Смятение

Япония вернулся домой уставшим. Скинув с себя пиджак, Кику прошёл вглубь комнаты, где уже сидел Америка, подсчитывая какие-то данные на бумаге. Да, с тех пор как война закончилась, дом Японии оказался в ужасном состоянии. Многое нужно было восстанавливать, и в одиночку Хонде было справляться крайне тяжело. Он принял помощь Альфреда, даже с тем условием, что американская армия временно будет располагаться в Японии, а сам Джонс переедет так же временно к Кику. Желание Альфреда пожить у Японии было мотивировано ещё тем, что здоровье самого Хонды оставляло желать лучшего. Его выписали из больницы, но тело Японии до сих пор не оправилось после ожогов и ранений. Поэтому Америка решил, что ему просто необходимо быть сейчас рядом с Кику. — Как твои дела? Как сходил? Что тебе сказали? — отложив расчёты, Джонс закидал Хонду вопросами. — Китай-сана не было дома, он пошёл в гости к России-сану, и сегодня навряд ли уже вернётся, — грустно вздохнул Кику. — А Корея меня даже на порог дома не пустил. Сказал, что видеть меня не хочет, а разговаривать уж тем более… — Япония снял галстук и опустился за столик рядом с Америкой. — Бесполезно это всё. Не простят они меня уже. За такое не прощают. — Простят, — заверил Альфред, мысленно добавив: «Я же простил». — Смотри, Кику, твой уровень производства вырос. Не прекрасно ли? Япония равнодушно посмотрел на цифры. — Да, это, безусловно, прекрасно, Америка-сан. Спасибо вам. Я, пожалуй, пойду спать. Устал немного, — и быстро удалился в свою комнату, сопровождаемый сочувствующим взглядом Альфреда. Душевное состояние Японии было ещё хуже физического. И Америка заметил это. Япония вставал поздно и ложился очень рано. Альфред не знал, но догадывался, по какой причине это происходит. Япония не может оправиться от поражения. Каждую ночь его преследовали сны, в которых он слышал людские крики. Кику ворочался, метался по кровати, будто пытаясь убежать от страшных воплей, но всё было безуспешно. Япония вскакивал в холодном поту, на глазах невольно выступали слёзы, которые он был не в силах сдержать. Хонде приходилось зажимать себе рот, чтобы из горла ненароком не вырвался крик и не разбудил Джонса, который спал в соседней комнате. После этого Кику уже не мог уснуть. Кроме того, не давали покоя мысли об унизительном положении, в котором оказался Кику. Американские военные ежедневно напоминали об этом одним своим присутствием. Япония, атакованный атомными бомбами, оккупированный войсками Америки, был готов провалиться сквозь землю. Или… Так ему и надо? Китай и Корея не имели сильного желания общаться с Японией. Они пока не были готовы пересилить себя и вернуть прежние отношения. Да и возможно ли их вернуть? Так или иначе, пока что Японию оба держали на расстоянии вытянутой руки, не подпуская близко. Хонда понимал, что, конечно же, здесь он виноват сам. Вот почему воспоминания о детстве начали приходить к нему только сейчас, после того, как нить, связывающая семейные азиатские узы, порвана? Разум Кику вновь и вновь возвращал его в тёплые весенние деньки, когда они с Яо любовались луной и не спеша пили отвар из трав. На что променял Кику эти дни? На «великую цель», которая так и не была и уже не будет достигнута. Япония накрылся одеялом и посмотрел в окно. Луны на небе не было. И даже звёзды скрылись за тучами. Вздохнув, Хонда закрыл глаза. Но провалиться в сон ему не дали. Голос Альфреда на редкость был громким. — Кику, это я! Можно? — Да, — со вздохом ответил Хонда, поднимаясь с футона. В комнату зашëл Альфред. Сев напротив Японии, он внимательно посмотрел в глаза тому и тихо спросил: — Япония, что с тобой? Кику прикусил край нижней губы. — Со мной всё в порядке. Врачи сказали, что моему здоровью ничего не угрожает. — Ты же знаешь, что я не об этом. И пауза. Долгая и совсем не уютная. Альфред невольно поëжился, не отводя взгляда от Кику. Хонда же, наоборот, отвернулся. — Америка-сан… Я же сказал, что всё хорошо, — собрав последние силы, — ответил Кику. — Правда. Вы можете не беспокоиться из-за меня. — Ты думаешь, я не вижу, в каком состоянии ты ходишь уже какой месяц? — Это совершенно неважно, — и опустил взгляд в колени. — Важно, — серьëзно возразил Джонс, подвигаясь ближе. — Может, я смогу чем-то помочь? И это стало последней каплей. Хонда закрыл глаза и засмеялся нервным смехом. Он не мог остановиться, смех, кажется, разрывал его. Альфред смотрел на это в полном недоумении. Он не сталкивался с таким и не знал, что делать. Читал, конечно, про нервные срывы, но как поступать в таких случаях не знал. Отсмеявшись, Кику развернулся к Альфреду и с улыбкой на лице спросил: — Помочь? Вы хотите помочь? О, вы мне уже помогли, когда отдали приказ сбросить «Малыша» на Хиросиму! И Джонс точно почувствовал, как внутри него всё сжалось. — Нет, знаешь, — между тем продолжал Япония, не заметив, как перешёл на «ты», — ты мне действительно помог. Наверное, именно в тот момент я осознал, что близок к концу, — и, задыхаясь, добавил, — я проклинал своё бессмертие. Лучше бы я тогда совсем исчез с карты мира, чем вынес бы столько мучений! Япония не останавливался. Слова лились потоком, по телу бежала нервная дрожь, в сквозь накопившиеся слëзы в глазах блестела ненависть. И Альфреду стало страшно. Не за себя. За Кику. В таком состоянии он мог вытворить всё, что угодно, так как просто уже не контролировал себя. Не слушая громких слов Хонды, Джонс рывком прижал его к себе, крепко сцепив свои руки на его спине. Япония вырывался, выкрикивал слова вперемешку с проклятиями, но против Альфреда, который в отличие от него был во всех смыслах здоров, этого явно было мало. То ли Япония осознал это в какой-то момент, то ли разбушевавшиеся нервы наконец улеглись, но Хонда затих. В комнате воцарилась гробовая тишина, прерываемая порывами ветра за окном. — Ветрено сегодня… — вдруг произносит Кику, глядя в одну точку на полу. — Да, прохладно, — Альфред, набравшись необходимой смелости, осторожно погладил Кику по спине. Япония вздрогнул, но попыток вырваться не предпринял. Смирился. — Америка-сан, простите меня. Эти слова были сказаны на глупых эмоциях. На самом деле, вы действительно очень много делаете для меня. Китай-сан абсолютно прав, я неблагодарная ско… — Что сказал тебе доктор? — внезапно прерывал исповедь Альфред и посмотрел на Хонду. Ответом ему послужил полный непонимания взгляд. — Я помню, он говорил, что утренние пробежки и купание в источниках помогут восстановить душевное здоровье. Итак, когда ты в последний раз бегал?.. — Америка-сан! — А в источниках когда был? Дай угадаю, при твоём первом императоре, да? — Ну, если быть честным, то не так уж и давно… — Всё, завтра я тебя разбужу, и мы отправляемся на пробежку! — и на беспомощный вздох Японии добавил, — возражения не принимаются! И на источники пойдём. — Америка-сан, я, правда… — И прекрати «америкасанкать»! Мне уже уши режет твоё «сан». Я в курсе, что так принято в Японии, но разве нет других приставок к именам? — Есть… — ответил Хонда, вновь отведя взгляд. — Ну, вот. И вообще, обращайся ко мне на «ты», понял? — Понял. — Вот и хорошо, — Джонс улыбнулся и встал с футона. — А теперь спи. И выспись хорошо.