По водной глади

Завтрак Джафара проходил в относительной тишине. Всё дело в том, что на часах уже пробил полдень, и из-за полюбившихся парню ночных посиделок он снова встал позже всех. Никого из членов семьи на кухне не виднелось: видимо, все занимались своими делами в других частях дома или же просто ушли. Руруму бережно оставила соне порцию еды, которая на удивление оказалась тёплой. Это само собой вошло в привычку, и каждый раз на лице Джафара неосознанно возникала лёгкая улыбка. Его обеденный завтрак можно было бы назвать спокойным, если бы не крутившийся рядом Синдбад. Он уже успел облазить полки на кухне в поисках чего-нибудь вкусного, заглянуть в тарелку Джафара и предложить поделиться, на что получил отказ. Поэтому теперь, усевшись на стуле напротив, товарищ задумчиво сверлил взглядом стену и никак не знал, чем себя занять. Внезапно в голову пришла блестящая идея, по крайней мере, так казалось самому Синдбаду. Непонятно почему, но, посмотрев на Джафара, он осознал, что ещё не успел поделиться с им результатами своих тренировок. Только не физических, какие он тоже не забрасывал, а по-настоящему магических. Вскоре после возвращения из подземелья Синдбад решил самостоятельно учиться осваивать новообретённую силу. Всё оказалось намного сложнее, чем парень предполагал: никто в поселении понятия не имел, как обращаться с магическим кристаллом, а изучать непонятную магию в одиночку – настоящее испытание. Единственным, кто хоть как-то оказывал помощь, был хозяин этой силы, Валефор, однако его абстрактные инструкции и наставления скорее сбивали, чем приносили пользу. Синдбад ценил его попытки внести вклад в своё обучение, но, похоже, дух сам не понимал, как его сила влияет на людей, и каким образом они должны её пробуждать. Достичь многого пока не удавалось, однако Синдбад всё же делал успехи. И совсем недавно добился невероятного прогресса, о котором в порыве восторга забыл рассказать Джафару. Именно этим он и собирался заняться, ведь в разглядывании стены всё равно не было ничего познавательного. — Джафар, отвлекись на пару минут, — он подвинул стул ближе. — Такого ты ещё не видел! — Почему мне кажется, что ты покажешь мне очередную глупость? — произнёс парень, однако ненадолго прервал трапезу. — Надеюсь, это не помешает моему завтраку. — Да какой завтрак, гляди! Синдбад забрал со стороны Джафара стакан с молоком и обхватил его двумя руками. Затем зажмурился и напрягся, словно пытался передать свою силу через пальцы прямо в жидкость. Спустя несколько секунд он неуверенно приоткрыл один глаз, и от увиденного радостно вскочил с места. — Вот! — Синдбад демонстративно протянул другу стакан, ожидая услышать всевозможные восторженные комплименты. Взгляд останавливался то на довольном лице товарища, то на несчастном стакане, и от непонимания происходящего у Джафара скептически поднялась бровь. — Ты просто... заморозил моё молоко. Руками. — Здорово же, да!? Я, честно, не думал, что правда сработает. Всё-таки практики мне недостаёт, зато теперь все долгие старания и страдания вознаградились! Синдбад не мог не нарадоваться тому, что сумел сделать. И, судя по реакции, Джафар пребывал в полнейшем шоке, от чего гордость в своих силах возрастала в разы. — Представь, скоро я прям из рук смогу льдом кидаться! — взбудоражено продолжал он. — А потом, когда освоюсь, такое творить буду! Понимаю, ты удивлён и от такого, но подожди. Рта закрыть не сможешь! — Я шокирован вовсе не от этого, — Джафар не сдержал вздоха. — Очень здорово, признаю. Но ты испортил мне завтрак. Верни всё обратно. — Секунду! Хотя честно говоря, — Синдбад виновато улыбнулся, — я ещё не научился. Замораживаю исключительно в одну сторону. И вообще ну тебя, хоть бы капельку за меня порадовался. — Я очень рад тому, что помимо странной чуйки ты научился не менее странной магии холода. Но ты испортил мне завтрак. — Это всего лишь молоко! Тоже мне, испорченный завтрак, — отмахнулся он. — Налью тебе ещё, не злись. — Будет уместно с твоей стороны. — Только если каждый день пить молоко на завтрак, выше не станешь, — обратился он Джафару, пока наполнял до краёв стакан, и услышал, как тот закашлялся. — Ты уже не молодой, время роста прошло. — Если ты сейчас же не замолчишь, эта ледышка прилетит тебе в лоб, — пригрозил он, прочистив горло. — Конечно, как Вам будет угодно! Синдбад поставил молоко на стол и наигранно поклонился. В ответ на это Джафар вздохнул во второй раз и помотал головой. Казалось, его товарищ ещё не скоро повзрослеет по-настоящему. Прошло некоторое время, прежде чем в дверях появился Хинахохо. — О, проснулся наконец! — обратился он к Джафару. — И ты, Син, здесь, отлично. Сбор на рыбалку, айда со мной! — Я пас. Возможно, в другой раз. — Как обычно! — возмутился Синдбад и скрестил на груди руки. — Вечно у тебя какие-то дела. Ну и ладно! Значит, идём вдвоём, Хина! — Втроём. Не забывай Кикирику. — Такая себе компания, — его пыл тут же убавился. — Снова начнёт трещать о том, как поймает самую большую рыбу или что-то этом духе. Он никогда не может вовремя помолчать. «Уж кто бы говорил», — пронеслось в голове у Джафара, когда он смотрел вслед уходящим. Кикирику уже ждал снаружи, ковыряя ботинком снег. Под его носком образовалась небольшая выемка. Пока Синдбад накидывал на плечи куртку, Хинахохо взглянул сначала на него, а затем на сына. Не удержавшись, мужчина рассмеялся. — А ведь Кири сейчас то же самое сказал! Мол, ты всё настроение испортишь, да так, что что вся рыба в озере кверху всплывёт. — Эй! Ты бы думал сначала, — подбежал к нему Синдбад. — Тогда бы до тебя дошло, что ты и сам любую рыбу своими разговорами убьёшь! — Тоже мне, обиженный нашёлся, — с наигранной издёвкой протянул Кикирику. — И в чём я не прав? Рыбачить ты так и не научился, а ещё рот открываешь! — Научился уже. Моргнуть не успеешь, как лучше тебя стану! Их общение за редким исключением не состояло из взаимных обзывательств и скорее напоминало разговор двух обиженных детей, которые давным-давно не смогли поделить любимую игрушку. И споры этих двоих постоянно забавляли Хинахохо. Переход на личности он пресекал, но мальчики и не стремились задеть друг друга по-настоящему. Под конец дня все обиды забывались за кухонным столом, а утром всё начиналось заново. Возможно, именно так они и выражали свою привязанность, хоть и не самым привычным способом. — Ну-ну, так спорить до вечера будете, — прервал их Хина. — Идём уже, иначе оба дома останетесь. Мальчишки расценили брошенную фразу как серьёзную опасность, которая может настигнуть их веселье, и принялись действовать. Точнее, двигать ногами. Рыбалку они любили намного больше споров, и раз второе ставило под угрозу первое, то решением становилось только временное примирение. Синдбад с Кикирику поняли друг друга без слов, однако по пути на озеро не упускали возможности лишний раз поддразнить друг друга или сказать пару колкостей. Их поведение вызывало у Хинахохо добродушные смешки, но он без труда их сдерживал, хоть и не мог скрыть улыбки на лице. Не впервые он подобным образом запугивает мальчиков, и каждый раз они искренне пугались и изо всех сил старались вести себя примерно, лишь бы их и правда не посадили дома. Конечно, всё это обман, ведь у Хинахохо и в мыслях не было портить детям развлечение, однако он тоже не лишал себя повода позабавиться. Идти пришлось не так долго, как до берега: путь лежал в сторону леса, но не в направлении пещеры. Среди деревьев скрывалось идеальное место для зимней рыбалки, а именно пруд в широкой низине. На поверхности воды отражались припорошенные снегом ветви, а на берегу виднелось подготовленное место для нескольких человек, где можно было одновременно насладиться красивым пейзажем и порыбачить. Хоть чаще всего для ловли рыбы выходили в океан, люди из племени периодически приходили сюда провести время в спокойствии. Да и рано ещё двум мальчикам соваться на корабль, ведь на таком огромном судне даже Синдбад с опытом попросту бы мешался под ногами. Самым необычным Сину показалось то, что в сильный мороз вода в озере никак не замерзала. Не виднелось даже ледяной корочки по краям. По словам Хинахохо, многие задаются тем же вопросом и до сих пор не получили ответа. Легенды гласили, что в суровые для племени времена, когда бушевали шторма, это озеро благословил сам покровитель, чтобы жители могли добывать себе пропитание, не отправляясь на гибель в воды. Валефор, однако, свою причастность к этому всячески отрицал, мол: «Местные всегда вешают на меня то, к чему я и лапы не приложил». — Предлагаю пари, — заявил Синдбад, когда они втроём обустроились на берегу. — Если я поймаю рыбу больше, чем твоя, то ты... Несёшь мою сумку обратно домой! А если поймаешь ты, то наоборот. — Скучно, — на лице Кикирику не проявилось ни капли заинтересованности, — наши сумки и так батя нёс, мне от победы никакого выигрыша. Придумай что-нибудь другое. Доставая из вещей удочку, Синдбад пытался придумать, чем привлечь друга, но не мог прийти к чему-либо стоящему. Поэтому он предложил первое, что пришло в голову: — Значит, проигравший понесёт победителя, вот и всё. Так тебя устроит? Кикирику, услышав такое, даже удивился, однако совсем скоро уголки его губ поднялись в ехидной улыбке. Всем своим видом он намекал Синдбаду, что тот ещё поплатится за сказанное. — Согласен. Бать, разбей! — они пожали руки в знак заключения пари, и довольный Кикирику направился занять лучшее, по его неоспоримому мнению, место для рыбалки. Несмотря на то, что изначально идея поспорить принадлежала Сину, теперь он не чувствовал себя слишком уверенным в победе. Он жалел, что снова ляпнул что-то, не подумав. В какой-то степени Кикирику был прав: до звания хотя бы хорошего рыбака ему предстоял ещё долгий путь, но отступать некуда. Во-первых, на кону стояла собственная гордость, и после громких речей Синдбад просто не мог признать поражение без боя. А во-вторых, что самое важное, малейший шанс увидеть расстроенного Кикирику, которого уделал простой новичок, и прокатиться на его спине до дома звучал настолько притягательно, что ноги сами несли Синдбада ближе к берегу. Сразу же возникла первая проблема, а именно выбор правильного места. В голове у Синдбада никак не укладывалось абсолютно всё, что Хина рассказывал ему о видах рыб, их повадках и поведении в определённое время года. От этого напрямую зависел успех рыбалки, ведь с хорошего места она станет в разы удачнее. Но как же много этих рыб оказалось! Морские и живущие в пресной воде, дневные и ночные, мигрирующие каждый сезон и постоянно плавающие в одной области, и это ещё не перечисляя все их виды. Синдбад сдался, не дойдя даже до половины, и поэтому теперь, почесывая затылок, стоял на месте и не знал, с какой стороны подойти к озеру. — Ты как? — вывел его из раздумий Хинахохо. — Никак не определишься? — Пытаюсь вспомнить хоть что-нибудь из твоих заумных рассказов, — вздохнул на это Синдбад. — Мне нравится рыбалка, но не когда для неё нужно столько всего знать. Почему рыба сама не может садиться на крючок? — Такое только в сказках бывает, — великан легонько хлопнул его по спине и посмеялся, — а здесь будь добр работать. Давай, расскажи мне, как ты будешь выбирать место. Синдбад осмотрелся в надежде, что в памяти возникнут когда-то ранее услышанные объяснения учителя. На первый взгляд, всё было как обычно: озеро в лесу, окружённое деревьями, и никаких подсказок. Однако вскоре он стал подмечать нужные вещи: — Ну... Сейчас полдень, солнце почти в зените, поэтому рыба по большей части уйдёт на дно, где потемнее. Ветер слабый, так что у берега ловить некого, да и зелени на севере никакой нет. — Видишь, всё ты, оказывается, знаешь, — заметно радовался Хинахохо. — Продолжай. Может, приметишь что-то важное вокруг. Синдбад ненадолго задумался, но затем быстро сообразил, к чему его вели: — То дерево отбрасывает тень, — он указал рукой почти на противоположную сторону озера, — не слишком большую, но рыбе может хватить и её. Так что я бы начал оттуда. — Вот. Считай, полдела уже сделал. — Эй, а разве помогать честно!? — с возмущением в голосе обратился к ним Кикирику. Он уже устроился у берега и был готов забросить удочку. — Если он выиграет, то это будет твоя вина. Собственного сына подставить хочешь! — Небольшое наставление, не более, — успокоил его отец. — Не забывай, ты рыбалкой гораздо дольше занимаешься, так что я, наоборот, сровнял ваши шансы. На это Кикирику лишь фыркнул, отвернулся и кинул наживку в воду. Тут же он выпрямился и глубоко вдохнул, словно настраиваясь на серьёзную работу. — Так я всё правильно сказал!? — оживился Синдбад. — Попробуй и сам узнаешь, — Хинахохо подтолкнул парня к указанному им месту, а сам отправился рыбачить в другую сторону, чтобы не мешать мальчикам соревноваться. С всплеском наживка оказалась в воде, в тени дерева. Когда Синдбада впервые отвели в это место, он оказался поражён его красотой. Казалось бы, вода и деревья, но что-то загадочное было в том, как иногда на поверхности мелькали проплывающие рыбки, как снег искрился на полуденном солнце, в тишине и умиротворении, словно некто оградил озеро ото всех переживаний. К сожалению, сейчас он не мог насладиться атмосферой в полной мере, как делал это раньше. Всему виной глупое, но заманчивое пари, и чем больше проходило времени, тем дальше на второй план отодвигалась красота пейзажа. Постепенно им стало овладевать нетерпение. Синдбад нервно тряс ногой в ожидании хоть какого-то движения крючка, но перед глазами стояла лишь неподвижная поверхность озера. По крайней мере, с его стороны. Кикирику злорадно посмеивался, вытаскивая из воды уже третью по счёту рыбу, и хоть они были не слишком большими, даже с этим он мог спокойно выиграть Синдбада, который после всех громких слов оставался без улова. В какой-то момент парень с досадой вытащил удочку из воды и закинул её дальше, где, как ему казалось, дно уходило поглубже. И на удивление спустя немного времени крючок дернулся, будто что-то схватило его и стало тянуть вниз. С этим вся энергия Синдбада вернулась, и он потянул удочку к себе, однако та никак не хотела поддаваться. Он попробовал снова, а затем ещё раз, но крючок упорно не желал вылезать из воды. Остатки терпения стали стремительно иссякать. — Ну, давай же! — чуть ли не в отчаянии вскрикнул Синдбад, поднявшись на ноги и изо всех таща к себе удочку, чем привлёк внимание остальных рыбаков. Хинахохо и Кикирику смотрели на него с нескрываемым удивлением, так как сами не могли предположить, что настолько огромное могло скрываться в глубине озера. Однако вскоре великан почему-то прыснул от смеха, видимо, догадываясь, в чём обстояло дело. На битву с удочкой Синдбад выкладывался на полную, но его сил не хватало, чтобы вытащить её из воды. Поглощённый процессом, он не заметил, как съезжал всё ближе к воде. Подошвы ботинок прочертили на снегу две ровные линии, и вот он стоял у самого края берега. Сердце бешено колотилось, и Синдбад чувствовал, что совсем скоро он выловит что-то грандиозное. Предчувствие его не обманывало, однако исход событий он не угадал. Мгновение, и крючок резко отцепился. Синдбад потерял равновесие, поскальзывается на снегу и с громким всплеском упал в воду. Пока он мокрый барахтался рядом с берегом, подбежали Хинахохо и Кикирику. И если обеспокоенный великан быстро вытащил Синдбада из воды, то вот его сын еле сдерживал приступы смеха: — Так распинался про то, что выиграешь, а в итоге... — Кикирику терпел недолго и почти тут же расхохотался. — Неужто решил сам за рыбу сойти!? — Хватит смеяться, и так тошно, — досадно ответил Синдбад. Он опустил взгляд и был не в настроении отвечать на нападки друга. — Да ладно тебе, в таком виде ты и правда за рыбёшку сгодишься. Может, нырнёшь ещё разок? Чтобы закрепить, ха-ха! — Кикирику, — строго посмотрел на него отец, — вместо болтовни лучше сходи собери веток для костра. От приказного тона отца он нервно сглотнул. Притих, поняв, что, скорее всего, сболтнул лишнего, и направился в сторону леса. Тем временем Хинахохо обратился к Синдбаду, усаживая его выше у берега: — Наверное, цепанулся за коряжку на дне, вот она тебя и утащила. А на Кири не обращай внимания, ты прекрасно его знаешь, — Хина по-доброму потрепал его по мокрым волосам. — Этот мальчишка никогда не понимает, когда стоит держать язык за зубами. Переходный возраст, видимо. — Да уж, переходный, — вяло повторил Синдбад. — Он ведь теперь днями напролёт будет припоминать мне о том, как я грохнулся в воду. Ещё и пари заведомо проиграл. Кто меня только за язык тянул! — Пари-то пока не кончилось, — попытался приободрить его великан. — Конечно, сидеть мокрым на морозе я тебе не позволю, но, с другой стороны, мы отсюда ещё не ушли. Синдбад на секунду задумался над этими словами. Пробубнив себе под нос что-то вроде: «Значит, время ещё есть», он резко вскочил, взял в руки удочку и снова спустился к берегу с твёрдым намерением выиграть этот злополучный спор. Хинахохо уже был готов его отговаривать, мол, не так выразился, но увидел возвращающегося Кикирику, и в голову пришла идея получше. — Чего это он там расселся? — спросил он у отца, укладывая сухие ветки пирамидой. — Совсем мозги себе отморозил? — На его месте ты бы повёл себя так же. Упёрлись, что не хотите друг другу проигрывать, и никак иначе. Разве я не прав? — Прав. — Вот до чего довели его твои неуместные насмешки, — строже продолжил Хинахохо. — Вместо этого стоило бы забыть о споре и помочь другу, да? — И здесь ты прав... — Кикирику тут же понял и то, почему его так внезапно отправили за хворостом, и состояние Синдбада. В этот же момент ему стало по-настоящему стыдно за свои слова. — Сейчас самое время сгладить то, что ты наговорил, и лучше тебе не упускать этой возможности, — Хина с улыбкой стал легко подталкивать сына в сторону берега. — Иди и извинись. Кикирику коротко выдохнул и по пути стал размышлять о том, что вообще должен был сказать. И на ум, конечно, не приходило ровным счётом ничего. По словам отца, сошло бы и обычное извинение, но почему-то он понимал, что этого недостаточно. Всегда так — сначала наговоришь глупостей, а затем понятия не имеешь, как разгребать. Однако по крайней мере стоило отвести рыбака-неумеху погреться, а то мало ли подхватит чего. С этими мыслями Кикирику вовсе не заметил, как уже стоял позади Синдбада. — Батя там костёр разжигает, ты бы поднимался. — Не хочу. Мне и так нормально, — было видно, как Синдбад подрагивал от холода. Мёрз, но продолжал сидеть и ждать клёва. — Нет, не нормально. Давай, подъём! — Кикирику схватил парня под мышки, чтобы поставить на ноги. Грубовато, но действенно, как ему казалось. — Что ты ко мне привязался!? — прикрикнул на него Син, высвобождаясь из хватки. — Иди без меня, я делами занят. — Тоже мне дело, будто оно того стоит. Досидишься, отморозишь себе всё что можно, и всё ради одной несчастной рыбки! Вставай, пошли уже. — Ты так говоришь, чтобы я точно пари продул, — досадно заключил Синдбад. — Я уже про твоё дурное пари забыл! Я вообще это говорю потому... — Кикирику замолк, неспособный подобрать слова, а затем выпалил на одном дыхании. — Потому что тогда мы не сможем рыбачить, вот почему! Мы могли бы пойти и завтра, и послезавтра, хоть всю неделю тут проторчать. А если ты простынешь, мне придётся одному сидеть, а это совсем не весело! И говорю я это всё, потому что о тебе забочусь, а не чтобы пари выиграть, понятно!? От такой речи Синдбад повернулся и посмотрел на него с широко раскрытыми от удивления глазами. Он бы с большей вероятностью ещё раз оказался в озере, чем поверил бы в то, что услышал подобное от Кикирику. И не было похоже, что Хинахохо специально подговорил его выдумать речь. Синдбаду не казалось, что его друг лгал. — Ладно уж, — тихо пробубнил он. — Пошли. И я согласился не потому, что мне правда холодно, а чтобы тебя не обижать. Вижу ведь, как ты прям на месте расплачешься. Как только Синдбад закончил говорить, то не сдержался и оглушительно чихнул. — Ага, верю, — тихо прыснул товарищ со смеху. Когда Кикирику поднимал его во второй раз, Синдбад не стал сопротивляться и послушно позволил довести себя до костра. Там Хинахохо уже подготовил для них места, и втроём они забылись в оживлённой беседе, перескакивая с темы на тему. Одежда и волосы Синдбада успели полностью высохнуть, а это значило, что подходила пора возвращаться домой. Парень многозначительно взглянул на своего друга, словно спрашивая, в силе ли их пари. Несмотря на заявление Кикирику, Синдбад слегка сомневался в его правдивости. Как оказалось, не зря. По его выражению лица любой бы понял, что ничегошеньки он не забыл.

***

Закончив завтракать, Джафар собирался подниматься в комнату. Так как по учебному плану этот день приходился на выходной, особых планов у парня не было, поэтому он хотел провести время за книгой. Совсем недавно Джафар наткнулся на один приключенческий рассказ — совсем не та литература, которую он привык читать — однако книга завлекла его сильнее, чем ожидалось. История рассказывала о страннике, сильном воине, желавшему покорить Небесную Башню, чтобы тем самым завоевать сердце любимой девушки и встать во главе своего королевства. Задумка до сих пор казалась Джафару абсурдной, но ради одной вещи он мог её и перетерпеть. Главным образом ему симпатизировал один из компаньонов главного героя, своевольный и острый на язык дикарь из лесной чащи. Отправился он за странником только наживы ради, чтобы забрать из Башни несколько безделушек и продать их подороже, а затем жить безбедно и в своё удовольствие. Дикарь словно читал мысли Джафара и открыто заявлял о них главному герою, не боялся лишний раз упомянуть о его глупости, а также был готов прибить каждого, кто с ним не согласен. Этот персонаж оказался для Джафара по-своему родственным, и до финала книги он хотел дойти лишь с одной целью — узнать, что же в итоге стало с его полюбившимся дикарём. На втором этаже прямо перед дверью в комнату Джафар наткнулся на выбегающих оттуда близняшек. Оказывается, те искали его, чтобы позвать построить во дворе снеговиков. Хотя позвать — это ещё слабо сказано. По какой-то причине девочки всегда просили что-то у Джафара с таким видом, будто умоляли провести с ними последние минуты жизни перед долгой разлукой, однако наотрез отказывались признаваться, что делали это по собственной хитрости. И зачастую Джафар не мог им отказать. Как и теперь, ведь никаких планов на день у него не оказалось. Погода стояла идеальная: за ночь снега нападало столько, что сугробы доставали до самого пояса. С неба падали редкие снежинки, что добавляло атмосфере приятного шарма. Девочки радовались виду так, будто впервые вышли на улицу в подобную погоду, однако они уже не раз звали Джафара строить во дворе снежные башни для игры в снежки и лепить всевозможные белые фигуры. В этом парень мог считаться мастером. — Итак, чем удивите меня сегодня? — Пока думается, — пожала плечами Тохо. — Сейчас что-нибудь само придумается! С этими словами девочка присела и принялась активно скатывать из снежка ком. Видимо, изначальная затея показалась ей самой лучшей. — Раз вы решили остановиться на снеговиках, то кого они будут изображать? — обратился Джафар к Тору. Она в задумчивости обхватила пальцами подбородок, как всегда делала мама, раздумывая, и на некоторое время притихла. Затем уверенно ответила: — Семью снеговиков. Две сестры и старший брат. — Интересно, кого же они мне напоминают, — невольно усмехнулся Джафар. — Это мы и братик Джафар! — выпалила очевидную вещь прибежавшая Тохо. Прошло, казалось, пару минут, а она уже стояла рядом со снежным шаром размером ей по пояс. Видимо, катить такую махину дальше оказалось для девочки слишком тяжело. Она посмотрела на Джафара и ободрительно кивнула, словно передавая дело в его руки, и сама принялась за следующий. Тору последовала за сестрой, однако снежки она катала медленнее, да и получались они меньшего размера. Джафара это никак не заботило: близняшки трудились в меру своих сил и получали удовольствие от процесса, а ему было не сложно закончить несколько частей снеговика. Из большого кома получилось основание «брата», а то, что в скором времени скатали девочки, стало туловищем и головой. Довольные своей работой, Тохо и Тору вскоре принялись лепить двух снеговиков поменьше. Джафар ставил друг на друга части, которые катала Тохо, а Тору принялась заниматься украшением снежной семьи. Из снега появились ботинки и варежки, а пустые лица заменили улыбки. — Красиво получилось, — Тору окинула взглядом получившиеся фигуры. — Эти, наверное, одни из лучших. — Ага! — радостно подхватила Тохо. Однако на секунду в её глазах промелькнула печаль, или, скорее, скука. — Только мы постоянно что-то из снега строим, надоело. — Здесь больше ничего нет, из чего же тогда строить? — поинтересовался Джафар, от чего девочка, казалось, загрустила ещё сильнее. — Тоже верно... О! — внезапно в её глазах зажёгся озорной огонёк. — Братик Джафар, расскажи, а из чего вы делаете снеговиков? — Мы? — недоумённо переспросил парень. — Ты про кого? — Ну, вы! Те, кто живёт за морем! — В местах, откуда прибыли вы с Синдбадом, совсем нет снега, да? — тихо предположила Тору. — Снеговиков тяжело лепить. — Да нет же, о чём вы? Сами посудите, о каких снеговиках речь, раз вы сами сказали, что у нас и снега толком нет, — Джафар всячески пытался вразумить близняшек, пока они окончательно не вбили себе в голову глупостей. — Так что можете забыть об этом, давайте лучше... — И что, пусть снега нет! — настаивала на своём Тохо. Наверное, упорство было их семейной чертой. — Вы просто по-другому их называете! У нас, вот, снеговики, а у вас? — Если он не из снега, то тогда, наверное... Землевик? Или камневик? Хотя я читала, что за морем, как и у нас, умеют делать вещи из глины. — Звучит интересно! Почему бы не объединить всё в одно? Сделаем глиняного снеговика, голова будет из камня, и поставим на земляной холмик! — Глину нужно обжигать, мама вряд ли нам разрешит... — слова Тору совсем не обнадёжили сестру, и та с грустью вздохнула. — Но землю со снегом смешать получится, так будет легче лепить. Только где нам, в первую очередь, взять землю? — Это просто! — заявила полная энтузиазма Тохо. — Если чего-то не хватает, это всегда можно купить на рынке! Мы все вещи оттуда берём, верно? Братик Джафар, ты ведь согласишься нас туда сводить!? — А? Джафар не сразу осознал, что его окликнули. Всё это время он пытался придумать какой-то весомый аргумент, чтобы как-то уговорить девочек не заниматься нелепой затеей. Землевик с каменной головой, как они вообще до такого додумались? Не хватало только веток вместо рук, но Джафар решил не подавать близняшкам идеи. На данный момент мысль идти на рынок за кучкой земли и так казалась невероятно глупой. Вдруг руки Джафара оказались в тёплой хватке. Близняшки с двух сторон обхватили его ладони своими, и были полностью готовы отправляться в путь. — Давай, братик Джафар! Мы покажем, где рынок! — тянула его вперёд Тохо. Сам Джафар давно знал все места в поселении, однако почему-то девочки упорно хотели отвести его сами. — Мама и папа не разрешают нам уходить из дома одним, — добавила Тору, — но ты уже взрослый, так что всё в порядке. Мама говорит, что с тобой мы в безопасности, поэтому можем идти. — Не в этом дело... — эти слова ещё больше сбили Джафара с толку. — Серьёзно, землевик? Вам правда он нужен? — Больше всего на свете! — в унисон ответили Тору и Тохо. — И что мне с вами делать? Ведите уж, — он с наигранной обречённостью вздохнул и отправился следом за близняшками, которые чуть ли не прыгали от радости. Джафар даже представить себе не мог, с каким выражением лиц будут смотреть на него местные, когда узнают, что он пришёл покупать детям землю. Рынок в Имучакк почти ничем не отличался от того, где успел побывать Джафар. Та же суета, те же громкие разговоры обо всём на свете, повсюду запах свежих продуктов. Однако, всё же, кое-что сбивало с толку — размеры. За шесть месяцев ко всему успеваешь привыкнуть, но от вида деревянных прилавков, некоторые из которых достают чуть ли не до плеч, иногда становится неуютно. Джафар чувствовал себя каким-то ребёнком, ведь ростом он как раз походил на близняшек. Они, тем временем, с блестящими от радости глазами осматривались в поисках нужного прилавка. Вскоре Джафар почувствовал, как его настойчиво тянут за руку. — Смотри, смотри! — Тохо показывала пальцем в сторону. — Сестричка! — Насколько мне известно, у вас есть только брат, — в недоумении наклонил голову Джафар. — Или я кого-то не знаю? — Знаешь, и очень хорошо, — пояснила Тору. Девочки повели его вперёд, и постепенно Джафар понял, что они имели в виду. За одним из прилавков с овощами виднелась знакомая синяя макушка. — Так вы говорили о Пипирике. Но ведь она вам тётя, почему внезапно сестра? — Это я их попросила, давно ещё, — девушка обернулась, услышав знакомые голоса. Почему-то она обиженно надула щёки. — Звучит не так старчески, а я не хочу прибавлять себе лишних лет! — От правды ведь не уйдёшь, тётя, — конец фразы Джафар специально выделил голосом. — Все вокруг, наверное, и так догадываются. — В любом случае, — Пипирика явно пыталась сменить тему, — что вы здесь делаете? — Мы хотим построить землевика! Поэтому мы пришли за землёй! — Земле... чего? — на лице Пипирики читалось замешательство. — Вы откуда про этого зверя узнали? — Братик Джафар рассказал, — начала растолковывать Тору. — Их строят за морем, как наших снеговиков, только не из снега, а из земли и камней. Может, даже из глины, но нам нужен самый простой. Слушая это, Джафару оставалось только обречённо вздохнуть и покачать головой: — Ты ведь понимаешь, не я им это в голову вдолбил, — тихо обратился он к Пипирике. — Есть способ как-то отговорить их? Конечно, ожидать от меня можно всякого, но искать с детьми землю на рынке? Это уж слишком. — Понятно. Девочки, вы снова за своё? — нестрого упрекнула их девушка. — За что за своё? — непонимающе заморгала глазами Тохо. — Джафар, ты ведь и сам их давно знаешь. Хоть по ним и не скажешь, но близняшки — главные непоседы в нашем доме. И иногда им такое в голову взбредает, что думать страшно, — Пипирика демонстративно поёжилась. — Сегодня, как видишь, их жертвой стал ты. — Теперь начинаю понимать, — он на секунду задумался. — Пару месяцев назад мне пришлось целый день рисовать с вами всю мебель, что была перед глазами. Я тогда не понимал, для чего, но, оказалось, вы все мои каракули у себя в комнате повесили. И даже те, которые я рисовал почти сразу после приезда. — Я видела, они на стене висели, — закивала Пипирика. — Не обижайся, но рисуешь ты и правда странно. А посередине был совсем непонятный какой-то — косой прямоугольник и под ним ещё два, вроде... — Кровать, вид сбоку, — без раздумий ответила Тору. — Это первый рисунок братика Джафара. — И наш любимый! — подхватила Тохо, — Поэтому он в центре и висит! — Вы только другим об этом не рассказывайте, — недовольно пробормотал Джафар. — Я ещё вспомнила, — проговорила Пипирика, подняв палец вверх. — Это случилось до вашего приезда. Близняшки помладше были, и накануне своего дня рождения брат на свою голову рассказал им о радужной лунной рыбке. Есть такая легенда, якобы она в полнолуние может исполнить любое желание. И угадай, какой подарок девочки попросили? — Нам захотелось увидеть рыбку! И сейчас хочется! — надула губы Тохо. — Значит, вы так её и не поймали? — задал вопрос Джафар. — Не-а, это ведь старая легенда! — Пипирика махнула руками. — Но дарить ведь нужно было что-то, а расстраивать не хотелось. Вот мы с братом и поймали бедную рыбу и попытались мелками её раскрасить. Остроумно, правда? Идея под стать брату. Только когда раскрашенная рыбка ныряла обратно в воду, вся радуга на ней смывалась. — А нам вы сказали, что радужная лунная рыбка обманула вас и уплыла далеко от Имучакк, — неодобрительно приметила Тору. — Ну-ну, — Пипирика попыталась их утешить, — вы ведь уже взрослые, рано или поздно вы бы об этом догадались. К тому же, кто знает, может, когда-нибудь рыбка решит вернуться на Имучакк, чтобы исполнить все ваши желания. «Почему-то первая часть звучит не слишком обнадёживающе», — пронеслось в мыслях у Джафара, но он решил не говорить об этом вслух. — Иногда взросление бывает тяжёлым, — Тору с серьёзным выражением опустила голову. — Зато мама подарила нам красивую вышивку! И лунная рыбка всегда с нами! Вспомнив об этом, Тохо заметно повеселела, тем самым приободрив и сестру. Близняшки снова улыбались, словно никогда не слышали скрывающейся за рыбкой тайны. — Ну что, — решительно сказала Тохо, — где нам купить землю? — Никто в здравом уме не станет её продавать, — Пипирика задумчиво почесала затылок, — но отдать запросто могут. Сходите в садоводческую лавку, дочь владельца как раз моя подруга. Немного грунта для знакомых они не пожалеют. Джафар уже слышал, что в Имучакк занимаются выращиванием растений, но он никогда не задавался вопросом, что вообще может прорасти в таком холоде? Должно быть, им удалось вывести особые морозостойкие сорта, которым нужно мало влаги и солнца. — Спасибо, — он коротко поблагодарил её. — И всё же, ты с ними слишком добр, — вздохнула Пипирика, когда трое уже собрались уходить. — Мне кажется, ты ещё ни разу не возразил девочкам. Ты ведь не обязан потакать всем их желаниям верно? Особенно таким странным. — Наверное, — Джафар отвёл взгляд и уставился себе на ноги, — но пока что пусть будет так. Потом им будет что вспомнить из детства. — Неужели наши Тохо и Тору растопили твоё ледяное сердце? — девушка ехидно улыбалась. — Оставлю тебя наедине со своими фантазиями. Идём, — окликнул он близняшек. — А то с вашим землевиком до вечера не закончим. Пипирика оказалась права, и когда в лавке Джафар объяснил ситуацию, ему тут же согласились отдать несколько горстей земли — довольно много, учитывая размер рук у имучакковцев. Однако, когда дочь владельца вручала в руки близняшек наполненный кожаный мешочек, она пристально смотрела на Джафара, с сомнением приподняв бровь, от чего ему стало не по себе. Ему ужасно повезло встретить на рынке именно Пипирику, которая спокойно относилась к идеям своих племянниц. Пока во дворе Джафар расчищал место для землевика, Тохо успела скатать для него заготовку, после чего за дело взялась Тору. Она смешала всю землю со снегом и получившейся массой стала облепливать снежное туловище. Про себя Джафар подумал, что стирку испачканных варежек Руруму повесит на него. Девочки добавили существу глаза, пальцами вырезали рот, и теперь во дворе дома стояло нечто неописуемое для того, кто никогда не слышал о землевиках. — Теперь вы спокойны? — спросил Джафар, когда они закончили. — Ага! — Тохо любовалась своим с сестрой творением и не могла отвести взгляд. — Настоящий землевик! — Наполовину он всё же снеговик, — отметила Тору. — Но когда-нибудь мы достанем достаточно земли, да, братик Джафар? — Обещать ничего не могу, — протянул он. — Я подумаю, но только если вы будете хорошо себя вести. — Будем, будем! — одновременно закивали близняшки. — Вот и отлично. Девочки принялись обсуждать, где и как станут строить нового землевика, попутно выдумывая другие вещи, которые, как им казалось, являются привычными для тех, кто живёт за морем. Джафар решил пока что не вникать в их обсуждение, так как на сегодня ему странных идей хватило. Вдалеке послышались голоса, и Джафар повернул голову. Тору и Тохо также перестали разговаривать и стали смотреть туда, откуда шёл звук. Со стороны леса домой возвращалась компания рыбаков, и чем ближе они подходили, тем больше недоумевали Джафар и близняшки. Запыхавшийся Синдбад тащил на спине болтающего и смеющегося Кикирику, а сзади них Хинахохо нёс все сумки. Если Джафара волновало то, что вообще произошло на пруду и как всё превратилось в катание на спине, то девочек интересовало лишь то, как Синдбад смог унести Кикирику с его немалым весом, что они и стали обсуждать шёпотом. На последних метрах Синдбад, по всей видимости, собрал остатки сил, забежал во двор и скинул со спины Кикирику, после чего от усталости завалился прямо на снег. — Мог бы и поаккуратнее опустить, — возмутился Кикирику, который чуть не улетел в сугроб. — Мог бы и ногами дойти! — стал передразнивать его Синдбад. — Чтобы я ещё раз согласился на такое дурацкое пари! Теперь встать до следующего вечера не смогу. — Но это ведь ты пари придумал, разве нет? — усмехнулся вошедший во двор Хинахохо, после чего обратился к троице. — А вы тут, смотрю, снеговиков без нас строите? — Не просто снеговиков, папа! — тут же бросилась ему на руки Тохо. — Ещё и землевиков! — Это то страшное чучело, которое в стороне стоит? — Кикирику удивлённо поднял брови. — Чего это вас на ужасы потянуло? — Тебе же сказали, это землевик. А чучел только ты строить умеешь, — фыркнула на него Тору, и одновременно с этим Тохо показала брату язык. — Не обращайте на него внимания, — мягко вразумил их Джафар, хотя сам был доволен поведением близняшек. — До понимания прекрасного ему ещё далеко. — Неужели это ты придумал? — Синдбад приподнял голову. Тут же в лицо ударило что-то холодное, от чего он вскочил на ноги. — Эй! Ты что творишь!? От такой реакции сидящий рядом Кикирику тихо прыснул от смеха: — Решил тоже построить снеговика, только вот рука дёрнулась. Жаль, что снежок приземлился тебе на лицо. — Значит, считай, что у меня тоже рука дёрнулась! Разозлившийся Синдбад стряхнул остатки снега с лица и ловко бросил снежок в Кикирику, однако тот, видимо, ожидал подобного исхода и с лёгкостью уклонился. Не обращая ни на кого внимания, мальчишки стали бегать по двору, пытаясь закидать друг друга снежками. Энергии у Кикирику было значительно больше, и с каждой минутой убегать от него становилось труднее, но внезапно в голову Синдбада пришла, как ему показалось, отличная идея. — Теперь попробуй меня достать! Он решил спрятаться за снеговиками, которых построили утром. Повезло, что они стояли в ряд и напоминали своеобразную баррикаду, за которой можно спокойно обстреливать противника снежками. Однако сил противника Синдбад не рассчитал, за что вскоре ему пришлось поплатиться. Кикирику слепил снежок побольше, замахнулся рукой и мощным броском угодил самому высокому снеговику прямо в голову, от чего та сорвалась с места и упала неподалёку. Пока Кикирику с досадой размышлял о том, как было бы здорово скинуть снежную голову прямо на Синдбада, тот медленно повернулся в сторону Джафара, так как догадывался, что к постройке снеговиков он имел прямое отношение. Некоторое время Джафар молча улыбался, и эта улыбка предвещала только дальнейший ужас. Секунда, и рука опустилась, чтобы слепить снежок. Ещё секунда, и он летит в Кикирику на невероятной скорости и попадает точно в лоб, от чего парень теряет равновесие и падает в сугроб. Следом ему в плечо прилетел совсем маленький снежок от Тору, а Джафар уже был готов сменить цель. Медленно и угрожающе он зашагал в сторону, где прятался Синдбад. — П-подожди! — он выбежал из укрытия и поднял руки, показывая, что не готов сопротивляться. — Это ведь не я снеговику голову сломал! Джафар не замедлил шага, и Синдбад стал спиной вперёд отходить на безопасное расстояние, однако, как на зло, споткнулся о голову бедного снеговика и приземлился в снег. Казалось, от этого Джафар разозлился ещё больше. — Ну же, давай подумаем логически! — взмолился Синдбад. — Я помогу построить его заново, только пощади! — Последние слова? Зная, на что способен разозлённый товарищ, Синдбад начал по-настоящему бояться за свою жизнь и от страха зажмурил глаза. Тем временем Джафар, чьё терпение подходило к концу, уже был готов замахнуться ему точно в голову, но резко остановился. В затылок ему прилетел снежок. С неподдельным удивлением он обернулся и собирался высказать пару ласковых тому, у кого хватило смелости ему мешать. Только ещё большее удивление у Джафара вызвал вид Руруму, которая стояла ровно на том месте, откуда и кинули снежок. — Похоже, кто-то увлёкся. На её лице сияла та самая улыбка, от которой по спине Джафара до сих пор проходили мурашки. Он тут же выбросил снежок в сторону, будто и не собирался добивать Синдбада, стряхнул с головы снег и невольно отвёл взгляд. — Да, наверное. — Должен признать, в мире есть кто-то пострашнее тебя, — проговорил Синдбад. Он встал, подошёл к Джафару, и, похлопав его по спине, усмехнулся. Кикирику, рассевшийся в снегу, стал громко смеяться, и его настроение подхватили и близняшки. Хинахохо встал рядом с Руруму, с улыбкой похвалив её за меткий бросок. И Джафар, не сдержавшись, тоже прыснул от смеха.