По водной глади

— Батюшки, вот это гости. Не ожидал увидеть вас так скоро. Между стеллажами разлетался тонкий пряный аромат, и как только спутники вошли в магазин, владелец тут же отвлёкся от дел. В стороне от него над слабым огнём нагревался стеклянный сосуд, длиной он был раза в полтора больше ширины. Когда Джафар вывалил на прилавок испачканные в земле корни мандрагоры, торговец неспешно расплылся в широкой улыбке. — Этого хватит? — во взгляде парня читалась неприкрытая неприязнь. За собственные мучения он желал получить достаточно солидную компенсацию, и он не собирался уходить от кота с пустыми руками. Азрифаель окинул корни оценивающим взглядом. Он несколько раз из стороны в сторону покачал головой, поглаживая лапой подбородок, затем прищурился и посмотрел на товар уже скептически. Ожидание действовало Джафару на нервы, и после того, как он раздражённо цыкнул, торговец наконец принял решение. — Признаться, не думал, что вы справитесь, да и живьём я вас тоже не ждал… — он неожиданно хлопнул в ладоши. — Однако какой замечательный исход! Вернулись целыми, так ещё и с добычей. — Значит, награда наша? — неуверенно спросил Синдбад, осматриваясь в поисках заветного осколка. Признаться, в тот момент никакая другая награда не волновала его настолько сильно, как камень неизвестного происхождения, и мальчику не терпелось прикоснуться к нему собственными руками. — Ну разумеется, мои дорогие друзья! — промурчал кот. От этого приторно слащавого голоса Джафар отвернулся и поморщился. — Для торговца уговор важнее любых денег, и я сильно дорожу репутацией. Едва заметным движением Азрифаель выложил на прилавок мешочек с деньгами и поблескивающий камень. После небольшой паузы Синдбад сразу же потянулся к нему, когда как Джафара больше интересовала наличная оплата. Ассасин взял мешочек в руку и прикинул его вес. Тот был полностью заполнен, оттого и увесистым. — Здесь ровно две сотни золотых, — уточнил торговец, заметив сомнение Джафара. — Можете мне верить, я лично всё подсчитал. Ни монеткой меньше. — Уж в этом не сомневаюсь. — В общем, теперь дело за вами. Можете потратить заработанное здесь, а можете распорядиться деньгами в другом месте. У меня в лавке есть вещи, которые помогут в дальнейшем путешествии, и я могу слегка сбросить цену. Как хорошим знакомым. — Да? — Синдбад взбудоражился и уже был готов повторно исследовать все стеллажи, но Джафар жестом остановил его. — И всё? Меньше сотни за корень. Маловато, не находишь? — ассасин нахмурился. — Одной скидкой тут не отделаешься, ты хоть знаешь, через какую задницу мы прошли? — Более чем осведомлён, — взгляд торговца стал серьёзнее. — Однако, юноша, не думай, что лишь из-за этого ты будешь диктовать свои условия. Я закрыл глаза на вчерашнюю кражу, хотя обычно сполна наказываю за подобное, поэтому будь умницей и бери что дают. Или, по-твоему, я ничего не заметил? Вот ведь гадкий тип. А Джафар был уверен, что забрал карту как можно более незаметно. Он в последний раз злобно зыркнул на кота, прежде чем отойти к стеллажам. Синдбад направился следом за ним, но насмехаться не решился, оставив друга спокойно обдумывать содеянное. Торговец же отпустил двоих бродить по магазину, а сам продолжил заниматься делами. Он по очереди очистил корни мандрагоры, затем снял с огня сосуд и принялся вытирать его чистой тканью. Сколько бы он не говорил о том, что никак не ждал возвращения бедолаг, сосуд для хранения товара был подготовлен точно вовремя. Джафар постарался отвлечься от мыслей, где он отрывает пушистому когти, и сосредоточился на поиске на стеллажах чего-то полезного. Сухие и измельчённые растения, цветы в прозрачных флаконах и яркие пузырящиеся жидкости — взгляд цеплялся за многое, но ничего действительно нужного не находилось. Отчасти ассасин понимал неугомонное поведение Синдбада, торговец сделал всё, чтобы потенциальные клиенты, привлечённые экзотическими товарами, оставались в его лавке как можно дольше. Но на Джафара подобные трюки не действовали, он из принципа и обиды на кота не обращал внимания на всё, что могло вызвать в нём хоть малейший интерес. Он не хотел оставаться в этом месте ни минутой дольше. Его привлекли неприметно стоящие за прочими товарами баночки. Джафар открутил крышку одной из них, внутри оказалась мягкая светлая субстанция, чем-то напоминающая воск. Судя по запаху, травяная мазь. В остальных баночках оказалось то же самое, разве что использованные растения были другими. — Эй, это что? — парень подошёл к прилавку и поставил перед торговцем все три баночки. — Лечебные мази часто встретишь в сумках путешественников, — произнёс Азрифаель, не оборачиваясь и лишь мельком взглянув на прилавок. — За два десятка отдам сразу все, цена уже окончательная, выгоднее не найдёшь. Видно, никому настолько сильно не нужны были эти мази, что торговец уже в открытую врал, пытаясь продать их за какую-то приемлемую цену. Часто встретишь, как же, а в самой глубине стеллажа они оказались, чтобы не украли. Но Джафар по этому поводу спорить не стал и тут же принял названную цену. «С одним придурком в пути и не такое пригодится», — подумал он и выложил на месте баночек несколько золотых. В этот же момент на прилавок с громким хлопком прилетела многостраничная книга, и ассасин в удивлении округлил глаза. — Это мы тоже возьмём! — воодушевлённо воскликнул Синдбад. На тёмной обложке книги золотой краской были нанесены узоры, сама книга закрывалась на небольшой замок, однако он был сломан, и посмотреть содержание не составляло особого труда. По выражению лица мальчика любой бы сказал, что тот гордился своей находкой, будто достал из недр лавки настоящее сокровище. Полистав страницы, Джафар разочаровался — обыкновенная энциклопедия о растениях, животных и прочей не особо интересной дряни. — Ты серьёзно? Тебе что, пять лет? — А это и не для детей. Я прочитал пару абзацев, умная книга. Разве в путешествии не нужно знать, с чем можешь встретиться? — Вот и оставь её тем, кто поймёт в ней больше пары абзацев. От обиды Синдбад топнул и надул губы. — Джафар! Давай возьмём книгу. — Верно, Джафар, не рушь детские мечты, — вмешался в разговор Азрифаель. — Посмотри в эти большие умоляющие глаза, как ты можешь отказываться? — Я не стану платить за сборник рассказов от полоумных. В своём решении ассасин оказался непреклонен, и Синдбад уже был готов отнести книгу на своё законное место. Торговец задумался. — Тогда, может, будем считать это дружеским подарком? В знак нашего успешного сотрудничества. Мальчик не поверил своим ушам и, широко распахнув глаза, взглянул на кота. Джафар последовал его примеру. Услышать подобное от, казалось, одного из самых жадных торговцев города — а, может, и страны — было весьма странным, поэтому ассасин решил переспросить, однако его тут же опередили. — Правда?! Слышал, мы можем её забрать! Теперь всё в порядке, верно? — Ну, так, наверное, пойдёт, — медленно проговорил Джафар, сомневаясь. — Только таскать её будешь сам, отныне эта книжонка — не моя забота. Синдбад радостно кивнул и, забрав протянутую ему сумку, бросил в неё энциклопедию. Тяжесть книги ощутимо давила на плечо, но это заботило мальчика меньше всего. Хотелось скорее вернуться в таверну и с головой погрузиться в чтение. — Спасибо, дядя Ази, — улыбнулся он коту. — Буду беречь её. — Не стоит благодарности, ведь я так добр. Главное берегите себя, а то потом вас ни одна энциклопедия не спасёт. Джафар с облегчением вздохнул, предвкушая долгожданный уход из захламлённой лавки, как вдруг из уст мальчишки вырвался неожиданный вопрос. — Вы сказали, что этот камень из Имучакк… А что это за Имучакк такой? На Синдбада уставились две пары глаз: кошачьи в прищуре с интересом рассматривали его, когда как глаз ассасина начал нервно дергаться. Разговор о стране за чёртовы тысячи километров никак не входил в планы Джафара, но торговец уже отложил в сторону все дела и был готов отвечать. Похоже, им предстояло задержаться ещё на некоторое время. — Замёрзшая страна, лежащая вдали от людских глаз. Закалённая воля и превосходные навыки борьбы сделали из племени Имучакк ведущую державу севера, даже крупные страны не решаются нападать на них, — Азрифаель задумался. — Ходят слухи, что мало кто возвращался из этих мест живым, но я лично могу похвастаться тем, что вёл с ними дела. Доказательство у тебя в руках, друг мой. Торговец указал на осколок в руках Синдбада. Полупрозрачный камень отливал слабой синевой, и, казалось, мальчик никак не мог на него налюбоваться. Бережно очищенный от пыли, он напоминал сверкающую драгоценность. — Хоть мне доводилось побывать в гостях у этого воинственного племени, многого я рассказать не могу, — продолжал кот. — Чужеземцы у них не в почёте, будь я человеком, торговать со мной они бы не стали. Однако в одном я уверен: их воинская слава полностью заслужена. Кто знает, может, кто-то согласится преподать таким харизматичным юношам урок самообороны. В последнее предложение торговец явно вложил значительную долю насмешки. Не станут же дети следующим утром отправляться в далёкие снежные земли? Даже такие сорванцы, как эти двое. — Не подавай ему безумных идей, — перебил его Джафар, пресекая попытки одурить мальчишку, но тот уже витал в своём мире. Знакомство с до сих пор не изученной культурой, местами, о которых не прочитаешь ни в одной книге, и закалёнными в боях воинами — всё это с новой силой пробуждало в Синдбаде дух исследователя. Решение наведаться в Имучакк появилось в нём само собой. Главной проблемой было убедить Джафара последовать за ним, но с этим Синдбад решил разобраться позднее. — Судя по виду, рассказ пришёлся тебе по душе, — хитро ухмыльнулся торговец, довольный тем, какой эффект произвели на мальчика его слова. — Если желаешь, то можешь послушать подольше. Уверен, мне есть, чем тебя завлечь. Теперь Азрифаель наблюдал вовсе не за реакцией Синдбада, а за его спутником, и когда ожидания кота оправдались, про себя он злорадно рассмеялся. Парня уже заметно потряхивало от бесконечного словарного потока. — Невероятно интересная история, как жаль, что больше времени оставаться здесь у нас нет! Джафар протараторил это на одном дыхании, активно подталкивая увлёкшегося Синдбада к выходу. Оставив мальчишку рядом с котом ещё на пять минут, можно было забыть о возвращении в комнату ещё на пару часов, поэтому на этот раз попытка уйти была настойчивой и окончательной. На прощание Азрифаель медленно провожал двоих взглядом, и в ответ ассасин небрежно махнул рукой и скрылся с мальчишкой в дверном проёме. Всё оказалось намного легче, чем предполагал Джафар — Синдбад настолько сильно отдался мечтам, что вовсе не заметил, как его вывели из лавки. В том же состоянии он шёл на протяжении всего пути в таверну, увлечённо перескакивая с темы на тему и разговаривая обо всём на свете, в то время как его спутник слушал его с самым заинтересованным лицом, на которое он был способен. По крайней мере, у Джафара отлично получалось создавать такую видимость. Конечно, приходилось периодически кивать в знак согласия и даже несколько раз поддакивать, однако он делал это не раздумывая, поэтому не напрягался. — Как это мы никуда не едем?! Испытывать напряжение всё же пришлось позднее, когда оказалось, что в процессе разговора ассасин добровольно согласился отправиться в Имучакк. Либо Синдбад прекрасно знал, что никто не станет прислушиваться к его болтовне, и таким образом провернул свой коварный план, либо Джафар сглупил сам, позволив мальчишке говорить всё что вздумается. По крайней мере, в тот момент перед ним стояла огромная проблема, которая срочно требовала решения. — Сначала соглашаешься, а теперь заднюю даёшь? — упрекнул его Синдбад. — Вот уж не ожидал, что общаюсь с таким балаболом. — А ну повтори, — прошипел ассасин и со всей силы зарядил в собеседника подушкой. Ещё слово, и он был готов кидать к него один из клинков. — Ба-ла-бол! — по слогам проговорил мальчишка, после того, как увернулся от удара. — В чём проблема? Объясни так, чтобы даже я понял! Джафар с лёгкостью поймал брошенную обратно подушку и откинул её в сторону. — Начнём с того, что теми деньгами и едой, что есть сейчас, в долгосрочной перспективе мы можем только подтереться. Ставлю пару недель, потом снова придётся искать заработок, а в открытом океане с этим не так хорошо, как думаешь. Во-вторых, посмотри сюда. Ассасин подошёл к сумке и достал оттуда свиток. Развернув перед Синдбадом карту, он указал пальцем практически на её край. — Имучакк здесь, а теперь посмотри, сколько нам до него тащиться, — Джафар повёл линию от края до прибрежной зоны, чуть дальше середины, и обвёл небольшой участок. — Понятия не имею, где именно мы застряли, но приблизительно здесь. Твоя огромная ледышка даже с континентом не соединена, на своих не доберешься, как бы ни старался, поэтому нужен корабль. Порт для нас тоже закрыт — если узнают, что мы сбежавшие преступники, то всем твоим планам крышка. И что собираешься делать, господин путешественник? Внимательно выслушав все доводы, Синдбад всматривался в карту таким взглядом, словно там волшебным образом появятся все ответы, но ничего, кроме пожелтевших линий, там не оказалось. Он в недоумении почесал затылок, и тут вспомнил нечто очень, как ему посчиталось, важное. — Скажи, Джафар, а кто первый из нас утром заметил мандрагору? Парень даже растерялся от такого неожиданного вопроса, поэтому тут же задал свой. — Ты к чему вообще спрашиваешь? — Просто ответь! Кто первый утром заметил мандрагору? — Да вроде ты, я тогда вообще в стороне от той поляны был, — немного подумав, ответил Джафар. После этого Синдбад ехидно заулыбался. — Значит, это ты помнишь, — многозначительно протянул он, — а как насчёт вчерашнего вечера? — Ты можешь сказать прямо?! Ассасин уже начинал терять терпение, но на Синдбада это никак не влияло, и он так же медленно продолжил. Мальчик уже знал, что победа принадлежала ему. — «Если сам найдёшь за сутки, я буду за тобой хвостом бегать и терпеть любые выходки», — Синдбад легко ткнул Джафару в грудь, стараясь как можно точнее говорить с той же интонацией, что и он. — Не станет же такой грозный ассасин отказываться от своих слов? Не приснилось же мне всё. — Ублюдок. Единственное, на что сейчас хватало лексикона парня, так это оскорбления. Джафар сидел напротив карты неподвижно, но внутри в нём горели самые разные чувства. Стоило только повернуться к Синдбаду спиной, так тот начинал проворачивать грязные фокусы, продолжая косить под дурачка, и вдвойне злило то, что за день ему уже не раз удалось поймать на этом Джафара. Следовало признать, у мальчишки была голова на плечах, и при необходимости он умел ею пользоваться, по крайней мере, когда ему было что-то нужно. И даже при всех доказательствах безрассудства идеи Синдбада, ассасину не оставалось ничего, кроме как молча принимать её. Джафар поднял глаза на мальчика. По одному только виду было очевидно, что его не интересует ни собственная безопасность, ни огромное расстояние, и даже вопрос с деньгами и провизией ушел на второй план. Сейчас в его голове было лишь одно — жажда приключений. И Джафару оставалось лишь обречённо простонать в глубине души, понимая, что спорить с Синдбадом будет попросту бессмысленно, и, в конечном счете, он будет сидеть с ним в одной лодке, трясясь от холода и проклиная судьбу за то, что она послала ему именно этого спутника. Джафар громко рассмеялся, от чего Синдбад тут же в ужасе отпрыгнул от него. — Т-ты чего? — несмело спросил он. Вся былая уверенность резко пропала, Джафар застал мальчика врасплох, и он в полном недоумении наблюдал за тем, как некогда гневающийся ассасин заливался смехом. Тот и сам не понимал, что на него нашло, но после подобного выплеска эмоций думать почему-то стало в разы легче. — Тебе говорили, что ты полнейший идиот? — наконец-то ответил Джафар, понемногу успокаиваясь. Выглядел он, по правде говоря, так, словно в любой момент был готов снова залиться смехом, хоть и изо всех сил старался вернуть себе привычное безразличие. — Как думаешь, сколько раз ты уже мог распрощаться с жизнью? А я всё терплю тебя и постоянную чушь, хотя мог прирезать когда вздумается. Сам себя не узнаю. — Не слишком вдохновляет, знаешь ли, — с досадой вздохнул Синдбад. — Раз ты не согласен, предложи свой вариант. Куда нам направиться, я имею в виду. Джафар отвёл взгляд. — Считай поездку на север моим излишним любопытством. От тебя заразился. Осознание сказанного пришло не сразу, только после него стало понятно, о чём шла речь. От радости Синдбад чуть ли не бросился обнимать ассасина, но голос разума позволил ему вовремя остановиться, чтобы не подвергать жизнь опасности. Он планировал лишь слегка подразнить Джафара, в голове даже не мелькала мысль о том, что это действительно поможет получить его согласие, и результат оказался неожиданным. Мальчик не стал слишком сильно об этом раздумывать, ссылаясь на наступление одного из тех редких моментов, когда ассасин пребывал в хорошем расположении духа. — Ну, а дальше? — спросил Джафар. — От моего одобрения деньги в карманах сами не появятся. Как собираешься это исправлять? — Работать, очевидно же. Потаскаем ящики здесь, разгрузим пару кораблей там, так и соберём нужную сумму. В крайнем случае, у дяди Ази может найтись для нас задание. Хотя, после мандрагор мне больше не хочется возвращаться к нему за работой… — Смотрю, у тебя есть опыт. — Постоянно занимался чем-то дома. Кроме меня и мамы в семье никого не было, поэтому приходилось помогать, да и жить на что-то надо было. Не хочу хвастаться, но на одном корабле меня признал сам капитан! — Синдбад встал на ноги и гордо выпрямился, скрестив руки на груди. Джафар отнёсся к этому равнодушно. Он замер, задумавшись о своих дальнейших планах, частично не обращая внимания на сказанное мальчишкой. Свой вопрос он задал лишь для поддержания разговора, не имея настоящего интереса в прошлом своего спутника. — Тогда желаю удачи. Даже с твоим безграничным опытом в Имучакк ты попадешь года через два, — с некой едкостью отметил Джафар. — К тому времени и желание пропадёт, но хотя бы при деньгах останешься. — Если работать вдвоём, то и соберём быстрее, — воодушевлённо ответил мальчик. — Пять минут назад ты был не против, разве нет? — Я согласился на поездку, не на оплату твоих капризов. Хочешь путешествовать — ищи деньги сам. Это единственное условие, и моей помощи можешь не ждать. По тону Джафара было очевидно, что его решение было окончательным, и он не потерпит никаких споров. Сначала Синдбад слегка расстроился и даже возмутился, но, обдумав сложившуюся ситуацию, смирился с тем, что спутник и так обошёлся с ним слишком великодушно. Даже если трудиться придётся одному, то когда-нибудь нужная сумма и вправду наберётся. Оставалось полностью отдаться работе, к чему он уже привык с детства. — А что насчёт тебя? — внезапно спросил Синдбад. — Что будешь делать? — Я найду себе занятие. Лучше переживай за себя. Следующие пару недель прошли для мальчика в обычном темпе, совсем как дома. Проснувшись пораньше, он тут же шёл завтракать и направлялся из таверны на место работы. Идея найти себе дело на корабле пришла к Синдбаду сразу же, как он увидел расположение города на карте, и его догадка оказалась верной. Широкая главная улица вела через площадь к порту, где повсюду суетились моряки и прочий рабочий люд. Поиск себе занятия не составлял проблем — пусть этот порт и был больше, благодаря опыту Синдбад знал достаточно для того, чтобы его тут же взяли на заработки. Несмотря на навыки, никто не относился к нему по-особенному. Для любого моряка Синдбад был просто мальчишкой, которому можно поручить рутинные дела, и в сравнении с родным кораблём атмосфера казалась непривычной. Капитан и каждый из его приближенных тепло относились к своему младшему товарищу, и временами Синдбаду не хватало той командной сплочённости с экипажем, однако теперь приходилось мириться с происходящим своими силами. В конце концов, идея путешествовать принадлежала лишь ему, и раз Джафар был готов следовать за ним, он не хотел слишком сильно обременять спутника. К слову о Джафаре, видеться они стали намного реже. Мальчик возвращался в таверну ближе к вечеру и практически никогда не заставал ассасина в комнате. Если же они и виделись, то к ночи Джафар снова исчезал и появлялся только под утро. Конечно, мальчику было любопытно узнать о тайных прогулках, но каждая попытка начать об этом разговор оборачивалась полным провалом — парень либо игнорировал любые вопросы, либо уходил от ответа, поэтому Синдбад бросил эту затею. Интерес, правда, никак не угасал, ведь некоторые вещи казались ему весьма странными. Их проживание в таверне, по всей видимости, было проплачено на недели вперёд, а хозяин никогда не отказывал мальчику в еде, и Синдбад был далёк от мысли, что такой суровый мужчина согласился по своей воле содержать двух незнакомцев у себя в заведении. Однако Синдбад перестал надоедать вопросами. Должно быть, у Джафара были свои причины ничего не рассказывать. В один из дней, когда Синдбаду удалось застать спутника в комнате, вместе с ним он заметил на тумбочке нечто незнакомое — новый нож. Выглядел он намного лучше того, что они украли в тюрьме, ножны из тёмной кожи защищали острое лезвие, а само оружие с помощью двух ремней удобно крепилось на бедре. Мальчик с недоумением поглядывал то на нож, то на Джафара, прежде чем услышал голос. — Тебе, тебе. Иди, посмотри, если хочешь. Синдбад тут же взял новую вещь в руки. Нож сидел в ладони так, словно был сделан специально под мальчика, не слишком маленький, но и не громоздкий, чтобы легко драться. Прост и эффективен, как полагается оружию, с которым предстоит путешествовать на протяжении долгого времени. Синдбаду подарок определённо пришёлся по вкусу, однако его не покидало сомнение. От любого другого человека подобный жест не показался бы странным, но только не от Джафара. — Спасибо. Знал ведь, что ты тоже считаешь меня товарищем. Теперь даже подарки делаешь. — Не выдумывай. Толку от тебя никакого, а так хоть не помрешь от первого встречного. По крайней мере, обвинение, что я не стал спасать безоружного мальчишку, больше не сработает. Как обычно, ни одного доброго слова в ответ. Но Синдбад и не ожидал ничего иного. Джафар скорее вытерпит часовые пытки, чем признается в том, что хотел сделать спутнику нечто приятное. Хоть никто и не дарит детям холодное оружие, Синдбад считал это своеобразной заботой со стороны ассасина, поэтому с радостью принял новую вещицу. В тот момент он даже не думал, где Джафар вообще взял деньги на дорогой нож — на фоне всего происходящего этот вопрос ушёл на второй план, а затем и вовсе вылетел у Синдбада из головы, ведь никто всё равно не стал бы ему объясняться. Оставшиеся дни не были особенными, мальчик просто выкладывался на полную с мыслями о том, что когда-то это поможет ему без труда продолжать своё путешествие. Любой опыт Синдбад старался считать полезным и откладывал его в голове с мыслями о том, что однажды в жизни ему предстоит им воспользоваться, поэтому в тот момент самым главным для него оставалась работа. И, несмотря на совершенно разные цели и установки, Джафар думал с ним об одном и том же.

***

Тусклый лунный свет падал на скрытый во тьме город, освещая роскошный белокаменный фасад особняка. Серебряный диск отражался в высоких окнах здания, и любой, решивший заглянуть за стекло, непременно бы восхитился россыпью звёзд и полнолунием над далёкими отблесками океана. Совсем скоро безмятежному пейзажу суждено было окраситься в алый. Джафар сидел на крыше одного из соседних зданий, полностью готовый к этой ночи. Он выжидал. Выжидал момента, когда наконец сможет выполнить своё задание, и после двухнедельной подготовки он был уверен в каждой мелочи. Той ночью от бродячего мальчишки ему удалось узнать достаточно полезной информации о городе, благо страх за жизнь сделал его намного сговорчивее. В тёмных закоулках скрывалось подполье для тех, кто не способен найти себе место в мирном потоке города, и больше всего Джафара интересовало то, что даже в такой дыре вдали от континента существовали люди, готовые щедро заплатить за простую работу — наёмное убийство. Устранение неприятных кому-либо личностей было обязанностью ассасина с самого детства, и в ту ночь он чувствовал себя особенно удачливым, раз судьба давала возможность легко заработать. В конце концов, единственный раз следовало поблагодарить Синдбада за то, что тот заставил Джафара совершить бессонную прогулку по городу и подтолкнул его на выгодную встречу. Организация оказалась не слишком большой, одного сырого подвала, куда привёл Джафара мальчишка, было достаточно для того, чтобы судить об обстановке в целом. Должно быть, участники старались держаться в тени, оставляя на виду лишь пару человек, что ассасину было только на руку. Чем меньше людей знало о его работе и в целом существовании, тем лучше было и для Джафара, и для них самих. Его встретил худощавый мужчина с тростью в руках. Деловой костюм, в который он был одет, казалось, совершенно не подходил затхлой атмосфере, однако передать образ главаря или близкого к руководству человека удавалось. Несмотря на относительно приятный внешний вид, при взгляде на него Джафар испытывал не то чтобы отвращение, но уж точно неприязнь, которую никак не мог обосновать. Скорее, всему виной были его крохотные глаза, чем-то напоминающие крысиные, и то, как подозрительно они поблескивали в темноте. По всей видимости, мужчина и сам не был в восторге от ночного гостя. Говорил парень коротко и обрывисто, но сразу дал понять, что пришёл сюда не за грошами и пустяковыми заданиями, а значит, уверенности ему было не занимать. Только выглядел он слишком молодо, по возрасту почти не отличался от бродячего мальчишки, что привёл его сюда, и зачастую о профессионализме в подобных случаях и говорить нечего. Однако мужчина быстро изменил своё первое впечатление, когда в речи Джафара промелькнули слова о Столице и о том, чем в прошлом занимался парень. Хоть ассасин и обещал себе больше не возвращаться к всему тому, что он пережил, добиться расположения главаря на данный момент было важнее, даже если ради этого приходилось идти против принципов. Всего несколько расплывчатых упоминаний Джафара о бывшем доме заставили мужчину не совсем признать навыки, но получить о них представление. Джафар не собирался задерживаться в городе надолго, именно поэтому он был готов взяться всего за один заказ, платы за который хватило бы на дальнейшее путешествие без размышлений о материальных ограничениях. По счастливой случайности в организации оставались некоторые личности, которых не могли поручить обычным наёмникам, и парень зацепился за подобные задания, однако в ответ он услышал лишь сомнение в том, что такой юный мальчишка сможет справиться с настолько тяжёлой миссией. Три недели. Если Джафар не сможет устранить цель по истечении этого срока, он должен будет заложить этому мужчине свои кинжалы. Это была клятва самому себе в том, что никакое поручение, каким бы оно ни было, не сможет пошатнуть его репутацию убийцы, который успешно выполнял любую работу. По крайней мере, такие громкие слова вселили в мужчину уверенность, и он доверил Джафару заказ. Любое задание начиналось с наблюдения, и только полный глупец стал бы тут же бросаться на врага. Мужчина любезно предоставил Джафару информацию о цели, однако вся она оказалась бесполезной, скорее, вводила в курс дела, нежели способствовала успешному выполнению заказа. Политик из богатого района города, хотя, зная определённые обстоятельства, было бы странно называть его таковым. Ходили слухи, что дверь во власть он открыл вовсе не своими исключительными способностями, а несколькими финансовыми взносами в кошелёк государственных управляющих, поэтому от своей работы у него оставалось лишь имя. Кто-то посчитал это неприемлемым, и поэтому теперь Джафару по чьему-то желанию приходилось устранять беднягу. Никаких чувств сам ассасин по поводу ситуации не испытывал, для него подобные случаи давно были на слуху, правда, в куда больших масштабах. Его изначально не волновала судьба какого-то богатенького незнакомца, эмоции в работе всегда оставались лишними. Поэтому он начал собирать сведения. Значительную часть времени Джафар проводил непосредственно вблизи огромного здания, где жил политик, зачастую пробираясь ближе и скрываясь непосредственно во внутреннем дворе. Парень хватался за любые обрывки разговоров и случайно брошенные фразы, собирая всё больше и больше сведений. Поведение, распорядок дня, все возможные варианты событий вне планирования, время отдыха и даже наиболее частые маршруты передвижения по зданию — Джафар интересовался абсолютно всем и откладывал в памяти необходимое, особенно моменты, когда цель остаётся в одиночестве, вдали от свидетелей. По ночам ассасин бродил по коридорам ночного особняка, запоминал каждый проход и поворот, попутно набрасывая в голове карту этажей, отслеживал расположение охраны и расписание патрулей, а также по возможности не забывал следить за целью. Алгоритм работы был отточен до совершенства, и с каждым днём Джафар чувствовал себя увереннее, хотя, казалось, никаких сомнений в успехе миссии не оставалось. Однако расслабляться было запрещено. Собрав необходимые сведения, оставалось лишь поджидать подходящего для нападения момента. Было решено заняться всем в первой половине ночи, когда взошедшая луна освещала хладнокровное преступление. Джафар в последний раз выдохнул и, подобно тени, вышел из своего укрытия, направляясь в сторону белоснежного здания. Вход через главные ворота сразу же отпадал, приходилось перелезать через ограждение на задний двор, откуда можно было незаметно нырнуть в окно первого этажа. Там, по длинному коридору, находилась боковая лестница на второй этаж. Противоположное крыло особняка, куда не допускались гости и посторонние, по большей части отходил под служебные помещения и жилые комнаты. Среди множества дверей парень невозмутимо искал нужную комнату, располагавшуюся прямо под залом для встреч. Самый безопасный и короткий путь Джафар знал наизусть, он двигался так, будто уже несколько лет сам жил в этом доме, однако это было лишь результатом его наблюдений и ничего более. Проскользнув мимо охраны, он наконец коснулся ручки двери, за которой спал мужчина, никак не подозревающий о том, что ему больше не суждено проснуться. В одно мгновение у его горла сверкнуло лезвие, и простыни на постели окрасились в красный. Заказ был успешно выполнен. Дела с оплатой предстояло уладить на следующее утро, и так как аванс уже давно был получен, Джафару оставалось лишь возвращаться. Приближаясь к таверне, парень осознавал, что за две недели непрекращающейся работы и тело, и голова нуждались в хорошем отдыхе, поэтому он поспешил в комнату, чтобы наконец выспаться. То, что Синдбад спал почти уткнувшись в стену, не могло не радовать, так как желания прогонять его на свою половину не было никакого. Обычно мальчишка занимал место у края, и, возможно, где-то в подсознании это не давало ему активно ворочаться — падать посреди ночи даже с такой небольшой кровати было бы неприятно для любого. Окончательно убедившись в том, что Синдбад спит, Джафар почувствовал внутри некое облегчение. Он сел на край кровати и, прикрыв глаза, подпёр ладонью голову. — С возвращением. Внезапно раздавшийся голос заставил его дёрнуться. Джафар повернулся и увидел совсем не спящего Синдбада. Мальчик с тихим шелестом простыни поднялся с подушки и уселся рядом, вид у него всё же был заспанный, но не было похоже, что он проснулся от прихода ассасина. На некоторое время между двумя стояла тишина. — Сегодня ты опять поздно. Что-то случилось? — спросил мальчик. В пустой комнате его голос ощущался неожиданно громким. — Ничего, о чём тебе стоит беспокоиться. Джафар нервно закусил губу. Больше всего он не желал, чтобы мальчишка знал хоть что-то о его ночной работе. Что-то внутри настойчиво требовало не вовлекать в это дело Синдбада, и мысли, что виной подобному поступку была добродетель, выворачивала парня изнутри. С момента их встречи в голове у Джафара постоянно возникали противоречивые чувства, объяснения которым попросту не находилось, и способа избавиться от них парень тоже не знал, поэтому по большей части старался их игнорировать. Он всё ещё был запутан в себе и своей жизни, поэтому лишние проблемы только раздражали, жадно поглощали его, но заглушить их Джафар просто не мог. Его прошлое касалось лишь его самого, и вовлекать мальчишку в грязь было нельзя. Молчание оставалось единственным выбором. — Почему не хочешь рассказать? Ни днями ранее, ни сейчас, зачем ты всё скрываешь? Слова отозвались в голове настолько сильно, что Джафар замер. Он всё знал. Скорее всего, без каких-либо подробностей, но было смешно полагать, что Синдбад не догадается. Каким бы наивным мальчишка ни казался, любой бы заподозрил что-то неладное, когда бывший убийца с оружием целыми днями пропадает в никому не известном месте и ничего об этом не рассказывает. Раз он не занимается чем-то тёмным и аморальным, то зачем скрывать? Джафар и сам не осознавал зачем. В первую очередь Синдбад был ребёнком, а держать детей вдали от всего дерьма в жизни считалось ему правильным. — Сам не знаю, зачем я это говорю, но я не собираюсь тебя осуждать, — произнёс Синдбад ещё твёрже, чем раньше. Джафар нахмурился, не до конца осмысливая услышанное, но перебивать не стал. — Это твоя жизнь, и ты волен заниматься всем, что взбредёт тебе в голову, но… Он остановился, наблюдая за реакцией парня, словно размышлял, стоило ли ему вообще заводить этот разговор. За исключением едва слышного учащённого дыхания Джафар казался сосредоточенным, заинтересованным в дальнейших словах. И в несвойственно серьёзной для себя манере Синдбад продолжил. — Тогда, то есть в тюрьме, ты выглядел таким потерянным. Как человек, погрязший в собственном прошлом. Ты запутался. Хочешь начать всё заново, но в итоге возвращаешься к тому, что стремишься отбросить в новой жизни. Может, не стоит- Договорить мальчик не успел, так как Джафар резко притянул его за воротник рубашки. Ткань больно врезалась в шею, и Синдбад невольно вскрикнул, но хватку никто не ослабил. В голове не укладывалось то, как слова могли с такой силой повлиять на ассасина. Мгновение назад Джафар сидел и внимательно его слушал, но теперь не просто злился, а по-настоящему душил. Синдбад сразу стал ожидать чего-то большего, привычных оскорблений и ругани, но ничего из этого не произошло. Объяснения этому мальчик найти не мог, разве только то, что Джафар сам себя сдерживал. Спустя секунды у Синдбада перехватило дыхание. — Не лезь ко мне в душу. Я же сказал, это не твоё собачье дело. Он не говорил — шипел сквозь зубы с такой яростью, что каждое слово парализовало подобно яду. Услышав такое рядом с собой, простой человек, наверное, тут же захотел зажаться в угол и трястись от беспомощности. Синдбад не скрывал, что подобная мысль пронеслась у него в голове, но даже при желании он не смог бы сделать этого, не вырвавшись из рук ассасина. Сердце отбивало бешеный ритм, и мальчик был уверен, что даже Джафар отчётливо его слышал. Но Синдбад изо всех сил старался оставаться невозмутимым, чтобы его слова произвели на спутника должный эффект. Когда пришло осознание того, что хватка слегка ослабла, и ассасин не собирается делать ничего ужаснее, на месте страха появилась уверенность. Синдбад понимал, что играет с огнём, но, судя по ответной реакции, попал он прямо по больному месту. В глазах мальчика Джафар уже давно не был тем жестоким убийцей, каким привыкли его видеть окружающие, и за все проведённые вместе дни Синдбад успел познакомиться и с его другими сторонами. Как он неуверенно пытался поддержать растерянного мальчишку, разделённого с семьей, как он смеялся, признав поражение в споре, его ироничные замечания и, в конце концов, забота, которую сам Джафар не признавал. А теперь он по непонятной причине желал отказаться от тех чувств, которые делали его человеком, а не бездушным орудием. Синдбаду это совсем не нравилось, для себя он решил, что обязан помочь, и других вариантов у него не оставалось. В ответ на то, что Джафар успел сделать для него за столь короткое время. Синдбад осторожно коснулся рук парня, и Джафар сразу же с отвращением швырнул его обратно на кровать. Приземление вышло не слишком приятным, но мальчик ничего не ответил. Он отвернулся к стене, оставляя Джафара наедине со своими мыслями. Ему требовалось время, и Синдбад, которому уже приходилось видеть, как тяжело спутнику даются связанные с прошлым решения, посчитал необходимым оставить его в покое. Всё, что мог на тот момент, он уже сделал. Джафара ещё потряхивало от злобы и накопившихся эмоций. Странно, как на фоне этого он перестал понимать, с какой целью он вообще набросился на мальчишку и чего хотел этим добиться. Да, было мерзко от того, что кто-то посмел забраться к нему в душу, но ведь Синдбад был прав. Лишь в какой-то степени, конечно. Джафар не мог заставить себя думать об этом хоть секундой больше, мысли путались и сознание медленно уплывало. Тело само сползло на пол, и, сжавшись у кровати, парень заснул. Наутро вся накатившая злоба ушла, и в душе осталось одно неприятное послевкусие. Джафар был вымотан разговором настолько, что проспал намного больше привычного, чему сам удивился. Чаще всего он полностью регулировал свой процесс сна, не уделяя ему чересчур много ценного времени и постоянно оставаясь настороже, но, видимо, в этот раз что-то пошло иначе. Разум и тело чувствовали себя в безопасности, позволяя их хозяину спокойно восстановить силы после всех потрясений. Синдбада в комнате не обнаружилось, по всей видимости, ещё утром он снова ушёл на работу. И не сказать, что Джафар не был этому рад. Так проблемы с неловкостью в дальнейшем общении улетучились сами собой. Он точно не знал, сколько пролежал на кровати, глядя в потолок. По ощущениям прошла целая вечность, но в реальности время и не двинулось дальше нескольких часов, прежде чем обозначилась вторая и на тот момент главная проблема. Джафару стало скучно, и с этим необходимо было что-то делать. На ум сразу пришла идея прогуляться, в пустой комнате занятия всё равно бы не нашлось. Цель своего блуждания по улицам Джафар не определил, и ноги сами вели его вперёд, здание за зданием, поворот за поворотом. Так, сам того не понимая, он оказался на оживлённой торговой улице, прямо перед книжной лавкой. Недолго думая, парень медленно прошёл внутрь. В лабиринте из стеллажей с самыми разными сочинениями он провёл достаточно времени, пока одна из книг не привлекла его внимание. Тонкая и потрёпанная, она выбивалась из ряда увесистых томов, стоящих на полке, и без долгих раздумий Джафар забрал её с собой. Предварительно заплатив, конечно. Название книги он посмотрел лишь по возвращении в таверну — «Явление резонанса». О многом оно Джафару не рассказало, да и пролистывание страниц на вопросы не ответило и только добавило новые. Биография учёного с кучей записей о непонятных исследованиях того самого «резонанса», изложенных свойственным терминологическим, а оттого и запутанным языком — это было единственным, что для себя осознал Джафар. Он с досадой вздохнул и после нескольких безуспешных попыток осилить текст бросил книжку на тумбочку. Возможно, вдумчивое прочтение помогло бы разобраться лучше, но в первую очередь парень посетил магазин с целью отвлечься, а не заработать головную боль. К счастью или, может, к сожалению, дальше скучать ему не пришлось. Дверь распахнулась настолько резко, что парень вскочил с кровати, прежде чем увидел, что в комнату всего лишь влетел Синдбад. Он отдышался от быстрого бега, а затем с широкой улыбкой подскочил к кровати. Джафар понятия не имел, почему мальчишка чуть ли не светился от счастья, но спросить об этом он не успел, так как Синдбад начал первым. — Смотри! Наконец-то отдали! Он начал копошиться в карманах, пока одна за одной из его рук не посыпались золотые монеты. Бросив на кровать последние, Синдбад с чрезвычайно довольным видом уставился на Джафара так, как верный пёс ожидает похвалы от хозяина после хорошо выполненной команды. — Ну как? Честно, сам столько не ожидал. Там на несколько дней корабль прибыл, издалека откуда-то, вот я и согласился помочь. Дня два назад это было, но не суть! Запрягли меня, конечно, изрядно, приходилось целыми днями с одними только ящиками возиться, а ты бы видел, какой этот корабль большой. А сегодня пришёл, а судна уже нет, представляешь? Стал спрашивать, а оказалось, что они ночью и отплыли. Я уже расстроиться успел, как один из усатых дядек мне деньги и отдал, попросили передать за работу. И вот! Теперь-то точно в Имучакк попадём, да?! Синдбад говорил быстро и оживлённо, дополняя свой рассказ жестами, в некоторых местах он настолько увлекался, что Джафар с трудом понимал, что именно хотел сказать мальчишка. Однако общую суть он уловил прекрасно. Его взгляд упал на рассыпанные по постели монеты. «Около сорока, если не меньше», — заключил парень после беглого подсчёта. Такого ни за что бы не хватило на путешествие, а тем более далёкое, и Джафару казалось странным, что Синдбад не понимал такой очевидной вещи. С другой стороны, перед ним стоял до жути счастливый ребёнок, впервые получивший свой крупный заработок, и все упрёки в его сторону сами собой застряли в горле. Вся обида с прошлой ночи исчезла в тот момент, когда Джафар всмотрелся в полные искренней радости янтарные глаза. Он сам заставил Синдбада искать деньги на дорогу, и со своей задачей мальчик вполне справился. Будучи простым ребёнком, он сделал всё, на что был способен, и так резко опускать его с небес на землю было бы жестоким даже для такого бездушного человека, каким себя считал Джафар. В конце концов, разве не для этого он сам решил позаботиться о недостающей сумме? — Раз заработал, значит так тому и быть. Завтра пойдём за тёплыми вещами, нужно же к твоему Имучакку подготовиться.