Лука-морье
16:03
Ты ведь идёшь на танцы?
Эдвард Каллен 16:05 И тебе привет, Лукас. Нет, прости, не иду.Лука-морье
16:05
Как так?! А я хотел похвастаться своим супер крутым галстуком!
И костюм у меня тоже крутой, между прочим Ты обязан был прийти и похвалить своего лучшего ученика за лучший в мире вкус
Эдвард Каллен 16:08 Но ты мог бы просто отправить мне фотографию?Лука-морье
16:08
Только если ты в обязательном порядке похвалишь мой галстук Он ущемлен
Эдвард Каллен 16:08 Это чем же? Лукас готов был поклясться, что Каллен нагло ухмылялся, пока писал это. Вот стопроцентно.Лука-морье
16:09
Его чувства были задеты пакостным стариком и зловредной женщиной
Эдвард Каллен 16:09 В таком случае я действительно обязан его приободрить. Немного подумав, Уайтхед покрутился вокруг своей оси у зеркала, выбирая ракурс получше и сделал пару немного смазанных фото, одну из которых отправил Эдварду на рассмотрение. Эдвард Каллен 16:13 Лукас, прости, но… Этот галстук правда отвратительный.Лука-морье
16:13
Вы все ничего не понимаете! Меня окружают люди с отвратительным вкусом! На что ты вообще променял столь великолепный, сногсшибательный, просто прекрасный галстук со мной в комплекте?
Эдвард Каллен 16:14 Мне очень жаль, что я не увижу столь непривлекательный комплект из тебя и твоего галстука в живую, но я уже пообещал сводить Беллу в одно место. Лукас недовольно поджал губы, усаживаясь на кровать. — Тц. Вот что ж мне так не везёт-то? И чё ему отвечать?Лука-морье
16:16
Ты не понимаешь, что теряешь!
Ответа не последовало. Через десять минут, пока Лукас шатался по спальне как неприкаянный, ему написала Бетани. Бет-Не-Мен 16:26 Я подъезжаю. Надеюсь ты готов?Лука-морье
16:26
Только тебя и жду
Бет-Не-Мен 16:30 Тогда выходи. Закинув всё самое нужное по карманам, парень шустрой рысью побежал вниз по лестнице, слушая стук каблуков о деревянные дощечки. Жёлтое авто Бетани сияло чистотой и аккуратностью под холодным полуденным светом, прибивая к себе чужие взгляды. Стараясь не задеть головой дверную раму — благо, опыт есть — Лукас с горем пополам залез в маленькую для его габаритов машину. Ноздрей коснулся горький аромат табака. — От тебя сигаретами несёт, — пожаловался парень, принюхиваясь к подруге. — Когда-нибудь ты научишься сначала здороваться, — вздохнула она, стараясь незаметно обнюхать ткань длинного черного платья, но под неодобрительным взглядом Лукаса оставила это дело. — Сильно? — Достаточно. Машина медленно тронулась с места, а Бетани притворилась, что полностью сосредоточена на дороге. Минута. Две. Пять. — И давно? — поинтересовался Лукас, не выдерживая неприятного молчания. — Что давно? Парень состроил рожицу, укоризненно косясь на строящую из себя дурочку подругу. — Куришь, — фыркнул он, — я ещё в прошлый раз пачку заметил, но спрашивать не стал. — А сейчас тогда зачем спрашиваешь? — с долей осуждения глядя на пассажира через висящей в машине зеркало заднего вида спросила Бет. — Мы так и будем разговаривать вопросами? Девушка покрепче сжала руль автомобиля. — Я не хочу сейчас об этом говорить, — сказала, как отрезала. Но Уайтхеда уже было не остановить. Ещё одна! И когда компания друзей подростков превратилась в детский сад? — Бетани. — Да ну черт тебя дери! — машина резко подпрыгнула из-за какой-то кочки. Не ожидавший такой подставы Лукас, слабо закрепивший ремень безопасности, несильно стукнулся лбом о коробку передач. — Ауч! — Лукас! Господи, прости! Ты в порядке? Сильно болит? — Я отвечу тебе на этот вопрос, если ты ответишь на мой, — слегка жмурясь, парень перестегнул ремень по-новой, но с большим старанием. Довыебывался. — Ты что, издеваешься надо мной? Лукас кивнул. — Ох, ты невыносим, — заключила Бетани, растерянно постукивая ноготками о руль, — с начала учебного года, — неохотно выдавила из себя она, — Один раз решила попробовать, думала, успокоит. Не успокоил. Попробовала снова. А затем снова. Так, пока не привыкла. — То есть я целый год не замечал, как ты становишься никотинозависимой, — обижено пробурчал Уайтхед, потирая лоб ладонью. Всё таки удар был ничего такой, — кто-то ещё просек? — Джон, как мне кажется, догадался, — устало ответила Бетани, беря сумку и доставая оттуда алюминиевую банку Кока-Колы, — Вот, возьми, ещё должна быть холодной… — протянула она другу напиток, чтобы он приложил её к ушибленному месту. — Спасибо. Прохлада остудила не только больное место, но и разгоряченную голову. Запоздало парень понял, что снова насел и вцепился, как кровожадный клещ. Ну а что ещё делать, если им всем словно рты позашивали?! Если это и есть взрослая жизнь, то ну её нахуй. — Ты это, не сердись, — совсем тихо буркнул он. Уши, выглядывающие из-под взлохмаченных кудрей, слегка покраснели, — просто вот эти вот все «я не хочу об этом говорить» и прочее конкретно заебали. — Из-за Мелвина? — Его самого. — Я тут видела недавно как вы разговаривали, — Лукас наблюдал, как ее пальцы вновь зажимают грубую кожу руля, — вы помирились? — Можно и так сказать. — Он что-то говорил насчёт меня? — сорвалось с губ Харт раньше, чем она успела себя остановить, — ну не только меня, конечно, но и Джона. И тебя. Мы ведь все вместе дружим. Компания, все дела. Я за всех волнуюсь. — Э-э-э, соловей, притормози коней, — Лукас замахал руками, в попытке остановить чужой словесный понос, — Всё в порядке, правда. Просто… ему нужно время. — А ты как всегда оказался в это самое время в нужном месте? Лукас неловко улыбнулся. — Ну типа того. Девушка, не отрываясь от дороги, пихнула его в плечо. За окном тем временем маячили другие машины, расплескивая грязные лужи на бордюры и пешеходные тропинки. Уайтхед представил, как многие из этих людей возвращаются домой после тяжёлого рабочего дня, включая в прихожей свет, вешая пальто на старенький крючок, вытирая о коврик обувь. Он попытался почувствовать эту атмосферу, эти чувства, когда ты заходишь туда, где тебя ждёт лишь отдых от окружающего мира и невероятное спокойствие. На миг стало грустно. Лукасу тоже хотелось возвращаться домой без страха быть в чем-то упрекнутым. Он перевел внимание на подругу, думая, что она тоже бы так хотела. — Что за грустный взгляд, — Бетани легонько ткнула парня в покрасневший лоб. — Это из-за Виктории, не так ли? — Прекрати задавать вопросы без пояснений. — Но ты ведь всё прекрасно понимаешь! — Уайтхед цыкнул, но вопрос всё же переформулировал, — это из-за Вики ты начала совать в рот всякую гадость? Девушка не ответила. — Ну же, Бет, ты правда можешь со мной поделиться. Я прекрасная копилка секретов и просто невероятная жилетка для слёз. — Мне нельзя плакать, у меня макияж, — попыталась пошутить Харт, но сработало так себе. На лицо её друга вернулось то самое, давно забытое угрюмое выражение лица, с котором он ходил года, эдак, два или три назад. — Ладно-ладно, бог с тобой, — сдалась она. Пройду курс психологии. Может хотя бы деньги за весь этот пиздец получать начну. Закусив губу, какое-то время Бетани думала с чего ей начать. — Я очень надеялась, что когда сестра закончит учится, то останется в Нью-Йорке, — нехотя стала рассказывать девушка, — думала, что вот наконец она перестанет мотать мне нервы. Но её планы никогда не сочетались с моими. После возвращения Вики начала наседать на меня ещё сильнее, чем раньше. То ей не нравится мой внешний вид, то друзья у меня сплошная шпана, то будущее у меня кривое. Всё ей всегда было не так, как не старайся. Вот я и перестала стараться. — Это случайно не после того… — Как ваша чумная компания ворвалась в мою жизнь? Именно после этого, — девичьих губ коснулась мягкая улыбка. Вспомнились времена, когда у сидящей перед ним девушки не было ни модной яркой стрижки, ни стрелок до небес, да даже стиль в одежде был другой. Каштановые длинные волосы, платья до самой щиколотки и усталые зелёные глаза. Лукас помнил, как усердно Мелвин старался разжечь в закомплексованной родительским гнетом Харт огонек бунтарства. Уайтхед и Эллиас, просто к слову, чисто за компанию тогда прилипли. Ради интереса. Не сказать, что у них троих что-то получилось. Бетани сама по себе не была никаким бунтарем, но со временем набралась уверенности, срезала и покрасила волосы под яростные крики матери, раздала знакомым одежду, что никогда ей самой не нравилась, записалась в местный музыкальный клуб. В общем делала всё, к чему стремилась её душа. Лукас считал, что это только её собственная заслуга, а Бетани же твердила, что стала такой только благодаря старанию друзей. К общему мнению так и не пришли. — А сигареты где достала? Тебе ж восемнадцать только летом стукнет. — Стащила у отца. Ну нихуя себе. — Бетани Харт ворует! Этому миру конец, звоните в полицию! — Ну-ка, прекрати издеваться, я вообще-то серьезно. — Да и я не шучу. Да и если тебя всё это так волнует, можешь почаще ночевать у меня. Только сигареты с собой не тащи. — Миссис Уайтхед всё ещё проверяет твои вещи? — Сейчас не так часто, как после аварии, но да, периодически сует свой нос. — Пожаловался Лукас. — Пришлось всю коллекцию порно журналов попрятать у деда. Вот будет веселуха, если моя мать к нему под кровать убираться полезет! А дед-то как удивится. — Иногда ты просто отвратителен. — Это не я такой, это жизнь такая. — Ну конечно, — девушка закатила глаза, отчего Лукас рассмеялся. Машина аккуратно завернула меж школьных ворот, петляя среди чужих авто в поисках свободного места. — Смотри-ка, и не врезались по пути, — ухмыльнулась Бетани, паркуясь. — Ха-ха-ха, — саркастично выдавил из себя Лукас, выбираясь на свежий воздух, — чё-то я не додумался окно открыть, пока мы ехали. — Не так уж и сильно от меня пахнет! — Ну-ну. — Ты действительно невыносим. В спортзале во всю гремела ритмичная музыка, подбрасывая танцующим в центре помещения подросткам энергичное настроение. Платья, костюмы и прически уже измялись и растрепались, и это при том, что вечер только начался. Лукас довольно гладил пальцами свой галстук, мысленно благодаря мать за вовремя принесённый костюм. Отплясывать в прошлогоднем было бы крайне неудобно. Среди танцующих он вдруг заметил Калленов. Всех, кроме Эдварда. Не соврал таки. Блин. Аккуратно оглядев помещение, парень улыбнулся. Шарики и ленточки, столы, полные перекуса и напитков, стереосистема и зорко следящие за порядком учителя, которые все-таки не смогли остановить таких как Эрик и Майк от разбавления пунша алкоголем. Всё как всегда, ничего нового. — Стив! — вдруг крикнула сквозь шум Бетани, привлекая внимание какого-то парня. А это случаем не тот, которому Свон зуб ракеткой выбила? И правда он. Высокий молодой человек, с густой копной каштановых волос, родинкой под глазом и заметной дыркой в верхнем ряду белых зубов радостно махал Харт рукой, пробираясь через толпу. — Я не понял, у тебя что, появился поклонник? — Лукас наклонился ближе к Бетани, чтобы та точно его услышала, — вот уж не думал. Девушка щипнула друга за бок, вызывая тихое «Ай!». — А ты почаще думай, говорят полезно! — идя навстречу Стиву, прокричала она. Уайтхед наблюдал за тем, как подруга, подхватывая парня под локоть, направляется в сторону танцующих. И когда только спелись? — Ну, раз сегодня я один… где там наш алкопунш? Алкопунш стоял в другом конце помещения, окружённый гудящей и немного пьяной толпой. — Всё только началось, а они уже всё вылакали… Не питая особых надежд, парень направился ближе. Обходя толпу по стеночке, Лукас таки получил пару случайных тычков, взамен отвечая криворуким парочкой крепких выражений и пинков по ногам. Пиздец какой-то. Теперь понятно, что чувствовала Лара Крофт, пытаясь добраться до заветных сокровищ. У самого стола облокотилась о стену знакомая фигура. Яростно хлестая один стакан за другим, Мелвин со скорбной миной тыкал половником в напиток, словно проклиная его во всех смертных грехах. — Она не действует, Лукас, — заявил недо-алкоголик чуть ли не плача, когда Уайтхед подошёл к нему. — Чё у тебя там уже не действует? — Водка в пунше! Я пью и пью, а она не пьянит! Вот это заявление. Лукас покосился на пошатывающегося неподалеку Майкла, затем сам налил себе розоватую водичку и принюхался. Стойкий запах крепкой водяры ударил по чуйке и никакой пунш не мог его перебить. Явно не одну бутылку туда влили, идиоты. — А ты точно отсюда наливал? — Ты за дурака меня не держи, — Мелвин вырвал стакан из рук Лукаса и выпил его залпом. — А тебя держать и не надо. Ты и без этого дебил. Целый стакан — не рюмку, а стакан! — хряпнул и не поморщился! — Вот видишь, — пластик смялся в смуглых руках, летя в стоявшую рядом мусорку, — не берёт! Взяв новый стаканчик, Лукас заполнил его всего на четверть и поднес к губам. Мелвин напряжённо следил за этим действием. Резкий глоток и вот праздничное месиво обжигает горло. По факту, от пунша там остался один только цвет. — Сколько ты выпил? — поинтересовался Уайтхед, хватая со стола бутерброд. — Штук шест… — Шесть? Полных? Ну ты даёшь. — Шестнадцать, Лукас. Лукас аж бутербродом подавился. Шестнадцать, блять, стаканов алкашки, как воды в себя влил и хоть бы хны. А раньше его с двух рюмок уносило! — Мама предупреждала, что у меня теперь хорошая регенерация, — с грустной миной говорил Мелвин, — я сначала обрадовался, а потом вот этот вот всё, — он махнул рукой в сторону фуршета, — и как-то теперь совсем не весело. — Регенерация? — удивился Лукас, — у тебя даже такое есть? Ну ты и читер, Брукс. Тупой, правда, но читер. — Начнем с того, что и ты у нас не особо умный. — А закончим? — А закончим вопросом: почему это я тупой? — Потому что алкоголь — яд для организма. Логично, что твоя собачья сущность ему противится. — Сам ты собака, — возмутился Мелвин, — а я — волк! — Одно и тоже, — Лукас пожал плечами, расправляясь с бутербродом. — И я после этого ещё и тупой… Мелвин обиженно мотнул головой, сверкая серьгами в свете цветных прожекторов. Лукас в это время решал, чтобы ему ещё съесть. Момент, когда с лица Мелвина ушла вся непосредственность, сменяясь на нечто дикое, непривычное для простого человека, Уайтхед безбожно прожрал. Брукс тем временем живо сорвался с места снося друга с ног. Направился ненормальный в сторону полупустого коридора, куда обычно парочки бегали целоваться. — Какого… — непонимающе зашипел Лукас, хватаясь за полупьяного Майкла, вовремя проходившего мимо. Недолго думая парень ринулся сквозь толпу, продираясь локтями к сбежавшему другу. В груди набатом билась тревога, а мозг заполнило отвратительное предчувствие чего-то нехорошего, проблемного. — Да что ж вас так много то! Ну-ка, пошёл нахуй отсюда, — грубо отталкивая какого-то парня, Лукас добрался до цели. Музыка в коридоре казалась заметно тише, её приглушали закрывшиеся за спиной двери. Большая часть освещения отключена, отчего коридор покрылся полумраком, но, что самое примечательное, ни одной парочки Лукас не увидел. Видимо, их время ещё не настало. Оно и к лучшему. Мало кому захочется нарваться на пылающих страстью влюблённых. Особенно когда сам им до жути завидуешь. Петляя из одного коридора в другой, Лукас продвигался вперёд до тех пор, пока перед глазами не открылась нелицеприятная картина в виде злого, как черт Мелвина, держащего его из последних сил Джона, заплаканной Бетани и сидящего на полу Стива, придерживающего ладонью челюсть. «Он похож на дикое животное» промелькнуло в голове, когда Лукас услышал тяжёлое дыхание Брукса. Парень слышал его даже отсюда. Злое, сбивчивое и неконтролируемое. Казалось, Мелвин через секунду избавится от пут Эллиаса и набросится на дрожащего Стива, разорвёт его, заполняя всё вокруг тошнотворным солоноватым запахом. — Потому что наша семья не желает втягивать посторонних в подобные дела, — отчеканила женщина, с суровым видом собирая со стола тарелки, — Это просто небезопасно. Для всех. Вспомнился труп собаки. Разбросанные куски мяса, кишки, печень и кровь. Много крови. На руках, коленях, толстовке и джинсах, которые пришлось выбросить. Лукас не боялся Мелвина. Мелвин не сделает ему больно. Но Мелвин может сделать больно другим. Мелвин может сделать больно себе. Мелвин — не человек. — Хватит разглядывать, — прикрикнул Джон, вырывая Лукаса из мыслей. Эллиас всё это время чуть ли не свисал с Брукса, стараясь не выпускать. Неосознанно не давая совершить ошибку. — Помоги мне, один я не удержу! В несколько широких шагов Уайтхед добрался до него, хватая Мелвина за другую руку. Тот дышал, словно пробежал марафон, глаза налились кровью, по лицу бегали жвалки, а с сжатых пальцев капала кровь. Не Стива. Не какой-то дворняги. Нет. Кровь самого Мелвина. В груди защемило. Ногти у Мела всегда были короткостриженые, по самый корень, но он как-то умудрился сжать кулаки так, что эти несчастные огрызки прорезали грубую кожу ладони. — Ты чего, дружище? — покрепче перехватывая парня за руку и шею, прошептал ему в самое ухо Лукас, — всё ж нормально. Чего ты заискрил-то так? Мелвин не ответил, лишь сильнее забрыкался. Бетани испугано отошла назад, непонимающие хлопая ресницами. Надо что-то делать. Но в голову как назло ничего не шло. Ни единой мысли, которая помогла бы решить ситуацию. Стив, не опуская рук от лица, поднялся, слегка пошатываясь. Бет сразу же подхватила его под локоть, получая в замен тихие слова благодарности. Для Мелвина это было как красный флаг перед бычьей мордой. Он чуть ли не извивался в чужой хватке, пытаясь вырваться к ним. — Блядство, — выругался Лукас, — да прекрати же ты рыпаться! Джон цыкнул, сильнее цепляясь за друга. — Выведем его на улицу, — предложил он, а Лукасу только и оставалось, что согласиться. Они со всей имеющейся у них силой тянули Брукса на выход из здания, провожаемые обеспокоенным взглядом Бетани. Спотыкаясь о все возможные пороги, они целенаправленно шли в ту часть территории, где было меньше всего людей и машин. Мышцы устали уже на половине пути. Было такое ощущение, словно ребята тащат не подростка, а толкают многотонную машину. Лукас прекрасно понимал, откуда у друга столько силы, а вот Эллиас был сильно удивлён. — Да что ж он такое выпил? — процедил он, переступая очередное препятствие. — Шестнадцать стаканов фирменного пунша Ньюта и Йорка. Эллиас осуждающе глянул на обоих друзей, но комментировать ситуацию не стал. Лукас незаметно выдохнул. Ну а как ты объяснишь столь неадекватное поведение? В какой-то момент Мелвину всё же удалось вырваться из чужой хватки, но Лукас вовремя подставил ему подножку и далеко волчара убежать не смог. Решили ускориться, пока в коридоре не появились отвечающие за порядок учителя. Если кто-то из них увидит Мелвина таким, мало не покажется никому. — Что это с ним? — Очень не вовремя появилась Стенли, когда парни наконец выбрались из душного здания через один из пожарных выходов. Ведомые теплым весенним ветром, они аккуратно ступали по мокрой траве, ощущая безграничное облегчение. Окружающий мир продолжал цвести, распространяя по Форксу нежное и мягкое чувство наступающего благоденствия. Но всю красоту наступившей поры испортила Стенли, из-за которой внутри, где-то под самой коркой чувств, при появлении этой занозы в заднице цвело только раздражение, готовое перерасти в праведный гнев. Из всех людей попалась именно она! А ведь ребята почти дошли до пышной лесной стены, где можно было спрятать всё ещё исходящего негативом Мелвина. На лице девушки, как только она встала под свет, исходивший из школьных окон, как по команде заиграли мнимые забота и обеспокоенность. Этого только не хватало, — раздражённо подумал Уайтхед, проклиная Джессику всеми возможными способами. — Напился, — кротко ответил Джон, стараясь даже не смотреть в её сторону. Стенли просканировала бушующего Мелвина взглядом, делая для себя одни ей известные выводы: — А в алкоголе ли дело? Вопрос выстрелил как пуля из пистолета. Уайтхед сначала испугался, — неужели знает? — но быстро понял, что речь идёт совсем о другом. — Ты охуела?! — взвился он, — не вздумай обвинять моего друга в игре с наркотой! Ядовитое шипение, исходящее изо рта сразу напомнило о матери. Та, когда начинала злиться, переходила на самый что не на есть настоящий змеиный язык. Это взбесило ещё сильнее. Быть похожим на мать даже в этом Лукас не хотел. — Будь добра, — вмешался Джон, пока Лукас не покрыл стоящую рядом идиотку пятиэтажным матом, — уйди с пути. Под строгим взором Стенли действительно отошла, но подозрительность так и продолжала сквозить во всей её натуре. — Только слово кому скажи, — предупредил Уайтхед, — изобью. — Я же девушка! — Да мне насрать. Ты меня услышала. Судя по испуганной гримасе, она не только услышала, но и усвоила. Добравшись до цели, Брукс был жёстко выпущен на свободу, падая коленями на землю. Лукас надеялся, что вдали от шумных разговоров, музыки, а также Стива, его друг успокоится. Наберётся сил и терпения, а вечер закончится пусть и не на хорошей, но хотя бы безопасной ноте. Но не тут то было. Как только Мелвин встретился с твердой поверхностью, из горла его вырвался низкий предупреждающий рык. От этого звука по позвоночнику прошлось холодом. Ветер перестал казаться теплым, а весна — приветливой. Парни неосознанно сделали несколько шагов назад. Это стало очередным за сегодняшний день красным флагом. Повторилось то, что Лукас увидел в забитой вещами комнате Мелвина. Кожа стремительно покрылась шерстью, лицо вытянулось в морду, уши приподнялись и изменились — но серьги, чего Лукас не заметил в первый раз, так и продолжали на них блестать — руки и ноги стали лапами и вот, уже через несколько секунд, перед Уайтхедом и Эллиасом стоял высоченный волк, больше их самих в несколько раз. Нужно было тащить его одному! Корил себя Лукас, пока не вспомнил какими усилиями они тащили его в две пары рук до этого места. Нет, один бы я его оттуда вообще не выволок. Больно сильный, ублюдок. С одной стороны, Лукас до последнего верил, что перед ним всё ещё Мелвин, а с другой боялся поднять взгляд с огромной когтистой лапы в сторону острых клыков. Парень ожидал услышать тот самый рык, что вырвался из горла друга перед… перевоплощением? Черт его знает. Ответом ему стало только жалобное скуление и дёрганье черной лапищи. Уайтхед вскинул голову, натыкаясь на испуганные карие глаза зверя. Джон не издавал не звука, ошарашенно разглядывая существо перед собой. Интересно, а я так же со стороны выглядел, когда впервые это всё увидел? — Эммет, пригони машину к другому выходу! Лукас вздрогнул, услышав возглас Элис Каллен неподалеку. Судя по отсутствию других голосов, она находилась одна и разговаривала по телефону у одной из будок со снаряжением. Парень надеялся, что сквозь листву деревьев и кустов двух школьников и волка она видеть была не должна. А вот увидеть убегающего Джона очень даже! — Пиздец. — Выругался Уайтхед, пока Эллиас в несвойственной себе манере быстро улепетывал, не обращая внимания на сырую землю. Правильно дед говорил: «у страха глаза велики. А ты, Лукас, просто пришибленный». Сбоку послышалось шуршание кустов — это уже был Мелвин, чьи следы тяжёлым весом впечатались в грязь. — И этот убежал. Не зная куда себя деть, парень решил собрать лоскуты от прорванной в порыве... трансформации? одежды, размазать животные следы, сделав их менее заметными, а затем прокрасться обратно в школу. Ещё нужно было придумать, что сказать Бетани на весь этот спектакль. Ну, зато есть доказательства, что я не поехал крышей. Надеюсь. Джона он решил не искать — уж больно перепуганный у него был вид, а успокаивать людей Лукас никогда особо не умел. С этими мыслями он широким шагом покидал лесные владения, совершенно не замечая спрятавшуюся за деревьями фигуру.Форкс, весна 1963-го.
— Ты правда собираешься идти в таком виде? Женщина оперлась плечом о новенький дверной косяк, с некоторым осуждением смотря на сына. Питер, под внимательным взглядом матери, любовно поправил свой образ, состоящий из светлой рубашки, взятых из папиного шкафа жакета и узкого пиджака с круглым вырезом ворота, твидовых брюк и немного поношенных лакированных туфлей. А ещё был галстук. Самая лучшая, по мнению Питера, деталь. Тёмно-синий в белый горошек, немного грубый, но все равно удобный. Правда, висел он перепутанным морским узлом, который юноша так и не смог нормально завязать. — Да, — лучезарно улыбаясь, Питер снова осмотрел себя в зеркале, — Знаешь, мам, мне кажется, у тебя самый модный сын во всем Форксе. — Если бы, — фыркнула женщина, подходя к своему «самому модному сыну», — этот твой галстук просто отвратителен. Питер следил, как заботливые мамины руки расплетают удавку, приводя её в божеский вид. Теперь галстук аккуратно свисал с шеи, действительно дополняя образ. — Бога ради, Питер, ограничься только танцами, — напутственно заявила женщина, снова осматривая сына с ног до головы. Ее ребенок действительно вырос красавцем. Юноша на это только осклабился, целуя женщину в щеку. — Посмотрим. — Питер! Но он уже убежал вниз по лестнице, резво выбегая на улицу к своей милой Луизе. — Вот ведь негодник!