Перекрёстки и лестницы

Е Байи проснулся на рассвете. В последнее время это случалось с ним все чаще — словно он, как всякий старик, все меньше и меньше нуждался во сне. Цзышу крепко спал, едва слышно посапывая. Так трогательно. Е Байи протянул руку и отвел непослушную прядь с его лица, погладил по щеке. Тот, не просыпаясь, смешно наморщился, словно кот, и Е Байи не удержался, нажал кончиком пальца ему на нос. Нежность, наполнившая сердце, была почти невыносима. Он провел по слегка пересохшим со сна губам Цзышу и с неохотой приподнялся на локте, намереваясь встать, однако тот вдруг подался вперед и обхватил его за шею, словно коала, и пробормотал в полусне: — Не уходи… Еще и ногу ему на бедро закинул и в конце концов практически заполз на Е Байи и снова обмяк, придавив его своим весом. Е Байи только тихий смешок издал. Горло почему-то стиснуло. «Не уходи». Если бы я только мог… Е Байи прикрыл глаза и некоторое время просто лежал, поглаживая Цзышу по спине. Если бы можно было прооперировать эту чертову аневризму. Но нет; слишком неудачное расположение, слишком большой размер… Умереть на столе Е Байи не боялся, а вот остаться овощем и обречь Цзышу на заботу о себе всю жизнь, ведь чувство долга родилось вперед него, боялся, и еще как. Подхваченные меланхолическим течением, его мысли повернули к Вэнь Кэсину. Спарринг с ним оставил у Е Байи противоречивые впечатления. Подготовка у парня приличная, но он абсолютно не гнушается применять и грязные приемы, словно на улице вырос. И это совершенно не вяжется с образом модного хлыща, молодого миллионера. Что ж, всегда можно поговорить с ним начистоту. В конце концов, взгляд, которым этот болван смотрит на Цзышу, подделать невозможно. Е Байи видел такой же год назад в зеркале. Да и сейчас… Словно в ответ на мысль, Цзышу длинно вздохнул, щекоча дыханием шею Е Байи. А потом вдруг слегка прикусил кожу и потерся об его бедро пахом. — Ах ты маленький бесстыдник, — шепнул Е Байи и сжал в ладони его ягодицу. — Ты за этим просил меня остаться? — А ты все еще хочешь уйти? — в голосе Цзышу слышалась улыбка. Он снова толкнулся Е Байи в бедро. Е Байи просунул руку ему под живот и накрыл ладонью член. Тот дрогнул под прикосновением. — И что же мне с тобой делать? — спросил Е Байи и, подтянув Цзышу повыше, просунул руку еще дальше, подразнил кончиком пальца сжатую дырочку. Цзышу сладко вздохнул и слегка подался навстречу. Е Байи шлепнул его по заду: — Принеси смазку, мальчишка. — О, вы все же решили оказать мне честь, старший Е? — промурлыкал Цзышу и послушно слез, отправившись рыться в чемодане. Е Байи несколько раз лениво подрочил себе. Нет нужды торопиться, ведь так? Цзышу вернулся с тюбиком в руке. Е Байи подставил ладонь, и тот выдавил на нее смазку. — Садись обратно, — велел он, а когда Цзышу снова оседлал его бедро, подставил смазанный палец. — Ах! — Цзышу, опустившись на него, распахнул глаза. — Вот так, — удовлетворенно сказал Е Байи и пошевелил рукой, поглаживая Цзышу внутри. Тот с тихим стоном прогнулся в спине и подался задницей назад. Е Байи добавил второй палец. Цзышу, прикрыв глаза, начал опускаться и подниматься над ним, насаживаясь на его пальцы. В слабом утреннем свете он казался слегка потерянным, но одновременно увлеченным удовольствием. Е Байи подставил три, и Цзышу рвано застонал, неосознанно гладя себя по груди и шее. От этого вида у Е Байи окончательно встал. Не переставая развлекать Цзышу, он смазал себя свободной рукой, а потом велел: — Пересаживайся. Цзышу, прикусив губу, соскользнул с его пальцев и, перекинув ногу через второе бедро, направил в себя член Е Байи. — Ох-х… — Е Байи невольно запрокинул голову, таким сладким было это ощущение — горячий Цзышу, тесно обхвативший его своей задницей, полностью принадлежащий ему здесь и сейчас. Только ему одному. Он приподнялся так, что Цзышу оказался у него на коленях и, подгадав момент, мягко втолкнул в него палец вместе со своим членом. — Как думаешь, принял бы двоих сразу? — шепнул он и слегка пошевелил рукой, растягивая его сильнее. Цзышу ахнул и распахнул глаза; он казался одновременно возбужденным и растерянным. — Мой сладкий, — Е Байи нашел его губы и облизнул их. Цзышу, глухо застонав, вдруг подался навстречу, принимая Е Байи глубже в себя. Е Байи одобрительно засмеялся: — Представь: прямо на татами, мы зажали бы тебя между собой и взяли вдвоем… Цзышу застонал и подался на него сильнее, быстрее. Он любил все эти грязные разговорчики и непристойные фантазии. Е Байи и сам ощутил волну жара. Его Цзышу, распластанный между ними с Вэнь Кэсином, принимающий обоих, постанывающий так сладко, ресницы намокли, и можно сцеловывать соль с искусанных губ… Цзышу вдруг притянул его к себе за шею и, прижавшись губами к уху, выдохнул: — А может быть, это мы разложили бы там тебя? Держали бы крепко в своих объятиях и трахали по очереди, то я, то он? Е Байи содрогнулся от острого, ослепительного возбуждения. Цзышу засмеялся и укусил его за ухо. — Ах ты наглец! — Е Байи повалил его навзничь, согнул пополам, так что смог смять поцелуем бесстыдные губы и ускорился, трахая Цзышу быстро, грубо, полностью растворяясь в его жаре, в его стонах. Цзышу просунул руку между ними и обхватил себя, и минуту спустя они кончили оба — ярко, сладко, вцепившись друг в друга до синяков. С трудом переведя дух, Е Байи отстранился и упал на кровать рядом. Цзышу подлез к нему под бок, потянулся, словно кот, и довольно вздохнул, явно намеренный еще поспать. Е Байи шлепнул его по заднице. — Вставай, ленивец. То, что мы временно переехали, не повод нарушать распорядок. — Тиран! — Цзышу недовольно застонал и натянул одеяло на голову. — Это не я практически добил свое сердце непротестированными стимуляторами! Вставай! — Е Байи потащил с него одеяло. — Если не хочешь выходить, в подвале я видел велотренажер. — Велотренажер? Ты шутишь? После всего, что ты в меня засунул? — от возмущения Цзышу откинул одеяло, чтобы просверлить Е Байи взглядом, и Е Байи воспользовался этим, чтобы окончательно стащить и отбросить его в сторону. — Тогда пойдем гулять. Давай, ленивая задница, — он набросился на Цзышу, щекоча его, и тот с хохотом вывернулся у него из рук и сбежал в ванную. Е Байи ухмыльнулся, засчитав себе победу. У ворот они разошлись — Чжоу Цзышу, все-таки одевшийся для бега, чмокнул Е Байи в нос и потрусил по присыпанной снегом дороге. — Не навернись там! — крикнул ему вслед Е Байи, сунул руки поглубже в карманы куртки и бездумно зашагал в другую сторону. По-хорошему, ему тоже стоило бы побегать, чтобы не растерять форму, но настроения не было. Он ковырнул носком ботинка снег. Всего лишь начало декабря, а уже мороз. Странная зима… — Байи?.. Е Байи вскинул голову и обнаружил перед собой Се Вана. На мальчишке было все то же распахнутое светлое пальто; волосы обсыпало инеем, словно тот уже давно был на улице. На бледных щеках проступил румянец. Е Байи вздохнул. Почему ему в жизни все время встречаются люди с саморазрушительным поведением? — Ты дурачок так ходить? — он шагнул к Се Вану вплотную и пуговица за пуговицей застегнул куцее пальто, а потом снял с себя шарф и намотал его в два слоя Се Вану на шею. Тот так и стоял, распахнув глаза и приоткрыв рот, и Е Байи не удержался от того, чтобы мягко нажать пальцем ему на подбородок: — Ворона залетит. Се Ван моргнул и отступил на шаг, схватившись за шарф. Ладонь у него была маленькая, будто детская; на указательном пальце поблескивало тяжелое кольцо. Е Байи вздохнул, достал перчатки и потянулся взять Се Вана за руку, но тот не дал. — Что ты делаешь? — внезапно охрипшим голосом спросил он, и Е Байи помахал перед ним перчатками: — Спасаю тебя от обморожения. Зачем ты в таком виде вышел гулять? — Мне не холодно, — Се Ван снова сделал движение, чтобы снять с себя шарф, но Е Байи мягко придержал его руку. — Потом отдашь. Кивнув, он застегнул куртку повыше и продолжил прогулку, оставив мальчишку за спиной. Однако уже через две секунды из-за спины донеслось: — Подожди! Се Ван схватил его за рукав, и Е Байи, не особенно задумавшись, воспользовался этим, чтобы взять его за руку и сунуть ее к себе в карман, в тепло, как он часто делал с Цзышу. Он не остановился и невольно потянул Се Вана за собой. — Да что ты… Черт, — Се Ван смирился и поравнялся с ним. Е Байи ухмыльнулся и бездумно начал растирать его холодные пальцы. Он понимал, что слишком уж многое себе позволяет, но реакция мальчишки была трогательной: растерянность и следом неуверенное принятие происходящего только провоцировали Е Байи дразнить его и дальше. К тому же дурень и правда замерз. — Так что ты хотел? — дружелюбно спросил он. — Хотел узнать, что ты тут делаешь, — сдавленно откликнулся Се Ван. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке, но руку не отнимал. — Живу, — откликнулся Е Байи. — Временно. Цзышу переживает за мальчика, так что мы решили немного побыть поблизости. Кстати, как он там? — В основном сидит в библиотеке. Глава Чжао пока настоял на том, чтобы он побыл дома. В школе могут начаться проблемы, все же его отцу предъявлено серьезное обвинение… — Кстати об этом. Глава Чжан не похож на того, кто укрывается от налогов. Только посмотри на его никчемного ребенка, у него даже кроссовки без бренда! И квартира, — Е Байи хмыкнул. — Мой дом, конечно, не совсем трущобы, но и не шик. Куда же Чжан девает все наворованное? — Не знаю, — быстро откликнулся Се Ван. — Может быть, играет в казино или спускает все на шлюх. Е Байи скептически фыркнул. — Судя по уровню жизни твоего босса, занимающего в «Пяти озерах» то же положение, это были бы очень дорогие шлюхи. — У главы Чжао была богатая жена, — сквозь зубы откликнулся Се Ван. — Этот дом раньше принадлежал ей. — Была? — Е Байи бросил на него взгляд искоса. — Госпожа Ли Яо умерла около десяти лет назад, — Се Ван наконец отнял у него ладонь и сложил руки на груди. — О. Соболезную, — Е Байи похлопал его по плечу, но тот вывернулся из-под прикосновения: — Я совсем не знал ее. Познакомился с главой Чжао уже позже. Е Байи кивнул. Они повернули и вскоре оказались перед воротами особняка Чжао Цзина. — Передавай Чэнлину привет, — Е Байи помахал Се Вану и развернулся, чтобы уйти, однако цепкая ладонь снова прихватила его за рукав, и Се Ван развернул его к себе. Размотав шарф, вместо того, чтобы отдать его, он вдруг шагнул ближе и накинул его Е Байи на шею. — Кстати, где именно вы поселились? Сняли дом через сайт бронирования? — спросил он, очень медленно завязывая шарф каким-то замысловатым красивым узлом. — Это дом Вэнь Кэсина, — Е Байи не мешал ему. — Он продолжает подкатывать к Цзышу, так что предложил нам тут пожить. Се Ван вскинул на него сузившиеся глаза: — Боже, ты правда позволяешь ему это делать? Или у вас там уже история на троих? — Почему тебя так беспокоит этот вопрос? — Е Байи внимательно посмотрел на него. — Хочешь стать четвёртым? Он ожидал, что Се Ван отшатнется, но тот только поджал губы и вдруг подался вперед, словно собираясь поцеловать. Остановившись в миллиметре от губ Е Байи, он выдохнул: — А что, если так? Отстранившись, он сверкнул глазами и, больше не обернувшись, исчез за воротами. Е Байи ошеломленно коснулся пальцами губ и покачал головой. Какой же этот парень странный. *** Се-эр почти бежал от ворот до входной двери. В холле у зеркала он остановился и, прикусив костяшку большого пальца, посмотрел себе в глаза. Что, черт возьми, это только что было? Он беззвучно застонал и зажмурился. Зачем Е Байи ведет себя так? Подвозит, разговаривает о пластинках, укутывает в шарф? Се-эр посмотрел на свою правую руку, как на чужую. Он все еще ощущал фантомное тепло прикосновения Е Байи. И что сделал он сам? Едва не поцеловал его! Се-эр сжал в кулак пальцы. Одно дело — поехать в клуб и подцепить кого-нибудь назло ифу, чтобы наутро даже не вспомнить его имени, и совсем другое — полезть к кому-то с поцелуями вот так, среди бела дня, потому что сердце пытается выпрыгнуть из груди от всех этих слов и прикосновений… Се-эр сделал глубокий вдох и медленный выдох. Потом снял верхнюю одежду и прошел в столовую. — А, Се-эр, — Чжао Цзин завтракал, рассеянно проглядывая новости на планшете. Се-эр подошел ближе, но без приглашения сесть не решился. — Ифу, я все разузнал, — сказал он. — В тот дом, которым вы интересовались, въехал, как оказалось, Вэнь Кэсин и те двое, у которых я обнаружил Чэнлина и которые привезли его сюда — Е Байи и Чжоу Сюй. Е Байи сказал, что Чжоу Сюй беспокоится о Чэнлине, и Вэнь Кэсин предложил ему пожить здесь, поближе к мальчику. Еще он сказал, что хозяин дома — Вэнь Кэсин, но это странно — я пробил по базе, и владельцем значится некий Чжэнь Янь, получивший дом по наследству, никаких сведений о последующих сделках нет. Се-эр прервался, чтобы глотнуть воздуха; Чжао Цзин смотрел на него снизу вверх со странным выражением лица. — Разве я просил тебя этим заниматься? — вкрадчиво спросил он. — Впрочем, поработал ты неплохо. Садись, — он указал на стул рядом. — Значит, и здесь Вэнь Кэсин? Как любопытно. Посмотрим, что принесет нам Сун Хуайжэнь… — Если я ничего не нашел, он не найдёт и подавно, — сквозь зубы сказал Се-эр. Чжао Цзин легкомысленно рассмеялся и похлопал его по руке: — Какой же ты ревнивец. Верю, верю, лучше тебя никого нет. Кстати, кто эти двое, соседи Чэнлина? — Е Байи — военный врач в отставке. Чжоу Сюй... интереснее. Его настоящее имя — Чжоу Цзышу, он бывший глава службы охраны «Цзинь», — ответил Се-эр. Он еще в первую встречу пробил информацию по обоим. — Военный врач и бывший глава охраны «Цзинь»? — Чжао Цзин нахмурился. Он побарабанил по столу ухоженными ногтями. — Вот что. Достань мне на них все, что сможешь, особенно на этого Чжоу. И пригласи их всех на завтрашний ужин как друзей Чэнлина. — Завтрашний? Но ведь приедут глава Шэнь и глава Гао? — Се-эр удивился. Зачем приглашать посторонних на семейное мероприятие? — Се-эр, Се-эр, — Чжао Цзин потрепал его по щеке. — Ты хорошо разбираешься в компьютерах, но какой же ты еще глупый. Кого больше всего хочет утопить Вэнь Кэсин? Гао Чуна. Сведя двух пауков в одной банке и посмотрев, как они дерутся, можно многое узнать. Что касается этих Чжоу и Е… Я хочу еще раз посмотреть на них лично. Иди, свяжись с ними. Се-эр, прикусив губу, поднялся и поклонился. Он не до конца понял, что именно затевает ифу. Он подозревает Е Байи и Чжоу Сюя? Когда он задумался об этом, это даже не казалось абсурдным. В дела «Пяти озер» много кто хочет залезть, Вэнь Кэсин тому живой пример. Контракт с «Цзинь» — личный проект ифу, главная работа его департамента. И появление бывшего главы охраны «Цзинь» так близко — может ли это быть просто совпадением? У Се-эра неприятно закололо в висках. Мысль о том, что Е Байи делает это все, чтобы, как Вэнь Кэсин, подобраться к «Пяти озерам», неожиданно отозвалась в груди холодом. *** Вернувшись и переодевшись, Чжоу Цзышу спустился в гостиную и застал Е Байи лежащим на диване с книгой. — Завтрак под крышкой, — сказал тот, бросив на Цзышу взгляд поверх корешка. Под крышкой обнаружился омлет; бекон был слегка пережарен, и Цзышу улыбнулся. Готовка никогда не была сильной стороной Е Байи. — Что, не так хорошо, как у твоего воздыхателя? — донеслось с дивана. Цзышу взял тарелку и пришел к Е Байи, заставив подтянуть ноги, чтобы было куда сесть. — Прекрасно, — Цзышу наклонился, чтобы поцеловать его, и тот подался навстречу — но не для поцелуя, а чтобы подхватить опасно накренившуюся тарелку: — Хочешь невзначай уронить это, лишь бы не есть? Цзышу засмеялся, взял на вилку хороший кусок и с удовольствием прожевал. — Ни один мишленовский повар не сравнится с тобой в умении поджарить бекон, любовь моя. Куда уж Вэнь Кэсину. Е Байи слегка толкнул его ногой: — Лгун. Кстати, я встретил Се Вана, пока гулял. Тот сказал, мальчишка в порядке. В школу пока решили не отправлять, так что сидит в библиотеке. — А ты полезный, — Цзышу ухмыльнулся. — И, кажется, мне тоже стоит поздравить тебя с появлением воздыхателя? Е Байи демонстративно уронил книгу себе на грудь и приподнял бровь: — Господин Чжоу ревнует? — Конечно. А вдруг ты решишь, что тебе нужен партнер помоложе, и оставишь меня с этим ужасным Вэнь Кэсином? Е Байи открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом закрыл и поджал губы. Цзышу почувствовал холодок в груди. Впрочем, когда Е Байи фыркнул, тот без следа растаял. — Не переживай, мальчишка по уши в странных отношениях со своим боссом, и я ему совершенно не интересен. — С Чжао Цзином? Ну и ну. — Да. Похоже, малыш Се влюблен в него по уши. Не уверен, впрочем, что тот отвечает ему взаимностью, — Е Байи слегка нахмурился, вспоминая, как Се Ван вел себя, когда они были в особняке Чжао. Стоял за спиной Чжао Цзина, как хорошо вышколенный слуга. — Неожиданно. Когда я работал в «Цзинь», я проверял Чжао Цзина. Более безобидного человека еще поискать. Он разве что ковриком не стелился, чтобы Хэлянь И заключил контракт с «Пятью озерами», и всегда поставлял нам кучу образцов… — Так это Чжао Цзин виноват в том, что ты чуть не умер от инфаркта в двадцать девять лет? — Е Байи задрал бровь. Чжоу Цзышу поморщился: — Я сам сделал это с собой. Тут некого винить. Он поднялся, оставив недоеденный омлет. — Прогуляюсь по дому. — Цзышу… — Е Байи потянулся к нему, и Цзышу со вздохом взялся за протянутую руку. Присев на корточки перед диваном, он сказал, прижавшись лбом ко лбу Е Байи и глядя ему в глаза: — Оставь прошлое в прошлом. Я здесь и я буду здесь. — Я знаю, — Е Байи поцеловал его. Не размыкая губ, он ухмыльнулся: — Но о тройничке все же подумай. — Бесстыдник! — Чжоу Цзышу укусил его. Почему бы и нет, подумал он, поднимаясь на второй этаж. Вэнь Кэсин красив и так трогательно его добивается. Почему бы не позволить себе интрижку, если Е Байи относится к этому так легко. Мы сможем найти много способов прекрасно провести время… Побродив по комнатам — пара безликих гостевых, кабинет, детская, оклеенная обоями со зверушками, — Цзышу остановился перед узкой запертой дверью. Достав из волос невидимку и сняв подвеску с браслета, он привычно вставил их в простенький замок в ручке. За дверью, как он и думал, обнаружилась лестница на чердак. Щелкнув выключателем, Цзышу поднялся по скрипучим ступенькам в пыльное заставленное коробками помещение под крышей. Так и есть. Все здесь. Он присел на корточки, доставая из коробки фотографию в рамке. Снова эти же двое, только моложе и без младенца, оба в белых халатах. Следующая фотография — уже трое, с маленьким темноволосым мальчиком, повисшим на подставленных руках. Цзышу положил рамку обратно и перешел к следующей коробке. Бумаги — альбомы с корявыми рисунками, исписанные детским почерком тетради… Он быстро пролистал к первой странице. «Чжэнь Янь, второй класс». Сквозь чердачное окно вдруг донесся душераздирающий скрип ворот и вскоре за ним мягкий шелест шин. Цзышу сунул тетрадку обратно, отряхнул со штанов пыль и спустился по лестнице — как раз, чтобы услышать хлопок входной двери и довольный голос: — А-Сюй! Я дома! — А-Сюй? А старшего ты поприветствовать, значит, не хочешь? — откликнулся из гостиной Е Байи. — О, прости, я думал, ты уже умер от старости! Цзышу беззвучно рассмеялся и сбежал вниз. Вэнь Кэсин был уже в кухне, выкладывал продукты из десятка пакетов. Гу Сян прошла мимо Е Байи и плюхнулась в кресло. Нахмурившись, она посмотрела по сторонам, а потом снова ушла в происходящее в телефоне. — Она всегда такая необщительная? — тихо спросил Цзышу, прислонившись к стойке рядом с Вэнь Кэсином. Тот на мгновение прекратил свое занятие и замер, глядя на сестру. — Разве она не чатится все время? — Я имею в виду, в реальной жизни. Может быть, познакомим ее с Чэнлином? — предложил Цзышу. — Чтобы они сидели в телефоне вдвоем? — Справедливо, — Цзышу кивнул. Он так и остался стоять у стойки, наблюдая за тем, как Вэнь Кэсин разбирает продукты, а потом начинает готовить. — Кстати, очень милый дом, — сказал он. — Зря ты здесь не живешь. Кажется, что предыдущие хозяева вложили в него много души. Ты знал их? Уголок губ Вэнь Кэсина дернулся вниз, однако он быстро совладал с собой и улыбнулся: — Отдаленно. Чжоу Цзышу видел на его шее цепочку, но подвеска была спрятана под свитером. Он был практически уверен, что она та же самая, что и на женщине с фотографии. Слишком необычная. «Отдаленно». Очень уклончивый ответ. Что ты скрываешь, лао Вэнь? — Нас приглашают на ужин к Чжао Цзину, — вдруг сказал Е Байи с дивана. — Чэнлин «скучает по друзьям». Не знаю, когда мы успели стать мальчишке друзьями, но не вижу повода отказываться от роскошного банкета. Кстати, приставала, ты тоже приглашен. Вэнь Кэсин удивленно нахмурился. Но потом его лицо снова расслабилось. — Тебе лишь бы пожрать, старик, — саркастически откликнулся он. — А тебе лишь бы языком шлепать. Чжоу Цзышу закатил глаза и принялся искать в онлайн-магазине кляпы. *** — Зачем ты пустил их? Вэнь Кэсин вздрогнул, и машина слегка вильнула. Бросив на Гу Сян быстрый взгляд, он увидел, что она в кои-то веки смотрит не в телефон, а на него, причем в упор. — Неужели ты правда влюбился? Дурак. У этого твоего Чжоу Сюя есть парень, ты не заметил? Вэнь Кэсин сердито цокнул языком. — Много ты понимаешь! Впрочем, если быть честным с собой, он тоже не слишком много понимал. Поначалу Чжоу Сюй понравился ему, как обладатель красивого тела и интригующих навыков. К тому же, его всегда волновала сама охота, попытка добиться внимания. Но потом… — В отличие от тебя, у меня есть глаза, и я ими вижу: твой Чжоу Сюй капитально занят, — припечатала Гу Сян. — Про них просто за версту понятно: женатая парочка. — «За версту видно», — привычно поправил Вэнь Кэсин. — И ты ничего не понимаешь. Гу Сян передернула плечами. — Это ведь дом наших родителей, Кэсин, — раздраженно сказала она. — А ты впустил туда чужих людей. Они там спят, валяются на диване, готовят… — Это просто дом, — холодно ответил Вэнь Кэсин. — И ты даже не можешь его помнить, потому что тебе и года не было, когда нас забрали. Лучше подумай, что наденешь на завтрашний ужин. Цзышу прав, тебе нужны нормальные друзья. Гу Сян скорчила рожу, словно ее тошнит. — Это тебе нужен нормальный парень. И это не этот Чжоу Сюй. Возможно, она была права. Но кому от этого было легче? Конечно же, ехать с ним она в итоге наотрез отказалась. Вечером, уже в постели, Вэнь Кэсин открыл диалог с А-Сюем и написал: «Как там старик? Не умер от обжорства? Кажется, ему очень понравилось то, что я приготовил». «Ты так трогательно беспокоишься о Байи! Он передает тебе поцелуй». Вэнь Кэсин скривился и отправил в ответ десять смайликов, выражающих отвращение. Положив телефон на грудь и закрыв глаза, он подумал — должно быть, они вместе сейчас лежат в постели, и А-Сюй улыбается, пересказывая Е Байи его вопрос, а тот фыркает и отвечает какой-нибудь гадостью… А-Сян права, эти двое — те еще женатики. Может быть, в этом и дело. Вэнь Кэсин потер переносицу. Голову снова сдавило, словно обручем. «Мама, мама! Смотри, что я нашел!» «Какой большой жук! Иди покажи папе, он никогда таких не видел…» Лето, и сад весь в цвету. Они валяются на пледе под старой яблоней, и мама, вскинув руку, сквозь растопыренные пальцы смотрит в небо, пока папа вдруг с шумом не открывает бутылку газировки, заливая все пеной… Вэнь Кэсин перевернулся на бок. Телефон соскользнул с его груди на простыни, но он не стал открывать глаза. Он скучал по ним. По простому семейному счастью: по шкворчанию еды с кухни — они оба любили готовить, как будто химии им было мало, — по успокоительному бормотанию телевизора и даже по их ругани, когда они никак не могли доказать друг другу свою правоту по какому-нибудь научному вопросу. По тому, как они устраивали дружеские поединки на татами в подвале — оба занимались единоборствами с юности. …Смешной пушистый щенок ковыляет через лужайку. «Котелок! Эй, ко мне, Котелок!» Что с ним стало? Кто-то забрал его? Или он просто сбежал из разбитой машины? Боль снова прострелила голову. Вэнь Кэсин поморщился и нашарил на тумбочке пузырек таблеток. Несмотря на то, что он был пристегнут тогда, его тряхнуло так сильно, что что-то там в шее сместилось и пережало сосуды, но это заметили уже потом, много лет спустя, когда стали обследовать из-за головных болей. Гу Сян, тщательно упакованной в автомобильную люльку, повезло отделаться лишь испугом. А вот мама и папа… Вэнь Кэсин до сих пор видел в кошмарах огромную морду дальнорейсового грузовика, приближающегося с неотвратимостью древнего чудовища. Крик мамы: «Жуюй!» Удар. Оглушительный хруст. Темнота. Чжэнь Жуюй заснул за рулем и выехал на встречную полосу — такой была официальная версия. Грузовик смял всю переднюю половину старого седана. Выжили только дети, находившиеся на заднем сидении. Вэнь Кэсину хотелось верить, что Котелок, которого он держал на коленях, выжил тоже. И кто-нибудь его забрал. Кто-нибудь добрый. Не такой, как тот, кто забрал их с А-Сян. Вэнь Кэсин сжал зубы. Ван Дэмин появился из ниоткуда — когда их с Гу Сян уже собирались отправить в приют. Он был очень дальним родственником по папиной линии, Вэнь Кэсин никогда не видел его у них. Сначала он обрадовался — они попадут не к чужим. Кто-то о них позаботится. Потом понял, как ошибся. Все, чего Ван Дэмин хотел — это доступа к наследству Чжэней. Официально он мог пользоваться этими деньгами только на содержание детей, однако он не стеснялся подделывать отчеты, которые сдавал в опеку. На них с Гу Сян шли копейки, все остальное он забирал себе и пускал в свое грязное дело. Даже дом, который нельзя было продать или сдать, он тайно использовал как студию для съемок своих моделей. Теперь Вэнь Кэсин и хотел бы, но не мог не видеть, как то же самое происходит с Чжан Чэнлином. Причем, по его вине. Когда он начал приводить свой план мести в исполнение, он совершенно не думал о том, что у главы Лу или главы Чжана есть семьи, дети. Его это не волновало, пока он не встретился с реальным, настоящим ребенком, которого он фактически делал сиротой — так же, как когда-то сделали его самого. Вэнь Кэсин чувствовал себя виноватым. Но... Ни одна война не обходится без сопутствующего ущерба. В конце концов, они с А-Сюем как-нибудь уж присмотрят за мальчишкой. Он нашарил подвеску на шее и сжал ее в ладони. А ведь и он долгое время верил, что все это было просто несчастным случаем. Из-за сотрясения он совершенно забыл день до аварии; иногда какие-то картинки, вроде морды грузовика, мелькали во снах, но и только. Подвеску ему отдали вместе с вещами при выписке из больницы. Он удивился — подвеска была мамина, но обнаружили ее на нем. С тех пор он так и носил ее, не снимая, как мамин предсмертный дар. Пока однажды случайно не зацепился ею за пуговицу на вороте поло, отчего железные лепестки цветка разошлись в стороны, и из подвески выпала крошечная карта памяти. Вставив ее в считыватель, Вэнь Кэсин увидел там файлы с химическими формулами без подписей и пояснений. Вероятно, это было что-то связанное с работой Чжэней в «Пяти озерах», где они к тому моменту уже несколько лет работали над каким-то закрытым проектом. Однако зачем было прятать это в подвеске? И отдавать ее ребенку? В сердце Вэнь Кэсина, к тому моменту еще носившего имя Чжэнь Янь, закрались подозрения, и он в тайне от дяди начал копаться в прошлом. Благо, к тому моменту он уже учился в университете и имел возможность делать это, не привлекая внимания. Вскоре обнаружилось еще два странных факта. Во-первых, оказалось, что авария произошла в будний день около полудня. Почему вдруг отец заснул посреди дня? И куда вообще они ехали днем, да еще и всей семьей? Пытаясь это выяснить, Вэнь Кэсин отправился в их бывший дом. В счастью, Ван Дэмин там почти ничего не тронул — видимо, понравилась обстановка. От мебели была освобождена часть гостиной, там стояли фон и лампы для съемки. Фотографии и вещи из комнат наверху были свалены в коробки и отправлены на чердак. Вэнь Кэсин содрогнулся от ярости, когда понял, что иногда там кто-то, похоже, ночует. Порывшись в документах отца, он узнал, что незадолго до смерти они с мамой оба уволились. Это тоже было странно — ведущие специалисты в одном из крупнейших в области концернов, что же пошло не так? И эта карта памяти… Он показал формулы знакомому химику, и тот сказал, что это похоже на психостимуляторы. В чем же была суть этого закрытого проекта? Почему они уволились? Могли ли они от чего-то бежать? На тот момент у Вэнь Кэсина не было возможностей и средств это выяснить, но он знал — как только они появятся, это будет лишь делом времени. Узнать правду. Наказать виновных. Может быть тогда он начнет видеть во сне зеленую лужайку и папу, облившегося лимонадом, а не надвигающийся на них грузовик. А пока… пусть в этом доме звучат хоть чьи-нибудь голоса.