Крылья Ангела

Чимин медленно открывает глаза и осматривается вокруг. Темнота, запах сырости и жёсткий матрас под ним. Подвал. Никакого освещения вокруг и нет даже решетчатого маленького окошка. В дальнем углу он замечает прислонившуюся к стене фигуру. Когда же эта фигура включает фонарик, омега узнает, кто это. — Тэмин. — констатирует он и ухмыляется. Ну конечно, кому ещё он может быть нужен, как не ему? — Ну привет, зятёк. Вижу, у тебя все замечательно с моим сыном и вы скоро подарите мне внука. — ухмыляется мужчина и щёлкает выключателем на стене. Помещение наполняется тусклым светом, но теперь видно каждый угол этого противного места. Альфа усаживается на стул, а Пак замечает, что его руки прикованы к ржавой трубе. — Где Чонгук? — хрипит омега, смотря в глаза мужчине. А про себя молится, чтобы Юнги поскорее его нашёл. — О, не волнуйся. — улыбается Мин. — Твой друг в полном порядке. Я тут недавно узнал, что ты, оказывается, не безродный мальчишка, а наследник Park-Ent., в отличии от Намджуна. И у меня есть к тебе взаимовыгодное предложение. — И что ты можешь мне предложить? — фыркает младший. — Ты вступишь в наследство, любезное оставленное тебе родителями, а после перепишешь фирму на меня. Я отпущу тебя к твоему муженьку, как только ты это сделаешь и не трону тебя. — Я не имею отношения к фирме родителей. Ею давно управляют другие люди. — Я знаю. — кивает старший. — Но ты так же имеешь право заявить о себе, как о наследнике, что и сделаешь. А если нет, мои люди сделают так, что ты потеряешь все. — наклоняется он, опираясь на колени руками и кивает на округлый живот. — Выбор за тобой, малыш. *** Две недели Чимин отпирается от ответа на вопросы Тэмина, все ещё веря, что Юнги землю роет в его поисках. И он прав. Альфы лопатят все возможное и невозможное, пока Союн и Намджун тихо переживают потерю близких. Им нельзя волноваться и показывать это детям, ведь они пример для маленьких альф и омег. У Сокджина не получилось скрыть все от них, как бы он ни старался. Когда же Пак отвечает чёткое и уверенное «нет», он даже не подозревал, чем это все обернётся. Его за руки выводят из подвала, в котором он чах, закрывают лицо, надев плотную ткань и отвозят в другое место. Последнее, что он помнит перед тем, как отключиться, это вопли Чонгука. *** Омега приходит в себя, видя перед глазами белый потолок. В нос ударяет противный запах медикаментов. Чимин инстинктивно тянет руки к животу, но отмечает, что они привязаны к изголовью больничной койки. Когда глаза опускаются ниже, омега начинает истошно орать, а слёзы из глаз неприятно затекают в уши. Плоский живот, скрытый белой простыней. Его малыш… Его маленький омежка… Его больше нет с ним. Помещение взрывается новым воплем, на который кто-то реагирует и входит в палату. — Г-господин Ким? — различает он силуэт вошедшего мужчины. — Привет, Чимин-и. Как ты себя чувствуешь? — улыбается омега, что-то записывая в планшетку в руках. — Где мой ребёнок? Что произошло? — игнорирует младший вопрос. — Не переживай, твой малыш с дедушкой. Операция прошла успешно. — Н-н-но… Как? Как вы могли? Вы ведь лично вели беременность сына! — вопит парень и пытается освободить руки от оков, но это бесполезно. Старший омега снимает очки и устало выдыхает. Папа Намджуна выглядит уставшим. Он откладывает планшетку и поднимает покрывало, а затем и сорочку. Мужчина молча снимает с ровного шва пластырь и принимается пальпировать разрез, который самолично делал. У него не было выбора, кроме как встать на сторону Тэмина, ведь альфа угрожал лишить его и мужа жизни, а затем сделать то же самое с внуком и сыном. Поэтому, ощущая затылком дуло холодного оружия, он без разговора принял бессознательного Чимина в операционной. *** Юнги влетает с отрядом доверенных лиц в здание, которое было когда-то больницей и обшаривает комнаты. Все пусты, а вокруг царит полный хаос и разруха. Это место заброшено уже который год и никто тут не ошивается, кроме фриков-подростков, наркоманов и алкашей. На самом верхнем этаже обнаруживается запертая дверь и двое крупных бет выбивают ее. Мин направляет фонарик и обнаруживает на постели Чимина. Мужчина тут же подбегает к мужу и вглядывается в такое любимое, но слишком бледное лицо. Когда омега приходит в себя от шума, он прижимает омегу к себе и плачет от облегчения. Его малыш нашёлся, живой, здоровый. Он не сразу замечает, что не так, пока не слышит за спиной тревожный вздох друга и всхлипывания мужа, который крепко вцепился в него. Отстранив от себя Чимина, он осматривает того и замечает, что живот омеги плоский, а сам он в грязной больничной сорочке. — Кто? — рычит альфа и крепче сжимает руки на хрупких плечах. — Тэмин… — шепчет младший и заходится в новых рыданиях. — Он забрал нас с Чонгуком от больницы. Хотел, чтобы я вступил в права владельца фирмы родителей и переписал ее на него. Юнги, прости меня! — всхлипывает он. Наблюдающий за всем со стороны Тэхен рычит и выбегает из здания некогда больницы и отправляется в единственное место, где, предположительно, прячется этот ублюдок. *** Прибыв в Тэгу, альфа ещё раз сверяется с телефоном и приказывает своим людям ехать по адресу. Они оказываются в промышленной зоне и обшаривают каждый ангар. В последнем слышится детский душераздирающий плач, а нос улавливает едва ощутимый запах лимона, стоит группе людей оказаться внутри. Дневное освещение, проникающее в окна, позволяет разглядеть в центре огромного помещения привязанного к стулу омегу. Тэхен тут же бежит к нему, освобождает от верёвок и ловит ослабевшее тело в объятия. Чонгук плачет, а его лицо все опухшее от побоев и кровоподтеков. Но больше всего пугает то, что старший чувствует только лимон, без примеси запаха ещё нерожденного малыша, которому всего несколько недель. Снаружи слышатся выстрелы и ругань, а из темного угла выходит Мин, держащий плачущий свёрток в руках, в окружении охраны. — Тэхен-и. — скалится старший альфа. — Как трогательно. Я сейчас расплачусь. — вытирает он невидимые слёзы с глаз. — Неужели вы думали, что избавитесь от меня, просто засадив за решетку? Наивные дети. — противно смеётся мужчина, а ребёнок в его руках начинает плакать ещё громче. Ким принюхивается и понимает, что это сын Юнги и Чимина. Так же его затапливает злость от того, что его омеге причинили боль. Парень встаёт с колен, на которых был ранее, прижимая к себе мужа, и выпрямляется. — Что ты натворил на этот раз? — рычит он. — Ничего серьёзного. — улыбается старший, удобнее размещая в руках внука. — Всего лишь с помощью папы Намджуна явил на свет маленького омежку и он же сделал твоему любимому аборт. Тэхена от этих слов разрывает, а стоящий в окружении охраны Чонгук снова срывается на плач от осознания, кто всему виной. Он знал папу хена с тех пор, как они познакомились и никак не ожидал, что мужчина опустится до такого… Альфа вновь нечеловечески рычит, пугая этим мужа и его люди понимают знак, тут же выпуская в лоб охранников по пуле. А сам же Тэхен наводит оружие на Тэмина. Тот снова скалится и поднимает руки с ребёнком выше, как бы показывая, что пострадает тогда не только он, но и малыш, который до сих пор истошно кричит. Но Ким этого не замечает и нажимает на курок, а по пустому ангару разносится оглушающий звук выстрела. Тэ успевает добежать и выхватить свёрток из ослабевших рук за секунду до соприкосновения с полом. Если бы он не успел, малыш бы разбил голову и погиб от столкновения с бетоном, на котором везде валяются арматуры и стекло. Когда шум снаружи стихает, а в ангар входит один из наемников и оповещает о том, что опасность устранена, Тэхен вместе со свитой и дрожащим мужем выходит на улицу, усаживает его в машину и передаёт в слабые руки ребёнка, усаживаясь за руль. Они уезжают обратно в Сеул, оставляя за собой гору трупов, во главе которой находится Мин Тэмин с простреленной головой. Чего он добивался, сначала отключая, а потом активируя датчики на кольцах омег, до сих пор непонятно. *** Омега приходит в себя, снова видя перед глазами белый потолок. Но не грязный, с разводами, как было в прошлый раз. Вокруг чистые стены, повсюду яркое освещение и стерильная мебель. Он улавливает носом знакомый запах и поворачивает голову. В небольшом, но мягком кресле спит Сокджин, склонив голову на подпирающий кулак. Из-за копошения альфа открывает глаза и тут же подлетает к лежащему на мягкой койке омеге. — Ты очнулся. — выдыхает старший и улыбается. — Все закончилось, не переживай. Скоро придёт Юнги. Он разговаривает с твоим врачом. — Что случилось? — хрипит Чимин от сухости во рту, альфа помогает ему сесть и подаёт стакан воды. Смочив горло, он благодарно кивает и вновь смотрит на старшего. — Ничего не помню. — Юнги с Тэхеном нашли тебя по геолокации, а датчик был встроен в твоё кольцо. Он был недоступен нам все это время, но когда появился сигнал, они сорвались к тебе. Ты был один в заброшенной больнице. Папа Намджуна под страхом смерти за себя, мужа и Джуни был вынужден сделать тебе кесарево. Пока Юнги отвозил тебя сюда, Тэхен нашёл Чонгука и вашего сына… — Юнчи… — встревает в рассказ Пак. — Он жив? С ним все хорошо? — Ваш омежка жив и здоров. Его уже осмотрели доктора и они дают положительные прогнозы. Он пока под наблюдением и Юнги уже видел его. — улыбается Мин. — Так же тебе обработали шов и сказали, что никакой инфекции нет и ты идёшь на поправку, но лучше вам ещё некоторое время побыть здесь, чтобы точно быть уверенными, что с вами все хорошо. Чимин облегченно выдыхает и вновь падает на постель. Джин рассказывает, что случилось с Тэмином без жалости в голосе, а после покидает палату, оставляя отдыхать. *** Юнги не может оторвать взгляда от детского бокса за большим стеклом. В кармашке аппарата находится бирка с надписью «Мин Чимин. Омега. Рост 49 см, вес 2920 гр». Глаза в последние несколько дней не возвращают себе естественный цвет от постоянно льющихся слез. Его муж не приходит в себя уже третьи сутки, а маленький омежка находится в этом боксе безвылазно, покидая его лишь для того, чтобы ему сменили памперс и покормили смесью. Он бегает из одного отделения в другое, закрывая глаза лишь на пару часов, после чего снова блюдит за родными ему людьми. Вот и сейчас он снова здесь, рядом с сыном, а не мужем, от которого ушёл пару минут назад. Тишину коридора нарушает вибрация в кармане. На экране сообщение от брата с информацией о том, что Чимин пришёл в себя, но ещё слаб и ждёт его. Альфа со всех ног летит в палату и натыкается взглядом на слабо улыбающегося мужа, стоит только зайти внутрь. Чимин не без труда поднимает дрожащую из-за слабости ладонь, желая, чтобы любимый подошёл ближе. И Мин его понимает, тут же сжимая родные пальцы в своих. — Ты как? — шепчет старший, садясь на край больничной койки. — Жить буду. — растягивает сухие губы омега в улыбке. — Ты уже видел его? — Спасибо тебе. — не отвечает на вопрос Юнги, а после целует со всей нежностью, любовью и благодарностью. — Наш Юнчи прекрасен. И дай угадаю, ты отомстил мне, да? Родил мне мальчика-омегу. — беззвучно смеётся он. — Не все проходит без следа. Если я вышел за тебя, это не значит, что я забыл о тех словах. — улыбается молодой папа и утыкается носом в шею мужа. За всем со стороны наблюдают друзья. Чонгук, стоящий в такой же больничной сорочке, что и Чимин, поддерживаемый Тэхеном; Сокджин, прижимающий к себе мужа с сыном на руках; Союн, вытирающая слёзы умиления. Метки на груди у всех горят огнём от ощущения тепла внутри и осознания, что теперь уже точно все будет хорошо.