколько секунд в воздухе, прежде чем проникнуть в мой мозг и там обрести очертания. - Они… Ты хочешь сказать они… - Спят с богатыми капитолийцами, которые потом перечисляют деньги Сноу. - Но это не законно! – я вскакиваю. - Я не собираюсь этого делать. - Он заставит тебя, Китнисс, - Хеймитч протягивает руку и стискивает мою дрожащую ладонь. – Закон уже давно на стороне Капитолия, - тихо добавляет он. - Ты тоже это делал? - вырывается у меня. - Нет, - отвечает Хеймитч и, заметив у меня в глазах надежду, печально качает головой. – У меня не было сестры, матери и друга, которые могли погибнуть. Вот оно что. Я чувствую, как глаза наполняются слезами. Неужели Сноу мало того, что я потеряла Пита? - Я не хочу, - шепчу я, пряча лицо в ладонях. – Почему? Почему они не оставят меня в покое? - Игры – это клеймо на всю жизнь, - отвечает Хеймитч. - Лучше бы меня убили, - я всхлипываю. Старый ментор молчит. Он не осуждает меня, не кричит, как Гейл или мама. Наверное, Хеймитч не раз думал о том же после своей победы. Я впервые осознаю, что с того самого момента, как Эффи прочитала имя Прим, я обречена на страдания. - Может всё-таки выпьешь, солнышко? – спрашивает ментор. Я мотаю головой, хотя сейчас, как никто понимаю Хеймитча. Было бы неплохо напиться и забыться на несколько часов. Но я не стану этого делать. Потому что Хеймитч прав. У него нет семьи, о которой нужно позаботиться. Ментор провожает меня до двери. Я надеваю куртку и выхожу на улицу, так и не сказав ни слова. Хеймитч смотрит мне вслед, пока я иду до калитки. Дверь громко хлопает за моей спиной, оставляя меня в одиночестве. Я не могу идти домой после таких новостей. Ноги сами ведут меня к окраине дистрикта. Я застываю на развилке и, решившись, поворачиваю на кладбище. Я не была здесь со дня похорон. Но, несмотря на это, без труда нахожу могилу Пита. Небесно-голубые глаза укоризненно смотрят на меня с фотографии. Он улыбается как-то грустно и виновато, как будто ему заранее сообщили, где будет висеть снимок. Вопреки моим ожиданиям слёзы не подступают к глазам. Я достою из кармана платок и протираю фотографию от капель тумана. Сердца внезапно ёкает в груди. Я аккуратно опускаюсь на колени рядом с могилой, не в силах отвести взгляд от родного лица… … Пит стоит на краю Рога Изобилия, опустив голову. Ветер треплет его светлые волосы. Я бегу к нему, поскальзываясь и спотыкаясь от волнения. Схватив Пита за руку, я резко дёргаю его на себя, боясь, что он упадёт вниз навстречу раскрытым пастям переродков. - Пит, - я стискиваю его ладонь. – Пит, что ты делаешь? - Ты слышала, Китнисс, - он нежно касается моего лица кончиками пальцев. – Выживет только один. - Нет, нет, нет, - мотнув головой, я отступаю назад. – Ты не умрёшь! - Китнисс, я не смогу жить без тебя, - твёрдо говорит Пит. Я судорожно пытаюсь собраться с мыслями. Сую руки в карманы и замираю: пальцы нащупывает что-то маленькое и круглое. Морник! - Ты не будешь жить без меня, - я делаю шаг вперёд. – Как и я без тебя, - разжимаю ладонь. Пит качает головой и хочет сбросить ягоды, но я быстро встаю на цыпочки и шепчу ему на ухо: - Доверься мне. Помедлив, Пит всё же кивает и протягивает руку. Я отсыпаю ему горсть ягод. - Вместе, - говорит мой напарник. И в этот самый момент в его бок вонзается нож. Я вскрикиваю и бросаюсь к Питу. Он пошатывается и, взмахнув руками, падает вниз. - Пит! – кричу я, застыв на краю. – Пит, Пит! В темноте сложно хоть что-то разглядеть. Но дикий рёв переродков не оставляет надежд. А потом стреляет пушка. Только сейчас я поворачиваюсь. Сбоку от меня, на самом краю лежит Катон. Свет искусственной луны падает прямо на его окровавленное лицо. Наверное, пока мы разговаривали, он как-то смог найти в себе силы и забраться на Рог. Он еле живой. Но это вовсе не помешало ему убить Пита. Я выхватываю стрелу из колчана и, стащив с плеча лук, прицеливаюсь. - Нет, - кричит Катон и протягивает ко мне руку. – Китнисс, нет, постой. Слёзы текут по моему лицу, мешая прицелиться. Я подхожу ближе, чтобы уж точно не промахнуться. - Китнисс, это ошибка, - его испуганные глаза смотрят на меня снизу вверх. – Это… Я отпускаю тетиву. *** - Где ты была? – мать встречает меня на пороге. Из-за её спины выглядывает испуганное лицо Прим. Сестрёнка нервно теребит пальцами кончик одной из своих светлых кос. Я прохожу мимо них в кухню. Наливаю себе кружку чая и сажусь за стол. - Китнисс? – тихо окликает меня Прим. - Мне придётся уехать, - я стучу короткими ногтями по корпусу кружки. - Куда? – одновременно вырывается у мамы и сестры. Я поднимаю взгляд на родных. Ради них я должна быть готова на всё. - Буду работать на Сноу. Ходить на всякие приёмы, давать интервью и тому подобное. Богачи готовы отдать кучу денег, чтобы только вживую увидеть победителя. Ложь даётся мне тяжело. Кажется, я сейчас расплачусь. - Но, - мама неуверенно подходит ко мне. – Но разве это законно? У меня вырывается нервный смешок. - Президент скоро сам за мной приедет. Надеюсь, что смогу задать ему все вопросы. - Я не хочу тебя отпускать! - Прим бросается мне на шею. Я больше не могу сдержать слёзы.