Ради тебя

Пит заканчивает свой рассказ, когда часы ещё не успевают пробить час ночи. Мы молча лежим рядом, глядя на изящную люстру под потолком, пока я не понимаю, что он не собирается продолжать. - А потом что, Пит? Что было с тобой все эти полгода? - Ничего интересного, - он вздыхает. – Почти всё это время я проторчал в своей камере, в каком-то подвале. Раз в неделю меня стабильно таскали по разным врачам и проводили какие-то обследования. - И всё? - Да, в принципе. - А как тебя похитили… повстанцы? - слово звучит непривычно. - Несколько недель назад посреди ночи кто-то пробрался ко мне в камеру, пока я спал, и вколол какой-то препарат. Очнулся я уже, когда мы подъезжали к одиннадцатому дистрикту. Меня вывезли из Капитолия в машине мистера Датлоу – официально он ездил туда для отчёта президенту. - В середине осени? Разве мэры отчитываются не после Жатвы? - Вообще… - Пит как-то странно морщится. – Эта официальная версия, как я уже сказал. Для Сноу была своя. Датлоу предпринял ещё одну попытку подать ходатайство. - Какое ходатайство? – не понимаю я сначала. – А… Насчёт его сына, да? Ему вроде как должны были сделать операцию… - Да… - я замечаю, что Питу неприятно говорить на эту тему. - В общем, дальше ты знаешь, - Пит поворачивается ко мне лицом. – А теперь спать, Китнисс. Я поджимаю губы. - А можно я… Можно… - я неловко протягиваю руку к его правому боку. Касаюсь ткани футболки. Пит перехватывает мои пальцы. - Прости, - я поспешно отдёргиваю руку. – Я просто… Я не должна была, прости. - Нет, не извиняйся. Можешь посмотреть, если хочешь, - неожиданно перебивает меня Пит. Он улыбается, но я вижу, что это даётся ему с трудом. – Только я сам. Я приподнимаюсь на локтях и смотрю, как он поднимает край футболки. Шрам кривой, неаккуратный – глубокая красная борозда. К горлу подступает тошнота. Воспоминания вспыхивают перед глазами. Пит, падающий с Рога. Нож в его боку и небольшое алое пятно на куртке в том месте, где он вошёл в плоть. Я порывисто вздыхаю. Пит опускает футболку и отводит взгляд. Я хватаю его за руку, чувствуя, что должна что-то сказать. Но что? - Как хорошо, что ты жив, - шепчу я. – Если ты и вправду был бы мёртв… нет, я бы не смогла. - Китнисс, - он осторожно обнимает меня. – Я ждал тебя здесь месяц – месяц ждал, когда смогу тебя увидеть. - Ждал? - я отстраняюсь. – Что это значит? Ты вообще знаешь, какой договор я подписала со Сноу? Всё это как-то отступило на второй план в связи с последними событиями. Но ведь Хеймитч так и не ответил, что они собираются делать со мной. - Ну… Я думаю, Хеймитч должен сам всё тебе рассказать, - Пит отводит взгляд. - Почему? - Китнисс, - его голос становится твёрже. – Я не имею права рассказывать тебе это. - Но почему? - Потому что… потом поймёшь, в общем. Но в любом случае помни, что он хотел как лучше. Меня пугает последняя фраза. - Что он такого сделал? – шепчу я. - Ты вообще собираешься сегодня спать? Моя голова послушно касается подушки. Пит осторожно нащупывает мою руку. - Только не смей исчезать на следующее утро, - бормочу я. Веки смыкаются, хотя ещё не на все свои вопросы я услышала ответы. Последнее, что я чувствую, прежде чем провалиться в сон, это губы Пита, касающиеся тыльной стороны моей ладони.

***

- Подъём, солнышко. Хватит валяться на моей кровати. Я с трудом разлепляю веки. Хеймитч нависает надо мной, скрестив руки на груди. Пит маячит где-то за его спиной. - Что? – спрашиваю я недовольно. Мне кажется, что я прикрыла глаза всего лишь на секунду прежде, чем ментор бессовестно меня разбудил. - Давай, вставай. Я же просил не разговаривать всю ночь, - это уже Питу. - И вовсе мы не разговорили всю ночь, - я сажусь на кровати. - Ну-ну, - хмыкает Хеймитч. – Вставай давай, завтрак через пять минут. Переодевшись, я возвращаюсь в комнату ментора завтракать. Впервые за долгое время во мне просыпается настоящий аппетит. - Хеймитч, - я беру уже третий по счёту кусок хлеба. – Ты так и не сказал, что вы собирались со мной делать. Пит бросает на ментора быстрый взгляд. - Когда я ем, я глух и нем, солнышко, - Хеймитч предпринимает попытку заткнуть меня. - Нет, когда ты вообще собираешься мне это рассказать? – я со злостью втыкаю вилку в ни в чём неповинную яичницу. - Когда надо будет, тогда и расскажу, - огрызается Хеймитч. - Я больше не хочу жить в неведении относительно своей судьбы! - У нас проблемы. Мы как по команде поворачиваемся к двери. Датлоу, бледный как полотно, буквально повис на косяке. Несколько секунд все молчат, а потом я невпопад спрашиваю: - А где Эффи? - Следователь прибыл и хочет поговорить с мисс Эвердин, - выдавливает Датлоу. – Но что самое ужасное - так это то, что у него ордер на обыск моего дома. - Что? – вырывается у меня. Я невольно кошусь в сторону Пита. Его, конечно, здесь быть не должно. Но мне вчера так до конца всё и не объяснили. Почему его вообще спрятали в одиннадцатом и что собирались дальше с ним делать? И со мной всё тоже не всё ясно! - Вот это как раз и есть проблемы, - Датлоу неожиданно выпрямляется, скрещивает руки на груди и поворачивается к ментору. В его голосе звучит некий вызов. - Ты ведь знал, что всё этим закончится, Эбернати? Как теперь будешь выкручиваться? - Где Эффи? – снова вставляю я. Уже десять утра, я даже голоса её не слышала! - Да всё с ней в порядке! – мэр раздражённо взмахивает рукой. – Я отправил её поговорить со следователем. - Она всё знает? – изумляюсь я. - Нет, - отвечает Датлоу. – Я просто попросил её потянуть время. В то, что Эффи можно попросить от таком и избежать шквал вопросов, вериться с трудом. Но, прежде, чем я успеваю сообщить это, мэр с грохотом захлопывает дверь. - У нас мало времени. Что мы сидим тут и говорим о какой-то ерунде!? - Успокойся, - спокойно отзывается Хеймитч. - Успокоиться? Ну конечно, это ведь не твой дом! – Датлоу подходит к ментору вплотную. - Вы боитесь, что найдут Пита? – снова влезаю я. - Да, боюсь! - окончательно взрывается мэр. – Я с самого начала знал, к чему это приведёт. - Раз знал, то зачем согласился? – Хеймитч встаёт и грубо толкает Датлоу на диван. – Успокойся, и хватит истерить как баба! Мэр испуганно сжимается. - Артур, - бормочет он. – Ты знаешь, что всё это было ради Артура. - Если ты всё ещё хочешь, чтобы твоему сына прооперировали, то возьми себя в руки. - Ты скотина, Эбернати, - голос Датлоу дрожит. – Какая же ты скотина! - Хеймитч, - я перевожу взгляд с мэра на ментора. – Хеймитч, ты что шантажируешь… шантажируешь его жизнью его же сына? Я вспоминаю, как Пит отводил глаза, когда речь зашла о сыне Датлоу. Теперь то я понимаю почему. Я прекрасно знаю, что чувствует мэр. Знаю и не могу поверить, что Хеймитч причиняет Датлоу такую боль. - Китнисс, солнышко, может ты вернёшься в свою комнату? – ментор бросает быстрый взгляд в сторону Пита. - Хеймитч, как ты мог? – я не свожу с него взгляда. - Я сдамся им, - неожиданно встревает Пит. Он ещё не произнёс ни слова за всё время нашего… совета, что ли. Слишком ошарашенная открывшимися подробностями, я даже поначалу не могу понять, что имеет в виду Пит. А когда понимаю, то первая выдыхаю: - Нет! Голос Хеймитча догоняет мой, но как-то не совсем уверенно. И страх, что ментор может поддержать Пита, полностью вытесняет все остальные мысли. - Нет, не смей! - я вскакиваю. – Ты этого не сделаешь, понял? - Это бессмысленно, парень. Мы что-нибудь придумаем, - приходит мне на выручку ментор. - Дайте мне оружие. Я скажу, что вы мои заложники, - голос Пита звучит твёрдо. - Думаешь, Сноу в это поверит? Ты бы не выбрался из Капитолия сам – они это прекрасно знают. - Да, но они не имеют права вас задерживать. Вы сможете действовать дальше согласно плану. - Какому, чёрт побери, плану? – меня, видимо, никто не слушает. Я хватаю с тумбочки одну из бутылок с бухлом Хеймитча и со всей силы швыряю её об пол. Осколки со звоном разлетаются во все стороны. Тут же повисает гробовая тишина. - Почему, мать твою, я до сих пор ничего не знаю? Меня это достало! Достало! – я топаю ногой. - Китнисс… Ты порезалась, - Пит встаёт и делает ко мне несколько поспешных шагов. Я бросаю взгляд вниз. В нескольких местах, там, где в ноги воткнулись мелкие осколки, на ткани брюк выступила кровь. - Хеймитч, - вся моя ярость куда-то улетучивается. Я буквально падаю обратно на кровать. – Скажи мне, пожалуйста. Скажи! - Солнышко, - ментор смотрит мне прямо в глаза. - Тебе так сложно? В какой-то момент я будто вижу нас всех со стороны. Я, наверное, выгляжу как безумная, с окровавленными ногами и дрожащими губами. Пит пытается доказать Хеймитчу, что он должен пожертвовать собой. Сам ментор, кажется, за это утро постарел лет на двадцать – переживания уничтожили те жалкие остатки молодости, что не успели поглотить Игры и алкоголь. А мэр… наверное, он был уже не с нами, а где-то в глубине себя: скорчившийся на диване, постоянно повторяющий имя сына, совсем не похожий на того человека, с которым я познакомилась позавчера. - Эта была не моя идея, - Хеймитч бросает взгляд на Датлоу. – Я всего лишь связался с ним. Не могу сказать, что мне уж так прям стыдно, солнышко. Он бы не стал нам помогать, если бы не его сын. А без мэра ничего бы не получилось. - Что? - Китнисс, мы знали, как похитить Пита уже через месяц после окончания Игр. А как вывезти из Капитолия – нет. И тут такая удача – новый мэр одиннадцатого дистрикта, которого президент буквально вышвырнул из столицы, значительно понизив в должности, и обрёк его сына медленно и мучительно умирать. Мы можем спасти этого парня. Он может нам помочь. Называй это шантажом, если хочешь. - Спасти? – разве где-то есть более совершенное оборудование, чем в Капитолии? - Да, спасти. Прооперировать. Ты, наверное, хочешь спросить, где. Отвечаю: в тринадцатом дистрикте.